Она шла по улице совсем одна. Вокруг было темно и очень пусто. Впрочем, как и всегда. Поэтому она и не удивилась.
А ещё было очень холодно. Руки в тоненьких кожаных перчаточках окончательно закоченели, и пальцы перестали в принципе что-либо чувствовать. Но это её тоже никак не смутило.
Она уже давно перестала смущаться, огорчаться, обижаться… Уже очень давно её ничто не трогало, не беспокоило, не рвалось наружу слезами…Всё привыклось, притерпелось, слежалось, размылось и стёрлось, оставив сувениром тонкий узо из маленьких шрамиков где-то глубоко-глубоко внутри. Там, где, наверное, у всех душа.
Она шла, как её казалось, не разбирая дороги, хотя на самом деле придерживалась точно вычерченного временем маршрута, почти ни на шаг не отклоняясь от заданной траектории. Мимо медленно плыли дома и магазины, ползли кусты и сугробы, хотя в действительности её шаг был уверенным и достаточно ритмичным.
А вокруг было всё так же холодно и тихо. И темно. И пусто. И только высоко-высоко, в чёрном небе, чуть впереди, сияла яркая голубая звезда. И от неё как будто становилось теплее… Хотя, скорее всего, только казалось…

_________________

Битком набитый автобус захлопнул двери и откатился от остановки. Он уже уехал, пока она устало, но всё так же уверенно и ритмично поддиралась сквозь подгулявшую и оттого шумную и весёлую толпу, запрудившую цент города по случаю прихода светлого праздника Рождества.