Подсел к интернету я как на иглу,
Забыл даже нежное слово «люблю».
Сижу и сижу я в сети день и ночь,
Супруга на кухне вострит большой нож.

Александр закончил отбивать четверостишие на свою страничку, с удивлением вчитываясь в последнюю строку, которая привела его в некоторое недоумение. В последнее время он действительно поверял интернету даже самое сокровенное, такое, о чём никогда не делился даже с супругой. И то, что он сейчас высказал своему виртуальному другу, заставило невольно призадуматься. Однако долго размышлять не пришлось. Первобытное чувство опасности, разбуженное невесть от чего, заставило резко обернуться. «Господи!»- только и успел выговорить Александр. Он понял причину срабатывания древнего инстинкта. За спиной, прямо над ним с выражением праведного гнева, поистине животной ярости и, что ещё более страшно, решимостью палача, нависло бледное лицо жены, на которое падали блики огромного кухонного ножа, начищенного до блеска, наточенного как перед последней, решительной битвой. Это был самый большой в наборе нож. «Аааааа!» - завопил с утробной истошностью Александр. Супруга, с яростью янычара, взмахнула тесаком, с остервенением перерубая кабель компьютера. Она действовала молча, как высокопрофессиональный киллер, орудуя ножом, напоминающим мачете, лучше любого рубщика тростника. Александр же в такт высоко подымающегося и, с неумолимостью гильотины падающего на провода лезвия, скулил и скулил на одной ноте животного ужаса, смешанного с глубоким, как Тихоокеанская впадина отчаянием. «Аа, аа, аа, аа, аа». Лицо его после каждого такого выдоха, становилось всё серее и серее, постепенно даже переходя местами в цвет болотной зелени. Личико супруги напротив, просветлялось и просветлялось, пока не достигло святости и умиротворённости святой. После окончания шинкования провода женщина, отбросив не нужный более нож, взяла своего суженного за ручки и, словно младенца, повела в другую комнату на их испытанный временем и страстью диван, где с терпением самоотверженной сестры милосердия принялась приводить супруга в чувство. Женщина не использовала для этих целей ни валидол, ни валокардин, ни валерьянку, ни нашатырь. Она действовала исключительно лаской. Так что супруг к утру, после столь интенсивной терапии приобрёл свой естественный цвет, а перед пробуждением после полудня, благо было воскресенье, даже перестал во сне дёргаться и вскрикивать. Более того у него на зацелованных устах даже появилось некое подобие улыбки. «Ничего, я из тебя виртуальную дурь выбью», - подумала женщина, удовлетворённая своими результатами и, вглядываясь в порозовевшее личико супруга, к которому подступали настырно солнечные лучи нового дня. Ещё раз вздохнув, победительница отправилась готовить воскресный завтрак.