Глава 247.


В четыре часа утра 3 июля с аэродрома Ангербург в Восточной Пруссии взлетел самолёт Гитлера и взял курс на Полтаву.
В салоне для пассажиров находились Гитлер и Гальдер. Они летели на совещание в штаб группы армий "Юг". Во время перелёта, продолжавшегося около трёх часов, начальник Главного штаба сухопутных сил имел возможность обстоятельно поговорить с Гитлером с глазу на глаз, что случалось не часто. Гитлер, как правило, старался избегать подобных ситуаций, особенно с декабря 1941 года. Однако в данном случае Гитлеру нужно было обсудить весьма деликатный и конфиденциальный вопрос, по которому, как оказалось, взгляды фюрера и начальника Главного штаба сухопутных сил полностью совпали.

Речь шла о внесении существенных изменений в план операции "Блау". Официальный план операции, спущенный в войска и специально подброшенный русским, предусматривал удар всеми силами 4-й танковой армии, входящей в группу фон Вейхса, на Воронеж и взятие Воронежа как ближайшую оперативную цель.

В действительности ни Гальдер, ни Гитлер не собирались терять время на взятие Воронежа, они хотели перерезать мобильными войсками все железные дороги, идущие через Воронеж, а затем, выставив под Воронежем прикрытие фронтом на север и на восток, все мобильные дивизии 4-й танковой армии повернуть на юг, чтобы во взаимодействии с 40-м мотокорпусом прокатиться бронетанковым катком по тылам Юго-Западного фронта противника, громя армии Тимошенко до того, как те успеют отойти за Дон.

После этого бронетанковые войска Гота и фон Швеппенбурга соединялись с левым флангом 1-й танковой армии фон Клейста в тылу у войск Тимошенко и Малиновского, обретали свободу действий и переходили к достижению двух главных стратегических оперативных целей летней кампании - захвату сталинградского промышленного района и нефтяных месторождений Кавказа.

После убедительных побед Манштейна в Крыму и Роммеля в Северной Африке Гитлер снова уверовал в свою звезду и теперь торопился решить исход войны на Востоке, лишив противника индустриальной и ресурсной базы, коль скоро добиться немедленной военной победы над СССР не удавалось. Не позволяло нарастающее отставание от русских в производстве танков. О том, чтобы расширить производство танков на территории Рейха в ближайшем будущем, не могло быть и речи. Германская промышленность и без того работала на пределе возможностей, а они с потерей миллиона трудоспособных мужчин на Восточном фронте отнюдь не выросли. Гитлер полагался в своих расчётах на качественное превосходство германского оружия. Новые тяжёлые танки "Тигр" должны были легко справиться с русскими Т-34 и КВ. Кроме того, с появлением в арсенале войск обеих сторон кумулятивной гранаты роль танковой брони на поле боя должна была, по мысли Гитлера, очень скоро сойти на нет. Зато возрастала роль САУ с дальнобойными орудиями крупного калибра. Исходя из этого, Гитлер поставил конструкторам танков две задачи: всемерно усилить броневой панцирь "Тигра" и увеличить выпуск более лёгких, но более маневренных и снабжённых более мощными и дальнобойными орудиями танков "Пантера" и самоходок "Фердинанд".

Гудериан и фронтовые генералы ещё в начале минувшей зимы предлагали прибывшей на фронт группе конструкторов другое решение: не мудрствуя скопировать у русских Т-34 и КВ. Это оказалось невозможно сделать технически в силу целого ряда причин, и главными были худшее качество немецкой стали и дефицит алюминия, из которого русские делали лёгкие конструктивные детали танковых моторов. Такой роскоши германская промышленность позволить себе не могла: весь алюминий шёл на производство самолётов.

Новые танки могли быть запущены в серийное производство не раньше весны 1943 года. Разгром советских сухопутных армий, таким образом, откладывался на летнюю кампанию 1943 года...

Совещание в штабе группы армий "Юг" началось в семь часов утра и завершилось через два часа. Гитлер заявил фон Боку, что не настаивает на немедленном штурме Воронежа, и потребовал от него скорейшего высвобождения мобильных войск танковой армии Гота с воронежского направления и поворота их на юг. Генерал-половник Паулюс в свою очередь пообещал Гитлеру, что его 6-я армия и без поддержки танковой армии Гота опрокинет оборону русских на реке Тихая Сосна, форсирует Дон и продолжит победоносное наступление на Сталинград.

Пока Гитлер и Гальдер летели обратно в Ангербург и обсуждали проблемы Западного фронта (Гитлер считал своевременным укрепить его, отправив туда "Лейбштандарт", предназначавшийся первоначально для усиления танковой армии фон Клейста),
начальник штаба Брянского фронта генерал Казаков с тяжёлым сердцем ждал прибытия из Москвы главы Генштаба генерала Василевского.

Оперативная обстановка на Брянском фронте с каждым часом ухудшалась. Судьба Воронежа была предрешена стремительным прорывом к Дону танковой армии Гота. Две резервные армии, обещанные Сталиным, уже не успевали прибыть к Воронежу.

Правда, опасаться прорыва немецких танков через Воронеж к Москве не приходилось: танковая армия Лизюкова надёжно прикрывала это направление. Но судьба армий левого крыла Брянского фронта и вместе с ним всего Юго-Западного фронта внушали теперь генералу Казакову самые серьёзные опасения.

Василевский прилетел на КП Брянского фронта под Ельцом перед рассветом 4 июля. Командующий фронтом находился в Воронеже по приказу Ставки и на месте организовывал оборону. Начальника Генштаба на аэродроме встретил начальник штаба фронта. Василевский сел в машину Казакова и предложил сразу ехать на КП к командующему 5-й танковой армией генералу Лизюкову. Казаков ждал разноса, однако Василевский хоть и хмурился, но был вежлив и корректен.

- Расскажите, генерал, подробнее, что происходило на фронте в последние двое суток. Как вы ухитрились пропустить армию Гота к Воронежу?

Генерал Казаков достал планшет и начал обстоятельный доклад.

- 2 июля обстановка на левом крыле фронта сильно ухудшилась. Завязались бои в Старом Осколе с 2-й венгерской армией. Пути отхода для дивизий левого крыла 40-й армии оказались тем самым перерезаны. 4-й танковый корпус, прибывший с Юго-Западного фронта, оказался на острие наступления генерала Гота. Под ударами танков и авиации противника корпус откатывался с арьергардными боями на юго-восток, неся большие потери. 24-я танковая дивизия, наступающая в авангарде армии Гота, заняла Горшечное и двинулась на Синие Липяги.

- Где были 24-й и 17-й танковые корпуса? Почему не пришли на помощь 4-му корпусу?

- 24-й и 17-й корпуса находились где-то восточнее Старого Оскола. Связи с ними мы не имели. Севернее линии Старый Оскол, Синие Липяги, Гремячье в обороне Брянского фронта образовалась широкая брешь, и противник без помех вводил в прорыв мобильные войска. К исходу 2 июля три стрелковые дивизии и две бригады левого крыла 40-й армии оказались в полном оперативном окружении. Командующий фронтом по приказу Ставки прибыл в Воронеж, развернул по берегу Дона в районе Семилук 232-ю стрелковую дивизию, а две выступившие к Воронежу резервные армии - 3-ю и 6-ю - направил к Дону севернее и южнее Воронежа. На рубеж западнее и южнее Воронежа отходили дивизии и танковые бригады правого крыла 40-й армии. Это были разрозненные плохо управляемые силы, мало пригодные для организации обороны. Учитывая глубину прорыва противника, штаб фронта приказал 17-му и 24-му танковым корпусам без боя отходить на восток, к Дону, и там развернуть оборону на участке Воронеж, Коротяк до прибытия резервных армий. 3 июля авангарды противника вышли к Дону. Сегодня ночью генерал Лизюков получил Ваш приказ контратаковать прорвавшиеся войска Гота с севера во фланг в направлении на Хорол и сорвать форсирование Готом Дона. Остальное мы подробно Вам докладывали.

Прибыв на КП Лизюкова, Василевский в присутствии Казакова уточнил задачу 5-й танковой армии.

- Времени на сосредоточение противник нам не оставил. Медлить больше нельзя, генерал. Пусть все корпуса немедленно выбросят вперёд батальоны авангарда.

В тот же день Василевский улетел обратно в Москву. Контрнаступление Лизюкова успеха не имело. Всё, чего Лизюков смог добиться, бросив на Гота батальоны авангарда, - это задержать на несколько дней часть войск 4-й танковой армии, связав их встречными боями. Между тем к Готу быстро подходили подкрепления, его артиллерия сделалась настолько сильной, что генерал Лизюков был принуждён 7 июля прекратить наступательные действия и перейти к обороне. Приказ, полученный им от Василевского, устарел. К исходу 7 июля после продолжавшихся трое суток боёв войска Гота заняли Воронеж. В руках командования Брянского фронта остались предместья на восточном берегу реки Воронеж и студенческий городок на северной окраине города.

"Противник сдал Воронеж практически без боя. Фон Бок, как это с ним уже было под Москвой, слишком поддался влиянию командующих армиями и в данном случае пошёл на поводу у Гота, преувеличившего опасность оставления Воронежа в руках русских. Теперь Тимошенко уводит свои войска за Дон, что нужно было своевременно предотвратить и что не было сделано из-за страхов генерала Гота. Фюрер недоволен промедлением." - записал флегматичный Гальдер в дневник, получив донесение о взятии Воронежа.