Он повадился ходить ко мне по вечерам. При этом с ужасающими подробностями рассказывал о своей ссылке в Туруханск, где он, по его словам, находился вместе со Сталиным. Я не верил его бредням, но все равно почему-то покорно поддакивал, время от времени ловя себя на мысли об ирреальности происходящего.Только ленивый к этому времени что-нибудь не написал, или не рассказал о «вожде всех времен и народов». Его он фамильярно называл то Кобой, то просто Йоськой, как-будто бы и не знал, что какое-то время спустя тот стал правителем многомиллионной страны и ее тираном.
Особенно Льва (так звали моего соседа) возмущала привычка Сталина мять пальцами табак, а потом этими же пальцами ковырять в своих редких желтых зубах. Йоська постоянно воровал у всех ссыльных махорку, после того ,как выкуривал все, что ему полагалось по аттестату от царя. А воровать ему удавалось ,благодаря мягким кавказским сапогам, в которых Йоська незаметно подкрадывался по глубокому снегу к избам революционеров. Только раз он, пролезая в очень узкое окно, сильно пукнул, чем разбудил ссыльного Рыкова. Рыков, будучи мужиком прямым и задиристым, крепко поколотил Йоську, за что тот пообещал непременно расстрелять его со временем. Курил Йоська, практически, круглосуточно, поэтому у него были желтыми и зубы и глаза и усы, да и сам он был маленького роста. Лицо его было рябым, а рука, которой он воровал табак постепенно усыхала. Когда и табак и махорка у всех заканчивались и воровать становилось абсолютно нечего, Йоська развязывал в Туруханске волну репрессий. Для этого к нему срочно приезжал его земляк с кулинарным именем Лаврушка.
Полицмейстера, околоточного и старосту он называл врагами народа, а весь остальной народ, включая ссыльных и местных туруханцев - их прихлебателями. Несколько раз Лаврушка даже пытался организовать массовые расстрелы, но полицмейстер не дал ему наган,несмотря на то,что хитрый кавказец перед этим неделю поил его привезенной чачей. Потерпев неудачу с расстрелами, Лаврушка подговаривал доверчивых туруханцев настроить изгородей и пытался организовать несколько концлагерей, куда всяческими уловками заманивал ссыльных. Но ссыльные революционеры все, как один, были людьми бывалыми, прошедшими большую школу конспирации и ни на какие уловки не поддавались. В свободное от чтения запрещенной литературы время, они с удовольствием ходили на охоту, а устав от того и другого, охотно общались с местными дородными крестьянками, отчего демография захолустного холодного Туруханска встала вровень с самыми горячими районами Китая. Неугомонный Лаврушка даже подбивал их организо-вать какой-нибудь заговор против Йоськи. Но большевики настолько обленились в ссылке, что даже это им было не интересно. Вконец измаявшись, Лаврушка продавал туруханцам весь оставшийся листовой табак и на вырученные деньги отбывал на родину. Быстрее всех выкуривал свою долю Сталин и снова начинал воровать табак, мять его пальцами и ковырять ими в желтых зубах. Когда курево подходило к концу, Йоська шел на почту и посылал шифрованную телеграмму в Грузию и все повторялось снова. Так они с Лаврушкой тренировались все годы, проведенные в ссылке. Но поскольку Йоська был тайным агентом охранки, полицмейстер не применял к нему никаких мер, а только фиксировал в документах его выходки. Впоследствии эти записи туруханского полицмейстера стали самыми нараиссекретнейшими документами архива ЦК КПСС. Их никогда никому не показывают и по сей день, поэтому загадка сталинских репрессий остается неразрешимой для историков. А мне до сих нор не понятно - почему Сталин, перебравшись в Кремль и имея неограниченное количество наилучшего табака - «Герцоговина флор», стал вести себя еще хуже, чем в Туруханске...