Едва я открыл дверь квартиры, как услышал жёсткую команду: «Огонь»! Вслед за этим раздался чёткий ритм автоматной очереди. Команда «огонь» всё повторялась и повторялась, очереди следовали одна за другой. Я стал медленно, словно в замедленной съёмке дёргаться от воображаемых попаданий смертоносных пуль, изображая мучительную гибель. Внучка, с ликованием наблюдая за моими конвульсиями, радостно крича бабушке:
- Я его напугала, напугала!
Глядя в её счастливое лицо, я сразу понял, что девчонка вовсе не догадывается о той сцене умирания, которую я столь тщательно изобразил. Да, девочка просто не понимала настоящего смысла, заключённого в столь красивой и громогласной игрушке. Да, это было действительно так. Держа в руках игрушечный автомат, девочка даже не догадывалась о его функциональной роли. В её глазах это была лишь весёлая трещотка. Ребёнок не знал, что такое смерть, не знал, хотя, как-то, проезжая мимо кладбища, я пояснил ей, что и для кого это место. Но ребёнок так и не понял, для кого и для чего предназначена столь обширная территория. И теперь, глядя на сияющее личико ребёнка, я невольно подумал о том, что такое неведение и есть часть счастья. Конечно, и у детей бывает горе. Например, внучка долго мучилась от того, что её лишили соски. Это было неподдельное горе. Не бывает безоблачного детства. Но зато в нём бывает период, когда человек не ведает смысла и трагизма смерти. А это уже счастье.