Среди недели, совершенно неожиданно, образовался выходной, который мечталось провести не без пользы. Вместо этого до обеда проспал, затем отправился в гараж, где напился на последние деньги, неизвестно с кем. Солнце садилось, когда брёл, низко голову наклоня, не узнавая мест, не помня который час. Хотя окружающие пейзажи слегка штормило, хмель давно прошёл, а праздник жизни сменился печальной усталостью от такой жизни.
Вокруг, по-прежнему, бесчинствовала золотая осень, в самой распрекрасной своей поре. И тепло было как летом, и воздухом этим хотелось дышать, а в ярко синем небе вместо угрюмых туч беззаботно парили безупречные облака.
Она сидела на скамейке, делая вид, что читает. Желая подробностей, полез за очками, и не обрадовался. Лёжа в кармане оптика вынулась из футляра, и в местах, определяющих размеры головы, изрядно погнулась. Теперь они могли быть в пору небольшому ребёнку, но никак не взрослому мужчине. Пытаясь найти прежние формы, преуспел. Лишь в самом конце неаккуратно нажал невидимое и, после едва слышного щелчка, одно из стёкол радостно заблестело на земле, у ног девушки.
Стремительно нагнулся, наклонилась и девушка. Их головы стукнулись, глаза встретились. С ближайшего облака слетели две стрелы, а в небесном журнале появилась новая запись.
- Это ваше? - спросила она, протягивая стекляшку.
Ладошка было длинная и узкая, пальцы тонкие и с розовыми ногтями.
- Наше.
Чтобы освободить руки, надел сломанные очки. Сразу увидел, как следует, хоть и одним глазом. Всё что до этого казалось, оказалось правдой, только вместо книги на коленях копошилась пухнатая зверушка. Девушка улыбнулась, «пухнатое» пискнуло.
Теперь она молчала, ища что-то в квадратной сумочке. Молчал и он, придумывая тему для разговора. Парящие над ними ангелы внимательно следили за происходящим.
- А это у вас собачка или кошка?
- Собачка, что ли не видите?
Девушка улыбнулась, уже не как чужому человеку, а как приятелю или дальнему родственнику. Захотелось увидеть эту улыбку ещё.
- А что вы делаете завтра вечером? - сказал, испугался собственной наглости, но отступать испугался ещё больше.
- А мы разве знакомы?
- Меня зовут, Маолим.
- А меня, Кульзар.
И они засмеялись.