Глава ССCXVI


267-я Ганноверская пехотная дивизия генерала Мартинека занимала позиции на левом фланге 7-го армейского корпуса 4-й армии фельдмаршала фон Клюге. В первых числах декабря дивизия приняла участие в армейской наступательной операции в направлении Кубинки. В плане операции дивизии отводилась неблагодарная роль. Пехота, усиленная противотанковыми артдивизионами, должна была произвести демонстрацию через покрытую льдом реку Москва, протекающую здесь в юго-восточном направлении, и предотвратить тем самым переброску противником подкреплений на юг, где фон Клюге наносил главный удар в районе Наро-Фоминска.
Дивизионная артиллерия своевременно начала артподготовку, и штурмовые батальоны 487-го полка, усиленные шестью 37-миллиметровыми противотанковыми пушками, под прикрытием задымления устремились через застывшую реку в сторону чернеющего на противоположном берегу леса. Авангардом командовал подполковник Майер. В лесу штурмовые батальоны наткнулись на русскую засаду, а затем были контратакованы во фланг танками, подошедшими из района Кубинки. Подкрепления, на прибытие которых полагался подполковник Майер, не смогли прибыть своевременно: на 34-градусном морозе у водителей грузовиков ушло несколько часов на разогрев моторов. Демонстрация не удалась. Пехота в беспорядке отступила. Противотанковые пушки были частью брошены, частью раздавлены русскими танками. Расчёты погибли. Противник преследовал отступающих через реку, и дивизии пришлось отойти вдоль берега на северо-запад, примкнув к развёрнутым здесь трём пехотным дивизиям 9-го армейского корпуса, прикрывавшим фронт 4-й армии вплоть до Истры. Подкрепления так и не подошли, и командиру 487-го полка пришлось остатками своих батальонов удерживать 7-километровый участок фронта вдоль Москвы-реки. Сил на создание сплошной обороны у полковника не было. Организовав несколько укреплённых застав, он надеялся в ближайшие несколько дней консолидировать и пополнить свои батальоны, но вместо этого ему пришлось отражать яростные атаки штурмовых групп противника, пытающихся преодолеть реку и разведать слабые места на стыке двух немецких корпусов. Полковник запросил помощи у командира дивизии, тот приказал ему удерживать позиции и запросил помощи в штабе корпуса. Резервов не оказалось ни у корпусного, ни у армейского командования. До вечера 10 декабря полк держал оборону. За это время дивизия отошла под его прикрытием ещё дальше к северу, укрепляя стык между 7-м и 9-м корпусами.
В 10 часов утра 11 декабря с постов боевого охранения 467-го и 487-го пехотных полков в штаб генерала Мартинека поступили донесения о нескольких колоннах лыжников в маскхалатах, численностью до батальона каждая, быстро переходящих линию фронта. Колонны лыжников противника двигались по пересечённой местности, тщательно обходя укреплённые узлы обороны 267-й пехотной дивизии. Генерал Мартинек предпринял запоздалую попытку заделать бреши в обороне обескровленными батальонами 497-го пехотного полка. Противник опрокинул их и, прорвав оборону дивизии Мартинека на всю глубину, двинул в прорыв 20-ю кавалерийскую дивизию из состава 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора Доватора. Связь штаба Мартинека с 467-м и 487-м полками прервалась. Генерал Мартинек доложил в штаб корпуса о прорыве русских и предупредил соседа слева – командира 78-й Швабской пехотной дивизии 9-го армейского корпуса - об опасности, грозящей его флангу и тылу, гарантировать которые он, генерал Мартинек, более не в состоянии. Командир 78-й дивизии, знамя которой украшали кафедральный собор Ульма и железная длань Гёца фон Берлихингена, двинул на юг усиленный артиллерией 215-й пехотный полк полковника Меркера, поставив ему задачу установить связь с окружёнными полками южного соседа, принять командование над ними, отвести на тыловые рубежи к позициям армейской артиллерии и восстановить фронт на новом рубеже.
Однако кавалерия Доватора была мобильнее. Двигаясь по бездорожью, она легко отбросила аванпосты немецкой пехоты, пытавшиеся преградить ей путь в промежутках между узлами немецкой обороны, вышла в тыл 9-го армейского корпуса и принялась громить его коммуникации. 13 декабря в 20 километрах за линией фронта разгрому подверглись тылы артиллерии 78-й пехотной дивизии в районе Локотни – узла коммуникаций 9-го корпуса. Другой отряд русской кавалерии, совершив бросок на север, вклинился между 78-й и 87-й пехотными дивизиями. Весь 9-й армейский корпус на левом фланге 4-й немецкой армии оказался в оперативном полуокружении: его коммуникации с тылом были перерезаны, топливо, продовольствие и боеприпасы перестали поступать на передовую, где, в свою очередь, скопилось много раненых, которые напрасно ждали отправки в тыл. 7-й армейский корпус не сразу смог прийти на помощь терпящему бедствие северному соседу. Левофланговые дивизии 7-го корпуса отражали атаки танков противника по шоссе со стороны Кубинки. Лишь в ночь на 14 декабря корректировщики огня 229-го артполка 197-й пехотной дивизии, выдвинувшись на коммуникации кавалерии Доватора, вызвали артналёт немецких гаубиц на русскую транспортную колонну из 40 грузовиков. Колонна была уничтожена. 14 декабря мороз усилился до 36 градусов, и противооткатные механизмы тяжёлой немецкой артиллерии замёрзли. В половине пятого вечера русские взяли реванш. В 25 километрах за линией фронта была разгромлена отступающая колонна артиллерии 78-й немецкой дивизии. Фельдмаршал фон Клюге был вынужден отвести левый фланг 4-й армии на 40 километров, за реку Рузу. Отход прикрывали артиллерия и гренадёры 197-й пехотной дивизии и части выдвинувшейся из резерва группы армий «Центр» 3-й мотодивизии. За 78-й дивизией через дорожную развязку Шелковка-Дорохово на запад проследовали 87-я Тюрингская пехотная дивизия и 252-я Силезская пехотная дивизия «Дубовый лист». Арьергард замкнули 197-я Гессенская и 7-я Баварская пехотные дивизии, «усиленные» лёгким добровольческим французским легионом. Бросив почти всю артиллерию, ушла на запад и 267-я дивизия генерала Мартинека. Гренадёры брели назад по дороге, по которой осенью наступали на восток. Артиллеристы 14-й батареи обер-лейтенанта Бремера вели под уздцы трофейную лошадь (свои лошади к этому времени уже пали), на ней сидел их боевой товарищ, которому снарядом оторвало ногу. Культю подморозило, и только это позволило остановить кровотечение. Несколько раз раненый терял сознание, но его приводили в чувство и он держался в седле, упорно цепляясь за жизнь.
17 декабря в районе Тростеньского озера генерал Доватор попытался преградить немецкой пехоте путь к отступлению. Силезцы 252-й пехотной дивизии отбросили его. 19 декабря маршевая колонна 252-й дивизии вышла к реке Руза севернее города с тем же названием. Доватор, следовавший за ней по пятам, предпринял последнюю отчаянную попытку помешать переправе, бросив на лёд застывшей реки кавалерийский полк в конном строю. С высокого западного берега ударили пулемёты батальона майора Гоффера и батальона лейтенанта Приганна. Их поддержали огнём орудия 9-й батареи 252-го артиллерийского полка, развёрнутой на господствующей высоте. Короткий бой в районе сёл Полашкино и Дьяково завершился гибелью эскадрона, вылетевшего с шашками наголо со стороны села Толбузино. Доватор с командиром полка майором Линником поскакал на север, в сторону Волоколамска, чтобы ускорить выдвижение к месту боя своей артиллерии, подходившей по лесной дороге. Встретив главные силы 20-й кавалерийской дивизии полковника Тавлиева, он приказал переходить реку, обходя Полашкино справа. Спешившись и отослав с адъютантом в тыл гнедого коня по кличке Казбек, Доватор наблюдал за боем из избы на берегу реки. Дьяково уже пылало, подожжённое подошедшей артиллерией. Однако немецкие пулемёты с западного берега держали всю реку под огнём, и спешенная кавалерия 22-го и 103-го полков залегла, прижатая ко льду.
Выхватив из кобуры пистолет, генерал Доватор побежал на лёд. Следом побежали полковник Тавлиев, политрук Карасёв и адъютант. До середины реки оставалось 20 метров, когда с правого конца села ударил немецкий пулемёт. Первым упал на припорошенный снегом лёд генерал Доватор, за ним – полковник Тавлиев.
- Собаки! – закричал, грозя кулаком невидимому немецкому ефрейтору, комиссар Карасёв и тоже упал. Немецкий пулемётчик, легко перенося огонь с цели на цель, ориентируясь по фонтанчикам снега, не снимал пальца со спускового крючка. Он не пощадил и адъютанта Доватора. У адъютанта была немецкая фамилия Тейхман.



.