Светила ночь и горела луна, закрывая последние блики солнца и роняя первые капли рассвета, росы благословления и слова, бежала, переливаясь, волна, летела одинокая чайка, задевая водную гладь, качались туда-сюда древние качели с облупившейся краской. Громко, как молния и светло, как гром крикнула птица, оставляя за собой длинную белую полосу, вытянутое облако, напоминающее формой дракона, поглощающего луну. Фигура, направлявшаяся в сторону деревянного сарая, сменила свое направление и двинулась к синей лодке. Оно село на уже почти провалившееся дно, негромко щелкнуло зажигалкой и выпустило дым изо рта. Оно, не отрываясь, смотрело на луну, зачарованное ее красотой, не двигаясь, лишь изредка затягиваясь и выпуская едкий дым из своих легких.
- Что ты делаешь?
Второе существо направилось к курильщику и село рядом. Словно Небо и Земля. Они настолько не гармонировали между собой, что можно было счесть из-за разных представителей разных цивилизаций, планет или, может, даже, Галактик. Но, тем не менее, они были так похожи, что об этом невозможно было даже подумать.
Справа (то, что пришло позднее) сидело нечто немного выше, с довольно длинной шеей, короткими, растрепанными волосами и голосом – не то низким, не то высоким. И вообще, если наблюдать за ними издалека, он походил на беспокойную змею. Но он не был нелеп или неуклюж… а, наоборот, удивительно размеренный и приземленный. Глаза были небольшие, но и не маленькие, голубые, как Красное Море.
А слева находился кто-то совершенно иной. Он был среднего роста, с длинными тонкими пальцами, на которых при лунном свете поблескивали пара серебряных колец, он был весь, словно морская волна, плавный, неторопливый, размеренный. Особым телосложением он не отличался, но был довольно сух, поджар и гармоничен. Когда он, изредка поворачивал голову в профиль, можно было увидеть его огромные, чуть прикрытые глаза с длинными, как у верблюда, ресницами. Он говорил негромко, иногда проглатывая слова вместе с дымом.
- Я? Я кормлю.
- Кого кормишь?
- Лунный свет.
Иногда он, от удовольствия и наслаждения моментом, улыбался уголками губ. В те моменты он был похож на довольного и сытого бродячего кота.
- Как? Чем? – Недоумевал человек справа.
- Дымом,.. и мыслями… - ответил тот, выпуская дым изо рта прямо в сторону луны.
Второй уставился на воду, обдумывая, и в конце концов, выпалил, качая головой:
- Да ты, мой друг, безумен.
- Да? Я знаю?
- Ты знаешь?
- Знаю ли Я? – играл с ним Макс.
- Что именно ты знаешь? – не унимался другой.
- Я много чего знаю. И одновременно не знаю ничего. Наверное, как и ты, и это море. И вот та штуковина на небе. – Он прищурился и ткнул сигаретой в сторону мигающего огонька, уронив пепел на ботинок.
- Ты о спутнике?
- Наверное.
Егор замолчал. Слова собеседника привели его в глубокое зависание и раздумья. Порой он говорил слишком… по-другому, нежели тот. Но, часто слова были лишними.
Макс резко повернул голову к Егору и открыл рот, желая что-то сказать. Но так он и просидел несколько секунд молча, с приоткрытым ртом, повернутой головой в сторону друга, глазами, устремленными на воду и потухающей сигаретой в правой руке.
Наконец, подумав, он спросил.
- Слушай-ка, а помнишь, как оно все было?
- Что ты имеешь в виду?
Макс прикуривая новую сигарету, не вытаскивая ее из зубов, проворчал:
- Ну, как оно все начиналось,… как я тебя нашел, как мы попали сюда…
Егор мгновенно понял, о чем идет речь и широко улыбнулся, блеснув стеклом очков на переносице. Он усмехнулся и ответил:
- Конечно, помню.
- Будто это было совсем-совсем недавно, правда?
Егор замолчал и нахмурил брови.
- Ну,… в общем-то, да,.. это было дней пять назад…

- Вперед. Не оглядываясь ни на пройденный путь, ни на жизнь. Я просто шел, не оставляя без внимания всех городских кошек, собак и птиц. «Привет, чувак», «Здравствуй, дружище», «Как жизнь, приятель?». Я шел не торопясь, сильно пошатываясь, изредка присаживаясь на мокрые после дождя скамейки и гаражи. Я был пьян, но был все еще в состоянии идти и не падать на прохожих.
Впрочем, прохожих тогда не наблюдалось. Возможно, из-за времени суток, а может быть из-за времени года, или потому что всю ночь лил дождь. Ты помнишь, что тогда лил самый сильный дождь за неделю?
- Ту ночь не забыть, черт возьми. Ненавижу себя за это.
Макс слегка улыбнулся и кинул пару камешек в море. Они тихо булькнули, спустились на дно, и, вероятно, уже не скоро вернутся на землю.
- Но я старался идти, насколько это было возможно, не показывая своего состояния. Души …ну и вдобавок, тела. Из-за густого тумана, затянувшего улицы города, не было видно ничего дальше трех метров. Под промокшую куртку закрадывались струйки холодного утреннего воздуха, также вплетаясь в мои волосы и обвивая собой руки и ноги.
Егор зашелестел молнией на куртке, застегнув ее до конца.
- Приняв тот факт, что до дома нужно шагать не меньше полутора часов, и вернуться с пляжа мне, как я думал, не суждено, я повернулся, кое-как спустился с лестницы вниз, сделал пару шагов и рухнул на влажный песок, позволив бутылке выпасть из руки и укатиться в океан. Потом, не открывая глаз, подполз чуть дальше от воды, отпихнул от себя дохлую птицу, громко выругавшись, потянулся и моментально уснул.

Правый глаз Максима был слегка приоткрыт, но обозрению мешала прядь волос. Он, приложив массу усилий, подвинул руку к лицу и смахнул прядь на щеку. В глаза ударил прожигающий, казалось, выжигающий глаз, белый свет. Когда он немного привык к свету, над его головой показался странный объект. Это была человеческая голова, как казалось, повисшая в воздухе.
- Мама! Почему этот человек не двигается? – Спросила девочка, капая на песок рядом с молодым человеком шоколадным Эскимо.
Тучная женщина, по физиономии которой, судить о возрасте было так же тяжело, как определить возраст мурены, закрыла маленькой девочке глаза потной красной рукой, и низким голосом, напоминающим звук дрели, упрекнула молодежь в распущенности, прокляв все новое поколение, схватила дочь за руку и повела в сторону города.
Макс подвигал сначала пальцами, руками, потом ногами, убедившись, что все на месте. Потом открыл второй глаз и сел, вытянув ноги перед собой, облокотившись на деревянную бочку, которую, вероятно, удачно выбросило на берег этой ночью рядом с ним.
И теперь он находился в легком замешательстве, ибо не до конца помнил все то, что произошло ночью. Он начал пересыпать песок из руки в руку, восстанавливая в памяти вчерашний день.

Он сидел на стуле у подоконника и делал очередную запись в своей книжке. Затем, не торопясь и не делая резких движений, закрыл ее и отложил в сторону. Он повернул ручку на окне и несильно приоткрыл его, вдохнув вечерний воздух.
Последнее время Макс любил вот так сидеть на подоконнике, записывать свои мысли и раздумья, громко слушать музыку, так, чтобы было слышно «в двух кварталах» отсюда, зависая вот так на несколько часов, забывая обо всем, том, что не представляет собой сильно важной необходимости . В его музыкальной библиотеке насчитывалось громадное количество музыки. Настоящая, качественная, живая. Все, начиная с рок-н-ролла, джаза и блюза, заканчивая тяжелым металлом, роком, психоделикой. Домашние, концертные, студийные записи, огромное количество виниловых пластинок, кассет, дисков, даже записи на рентгеновских снимках времен битников, доставшиеся от родни.
За окном стоял огромный бирюзовый слон. Глаз его Максим в тот момент не видел, он стоял к нему спиной, болтая небольшим тонким голубым хвостиком.
- Эй! – тихо позвал он слона. Тот сразу повернулся, одарив Макса таинственной улыбкой.
Макс набрал на телефонной трубке номер и прислонил ее к уху.
- Я хотел лишь сказать, что все хорошо. – Он вздохнул. - Сэнди все еще изучает те осколки метеорита, он утверждает, что это будет прорыв в науке.Ну, что сказать, возможно, он прав. По-крайней мере, я в него верю. Я думаю, для него это очень важно,… Как ты?
Макс что-то долго и внимательно слушал, параллельно рисуя синей ручкой узоры в записной книжке.
Он закрыл глаза и прислонился лбом к стеклу.
- Ты бы знала, как я рад слышать твой голос… Наш слон растет. Он уже не умещается в гостиной, поэтому теперь он живет на заднем дворе. Знаешь, с тех пор, как ты уехала, он, кажется, потерял интерес к жизни. Целый день кушает да слушает W.A.S.P., не знаю , почему. Он не любит об этом говорить. Однажды я проснулся утром от страшного сна и пошел проверить, как он там. Он поменял свой цвет. Ты знаешь, что Мак меняет свой цвет, когда у него меняется настроение или состояние души. Так вот, он стоял красный с ног до головы. Думаешь, он влюблен? Он стесняется, когда я спрашиваю у него такие вещи.
Макс снова замолчал, вслушиваясь в голос в телефонной трубке.
- Ват, мне такой сон снился странный… Будто мы с тобой стали озерными жителями. У нас выросли длинные красивые хвосты, гораздо длиннее, чем у дельфинов, даже белух. Появились жабры, мы могли дышать под водой и плавать быстрее русалок… Да, оказалось, что в озерах они тоже живут, только по размерам они гораздо меньше, но проворнее. Кажется, это было в озере Шотландии… или Ирландии… я не успел понять. Куда? Ладно, я правда был рад тебя слышать, что у тебя все в порядке. Пока.
Он нажал на красную кнопку и положил телефон рядом с собой.

Макс еще раз взглянул на слона, что-то жующего.

В тот вечер он еще долго сидел на подоконнике, курил и думал о прошлом и предстоящем.

Макс завязал волосы холщовой веревкой, одел толстый растянутый свитер, джинсы и ботинки, и захлопнул за собой дверь.

Никто из его соседей не мог понять, съехавший ли этот парень с катушек, или очень умный, или просто в образе… но по всему городу ходили о нем разные истории и сплетни. Особенно после того, как поговорив с одной девушкой около пятнадцати минут, та выздоровела от трудноизлечимой болезни, над которой медики бились уже не один год. Сама же она никогда никому не повествовала, что сказал ей Макс тогда.
Впоследствии, его - таки стали называть Магом.

Он шел по улице, не смотря ни на кого, мимо проходящего. Не обращая внимания на грязь и лужи, он шел по прямой, никуда не сворачивая. От резких порывов ветра, больно резавших щеки, становилось холодно, и тогда он сильнее кутался в свитер.


И сейчас.
Его взгляд остановился на нем.
На самом обычном парне в сером плаще и очках. Он доставал из кармана смятые бумажные деньги и протягивал их продавцу.
Макс еще раз просканировал его взглядом с головы до ног и подошел поближе. Он сел на стул рядом и, не отводя глаз, долго смотрел сначала на руки, потом на шею и глаза.
Парень немного напрягся из-за не сводящего с него глаз странного человека.
- Ты Егор. – произнес Маг.
Парень, с набитым ртом, чуть не подавился от неожиданности и содержимого услышанного. С ним уже давно никто не начинал беседу первым.
- Простите?
Максим молчал, опустив глаза в пол.
- Я не понимаю… - Растерялся парень.
Маг положил руку Егору на плечо и грустно, но по-дружески ободряюще посмотрел в глаза.
- Все с тобой будет хорошо…
Все еще не в силах проглотить, он уставился на незнакомца. В его голове крутились догадки.
Но это было просто невозможно.
На несколько мгновений ему вдруг показалось, что он знает незнакомца всю свою жизнь, и даже больше. Как будто это друг из древности, знакомый несколько сотен лет.
Егор наконец-то проглотил. И было хотел что-то сказать, но Макс начал первым.
- Кто-то называет плохим, безумным? Неправильным? Тот…Утверждает, что тебя не существует. Но ты есть. Значит. Ты не такой. Не безумный. Не неправильный. Ты просто есть. Ты живешь. Ты берешь попытки. Ты учишься. Ты учишься всю жизнь. Все учатся всю жизнь. И не одну. Никто просто не знает, как жить.
- Но мы же не знакомы…
- Я знаю. Ничего не спрашивай. Просто знай, что больше ничего плохого не будет. Что теперь все будет хорошо.
- Ничего, черт возьми, не будет хорошо. – Немного помолчав, он добавил. - Ты же ничего не знаешь.
- Ты не болен.
- Скажи это им.
- Ты не болен. Ты просто другой.
- Но ведь ты не такой. Ты, ты не другой? – тихо спросил Егор.
- Если бы у меня был широкий круг общения, или кто-то просто узнал все обо мне, то я давно бы лежал там. – Максим покачал головой. – Не нужно тебе было им рассказывать.
- Я знаю.
- Просто верь. Никогда не слушай тех, кому не доверяешь. Пошли.
- Куда? Зачем?..
- Пойдем, пойдем.
Максим взял Егора за руку, не дождавшись его согласия, и повел в сторону невысокого кирпичного здания с полуразрушенным фасадом. Миновав пешеходный переход, они оказались на нужной стороне.
- Нам нужно вон туда.
- Не-не, не надо, я уже там насиделся!
- Спокойно… им же просто пациент нужен. Все нормально, не боись.
Вскоре они оказались у входной двери, рядом с табличкой: «городская психиатрическая клиника №3».
Маг сильно надавил на дверь.
Они прошли к регистратуре.
- Как зовут твоего лечащего? – серьезным голосом спросил он.
- Дмитрий Александрович,...Но я все еще не думаю, что… - Замотал Егор головой и, не договорив фразу до конца, замолчал.
Максим обратился к женщине в регистратуре, спросил, где можно найти этого врача, окинув Егора взглядом, дал понять, что тому стоит следовать за ним и двинулся в сторону лестницы на второй этаж.
Перед ними оказалась белая дверь, не предвещавшая ничего хорошего.
Макс поднял руку, чтобы постучать в дверь, но Егор схватил его за запястье и помешал.
- Нет, не нужно! Зачем ты это? Я даже не знаю, как тебя зовут!
- Максим. – Незнакомец протянул руку и пожал ее. – Очень приятно познакомиться. Правда, не думаю, что сейчас время…
- Почему ты решил, что я должен тебе верить?
- Просто поверь, остальное поймешь, если позволишь мне постучать. Кто знает, может твой лечащий врач уже наглотался таблеток и не сможет открыть. – Улыбнулся он. – Расслабься, все будет хорошо, я все сделаю, ты просто подожди в сторонке, даже не придется ничего говорить.
Егор печально улыбнулся и отпустил руку мага.
- Благодарствую, мой замечательный друг.
Наконец, раздался стук.
За дверью послышался шелест бумаг, и низкий голос крикнул: «войдите». Макс нажал на ручку двери и вошел внутрь.
Увидев человека непривычной внешности, врач, высоко вскинув брови, оглядел вошедшего с ног до головы.
- День добрый. Максим.
Врач кивнул и жестом пригласил присесть.
- Егор, прошу, подожди нас снаружи, я думаю, нам с Дмитрием Александровичем стоит пообщаться наедине… - Бесцеремонно, по мнению доктора, заявил незнакомец.
Парень растерянно посмотрел на своего нового знакомого, повернулся и закрыл за собой дверь.
В кабинете повисла тишина.
- Итак, молодой человек, что же привело вас в стены этого здания? Чем я могу вам помочь? – Хладнокровно вопросил пожилой человек, развалившийся в своем кресле, в котором, как на первый взгляд могло показаться, он родился.
- Мне вы уже не поможете. Зато, я думаю, будете в силах помочь тому парню, что стоит снаружи.
Не очень приятный человек с потным красным лицом снял с переносицы очки и улыбнулся уголками губ.
- Я вас не понимаю.
- Нет, вы заблуждаетесь. Вы меня понимаете.
- Егор болен… - проворчал доктор после тридцати секунд непрерывного молчания.
Не дав доктору договорить фразу, Макс положил руку на стол и сел в кресло напротив врача. – Эффект дежа вю у среднестатистического человека встречается раз в несколько…
- Ага, раз в несколько тысяч лет. – засмеялся Макс. – Мальчик не болен.
Собеседник медленно покачал головой и сложил очки перед собой
- Кем бы вы ни были, Максим, не вмешивайтесь, это совершенно не ваше дело, при всем уважении…
Маг опустил голову и закрыл глаза на две секунды, после чего встал со стула и зашагал по комнате.
- Успокойтесь, присядьте. Продолжим разговор.
- Я спокоен.
- Нет, Максим, вы не спокойны, присядьте.
- Я спокоен, мать вашу! Этот парень здоров! – вскипел Макс, постоянно показывая в сторону двери.
- У него слишком…
- У него слишком частые проявления одного из самых великих чувств человека, дежа вю – это НЕ болезнь! – Акцент на «Не» Макс сделал особенно выразительным.
- Я думаю, вам стоит выйти из моего кабинета. А Егору продолжить лечение…
Макс остановился на месте, прожигающим взглядом окинув доктора. Он подошел ближе к столу и нагнулся к его лицу.
- Я не дам пичкать его наркотой. Я требую прекратить лечение.
Дмитрий Александрович достал из кармана халата носовой платок, не отводя глаз с глаз Максима, и промокнул пот со лба.
Незваный гость прищурил глаза и прошептал:
- Я уйду. Но я уйду с вашим теперь уже бывшим пациентом…
- Не выйдет. –усмехнулся врач.
- Ты уверен, доктор? – широко улыбнувшись и вцепившись взглядом в глаза психиатра, спросил Макс.
- Абсолютно. Я считаю вас грубым, невоспитанным и бесцеремонным типом, которому нет места в стенах моего кабинета! – В течение этой фразы, Дмитрий Александрович все время показывал пальцем то на незваного гостя, то на дверь.
- Да прекратите вы тыкать в меня, в конце-то концов! Я тоже считаю, что мне нет места в «дурке». Всего хорошего.
В этот момент он спокойно и сдержанно вышел из кабинета, взял мальчика за руку, вместе они спустились по лестнице, спрятавшись от двух нелепых охранников, преследующих их, за шкафом. Дмитрий Александрович изо всех сил пытался бежать за ними, но мешал вес и хроническая астма. С момента, как Макс покинул его кабинет до того, как он скрылся из виду, врач кричал вслед слова: «больной», «псих», «ненормальный», «маньяк»…
Они незаметно выскользнули из здания.

-Ты что это такое творишь, идиот?! – крикнул Егор Максу, когда те выбегали из здания.
- Я? Я… кажется, я тебя похищаю. – Засмеялся тот.
- А. Ну… это все объясняет, да.
- Черт, я забыл покормить слона…
- Что? Какого еще слона?
- Его зовут Мак. Его нужно покормить… и сказать, что я не скоро вернусь.
Теперь они оба понимали, что выхода нет. Что остается только бежать. Что если их найдут, то Егора будут пичкать таблетками всю жизнь, а Максу грозит срок за похищение.

Они шли долго молча. Ни один из них не проронил ни единого слова. Егор согласился зайти к Максу домой чтобы «покормить слона и сказать ему, что все будет хорошо»… Хоть это и казалось самым идиотским занятием, на которое он когда-либо соглашался.
Маг забрался на подоконник, открыл окно настежь и позвал Мака.
- Мак!.. Проснись, подойди ко мне, дорогой…
Слон потянулся, чуть не снеся ногой дерево, открыл глаза и подошел к окну. Его глаза были, как две миндалины. Цвета индиго. Без зрачков.
Макс наполовину высунулся из окна, Мак подошел поближе. Второй оперся левой рукой на лоб слона, а правой приподнял большое ухо, чтобы было лучше слышно.
- Не теряй меня… Возможно, я скоро вернусь… Может быть, нет. В любом случае, ты знаешь, как быть.
Макс вышел из дома.
Он явно был расстроен, но старался не подавать виду. Как ни в чем не бывало, они продолжили путь.
Через какое-то время, Егор предложил выпить.
Максим согласился, хотя обычно он старался не пить.
Егор купил две бутылки «чего, он не мог вспомнить». Он обосновал количество тем, что путь им предстоит долгий, и нужно сразу купить все, что необходимо. Максу тогда это показалось вполне разумным.

А вот уже теперь он понял, что мальчишка на раз обвел его вокруг пальца, напоил, а сам сбежал. Максиму оставалось лишь радоваться, что его до сих пор не нашли и не забрали, как особо опасного и неуравновешенного преступника. Теперь же ситуация его утяжелилась, ибо, если мальчика не окажется рядом, то никто не сможет опровергнуть всю эту дрянь, да еще и могут счесть, что Макс действительно маньяк, и начнут поиски тела, запихнув того «лечится» в клинику, либо сразу бросить в клетку.
Все эти мысли пронеслись в голове Макса за сотую долю секунды.
Егор промахнулся лишь с одной деталью. Его данные, контактный адрес и телефон числятся в той самой клинике.
Так что, теперь осталась лишь одна ниточка, по которой можно было найти парня и защитить его.
И эту «ниточку» звали Фил.

Макс обнаружил возле левой ноги мокрый сотовый телефон, который ярко блестел на солнце, из-за чего было трудно разглядеть детали. Но, долго не раздумывая, он поднял трубку и набрал номер, снова упав на спину и закрыв глаза.
В трубке раздались громкие длинные гудки, а Макс безмолвно требовал товарища взять телефон. Наконец, на другом конце послышался щелчок – кто-то снял трубку,
- Алло. Алло? Говорите, алло… - Голос звучал растерянно, иногда срываясь на зевание.
- Фи-и-и-ил… - хриплым голосом протянул Маг.
- Алло, кто это?
- Не знаю, Фил, не знаю я, кто я…Не знаю, что делать, Фил, помоги, Фил, помоги… мне на минуту показалось, что я – воздух, но, черт подери, это не так, я не знаю…
Филипп тяжело вздохнул.
- Макс.
- Да, Фил, да, Макс… помоги мне, родной… ради фиолетовых черепашек, помнишь черепашек, такие классные?
- Господи, Маг, да что с тобой такое?
- У меня тут этот… Егор, он меня напоил, сбежал, я не могу, а потом могут посадить, какой-то алкоголический сумбур, не знаю, как будто меня всю ночь наркотой пичкали… кровь бы пустить, черт, у меня перемешалось все, лед тронулся… Помоги мне, Фил, помоги…
- Шо за Егор? Дежавюшник что ли? Говори, Макс, мне суть нужна, я тебя не совсем понимаю…- Фил резко замолчал. - Впрочем, не впервой…
- Потерял я. У тебя одноклассник работал в третьей дуре. Есть еще такой приятель?
- Да вроде. А что нужно-то? – Сказал Филлип, откусывая зачерствевший кусок морковного пирога, приготовленного несколько дней назад и уже успевшего превратиться в сухарь.
- Нужен доступ в регистратуру.. или куда там, где данные пациентов хранятся. Мне нужен домашний адрес и телефон одного парня. Срочно. Реально срочно. Помоги.
- Ладно, ладно, это не проблема.
- Что, пра-авда? Офигенно…– Макс снова расплылся в счастливой улыбке, и, все еще не открывая глаз, снова высоко вскинул брови. – Спасибо, Фил, спасибо огромное тебе… запиши, как этого придурка зовут, и кто у него лечащий крокодил, ладно?
- Не за что. Ладно. Да, Макс, и, кстати… Черепашки правда были классные… я то время не забуду.
- Никогда, чувак. Никогда.
- Ты все еще у себя на флэту?
- Нет, перебрался к Вате, квартира свободна, и я…
- О как, а куда сама девалась?
- В Тибете торчит.
- На нее похоже. – Пробурчал Фил. – Сто лет о ней ничего не слышал… У вас вроде как с ней что-то могло получиться…
Макс тяжело вздохнул, вспомнив чудесную Вату, вечно мечтающую, вечно где-то наверху, вечно о своем, другом, но и таком родном.
- Да, знаю, приятель, знаю. Ну, не должно было так быть, не переживай за меня. Пиши музыку, да ты все знаешь. – Макс помолчал несколько секунд и добавил. – Прости, что так долго не звонил…
- Почти четыре года. – Сквозь зубы произнес Филипп.
- Прости, друг, прости меня. Был глуп и не ценил. Не забывай меня, ладно?
У Фила вырвался громкий смешок и на глазах выступили слезы.
- Да ты что, тебя разве забудешь?
Макс продиктовал имя, фамилию, возраст и имя лечащего врача, еще раз поблагодарил друга, разъединил вызов и открыл глаза, с удивлением обнаружив, что его окружила толпа маленьких детей, лет по девять.

- Ну и историю ты мне тогда закатил. Не пойму только, зачем..
- Знаешь ли... Ха. Не каждый день тебя, можно сказать, похищают. Я подумал, что ты не в себе… - Егор прищурившись, оглядел, без остановки курящего, всего обвешанного фенечками ребенка цветов, моря и луны и продолжил. – Ну и, собственно, подумал, что дома буду в безопасности.
- Интересно, интересно,… а вот времени я на тебя, товарищ, убил действительно, немало. Мне даже телефон пришлось сменить.
- А это зачем?
- Долго объяснять. Не люблю ввязываться в такую муть. Направляй немножко поправее.
- Что направлять? Не издевайся над моими мозгами.
- Ну,… фокус. Твой фотоаппарат. Немножко правее. Там лунная дорожка поинтереснее. А еще лучше было бы сесть на мое место, я долго его выбирал…
- Иди ты со своей дорожкой. Какой еще фотоаппарат? И не ухмыляйся. На лису похож.
- А может, я и есть – лис, м?
- К словам все привязываешься…уже сказать ничего нельзя просто так.
- А ты просто так не говори, не стоит этого делать, это вредно, атмосферу загрязняет.
- А что за фотоаппарат?
- Так вот …

«И почему на меня налипают все дети города?» - говорил его взгляд.
Самая низкая девочка с огромными глазами, каких Макс еще не видел, платиновыми волосами подошла вплотную к лицу Максима и тихо произнесла:
- Дяденька, это моей мамы телефон.
Макс напрягся, в недоумении смотря на трубку, осознавая, что та не принадлежит ему, и даже не выглядит так же…
- Я прошу прощения, Радость… - Макс вложил трубку в руку девочке и поднял глаза. – А где твоя мама?
- Вон там, в воде, с отцом и моим братом.
Макс повернул голову в сторону моря. К берегу направлялась огромная женщина с малиновым лицом, накачанными руками и тремя волосинками на голове в обтягивающем купальнике, двухметрового, видимо, боксера и мальчика средних лет с синяком под глазом. Он не мог понять, как у этих людей могло родиться такое очаровательное создание, такой ангел.
- Пока, пока, Радость моя. Удачи тебе…в жизни… - Он еще раз взглянул на ее семью. – Много удачи. Очень много. Дофигище удачи, Солнышко!
Он быстро встал с песка и, не отряхнувшись рванул в город. Веревка уже давно спала с волос, и теперь красивые светлые вьющиеся волосы находились в художественном беспорядке, представляя собой очень красивое зрелище. Несколько прядей падали на лоб, нос, спадали на губы, бусины и нитки переплелись между собой, какая-то часть волос пропиталась солью, песком.
Кем был он, никто не знал.
Он сам никогда не знал, кто есть он, кто есть ты, кто я, кто все, кто вокруг нас и вас… но точно знал нечто другое, то, что он сам не знал.
И называл своим домом лужи, море, деревья, траву, песок, камни, то, к чему давно не прикасались люди.

- Пойдем туда? – Спросил Макс, вытаскивая очередную сигарету из кармана.
- Пошли.
- Ты даже не спросишь куда? – удивился он.
- Я привык. Я привык, что ты не ответишь прямо, а значит, бессмысленно задавать вопросы в принципе.
Макс приоткрыл рот, из него торчала сигарета, а глаза округлились.
- Наконец-то… хм. – Он задумался. – Только не надо ничего делать из принципа…
- Все, хватит, пойдем. – Егор встал.
Макс бросил сигарету и потушил ее ногой.
- На Восток. – Махнул он рукой.
- Не знаю,… не знаю, как я раньше жил. Мне так это нравится… я, все эти моменты, все это... лучше не бывает, правда?… - Говорил Егор, подняв голову. – Я так завидую твоей жизни, это так прекрасно..
Макс остановился. Он поднял голову, в его глазах читалось столько чувств сразу, что его спутник растерялся.
- Все ведь совсем не так… не так... – Покачал он головой.
Макс замолчал. Весь последующий путь Егор требовал объяснить ему, почему. Но Маг упорно молчал, не проронив ни слова.
- Я рискнул всем, ничего не хочу,… но ты хочешь все, сразу. Ты все еще живешь так же,… ты все еще чем-то дорожишь, я знаю. Ты думаешь, что я всегда так живу. Но это не так. Нет, не так. Иногда хочется вдохнуть. Иногда хочется сдохнуть. Иногда ничего не хочется. Я просто иду. Мне абсолютно плевать, что кому-то не нравится, что я делаю… если ты жил, то живи. Зачем менять? Я знаю, что никогда не сойду с этой дорожки, буду следовать себе, пока не скурюсь или не сойду с ума. А ты… мог бы сейчас валяться в дурре, жрать таблетки и поклоняться лечащему врачу.
- Да, и я благодарен, что…
- Не надо. Без сентиментальностей. Пожалуйста. Где твоя подружка?
- Никакая она мне не подружка… - отвернулся от Мага Егор.
- Ну да, ну да. Целовался ты с ней просто так.
- Она к колодцу пошла. Куда нам теперь деваться? Эти же твои…соседи… выгнали…вроде…
- Тогда ее нужно захватить с собой. К моему дому пойдем. Не думай о них.
- Опять дому? Это дом… реальный, или невидимый, или как?
- Увидишь. Пошли заберем ее. – Сказал Макс и пошел вперед.

Максим нашел своего нового друга по данным в регистратуре и вытащил его из душной крохотной квартиры.
Егор не унимался и не мог спокойно усидеть на месте, все время ерзал на сиденье, переключал песни, то закрывал, то открывал окно. Он не мог смириться с тем, что обманул Мага, да еще и был найден, получилось жуть как некрасиво.
- То есть, для тебя угнать чужую машину – это норма?
- Спокойно, мальчик, все хорошо. И это не просто машина…
- Машина времени?
- Не-е-ет, Понтьячок енто Русский. – Озарил он Егора своей улыбкой.
- Шо-шо, простите?
- Ничего ты не понимаешь, мой дед из Америки вез в свое время, пылинки с нее сдувал. Офигенная машина.
- По мне, так обычный автобус.
- Ага, только стоит он, как четыре твоих квартиры и очки в придачу.
- Очень смешно.
Макс пошарился одной рукой в бардачке и извлек оттуда три пыльных кассеты.
Егор холодно посмотрел на Мага, когда тот включил Led Zeppelin. Музыка валила на полную громкость.
- Что, не любишь Свинец? – Насыпая травы в чашку одной рукой, держа руль другой, спросил Макс.
- Люблю Алюминий. Осторожно! – Крикнул он, когда Макс чуть не влетел в куст.
- А я люблю еще разные Металлы и Камни.
- Вот теперь я не в теме. – Егор подпрыгнул, слегка стукнувшись головой о стекло бокового окна. - Осторожно, черт подери!
- Короче, слушай Робертушко. Он потрясающ. А ты, какой не-е-ежный. – засмеялся Маг.
- Иди ты. – Егор прислонился головой к стеклу. – Скоро мы там приедем?
- Потерпи, потерпи. Счас вот только через лужицу перелезем и уже будем ближе к цели. Не дашь термос? Он вон там, около тебя…
Макс остановил машину перед огромной лужей, из которой торчала часть трубы и какой-то кусок от автомобиля. Егору стало плохо, как он это увидел.
- Возьми пожалуйста палочку, посмотри, глубоко ли там.
Егор ничего не сказал, вышел из машины, не отводя глаз с огромного препятствия, которое он никак не мог представить таким. Он потянулся к кусту, чтобы отломать ветку, но Макс громко крикнул:
- Нет! Не смей! Подними палку с земли!
Егор удивленно обернулся и последовал совету Мага. Он опустил палку в воду и вынул ее. Он, уже отсутствующим взглядом посмотрел на Максима и протянул ему измеритель. Тот довольно улыбнулся и завел коня. Егор сел в салон.
- Ниче! Прорвемся! Мы ж высокие!
Скажу я вам, что Егор так не ругался уже давно. В момент, когда ему показалось, что машина завязла в грязи, а Максим непонятно почему, громко смеялся, было совсем не до смеха. Макс постоянно говорил Егору ободряющие фразы вроде «Все хорошо», «Все в норме» и остальные однообразные банальные фразы. От этого становилось немного спокойнее.
Когда доиграла последняя песня на кассете, Макс вытащил ее и включил радио. Услышав что-то, он повернул колесико на отметку «максимум» и вслушался.
- Вчера вечером в районе Океанского Проспекта за 5 минут до закрытия, был ограблен художественный магазин. Камеры не зафиксировали грабителей, судя по всему, они знали месторасположение аппаратуры и каким-то образом избежали съемки. Пострадавших нет, деньги из кассы украдены не были. Злоумышленники оставили записку, в которой говорится: «Подождем завоза разбавителя, до встречи, простите за разгром»
Макс убавил звук и громко выпалил, растянув улыбку до ушей:
- Вадик приехал!
- Что за Вадик?
Макс повернул голову направо, глаза счастливо блестели.
- Брат!

Вскоре, преодолев каприз природы, они, наконец, увидели то, за чем так долго ехали - из-за деревьев показались крыши маленьких старых деревенских домов. Они подъезжали все ближе и ближе к полуразвалившемуся дому с синей крышей и маленьким прудом, поросшим тиной, из которого доносились громкие кваканья и разнообразные звуки природы.
- Давно… давно. – Вздохнул Макс. Он сильно пнул калитку ногой, та поддалась и покорно отворилась.
- Как все сложно.
Макс удержал ее рукой, чтобы не наводить много шума и пролез сквозь заросли травы, уже достававшей почти до груди. Около веранды травы почти не было, видимо ее съели коровы, иногда залезавшие на участок. Это они поняли по нескольким лепешкам вокруг и теленку, убегавшему в кусты.
Справа от Егора проползла длинная змея, окрас которой он не успел заметить.
Макс встал на стул, вытянулся вперед, немного пошарил над дверью и вытащил пыльный ключ, которым они впоследствии и открыли дверь.
Дом оказался совсем небольшим, было видно, что в нем уже очень давно никто не проживал.
- Давно ты здесь был последний раз? – Спросил Егор, рассматривая богатства, найденные под старым диваном.
Но Макс, как заряженный отвечал все время: «Давно.…Давно,… очень...». Сетчатые шторки, которые трогательно висели вместо дверей, были наполовину сгрызены крысами и другими млекопитающими и насекомыми, заселяющими этот дом.
В окна падал тусклый свет, весь день над деревней висели черные тучи.
Макс провел Егора в самую большую комнату, с камином и кроватью в углу. На кровати был постелен старый болотно-зеленый плед из непонятного материала, напоминавшего войлочную ткань, камин уже лет пять как никто не топил,… Да, даже не прикасался к нему. У окна стоял небольшой стол, рядом – два стула.
Макс подошел к книжному шкафу, снял несколько книг с полок, кинул их на кровать, некоторые отнес в машину.
Все это время Егор внимательно рассматривал кухню. Эта комната показалась самой загадочной в доме.
На стенах висели разные мешочки с травами и сушеными плодами. В шкафах стояли банки разных цветов и размеров, некоторые наполненные до краев чем-либо, а некоторые абсолютно пустые. На столешнице лежал томик стихов Марины Цветаевой.
Полы с облезшей белой краской громко скрипели, и Егор сразу услышал, как Макс направляется к нему.
- Я тут свое детство провел. – Поглощенный воспоминаниями, сказал Макс.
- Тут здорово. А чье все это? – Он обвел взглядом кухонные сокровища.
- Матери, в основном то, что на стене и в шкафах, мое – вот в том чемодане. – Он показал на, сперва незаметный сундук за холодильником. Егор тут же направился к нему.
Он сел на колени и, сильно надавив на заклепки, открыл крышку. В сундуке лежала не только кухонная утварь, но и вырезки из журналов, газет. Также можно было обнаружить книгу-гербарий, бутылочки с маслами, какие - покупные, какие - собственного изготовления, разные бусины и нитки…
Над головой Егора показалась рука Мага. Он захлопнул крышку чемодана, не подождав пока Егор уберет руки, хотя тот сделал это инстинктивно. Он поднял голову, не выпуская из рук фотографию, где Маг с друзьями на веранде ест блины.
Макс промолчал по этому поводу и говорил весь день только на другие темы, не вынимая сигареты изо рта.
Весь день он занимался тем, что ходил по деревне, пытался достать молоко, яйца и хлеб. Если повезет, то и творог. Он долго блуждал по поселку, в надежде вспомнить, кто занимался продажей всей этой темы.
В результате, все это оказалось только в магазине. Все те, кто этим раньше занимались, исчезли. Кто-то уехал в город, кто-то помер, кто-то просто закончил с этим.
Через пару часов Макс вернулся домой и сразу рухнул в кровать. Он отключился, не заметив.
Во сне он громко разговаривал, покрикивал, тяжело дышал, постоянно хватался за простыню и подушки.
Как ни боролся Егор с огромным желанием послушать, что говорит Маг, не выдержал и высунул голову в дверной проход. Макс лежал на кровати, ворочаясь и бормоча под нос.
- Да не надо… Вата… люблю… Вата… любимая моя… девочка моя…
Не поняв ничего, о чем мог тогда говорить Макс, Егор вернулся на кухню и продолжил домывать полки.
За ужином, Егор все-таки допытался у Макса, почему тот не дал ему посмотреть трофеи детства и юности.
- Это ведь мое прошлое. – Пробурчал он с набитым ртом.
- Ну... и что?
- Не понимаешь. Это очень, только мое прошлое, ничье больше.
- Ну ладно.
Дрова в камине трещали, нарушая тишину.
Раздался тихий, робкий стук в дверь.
- Кого это еще занесло… - Встал Макс из-за стола. Он направился к двери и открыл.
На пороге стояла молодая девушка, с длинными волнистыми волосами. Местами - светлыми, видно, выгоревшими на солнце, местами - темными. У нее были большие глаза, почти как у той девочки на пляже, не очень пухлые, но и не тонкие губы, пушистые черные ресницы. Она была довольно высокой, но хрупкой, на ногах не было обуви. Она была одета в длинную юбку до щиколоток и теплую толстовку.
- Добрый вечер. Меня Лина зовут.… А у вас не найдется чего-нибудь от головы? – Спросила она, с любопытством заглядывая в дом.
Макс оглядел ее с ног до головы.
- Кто это? – крикнул Егор из комнаты с камином.
- Проходи. – Пригласил Маг Лину.
Он открыл дверь шире и впустил девушку внутрь. Та осторожно, не скрывая любопытства прошла в комнату, поздоровалась с Егором, представилась и огляделась вокруг.
- Почему ты думаешь, что я до сих пор этим занимаюсь? И вообще… понять не могу, откуда ты узнала, что я здесь? – Проследовал Макс за гостьей.
- Ну… - растерялась Лина. – Лет шесть… может быть, семь назад, к вам ходили люди, лечились. Я помню, бабушка часто к вам приходила и я подумала, что… блин, у меня голова болит, что можно сделать? – Лина положила руку себе на лоб и прикрыла глаза.
- Давай иди за мной. – Сказал Макс и пошел на кухню.
Он снял со стены два мешочка, вытащил из каждого по столовой ложке травы, перемешал их в кружке, добавил еще какие-то ингредиенты, насыпал все в пакетик, на который прилепил бумажку с инструкциями. То, что осталось в миске в процессе приготовления, он высыпал в чашку, залил кипятком и вручил Лине смесь и уже приготовленное лекарство. Она отпила глоток и спросила.
- Спасибо… сколько я должна?
- Нисколько. Я не отказался бы покушать. Всего доброго.
Девушка прислушалась к звукам, доносящимся из гостиной, и улыбнулась.
- Моя любимая песня. Боб Дилан…
- Он самый. – Ответил Макс заинтересованно. – Слушаешь такое?
- Да. Обожаю все то, чему уже больше десяти лет… начиная девяностыми, заканчивая началом: пятидесятыми годами...
- Да ты молодец. Редко встретишь девушку, увлекающуюся этим. Ты где живешь?
- Через два дома… но отчим, не просыхая, пьет, поэтому редко там бываю,… Гуляю, в основном, в город езжу…
Макс немного подумав, вынес предложение.
- Ну,… Давай, оставайся у нас?
На кухне тут же появился счастливый Егор, и, положив руку на плечо другу, поддержал:
- Знаете, я думаю, это просто отличная мысль. – Во все свои 32 улыбнулся он.

- Ты не устал? Еще далеко идти. Хочешь, присядем?
- Давай.
Луна поглощала все мысли. Она проглатывала, не жуя, не раздумывая. Забирала все. И отдавала все, что имела. Опять накатила волна памяти. Егор опустил голову и вышел из тела. Он наблюдал за всем этим со стороны. Как они сидят с Магом на высоком светлом камне. Максим жует какую-то траву…или солому…или, Бог знает, что. Первый раз за все время это длилось так долго. Какие-то мелкие детали, моменты смешивались в единую кашу, составляли один огромный миг. Одну огромную жизнь. Заново переживаемую.
Бац.
Обратно. Все те же камни, все та же ночь, все то же вокруг. Егор резко и крепко обнял Мага. Тот растерялся, но вскоре все понял.
- Опять, да?
Он кивнул.
- Я уже не мылся сто лет.
- Аналогично.
- Пойдем дальше, не будем заставлять ее ждать. Она, наверное, уже в доме?
- Послушай, Макс…
- Да?
- Я хотел спросить…
- Ну.
- А кто это… Вата?
- Откуда ты знаешь?
- Ты почти каждую ночь говоришь во сне.
- Не будем об этом.
- Но, почему?.. ведь...
- Не будем об этом! – громко рявкнул Макс и встал с камня, зашагав в два раза быстрее обычного. – Топай за мной.

С того момента Лина не расставалась с ребятами почти ни на минуту. Всюду помогала, ходила следом. Никого из них это не раздражало, а наоборот, придавало радости и уверенности. Лина все время рассказывала интересные истории, вымышленные и настоящие. От них захватывало дух.
Однажды вечером, девушка зашла к бабушке своей знакомой. Вид у нее был совсем нездоров.
- Приступы продолжаются? – Забеспокоилась бабушка.
- Редко...
- Бог свидетель… съездила бы в клинику, тебе бы назначили лечение.. сказали же, что само оно не пройдет, чем раньше начать, тем..
Девушка тяжело вздохнула.
- Знаю. Были бы средства… Ладно, все будет хорошо, нужно просто верить. – Натянула радостное выражение лица Лина.

Через день, проснувшись рано утром, Егор обнаружил девушку, лежащую под толстым пледом на диване, дрожащую, всю в холодном поту.
- Макс! – Позвал он, взяв Лину за руку.
Осмотрев девушку, Маг пришел к выводу, что больна она довольно тяжело и попросил оставить их наедине.
- Как ты думаешь, что…что,… Черт, Макс, мне так холодно…
- Помолчи, расслабь лицо и шею. Все будет хорошо. Веришь?
- Верю.
- Ну, вот и отлично… дай руки. Хорошо, отлично… ты молодец, ты справишься. Скажи мне, ты сегодня была…там… ну,… Дома?
- Да. – Все еще дрожа ответила она.
- Ага. Ясно. Он что-нибудь тебе говорил? Может, кинул что-нибудь, напоследок?
- Ну, он как-то обозвал меня, сказал, что я вроде как, бесполезная, ненужная и глупая…Что-то вроде того… - В голосе Лины улавливались слезы.
- Чшшш… - Гладил Макс девушку по голове одной рукой и держал на руки второй. - Не переживай, не плачь, ты не такая, не слушай его, ты ведь знаешь, что это не так, верно?
Лина, пошмыгивая из-за слез носом, закивала головой.
- Ненавижу его. Чтобы эта тварь сдохла от пьянства!.. – зарыдала она.
Макс положил ладони девочки себе на лоб и что-то очень-очень тихо сказал, он скрестил ее пальцы особым образом: перекрестил указательный и средний, загнул безымянный, положил на скрещенные пальцы большой, а мизинец соединил со своим и снова что-то сказал, но так тихо, что Лина не могла услышать, только проследить за движением губ.
Веки девушки постепенно опустились, и она заснула.
- Не надо так... Есть же закон тройного возврата…. Больше так не говори…
- Что за закон возврата? – послышался голос Егора, минуту назад вошедшего в комнату.
- Ну, это…когда мысли, которые ты посылаешь, и они осуществляются, возвращаются к тебе в тройном размере,... Сила мысли велика… это так.

Девушка проснулась на рассвете.
И вся деревня уже знала о произошедшем минувшей ночью.
Как выяснилось, сожитель Лины проследил в окно с заднего двора Максима за тем, что случилось. Он счел это черным колдовством и немедленно рассказал всей деревне.
Соседские бабушки и девочки сплетничали вовсю…
- Да, а вы видели, на стенах в кухне висят разные мешочки, клубочки? Я слышала, еще его мать этим промышляла… о ней страшные истории ходят. И где она сейчас? Никто не знает! – Шептался весь поселок.
Маг вышел утром к колодцу, чтобы набрать воды. Он понял, что что-то не так, когда заметил, что все обходят его стороной.
Егор догнал друга и рассказал в чем дело.
- Короче, я все-все узнал! Все считают, что ты маг, колдун, чернокнижник… черт его знает, как тебя только ни называют! – Поморщился он.
Когда они вернулись обратно к дому Макса, к большому удивлению обнаружили десяток соседей, копошащихся на территории. Кто-то вылавливал какие-то предметы из небольшого пруда, другой прошаривал грядки, третий срезал травы.
- Какого черта здесь происходит? – Выпалил хозяин дома.
- Что это? А это? – Спрашивали знакомые лица, да и незнакомцы тоже. – Для чего здесь пруд? Что в нем? А что это за растение? Признавайся, Темный!
- Что? Какой еще Темный? Разве вам не должно быть до фонаря, чем я тут занимаюсь?! Это же вторжение на мое личное пространство…
После получаса общения и допроса, все вместе сошлись на том, что троим проживающим в этом доме стоит покинуть деревню до заката.

- Но куда мы теперь? – Допытывался Егор и Лина до Мага.
- А не пофиг? Куда глаза глядят…. Лишь бы подальше от этих…
- Я наберу воды в дорогу. – Тихо сказала Лина. – Ты же свое ведро вылил на соседей…
- Они сами напросились.
- Знаем. – Почти в голос ответили Егор и Лина, переглянувшись.

Возвращаясь с берега к колодцу, Маг и Егор встретили Лину на полпути. В ее руках в темноте выделялись две белые большие канистры с водой. Егор сразу же взял их, не дав девушке самой таскать тяжесть.
- Интересная ночь, да? – Спросил Макс спутников.
- Чем же это… - с сарказмом пробубнила Лина.
- Да вы с моим товарищем реально просто идеальная пара! – Засмеялся Макс. – Эта ночь, она такая… другая… пахнет по-новому, звезды какие-то иные, мысли.
- Жрать хотим? – Спросила девушка, подняв высоко над головой какие-то овощи.
- Это откуда?
- С соседского огорода. – Улыбнулась она.
- Они ведь не знают, что подарили тебе ужин, да? – заметил Егор.
- Не-а. – Откликнулась Лина, откусывая кусок от помидора.
Зазвонил телефон.
Никто не прореагировал с первого раза.
Потом, заметив, что никто не подходит, началось бурное обсуждение того, чей же это звонок.
- О! Он живой! – Воскликнул Макс, обнаружив, что его телефон находится вполне в рабочем состоянии и ответил. – Да? – Потом последовало тридцатисекундное молчание с постепенным нарастанием улыбки. – А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!! Брат! Родной!!! – Закричал Макс. - Как? Где? Когда? Да, конечно! Я, я в доме детства… приезжай! Скоро будешь? Да ладно?! Давай, жду у бочек! Помнишь, где... Давай, все, ждем!
Лина и Егор стояли, как вкопанные, не понимая, о ком идет речь и кого Макс пригласил присоединиться к их компании.
Тот рассказал все про своего брата, малую часть историй их детства и юности.… Рассказал, как они ездили туда, сюда, как ходили на рыбалку, на разные концерты, фестивали…
Тут вдалеке показалась (убитая вконец) «Хонда» и остановилась в десяти метрах от друзей, издав, как показалось ребятам, свой последний скрип. Но это было совсем не так. Старушка проездила уже, Бог знает, сколько, и, похоже, совсем не желала уходить на покой.
Мимо проходящая бабушка, возрастом лет эдак под сто, прохрипела в след:
- Нельзя тут машины парковать!
- Ну вот, а говорят, вроде как свободная страна... – Крикнул ей вылезающий из салона молодой человек, по внешности сильно напоминающий своего младшего брата.
- Брат… - Обнял Макс молодого человека в шерстяном черном свитере до колен.
Он познакомил Вадима со своими новыми друзьями.
- Ну шо, товарищи? Здесь припаркуемся? – Вадим потер ладони о джинсы, кивнув головой в сторону удачного места для машины рядом с заброшенным рыболовецким низким сооружением.
- Почему нет?
- Я схожу поищу дрова для костра. – Предложила Лина и двинулась к лесу.
- Помогу. – сказал ей вслед Макс.
Вам принялся вынимать из машины какие-то вещи. Зажигалку, сигареты, плед, еще пару нужных мелочей…
- У вас все в семье курят? – Усмехнулся Егор.
- Нет, мать не курит. Отец курил. - Крикнул Вадим, доставая пачку из бардачка.
- А сейчас?
- А сейчас, не знаю,… Я его сам не знал, мать рассказывала. Они года два, или даже полтора были женаты, мы с Максимом его совсем-совсем не помним. Говорит, что дымил, как паровоз, видимо это Максу от него досталось.
- А тебе?
- Что?
- Что же тебе досталось?
- Говорю же, не знал его. Но мать вроде рассказывала, что тот неплохо рисовал.
- И что же… ты художник?
- Ну, есть такое немного. – Улыбнулся он.
Егор сел на упавшую бочку и уставился на камни.
- Послушай, Вадим… Макс все время говорит о какой-то Вате…
- Странно… Вате? Я помню, он когда-то хотел поступать а медицинский, но чтобы так…
- Да нет же… о девушке… Вате...
Вадим замер.
- Как? Он тебе говорил о ней?..
- Ну,… Не совсем,… Он каждую ночь говорит с ней.
- А. Ясно.
- Так кто это?
- Девушка.
- Девушка?
- Да, девушка… послушай, я думаю, нам не стоит об этом говорить. – Проворчал Вадим, запихивая какую-то коробку в багажник.
- А я думаю, хватит уже обрывать тему посередине ,как постоянно делает Макс и договорить до конца. Не уходи от разговора, черт возьми!
- Ладно! Хочешь, чтобы я не уходил от темы? Тогда слушай. Вата, единственная любовь Максима, с десятого класса знакомы,… Потом у них что-то произошло,.. Ну она и уехала в Непал,… Или Тибет, кажись.
- Что случилось? – Подавленно спросил Егор.
- Я не знаю.
- Как?
- Он не рассказывает. – Не поднимая глаз, ответил Вадим.

Костер разгорался, пламя плясало на деревяшках.
- Слушай, а помнишь, в Москву ездили? – спросил Вадим брата, подкидывая сухих веток в костер.
- Да конечно помню, почти каждые три месяца. Классно было, классно… Даже на Megadeth умудрились попасть.
Макс слегка подул на пламя.
- Да мы как только о каком-нибудь концерте услышим, прочитаем, сразу билеты покупали. У матери был блат в авиакомпании какой-то, и получалось так, что до 18 лет мы вообще бесплатно протискивались, а потом за пол-цены, кажись
- Ну да, чисто символически.
- Помнишь, как на ВДНХ ездили, целый день сидели, смотрели на ребят скейтеров?
- Дак это ж было-то год назад..
- А, ну да.
- Здорово тогда было. Парни молодцы просто. Так катают… просто невозможно! Такие штуки делают… встретиться бы с ними, посидеть-поболтать… Даже не верится, что это все уже прошло.
- Да какое там… тяжело так вот собраться, да они еще и на другом конце России, ты что… глянь вот, картину я накрасил день-два назад!
Вадим вытащил из льняной сумки фотографию. Взглянув на нее, у Егора опять появилось то самое чувство. Все вокруг закружилось, но это было как во сне, приятно, казалось, что это длится вечность, хотя продолжалось несколько секунд.
- Хм… украденное масло?
- Одолженное. – Улыбнулся брат. - А у Ваты, помнишь, Макс, себе на корабль… ну она подарила им картину, эти взяли ее себе… ну эти, американцы... ну такие, зеленые…
- Гринпис.
- Да-да-да.
Улыбка Вадима тут же сменилась кислой миной, стоило ему лишь взглянуть на экран телефона. – Вот черт!
- В чем дело? – Забеспокоилась Лина.
- Я напрочь забыл… сегодня должны подъехать, глянуть мои картины для выставки… я должен к десяти - максимум быть в городе…
- Ну ты езжай, нам все равно дальше… В Астафьево пойдем.
- Пешком? – Удивился Вадим.
- Ну да. Все путем, езжай, показывай свои шедевры. – Хлопнул по плечу Макс брата.

Шли долго, много раз проклиная Макса за то, что потащил их в такую даль.
- Не пожалеете. – Как заведенный повторял Маг.
Они шли два дня, к закату достигнув цели.

Бухта и правда оказалась волшебной.
Начиналась гроза, море заметно потемнело. Но песок оставался таким же белым, какой был сначала.
Не было ни души.
Даже чайки не летали. Это наводило легкое чувство какого-то неизведанного страха (беспомощности?) перед стихией.
Из воды лишь иногда выпрыгивали разноцветные рыбы, исполинских размеров с переливающейся чешуей и длинными хвостами.
Начинало темнеть, а из-за туч на небе становилось еще мрачнее.
Макс подошел к морю. Волны накатывали на ноги, словно стараясь унести Мага прямо в океан. Вокруг ног плавала группа небольших рыб, штук пять или шесть, размером с ладонь. Они были такие чистые, абсолютно белые, без единого пятнышка. Глаза были необычного размера. Примерно на половину туловища чудесной рыбы. Они напоминали глаза человека, них читалась печаль, тоска и одиночество.

Лина сидела на песке и пересыпала его из одной руки в другую, наблюдая, как самые маленькие песчинки пересыпаются вместе с остальными.
- Иногда ты напоминаешь мне Мага. Я так часто вижу тебя, погруженную «в себя». Что ты делаешь?
- Жду… Жду чего-то, чего сама до конца не понимаю. – Немного подумав, она договорила. - Хотя, нет. Понимаю. Но не могу придать этому материальность. Просто существует, просто знаю, просто есть. Но что конкретно… словами… Это как… знаешь, молчание деревьев. Вопросы и слова. Что же… версты, где есть… тишина крика. Чернота глаз, свет из-под земли и Земли. Для меня. И тебя. Возможно, для разума, иногда для многих. Все о чем молчали, почему обжигались, когда гремело, превосходило и когти рвало.

Егор задумался. Иногда он чувствовал, что ему нет места среди них,… Они мыслили совершенно по-другому, он не всегда понимал ход мыслей иного.
- Расскажи. – Попросил Егор.
- Слишком больно. Очень далеко и глубоко. Достать бы,… Без дыхания. Без мыслей. Сдвигов. Переворотов. Все прочтем и посеребрим. А как сердечно и глубоко, где слова.
- Но это кажется бессвязным…
- Зачем-то бессвязная связь. Я бы посмотрела на это все вовне. Но только встали. Поднимаюсь и беру свинцовый чугун, без свинца и чугуна. Без ручки. Не беру. – Опустила глаза Лина.
- Как же… как вы это делаете?
- Как? Не взвешивать. Отбросить гниль и свежесть. Не ползти, а лететь, плыть,… а двигаться вперед. Ведь это все твое. Все для тебя.
Егор встал с мокрого песка, подошел к воде, снял футболку и нырнул в море.
Лина с нежностью наблюдала за светящейся фигурой в воде. Его тело обвивали маленькие светящиеся огоньки. Казалось, словно он сам излучает этот свет.
Макс встал рядом с Линой, наблюдающей за Егором.
- Слабость, двухтысячность, не полное понимание, но и абсолютное совпадение мыслей, но это свет, который исходит, в путь. И я могу. Глазами. Я могу помешать. Который раз. Хоть и не смею.
- И я не смею. – Втянул Макс прожженный костром воздух в легкие. – Никто не смеет.

Их постоянно охватывало странное чувство. Будто волны, что находятся от как минимум на расстоянии в пятьдесят метров, все время накатывают на ноги и пытаются унести в океан. Песок уже совсем остыл и лежать на нем было прохладно. Макс укрылся еще одной курткой, лежащей неподалеку.
Шорох ткани как будто изменил окружающую обстановку. Он перевернулся на бок и осмотрелся.
Спать не давал не только монотонный и тихий монолог моря, но и ярчайшие звезды, оторваться от которых было невозможно.
Маг привстал и облокотился о большой камень, достал из сумки фляжку и сделал очередной глоток.
Той ночью Макс не сомкнул глаз.
На берегу после шторма не осталось никого кроме их троих.
Костер потух уже давно, но не было желания воскрешать огонь. Все и так находилось в полной гармонии и абсолютном спокойствии.
Хоть время уже переставало играть какую-либо роль и просто терялось, он чувствовал, что скоро должен наступить рассвет.
Ночь предвещала хорошую погоду, что здесь обозначало лишь огромное скопление туристов.
Он запустил левую руку в карман. Там Макс нащупал три небольшие ракушки.
Он начал подниматься вверх, закинув сумку за спину. Подъем был очень крутой, а земля все еще влажной после ночного дождя. Глина прилипала к военным ботинкам.
Забравшись на верх холма, он опустил сумку на Землю, а сам лег на землю, закрыв глаза.

Егора разбудил крик птицы.
Он медленно открыл глаза, проводив взглядом ворона, летящего в сторону леса. Е
го лицо оказалось напротив Лины, он провел рукой по ее волосам и поцеловал.
Перевернувшись на левый бок, он уперся ребром в холодный камень.
- Черт.
Егор отодвинул камень от себя. Бросив взгляд на сумку Макса, он заметил, что на ней что-то лежит.
Когда он подполз к ней вплотную, то понимающе и загадочно улыбнулся.
В одной руке он держал фотографию красивой девушки, на обороте которой было подписано «Верь.», а в другой черное воронье перо.
«Знаешь, Егор… Мне привиделось когда-то, что борьба – есть судьба. А народ приближает конец. Я погружаюсь, а под ногами льется кровь. И свод небес меняется, спускается неизвестное. Голос говорит, что скоро предсказание осуществится. Все сильно переменится. Мир станет безусловной противоположностью тому, какой он сейчас. Поля омывались пресной водой, а ветер раздувал пламя, новые растения пробивались из почвы и бушевали ураганы…
Дождь резал кожу. Лодки переворачивались от порывов ветра. Самолеты взлетали и садились. Серебряные крылья взмывали вверх.»
Изумрудно-зеленый слон медленными, сонными, размеренными шагами проследовал к прозрачной воде, на его шее сидела маленькая, по сравнению с громадным существом, черная птица и смотрела на розоватое солнце, укутанное тонкой, мутноватой пеленой рассвета.
Слон ступил в воду, поднял хобот и полил свою спину соленой чистейшей божественной водой. Сухая морщинистая кожа спины вдруг стала такой гладкой, нежной, словно кожа младенца. Он издал громкий гул и через некоторое время скрылся из виду вместе с маленькой черной птицей на шее, медленно растворившись в лучах восходящего над водой солнца.