Тугой поворот ключа, звонкий лязг замка – отмашка в новый рабочий день, последний в череде трудовых будней на этой длинной неделе.
Молодой человек обыкновенной наружности нетерпеливо дёрнул ключ из замочной скважины, но тот неожиданно заартачился, отказываясь выниматься, заскрипел и задёргался в нетерпеливых руках, но наружу категорически не шёл.
- Арсений, - Услышал он у себя за спиной детский голос, в котором с первого сопения узнал соседского мальчишку, живущего двумя этажами выше.
Когда-то при их знакомстве Арсений представился пацану Сеней, но тот упрямо следовал общей традиции называть его полным именем.
Сколько себя помнил, он всегда был Арсением – и в детстве, и взрослым, и дома, и во дворе, и в школе, и на работе, и в кругу самых близких друзей, и для всех любимых девушек, которые, случились в его жизни, начиная с пятого класса общеобразовательной школы.
В юности друзья одно время стали называть его Арсеном, но это как-то не прижилось, и вскоре он вернулся к своему прежнему имени и снова стал Арсением.
Мама, и та не называла его иначе. Наверное потому что «Арсений» лучше подходило к взыскательным интонациям, с которыми она обычно к нему обращалась - мама у него строгая, и даже сейчас, когда по шкале временных раскладов ее сын заступил за тридцатизначную отметку, в голосе мамы по-прежнему звучали нотки бескомпромиссной оценки и высоких требований.
- Смотри, что у меня есть, прозвенел срывающийся от радости голос.
Арсений оглянулся - перевел взгляд строго назад и вниз. Существо в расстёгнутой синей куртке и полосатой шапке с задиристым бубоном прижимало к груди красную пластмассовую клетку и таращилось на него сияющими глазёнками.
- Ну и что там у тебя?, - Снисходительно поинтересовался Арсений, не желая потушить рвущиеся из детских глаз ликующие искры.
- Вот, - Протянул мальчишка свой трофей.
Арсений немало удивился, завидев в клетке, предназначенной для хомяка или какой-нибудь крысы, трепыхающегося там взъерошенного перепуганного воробья.
Воробей – это была его птица. С воробьями у Арсения было связано несколько историй, одна из которых произошла с ним в детстве и была внесена мамой в страницы семейных хроник.
Это случилось на майские праздники, на даче, куда съехалась погостить вся многочисленная родня – родители, мамин брат с семейством, бабушка с дедушкой... много народу за одним большим сбитым из досок столом посреди цветущих яблонь и абрикос.
Арсений был самым маленьким, и в то время, когда его шумные родственники наперебой обменивались новостями и мнениями, он сидел тихо и ждал удобного момента, чтобы незаметно удрать.
И тут... как только Арсений окончательно приготовился совершить свой побег, на него напал воробей. Налетел, как коршун, при всем честном народе и, щекоча крыльями лицо и шею, повис над его стриженой головой, пытаясь за что-нибудь зацепиться. Нелепая сцена длилась целую вечность, а потом кто-то опомнился и прогнал наглую птицу. И весь последующий день все дружно обсуждали дерзкую выходку пернатого агрессора. А перепуганному Арсению, чтобы вывести его из ступора, двоюродный брат подарил свой старый велосипед. Свезло так свезло...
Потом, будучи уже взрослым, Арсений как-то подобрал на улице почти взрослого птенца воробьиной породы, который уже умел совершать небольшие перелеты, но вполне мог стать лёгкой добычей дворовых котов. Птенец, получивший имя Чвик, обладал живым беспокойным характером, который рвался наружу непрерывными беспорядочными перемещениями и задорным воробьиным криком. Особенно Чвику нравилось зависать в воздухе, трепыхая крыльями, и даже Арсению, наблюдающему эту картину, передавался его восторг. «Танец, посвящённый всему живому», - Дал определение Арсений воробьиному трюку.
Воробей пожил у Арсения пару недель, тренируясь в полетах в стесненных условиях его квартиры, а когда окончательно вырос из ее масштабов, Арсений выпустил птицу на волю.
В тот же день ему предложили на обмен монету, о которой Арсений давно мечтал – с детства он был заядлым нумизматом. И хотя его коллекция не представляла особенной ценности в виду ограниченности вложенных в нее средств, Арсений был рад каждому новому приобретению. И эту свою удачу он связал с появлением в его жизни очередного воробья.
С тех пор воробей утвердился в представлениях Арсения предвестником чего-нибудь необычного или обычного, но имеющего важное значение. И если бы Арсений вздумал завести когда-нибудь свой личный герб, то на нём, скорее всего, красовался бы горделивый воробей с растопыренными когтистыми лапами и золотой короной над взъерошенной головой.
- Ну и где ты его взял?, - Спросил пацанёнка Арсений, извлекая наконец непослушный ключ и нажимая кнопку лифта.
- Он к нам на балкон залетел. На тот, который застекленный. И бился, не мог найти форточку, чтобы вылететь обратно. А я взял сачок и поймал его.
- Сачок... Смешное слово...
- Ну это такая штука, бабочек ловить, мне сестра подарила. А какой интерес ловить бабочек?
- А воробья, стало быть, интересно.
- Ага, интересно, - Заулыбался мальчишка, - Словить воробья – это не то, что бабочку. Его можно покормить, и он чирикает.
- Значит, теперь он будет жить в этой крысиной клетке?, - Уточнил Арсений, заранее сочувствуя невезучей птице.
- Не, я его выпущу, - Великодушно махнул рукой пацан и улыбнулся ещё шире.
Пришёл лифт, с жалобным скрипом открыл двери, приглашая воспользоваться его шумной услугой.
- Ну что, юный птицелов, едем?, - Пригласил Арсений.
- Не, я так, - Отказался мальчишка и вприпрыжку пустился вниз по лестнице.
Не успел Арсений переступить порог офиса и погрузиться в дела, как тишину нарушил первый за этот день телефонный звонок с неопределившимся номером, как будто звонили, используя какой-нибудь интернет-сервис.
Знакомый низкий голос принадлежал давнему другу Никите Зимину, с которым они вместе учились в институте и дружили одной компанией. Арсений довольно фыркнул, мысленно перенесясь в те годы и вновь ощутив себя по-юношески резвым и безответственным. Хорошее было время, стоящая компания... Теперь всех разбросало по белу свету. С остальными Арсений хоть изредка встречался, а Никиту в последний раз видел несколько лет назад.
Зимин среди в их группе был самым заводным – «оторви и выбрось», как говорили взрослые. За его веселый нрав Никиту любили и многочисленные друзья, и девушки, которых тоже было у него в достатке, и их родители. И даже преподаватели прощали ему прогулы и отсутствие глубоких знаний.
Арсений почему-то вспомнил, как на первом курсе во время одной из студенческо-преподавательских вылазок за город их компания разбила машину своему куратору - взяли покататься и задним ходом со всей дури въехали в дерево. Кто в тот раз был за рулем Арсений уже не помнил, но то, что не Никита – это точно. Но вину он тогда взял на себя, потому что автомобиль нужно было восстанавливать, а пацаны были, как на подбор, не из зажиточных.
А вот для родителей Никиты выложить кругленькую сумму за своего непутёвого отпрыска было вполне по силам - ещё тогда отец Никиты занимал какой-то важный высокооплачиваемый государственный пост. Несколькими годами позже он превратился в настоящего олигарха, а сам Никита исчез на время из поля зрения всех своих давних друзей и подружек.
Говорили, что он женился, остепенился, занимается важными делами отцовского холдинга, по большей части сидит за границей и представляет там интересы корпорации.
Ну что женился, в это еще можно было поверить, а вот насчет того, чтобы остепенился, в это верилось с трудом.
Никита прибыл в родное отечество на несколько дней и очень хотел пересечься с Арсением - повидать друг друга, обменяться новостями. Оказалось, что у него весьма кстати назначена короткая встреча в каком-то клубе, и Никита, в свою очередь, приглашал туда Арсения, чтобы разделить с ним весь оставшийся вечер.
Арсений редко бывал в клубах, да и предстоящая встреча с Зиминым радовала его несказанно, так что он едва дотерпел, когда же наконец закончится этот такой длинный и тягостный рабочий день, и еле пережил двухчасовую поездку через весь превратившийся в бесконечную тянучку город.
Подъезжая, Арсений перезвонил Никите, чтобы тот его встретил. Никита вышел в одном костюме, подошел, ёжась от холода.
Он не сильно изменился со дня их последней встречи, только в движениях появилась осанистость и уверенная непринужденность человека с положением и хорошим достатком.
Никита развернул Арсения лицом к свету, вгляделся в его лицо.
- Хорош!, - Одобрил он и крепко прижал к себе, - Ну здоров!
- Привет, пропажа, - Отозвался Арсений.
На входе охранник неуверенно поинтересовался:
- С вами, Никита Валерьевич?
- Со мной, - Охотно подтвердил Никита, - Друг... с детства, - Похвастался он.
- Значит, свой, - Согласился охранник и уважительно покосился на Арсения.
- Свой - дальше некуда, - Радовался Никита, подталкивая Арсения к их столику.
Арсений почувствовал себя желанным гостем с привлекательной перспективой приятного мужского разговора и хорошего ужина.
Столик на четверых был накрыт на две персоны. Официант бесшумно заменил приборы и разлил по бокалам коньяк.
- Ну, за встречу, - Начал Никита.
И пошло-поехало – воспоминания, разговоры за жизнь...
Время от времени к Никите подходили какие-то люди, отвлекали от беседы. Никита всем обещал обязательно найтись в течение следующих нескольких дней, которые он здесь проведёт.
Арсений с удовольствием узнавал за хорошим костюмом и стильным галстуком прежнего Зимина. Большие возможности совсем его не испортили – он остался таким же веселым и задиристым. И в тех, кто к нему приближался, так же, как и много лет назад, читалось расположение.
Арсений огляделся вокруг, пытаясь угадать характер заведения. Судя по обстановке и посетителям – дорогой клуб пикантных развлечений.
Никита уловил интерес Арсения, тоже пошарил взглядом по сторонам.
- А здесь уютно, да? И без лишних понтов, - Одобрил он элитное хозяйство.
- А эти?, - Кивнул Арсений на рассредоточенных повсюду длинноногих красоток.
- Хорошие девочки. Обученные, - Никита довольно хмыкнул произведенным впечатлением, - Ну ты олень... Да не про то я...
- А ты здесь часто?
- Когда раньше приезжал, всегда заглядывал. А в последнее время и с друзьями то встретиться некогда, не то что по девкам. Так что теперь – редкий гость.
- Но тебя здесь помнят...
- А то... У меня и карта клубная есть, - Козырнул Никита чёрной пластиковой карточкой, - А я вот что, я её тебе подарю, - Засунул он карточку Арсению в карман пиджака, - Не отказывайся, я же вижу, что тебе здесь нравится. А я когда снова прилечу, то позвоню тебе, и ты меня проведёшь... как я тебя сегодня. Договорились?
- Договорились, - Пообещал Арсений – ему не хотелось спорить с подгулявшим Никитой, хоть он и был уверен, что эта карточка вряд ли когда-нибудь ему пригодится.
- А я раньше, бывало, увлекался, - Доверительно поведал Никита, - В последний раз уехал отсюда в гостиницу с такой девчонкой. Главное, к тому времени уже решил, что завязал, но в тот раз сорвался. Она такая была... Такая гибкая, на взводе... Как молодая кобылица, - Никита с трудом подыскал подходящее сравнение, - Ну мужчина я или где, в конце концов? Не железный... Наутро леди оказалась не такой красивой, как вечером, и так долго возилась со сборами... Так и подмывало гаркнуть: «Да уберёшься ты когда-нибудь отсюда?». Но сдержался. Она, хоть и дура оказалась, но никто ж меня насильно не заставлял тащить её к себе... В общем, с тех пор решил, что всё, хватит.
- И как?
- Нормально. А с Юлькой еще лучше стало. Она мне уже троих пацанов родила, четвертым ходит. Это батя всё – внучку ему подавай. Моя обязанность в этом деле самая не обременительная, а Юлька, чувствую, уже устала. Мы на этот раз УЗИ на пол не делали – пусть будет сюрприз, но по-любому, это последний...
- Ну ты, брат, даёшь, - Протянулся Арсений для рукопожатия, - Не ожидал от тебя таких подвигов.
- Да я и сам не ожидал, - Пожал плечами Никита, - А пацаны у меня получились... все, как на подбор – смышленые, мордашки симпатичные... Так что, могу тебе сказать, я счастлив. Или, может, это старость?
- А вот с этим торопиться не будем, - Предложил Арсений.
- А ты почему не женишься?, - Поинтересовался Никита.
- Не знаю, боюсь, что быстро надоест...
- Да ерунда, я тоже раньше боялся, что меня всё это достанет, а получилось наоборот – чем дальше, тем лучше. Я даже заснуть не могу, когда Юльки нет рядом, пол ночи ворочаюсь. Во дожился...
К Никите подошел администратор и предложил меню услуг. Пока Никита с ним разговаривал, Арсений стал наблюдать за девушкой, которая дразнила большую хохластую птицу в обширной клетке, больше похожей на вольер. Птица сначала сидела важная и неприступная, и всем своим видом демонстрировала своё превосходство. Потом постепенно оживилась, а еще через некоторое время стала издавать громкие пронзительные звуки, подобные вою сирены.
Администратор грязно выругался. Извинившись, пояснил:
- Сколько раз я просил её оставить эту тропическую заразу в покое! После того, как она эту курицу растеребит, та час к ряду орёт дурным голосом и действует на нервы изысканной публике. А эта... Как только здесь появляется – сразу к клетке.
- Она тоже включена в меню услуг?, - Поинтересовался Арсений.
- Нет, эта не из меню.
- Персонал?
- Что-то типа того, - Неопределенно кивнул администратор, - Ну вот, опять дразнится, - Проворчал он, и, дождавшись, когда девушка посмотрела в его сторону, погрозил ей пальцем, - Вот так бы и вышвырнул её отсюда, чтобы не лезла, куда её не просят, так нет, директору нашему нравится, когда птичка поёт. Ему этот попугай дороже клиентов.
Никита заметил интерес Арсения:
- Хочешь её?, - Предложил он, - Рома, сделай, - Повернулся к администратору.
- Нет, этой я не могу приказать, тут уж вы сами, - Поднял руки Рома, - К слову сказать, я бы не советовал – упрямая, как чёрт.
Арсений подмигнул Никите, подошёл к клетке и насвистел хохластому чудовищу популярный мотивчик. Пернатая бестия прислушалась и, с минуту поразмыслив, решила вступить в конкурентную борьбу и продемонстрировать всё, на что она способна.
- Я - Мэри, - Представилась девушка и уважительно пожала Арсению руку, - А это Габи, птица счастья, - Кивнула на усердствующее пернатое чудовище.
Габи, услышав свое имя, перестал орать и сосредоточился. Пригладив взъерошенные перья, он заворковал нежным певучим голосом, затягивая гласные, подобно восточной женщине.
- Ура! Получилось!, - С восторгом завопила Мэри, - Ах ты птица моя дорогая, моя умница, моя способница, - Хвалила она Габи, - Это я его научила!, - С гордостью сообщила она Арсению, - Правда, Габи и раньше разговаривал, но не по нашему, - Добавила она, объясняя свою бурную радость.
- Да он и сейчас не по-нашему, - Возразил Арсений.
- Да как же не по-нашему? Очень даже по-нашему... Вот, слышишь? «Рома - козёл», - Перевела она невнятный говор и залилась счастливым смехом, - Слышишь? «Рома – козёл».
- Рома – козёл, - Повторил за Габи Арсений, с трудом угадывая в птичьем щебете знакомые слоги, - А меня зовут Сеня, - Отрекомендовался он, - Вообще-то это не мой стиль, - Кивнул Арсений на толстого неповоротливого Габи, - У меня есть своя птица счастья.
- А какая?, - Заинтересовалась Мэри.
- Какая? О, она удивительная... непревзойдённая в своей посредственности... Когда-нибудь я обязательно её тебе покажу, - Напустил туману Арсений.
- Вы кого сюда привели, Никита Валерьевич?, - Спросил с угрозой в голосе у Никиты администратор.
- А что, сработало, - Ответил Никита, смотри, полный контакт.
- Да я и так слышу, что контакт, - Проворчал Рома, - Ещё один юный натуралист на мою голову.
- Да не с этой, - Помахал руками Никита, - С девушкой у него полный контакт, вот олень, - Уточнил он и полез за портмоне, промахиваясь в поисках кармана.
- Лёша, проводи!, - Отдал распоряжение охраннику Рома.
Арсений тем временем во все глаза смотрел на Мэри и узнавал в ней черты, которые с юности мечтал найти в девушке своей мечты. Дерзкая, игривая, пронзительно хрупкая, она нравилась ему все больше. И Арсений, не взирая на рвано стриженую прическу, узкие линялые джинсы и куцую красную майку без бретелек, проницательно угадывал в Мэри редкую птицу... неземное создание, прекрасное и вместе с тем уязвимое, нуждающееся в опеке и надежной защите. Его опеке и его защите, разумеется...
- Поехали ко мне, - Предложил он.
Мэри перестала смеяться и внимательно на него посмотрела. Не так, как смотрят обычно женщины, пытаясь определить мотивы и намерения, скорее, оценила, насколько он соответствует её ожиданиям.
- Только чай, - Пообещал невпопад Арсений, смущенный её испытывающим взглядом, хотя не взялся бы угадать, что на самом деле ей может быть от него нужно. Может, чай с беседами, а, может, и не чай вовсе...
Арсений привык иметь дело с обычными девушками – теми, которых он сам выбирал, и которые изо всех сил старались оправдать его выбор. Но Мэри не была обычной девушкой, она была девушкой особенной - прекрасным ангелом, облаченным в мирские одежды. Так он тогда думал...
По дороге зашли в гастроном возле его дома, накупили всяких сладостей. Арсений подумал было прикупить бутылочку хорошего вина, но посмотрев на Мэри, отказался от этой мысли – её образу больше подходил конфеты и пирожные.
Впрочем, они остались почти нетронутыми, потому что не лезли в горло по причине эмоционального перехлёста. Зато рассказы с привиранием и приукрасами сыпались из Арсения, как из рога изобилия. Мэри же слушала его молча, но смотрела заинтересованно.
Потом, когда Арсений поднял Мэри из-за стола, и приблизил к себе, ища её губы, она отстранила его и, как тогда в клубе, заглянула в глаза. Арсению сначала стало не по себе, а потом понравилось – стоять и смотреть ей в глаза...
А Мэри, потеплев взглядом, потёрлась, как кошка о его щёку, и, едва прикасаясь губами, поцеловала его долгим щекочущим поцелуем в уголок губ, невинно и сладостно-упоительно. А дальше Арсений перенял инициативу и стал целовать её в глаза, губы, шею, опускаясь всё ниже. Рывком стащив с неё майку, подхватил её на руки и закружил по комнате.
- Обманщик, - Прошептала ему на ухо Мэри, вырываясь из его объятий, - Ведь ты обещал только чай, ты обещал!
Арсений опустил девушку на пол и поднял руки, обозначая простор, который ей открыт.
Мэри отвернулась и замерла, подняв плечи и прижимая к груди свою майку, так что какое-то время он видел только её упрямый затылок и узкую спину с выпирающими лопатками.
- Ну что ты, Мэри?, - Позвал Арсений сдавленным голосом, - Ну прости меня, если я чем-то тебя обидел.
- Нет, не обидел, - Отозвалась Мэри после долгой паузы и повернулась к нему.
- Тогда, что же случилось?, Я что-то сделал не так?, - Спросил он почти шёпотом, - Может, я мог бы это исправить?
Мэри продолжала стоять, прижимая свою майку и удерживая в миг возведенные невидимые заслоны, которыми она отгородилась от Арсения. Уперевшись в глухую стену, Арсений подивился, как у этого тщедушного создания хватило сил породить такие непроницаемые материи. Он стоял и не знал, что делать дальше. Ему очень хотелось к ней, такой тонкой и гибкой, хотелось услышать её запах, сжать в руках её голые плечи и всю её, хотелось не останавливаться... Но вместо этого он стоял и не смел сделать и шагу.
Сейчас Арсений не испытывал ни малейшего разочарования в наметившемся обломе, ему только было бесконечно жаль потерять её расположение и всё, что когда-нибудь могло быть с этим связано... Он проклинал себя за то, что поторопился и всё испортил, хотя в глубине души догадывался, что с неземными созданиями нужно поаккуратней. Да и Мэри, судя по всему, не хотелось отталкивать Арсения, напротив, ей хотелось к нему, но принять его запростецкую манеру было выше её возвышенной сути строптивого небожителя – именно так расценил Арсений произошедшую заминку.
Так они продолжали стоять рядом целую вечность, и каждый из них боялся сделать неверное движение...
В наступившей тишине было слышно, как на кухне журчит вода, подтекая из плохо закрученного крана, и как скрипит в прихожей старый электрический счётчик...
- Я тебе нравлюсь?, - Неожиданно спросила Мэри.
- Да, - Отозвался Арсений, - Ты очень красивая.
- А так?, - Спросила она, повернувшись к нему лицом, и стала медленно опускать свою майку, обнажая маленький упругие груди.
- Ты очень красивая, - Повторил Арсений, по-прежнему сдерживаемый незримой преградой.
Мэри стояла такая трогательная и трепетная, чутко улавливая каждый шорох, каждое его движение. А он, как заколдованный, не мог оторвать взора от её груди, которая на глазах, наливаясь желанием, как будто тянулась ему навстречу. И Мэри, задохнувшаяся от его нескромного взгляда, обожжённая волной обдавшего её стыда, на какой-то миг дрогнула и, уронив свою майку, закрыла пылающее лицо руками.
- Не смотри на меня так, - Прошептала одними губами.
- Я не могу, - Ответил Арсений.
- Ты смущаешь меня, - С усилием выдохнула Мэри, - Тело загорается от твоего взгляда и сейчас превратится в обуглившуюся головешку, - Объяснила она себя с вымученной улыбкой.
- Ты боишься?, - Осторожно спросил Арсений.
- Нет, не боюсь, - Из стороны в строну повела головой Мэри и, поборов смущение, подставила ему себя снова.
До этого Арсений не знал, что взгляд может быть таким сильным оружием, и сейчас наслаждался этой игрой, чувствуя как и его тело попалось в эти обманчивые сети.
Его взгляд стал опускаться всё ниже, мысленно снимая с Мэри оставшиеся одежды. И Мэри, как под гипнозом, с усилием преодолевая свою застенчивость, послушно последовала за ним. Она выскользнула из узких джинсов, извиваясь всем телом, чтобы поскорее от них освободиться, и стояла перед Арсением вся, как на ладони, обнаженная, открытая его бесстыжему взору, снявшая оборонительные заслоны...
А потом она протянула к нему руки, едва коснувшись пальцами его ладоней, и Арсению передались дикие бури, бушевавшая у неё внутри. Арсений приблизил Мэри к себе, обнял за плечи, и она отозвалась, крепко-крепко прижалась к его телу...
Арсений расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки, но Мэри его остановила:
- Нет, только я, - Попросила она, нарочно усугубляя свою беззащитность.
И он ласкал её, обнажённую, неуязвимый под покровом своих одежд, смущая врождённую застенчивость, а потому, волнуя ещё сильнее...
Ему изменило его привычное восприятие - растаяли звуки, ушли образы, закончились слова и мысли... И только редкие проблески сознания замечали, как покорилась она его силе, растворилась в его воле... А сам он вместе с тем, чем когда-то являлся, превратился в сплошное обладание ею...
А она, забывая сделать очередной вздох, замирала, чтобы лучше слышать, как поёт её тело, отдаваясь и вторя ему, безошибочно угадывая октаву и ритм.
После яркой вспышки взрыва вселенского масштаба им обоим показалось, что мир нашёл своё равновесие и наконец то погрузился в покой...
Когда вернулась способность рождать мысли, первое, о чём подумал Арсений - что ему всегда нравились смелые раскрепощенные девушки без комплексов и женщины, открытые жизни, любовь которых, лежит на поверхности, а не хранится за семью замками, так что каждое неверное движение может обернуться трагической ошибкой. И только сейчас он понял, до чего заблуждался.
Арсений подумал, что теперь он разделяет суждение Пушкина, воспевавшего холодную сдержанность своей жены, которая беспрекословно таяла в его руках при особенном обращении. Он понял, как сладок плод, к которому не просто подобраться. Какой особенный у него аромат – тонкий, едва уловимый. Какой изысканный, не приторный вкус, который хочется почувствовать вновь и вновь...
Мэри сказала, что она исчезнет ненадолго, потому, что ей нужно закончить кое-какие свои дела. Номера своего не оставила, пообещав, что позвонит Арсению сама, как только справится, и что после этого они обязательно встретятся снова...
И для Арсения потянулись долгие дни ожидания, раскрашенные милыми сердцу воспоминаниями и предвкушением новой встречи. Мысли о Мэри преследовали его повсюду. Просыпаясь утром, Арсений всякий раз был уверен - сегодня он наконец услышит её голос...
Но дни шли, а Мэри все не звонила. И Арсений решил сам наведаться в клуб, где они познакомились.
Воспользовавшись клубной карточкой, которую оставил ему Никита, Арсений, хоть и с небольшими проволочками из-за того, что карточка была оформлена на другое имя, но всё же проник внутрь заведения.
Первым делом подошёл к клетке с нахохлившимся Габи.
- Привет, приятель, - Поздоровался Арсений, - А где Мэри?
Габи печально посмотрел на Арсения, не удостоив его ответом, и Арсений сразу понял, что Мэри здесь нет.
Мимо проходил администратор Рома. Увидев Арсения возле клетки, он поспешил отвлечь его от возможных провокаций по отношению к невоздержанной птице и пригласил за свободный столик.
- Роман, вы не подскажете, когда я могу застать здесь Мэри?, - Справился Арсений, стараясь не выдать превосходной степени своей заинтересованности.
- Не знаю, - Невозмутимо ответил Рома, - Она мне не докладывала.
- То есть, как это? Разве она здесь больше не работает?, - Удивился Арсений.
- Она никогда здесь не работала, - Фыркнул Рома, - Она вообще в свободном плавании. Приходит, когда захочет, уходит, с кем пожелает...
- А разве она - не по части флоры с фауной?, - Растерялся Арсений.
- Ну разве что эту тварь раздразнить, а так у нас Михайловна присматривает. А Мэри вашей давненько здесь не было, - Рома равнодушно посмотрел на Арсения, - И вообще, вы зря её разыскиваете, она работает без повторов, - Предупредил он.
- Это как?, - Не понял Арсений.
- Да так. Два раза с одним и тем же не пойдёт, - Пояснил Рома.
- Принципиальная позиция, - Прокомментировал Арсений, боясь самых худших своих предположений.
- Да уж. Один тут пришел как-то специально её перехватить. Я его предупредил, что девушка с особенностями - вряд ли согласится снова. Но он мужик самоуверенный, заявил: «После того, что у нас было...». Подошел к ней такой с цветочком, из нашего букета, между прочим. «Добрый вечер, сеньорита», - Говорит, а сам весь аж сияет, как новая копейка. А она ему: «Здрасьте», - И прошмыгнула дальше. По-моему, не узнала. Тот офигел. Теперь - наш постоянный клиент. Но с Мэри больше дел не имеет.
- Интересные тут у вас персонажи.
- Да разные есть, на любой вкус. Клуб специальный, обслуживает джентльменов, так что все здесь не против познакомиться и завести отношения. А уж какого свойства – личное дело каждого. Случается, круто развлекаются, а бывает - сходятся на годы.
- А девушки откуда?
- Этим у нас специальная служба занимается, сам понимаешь, клиент у нас капризный, балованный, так что девки тоже отборные и на разный вкус.
- А Мэри какой породы?
- Про эту мне ничего не известно, она не по контракту. Как тут появилась – не скажу. Знаю, что директору нашему она нравится, приказал пускать. Наверное, из-за этой крикливой заразы, - Кивнул Рома на Габи.
- А может, он сам с ней...?
- Исключено... Вы уж извините... Но у Мэри здесь своя охота. А вообще, вы у Луизы спросите, может, она вам лучше расскажет.
Арсений подошёл к высокой рельефной блондинке, на которую указал ему Рома. Луиза оказалась существом общительным, но порадовать Арсения ей было нечем.
- Мэри сказала, что больше здесь не появится, - Поспешила объявить Луиза, - Кажется, замуж выходит или что-то в этом роде, - Припомнила она, - В общем, вы опоздали, - Вынесла в заключение безжалостный приговор.
Арсению не хотелось уходить, так ничего и не поняв, и он поинтересовался:
- Луиза, объясни мне, что, такие, как ты, здесь ловят?
- Да кто что..., - Задумалась Луиза, - Вообще, работа платная... Но это не всегда главное. Некоторые просто прутся от всех этих понтов типа высокого общества... Другие рассчитывают удачно выйти замуж или, по крайней мере, выгодно себя продать... Кто-то надеется, что её талант здесь заметят и поддержат нужные люди... А бывает, что и просто так развлекаются...
- А Мэри?
- Мэри... Скорее, последнее... И потом, она здесь не на работе...
- А чем Мэри занимается в жизни?
- Заканчивает режиссёрский, хотя, мне кажется, ей больше подошло бы стать хореографом... В прошлом году Мэри мне по дружбе подтанцовку поставила, так Гена, наш балетмейстер, даже приревновал. Так ему и надо, гусак надутый.
- Понятно... Режиссёрский, говоришь?
- Да, она у нас театралка, - Многозначительно улыбнулась Луиза.
- Специалист по эротико-сексуальным постановкам, - Уточнил Арсений.
- Да бросьте вы, это всего лишь хобби...
- Сомнительные игрушки, ты не находишь?
- Да ладно... А что прикажете делать современной девушке в ожидании своего счастья?
- Приехали...
- Ну не всем же ходить с кожаными портфелями и таким брезгливым видом... А в сексе, между прочим, нет ничего дурного.
- Да? Ну в общем, я и сам так недавно считал, - Припомнил Арсений, - А теперь вот перестал быть так уверен... Мой приятель, к примеру, волею судьбы служитель культа, утверждает, что это порок и можно только в браке и ради потомства, - Зачем-то добавил он.
- Да потому, что туда идут одни зануды, прости меня, Господи, - Луиза мелко перекрестилась, - А сколько примеров, когда на сексуальной волне создавались шедевры?, - Поддержала она философскую тему.
Арсению расхотелось продолжать этот разговор, и он собрался уходить.
- Ой, мне пора!, - Кстати пискнула Луиза и направилась к подиуму, - А Мэри здесь больше не появится, она уже нашла своё счастье, - Добавила она на прощанье.
А через время до Арсения донёсся неожиданно низкий хрипловатый голос. Арсений оглянулся, чтобы убедиться, что поёт Луиза, и она улыбнулась и помахала ему рукой.
Подошел Рома, предложил поговорить с мужиком в сером костюме, тем самым, который подкатывал к Мэри с цветком из общественного букета, а она его не узнала.
Арсений сначала от разговора отказался, но потом передумал и воспользовался Роминым советом.
Мужика звали Костиком. Узнав, что Арсений разыскивает Мэри, тот громко рассмеялся.
- Ты тоже попался на эту удочку?, - Веселился он, - Нет, ну я тут не удивляюсь... Мэри та еще штучка! Что она вытворяла, ты бы видел... Настоящее шоу... Костюмы, декорации, все дела... А танцы! Я таких танцев в жизни не видел! И потом тоже... Она такая свободная... Такая раскованная..., - Мечтательно вздохнул Костик.
«Может, мы говорим о разных девушках?», - Закралось у Арсения спасительное подозрение. А Костик всё продолжал:
- Правда, ты знаешь, я тогда ещё заподозрил, что это она не для меня так старается..., - Разочарованно поведал он.
- Для себя?
- Да не то, чтобы...
- Как это? В чем тогда смысл?
- Да ни в чём, нет никакого смысла.
- Не понимаю.
- Да я и сам сначала ничего не понял, особенно когда она меня потом не узнала. Обиделся даже. А потом, кажется, догадался... Вот у тебя разве не бывало – хочется с громким рёвом мчаться на мотоцикле вдоль морского берега навстречу ветру, задевая волну и разбрасывая вокруг солёные брызги? - Художественно изобразил Костик, - Такой кураж перед жизнью...
- Танец, посвященный всему живому...
- Что-то такое... Знаешь, у меня тогда был творческий кризис, а после этого вечера с ней – как прорвало. Так что, можно сказать, что она мой ангел-спаситель. Да, кстати, у меня есть её фотка. Я тогда настроил скрытую камеру, но получилось только несколько нормальных кадров, я оставил один, на память, - Костик протянул портмоне, за прозрачной плёнкой одного из отделений которого, проглядывало смазанное динамикой чёрно-белое фото, в котором Арсений узнал знакомые черты.
Он вытащил карточку и, разорвав на несколько частей, выбросил в мусорную корзину.
- Эй, ты, псих ненормальный, ты зачем фотку порвал, придурок? Это, может быть, мой талисман! - Разорался Костик.
- Прости, дружище, - Извинился Арсений, - Просто не хочу, чтобы ты на неё пялился. Понимаешь?, - Похлопал он Костика по плечу и направился к выходу.
- Псих!, - Донёсся до него срывающийся голос расстроенного Костика.
Арсений вышел на улицу.
«Ну вот и всё», - Сказал он себе устало, - «Вот и наступил конец твоей сказке. Прекрасная принцесса оказалась распутной девкой. А ты – одним из многих, с кем она скоротала свободный вечер», - Озвучил он горькую правду, в душе ругая себя за то, что он, человек обыкновенной породы, берётся судить создание редкое и необъяснимое – всё его существо упрямилось лишать Мэри высоты, на которую он сам же её и определил.
«И всё-таки... Неужели в тот вечер она была не со мной? Неужели это действительно был просто «танец, посвящённый всему живому?» Неужели она прошла бы мимо, не узнав меня?», - Не мог поверить Арсений. «Впрочем, в любом случае, Мэри уже дождалась своего счастья», - Вспомнил он слова Луизы, - «Значит, нашёлся достойный парень, ради которого она бросила свои привычки, а я, скорее всего, стал её прощальной гастролью», - Не унимался Арсений. «Да ну его всё», - Наконец заставил он себя закрыть болезненную тему.
На дворе было свежо и нереально красиво, как будто природа медлила выпускать Арсения из его оказавшегося миражом сказочного мира. Совсем недавно он думал о том, что очень любит золотую осень, когда повсюду разноцветные листья – и на деревьях, и под ногами... А еще Арсений помнил по прошлому году, как же нравится ему морозная снежная зима. И до чего же ему не по душе та сырая ветреная слякоть, которая их соединяет.
И сейчас, выйдя на улицу, Арсений понял, что небо его услышало и опустило переходный период, сомкнув две его любимые поры и наложив их одна на другую.
На дворе царили покой и безветрие. Деревья стояли притихшие, молчаливо и вдумчиво роняя листья. А те всё падали и падали вниз, неторопливо оседая у родительских подножий. Хлопья снега вперемешку с листьями так же медленно опускались на землю, покрывая их и смешиваясь с ними, образуя пёстрый с белой опушкой ковёр, редкий по своей фактуре и небывалому великолепию...
Запиликал телефон. Арсений лихорадочно пошарил в кармане, боясь пропустить звонок и ловя себя на мысли, что он всё ещё надеется услышать Мэри. Номер не определился...
- Алё, я слушаю, говорите, - Прокричал Арсений в трубку.
- Привет!, - Услышал он возбуждённый голос Никиты, - А у меня девочка! Дочка, понимаешь? Ну теперь всё... теперь всё..., - Заглатывая слова, сообщил Никита.
- Поздравляю, рад за тебя, - Улыбнулся в ответ Арсений.
- Ну ладно, подробности после, спешу. Ещё позвоню, отметим...
Не успел Арсений прийти в себя от приятной новости, как телефон в руке снова ожил, завибрировал. Наверное, Никита забыл сказать что-то важное. Арсений нажал зелёную кнопку.
- Привет, - Услышал он голос Мэри.
- Привет, - Обрадовался Арсений.
- А чему ты улыбаешься?, - Спросила Мэри.
- Ну, у меня сегодня много поводов... И потом, я слышу, что ты улыбаешься, и я тоже улыбаюсь, - Ответил Арсений, - А ты чему улыбаешься?
- Ну так... А ко мне птичка на подоконник прилетела...
- Тропическая?
- Да нет, обычный воробушек, потешный такой...
Арсений зажмурился и подставил лицо снегопаду... и листопаду... и всему тому, что с ним будет дальше...