Внучка, ещё даже не проснувшись как следует, сидя на постели с увлечением смотрела рекламный ролик для детей, что меня особенно раздражало. Понаблюдав молча некоторое время за девчонкой, я, как бы между прочим, сообщил:
- А я ведь тоже когда-то работал в рекламной фирме на телевидении.
Внучка, поставив на паузу кадр, с любопытством воззрилась на меня. Во взгляде мелькали интерес и лёгкое недоверие.
Супруга прореагировала более живо.
- И чем же ты там занимался?
Да вот такие же сценарии писал, - бесцветным голосом пояснил я.
- А как это, деда? - оживилась девчонка.
- Как? А вот так. Сиди здесь, сейчас я приду.
Появился я уже с большой связкой сосисок, чем привёл в некоторое смятение и внучку и супругу. Я же, приняв позу рыночного зазывалы, экспромтом продекламировал:
- Миниатюрные, молочные сосиски.
Их обожают даже привереды киски,
А про людей и говорить не надо,
Они для нас услада и отрада.
Во рту они растают словно крем.
Вот потому-то с наслаждением их ем.

Восторг был неописуемый. Жена твёрдым, решительным голосом потребовала тут же записать данный опус. Как она пояснила, чтобы не забыть.
Я лишь иронично хмыкнул и предложил просто сварить несколько штук на завтрак.
Вскоре мы уже кушали расхваленные мной сосиски, поливая их томатным кетчупом. Заметив, что девчонка уже наелась и последнюю сосиску ест весьма медленно, я, быстренько доев свои, возмущённо воскликнул:
- Ой, куда делись мои сосиски? Кто украл их?
А потом, обращаясь к внучке, не скрывая подозрения, спросил:
- Это, наверное, ты стащила, поэтому и кушаешь так медленно.
- Надо же, какой у нас дедуля рассеянный. Сам съел свои сосиски и даже не заметил этого, и на внучку поклёп возводит, - возмущённо осудила данное нелепое предположение супруга.
- Что, никто у меня ничего не воровал? – конфузясь и, смущаясь, пролепетал я.
- Конечно, нет, - твёрдо разуверила меня супруга.
Я хлопнул себя по лбу, осуждающе покачивая головой и, чтобы сгладить свой бестактный поступок, прочитал ещё один экспромт:
- Был рассеян милый наш дедок,
Он сосисок, не заметив, проглотил пучок,
А потом, вот ужас, вот позор,
Завопил: «Украл сосиски вор»!
Бабушка аплодировала, а внучка с улыбкой дожёвывала последний кусок.