Лил набрала немного весу в поднебесной, Гумбольд откормил ее слегка, и все же помимо кулинарных изысков ее начинают интересовать вопросы потусторонние; книги, она ищет будто ответы там, размышляет и смешивает гипотезы и увлекается абстракциями, ее волнует как соединяется не соединимое, каким образом происходит смешение образов и разрыв, в чем участвует когнитивный диссонанс, каким образом мышление восполняет пробелы, разрывы и несоответствия, и как разум интерпретирует обман. Лил теперь как рудокоп намеревается докопаться до самой сути и, естественно, в конечной точке соприкосновения ее домыслов с реалиями вырастает фигура Гумбольда, и она начинает его атаковать. - Гум, ты совсем не участвуешь в моем поиске вселенском, все время прячешься, а мне нужны ответы теперь. - Какие же ответы? Лил, я такой же болван как и ты, собственно, поэтому, думаю, тебе и без меня все понятно должно быть, крошка, чем же я могу тебе помочь. Ну, если только двух болванов помножить еще на два и возвести в степень бесконечности, ах-ха-ха. - Нет, дорогой, ты так просто не соскочишь. И вовсе мы не болваны! - Еще какие, крошка, - Гум обнимает ее и целует в нос. - Почему? - Ай, подобное к подобному, знаешь, а мне доктор прописал мерзопакости, ммм? - Нет, Гумичко, познание прежде всего, никаких мерзопакостей! - Эх, - причитает Гум, - Лил, правда, не мучь меня, кстати мы идем в магазин мерзопакостных книжек, все ради тебя, Лил. Заедем в Гнозис, там много изысков, все что любишь, Эвола "Лук и булава", к примеру, а крошка? - Да? Ради меня? - Ну, конечно, все ради тебя теперь... и мир, и разум, и любовь. - Класс, - Лил светится радостью теперь, - Эвола вкусный. - И все же, Гум, я хочу, чтобы ты рассказал мне о богах! Я хочу быть сильной, Гумичко. Расскажи мне о богах. - Лил! Послушай, эта информация тебя не сделает сильной, и, более того, опечалит, я бы не хотел это видеть и чувствовать твою боль при этом, - Гум смотрит теперь отстранено в сторону. - А что ты видишь, дорогой? Расскажи мне, разве я не достойный слушатель, ммм? - Лил всматривается в него, - Расскажи мне об их душе, у них есть душа, какая она? - АааааАаааааа, Лил, только не сегодня, такой тихий ровный денечек, и вдруг такие апории для разума, ты прям следователь какой-то, крошка-окрошка. Иди ко мне, бесовка! - Гум притягивает ее и целует словно сливу опять в нос. - Ай, Гум, ты обещал быть честным со мной, а сам носишь в себе тайные сведения об устройстве сущего, и меня в них не посвящаешь, это преступление! - Все тебе расскажи, много будешь знать скоро состаришься! - А вот и не состарюсь! - Ахаха... точно? Приумножающий знание, приумножает печаль, Лил, Соломон не солгал кстати, ни разу. - Чего не скажешь о тебе вовсе! И как тебе это удается? Эти твои приемчики, ты просто редкий шельмец. - Ну, Лил, все же некоторые трюки чудовищны по-настоящему, послушай меня, пойми же, что нет большего удовлетворения обнимать тебя, целовать твой нос, и шею, и плечи. Слышишь? Зачем вообще копать? Ты же не рудокоп? - Я - рудокоп, дорогой! - гордо вскидывает подбородок Лил, - а еще ты смешной, когда злишься! - Правда? Я не злюсь, крошка, ни на кого не злюсь уж точно теперь. - И все же о богах мог бы по-подробней рассказать, бедной тщеславной овечке, хих.. - Ааа, овечка Долли решила навести справки о богах? Гум щипает ее за бок, и щекочет... - Ахахахаха, аай, аай, прекрати! Прекрати... аай, Гум... Однако Гумбольд подхватывает ее на руки: - О, боже, ну, и бочонок, дорогая, ты поправилась. - Ахаха, это благодатное тесто! Вспоенное сперматическим небесным логосом! - Чем? Бесовка, я укушу тебя за язык сейчас. - Ай, Гум... прекрати, куда ты меня потащил, сперва расскажи мне о Богах! Расскажи мне о Богах, мерзавец!!! - Боги умерли, Лил, давно-давно на заре цивилизации! - Ты лжешь! Я не верю тебе ни капли, пройдоха! - Лил болтает ногами в воздухе у Гумбльда на руках. - Ты обещал! Хитрый мерзавец! - Ага... словно белый слон, настолько хитрый, что превращается в белую мышь, дорогая моя кизиловая косточка и сырный шампиньон в оливковом масле! (08.03.2020г)
|