Все мы погрязли в болоте, но некоторые из нас смотрят на звезды - Оскар Уайльд














Вступление. КИНО И РЕАЛЬНОСТЬ

- Мой любимый фильм? Ну, наверное «Зеленая миля». Сюжет фильма написал Стивен Кинг и Том Хенкс в главной роли. Я уже три раза его смотрел и не отказался бы посмотреть четвертый раз.
- Он скоро тебе надоест.
- Вовсе нет. Знаешь почему? Хороший фильм – это как любимое блюдо. Вон, например моя жена. Где-то раз в полгода она заваривает себе большую чашку чая, залезает под одеяло и смотрит «Титаник». Не удивлюсь, если завтра я залезу под одеяло и включу «Зеленую милю».
- Я тебя не понимаю.
- Ты смотрел этот фильм?
- Да. По-моему тягомотина.
- Сам ты тягомотина.
- Я вообще не люблю фантастику.
- Ты считаешь то, что показано в фильме не может произойти в реальности?
- Конечно же, нет.
- Поверь. Люди, которые обладают даром исцеления – существуют! Они живут среди нас. Ты с ними не сталкивался и поэтому судить не можешь.
- Ну, это о «Зеленой миле». Допустим, есть. А если говорить о мно-гих других фильмах, которые никогда не воплотятся в реальность.
- В каждом фильме есть доля правды.
- Нету.
- Смотри, возьми например тот самый «Титаник», или «Храброе сердце».
- А «Бэтмен»? «Человек-паук», «Ван Хельсинг», «Звездные вой-ны»?..
- А откуда ты знаешь? Может где-то и существует Бэтмен, может вампиры вокруг нас? А где-то в космосе живут джедаи… Ты ведь не знаешь.
- Ты что в это веришь?
- Конечно, даже самый крутой боевик может воплотиться в реаль-ность. Возьмем, например маньяка, который зверствует в городке. У него на счету три девушки. Денисенко, Майкова, Караватская, последних двоих я знал. Совсем недавно я у Ленки в баре пил пиво и разговаривал с ней, а сейчас ее нет. Какой-то Джек Потрошитель зарезал ее и изнасиловал. А ты говоришь кино не реальность, да в реальной жизни все еще круче, чем в кино! Какое сегодня ДТП было? Я видел, как эти тачки неслись по улице. Чем тебе не кино?
- Да ладно, это кто там был? Клянцев?
- Да. Причем его уже СБУ ищет. Вот это действительно крутой чу-вак! Как он директора завода грохнул! Об этом у нас еще долго будут шептаться.
Я протянул моему другу еще одну бутылку холодного пива:
- Будешь еще?
- Не откажусь.
Мы сидели в моей «девятке» напротив кафе «Русалка с Фиджи». Было около одиннадцати вечера. Из бара вышли парень с девушкой, и крепко обнявшись, направились в сторону лесопарка. Я, проводив их взглядом, глотнул пива и сказал:
- Я книгу хочу написать.
- О чем?
- Еще не придумал сюжет. Но это будет рассказ о нашем городе и о том, что здесь произошло в последнее время.
- А маньяка туда впишешь?
- Конечно.
- Ну пиши. Я потом прочитаю.
Я откинул голову на спинку сидения и в мыслях стал придумывать будущий сюжет моей криминальной эпопеи. Вот если бы узнать от Клянцева хоть что-то про его жизнь, то можно было бы написать книгу о нем. Как он стал киллером, как работал, это было бы интереснее, чем книга о маньяке-извращенце.
- Ладно. Мне домой пора, – сказал товарищ.
- Давай. А я, наверное, еще чуть «потаксую». Спать что-то в по-следнее время не хочется.
- Удачи. А меня ждет чашка чая, серия «секретных материалов» и мягкая подушка.
- Что же, поздравляю, - сказал я.
- До завтра!
- Пока.
Приятель покинул салон моей машины, и я остался в компании магнитолы. Все что нужно сейчас, так это поставить хорошую музыку и не забыть забежать в бар по стаканчик крепкого кофе. Лучше всего податься к вокзалу, там всегда можно было найти себе пассажира.
Вдруг в окошко постучали. Я дернулся и опустил стекло.
- Свободен? – донеслось из темноты.
- Да.
Пассажир плюхнулся на заднее сидение и сказал:
- Мне срочно нужно в Чернигов.
При виде купюры в сто долларов я ошарашено сказал:
- У меня столько сдачи не будет.
- Нормально доедем, и сдача будет твоя.
Я схватил деньги и посмотрел на него через зеркало заднего вида. В моей машине сидел Владимир Клянцев.
















Нет страдания сильнее, чем вспоминать счастливые дни в дни несчастья. Данте Алигьери



1. Я ВОЗВРАЩАЮСЬ ДОМОЙ

Меня зовут Владимир Клянцев, я киллер. Я ненавижу свою жизнь, но больше всего я ненавижу самого себя. За свою карьеру убийцы я пристрелил около четырех сотен людей. Сейчас убить человека для меня как раз плюнуть. Я не чувствую себя виновным, я много пью, много курю. Хочу проверить теорию, согласно которой плохие люди живут дольше хороших. Меня уже ничто не радует, ни деньги, ни секс, кажется, я стал похож на зомби.
По ночам ко мне приходят мои жертвы. Они вылезают из могил и ползут ко мне. Где бы я ни был, они все равно меня находят и пытаются разорвать меня на куски своими гнилыми зубами. Может, я просто схожу с ума?
Свои кошмары я гашу коньяком, это помогает, но не сильно. Чем дальше – тем хуже. И я не знаю, что будет со мной завтра. Иногда хочется, чтобы этого завтра просто не было. Поэтому совсем недавно я начал игру со своей судьбой. В очередной вечер, после второй бутылки коньяка я беру в руки револьвер с одной пулей и приставив его к голове пытаюсь выяснить – жить мне дальше или нет.
У меня очень много денег, которые хранятся на банковском счету в Швейцарии. Проблема в том, что я не знаю, что делать с этими кровавыми деньгами. Мне ничего не нужно кроме покоя. Самый актуальный для меня вопрос это «Что будет после смерти?». Следующая жизнь? Рай? Ад? Пустота?
Были ли среди моих жертв хорошие люди? Были. Нет, мне их не жалко. Почему? Не знаю, просто я такой человек.
Я ни разу в жизни не сомневался - убивать или нет? Это моя рабо-та. Я киллер.
Женщин и детей? Нет, детей я не убивал, а женщин довольно мно-го. Что я при этом чувствовал? Ничего. Нельзя относить всех женщин к невинным созданиям. Я знал таких тварей, которые были похлеще мужчин.
Сколько мне лет? На этот момент мне 32. Но я чувствую себя се-мидесятилетним стариком. У меня больное сердце, часто болит голова, иногда ноги выкручивают судороги. В общем здоровье у меня хреновое, но у кого-то оно еще хуже. Так ведь?
Да я Украинец. Я очень далек от политики, кроме тех случаев, при которых политики становятся моими жертвами, или заказчиками. Да, я люблю свою родину. Хотя при слове «родина», я сразу вспоминаю свой городок, где я родился.
Мои родители погибли в автокатастрофе, мне тогда было четыре года. Меня воспитывала моя родная тетя. Но она тоже умерла, давно уже. Сейчас у меня нет никаких родственников. Я остался сам.
Как я стал киллером? Я этого никогда и никому не расскажу. Есть ли у меня босс? Да есть. Он очень влиятельный человек и это все что я могу о нем сказать.
Как вышло, что я заварил такую кашу? Знаешь, в один прекрасный момент я… Это перевернуло мою жизнь. Я по-новому посмотрел на вещи, которые не замечал раньше. Я потерял над собой контроль и сделал самую большую в своей жизни ошибку, о которой я буду жалеть до конца своих дней. Я проклинаю себя за это, потому что я тогда прекрасно знал, чем это может закончиться, но все равно шел на поводу своих фантазий и погубил человека, который мне был очень дорог.
Да это девушка.
Странно, я и не думал, что обо мне будет написана книга. Эдакие мемуары убийцы. Я не заслужил этого. А вот она, она заслужила. Пускай эта книга будет про нее. И я хочу, чтобы это произведение называлось «Красавица весна». Я посвящаю ее тебе.
С чего бы начать? Начнем, наверное, по-порядку. Это случилось поздней весной, я возвращался в свой родной город по делам.
Я ехал обычным рейсовым автобусом. Накануне я разбил вдребезги свой «порше», а новую тачку не успел приобрести. Босс очень быстро отправил меня в командировку к своему двоюродному брату, у которого для меня был срочный заказ. По иронии судьбы его брат жил в том же городке, в котором я родился и прожил 21 год. Я немного и обрадовался, по правде говоря, я был не против проведать родину.
Итак, взяв на дорожку бутылку коньяка, я устроился на предпо-следнее место у окошка и сделал три жадных глотка из бутылки. Потом напялил на глаза солнцезащитные очки и принялся изучать пейзажи Полесья, с каждой минутой приближаясь к дому. Ненавижу находится в толпе людей, будь-то автобус или даже кинотеатр. Я стараюсь уникать таких мест.
Я не всегда был таким. Как я и говорил, я родился в маленьком го-родке. Мое детство и юность прошли там. Это были самые лучшие годы в моей жизни. Там я не был уже почти 12 лет, наверное, это очень много.
Хорошо стрелять я научился в армии, этим навыкам я обязан сво-ему взводному Валерию Григоровичу. Это был невероятный человек, настоящий военный, слегка псих, но мастер в своем деле. Он всегда повторял, что если ты лучший, то ни в коем случае ты не должен опускаться ни на ступеньку ниже. Он не опускался, он всегда держался на своем месте, месте лидера. Увидев, как я стреляю, он принялся с фанатизмом тренировать меня, как будто я ехал на олимпиаду по стрельбе. Позже, после дембеля я узнал, что он скончался от рака легких. Я понял, почему он меня учил, он увидел во мне своего приемника. Никогда не забуду тот день, когда мне пришло письмо о том, что моя тетя умерла. Я пол дня просидел у окна, прокрутил в уме всю жизнь. А вечером ко мне подошел Григорович и поставил передо мной бутылку коньяка, и сказал:
- Коньяк тебе не поможет, но чуть легче станет. Жизнь продолжа-ется Володя, ты главное держись.
И я держался, как и обещал ему, лучше мне уже не стало, но я ни-когда не давал себе упасть духом. Просто понял, что если ты хороший человек, то умираешь ты намного раньше других. Гады живут вечно, вернее не живут, а мучаются вечно. И это правильно.
Придя с армии, я поменял массу профессий, я был и грузчиком, и охранником в супермаркете, водителем «КамАЗа» на заводе, но хотелось тогда большего. Каждый человек на этой планете в чем-то мастер, только одни находят свое призвание и становятся лучшими, а другие ищут всю жизнь. Я нашел свое, я отличный киллер, я умею убивать.
Друзья? Да, у меня было много друзей. У меня тогда было все: куча друзей, девушка и еще какие-то мечты про собственное авто, и собственный бар. Глупо. Я в одно время хотел стать ментом, насобирал документов, но меня не взяли – не было мест. Я иногда думаю, как бы сложилась моя жизнь, если бы я стал милиционером.
Девушка? Мою первую любовь звали Марина. Она работала про-давщицей в супермаркете, а я там охранником. Мы встречались, трахались, ходили по барах, гуляли в парке, загорали на пляже. Казалось, мы все время проводили вместе, и нам было вдвоем очень хорошо. Так продолжалось полгода и вот однажды вечером, придя к ней, я застал ее с другим. Она мне сказала, что они встречаются уже три месяца и безумно любят друг друга. Она просто сказала мне:
- Уходи, прошу тебя. Оставь нас в покое.
Я смотрел на ее и молчал, просто не мог поверить во все происхо-дящее. Ее новый парень был вспыльчив:
- Ты что мудак не понял? Чеши от сюда, пока я не начал нервни-чать. Ты что стоишь как столб? Вали от сюда, придурок! Нет, я не понял, Мариша, он что глухонемой? Что он стоит и смотрит как баран на новые ворота? Нет, он точно дебил. Эй! Ты слышишь, что я тебе говорю? Тебя прорубить раз или что?
- Володь, уходи, пожалуйста. Это конец.
Я опустил глаза и сказал:
- Желаю счастья вам.
Разворачиваюсь и ухожу. Я ушел даже из того проклятого супер-маркета. После этого я начал пить, устроился на завод. Там в соответст-вующей компании коллег я продолжал пить. С того момента мне стала противна жизнь, я понял, что меня окружают одни ублюдки. Я стал ненавидеть людей, я пил водку до потери сознания, чтобы избавится от плохих мыслей. Однажды в день зарплаты, еле стоя на ногах, я возвращался домой. Меня встретили и сильно избили малолетки, забрав при этом всю зарплату. Я долго лежал в луже и думал, как быть дальше. Через неделю я поспешно уехал в Чернигов, порвав все связи с родным городком.
И вот я снова возвращаюсь домой.
Автобус чуть потрясывало на неровном асфальте, в такт этому коньяк приятно плескался в бутылке, которую я держал в руке. Вокруг меня было много людей, в основном – студентов, которые ехали домой на выходные. Впереди сидели две девушки и щелкая мобильниками, весело болтали. Их болтовню ни о чем я слушал вот уже второй час. За этот промежуток времени они успели обсудить все: и свои зачеты, парней, какого-то маньяка и калейдоскоп нашей эстрады.
Я глотнул своего «энергетика».
- У меня новый парень, – говорила одна. – Ну, просто плейбой! Вы-сокий, накачанный и к тому же не дурак. Он меня на руках носит, представляешь? Глаза у него голубые, а подбородок как у Алена Делона.
В мыслях я себе его представил. А как выгляжу я? Меня, правда, тяжело срисовать в словах, но я попробую. Глаза, они у меня карие, наверное. Волосы темные, нет, не черные как у цыган, а темные. Лицо обычное, со щетиной, а подбородок… Нет, до Алена мне далеко, а вот на Уиллиса я думаю тяну. Только я не такой накачанный, но и не слабый. Я быстрый как Джеки Чан, без китайских примочек, конечно же, но каратэ слегка знаю, даже капуэро немного изучал в свое время. На счет моего роста, то я невысокий, но и не низкий – средний. На руках у меня всегда можно увидеть часы, моя слабость, без наручных часов я чувствую себя не так уверенно. И всегда ношу темные очки, даже вечером. Под ними я скрываю свои пьяные глаза. Ношу темную ветровку, синие джинсы и военную бляху времен СССР на ремне. Это семейная реликвия, я всем говорю, что ею на войне мой дед отпускал фашистам «бобы». Некоторые леди из высшего общества мне верили и с восторгом говорили:
- Не может быть!
- Может, милые мои, еще как может. А Гитлер этим ремнем полу-чил под зад, когда убегал из Киева. Дед его аж до Ирпени гнал, потом устал, курил много.
- Гитлер?
- Дед!
Вот так-то. Я вновь отпил коньяка и посмотрел в окно. Мы проез-жали какую-то деревню. Я забыл название, но уверен на сто процентов, что его знал. И название, связанное со Ждановым, Ждановка… Новождановка! Вспомнил. Итак, мы проезжали Новождановку. Деревня зажиточная, наверное, в советские времена не успели розкуркулить этих жителей.
Автобус сильно качнуло на яме и сидящие впереди девушки зама-терились. Потом рассмеялись и продолжили свой разговор:
- Завтра конкурс красоты будет. Ты знаешь?
- Слышала. А с «наших» кто-нибудь участвует?
- Только Светка. По телефону мне про этот конкурс все уши про-жужжала. Мечтает победить.
- Я бы тоже поучаствовала. Я два года назад второе место заняла.
- А не пятое?
Я посмотрел на часы: половина восьмого. Обычно время в пути летит незаметно, но эта поездка перечеркнула эту теорию. Автобус въехал в городок, за окном показался завод, заправка, прокуратура… Все до боли знакомо и почему-то дорого, вот что значит родина!
Сразу выходить не стал. Решил доехать до конечной остановки – вокзала. Не успел наш водила притормозить, а я поднимаясь из сидения, закурил. Вот это облегчение! Схватив коньяк, я вылез из салона и осмотрелся. Ну, здравствуй мой родимый город! Сколько лет, сколько зим? От избытка чувств я допил напиток и выбросил бутылку в урну.
Такси брать не стал, после автобусного сиденья все еще болела задница. А прогуляться по городу и немного полюбоваться знакомыми местами – это была лучшая идея на это время. На ходу я достал мобильный и набрал номер нового клиента – земляка:
- Алло! Анатолий Семенович?
- Да, я вас слушаю.
- Это Клянцев. Нужно встретиться сегодня по поводу нашего дела.
- Давайте встретимся. А где? – поинтересовался тот.
- Может в «Сезаме»? – предложил я свой когда-то любимый бар.
- В каком…э-э-э-э… «Сезам» закрыли уже давно. Там сейчас новый бар «Русалка с Фиджи». Мне ждать вас там?
- Русалка?.. Да. Ждите меня там. Встречаемся через полчаса, – я отключился и непонятках повторил про себя: - Русалка? От куда?

«Русалка с Фиджи», совсем недавно открывшийся бар. Когда-то там был «Сезам» - самый популярный в мое время кабак. Я гулял там свои дни рождения, проводы в армию… Мне безумно нравилась тогдашняя обстановка долбаного бара. Вечно прокуренного и полного пьяных засранцев зала, где можно было забыть про все неприятности и окунуться в мир пьяных забав. Черт его знает, может, это был алкоголизм?
Сейчас там тоже было неплохо, конечно более чопорно и красиво как в хреновом сериале, но всем нравилось. Бармен этого кафе-бара поставил на стойку бутылку слабоалкоголки и машинально сказал ее цену. Совсем юная и красивая девушка, возможно школьница, класс 10-11, положила деньги на стойку и забрала бутылку. Потом, пропетляв между столиками, присела за свой. Там ее ждал парень, ее же возраста и лицом молодого Брэда Питта.
Он хлебнул своего дешевого пива и спросил ее:
- Ну как? Готова?
- К чему? – не сразу поняла она.
- К конкурсу красоты.
- Тоже мне скажешь, конкурс, – махнула безразлично рукой девуш-ка.
- Да ладно! – улыбнулся он. – Я же знаю, как ты старательно к нему готовишься.
- Старательно, – перекривила она его. – Так, просто согласилась принять участие от нашей школы. Директор попросил, он сослался на то, что я единственная их надежда. Ну, я и растаяла, и согласилась. А что? Ты сомневаешься, что я займу первое место?
- Да нет Ирка, я, конечно же, верю в тебя.
- Так я и знала. Тебе фиолетово!
- Почему фиолетово? Просто я думаю, что этот конкурс тебе ни к чему. Ты же сама думаешь, что он тупой. Участвуя в таком тупом конкурсе, ты только опозоришься.
- Это что? Неловкая попытка меня обидеть? – спросила девушка, которую, судя по всему, звали Ирина.
- Извини меня. Тебе решать. Я просто высказал свое мнение на счет всего этого.
Она молча глотнула свой напиток и посмотрела на часы:
- Ну где этот Макс? Уже почти час его ждем! Позвони ему еще раз.
- Я звонил пять минут назад, – сказал парень. – Он сказал, что уже выехал.
Мимо их столика прошел человек с сигаретой в зубах. Это был я. Остановившись у стойки, я осмотрел ассортимент спиртного и попросил бармена:
- Сделай мне кофе. Три в одном и сахара побольше.
- Здесь не курят, – заметил тот.
- Извини, – я затушил окурок об стойку и снял очки, чтобы оты-скать здесь нужного человека. Рядом сидел какой-то сноб, по его виду можно было сказать, что он какой-то директор или отчаянно хочет быть на него похож. В кармане бежевого пиджака торчали две ручки, что бы это могло значить?
Сноб повернулся ко мне лицом и спросил:
- Вы Владимир?
- А вы Анатолий Семенович Артеменко?
- Да. Очень приятно познакомится, – Семенович пожал мне руку с каким-то непонятным выражением лица. Мне показалось, что я увидел некое отвращение его ко мне. Ну, это конечно понятно, я киллер и любить меня особо не за что, но чем он был за меня лучше? Ведь это он за деньги хочет заказать мне человека. Вот козел! Просто зажиточный сноб, который чересчур заигрался в свои игры. Теперь решил убрать недоброжелателей и остаться при этом чистеньким. С удовольствием набил бы этому ублюдку рожу не, будь он братом босса и моим очередным клиентом.
- Мне тоже очень приятно, – сказал я и попытался изобразить на лице доброжелательное выражение.
- Мы можем обговорить наше дело здесь? – спросил Артеменко.
- Можно прямо здесь, – согласился я. – Но не дело, а условия дела. Об остальном поговорим несколько позже. Сейчас, я хочу сообщить вам сумму, которую вы должны будете мне предоставить. Наперед я всегда беру половину, вы, наверное, в курсе.
- Да. Меня просветили на счет этого. Вот половина суммы, – он протянул мне конверт. – Все как договаривались.
Я спрятал конверт во внутренний карман и отпил кофе, который мне принес бармен. Сахара, конечно же, пожалел, но я ничего не сказал и вновь обратился к Артеменку:
- Я слышал вы работаете на авторынке?
- Я директор авторынка, – гордо заявил он.
Вот как! Браво! Я считай, угадал. Еще немного практики и я стану наследником Шерлока. Этот сноб – директор!
- Вы завтра в десять будете на рабочем месте? – спросил я.
- Да конечно.
- Вот и хорошо. Я приду завтра в десять к вам, посидим, обсудим детали дела, попьем кофе. Вы не против?
- Нет-нет. Я буду ждать.
Я допил кофе и надел очки:
- До встречи!
Следуя к выходу из бара, я на ходу прикурил. Вслед за мной, к вы-ходу направилась и Ирина со своим спутником. На выходе девушка зацепила своей сумочкой двери:
- Блин! Только бы мобильник не разбить!
- Давай я сумочку пронесу, – предложил кавалер.
- Нет Жорж, спасибо.
Возле заведения, лихо запищав тормозами, остановилась красная «восьмерка» с надписью «МАКС» на заднем стекле. Магнитола в ней была включена на полную громкость, так что от звука немного вибрировали стекла машины. Дверца распахнулась и от туда вылез парниша в спортивном костюме. Он сразу заметил парочку и крикнул им:
- Эй! Что вы там стоите?
Те направились к нему.
- Привет Макс, ты как всегда ни на минуту не опоздал, – заметила Ирина.
- Ну Ирка! У меня кое-какие дела были. Привет Жорж!
- Все готово? – спросил тот и пожал Максу руку.
- Ну естественно! Садитесь, сейчас поедем. Поляна уже накрыта. Гаев, Лимон и Артурчик уже там.
- А куда едем? – спросила девушка.
- Сюрприз.

Я был уже возле пятиэтажек. Здесь я жил, здесь находится моя квартира. По дороге сюда я посетил несколько магазинов и прикупил необходимые для существования вещи и немного продуктов. Все это добро легко вместилось в небольшой пакет с нарисованной рекламой какого-то шампуня. Перед своим подъездом, я остановился и закурил. Осмотревшись вокруг, я заметил, что во дворе было как-то пустынно.
Сколько времени прошло, а здесь почти ничего не изменилось. Все также болтается на натянутых веревках белье, на старом столике разбросаны доминошки, из какого-то окна слышатся звуки передачи «Поле чудес», а из кухонь доносятся запахи жареных оладок. Я как будто перенесся во времени и вернулся в прошлое. Душу сжало чувство ностальгии, вот что значит родной дом!
С подъезда выбежали школьники. Один из них закурил и что-то смеясь, сказал. Засмеялись и остальные. На дискотеку идут, как и я когда-то.
Проводив удаляющихся парней взглядом, я выбросил окурок и поднялся к себе, на четвертый этаж. Квартира осталась такой же, как я ее и запомнил. Соседка Даша, подруга детства, как я и просил, приглядывала за ней и поливала финиковую пальму. Вдруг прилив действительности вновь завладел мною и я, достав бутылку коньяка, с жаждой отпил половину. Жизнь моя изменилась, она уже никогда не будет такой как раньше. Такое чувство, что я уже умер, но все еще хожу по этой земле в поисках того, чего нет.
Телевизор, слегка загудев, запел голосом Расторгуева. По первому каналу шел концерт, посвященный дню победы.
Достав из шкафа одеяло и подушку, я бросил их на диван. Потом пошел в ванную и с одержимостью начал чистить зубы. Хотелось есть. Уже ясно, что сегодня я не буду готовить, лучше пойду в бар, который заметил возле пятиэтажек. Там и напьюсь, завтра у меня трудный день: нужно столько всего успеть. Это значит, что сегодня нужно отдохнуть, причем сильно.
Как назло погода под вечер испортилась, и посыпал мелкий и про-тивный дождь. В темноте, перескакивая через лужи, я добрел до бара и зашел внутрь.
Пьяная малолетка шатнулась в мою сторону:
- Как на счет провести романтический вечер тет-а-тет?
- Иди домой, уроки учи, – посоветовал я.
- Пошел ты! Козел! – писклявым голосом крикнула она.
- Не возбуждай меня, сука, – сказал я, но она не услышала, осталась позади.
Приметив свободный столик, я тут же присел за него и осмотрелся вокруг. В углу сидели какие-то местные бандюки, и пили водку. Чуть ближе пили пиво две милые девчонки, то и дело бросающие взгляды то на меня, то на бандюков.
Официантка, подойдя, поставила на мой стол бутылку водки.
- Я не заказывал.
- Это от меня. Меня зовут Лена.
Рыжеволосая и довольно симпатичная официантка, улыбнувшись, присела напротив меня.
- Вова, – представился я. – Здесь всех так угощают или я сотый по-сетитель?
- Нет не всех, – сказала она. – Просто ты мне понравился и я реши-ла познакомиться.
- Да ну! – искренне удивился я.
- Я очень часто влюбляюсь, особенно в неженатых мужчин.
- С чего ты взяла, что я не женатый? – поинтересовался я.
- Мне по барабану! Женатый… Когда это кого-то останавливало? – хмыкнула Лена.
- И то верно, – вздохнул я.
- Выпьем? – она закурила тонкую сигарету и достала с фартучка две «стопочки». Аккуратно наполнив их водкой, Лена сказала: – Выпьем за встречу. Знаешь, как французы в фильмах, за встречу всегда пьют.
- С удовольствием! – я легко опрокинул рюмку и даже не скривил-ся. Она с удивлением посмотрела на меня и мой талант.
- Как воду.
- Я алкоголик, – признался я. – У каждого человека своя слабость. Так или иначе, но она все равно есть. А какая твоя?
- Страсть к беспорядочным связям, – лукаво усмехнулась она.
Я подкурил себе сигарету и спросил:
- Ну и какую связь ты хочешь получить от меня? Я кроме как пить и трахаться больше ни на что не способен.
- Мне хватит и этого, – ответила она и встала из-за стола. – Погоди минутку, я сейчас.
Через некоторое время она вернулась с тарелкой нарезанных апель-синов. Сняв фартук, Лена бросила его на спинку стульца и со вздохом сказала:
- Мой рабочий день закончился!
- Поздравляю! – улыбнулся я и принялся наполнять рюмки. – За это нужно выпить!
Рыжая подняла свою рюмку и сказала:
- За нашу неожиданную встречу! Она рано или поздно должна была произойти.
Выпили. И тут Лена совершенно неожиданно потянулась ко мне и поцеловала. Это меня немного возбудило, и я немного ее удержал, пока она не вырвалась:
- Ладно, не здесь.
- Почему? – не согласился я. – Я думаю, прикольно бы было пере-пыхнуться прямо здесь, на столе.
Лена засмеялась:
- Я представляю это себе.
- Знаешь, я смотрю на тебя и пытаюсь вспомнить в твоих чертах какую-нибудь старую знакомую. Но чем дальше, тем больше начинаю верить, что ты меня не разыгрываешь.
- С чего бы мне тебя разыгрывать? – удивилась Лена.
- Не знаю. Просто не часто можно встретить девушку, которая не боится рассказать, чего хочет. Обычно, знакомство начинается с банального рассказа о себе, и о своих приключениях, в этом сраном мире.
- Просто я знаю, чего я хочу. Все очень просто. И вообще это не справедливо когда девушку, которая занимается сексом с кем хочет и когда хочет, называют проституткой. В то время если парень делает то же самое – то это считается нормальным.
- Ты феминистка?
- Слегка. Но я могу тебе рассказать о своих приключениях в этом сраном мире.
- Давай не сейчас, мне хватает и своих, – сказал я и затушил сига-рету об пепельницу.
Неожиданно к нашему столику подошел какой-то мужик и попра-вив на носу очки с удивлением сказал:
- Не может быть! Клянцев, это ты?
Я посмотрел на его лицо, пытаясь угадать, но зря. Память моя в последнее время стала короткой, я уже забыл всех своих одноклассников и старых знакомых. Кроме Даши, но этот тип на нее не был похож. Поэтому я спросил:
- Мы знакомы?
- Я Коля Свиридов! Мы по соседству жили. Девятая квартира.
- Коля… - я мрачно улыбнулся, вспомнив этого козла. Не удиви-тельно, что я его забыл. – А ты изменился. Костюмчик, галстучек, ты случайно не в «Свидетели Иеговы» подался?
- Нет-нет. Просто слегка изменил свой образ жизни. Теперь в круп-ной организации работаю. Сколько же лет прошло? Где ты пропадал все это время?
- То здесь, то там. Мотался по свету в поисках страны Мальборо, но так ее и не нашел, – я вновь закурил и не подумав предложить ему присоединится к нам. Я знал, что он присядет без приглашения, это же Коля Свиридов!
Он плюхнулся на стульчик и вроде бы только сейчас заметил Лену:
- Здравствуйте! Меня зовут Николай.
- Очень приятно, Лена.
- Твоя жена? – спросил он у меня.
Я улыбнулся, и посмотрев на официантку сказал:
- Еще не расписались. Но попытаемся.
- А я женился! – радостно сообщил Николай. – На Даше… - и вдруг осекся на полуслове, уже жалея, что сказал.
- На Даше? – не поверил я своим ушам. – Ты шутишь? Она же пле-вала в твою сторону! Ты насильно заставил ее или что?
- Вот, – немного обиделся он и протянул фото с бумажника, вроде бы как доказательство.
Я взял фото, все еще не веря в его слова. Вот она какая, эта жизнь! Как же так получилось? Соседка Даша всегда была для меня лучшим другом, мы делились секретами, могли вдвоем здорово напиться. В общем, мы понимали друг друга как брат и сестра, и я прекрасно знаю, как она относилась к Свиридову. Он всю жизнь был балбесом и безнадежно был в нее влюблен. А когда она отказывалась от его приглашений на свидание, то он пускал по дому слухи про нее. Однажды Даша даже набила ему морду, после того он стал мстить ей. Потом я набил ему морду, в общем, отношение у нас с ним были интересные. Я восхищался лишь одним его умением – быстро приспосабливаться к обстоятельствам и не падать духом. Он конечно никогда не сдавался и не признавал себя побежденным.
Может, мой побег с этого города так повлиял на Дашу? Но вроде бы, когда я говорил с ней об этом, она меня поддержала. Получилось так, что я как бы бросил ее одну, но она была уже достаточно взрослой и собиралась поступать в какой-то там институт.
С фотографии улыбалась все та же Дашка, в свадебном платье и компании Свиридова. Как-то это странно и дико, наверное, силой заставил гад. Она никогда бы по своей воле не вышла за него замуж.
- Сынишке четыре года, – контрольным выстрелом добил меня Ко-ля.
У Дашки уже есть сын! Хотя, она должно быть безумно счастлива, у нее есть все то, про что можно мечтать. Я ее понимаю, за этих супругов можно только порадоваться.
- Поздравляю вас! – сказал я и вернул ему фото. Затянувшись сига-ретой, я еще немного подумал про это, а потом плюнул. Во всяком случае, меня это не обходит. – Жаль, на свадьбе вашей не погулял.
- Мы же твоего адреса не знали, – оправдался Свиридов. – Да и Дашка была против.
Ну конечно! Вот ублюдок! За столько лет характер не изменился.
Лена молча сидела и пускала дым в потолок, время от времени на-кручивая рыжий локон на палец.
- А ты навсегда приехал, или как? – спросил он.
- Ненадолго, – обрадовал я его. – Хочу продать квартиру и уехать назад.
- Понятно, – помахал тот головой. – А чем сейчас занимаешься?
- Я фотограф. Делаю интересные снимки и продаю их в разные журналы.
При этих моих словах Лена почему-то улыбнулась.
- И не плохо платят? – спросил Коля.
- Счастье не в деньгах, – честно ответил я.
- Ну да ладно! – Коля засуетился и встал. – Мне пора домой. До встречи!
Он хотел было протянуть мне руку, но, резко дернув ее быстро ушел. Я посмотрел на Лену и пояснил:
- Это мой старый знакомый.
- Пойдем, потанцуем, – предложила она. – Я песню в автомате за-кажу красивую.
- У меня другое предложение, – сказал я гася сигарету. – Мы сейчас допиваем остачу, ты ставишь на автомате «Городок», потом танцуем и идем ко мне.
Она с улыбкой сказала:
- Меня такое предложение вполне устраивает.
Я разлил по рюмках водку, и подняв свою, сказал очередной тост:
- За жизнь! Она обязательно погубит всех нас.
Вдруг наш столик затрясся от удара. Трое бандюков, сидевшие в углу бара, теперь стояли возле нас. Один из них, наверное, лидер, вновь ударил кулаком по нашему столу и сказал мне:
- Ты кто такой?
Лена, очевидно знавшая их, поспешила вмешаться:
- Славик, ты пьяный. Идите домой уже. Вам что заняться нечем?
Он, на ее даже не посмотрев, ударил еще раз по столу и почти за-кричал:
- Я повторяю свой вопрос: Ты кто такой, мудила?
Я не сдержался от улыбки и спросил у Лены:
- Это кто?
- Да постоянные клиенты, ты лучше не ввязывайся. Я сейчас мили-цию вызову, – она хотела встать, но тот толчком посадил ее назад.
- Лена, я сейчас тебя прорублю.
- Сынок, - обратился ко мне второй из них. – Пойдем на улицу, по-курим.
Я встал и надев курточку сказал:
- Ну что же, пойдем!
- Не стоит, Вов, – сказала официантка.
- Я сейчас вернусь и продолжим, – пообещал я ей, а потом зашагал к выходу. Там стояла уже знакомая мне физиономия пьяной малолетки:
- Больно умный? – поинтересовалась она. – Я таких лохов убиваю, ты понял?
- Да ну! – чуть не засмеялся я.
В спину меня толкнул один из бандюков:
- Что ты лыбишься? Дебил или что?
Мы вышли из помещения, и я в ожидании развернулся к ним ли-цом. Они, в компании с малолеткой немного окружили меня. Капал маленький дождик, но это не помешало выйти с бара нескольким зевакам и поглазеть на бесплатный цирк.
- Ты кто такой, красавец? – спросил меня лидер компании. – Что-то я раньше тебя здесь не наблюдал. С деревни приехал? Решил неплохо оторваться? Так?
- Да это с Новождановки, – с уверенностью подтвердила малолетка. - Приехал погулять, лошара.
- В чем ваша проблема парни? – спросил я. – Может быть охота подраться? Я с удовольствием помахаюсь с вами. Мне целый вечер хочется набить кому-то рожу.
В ответ лидер попытался врезать своим кулаком мне в глаз, но я быстро увернулся и его удар попал в лицо малолетки. Он попал ей прямо в нос, немного крови брызнуло в воздух. Она упала как подкошенная, а бандюк в растерянности замер на секунду. Этой секунды мне и хватило, чтобы отключить его, но он все-таки поднялся после моего удара. Пока я раскидал по сторонам его приятелей, он вновь попытался нанести мне удар. Я вновь увернулся, а он, видимо вложивший в этот удар весь свой вес, упал прямо на лежащую без сознания малолетку. Его друзья, поднявшись, уже не нападали, а остались в стороне. Лидер поднялся и плюясь пропыхтел с перекосившимся от злости лицом:
- Тебе хана! Ты еще не понял на кого нарвался! Сейчас позвоню Демьяну, тогда посмотрим, какой ты крутой.
- Давай дружбанчик, – сказал я. – Только поторопись, а то я водку допью и уйду. Целую ночь я здесь сидеть не буду.
- Сейчас-сейчас! – он дрожащими руками набирал номер на мо-бильнике. – Только не сваливай никуда.
С бара вышла Лена и взяв меня за рукав сказала:
- Пойдем отсюда. Я вызвала милицию.
После этих слов я резко развернулся и скрылся с ней в темноте но-чи.
Бандюк огляделся по сторонам:
- Где это чмо? Я его уничтожу!
- Как про Демьяна услышал, сразу свалил, – заметил его товарищ. – Ссикун.
- Ничего, я его из-под земли достану, – пообещал лидер.
Мы с шумом ввалились в мою квартиру. Она, поцеловав меня, спросила:
- Ты что спецназовец?
- С чего ты взяла?
- Так легко раскидал Славика с его компанией. Против них еще никто не решался пойти, они под Демьяном ходят.
- Не слышал о таком, – сказал я. – Сильно крутые ребята?
- Не сильно, но будут мстить однозначно. Меня задалбывать будут, спрашивая о тебе. Я, конечно же, буду молчать, если сегодня останусь довольная. – Лена мило улыбнулась и скинула с себя курточку.
Я пошел на кухню и схватив бутылку коньяка поискал стаканы или бокалы, но ничего не найдя, вернулся с бутылкой и зубами вытащил пробку:
- Мне они не страшны. А будут тебя напрягать – звони мне.
- Ты супермен? – засмеялась она.
- Я суперлюбовник малышка.
Она, медленно снимая с себя одежду, направилась в зал:
- Ну это мы еще посмотрим.
Я вновь отпил коньяка и выключив в прихожей свет, направился за ней. Лена лежала на диване, из одежды на ней были лишь трусики, которые она не замедлилась тут же снять. Рукой провела по своему животу, сверху вниз, остановившись возле клитора. Я добавил себе еще коньяка и стал стягивать с себя штаны.

Майор, зайдя в дежурку, спросил у дежурившего там сержанта Ко-ляды:
- Сколько время?
- Пол первого, товарищ майор, – ответил тот.
- Ничего себе, доездились, – завозмущался вошедший вслед за Майором капитан Майков. Это был самый веселый и жизнерадостный мент в их 196-том отделе. Где был Василий Майков, там всегда были его шутки и приколы. Вместе с ним даже самый обычный серый будний день, становился веселее. С ним дружили все, наверное, нельзя было найти человека, который пожелал бы ему зла. И это притом, что он работал в милиции. Он любил свою семью, свою работу и все у него было хорошо. Только лишь иногда его веселые глаза становились холодными, и он становился задумчивым, но это бывало не часто, и этого никто не видел.
Майор же наоборот был всегда серьезным, таким он был сам, и так требовала его должность начальника 196-го отдела. В свои 35, он выглядел на все 40. Очевидно, служба в милиции высасывала у него всю жизненную энергию. Но он держался и не упадал в депрессию, он был не женат, у него не было детей. А жил он напротив отдела, стоило только перейти улицу.
Он был всегда прав, он знал все на свете и в его решениях никто и никогда не сомневался. В глазах подчиненных он был воплощением справедливости и честности. Никто только не знал, что этот человек коллекционирует игрушечных солдатиков и делает модели кораблей. Свое хобби он скрывал и никого в него не просвещал. В принципе никто этим и не интересовался.
Майков со вздохом присел на стулец и схватил сержантов кофе:
- Это ты мне сделал? Ой, спасибо, никогда не забуду.
Коляда не успел и возразить, лишь махнул рукой.
Майор принялся что-то писать в журнале, а Майков попивая горя-чий напиток только вздыхал:
- Ой, вторую ночь уже не сплю. Товарищ майор, а когда у меня там отпуск?
- В ноябре.
- Наверное, умру быстрей, чем доживу до ноября.
Коляда подсунул Майору еще несколько журналов, для росписи и спросил у капитана:
- Так что там за драка была?
- А кто его знает? – сказал Майков. – Мы приехали, а там уже все разбежались. Говорят, Славик там бушевал, «бычок» отмороженный. С его харей нужно вагоны разгружать, а он водяру жрет и кулаками машет. Слушайте, вот же она рабочая сила! Нужно ловить всех алкашей и приписывать им по неделе каторжной роботы. Город подметать, на заводы… я думаю, от такой бесплатной рабочей силы никто не откажется.
- Как при Союзе? – улыбнулся Майор.
- А что? Тогда хоть порядок был, а сейчас? Молодежь вся атрофи-ровалась!
- Соколовский с Гагачем не приехали? – спросил Майор.
- Нет еще. А, приходила одна девушка, писала заявление. По ее словах, ее пытались изнасиловать, – поведал Коляда.
- Неужели наш маньяк вновь? – спросил Майков.
- Не знаю, – сказал Коляда. – Но данные о насильнике у меня есть, Соколовский вернется, я его пошлю на задержание.
- Ну-ка дай, – Майор взял заявление. – Карцев Максим, 21 год. Сы-нок прокурора, навряд. Но ты Василий проверь.
- Почему я? Делом маньяка Костенко занимается, – возразил Май-ков.
- Правильно, а ты займешься Карцевым. Я сомневаюсь, что он маньяк. Тем более, что заявление написано Холыщеревой. Это по счету уже пятое ее заявление. Что же ее все изнасиловать хотят? А Костенко и так занят по голову поисками нашего Чикотило.
- Хорошо, – согласился Майков.
Майор отложил журналы в сторону и обратился к сержанту:
- Коляда, у нас кофе есть?
- Да.
- Сделай мне, пожалуйста. Почему-то мне кажется, что спать я се-годня не буду.
Майков встал и начал натягивать на себя китель:
- Ну а я, наверное, пойду домой. Мне не помешало бы выспаться. А завтра со свежей головой займусь Карцевым.
- Давай, – сказал Майор. – Жене привет.
- Ага, – кивнул Майков и вышел, шаркая ботинками по линолеуму.

Они идут. Они вылезают из могил, хватаясь покрученными руками за сырую землю. У некоторых нет глаз, а иногда и кожи на лице. Они скрипят зубами и лезут на карачках ко мне. Их много, они лезут со всех сторон. Их нельзя убить, они мертвецы. Некоторые ползут по стене на четвертый этаж, к моему балкону. Остальные заполнили лестничную площадку и ломятся в дверь, царапая ногтями обивку. Вот трескается стекло балкона, и они вваливаются в квартиру. Я лежу парализованный на диване и жду, когда они зубами перегрызут мне горло. Вот они подбирают-ся к дивану, сейчас они мне за все отомстят. Их время пришло, и я ничего не могу поделать…
Я с криком подрываюсь с постели и стираю с лица пот. Я клянусь, в квартире еще ощущается их присутствие. Я начинаю приходить в себя.
- Ты меня напугал, – сказала Лена.
- Просто мне часто снятся кошмары, – оправдался я и потянулся за сигаретой.
Лена обняла меня и поцеловала в плечо:
- Что тебе снилось?
Я затянулся и сказал:
- Снилось, что ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж.
Она засмеялась:
- Дурак.
Я заметил, что уже скурил пол сигареты. Ничего себе сны, еще чуть-чуть и я свихнусь. Меня накроет.
- Сколько время? – спросила она.
Я посмотрел на часы, присветив огоньком сигареты.
- Пять утра.
Лена потянулась и убрала с лица упавшую челку. Где-то за окном кукарекали петухи. Я вновь вспомнил о кошмаре и подозрительном совпадении: они исчезли, как только прокукарекали петухи. Ну точно нечистая сила села мне на хвост. Точно, я схожу с ума.
- Мне домой уже пора.
Я повернулся к ней и провел рукой по ее груди. Лена приняла вы-зов и потянулась рукой к моему члену. Я поспешил загасить сигарету:
- На прощание еще разок. Так сказать, на посошок!
Она обхватила меня ногами и как можно нежней прикусила мне губу. Я ощутил, как она руками направила меня в себя и начала понемногу двигаться. Я сразу забыл о кошмаре и только слегка придерживал ее. Она с некой властью смотрела мне в глаза и немного прибавляла темп. Я с радостью покорился ей и получал свою порцию удовольствия.
Диван начал поскрипывать, неудивительно, ему уже, наверное, го-диков тридцать. Кто на нем только не трахался.
Лена совсем завелась, и ее движения стали напоминать припадок, ее руки схватили меня за горло и довольно сильно сжали мне кадык. Я не стал ей мешать. Когда она кончала, то кричала на всю квартиру. Я немного забеспокоился, что соседи вызовут милицию, решив, что здесь кого-то убивают.
Лена в экстазе откинулась на спинку дивана, и он сам по себе раз-ложился. Она засмеялась.
- А ты немного сумасшедшая, – заметил я.
- Обожаю испытывать несколько оргазмов за раз.
- Бывает и такое? – не поверил я.
- У меня только с тобой получилось, – выдохнула она.
- Значит мне есть чем гордится, – сказал я и взяв коньяка немного опохмелился с утра. Потом предложил ей.
- Давай, – она глотнула с горла и облизала губы. – А ты что, не кончил?
- Не заморачивайся. Такое со мной бывает, – сказал я и прилег, блаженно потягивая сигарету. – Издержки профессии и прочая херня.
- Я тебе помогу, – сказала она и потянулась к моему члену.
- Сделаешь мне минет?
- Специально, как сотому посетителю нашего бара.
Я затянулся и откинул голову, если уж так, то я представляю, как классно будет тысячному посетителю. И нужно еще разобраться: посетителю бара или ее. Но это не так уж важно, самый лучший для сегодняшнего дня вариант – расслабится немного с утра. Ведь сегодня придется прикончить еще одного гада, который присоединится к этой стае зомби. И будет вместе с ними, гонятся за мной и пытаться убить. Сегодня вам это не удалось! Значит, я проживу на один паскудный день больше.

2. КОНКУРС КРАСОТЫ

Я все понял уже давно, мир заполонили не пришельцы, не киборги и даже не оборотни с вампирами. Мир заполонили пидорасы. Они везде: в правительстве, в органах, магазинах, их можно встретить в любом месте. Я думаю еще чуть-чуть, и появится какой-то супергерой, который их будет истреблять. Мир котится в глубокую пропасть, откуда, наверное, уже не выбраться никому. Говорят, конец света наступит в 2012 году, блин, скорее бы. Я жду с нетерпением, когда все вокруг сгорит.
С этой мыслю, я оказался возле авторынка, где работал Артеменко. На мой взгляд, это был обычный двор с трема десятками машин, которые жарились на солнце. И этот ублюдок ожидал, что этот металлолом кто-нибудь купит. Желаю тебе удачи, кретин.
День сегодня как никогда выдался солнечным. Даже через очки заслепляло глаза. Или это от перепоя? Для поднятия тонуса я купил себе пива и сейчас попивая, шел между рядами. Здесь я собирался взять на прокат машину, надеюсь, этот гад не будет против. Нужно найти какой-нибудь «бумер» или «мерс». Западло кататься на «шестерке», которых здесь было немеренно. Такое впечатление, что все владельцы «шестерок» одновременно одумались и поспешили продать их.
Внезапно я наткнулся на вход в контору. Оглядевшись и допив пи-во, я зашел внутрь. На входе меня приветствовала девушка Настя и спросила:
- Вы хотели что-нибудь приобрести?
- Я похож на сумасшедшего, чтобы покупать это говно, которым завален ваш двор? Купить эту рухлядь, а потом трахаться с нею в гараже? Нет, я хочу видеть вашего директора.
- Как вас представить? – спросила она.
- А если я представлюсь вашим мужем, этот гад занервничает?
Настя мило улыбнулась и сказала:
- У меня нет мужа. А если бы и был, то мой босс все равно бы не нервничал.
- Он не в твоем вкусе? – спросил я.
- Определенно нет.
- А я?
Она немного покраснела, но тут же взяла себя в руки:
- Так как вас представить?
- Скажите, что пришел самый обаятельный в мире человек.
Настя с неким вызовом обошла меня, успев коснуться грудью об руку, может быть и не нарочно. Хотя кто знает этих женщин?
Я подкурил сигарету и посмотрел вокруг, на интерьер этого поме-щения. Позади рабочего места Насти висела огромная карта Украины с какими-то пометками и надписями маркером. Чуть слева таблица расценок на автомобили за прошлый год. Компьютер Насти время от времени булькал и щелкал.
Она вернулась и с улыбкой сказала:
- Проходите, Анатолий Семенович вас ждет.
- Никуда не уходи, я быстро, – сказал я и зашагал к кабинету ди-ректора, оставив ее размышлять над тем, что должна значить моя последняя фраза.
Артеменко встретил меня очень радостно и крепко пожал мою ру-ку.
- Я вас ждал. Присаживайтесь.
Он указал мне на небольшой кожаный диванчик. Я с удовольстви-ем плюхнулся на диван и затянувшись попросил пепельницу.
Скромный интерьер его кабинета, почему-то подчеркивал, что его хозяин богат. В чем секрет такой обстановки я так и не понял. Артеменко подал мне пепельницу и спросил:
- Кофе? Чай?
- Нет, не хочу. Я попью кофе позже, в каком-нибудь кабаке. Давай-те ближе к делу.
- Да. Конечно, – Анатолий Семенович налил себе воды и глотнув сказал: – Вот.
Он протянул мне выпуск местной газеты, правда, уже месячной давности. На первой странице было фото мужика с усами и подпись: «Поздравляем нашего юбиляра!».
- Это ваш заказ? – спросил я.
- Да. Леонид Семчуков. Главный директор завода «АМК- интерне-шенал». 40 лет, женат, дочь пошла в шестой класс. Его брат держит клуб «Словакия».
- Понятно. Не углубляйтесь в подробности. Мне они не интересны. Лучше поведайте, где он любит отдыхать после рабочего дня, или на худой случай, его домашний адрес.
- В «Словакии» и отдыхает. Кстати, сегодня он устраивает конкурс красоты в доме культуры.
- А вот это просто отлично, – обрадовался я. Вот там я его и зава-лю, лучше места не сыскать.
Артеменко вновь выпил воды и продолжил:
- А второй клиент…
- Стоп! – оборвал я его. – О втором поговорим, когда я прикончу первого. Вас так устроит?
- Конечно. Как вам удобно.
- Значит конкурс красоты, – задумчиво повторил я. – Участницы со школы?
- Что? – не понял он.
- Ничего. Ладно, с делом разобрались. Я могу взять у вас «тачку» на время. На прокат.
- Пожалуйста, выбирайте любую, – расщедрился Артеменко.
Я распрощался с ним и вышел с кабинета. Настя встретила меня с улыбкой:
- Я никуда не делась.
- Вижу. Пойдем.
- Куда? – спросила удивленно она, но поднялась с места.
- Поможешь выбрать мне машину.
Оказалось из иномарок у них только два экземпляра: синий «Воль-во» и черный «Митсубиши Лансер». Конечно же, б\у, но мне как-то пополам. Настя начала расхваливать «Вольво»:
- Центральный замок, магнитола, кожаный салон…
- Нет-нет малышка, на «Вольво» у меня не стоит, – сказал я, раз-глядывая «Лансер».
- А на «Лансер» стоит? – поинтересовалась она.
- Можешь проверить, если хочешь.
Я погладил полированное покрытие и сказал:
- Ну что же, это «корыто» мне подойдет. Все равно в магазин за булочками ездить.
- «Корыто»? – она усмехнулась. – Да это машина – бомба!
Я сел за руль и крикнул:
- А ключи где?
Настя эффектно протянула мне ключи, и я завел мотор. Японец разъяренно зарычал. Поклацав магнитолу я спросил Настю:
- Поехали со мной. Покатаемся.
- Спасибо. Как-нибудь в следующий раз.
- Почему так? Потом, жалеть будешь.
- Не помру, – улыбнулась она.
- Скажи шефу, что я верну тачку через неделю, – сказал я и закрыв дверцу резко тронувшись с места, покатил вдоль рядов. Настя в панике заметалась и закричала:
- Стой! Держите его! Он украл машину!
Я с визгом тормозов вылетел на дорогу и принялся по прямой раз-гонять «Лансер». Магнитола ожила и от туда раздалась громовая музыка рок-н-рольной группы. Я даже попытался подпевать, когда машина набрала 120 километров в час.
Дальше, я катался по городу, пообедал в «Русалке с Фиджи», наку-пил еще немного припасов и вернулся домой. Припарковав машину у подъезда, я поднялся к себе. Открыл бутылку коньяка, включил телик и уселся на диван.
Под моими ногами валялась газета с фотографией будущей жертвы. Я запомнил его лицо не напрягаясь, он был похож на одного из героев мексиканских сериалов, которые обожала моя тетя. Его жизнь в моих руках, интересное ощущение власти. Он где-то ходит, дышит, строит планы на завтра, не догадываясь, что его сегодня убьют. Какой-то ублюдок нажмет на курок и оборвет его жизнь. Жизнь – полная херня, вот так-то. Никогда не знаешь, какое говно может произойти завтра, поэтому жить нужно одним днем. Наслаждаться каждой минутой и не сомневаться в том, как поступить, ведь второго шанса в жизни может и не быть. Верно? Ну, конечно же. Я знаю это наверняка.
В квартире до сих пор пахло женскими духами – последнее напо-минание о Лене, шальной официантке с бара напротив.
Я не могу решать – жить Семчукову или нет. Это может решить лишь судьба, только ей я доверяю. Поэтому я беру старый револьвер и вставляю в его одну единственную пулю. Потом кручу барабан и резко сведя курок, я приставляю револьвер к виску. В полной тишине подкурюю сигарету и затягиваюсь настолько крепко, как будто в последний раз. Иногда все решается само собой, остается лишь покорится.
Я нажимаю на курок. Револьвер звонко клацает.
Вот так вот, придется прожить еще одни мучительные сутки. А Семчукову, стало быть, не повезло.
С пустым чувством я допиваю коньяк и начинаю собираться к кон-курсу красоты. Для своей жертвы я приготовил свои два блестящих «Кольта» серии «Дельта Элит». Их я всегда вожу с собой, почти каждый день чищу и смазываю. С «Кольтом» я сдружился давно, у нас с ним были хорошие отношения.
Значит, дом культуры…
В подъезде я наткнулся на соседа – прапорщика Кузатого, вечно пьяного и невеселого:
- Клянцев?
- Привет прапор! – сказал я. – Все пьешь?
- А тебе то что? Ты навсегда вернулся?
- Нет.
- Понятно. Выпьешь со мной? – Кузатый махнул окровавленной рукой.
- С рукой что? – спросил я.
- Н-Н-несчастный случай, – выговорил тот. – Шел, упал, очнулся – гипс.
- Скоро голову скрутишь.
- За меня не беспокойся. Я при Союзе выжил, девяностые пережил, а наше время – тем более. Нас не поломаешь, мы как сталь. А всем козлам, которые у меня на шее сидят, я так скажу: Идите вы в жопу! Я не собираюсь вас оглоедов всю свою жизнь кормить. Одному 24, а вторая уже школу окончила. На шею мне позалезали и сидят. Разве так можно? Где же тот Бог? Он что, не видит что здесь творится? Выпьешь со мной?
Я лишь улыбнулся и ответил:
- В следующий раз прапор, я спешу на концерт.
- Подумаешь! Концерт! – перекривил прапор. – Ты что, закодиро-вался?
- Пока еще нет, но когда-нибудь обязательно. Береги себя!
С этими словами я зашагал вниз по ступенькам.
Дом культуры…
Иногда у меня бывает предчувствие, что что-то произойдет. На счет сегодняшнего вечера предчувствие было понятным, но не совсем. Нет, не убийство меня тревожило. Но тогда что? Я не знал, и это угнетало меня еще больше. Когда же все это закончится? Под вечер меня стало все бесить. На каждого человека я готов был бросится и перегрызть ему горло. От такого состояния не спасал даже коньяк.
Подкурюя очередную сигарету я припарковал «Лансер» возле дома культуры. Мотор заглох и я, сделав большой глоток из бутылки, выбрался наружу.
Возле здания уже толпились люди: женщины с сумочками, мужики с дымящимися сигаретами, подростки с пивом… Посреди толпы стояли два мента с дубинками.
У памятника Ленину, что был неподалеку, сидели пацаны в компа-нии своих подружек – ждали дискотеки, которая должна была начаться после конкурса красоты.
Из темных углов, которых не освещали уличные фонари, несся за-пашок конопли. А появляющиеся оттуда ребята, добивались слабоалкогол-кой. Группа каких-то непонятных металлистов весело ржала у порога. У каждого длинные волосы, цепи, пирсинг. А у одного был ирокез синего цвета.
Я не спеша подошел к порогу. Меня окружили люди. Везде обрыв-ки фраз, смех, крики. Я слегка растерялся и остановился у очереди перед входом. Ненавижу находиться в толпе, масса народу всегда как-то давит на меня. Очередь была небольшая, но я успел наслушаться огромное количество реплик:
- Андрей! Андрюха! – прозвучало почти над ухом.
- Билет не потеряй! Положи в карман, – послышалось справа.
- Тамара Александровна рассказывала, что в столице врачи дела-ют…
- Я здесь! Идите сюда!
- Осторожно… Ступеньки. Вот так.
- … они вырезают печень под наркозом и говорят, что так и было…
- Сам иди сюда!
- … а потом эту печень, продают за границу!
- Вчера было! Сегодня конкурс красоты!
- Яна! Возьми сумку у ребенка! Почему она тащит?
-… а еще в мозг запускают глистов и они там все выедают.
- Не может быть!
Я смотрел в никуда и старался не слушать, но это было не возмож-но.
- Мужчина, пять гривен за вход.
Я очнулся и посмотрел на билетершу. Не сразу и понял, что она обращается ко мне. Та громко вздохнула и повторила:
- Пять гривен за вход.
- Сейчас, – сказал я и протянул ей мятую купюру, которая заваля-лась в кармане – сдача с сигарет или что-то тому подобное.
Я прошел внутрь помещения. Судя по характерному писку – в зале настраивали микрофоны. По дороге туда я чуть не сбил с ног миниатюрную даму:
- Извините.
- Осторожней нужно! – упрекнула та.
- Пошла ты! – этого моего ответа она, наверное, не услышала.
Зал был почти полон людей. Невероятно, что конкурс красоты со-брал такой аншлаг. Я поспешил занять свободное место.
Стоял шум, занавес был опущен.
Я посмотрел на своих соседей по месту: слева, жующий арахис мужик сказал мне:
- Говно концерт. Правда, земеля?
Я кивнул в ответ и посмотрел на право: там сидела старуха с ог-ромными, как линзы в телескопе, очками.
Что же, придется провести пол концерта в этой теплой компании. Не больше чем полчаса. Потом можно будет идти на дело.
Слабо заиграла музыка.
Спереди сидящие, два парня в спортивных костюмах, вели свою беседу:
- Моя Светка будет выступать под номером пять. Как только она выйдет, мы будим громко хлопать. Понял?
- Больно нужно.
- Поумничай мне. Смотри, а то я вновь скажу Оксане, чтобы она тебя отлупила.
- Когда это такое было? Что ты несешь?
- Хватит отмазываться! Вся школа знает, что она тебе позавчера, на параше, по морде настучала.
Две старухи, глядя на парней, дружно перекрестились.
Я лишь улыбнулся и полез в карман за сигаретой, но тут же осекся и облизнул губу.
Вдруг музыка оборвалась. В зале погас свет, а старый занавес мед-ленно поднялся вверх. На сцену вышли ведущие конкурса: молодая и симпатичная девушка, и лысый урод пацан.
- Появились! – прокомментировал мой сосед.
- Добрый вечер дорогие зрители! – улыбнулась ведущая.
- Привет конфетка, – вставил свое слово мужик и захрустел арахи-сом.
- Мы рады вас видеть на конкурсе красоты, который проводится при поддержке директора завода «АМК-интернешенал» Леонида Макаровича Семчукова.
Прозвучали аплодисменты.
Я хлопнув два раза поудобнее уселся в кресле.
Ведущая, между тем, продолжала:
- Сегодня, из двадцати красавиц района мы выберем тройку луч-ших. Первое место «Мисс красавица района», второе «Мисс красавица города» и третье место «Мисс красавица весна».
Лысый ведущий, чуть подавшись вперед, сказал:
- Итак, под ваши аплодисменты я объявляю наших участниц кон-курса!
- Сейчас посмотрим, – потер ручонки мой сосед.
- Мария Летюк из Новождановки!
На сцену, под ритмичные аплодисменты вышла первая участница.
- Матерь Божья! – сказал мужик. – Такую вечером встретишь в темном переулке – заикой станешь.
Лысый продолжал:
- Представительница нашего города Светлана Волкова!
- Светка! Ты лучшая! – крикнул сидящий спереди пацан.
Мужик воздержался от комментария.
- Алла Хорошавина из Липовки!
- Ну ежели со спины, то неплохая, – сказал мужик.
- Оксана Самотий из Хрипичей!
- Так себе.
- Инна Токарева из Новождановки!
- Вот это тёлка! – воскликнул мужик и толкнул меня локтем. – Правда же классная? А ты посмотри на сиськи! Ого! Я буду болеть за нее.
Я пожелал ему удачи.
- Представительница нашего города Ирина Зверева!
Ведущий все называл и называл. Казалось, их было не двадцать, а все пятьдесят. Я сидел и смотрел на сцену сквозь темные стекла очков и мысли мои понеслись куда-то далеко. Может быть в те годы, когда я сидел в этом здании на своем выпускном. Сидел и думал: что будет со мной после школы? Кем я стану? Космонавтом? Летчиком-испытателем? Шпионом, как Джеймс Бонд? Нет. Долбонутым убийцей, страдающим на шизофрению и алкоголизм? Да.
Будущее не выбирают. Поверьте мне на слово.
Ведь никогда не знаешь, в какой момент в твоей красочной жизни произойдут перемены и начнется черная полоса, конец которой придет только когда окажешься в черном ящике.
В этот момент ведущий объявил:
- Приглашаем на сцену организатора конкурса Леонида Макарови-ча Семчукова!
Кстати о черном ящике…
На сцену поспешно выбежал человек с усами, лицо которого было на первой странице газеты, той самой. С виду и не скажешь, что этот суетящийся человечек – директор мощного завода. И что же он сделал Артеменке? На вид – безобидный мужичек. Такого, наверное, можно найти в каждой пьяной компании. Костюмчик старательно выглажен, а галстук напоминает по расцветке пижаму. Слегка напоминает мистера Бина, если убрать усы.
Семчуков напряженно улыбнулся, кашлянул и обратился к публи-ке:
- Дорогие друзья! Мы собрались здесь для необычного события. Когда в одном месте собирается столько красивых девушек – то это всегда праздник. Вот уже третий год подряд мы проводим этот конкурс. Это стало уже красивой традицией для нашего района, и я надеюсь, что так будет и дальше…
- А короче нельзя? – не унимался мой сосед.
- Буду краток, – продолжил Семчуков. – Каждая из участниц, без-условно, хочет победить.
На этом месте он почему-то засмеялся, жаль, его никто в зале не поддержал. Семчуков кашлянул и продолжил:
- Потому что за первое место, победительница одержит… э-э-э-э… приз. Музыкальный центр.
Я тяжело вздохнул.
- И это еще не все! – воскликнул организатор.
- Ну ёлки-палки! – вздохнул и мой сосед.
- Конечно же, победительница получит супер приз – путевку в са-наторий на Азовское море!
Прозвучали бурные аплодисменты.
- А еще…
Мужик заматерился и бросил пустой пакетик от арахиса себе под ноги.
- … еще финалистки одержат приглашение на фотосессию в попу-лярный журнал «Sok»!
Лысый ведущий зааплодировал раньше всех.
Семчуков вытер рот от слюни и сказал:
- Так что, желаю удачи всем участницам!
Аплодисменты проводили организатора со сцены и девушки нача-ли демонстрировать свои подготовленные выступления. Каждый номер участницы складывался с танца под музыку. Просмотрев три выступления, я чуть не зевнул и поднялся со своего места. Я уже собирался идти по душу организатора, я уже сделал первый шаг к выходу…
Вдруг зазвучала знакомая песня. Я замер на месте и прислушался. Это был «Natural blues» Moby. Давно я не слышал этой песни.
- Вы уходите или нет? – поинтересовалась бабуля с огромными очками. – Если нет, то отойдите! Мне за вами ничего не видно.
Я отступил назад и вновь присел на свое место. Посмотрев на сце-ну, я увидел там черноволосую девушку в купальнике. Она эротично двигалась в такт мелодии. Непонятно что, но в этом номере было что-то знакомое и приятное.
Девушка медленно повернулась вокруг, гладя при этом свое краси-вое тело. У меня затаилось дыхание, само по себе. Я посмотрел на нее и потерял ориентацию в пространстве. На короткий промежуток времени для меня существовала только сцена и эта прекрасная девушка.
Она руками провела по своих грудях и слегка наклонила го-лову назад. В зал она почти не смотрела, а глаза, по всей видимости, у нее были закрыты. Вот ее руки дотянулись до головы и заплелись в черных волосах.
Давно я не испытывал такого чувства. В полутрансе я слушал ме-лодию и не спускал глаз с красавицы. Может, это песня напомнила о чем-то? Или теперь она будет напоминать эту девушку?
Девушка, несомненно, была красоткой. Наверное, именно так я всегда представлял себе девушку своей мечты. Конечно это шестнадцатый ряд и возможная иллюзия… но… Пускай эта иллюзия продлится подольше. В моей жизни не так уж и много приятных моментов, таких как этот. В последнее время в моей жизни вообще не было приятных моментов.
В руках я ощутил свои очки. Когда я их успел снять?
- Вот это сучка! Я бы такую трахнул не раздумывая, – подвел итог мой сосед.
Я посмотрел на него и выражением своего лица заставил замолчать. У мужика пропала даже улыбка.
Номер подошел к финалу. Зал зааплодировал и громче всех хлопал в ладоши я.
Девушка улыбнулась, и убрав с лица упавшую прядь волос, ушла со сцены. На смену ей вышла другая, но меня уже не было в зале.
Выйдя в коридор, я глубоко вздохнул. Да, девушка красивая, жаль еще школьница. Наверное, ради таких, мужики и делают отчаянные поступки, подвиги, пишут музыку, стихи…Я смотрел несколько раз мелодрамы, и книги читал, так что я в полной мере могу представить себе любовную историю. Бьюсь об заклад, эта девушка стала героиней не одной такой истории. Ведь там, где такая красота – там всегда и ревность.
Я поспешил закурить и посмотрел по сторонам: коридор был пуст. Только я опирался об стену и пускал в потолок дым. В голове все еще крутилась мелодия, и четко вырисовывались очертания незнакомки. Да. Это было сильно.
Я бросил окурок на пол и зашагал в сторону кабинетов. Где-то за одной из этих дверей и прячется моя жертва. Я замер и прислушался: помимо глухих звуков концерта, за дверью с надписью «бухгалтерия» слышался приглушенный разговор двух мужчин. Медленно достав пистолеты, я вновь замер и пытался убедиться по голосу, что я не ошибаюсь. Не хотелось убить никого лишнего, только не сегодня.

Семчуков налил администратору дома культуры еще водки и ска-зал:
- Несколько таких мероприятий и можно будет выдвигать свою кандидатуру в депутаты.
- А что? – подхватил идею собутыльник. – Люди тебя уважают. Порядочный человек, директор завода и все такое.
- Я подумаю об этом, – почесал усы Семчуков.
В маленьком кабинете бухгалтерии они были одни. Стол был по минимуму накрыт закуской, в пепельнице дымились сигареты.
- Хотя я согласен только на президентский пост, – выпалил тот. Они посмеялись над шуткой, и Семчуков поднялся со стула, надел свой пиджак и пригладил волосы рукой:
- Может очки носить для солидности? – спросил он, скорее сам у себя, так как администратор откинулся в кресле и уже представлял голой свою бухгалтершу Лесю. В какую игру они поиграют сегодня? Он будет доктором, а она пациенткой? Или в «учитель – ученица»? Как бы ни было, все равно будет классно.
Семчуков уже было направился к выходу, как вдруг в кабинет за-шел незнакомый человек в темных очках и пистолетами в руках. Кадр, наверное, был достоин второй части «Терминатора».
- Ты кто? – растеряно спросил администратор, выходя из транса эротических фантазий.
Семчуков просто превратился в статую с открытым ртом.
Я молча поднял два «Кольта» и нацелился на двоих.
Леонид Макарович смотрел в черное отверстие глушителя пистоле-та и молниеносно перенесся домой. За свой кухонный стол, где рядом сидела его дочь. Жена приготовила его любимые макароны по-флотски. Дочь что-то рассказывала о школе, о подружках… Жена рукой поправила его чуб, который вечно торчал в сторону, и мило улыбнулась. Почувствова-лось тепло и покой домашнего уюта, с которым никогда не хотелось бы расстаться. Семчуков понял, что сегодняшний обед он провел с семьей последний раз в жизни. Он их больше не увидит…
Два выстрела слились в один и эхом утонули в громкой музыке концерта.
Обоим попал точно между глаз и это притом, что стрелял одновре-менно. Я немного порадовался своему мастерству и посмотрел на два остывающих тела. Вот и все ребята. Для вас концерт окончен.
Спрятав оружие, я еще несколько секунд стоял не двигаясь и при-слушиваясь. Потом схватил букет цветов, стоящих в вазе и вышел с кабинета. В коридоре по-прежнему было пусто. Черт! Так просто, что даже не интересно. Знал бы, так завалил бы его на выходе, вот тогда было бы интересно! Крики, паника… красота!
Но, тем не менее, дело сделано. Второй мужик был, конечно, не причем, но так бывает, когда окажешься не в том месте и в не то время. Такова жизнь.

Через небольшой отрезок времени я стоял на балконе дома культу-ры и ждал окончания концерта. Это добавляло немного адреналина и остроты. Может, вечер не потерян и я еще постреляюсь с ментами? Не пить же дома коньяк и смотреть в дуло револьвера с надеждой, что он выстрелит сегодня.
Свежий, вечерний ветер подул в лицо, и я снял очки, протерев при этом глаза.
Букет цветов лежал на перилах, и ветер слегка шуршал оберткой. Вот бы найти ту красавицу и подарить его ей, но не судьба.
Под балконом тусовалась молодежь, слышались крики и смех. Я посмотрел на луну и задумался о том, как провести сегодняшний вечер.
Хлопнула дверь балкона, я вздрогнул и оглянулся.
- Ой! Извини, не хотела напугать.
На балконе, рядом со мной, стояла та самая девушка, которая умудрилась достать до сердца убийцы. Значит судьба.
- А я и не испугался, – сказал я.
Девушка подошла к перилам и посмотрела куда-то вдаль. Ветер развевал ее волосы и трепал воротник халата, в который она была одета. Наверное, чем-то была расстроена, так как на глазах можно было увидеть блестящие слезы.
- У тебя есть сигареты? – спросила она.
Я протянул ей сигарету, и мы молча закурили. Хотел, было что-нибудь ей сказать, пошутить, но что-то сдерживало. Наверное, разница в возрасте, не хотелось пудрить мозги школьнице. Хотя по виду ей можно было смело дать 18 лет. Но мне то почти тридцать с лишним как-никак.
- Не повезло мне… - вздохнула она.
Я, не смотря на свои мысли, тут же подхватил беседу:
- В чем?
- Третье место заняла. Мисс красавица весна, – сказала она с горе-чью.
- А что? Ты музыкальный центр хотела выиграть? – усмехнулся я.
Она улыбнулась и пояснила:
- Просто не честно из-за откровенности номера меня засуживать. Я же не слепая. В жизни не поверю, что эти два крокодила были лучше меня.
- Вижу у тебя с самооценкой все в порядке, – подметил я.
- Я просто реалистка. Поверь, если бы я сделала номер в народном стиле, с вышиванкой и прочей фигней, то сто процентов заняла бы первое место. А так завуч мне сказал: «Стриптиз танцуй лучше дома, в ванной, перед зеркалом». Но я ведь в купальнике была, и снимать его не собиралась.
Я смотрел на ее, не отрывая глаз. Девушка была не просто красива, а и интересна. Не часто встретишь такую как она, особенно в наше зомбирующее время. Откровенна и проста, не ставила себя выше, чем была и не пыталась создать вокруг себя ореол таинственности и важности. Если она улыбалась, то чувствовалось, что эта улыбка действительно от души.
Я протянул ей букет и сказал:
- Твой номер мне понравился больше всех. И это не потому что мне нравится музыка Moby. Просто ты была лучше всех. Вот, я могу поставить тебе оценку без цензуры.
- Спасибо, – она взяла букет и глаза ее засияли, но уже не от слез. – Цензура в творчестве вообще не уместна.
- Да, это точно, – сказал я и вновь замолчал. Побоялся брякнуть что-нибудь лишнее, конечно странно, но я ничем не хотел обидеть это прекрасное создание. У меня много было девушек, хотя и «моими девушками» их назвать было сложно, так, просто связи на одну ночь. Ничего подобного к ним я не чувствовал, но эта девочка была особенной. Это я почувствовал, как только она вышла на сцену. Несомненно, она просто прелесть.
Я затянулся и посмотрел на площадь, вид которой открывался с балкона. Лучше ей, конечно, было бы уйти. Разговоры с киллером всегда плохо заканчиваются, с какой бы стороны на это не посмотреть. Но она стояла и курила, время от времени бросая на меня косые взгляды.
- Чувствую себя полной дурой, – сказала она.
- Почему?
- Вздыхаю здесь от горя, хотя сама прекрасно знаю, что этот кон-курс попахивает идиотизмом. Мало того, что я в нем участвовала, так теперь еще и расстраиваюсь не из-за чего.
- Я тебя дурой не считаю, – сказал я.
Через полураскрытый халат была видна грудь, на которую она не удосужилась натянуть лифчик. Она поймала мой взгляд и прикрыла халат, а потом пристально присмотрелась в мое лицо. От ее пронзительного взгляда хотелось отвести глаза в сторону, но я сдержался. Киллеры не сдаются!
- Меня зовут Ира.
- Вова. Очень приятно.
- Слушай Вов, а мы не встречались с тобой раньше. Твое лицо ка-жется мне знакомым.
- Вряд ли, но у меня не очень хорошая память. Поэтому спорить не буду, – честно признался я.
- Может быть в прошлой жизни, – то ли пошутила, то ли всерьез сказала она. – А ты веришь в прошлые жизни?
- Что? – не сразу я понял вопрос.
- Говорят, что люди в прошлых жизнях были животными. Кошка-ми, или там, собаками. И после смерти нас вновь ждет животный мир.
- Не очень меня вдохновляет, что после смерти я стану облезлым котом, – улыбнулся я.
- Почему котом? Может и тигром.
- Судя по этой жизни, то обезьяной.
- Все так плохо? – спросила она.
- Ну, если посмотреть, что я буду сидеть на пальме и жрать бананы, то будущее мне кажется не таким и плохим.
- А настоящее?
Я выбросил тлеющий окурок и вздохнул:
- А кому сейчас хорошо? Кто так говорит – тот нагло врет.
- Я с тобой не согласна, – сказала Ирина. – Мне, например, хорошо. И я тебе не вру, а говорю как есть. Я стараюсь наслаждаться только теми моментами, которые приносят радость, а плохие быстро забываю, или стараюсь забыть.
- Это значит, что ты отчаянный оптимист. Наверное, на таких лю-дях как ты и держится наш мир.
- А какое ты себе место отвел в мире?
Я на секунду замолчал, а потом сказал:
- Если честно, то чем дальше, тем больше я осознаю, что в этом мире мне, похоже, места нет.
- Место есть всем, нужно только его найти.
- А если я устал искать? Ведь искать можно и всю жизнь, но так ничего и не найти.
Она посмотрела на букет и спросила:
- Может, выпьем чего-нибудь? Где-нибудь.
- Хорошая идея, – поддержал я.
- Дай мне пять минут. Я оденусь.
Через десять минут мы покинули дом культуры и подошли к моей машине. Девушка окинула взглядом «тачку» и сказала:
- Не плохо живешь.
Я усмехнулся и открыл ей дверь. Вообще-то я понимал, что посту-паю не правильно. Она несовершеннолетняя, и ее стоило просто отвезти домой и забыть про нее с помощью коньяка. Но что-то не давало мне это сделать, хотелось говорить с ней до утра. Не хотелось так быстро расстаться с ней, потому что я понимал, что если мы попрощаемся, то я ее уже не увижу. А сегодня мне первый раз за столько лет было хорошо, сегодня я уже не хотел играть в «русскую рулетку» и напиваться в одиночестве. В ее обличие, я увидел новый для себя мир, которого еще не знал, или не хотел знать.
Далее мы пили вино в каком-то баре.
- А ты, наверное, какой-то бизнесмен? – спросила она. – Хотя ты на его не очень то и похож.
- Наверное, потому, что я не бизнесмен. А эту машину я взял на прокат на авторынке.
- А чем ты занимаешься?
Наполнив бокалы, я ответил:
- Я писатель.
- Правда?
- Начинающий. Недавно приехал в город, чтобы написать новую книгу.
- А какая была первая? – Ира глотнула вина. – Может, я ее читала?
- Я не думаю, потому что мою первую книгу не напечатали. Это была история о бандитах и ментах. Очевидно, эта тема всем уже осточертела и мне отказали. И я решил написать историю о гражданской войне, где моим главным персонажем будет Щорс.
- Звучит интересно. Ну и как?
- Что «как»? – не понял я.
- Написал уже что-то?
- Еще нет. У мен что-то вроде творческого кризиса.
Мы выпили, и она сказала:
- А я мечтаю сбежать с этого города. Куда-то поближе к морю. Объехать все курорты, побывать на Казантипе. У меня тоже бывают времена, когда жизнь превращается в кошмар. Когда просыпаешься утром и уже знаешь, как пройдет день, знаешь, что ничего нового ты не увидишь и самое ужасное, что ты ничего с этим не поделаешь.
- И как ты с этим борешься? – спросил я.
- Делаю неожиданные для себя поступки. Резко меняю ход собы-тий. Как, например, сегодня я сбежала с конкурса с тобой.
- Даже не зная кто я, – добавил я.
- Ну почему, после нашей беседы я тебя немного узнала. Ты не же-нат, хотя тебе уже под тридцать. Ты в душе романтик, значит, скорее всего, родился весной. Наверное, по гороскопу ты рыба, потому что в глубине души очень чувствителен ко всему, но старательно не подаешь виду. Родился ты без сомнения здесь, потому, что когда мы ехали к центру, ты добирался самым коротким путем, через переулок Носова. Добираться этой дорогой, чтобы скоротить – глупо, так как это самая плохая дорога в городе и так скорачивают лишь те, кто ездил так много раз и привык к этому. На офисного работника ты не похож, значит образование у тебя среднее, возможно профессиональное. Не уверенна писатель ты или нет, но взгляд у тебя такой, как будто ты увидел всю жизнь. И полностью уверен, что жизнь не удалась, хотя на самом деле по настоящему ты, может быть, и не жил до сих пор.
Я чуть не зааплодировал:
- Ничего себе! Мне уже страшно с тобой общаться.
- Я чувствую, что ты в душе очень хороший человек. Мне с тобой необычайно легко общаться. Как будто мы знакомы уже много лет.
- А что ты расскажешь о себе?
- Я учусь в одиннадцатом классе, друзей у меня не очень много, я слегка чудная, но не глупая. Люблю музыку, книги, рисую пейзажи иногда. Вот, наверное, и все.
- Не слишком ли краткая биография? – усмехнулся я.
- Достаточная, – засмеялась она. – Подвезешь меня домой?
Она жила в одной из трехэтажных построек на окраине города. Я подъехал почти под подъезд и заглушил мотор.
- Ну пока, чудная Ирина, – сказал я.
- Пока, загадочный Владимир. Знаешь, я бы очень хотела с тобой еще раз встретится.
- Я тоже не против, – согласился я.
- Может завтра на том же месте?
- Может.
Она несколько секунд молча смотрела на меня, потом вышла с ма-шины и скрылась в темном подъезде. Я закурил и завел двигатель, еще минута и «Лансер» на полной скорости мчался к пятиэтажкам. Я включил магнитолу на всю громкость и попытался вытряхнуть Иру со своей головы. Встретится еще раз, черт, почему ты так въелась мне? Не могу забыть ее улыбку. Блин! Не хватало только влюбится в школьницу. У меня и так грехов полным-полно. Если есть Ад, то меня там уже ждут с распростерты-ми руками. Чем я думаю? Через три дня меня не будет в городе, я уеду. Зачем мне эта головная боль? Лучше еще оттрахать двадцать шлюх, и все пройдет. Верно? Правильно.
Я выбросил окурок в окошко и свернул в дворик пятиэтажек.

3. КРАСАВИЦА ВЕСНА

В эту майскую ночь не спал и капитан Майков. Он сидел в дежур-ном помещении и пил уже пятую чашку кофе, чтобы не уснуть. Кофе сегодня не помогало, даже наоборот – спать хотелось еще больше. Жена и дети где-то дома уже спят, не надеясь, что он придет сегодня домой.
Майор и Костенко уехали в дом культуры – там двойное убийство. А Майкову поручили допросить прокурорского сынка Максима Карцева по поводу заявления об изнасиловании. По сути, только написать протокол и отпустить его домой, конечно, если бы не был его отец прокурором, то он бы легко отдохнул в изоляторе несколько суток.
Дежурный Коляда, который дежурил второй или третий день под-ряд, привел задержанного. Василий Майков окинул его презрительным взглядом и сказал:
- Присаживайся, плейбой.
Максим, с помятым видом и не слабым перегаром, присел на табу-реточку и попросил Коляду:
- Сделай мне кофе, пожалуйста.
- Ты вообще попутанный? Это не кабак! – вспылил Коляда.
Майков тихо засмеялся:
- Шутник, бля…
- Дайте хотя бы минералки. Еб-ти! Я из такого фестиваля вернулся! Ой, йо-о-о-о…
Он схватился за голову и слегка пригнулся. Майков вздохнул по-нимающе:
- Да уж, нафестивалил будь здоров. Так, как там твое отчество?
- Максим Леонидович Карцев, – гордо молвил тот.
- Ах да! Леонидович.
- Вы сумасшедшие здесь или что? – поднял голову Макс. – Я вас никак не пойму. Эта сука навыдумывала разной фигни, а вы введетесь на это. Ладно, если бы я ее поимел, а то же и пальцем не тронул! Обидно.
- Кончай гнать! – не злобно прикрикнул Майков. – Знаю я таких молодцов как ты. Кастрировать вас нужно! Вот тогда точно пальцем не тронешь! У меня самого есть дочь, я ее другой раз боюсь на дискотеку пускать, потому что знаю, что там творится. Бардак бля! Бардак полнейший! И если бы у тебя не было папочки такого, то сладких пятнадцать суток для начала тебе было обеспечено, а потом по статье загремел бы на «зону»!
- Не пугай меня мент, - не злобно усмехнулся Макс. – Пуганый я уже. А эта шмара все равно ничего не докажет, потому что не было между нами ничего.
Воцарилась тишина, только дотошно клацала рация на пульте. Ве-тер стучал открытой форточкой, а грязная тюль на окне, подрагивала ему в такт.
- Слушай, - сказал, наконец, Майков. – Меня дома ждут жена и де-ти, а я торчу здесь из-за тебя. Мне не хочется на тебя переводить ни время, ни бумагу, ни нервы.
- Значит, я могу идти? – обрадовался Макс и уже хотел вставать со стульца.
- Подожди, не торопись, - остановил его капитан. – Дослушай до конца, что я тебе скажу. Больше ты к Холыщеревой не подойдешь и на пушечный выстрел.
- Договорились кеп, – махнул головой Макс.
- Я думаю у тебя много разных подруг, которые тебе дадут, не по-давая к нам заявления. Всосал?
- Всосал.
- Вот и хорошо. Я уверен, что твой папаша утрет эту тему с ней за небольшое количество денег, и я забуду об этой истории. Но ты об этом должен помнить всегда и на следующий раз уже думать башкой, а не членом. А теперь, дружок, вали от сюда! Еще раз попадешься мне – кастрирую!
Карцев, не смотря на свое тяжелое состояние, быстро покинул от-деление. Наверное, боясь, что Майков передумает. Но Василий менять свое решение не собирался, а только медленно поднялся со стульца и потянувшись крикнул:
- Коляда! Неси мне бушлат!
- Что? – послышался из коридора сонный голос. Опять гад на ла-вочке спит.
- Принеси бушлат мой!
- Что?
- Бушлат принеси! Идиот глухой!
Майков посмотрел в окно: толи дождь за окном, толи показалось. Наверное, спать хочется – вот и мерещится.

Семчуков подымался по лестнице на четвертый этаж. При каждом его шаге, на бетонных ступеньках оставались остатки кожи. Из небольшого отверстия во лбу, тонкой струйкой сбегала кровь. Лицо перекошено, а из открытого рта слышался глухой рев, похожий на волчий. Руки наткнулись на дверь квартиры…
Я чувствовал его приближение, слышал, как он ногтями царапает обивку двери и с рычанием пробирается в мою квартиру. С темного угла комнаты на карачках выполз еще один упырь, или мертвец? А может правильней сказать – зомби. Не важно.
Он остановился посреди комнаты и глядя на меня пускал слюни изо рта. «Хочет мне перегрызть горло» – метнулась мысль в моей голове. У него не хватало половины головы, были видны его серые мозги. Неужели я так расквасил его башку? Что-то не верится, я точно помню, что двоим, попал точно в лоб. Промахнулся значит.
С улицы послышался вой остальных, от этого воя у меня застыла в жилах кровь. Семчуков добрался к моему дивану, на котором, как парализованный лежал я, и схватил меня за горло своими холодными и скользкими руками. Я стал задыхаться, не мог пошевелить ни одной конечностью. Зомби смотрел мне в глаза и испытывал, наверное, удовольствие, видя как я со всех сил стараюсь глотнуть хоть немножко воздуха. Его товарищ не сдержался и прыгнул с криком на меня, в полете как можно шире раскрыв свои челюсти…
Я раскрыл глаза и тяжело вздохнул. В лицо ударили лучи солнца, которое пробивалось с балкона. Я все еще отходил от кошмара, слишком сильно я испугался. Никогда прежде они не подбирались ко мне так близко и тем более уж не душили.
Рукой поискав возле дивана бутылку я все же ее нашел. Три хоро-ших глотка коньяка и подкуренная следом за этим сигарета – отличное начало нового дня.
Какой сегодня день недели? Среда? Суббота? А может быть втор-ник? Какая к черту разница!
Все же поднявшись, я сделал экскурсию в ванную, потом на кухню. Включив электрочайник, я посмотрел в окно. Там, в дворике кипела обычная и привычная жизнь, знакомая еще с детства. Старики как всегда играли в домино, соседка Даша вешала постиранное белье на просушку, а возле нее крутилась какая-то собачка. Кругом цвели вишни и громко пели птицы, красота, да и только. Я вдруг почувствовал какую-то непонятную радость к жизни. Что-то вдруг изменилось, я это прямо ощутил. От одного только пения птиц я получал заряд непонятной и в то же время приятной энергии. Неужели коньяк так вставляет? Нет, это другое.
Та чертова девушка на балконе. Ира. При воспоминании о ней по телу пробежали приятные мурашки. Какая же она все-таки… Ну да ладно, не стоит заводится хрен знает из-за чего. Подумаешь там, счастье сопливое! Нужна она мне больно.
За спиной клацнул чайник.
Украв газету из почтового ящика Кузатых, я сел у себя на кухне и попивая кофе, стал изучать утреннюю прессу. Газета называлась «Луч», обычная районка, но выходит каждый день. В сегодняшнем номере я нашел массу полезной и бесполезной информации:
«Двойное убийство в вечер красоты» - заголовок.
И подробнее…
«Вчера в Доме Культуры во время проведения ежегодного конкур-са красоты были убиты директор «АМК-интернешенал» Леонид Макарович Семчуков и администратор ДК Соболев Антон Филиппович. Причины убийства не установлены. Ведется следствие».
- Удачи, – сказал я.
«Маньяк до сих пор на свободе! Женщины и дети, будьте бдитель-ны! Отказывайтесь от самостоятельных прогулок по улице в вечернее время. Комментарий на эту тему дал инспектор РУМВД старший лейтенант Т. Г. Костенко: «В ближайшее время готовится операция по захвату маньяка под названием «Кондор». Но мы просим и вас о помощи, любую информацию о преступнике вы можете сообщить по телефону …………, или 102. Не оставайтесь безразличными, ведь беда может коснуться и вас…»
Ниже…
« На конкурсе красоты победила Инна Токарева из деревни Ново-ждановка…»
Я отложил газету. В синем дыму сигареты я вновь увидел образ той девушки, красавицы весны. Что же она так мне врезалась в голову? Что в ней такого особенного?
Все. Она особенная. Каждый штрих ее лица, ее пьянящие глаза, полные, невероятно искусительные губы, каждая ее улыбка, которая гипнотически действует на меня. Ее невероятная внутренняя сила, которую ощущаешь, стоя с ней рядом. Ее открытость, ее роскрепощенность, сексуальность, кажется, в ней собрались одни плюсы, делая ее самой желанной девушкой на свете.
Да, я ее красиво срисовал. Но так ли это на самом деле? Можно сказать с уверенностью, что нет. Дело в том, что я просто хочу ее видеть такой, как я ее себе представил. Вот и все.
Она сказала, что будет ждать меня сегодня на том же месте. Пускай ждет, я почти уверен в себе, что не пойду. Мне не стоит влезать в ее жизнь.
Вот значит как? Во мне проснулась совесть?
Нужно всегда иметь силы сказать себе «стоп!», какая бы это не бы-ла ситуация. Потерять голову можно каждому, но не мне. Я киллер.
Отмахнувшись в уме от навязчивой темы, я продумал план своих мероприятий на сегодня. Во-первых: нужно заехать к этому жалкому созданию и забрать вторую половину суммы, а во-вторых: нужно прикупить коньяка на вечер. Что же, планы как у Гитлера.
Никак я не ожидал на встречу с Дашей, с которой столкнулся на выходе с подъезда. Эта девочка с лицом школьницы, на которую внезапно возложили обязанности домохозяйки, была когда-то моей лучшей подругой. Да и сейчас, глядя на нее, хотелось ее крепко обнять и спросить: «Что с тобой было все эти годы»?
Она тоже, наверное, хотела обнять старого знакомого, но как-то не решалась. Что-то сдерживало порыв ее эмоций. Может действительно двенадцать лет – это очень большой отрезок времени?
- Вова, – сказала она с нескрываемым удивлением и радостью.
- Привет Дашка, как поживаешь? – я снял очки, чтобы получше ее разглядеть, посмотреть в ее глаза.
- У меня все в порядке, а ты какими судьбами? Навсегда, или «на недельку до второго»? – при вопросе она как всегда прищурила правый глаз и слегка улыбнулась.
- Скорее всего «на недельку», - сказал я.
- И давно ты приехал?
Наверное, ее муж не поведал ей о нашей с ним встрече. Его можно понять: ревность и все такое прочее.
- Позавчера.
- И не зашел в гости? – шутливо нахмурилась она. – Я бы с удо-вольствием приготовила бы тебе твоих любимых блинчиков.
- А муж не против бы был? – съязвил я.
- Что-то мне не верится, что Коля тебя бы смущал.
- Я за него волнуюсь.
Даша засмеялась:
- Все тот же Клянцев! Не очень ты изменился, вечно молодой и вечно пьяный.
- А ты изменилась, - заметил я. – Даже очень.
- В лучшую сторону? – спросила она.
- Конечно. Ты уже не похожа на ту дебоширку и хулиганку, кото-рую я знал.
- Жизнь идет, все меняется, - с грустью сказала Даша. – А ты, семь-ею не обзавелся?
- Кому я такой нужен? – улыбнулся я.
В ответ на это, Даша мило улыбнулась, опустив глаза. Видимо я до сих пор ей нравлюсь. Ах, какая очаровательная девушка! Какой ты была Даша – такой и осталась.
Мы еще минут пять поговорили, а потом разошлись, каждый в свою сторону.

Этим утром Ирину Звереву разбудил будильник на ее мобильном телефоне. Она, все еще лежа на кровати, посмотрела на часы и потянулась. В ее распоряжении был еще целый час.
Она любила весеннее утро. Любила просыпаться, когда комнату заливали лучи утреннего солнца, весело пели птицы, и с радио было слышно любимую передачу на волнах FM.
Родители уже давно ушли на роботу, и девушка побрела к ванной по пустой квартире. Оставили они лишь записку на столе: «Завтрак в микроволновке».
День лучше всего начинать с горячего душа. Этому принципу она следовала уже очень давно. Пока Ира была в ванной, на телефон пришла SMS-ка от Жоржа: «Доброе утро Ирка! Как конкурс?».
Его звали Вадим Жориков, но все называли его просто Жорж. На-верное, с того времени, когда он рассказывал друзьям о новом фильме и по ошибке назвал Джорджа Клуни – Жоржем Клуни. С того времени прозвище к нему и пристало. По началу он на это обижался, а потом привык и сам. Сейчас он учился на третьем курсе ПТУ вместе с лучшим другом – Романом Гаевым. С малых лет они начали жить уличной жизнью и пропадали по вечерах из дому. Шатались с другими ребятами по улицах и подворотнях с гитарой, курили «траву», пили спирт и веселью не было конца. Горланили песни группы «кино» под окнами соседей, академик Васильев как всегда грозился вызвать милицию и прогонял их со своей лавки, но следующим вечером история повторялась вновь.
На первом курсе училища они познакомились с Максимом Карце-вым, по-простецки – Максом. Вот тогда понеслась карусель ночных клубов, дискотек и всякого прочего. Отец Макса был прокурором, по этому деньги у него водились всегда. Даже до того как Жорж купил себе «Форд», у Макса уже три года была машина. Сколько они отколесили на его «ВАЗе 2108»! А сколько девчонок они перекатали на нем! Именно Макс и познакомил Жоржа с его первой девушкой. Ее звали Марина, с Вадиком они пробыли не долго. После этого, их связь была лишь предметом насмешек у пацанов.
Как-то на одной из дискотек Жорж увидел Иру. Она была там пер-вый раз в жизни, вместе со своей подругой Жанной. Не теряя ни минуты, он познакомился с ней и тот вечер они провели не отходя друг от друга ни на шаг. Он танцевал с ней, угощал пивом, познакомил с друзьями, а потом пошел провожать домой. Поцеловавшись на прощанье, они расстались. Все было как в хорошем сериале, которые любила Ира. Прямо как в любимом «Беверли Хиллз 90210». Она всерьез заинтересовалась Вадимом, и дни напролет рассказывала о нем Жанне, та в душе завидовала подруге. Ее всегда мучили комплексы, что ее подруга красивее и все парни обращают внимание только на Ирину.
Ира была влюблена, и жить ей стало намного интереснее и увлека-тельней, зная, что после школы ее ждет встреча с Вадимом, и они вновь отправятся куда-нибудь вдвоем.
Когда они встречали новый год, на квартире у Макса, Ира отдалась Жоржу. Алкоголь и интерес к непознанному, свели их вместе в спальне Макса. Особого удовлетворения девушка не почувствовала, была только кровь. Но огорчать своего любимого она все же не стала и твердила ему, что все было хорошо.
После той ночи Жорж почувствовал себя плейбоем и очень высоко поднялся в своих глазах. Он считал, что отношения с Ириной стали настолько крепкими, что ничто не сможет между ними стать. Он ошибался… В Ире что-то изменилось. Прежняя, так называемая «любовь», очень быстро погасла, и Жорж стал для нее лишь хорошим знакомым. А потом и вовсе стал ее раздражать, но Ира виду не подавала и они до сих пор встречались. Хотя в голове у девушки уже крутились мысли о том, как бы с ним расстаться полюбовно.
Сейчас она училась в «11-том А» классе, средней школы №1. С виду была обычной, может лишь слегка неразговорчивой и серьезной. Но в ее душе творились удивительные вещи, она в любую минуту была готова бросить все и убежать куда-то далеко-далеко. Убежать и забыть что такое печаль, горе, одиночество… Она была окружена множеством друзей, одноклассников, знакомых, но в душе чувствовала себя очень одинокой. Ведь все так называемые друзья – это друзья Вадима, а не ее. Ее они считали лишь «телкой Жоржа» и ничего больше. Подруги, втайне готовы были наслать на нее проклятье или убить. Они ненавидели ее за то, что в Ирину были влюблены почти все мальчики в классе. Может кто-то ее и понимает, ведь провести целый день в компании, где все тебя ненавидят, но скрывают это за лживой лестью и комплементами, это было невыносимо. Ира приходя домой и оставаясь в одиночестве на лавке в лесу, чувствовала себя крайне счастливой. Девушка доставала с кармана запретные для нее сигареты и не спеша курила и о чем-то мечтала. Стоило лишь возвратится в реальность, и она с отчаянием вспоминала, что в шесть зайдет к ней Жорж, и они отправятся куда-нибудь гулять.
На дискотеки она ходила из-за принципа, чтобы не отличаться от других. Для всех вокруг она создала образ серьезной и слегка холодноватой девушки. И каждый день Ирина Зверева играла свою созданную роль в спектакле, антракт которого слишком затянулся. По мнению Жоржа отдыхать – это пить пиво с его друзьями, которых она терпеть не могла, напиваться в дребезги и прыгать на дискотеке, падать, блевать, драться толпой на толпу… С недавних пор он еще раз пытался затащить ее в постель, но его попытки оказались напрасными. Он психовал, злился, жаловался друзьям. Макс лишь усмехнулся и сказал, что Ирка еще малолетка и ума у нее не так уж много.
- Ты потерпи, годиков через пять она тебе даст.
- После свадьбы, - хихикал Роман Гаев.
Девушка сидела на лавке у леса, под которым проходила трасса. По трассе неслись транзитом проходящие фуры. Их водители каждый день путешествуют по стране. Как же здорово! Душа кричала: «Заберите меня с собой! Я хочу с вами!..» А фуры лишь дружно подмигивали ей габаритами и скрывались за поворотом. Ветер ласково развевал ее волосы, и Ирина грустно смотрела куда-то вдаль, и сердце мучил лишь один вопрос: «Когда же все переменится? Ведь не может быть всегда лишь плохо. Хотя сидеть и ждать чего-то откуда-то глупо, нужно самой действовать. Не сидеть на месте, сложа руки».
И вот однажды, на уроке химии, классный руководитель Раиса Ми-хайловна выбрала с класса пять девушек, которые пройдут отбор на конкурс красоты. В эту пятерку попала и Ира. Школьное жюри, в составе директора и завуча, довольно быстро определило три девушки, которые на конкурсе будут представлять их школу.
Накануне конкурса Жорж, Макс и Рома Гаев взяли ее с собой на очередную гулянку на хате в Карцева. Макс притянул с собой еще двоих девчонок: Риту Венцеву и Холыщереву. Все пили, веселились, одна лишь Ира стояла у открытого окна, и куря сигарету, смотрела в небо.
- Ты что там, НЛО увидела? – спросил Вадим.
Девушка не оборачиваясь, грустно повторила:
- НЛО.
- Почему не пьешь? – Рома тоже подошел к окну и закурил. – Мама не разрешает, или что?
- Что-то не хочется, – сказала Ира.
- Ну хотя бы пива, за завтрашний конкурс, - усмехнулся Макс. – За победу, так сказать.
Холыщерева, «повесившись» на Максиме, тоже улыбнулась и вста-вила свои «пять копеек»:
- Ну выпей с нами, Ирка!
Жорж взял ее за руку и потянул к столу, на ходу говоря:
- Я говорил тебе, что не смогу придти на конкурс? У нас с Максом дело есть одно неотложное. Но после конкурса я заберу тебя, и отметим твою победу в «Пип-стопе».
Ира ничего не ответив, присела за стол и подняла свою рюмку, ог-лядев всех она создала на лице улыбку и закрыв глаза выпила до дна…

Зверева сушила волосы. Из радио доносилась приятная музыка, скрашивая ее утро и немного подымая настроение. Мысли девушки вновь перенесли ее во вчерашний вечер. Встреча с Владимиром произвела больше впечатлений, нежели конкурс. Что-то было в нем такое, что заставило ее почувствовать, что они в чем-то очень похожи друг на друга. И впервые за столь долгое время, она по настоящему заинтересовалась человеком. Хотелось верить, что он придет сегодня туда же. Он ведь сказал «да», или ей только послышалось?
После продолжительных процедур над собой, она брызнула на себя туалетной водой и схватив сумочку, вышла во двор.
Соседка Аня Майкова тоже шла на роботу:
- Доброе утро Ирка!
- Здравствуйте теть Аня.
Легкой походкой девушка направилась в школу. Настроение сего-дня было как никогда прекрасным. Шпильки ее туфелек звонко цокали по тротуару. Продавец газет весело подмигнул ей, в ответ на это девушка послала ему улыбку. Он погладил свои усы и довольно улыбнулся: наконец-то она его заметила, значит, не все еще у него потеряно. Еще немного времени, и он позовет ее на свидание и подарит ей свое сердце…
У остановки Иру ждала ее подруга Жанна:
- Привет! Ты вчера была просто супер!
Зверева криво улыбнулась:
- Брось, третье место. Никакого «супер» не получилось. Выстави-лась дурой только.
- Третье место – это не так уж и плохо, - сказала Жанна. – Многие вообще в тройку лучших не попали.
- Обидно только то, что именно Токарева заняла первое место, вро-де не красоты конкурс, а народного танца.
- Да все «наши» тоже в шоке от таких результатов. А про убийства слышала? Жуть!
- Какие убийства? – не поняла Ира. – Опять маньяк?
- Нет. Наверное, заказное. Вчера после конкурса были убиты и Семчуков и администратор ДК. Сегодня дискотеку хотели отменить, а потом передумали.
- И кто убил?
- Ну ты даешь! Я откуда знаю? Говорят, наняли какого-то пьяницу, за бутылку, он их топором и зарубил.
- Зарубил?
- Да. Головы разрубил. Говорили, кровищи там было! Из окон ру-чейками бежала. Вообще кошмар! Что только творится!
- Жуть. По городу уже страшно ходить.
- И не говори.
Маршрутка подъехала незаметно, как всегда битком забита пасса-жирами. Протиснувшись в салон, девушки схватились за поручни, чтобы не упасть. С шумом захлопнулась дверь, в сопровождении скрежета коробки передач и матов водилы, автобус двинулся в направлении школы.
- Идешь сегодня на дискотеку? – спросила Жанна. – Если что, то скажи Жоржу, чтобы с собой и Рому Гаева взял.
- Я сама пойду, мне этот Жорж уже вот где, - с этими словами Ира приложила руку к горлу.
- Почему? Столько времени вы вместе, все уже думали о вашей свадьбе.
- Все думали, одна лишь я не думала, - сказала та. – Невыносимо быть вместе с человеком, которого не переносишь. Надоел мне и он, и его тупые дружки. Еще чуть-чуть и я сойду с ума с ними. И так, слишком уж все у нас с ним далеко зашло. Так дальше продолжаться не может.
- Ну и дела! – удивилась подруга. – Кто бы мог подумать! Ты не спеши с выводами, может это временно?
- Это уже навсегда, - подвела итог Ира.
- Ты кого-то встретила, верно? – хитро усмехнулась Жанна.
- С чего ты взяла?
- Резко так отшиваешь Вадима, а сама от чего-то светишься.
- От чего я свечусь? – не удержалась от улыбки Ирина.
- У тебя на лбу все написано. И кто он?
- Я о нем почти ничего не знаю, но это удивительный человек. Он как бы свой, я чувствую это. Тянет к себе как магнит, я впервые за два года чувствую себя очень счастливой.
- И где вы встретились?
- Вчера после конкурса, выхожу покурить на балкон, а он там с цветами стоит. Не знаю, кого он ждал, но цветы достались мне, и мы поехали пить вино в бар.
- А что у него за машина?
- «Лансер» черный.
- Не плохо. А ты представляешь, что будет, когда об этом узнает Жорж. Он же псих, может натворить чего-нибудь нехорошего.
- Ты права. Этот Жорж со своей чертовой шайкой… Но знаешь, я его не боюсь.

В противоположном конце города находилось профессионально-техническое училище, где и учились два неразлучных друга: Роман Гаев и Жорж. До того как подружится с Жоржем, Роман был примерным парнем. Он посещал музыкальную школу, где овладевал искусством игры на фортепьяно. И играл он довольно не плохо, мог сыграть любую мелодию, будь-то Моцарт или мелодия мобильника из кинофильма «бумер». В этой школе он познакомился с Инной Токаревой и они стали очень хорошими друзьями. Помимо школьных тем, они рассказывали друг другу о себе, виделись на дискотеке. Роман даже сочинял для нее стихи, но ей так ни одного и не прочитал. После школьных занятий, они вместе направлялись в «музыкалку». Взявшись за руки, они весело подбивали ногами осеннее листья вверх и смеялись. Для Ромы это были незабываемые минуты жизни, которые останутся в памяти до смерти. Инна проживала в деревне Новождановка, что находилась в двух километрах от города. Роман всегда проводил ее домой и время в пути они коротали рассказывая веселые истории. Как обычно, он доводил ее к озеру, что было в начале деревни и уже там они прощались. Для Инны это была очень хорошая дружба, а для Романа это было уже нечто больше. Наверное, самым большим его подвигом, за последние годы, это было то, что он признался своей возлюбленной в своих чувствах.
- Ты это серьезно, Роман?
Черт возьми, что еще может быть серьезней! Он же сейчас даже не улыбается как прежде! Ноги как предатели, трясутся, а на лице выступила испарина.
- Я не говорил еще тебе ничего более серьезного, – Роман нервно ухмыльнулся.
Инна тяжело вздохнула и опустила глаза. Что не так? Почему она так себя ведет? Он же открыл ей свое сердце, а она вздыхает и опускает глаза!
- Понимаешь Рома, у меня уже есть парень. Мне конечно очень приятно, что ты испытываешь ко мне такие глубокие чувства, но я люблю тебя как друга. Ты мой самый лучший друг, понимаешь?
Роман, как во сне, медленно кивает ей в ответ. Все кончено! Конец его ночным фантазиям. Как теперь с ней говорить? Нет, нужно во что бы то не стало сдержаться и не убежать сейчас.
- Я не хочу потерять нашу дружбу, - продолжала она спокойным голосом. – Ты пойми, ты мне очень дорог, но я не люблю тебя так, как ты любишь меня.
- Я… Я понимаю, – выдавил он из себя.
Ему было очень долго больно и противно за этот случай, но к со-жалению время нельзя перемотать назад. Они, конечно же, все еще дружили, но смотрели уже друг на друга совершенно другим взглядом. А потом было еще больше…
В один прекрасный вечер, когда Гаев провожал ее домой, на их пути встретился тот самый парень. Андрей, наверное так его звали. Вроде бы все нормально, разошлись в разные стороны: Инна с ним на Новожда-новку, а Роман назад, в город. Но дойти без приключений у него не получилось. На пол дороги, этот Андрей его догнал, и ничего не говоря начал бить. Бил довольно долго, пока Роман не распластался по асфальту. Лишь потом обидчик плюнул на него и сказал:
- Еще раз увижу с Инной – закапаю!
Жизнь круто изменилась у Ромы. Он начал пить, курить, крепче сдружился с Жоржем, который окунул его в уличную жизнь. Музыкальную школу Гаев естественно бросил, а сам стал злым, подлым и все время искал того, на ком бы мог изгнать свою злость.
От правильного мальчика не осталось и следа.
Именно он стал для Жоржа лучшим другом. И за все время своей дружбы они ни разу не поссорились. Один за другого стояли стеной, это действительно было так.
А сейчас они сидели на лавке в дворике ПТУ и курили. Была пере-мена. Масса учеников вокруг, смех, крики, гам…
- Слышь, вчера менты Макса зацапали, - поведал Роман другу по-следние новости. – Прикинь! Людка… тьфу! Оксана Холыщерева заяву в ментовку написала на него.
- За то, что он трахнул ее? – засмеялся Жорж.
- Да он даже не успел!
Их хохот разнесся по двору. Жорж счастливо затянулся сигаретой и спросил:
- Так, за что же она написала, если он не успел?
- В том то и дело, что не за что! Он только под трусы рукой залез, а она кричать начала: «Караул!».
- С чего бы это? – удивился Жориков. – Она же всем дает безотказ-но.
- Видимо все, - предположил Роман. – Совесть замучила. Теперь до свадьбы невинность будет беречь.
Парни вновь громко засмеялись и к ним, на хохот, подошли два одногрупника: Мишель и Ваня.
- Че ржете? – спросил Ваня и поздоровался. – Привет. Слышали, моя Света вчера на конкурсе второе место заняла.
- Да ну! – удивился, смеясь, Роман. – Кто бы мог подумать! А Ирка какое? А, Жорж?
- Не знаю, я ей со вчерашнего дня еще не звонил. Замотался.
- Третье, - проинформировал Мишель.
- Кстати, об Ире твоей… - вспомнил Ваня.
- Что? – перестал улыбаться Жорж, серьезное лицо Вани напрочь отбило желание смеяться. – Что об Ире?
- Да видели мы с Мишелем вчера, как она с каким-то типом за руч-ку из ДК выходила. Я его не знаю, первый раз его лицо вижу. Годиков под тридцать ему где-то.
- Да ладно тебе, - махнул рукой Жорж. – Может, то был ее отец.
- Я что, ее отца не знаю или что? – сказал Ваня. – Он с моей мамкой вместе работает. А того типа, с которым она вчера шла, я реально первый раз в жизни вижу.
- Ты меня не разводишь? – спросил Жорж.
- Отвечаю на пидора! Видел своими глазами как тебя сейчас. Вон Мишель тоже видел, да?
- Да, - махнул головой его дружбан.
- Дела, - сказал Рома. – Значит, Ирина себе другого завела. А то я вижу, она в последнее время какая-то замкнутая стала.
- Заткнись! – оборвал его Жорж. – Ни хрена себе дела. Вот оно как!
Он достал из пачки еще одну сигарету и спокойно прикурил от Ро-мовой зажигалки. Пацаны стояли молча и смотрели на его в ожидании какой-то реакции. Но Жорж лишь молча курил и о чем-то думал с совершенно спокойным выражением лица.
- Поговори сегодня с ней, - тихо сказал Мишель.
- Или позвони сейчас, - добавил идею Роман, который в душе не-много радовался этой ситуации. «Пусть Жорж теперь прикольнется с него вспоминая об Инне, тогда ему напомню Иру».
Вадим Жориков не спеша достал свой мобильник и набрал номер Ирины…

Учитель географии и астрономии И.В. Коваль потер свой нос и посмотрел на сидящий перед ним класс. Все сидели тихо и внимательно смотрели на преподавателя, что само по себе было довольно странно, так как «11-тый А» славился по школе дурной славой. Ведь это они довели химичку до истерики, а сейчас все сидели спокойно, как будто им и в правду была интересна тема о Млечном пути.
Коваль пролистал учебник до нужного параграфа и сказал:
- Откройте книжки на странице 56. Тема сегодняшнего урока: Млечный путь. Запишите тему и поставьте сегодняшнее число.
Класс зачирикал ручками по тетрадях.
Ира попыталась записать, но этого ей не дал сделать виброзвонок ее мобильника. Девушка достала его из сумочки.
На дисплее мигала надпись: «Звонит Жорж».
Нажав на «отбой», она принялась далее следить за уроком.
- Скопление огромного числа звезд, - рассказывал Коваль. – Как полагали прежде, имеет в длину около ста тысяч световых лет…
Мобильный Иры вновь ожил.
Девушка снова сбросила и написала SMS: « Не звони. Я сейчас на уроке».
- Около 200 миллиардов звезд… Зверева, в чем дело? Тебе не инте-ресно? Чем ты там занята?
- Ничем Игорь Викторович.
Преподаватель подошел к ней и заглянул в ее тетрадь. Ира не рас-терялась, схватила ручку и дописала тему.
- В облаках летаешь? – спросил он.
- Нет.
Учитель, помолчав секунды три, продолжил свой рассказ о Млеч-ном пути. Мобильный Иры вновь предательски зажужжал, и ей ничего не оставалось делать, как выключить его.
На другом конце города ее парень Жорж посмотрел на свой теле-фон с выпученными глазами:
- Офигеть!
- Что? – спросил Рома.
- Телефон выключила.
- Да ладно, расслабься! Вечером на дискотеке увидишь, там с ней и поговоришь.
Со здания ПТУ послышался звонок. Роман встал, бросил окурок в сторону и сказал:
- Пойдем!

Ира поднималась к себе на третий этаж. Уроки пролетели незамет-но, и долгожданный вечер приближался. Вообще-то все бывает наоборот: когда чего-то ждешь, то время тянется очень медленно. А сегодня все по-другому, вечер стремительно приближался и обещал быть богатым на события. Во всяком случае, на это надеялась девушка.
На лестничной площадке ее обогнал сосед – Василий Майков, он как раз возвращался с работы. Майор его отпустил сегодня пораньше, так как прошлую ночь Майков ночевал в отделе.
- Как дела профурсетка малая? – спросил он улыбаясь.
- Нормально дядь Вась.
Открыв свою квартиру, она бросила сумочку на трюмо, а сама по-дошла к окну. На ходу снимая свитер и джинсы, она включила телевизор.
Погода к вечеру испортилась: небо затянули серые тучи и начал покапывать мелкий дождик. В квартире заметно потемнело. Ира, открыв окно, вид которого открывал во всей своей красе хвойный лес, устроилась поудобнее на подоконнике и закурила.
На улице уже моросил дождик.
Взгляд ее устремился куда-то далеко-далеко… Там, за полосой ле-са, за мебельной фабрикой, больницей, «Русалкой с Фиджи», гидропарком, находились пятиэтажки, на одном из балконов которых, стоял и курил я.
Плюя вниз на гараж алкоголика Кузатого, я путался в своих мыс-лях. Ох, как мне было хреново! Допивая вторую бутылку коньяка за день, я вдруг задумался об Ирине. В голову полезла всякая дрянь о любви и я решил освежится на балконе. Вечер приближался, она будет ждать меня на балконе. Ну и жди! Я лучше напьюсь в дребезги, и наведаюсь куда-нибудь, в гости. Хотя бы к Даше. Нет, пускай лучше она ко мне приходит, поговорим, выпьем, потрахаемся и разойдемся. Все будут довольны и счастливы.
Нет, блин! Что-то не то. Не хочу. А чего я хочу?
Конечно же, Ирину! А что плохого в том, что мы посидим опять где-нибудь в кабаке и попьем вина? Самое страшное, что я могу влюбится в нее. Или я уже влюбился?
Детский сад блин!
Я бросил окурок вниз и зайдя в зал схватил бутылку и с огромным удовольствием допил ее до конца. В голове стало меньше мыслей, и я почувствовал некое расслабление. Прекрасный эффект.
Все это бред. Я несу какой-то бред. Потерял чувство, которое назы-вается «правильно - не правильно». Уж сильно я в последнее время выходил за его рамки. А так нельзя, может плохо закончиться, в лучшем случае для меня, а в худшем для нее…
Мне ее жалко.
Значит, эта романтическая история закончится вчерашним вечером. Так будет правильно.
Я вдруг, заметил, что сижу на диване. Нужно принять холодный душ, а сегодняшний вечер разрешится сам по себе. Поднявшись с дивана, я пошел на кухню, обнаружил свой недопитый кофе, немного глотнул и поставил обратно…
Ира закрыла окно и сняла с себя футболку…
Я стянул с себя сорочку…
Она сняла лифчик и трусы…
Бросив свою одежду на диван, я побрел в ванную…
Зайдя в душевую кабинку, Ирина открутила вентиль и на нее поли-лась теплая вода…
Я стукнул по крану, и на меня с напором побежала холодная вода с ржавчиной…
Ирина выдавила на руку гель для душа и принялась растирать его по своему телу…
Открыв рот от судороги, которая свела все тело, я все же удержался на ногах и обреченно опустил голову вниз…
Теплая вода бежала по ее талии, бедрам…
Холодная вода жалила тело, но спустя несколько секунд оно начало привыкать. И силы, которые казалось, покинули меня, начали стремительно возвращаться…
Покинув душ, девушка стала обтирать себя большим, белым поло-тенцем, смотря на себя красивую в зеркало…
Закрутив воду я громко вздохнул и несколько раз ударил себя ла-донями по щеках. Хорошо! Настоящий энергетик!..
Ирина вытирала свои долгие волосы. На секунду замерев, она по-смотрела на свое отражение в зеркале. На ее, по ту сторону зазеркалья смотрела вторая Ира, второе «я». И ей, можно было доверить любой секрет и быть уверенной, что она сохранит его там у себя… по ту сторону мира.
- А если он не придет?
Я вытер лицо и посмотрел в зеркало, что-то заныло в груди. Я от-вернулся и вышел с ванной…

4. НОЧНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ

Дождь в тот вечер усилился и стал напоминать тропический ли-вень, подобно тем, которые я видел в фильме о джунглях. Когда крупные капли залетают за шиворот, оббивают с деревьев белые лепестки их цвета. На лобовых стеклах машин танцуют дворники. Вдобавок к этим радостям, порывистый ветер вырывал с рук прохожих зонты. В общем, погодка была та еще.
Где-то, в паутине проводов, шел телефонный разговор:
- Алло, Жанна?
- Да. Ирка это ты? Привет.
- Давно не виделись, - хмыкает голос. – Ты готова?
- Конечно. Только зонт не найду, мама видать куда-то забросила…
- Я возьму свой. Где встречаемся?
- Ну как всегда, на остановке. Место встречи изменить нельзя.
- Понятно, я уже выхожу.
- Я тоже.
Ира, перед тем как выйти с квартиры, еще раз посмотрела в окно. В другой раз она бы не пошла, сославшись на погоду, но сегодня… Сегодня все по другому, теперь она тянула Жанну насильно на дискотеку.

Я покинул свою квартиру и достав с кармана ключ, попытался за-крыть допотопный замок. Немного шатало от спиртного, а так у меня все было в порядке. Зачем я взял с собою оружие? Это привычка. Очень хорошая привычка, которая не раз меня выручала из скверных ситуаций.
Да. Я все-таки решил проматнуться на дискотечный балкон и наде-ялся встретить там ту самую Ирину. Жизнь, как говорится одна и не стоит терять из нее то, что тебе нужно. Ведь кто знает, может этой ночью зомби все же доберутся и перегрызут мне горло. Ну а последний вечер жизни я был бы не против скоротать вместе с ней.
За спиной я услышал знакомый голос прапорщика Кузатого, как всегда пьяного и хмурого:
- Здорово соседушка! Вот так погодка, да? Знаешь, в такую погоду нужно с удочкой на «очистных» сидеть. Сейчас там клев, небось – ё-моё!
- Так почему ты еще здесь? – спросил я оборачиваясь.
- Здоровья нет уже, - вздохнул он. – А щука знаешь, когда клюет? Именно в такую погоду как сейчас, я месяц назад в такую погоду три щуки поймал.
- Неужели? – я достал сигареты и подкурил. Прапор, наверное, раз-бирался в рыбалке не лучше меня. Но поболтать он любил, его жене нужно поставить памятник при жизни.
- Да. И окунь тоже любит такую погоду.
Я стал спускаться вниз по лестнице и Кузатый спускался за мной, сам того не замечая. Он не хотел прерывать свой рассказ:
- Я на выходных поеду, на карьеры. Карасей там потягаю, - прапор достал из потайного кармана бутылку, уже начатую естественно. – Будешь со мной по грамульке?
Я посмотрел на бутылку и сказал:
- Не сейчас, как-нибудь в следующий раз.
Кузатый пожал плечами, хмыкнул и сам сделал глоток. Сверху, из верхней площадки, где была его квартира, донесся голос его жены:
- А ну быстро домой, алкоголик!
Прапор опустил бутылку и посмотрел вверх. Наведя резкость, он увидел в проеме голову жены. Кашлянув, как артист перед концертом, он заорал на весь подъезд:
- Пошла ты на х…!
С верху посыпались всевозможные проклятья. Конца этой эпичес-кой драмы я не увидел, так как вышел с подъезда на улицу. Капли дождя начали бить в лицо и сигарета быстро намокла и затухла. Я выплюнул ее и поспешил к машине.

Было где-то ближе к девяти вечера. Как ни странно, но уже в это время было довольно темно. Проклятая погода сделала свое дело.
Красная «восьмерка» с надписью «МАКС» на заднем стекле, при-парковалась напротив Дома Культуры. Дискотека пылала в самом разгаре: грохотала музыка, и мигали разноцветные огни развешенных гирлянд, оставшихся там с нового года.
В подъехавшей машине сидели Роман Гаев, Жорж и Максим.
- Ну как в ментовке отдыхал? – все смеялся с Макса Роман.
- Холыщерева – тупая сука, – ответил тот. – Нужно ей пальцы на руках поломать, чтобы меньше писала.
Рома вновь зашелся от припадка смеха.
- Что здесь смешного? – не понял Макс. – Я часа четыре просидел в ментовке. Хорошо хоть капитан нормальный попался.
Жорж, в отличие от них, сидел молча на заднем сидении и смотрел в окно на ДК.
- Эй! – обратился к нему Карцев. – Ты чего сидишь такой надутый? Инеем покрылся весь.
- У него личная драма, - прокомментировал Роман.
- Это какая еще драма?
- Ирка себе другого завела.
- Слушай Гаев заткнись уже! – обозвался Жорж. – Ты уже достал меня! До хрена улыбаешься.
Макс улыбнулся:
- А я подозревал, как-то она изменилась. Эх, Ирка-Ирка! Кто бы сказал? Ну ты не бзди Жоржик, вернешь ее. Покажешь нам того типа, и мы с ним поговорим по душам.
Жорж решил сменить неприятную тему и сказал:
- Ну что, пойдемте?
- Постой, - остановил его Макс. – Сначала к Иллюхе наведаемся. Он вот в этом доме живет, - он указал на двохэтажку возле них. – Он нас приглашал в гости.
- А у него как не спроси никогда «травы» нету, – сказал Роман. – Жлоб он редкостный.
- Он мне три сотни торчит, - сказал Карцев. – Так что, «траву» он даст без вопросов.
- Убедил, - сказал Гаев.
Илья, кличка Торч, наверное, самый пропащий человек в этом го-роде, или один из самых пропащих. Он открыл дверь только после пятиминутного, беспрерывного грохотания по ним кулаками. Он обкуренными глазами присмотрелся к гостям и наконец, узнав их, махнул рукой к себе в квартиру:
- Залетайте, голуби.
Компания зашла в квартиру, если это можно было назвать кварти-рой. Скорее всего, это была свалка, все было в каком-то сизом тумане и чем-то воняло. На газовой плите кипела кастрюля с каким-то дерьмом, очевидно, она и была причиной ядовитого запаха. Из мебели здесь был лишь журнальный столик, матрас и полуразваленный сервант. Все остальное, находившееся здесь можно было считать мусором. В углах валялись шприцы, тряпки, какие-то газеты в скомканном виде. Совсем не удивительно было бы узнать, что Торч облегчается в одном из этих углов.
На матрасе в интересной позе лежал какой-то парниша и смотрел в потолок.
Гаев клацнул пальцами у него перед глазами – ноль эмоций.
- Слышишь, - обратился Рома к хозяину квартиры. – Твой друг, похоже, помер.
- Да нет, ты что! – засмеялся крякающим смехом Илья. – Он просто завтыкал сильно. Минут десять назад он здесь такие концерты давал! Стены двигал, рыбу на полу ловил, сейчас хоть успокоился слегка.
Макс увел Торча на кухню, схватив при этом за руку. Торч ковы-ляя, поплелся за ним.
- Когда долг отдавать будешь? – спросил без предисловий Максим.
- Скоро… ну чего ты… я же говорю - отдам, - заговорил тот жа-лобным голосом.
- Придурок конченый! Это твое «скоро» длится уже почти два ме-сяца. Ты что гнида! Демьяну сразу отдал, а на меня решил болт забить?
- Нет. Ты чего Макс? Я отдам… на этой неделе отдам.
- Что ты мне лапшу на уши вешаешь? – с этими словами Макс уда-рил его кулаком в лицо. Не сильно, но с Ильи этого хватило, и он отлетел к стене. Максим вновь схватил его за грязную майку. – Ты, я вижу, страх здесь потерял в конец. Я тебя сейчас здесь прибью по-тихому и все.
- Я… отдам, – пролепетал Торч, держась за набухающую от удара щеку.
- Я жду до конца недели. Бери их, где хочешь. Соси, воруй, зани-майся гоп-стопом, мне по фиг, где ты их возьмешь. Но не дай бог я заеду в воскресенье, и моих полштуки не будет, я просто тебя прибью, да и все.
- Какие полштуки? – не понял Илья. – Я же всего…
- Насрать! – крикнул Макс. – Еще слово и будет штука.
- Хорошо… в воскр… воскресенье я отдам.
- Ну вот это другое дело, – смягчился Максим. – Как сам пожива-ешь? Ты бы хату свою прибрал, а то сгниешь здесь. Плесенью покроешься.
- Я привык уже, - сказал Илья, криво ухмыльнувшись.
- А ты зла на меня не держи, я просто не люблю, когда меня как лоха разводят. Так не нужно делать, правда же?
- Да, - махнул тот головой.
- Я же тебе тогда помог, а ты сейчас меня хочешь кинуть. Как это называется?
- Я тебя не кину, я слово даю.
- Ну что же, поверю я твоему слову и заеду к тебе в воскресенье.
Макс достал пачку сигарет и закурил, потом предложил Торчу. Тот не отказался и тоже запыхтел дорогой сигаретой.
- «Трава» есть? – спросил Карцев, выпуская струю дыма в потолок.
- Да, конечно! А ты будешь?
- Иди приготовь там снасти, угостишь нас.
- Без вопросов, Макс. Ты же знаешь, для тебя что угодно.
- Давай-давай, мы на дискотеку хотим еще зайти.
Жорж закурил сигарету и подошел к окну. Через грязное стекло было видно светящееся здание дома культуры. Была видна толпа молодежи у входа, слышны басы музыки…
Где-то там и Ирина. «Ну что же девочка! Я с тобой сегодня погово-рю. Нельзя так плевать в душу своему парню, потаскуха долбаная! Любишь ее, нянчишь, угощаешь, учишь жизни, а ей на это плевать. Малолетка – что тут скажешь! Сиськи выросли, а мозгов нет».
Торч, тем временем, достал из-за серванта ведро с водой и обрезан-ную пластиковую бутылку. Из кармана куртки вытянул пробочку с пробитыми дырочками и накрутил ее на бутылку.
- Что за «трава»? – спросил с умным видом Гаев.
- «Трава» что надо! – ответил Илья.
Все собрались вокруг ведра, одного лишь Жоржа вновь нужно бы-ло звать:
- Ну что ты там стал Гамлет? – не выдержал Макс. – Сечешь там Ирку в окно. Сейчас пойдем и найдем ее.
Жорж оторвался от своих мыслей, бросил окурок на пол и присое-динился к компании.
Через некоторое время они вломились на дискотеку. Громко играла музыка, подростки прыгали и визжали не своим голосом. Некоторые отчаянные девчонки, танцуя, снимали с себя одежду, парни поливали их пивом, некоторые слизывали это пиво с их тел. В общем веселье достигло апогея, здесь такого давно не было, в основном были скучные дергания под музыку.
За компьютером сидел Серега, для танцующих – Ди-джей Серега. Он, махая головой в такт музыке, смотрел на монитор и крутил в руках четки. Сегодня он скачал с интернета неплохой пак новой музыки, так что музон здесь не хуже чем в Киевских клубах, а может и лучше.
Макс и его друзья, зайдя, остановились и огляделись. В голове уже начало крутить и все трое улыбались довольными улыбками. Гаев как можно сильнее натянул на глаза свою кепку и сказал сам себе:
- А здесь блин так хорошо! А телочки, какие! Эй, красапеты, дайте я расцелую ваши личика!
Макс метнулся куда-то в сторону, он подошел к какой-то девчонке и поцеловал ее.
Гаев и Жорж принялись танцевать, распихивая окружающих. Ва-дим все оглядывался и пытался найти Ирину, но так и не найдя ее, крикнул Роме:
- Может пивка возьмем?
- Нет. Позже, а то попустит еще.
Жорж кивнул, мол, хорошо.
- А где Ирка? Ты с ней разберешься сегодня или как?
- Найду и разберусь. Пускай поведает мне о своих вчерашних при-ключениях.
Гаев толкнул танцующего рядом парня, тот обернулся, но ничего не сказав, продолжил танцевать далее. Видать решил не обращать внимание на обкуренного Гаева.
К танцующим вернулся Макс:
- Не скучали, девочки?
- Пошел ты! – усмехнулся Рома. – А что за подруга у тебя?
- Зовут Маша. Прикольная малая.
- Ты не попутал нечего? – спросил Жорж. – У нее же папаша мент. Ей в трусы залезешь, то те четыре часа в отделе покажутся для тебя еще сказкой.
- Ты ее знаешь? – спросил Макс.
- Конечно. Это Маша Майкова, она на два «класса» меньше за ме-ня, - поведал Вадим.
- Да пофиг! – сказал Карцев и оглянувшись, махнул ей рукой. – Все равно она классная!
- Смотри, опять в ментовке сидеть будешь, - усмехнулся Роман.
- Я сейчас тебя туда посажу! – не злобно крикнул Макс.
Гаев вновь нечаянно задел того самого парня, на этот раз он обра-тил на Рому внимание и пнул его в ответ:
- Какого хрена скачешь на меня козел?
Роман, не на шутку разозлившись, схватил его за свитер и крикнул ему в лицо:
- Ты что, мудак, охренел?
Парень быстро освободился от его захвата и что есть сил вмазал Гаеву в челюсть. Брызнула кровь и Роман отлетел под ноги танцующим. Макс, быстро оценив ситуацию, ответил за Романа и одним ударом разбил парню нос.
Завизжали девки…
Музыка резко оборвалась, и включился дежурный свет.
Ди-джей Серега поднялся со своего кресла и посмотрел на танцпол:
- Что там за цирк?
Макс и обидчик Гаева качались по танцполу и жестоко колотили друг друга. Из танцующих образовалась толпа зевак, которые смотрели на шоу.
- Разбороните их! – послышалось из толпы.
Карцев оказался сверху на противнике и три раза ударил ему прямо в лицо:
- На сука! На! На!
- Ты что? – зашипел под ним парень, плюясь кровью. Однако вы-браться из-под захвата он не смог. Лишь когда Макс на секунду остановился, тот этим и воспользовался и сбросил Карцева из себя. Но тут же подбежал Гаев и заменив Макса, стал бить парня ногами.
- Вы что творите? – послышалось со стороны, но разборонить ни-кто не спешил.
Все закончилось бы плачевно для парня, но тут подоспели его дру-зья. Человек восемь. Они легко отбросили Макса и Гаева и помогли парню подняться. Один из подбежавших схватил Макса за грудки и сказал ему:
- Пойдем, выйдем на улицу.
- Пойдемте пидоры! – крикнул Рома, чуть не подпрыгивая. – Сей-час вы у меня землю жрать будете!
- Ах ты чмо! – крикнул парень вытирая рукавом кровь с лица. – Вы еще не знаете, как вы попали!
Веселая компания с шумом удалилась на улицу. Свет вновь погас и заиграла музыка.
Жорж, как ни в чем не бывало, продолжил танцевать, временами оглядываясь и ища Ирину.

Черный «Лансер» притормозил около ДК. Я выключил зажигание и посмотрел на здание дома культуры. Да, и все-таки я здесь. Конечно, в душе на себя я злился, но мне удалось затоптать в себе это чувство. Будет клево, разве не так?
Я отхлебнул с бутылки немножко коньяка и блаженно вздохнул.
Дождь барабанил по крыше моей машины и ручьи бежали по лобо-вому стеклу. Из-за дождя, балкон ДК плохо просматривался. Да, она там ждет.
Что же…
Я выбрался из машины и перепрыгнув через клумбу, направился к порогу. Холодные капли дождя здорово поторопили меня и через несколько секунд я оказался на пороге, перед входом. Здесь была куча молодежи, все громко разговаривали и смеялись. Звенели бутылки из-под пива, и туманом стелился сигаретный дым.
Я вытащил свои сигареты и подкурив решил немного здесь посто-ять. Все еще не решался зайти, вот идиот! Иногда я чувствую себя тринадцатилетним пацаном.
Кто-то оглянулся и посмотрев на меня отвернулся вновь.
На часах было уже около полуночи. При других обстоятельствах я бы просто завалился бы спать в надежде, что меня загрызут чертовы зомби. Но появилась девочка Ира и сама того не зная, резко поменяла планы киллера. Какая же она красивая! Я бы долго жалел, если бы не пришел сегодня сюда.
Мелодия, которая звучала на дискотеке, показалась мне знакомой. Это была любимая песня босса. Точно! Я не раз ее слышал из проигрывате-ля, стоящем у него в кабинете. Смешно, серьезный мужик слушает такую херню, как и школьницы в восьмом классе.
Где-то разбилась бутылка…
Я выбросил окурок и зашагал внутрь.
Немного теряясь в толпе танцующих, я остановился и огляделся вокруг. Ужасно скучное место, если ты пришел сюда сам. Но мне на это глубоко наплевать, я здесь только ради нее.
Жорж увидел в толпе Ирину и не теряя времени подошел к ней:
- Привет.
- Привет, - ответила она и немного растерялась, так как Вадим жад-но поцеловал ее. Неожиданная ситуация, Ирина чуть не выпустила с рук сумочку.
А я в это время их увидел. Хорошая сцена для мексиканского се-риала. Твою мать! Какой же я идиот на самом деле! Я не сдержался от улыбки и отвернувшись зашагал прочь, на ходу прикуривая очередную сигарету. Меня постигла некая злость на самого себя, я вышел на порог. Дождь все так же безжалостно мыл от грязи этот город.
Все получилось как нельзя лучше. Для нас двоих. Наверное, если обмозговать эту ситуацию на трезвую голову, то в конечном итоге можно дойти только до этого решения.
Все клево! Мне сейчас не помешает порция коньяка, или может быть виски. В общем, я найду, чем себя занять этим вечером, или уже можно сказать ночью.
Я и не заметил, как оказался возле своей машины. Не обращая вни-мания на дождь, я достал из салона бутылку и присел на капот. Холодные ручьи дождя здорово меня подбодряли, и я начал чувствовать себя чуть лучше.
Ира все-таки отпихнула от себя Жоржа:
- Что с тобой? Опять накурился?
- Со мной все в порядке. Вот с тобой то, что происходит? – с некой злостью потянул ее из танцпола в коридор. – Пойдем, нам нужно серьезно поговорить.
Только в коридоре Ирина смогла вырваться из стального захвата:
- Больно же!
Он подкурил и посмотрев на нее, сказал с ухмылкой:
- Тебе больно. Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Ира убрала волосы с лица и переспросила:
- Рассказать о чем?
- С каким пидором ты была вчера?
Девушка замолчала. Засунув руки в карманы джинсов, она сказала себе в уме: «Узнал уже. Молодец, хорошо осведомленный мальчик».
- Почему молчишь? – спросил он. – Я задал вопрос.
Ира, посмотрев в окно на дождь, сказала:
- Это был человек, в которого я влюблена.
Жорж засмеялся истерическим смехом и затягиваясь сигаретой спросил:
- Что ты несешь? Девочка, у тебя что, ветер в голове? А я тогда кто? Придурок? Ты меня считаешь лохом, или что?
Она смотрела на него своим пристальным взглядом, наверное, хо-телось сказать, кем она его считает, но Ирина боялась. Все что ей оставалось делать, так это выслушать этот бред.
- Я тогда кто? – не унимался он. – Кто я тебе?
- Не нужно этого, Жорж.
Он схватил ее за руку:
- Чего не нужно? Ирочка, я не придурок какой-то. Со мной нельзя так обращаться. Пацаны все с меня уже смеются!
- Пусти руку! Мне больно!
Он сжал руку еще сильнее:
- Дура! Я люблю тебя, а ты топчешь мою любовь. Разве нам плохо вместе? Я же за тебя горою стою, у тебя есть все. Разве тебе плохо со мной?
Она попыталась освободится, но Жорж схватил ее и прижал к себе. Девушка как можно спокойнее произнесла:
- Пусти меня, пожалуйста.
Он посмотрел на нее жалостливым взглядом и зашептал ей на ухо:
- Ладно, извини меня Ирочка. Я дурак, погорячился, приревновал. Извини. Давай забудем об этом, и все будет как прежде. Я не хочу тебя терять, ты самый дорогой для меня человек.
Ира не выдержала:
- Все хватит Жорж! Как прежде уже не будет. Ты мне противен. Я уже почти ненавижу тебя, – она оттолкнула его от себя. – Это конец. Да и не было между нами ничего, это было лишь в твоей фантазии. Если бы ты поменьше думал о себе, а обратил внимание на меня, то давно бы заметил, что я тебя не люблю.
Он улыбнулся, был слегка ошарашен, и только лишь повторил:
- Конец. Да, это конец.
Ира отошла от него на два шага.
- Значит ты просто шлюха. Этого я не замечал, да? Ну что же, те-перь я заметил. Так сказать, ты открыла мне глаза. Вонючая потаскуха.
- Закрой свой рот!
- Какая страшная правда! Столько времени я потратил на шлюху, тебе насрать на чувства.
Ира резко развернулась и двинулась в сторону выхода, но он дог-нал ее и дернул за плечо:
- А куда ты собралась? Я, кажется, с тобой еще не договорил.
- Говорить больше не о чем, придурок, – оборвала она его и побе-жала к спасательной двери на танцпол. Но дотянуться до ручки она не успела, холодные руки Жоржа резко ее схватили, и девушка замерла на месте. Он с бешеной силой потянул ее в обратную сторону. Ира успела лишь крикнуть.
- Не ори!
- Что ты делаешь? Отпусти меня!
- Я тебя сейчас прибью, если не успокоишься, – прошипел он ей на ухо. – Пришло время показать, на что ты способна, ведь трахаться ты умеешь. Шлюха.
Он выволок ее на улицу и потянул через дорогу, к двухэтажкам. Ира лишь успела крикнуть:
- Помогите!
Он закрыл ей рот рукой, и они скрылись в темном дворике.
Я поднял голову. Шумел дождь. Нет, я отчетливо слышал этот от-чаянный крик о помощи. Причем голос был девичий. Я слез с капота и зашагал в ту сторону, откуда, на мой взгляд, кричали. Бутылку из рук не выпускал, а временами и опрокидывал ее.
Почему я туда иду? Хочу показать кому-то, что я офигенный су-пермен? Или что?
А может, потому что в отчаянном и хриплом крике я узнал знако-мые нотки. Так или иначе, но я все же подошел к двухэтажкам и замер, прислушиваясь. По-моему, кричали где-то здесь. Дождь безжалостно бил по лицу, а глаза бесполезно всматривались в темноту дворика. Вокруг не было ни одной живой души, только один дурак с бутылкой стоял под проливным дождем и искал ветра в поле.
Раздался еще один сдавленный крик.
Кричали со двора! Я, перепрыгнув маленький заборчик, поспешил на зов.
Жорж затащил девушку в квартиру Ильи. Она вырывалась и пыта-лась кричать, но Вадим крепко ее держал.
- Кто это? – спросил Илья, почесывая рукой у себя между ног.
- Помоги лучше. Принеси скотч, - сказал Жорж. – Ну что стоишь как вкопанный? Потрахаться хочешь?
- Конечно.
Илья сбросил с матраса лежащего в ступоре парня и сказал:
- Бросай ее на матрас, сейчас притащу скотч и веревку.
Жорж с силой толкнул девушку на матрас. Ира, ослепленная стра-хом, попыталась встать, но он толкнул ее вновь. Потом схватил со стола красный жгут и стал привязывать ее руки к батарее. Подоспевший Илья налепил скотч ей на рот и стал держать ноги, которыми Ирина пыталась задеть Жоржа.
- Может ей дозу дать? – предложил Торч.
- Неплохая идея.
Илья вернулся со шприцом и сказал Ире:
- Не бойся малышка, сейчас словишь кайф.
По щекам девушки катились слезы, она умоляюще смотрела на парней, но те останавливаться не собирались.
Жорж, привязав наконец ей руки, схватил ее за волосы и злостно улыбнулся:
- Ну что ты дергаешься? Тебе ведь не привыкать.
Эти слова она слышала уже в неком трансе, чувствовала, как хо-лодная игла впилась в вену. А потом по всему телу прошел холодок. С нее уже стягивали джинсы, разрывали свитер. Волна слабости накрыла ее тело, и движения ее стали притупляться.

Я зашел в подъезд и протер лицо рукой. Поставив бутылку на дере-вянные ступеньки, ведущие к квартирам на втором этаже, я прислушался. Может это просто семейные разборки? Какой-то «дядя Вася» сдает жене отчет о зарплате.
В подъезде стояла тишина. Слышно как в какой-то квартире рабо-тает телевизор. Да, скорее всего мне показалось. Я развернулся и вышел на улицу.
Жорж снял с себя штаны и схватив Ирину за ноги потянул ее к се-бе. Зверева рванула рукой в отчаянной попытке и счастливый шанс постиг ее. Одна рука освободилась и она сорвав с себя скотч закричала что было сил.
Илья с силой прижал свитер к ее лицу. А Жорж попытался ее уда-рить, но промазал.
Я вернулся. Зашагал прямиком в те двери, с которых кричали. Пис-толеты не вынимал, сначала нужно оценить обстановку. Дверь поддалась моему удару ногой, и я попал в квартиру. В дальнем углу комнаты я увидел слегка жуткую картину. Двое отморозков пытались изнасиловать привязанную к батарее девушку. Да уж! Я вовремя.
Подойдя к ним, я схватил одного за волосы и ударил его головой об стену. На стене остался кровавый след, а тело парня обмякло и застыло в куче мусора. Потом легко сшиб ногой второго насильника, этот оказался совсем легкий. Я слегка удивился, насколько далеко он отлетел от удара. И самое интересное ожидало меня в следующую минуту, когда я нагнулся и сбросил с лица девушки свитер. Это была Ирина! Я был слегка шокирован. Вот и встретились.
Тем временем, самый крепкий насильник очухался и пригнул мне на спину. Мне не составило труда его сбросить с себя, тот упал и вскрикнул при встрече с полом.
- Руки вверх сука! – закричал худой, в его руках был какой-то об-рез, или его жалкое подобие.
Прозвучал выстрел. Илья попал в потолок, посыпалась штукатурка. Я выхватил у него обрез и с маху засадил им ему в лоб. От такого удара парень распластался на полу, не удивлюсь, если он умер.
В комнате стоял запах пороха, сизоватый дым сделал эту квартиру еще более жуткой.
Я вновь опустился к девушке и развязал ей руки. Она молча обняла меня и я замер. Ира дрожала и всхлипывала, я погладил ее по волосам и сказал:
- Я отвезу тебя домой.


5. Я, ОНА И ЛЕНИН

- Я убью тебя сука! Я обгрызу кожу на твоем лице, ты захлебнешь-ся собственной кровью, и будешь молить о пощаде. Ты уже труп, просто я тебя пожалел. Ты гниешь изнутри, ты воняешь падалью. Ты чертов гад! Сдохни, наконец! Почему ты еще живешь? Сдохни! Сдохни!
Я открыл глаза. Вновь эти кошмары! Пот покрыл мое лицо, я с об-легчением стер его и огляделся вокруг. Где я? Сколько сейчас времени? И сколько я спал?
По темной комнате я определил, что сейчас глубокая ночь, а ком-ната определенно напоминает мою квартиру. Я у себя дома. Сплю на диване. А это кто?
Я посмотрел на лежащее рядом тело, которое мило бормотало во сне. Припомнился прошлый вечер.
Блин, нужно меньше пить!
Так, что было вчера вечером? Я спас Ирину. Да! Одно только вос-поминание об этой девушке наполнило меня необыкновенно приятным чувством. Да, я ее спас и отвез домой. По дороге мы не разговаривали, понятное дело она была в шоке, и болтать ей не очень-то хотелось. Но на прощание она так страстно меня поцеловала, что я совсем потерял голову.
Ирина. Мысленно я представил ее рядом. Она улыбается и обнима-ет меня.
Так стоп! А кто же это? Кто лежит рядом со мной?
Аккуратно, чтобы не разбудить, я приподнял одеяло с лица и узнал в этом незнакомом теле свою соседку Дашу.
Какое же я чудовище!
Так, как это случилось? Ага, я приехал домой и наткнулся на нее в подъезде. Слово за слово и я пригласил ее на чашечку кофе. Вот блин! Я накинулся на нее еще в кухне. Офигеть!
Мысленно представляю себе глупую рожу ее мужа и улыбаюсь. Вот это кайф! Да-да, в каждой ситуации есть свои плюсы.
Я взял со столика сигарету и подкурил.
В комнате тихо-тихо. Слышно как клацает стрелка часов. Как гово-рила Ира? Нужно запоминать лишь хорошие моменты из жизни, так это, наверное, один из таких моментов. Нужно его запомнить. Хрен! Все равно забуду.
Захотелось выпить. Я поискал возле дивана бутылку и конечно же нашел ее. Когда я делал четвертый глоток, то проснулась Даша:
- Ты много пьешь Володь.
- Я знаю. Я алкоголик, – повторил я заученные слова и протянул бутылку ей. – Ты можешь тоже отдохнуть от роли правильной домохозяйки и откинуться в шальной мир Клянцева.
- Я так и сделала, – она залезла на меня. – Я отдалась тому, о ком мечтала во всех своих эротических фантазиях.
- Ух ты! Я тоже тебя иногда вспоминал, когда вздрачивал в ванной, - улыбнулся я ей и погладил ее груди.
- Звучит очень сексуально, - засмеялась она. – Ты, кстати, обещал мне секс до утра.
- Я же не виноват, что ты уснула, - отмазался я.
- Нужно еще разобраться, кто из нас уснул первый.
- Ну закончим спор на эту неинтересную тему и раз уж мы вдвоем не спим, то можно сдержать обещание.
Я приклонил ее голову к себе и как можно нежней поцеловал. Она была прекрасна на вкус, классная и неповторимая девушка. Напоминала мне школьницу после выпускного, которая испытала первый раз в жизни безудержный секс.
- Блин, - я оторвался от ее губ. – А сколько твоему сыну?
Она, видать, не ожидала такого вопроса в постели:
- Семь. А почему ты спрашиваешь?
- Просто интересно, как это? Каково это, иметь детей? В смысле, что ты ощущаешь?
- Ну, Володь это, в общем, довольно таки здорово. Ты как бы ощу-щаешь, что рядом растет часть тебя. Самая дорогая твоя часть.
Я повернул голову в сторону стоящей бутылки:
- Извини что спрашиваю, мне просто интересно.
- Начал задумываться о наследниках? – улыбнулась Даша. – Зна-ешь, а тебе и пора уже. Все-таки тридцатник как никак.
Я усмехнулся над этой мыслью, да уж, точно. Жаль, что этого у меня никогда не будет. Но, судя по Дашкиным глазам, когда она рассказывала о своем сыне – это действительно здорово.
Все это грустно, твою мать, не нужно себя загонять в депрессию по этому поводу.
- А от меня не боишься «залететь»? – спросил я ее.
- Нет, - она начала целовать мой подбородок. - Я не боюсь. Если у нас будет ребенок, то это даже здорово. Знаешь, я всегда мечтала воспитывать маленького Клянцева.
- Довольно таки откровенно, с твоей стороны, – заметил я.
- Не кляни меня за это.
Я осторожно освободился от нее и привстал:
- Дай мне две минуты, я вернусь и мы продолжим.
- Не заставляй меня ждать Клянцев.
Зайдя на кухню, я включил свет и достал из шкафчика очередную бутылку коньяка. Я очень много пью. Но это правильно, ведь так я быстрей сдохну и осуществлю мечты зомби из моих кошмарных снов. Представляю, как они вздохнут от облегчения. Твою мать! Я точно схожу с ума. Но, а как же Ирина?
А что Ирина?
Я хочу ее увидеть еще, хотя бы раз. Мне этого было бы достаточно, я чувствовал бы себя удовлетворенным.
Чертовая жизнь! Чертовая жизнь!
В окне уже рассветало. Начинался новый день.

Этот день был солнечным, о вчерашнем дожде напоминали лишь лужи на дорогах. Воздух был достаточно теплым, и можно было вполне ощутить приближающееся лето.
Капитан милиции Василий Майков приехал домой, на обед. Слу-жебную «Волгу» он припарковал прямо в дворике своей родной трёхэтажки. Он выбрался из машины и с удовольствием снял китель, расстегнув при этом верхнюю пуговицу сорочки.
Неподалеку рубил дрова его сосед:
- Привет милиция!
- Здоров будь, Серега!
- Маньяка поймал?
- Ловлю еще.
Зайдя в свою квартиру, он уже с порога услышал голос жены:
- Ботинки снимай!
- И тебе привет, - сказал он и принялся снимать свою обувь. Жену он застал на кухне, она пила кофе и листала какой-то каталог. Анна подняла голову и посмотрев на мужа, сказала:
- Ты сегодня поздновато.
- Я вообще еле вырвался, дел невпроворот, - он плюхнулся за стол. – Чем будешь кормить?
- Сейчас макароны разогрею.
- Макароны, - перекривил он ее весело. – Как на «зоне».
- Поумничай, - улыбнулась она, гремя кастрюлями.
Василий направился в зал, к телевизору. Пока она будет разогре-вать обед, у него есть целых пять минут, для того, чтобы посидеть на диване и посмотреть отрывок какого-нибудь фильма.
Он стал вяло переключать пультом каналы, а сам думал о чем-то своем. Время от времени он поглядывал на часы и удивлялся как быстро минутная стрелка передвигается по циферблату. По телику крутили анонсы фильмов, еще старых, советских. Тех, которые нагоняли приятную ностальгию по былым временам.
К Майкову подбежал его девятилетний сын Иван:
- Пап, дай денег на машинку!
- Что? – очнулся тот от воспоминаний. – Какую машинку? Блин, Ваня, у тебя и так целый автопарк.
- Такой машинки у меня еще нет.
- Знаешь, у меня в твои годы была только одна машинка, и та дере-вянная. И я был счастлив! А если бы мне в те годы твой автопарк машинок – то я бы с ума сошел от счастья. А тебе все мало.
- Пап!
- Я же тебе неделю назад черную «шевроле» покупал.
- Она поломалась.
- Меньше со второго этажа нужно сбрасывать, тогда и ломаться не будут.
- То не машинку я сбрасивал, а самолет, - поправил его Иван.
- Самолет, - пробормотал Василий, доставая свой бумажник. – Сколько она стоит?
Потом он ел макароны на кухне, а жена сидела рядом и смотрела на него:
- Сегодня у моей подруги день рождения. Нас уже пригласила.
- У какой подруги? – спросил Василий, мысленно перебирая лица всех подружек Анны.
- У Марины Артеменко, - оборвала жена его мысленное слайд-шоу. – Сегодня вечером, у них дома. На семь часов.
- Я попробую отпросится у Майора, но навряд чтобы он меня от-пустил. Ты же знаешь, что сейчас творится и сколько у нас роботы.
- Подарок нужно купить, - не слушая его, продолжила Анна. – Нужны деньги.
- Ну я дам полсотни, хватит?
- Думаю да.
Майков принялся за чай с печеньем.
- Чтобы ей купить? – спросила, скорее всего, сама у себя Анна. У Васи можно было не спрашивать, все равно он как всегда предложит тройной одеколон.
- Купи ей тройной одеколон.
- Нужно с Машей посоветоваться, - сказала жена, имея в виду их шестнадцатилетнюю дочь.
- Ну-ну, - Майков добавил в чай сахар. – Она у меня денег выпро-сила, сказала на ремонт школы. Хотя я, честно говоря, глубоко в этом сомневаюсь.
- Машенька никогда бы не соврала.
- Ой! Вспомни себя в ее годы, - засмеялся он. – Как ты у отца из кошелька тырила деньги. Забыла?
- Мы вместе их и прогуливали, - добавила она. – А Маша разве ук-рала? Она же попросила у тебя.
- Просто сейчас время не такое как было раньше. Видала, что тво-рится вокруг? Одни наркоманы. Ладно еще бы «травкой» баловалась, а то может и на иглу сесть.
- Что ты несешь? – вспылила Анна. – Ну ты и дурак! Зачем ты на-говариваешь? Это же не так.
- Дай бог, - ответил он с невозмутимым видом. – На выходные, на рыбалку собираюсь.
Она была поражена, как он быстро сменил тему, но возражать по этому поводу не стала:
- С кем?
- С кумом. Кузатым.
- Опять нажретесь как свиньи?

Ирина открыла глаза: она лежит в кровати, в своей квартире. Мо-жет, это все ей приснилось? В памяти всплывали обрывки вчерашнего вечера. Стали припоминаться все самые ужасные подробности. Ее начало трусить.
Как страшно, когда вся жизнь переворачивается из-за одного собы-тия. Все становится совершенно другим, не таким как раньше.
Девушка медленно поднялась с кровати и посмотрела на валяв-шуюся, на полу одежду. Испачканные во что-то джинсы и порванный свитер. Эти вещи нагнали еще больший ужас и отчаяние.
Она посмотрела на часы: было около полудня. Школу она, естест-венно проспала, а если бы и поднялась вовремя, то туда бы все равно не пошла. Только не сегодня. Слишком уж много приключений за последнее время.
Лишь одна вещь ее сейчас и радовала и утешала: ее спас Владимир. Даже в самых отчаянных фантазиях она и представить себе не могла этого. Как он там оказался?
Это можно считать чудом.
Со стола она взяла листочек с его номером, который он дал ей вче-ра. Потом ее взгляд упал на валяющийся на полу мобильник. Схватив его, она набрала номер. Голос оператора сообщил ей, что абонент временно не доступен. Ира бросила мобилу обратно на пол и вновь откинулась на кровать. Закрыв глаза, она вспомнила вчерашний вечер: из темноты появляется он и протягивает ей руку. Весь промокший до нитки он ее обнимает и целует. А если бы его не было вчера? Страшно представить, что эти подонки с ней бы сделали. Черт! Они же укололи ей какую-то херню!
Ира схватилась и посмотрела на свою руку: на месте укола было видно небольшое красное пятнышко и капелька свернувшейся крови. А если шприц был заражен какой-нибудь гадостью? В голову полезли мысли о кошмарных болезнях, и СПИД крутился на первом месте.
Зверева обхватила голову руками и с глаз покатились слезы. За что? За что ей все это? Почему она? Как-то не хочется умирать так рано, так и не успев пожить как следует. Это чертовски несправедливо!
Неожиданно запиликал мобильный, девушка слегка дернулась. Но потом, взяв себя в руки, подняла телефон и посмотрела на дисплей: номер Вовы.
- Да.
- Ира, это ты? – послышалось в ответ.
- Да, я.
- Привет. Узнала?
- Конечно! Я ждала твоего звонка, знаешь, я вчера молчала всю дорогу, так и не поблагодарив тебя.
- Ничего страшного. Сама-то как? Держишься?
- Держусь молодцом Вов, - улыбнулась сквозь слезы она.
- Тебе нужно, наверное, отдохнуть, как следует. Поэтому завари себе крепкого чая и устроившись где-нибудь в кровати смотри фильмы. Способ отлично снимает любой стресс.
- Обязательно попробую, но не сегодня. Мы можем где-нибудь встретится и поговорить?
- Да конечно, если хочешь.
- Как насчет, в три часа у памятника Ленину?
В трубке хмыкнуло, и голос ответил:
- Хорошо, буду ждать.
Я нажал на отбой и бросил мобилу на пассажирское сидение. По-том со вкусом закурил и откинулся в сидении. С радио доносилась какая-то песня, охрененно романтическая. Но первый раз в жизни меня от ее не «стошнило», а совсем наоборот – она мне понравилась.
Да, Клянцев! Ты совсем голову потерял! Она же еще школьница!
К черту! К черту все законы и правила. Это единственная, на мой взгляд, белая полоса в моей жизни и я не хочу ее просрать.
А что будет дальше?
Хрен его знает! Скорее всего, замочу еще одного козла и быстро свалю с этого города.
А Ирина?
А школьница лишь день поплачет и забудет обо мне. Одно свида-ние – это все, что я могу ей дать. Дальше заходить я не хочу. Конечно, и мне будет хреново, но я лишь как всегда напьюсь, и быть может, вновь возьму в руки этот старый револьвер. Но вставлю в него не одну пулю, а целый барабан. И это будет счастливый конец для Владимира Клянцева, самого большего в мире ублюдка.
В общем, я пообедал в прекрасной рыгаловке под названием «Смачного». Когда пил кофе, то поглядывал на время.
Поймал себя на мысли, что испытываю легкое беспокойство и вол-нение. Это было забавно и приятно.
Посмотрел на официантку и вспомнил Дашу. Если бы не знал, что она единственная дочь в семье, то решил бы, что это ее сестра. Уж очень похожи черты лица.
Вспомнилось, как мы сегодня утром пили кофе и разговаривали:
- Хорошо тебе Вов! Живешь сам, ни проблем никаких, ничего.
- Вот именно – ничего, - повторил я грустно.
- А у меня одни проблемы. Одна за другой. Гребаная черная полоса моей жизни. Жду белой, а она не наступает.
- И в чем причина твоей депрессии?
- Я просто очень рано вышла замуж, – вздохнула она.
- Любовь зла, - хмыкнул я.
- Это уже не любовь. Коля, он вообще интересный человек, но в последние три года он круто изменился. Вижу его только вечером. Придет, поест и засыпает перед теликом. А по выходным ездит с друзьями играть в крикет. У них там что-то вроде частного клуба.
- Похоже на клуб педиков. Будь осторожна, - предупредил я. – Обычно это так и заканчивается. Я имею в виду частные клубы.
- Ты подумал, что мне просто скучно и не с кем потрахаться?
- А разве не так?
Она улыбнулась:
- Да, именно так. Это, наверное, конец замужней жизни. Как ты думаешь?
- Вряд ли, просто иногда просто необходимо немного загулять. Это нормально. Я думаю и муженек твой кому-нибудь присовывает на стороне.
- Долбаная замужняя жизнь, - тихо произнесла она, немного замыс-лившись. Замыслилась о том, как бы оно было, если бы она тогда отшила Николая. Где бы она была сейчас? Может и правда бы, стала телеведущей, как мечтала в детстве.
Я взял ее за руку, решил поддержать. Чтобы ни было, а Даша была и останется моим другом, моим немногочисленным другом.
- Ты не права. Мне не так классно живется, как ты думаешь. Со-всем даже наоборот, но разговор не обо мне. Я тебе завидую. Да, завидую твоей жизни. Ведь у тебя есть семья, это просто классно. У тебя спокойная и замечательная жизнь, а те проблемы, о которых ты говоришь, то они просто-напросто исчезнут со временем. У тебя есть сын, разве не здорово?
- Да, - улыбнулась она. – Время быстро летит. Только по тому как он растет, замечаешь это. Так и состарюсь, старой семейной бабушкой.
- Можешь иногда подсыпать немного драйва.
- Весь драйв, который у меня был, закончился сегодня утром.
- Может это и к лучшему.
Очнувшись от воспоминаний, я посмотрел на часы: пол третьего. Наверное, самое время чтобы убраться с кафе и поспешить на свидание к очаровательной девушке. Не проститутке, не шалаве, не озабоченной и не суке. С милой и прекрасной девушкой я встречаюсь первый раз в жизни. И я буду ненавидеть себя еще больше, если опоздаю.
«Лансер» лихо стартонул и понесся по улице, в сторону памятника Ленину.

Ира запрыгнула в маршрутку. В салоне было полно людей, воняло дешевым одеколоном и бензином. Схватившись за поручень, чтобы не упасть при движении, она смахнула рукой с лица свои волосы.
Маршрутка затряслась и медленно двинулась дальше. Девушка смотрела в окно и приговаривала про себя: «Ну быстрее! Куча металлоло-ма! Пять минут четвертого. Надеюсь, я всё же успею».
Ирина долго приводила себя в порядок, хотелось сегодня выглядеть лучше, чем всегда. Вчерашний вечер и все ее несчастья забылись, в голове был только ждущий возле памятника Владимир. Он ждал ее!
Вдруг маршрутка, резко затормозив, остановилась.
Посреди дороги стояла фура и мигала аварийной сигнализацией. Водитель маршрутки посигналил.
Из-за фуры показался милиционер, он махнул рукой и крикнул:
- Подожди! Сейчас освободим дорогу.
- Мусор галимый, - тихо сказал водила.
Ира посмотрела на часы. Нет, ждать нету времени. Девушка потя-нулась к выходу, сказав:
- Я выхожу.
С шипением открылась дверь и Зверева быстро покинула салон маршрутки и быстрым шагом направилась по тротуару.

Я сидел на лавке, прямо напротив памятника и курил очередную сигарету. Какая это уже за день? Двадцатая или тридцатая?
- Ну что, Ильич? Она опаздывает. Ты прав. Но это нормально, ведь девушки всегда опаздывают. В этом нет ничего такого.
Ленин невозмутимо смотрел куда-то вдаль и указывал рукой на кабак.
- Нет, - сказал я. – В кабак еще рановато. Не подбивай меня на пре-ступление против печени. Ты же вождь! На тебя же все пионеры молились, а ты в кабак меня отправляешь. Совести у тебя нет! А Крупская опаздывала? Конечно да!
Под ногами хозяйственно расхаживали голуби. Я махнул ногой и они разлетелись по сторонам. Порыв ветра погнал бумажки и обертки по парковой дорожке.
Где-то на горизонте собирались тучи. Вечером, наверное, будет дождь, в последнее время это стало закономерностью.
А Ирина почти бежала по центральному рынку, дабы скоротить себе дорогу. На рынке громко играла музыка, пахло хот-догами и шаурмой. Продавцы вяло плевали семечки и с интересом наблюдали за бегущей, вдоль рядов, девушкой.
Продавец газет с улыбкой сказал ей вслед:
- Спортсменка – комсомолка.
Когда Ирина выбегала через южный выход из рынка, то с ее карма-на незаметно выпал мобильный. Почти сразу же после приземления на землю он зазвонил, но Ирина была уже далеко.

Я немного послушал гудки в трубке, потом спрятал мобильный и посмотрел по сторонам. Глупо здесь стоять и ждать непонятно чего, прошло уже больше часа. Мне стало ясно, что она не придет. Немного жаль, конечно, но ее можно было понять. Все-таки такой вечер как вчера переживают не все, слишком уж много впечатлений для такой юной девушки.
Но то, что она не пришла, это даже к лучшему. Пришло время тихо и спокойно поставить крест на этой истории.
Я развернулся и ушел прочь.
Минуту спустя на это самое место прибежала Ирина. Отдышав-шись после пробежки, она огляделась, но Владимира здесь она не увидела.
«Опоздала!» - упрекнула сама себя в уме. Рука полезла в карман за телефоном, но его там не оказалось.
- Прекрасно!
Она присела на лавку и с досады закурила.
Ветер вновь понес мусор по алее парка. Зверевой стало как-то не хорошо, и она выбросила только что подкуренную сигарету.

Очень быстро наступил вечер. На этот раз теплый и спокойный. Ни малейшего намёка на дождь.
Трехэтажки, которые расположились на самом краю города, по-немногу утопали в тени фруктовых деревьев. За ними возвышался, темнеющий хвойный лес. Жители этих домов очень любили по таким вечерам заседать в своей беседке и устраивать карточные турниры. Прямо на крыше беседки, в сплетении винограда, лежал кот. Это было его любимое место, трудно было его там не застать. Дальше, за беседкой, была огромная поляна, которую одна веселая компания превратила в футбольное поле. Они, громко крича, гоняли мячик допоздна, и так каждый вечер. Кто-то, на велосипеде, делал уже шестой круг по лесу, кто-то чинил свою машину, а семейство Майковых собиралось на день рождения.
Василий поправлял свою шевелюру около зеркала, здесь же краси-лась и его жена.
- Может мне еще и свитер надеть? – спросил он. – А то, в одной рубашке как-то холодновато.
- Не позорься, - ответила она, - месяц май на дворе.
- Ты думаешь? – Василий на секунду замыслился и сказал. – Черт с ним! Пусть будет так.
К зеркалу подбежала Маша, его дочь.
- А ты куда мылишься? – спросил отец.
- На дискотеку.
- Добегаешься, - проворчал он.
- Пап!
- Вася! – в один голос упрекнули его и дочь и жена.
- Что? Лучше бы дома осталась и присмотрела за Ванькой. Больше бы пользы было.
- Сейчас моя мама приедет и приглядит за ним, так что не беспо-койся, - успокоила его Аня.
- Мама, - пробормотал он.
Легкая на помине, Лизавета Карловна, зашла в квартиру и попри-ветствовала всех:
- Всем добрый вечер!
Вася посмотрел на тёщу и сразу же отвернулся. От того, что его тёща была еврейкой, он слегка не любил эту нацию.
- Мы опаздываем! – схватилась Аня.
- Подарок не забудь, - напомнил он и осторожно обошел Лизавету Карловну.
Подарком был обычный электрочайник, и хотя Вася и говорил ей, что в зажиточных Артеменок таких чайников несколько штук, Аня все равно настаивала: «Лишний чайник - никогда не помешает!». Сам же он думал, что лишний чайник не помешал бы им.
Вообще-то он Артеменок недолюбливал, а связь их семьи поддер-живали лишь потому, что Аня и Марина были еще со школьных лет лучшими подругами. В отличие от Майковых, семья Артеменок была очень зажиточна. Анатолий Артеменко был директором авторынка и по этому жили они уж очень роскошно. Чего не скажешь про убогую семью мента, но зато Майковы и в таком финансовом положении голову не опускали и жили весело и легко, насколько это было возможно.
Вася присел «на дорожку» в кресло и закурил. Наверное, слегка забыв, что находится дома, а не в своем кабинете.
- Ты что? – зашипела Карловна. – Ничего себе, какое нахальство! У тебя же маленький сын, а ты его никотином травишь. Анечка, ты ему разрешаешь в доме курить?
- Нет, конечно, - быстро сказала жена. – Вася, иди покури на улице.
- Как я вас люблю, - сказал сквозь зубы он и затушил сигарету. По-том посмотрел на часы и спросил Аню: - Скоро ты? Собираешься уже два часа! Мы же не в Москву едем, а на день рождение.
- Еще пять минут, - ответила она.
В мыслях он обдумал ее ответ и пришел к мысли, что эти пять ми-нут в переводе на обычный язык звучат как полчаса.
Если быть с собой честным, то если бы не Аня, он ни за что бы ни поехал к этим Артеменкам. Это же какая мука выдержать в их компании целый вечер? Слушать эти глупые разговоры о том, куда бы поехать отдыхать, где лучше купить дачу, какую машину подарить жене на их годовщину свадьбы. Сидеть и слушать это, а потом мило улыбаться.
«Да, Анюта, куда мы поедем отдыхать этим летом? Конечно же в деревню! Там мы очень хорошо отдохнем на плантации картофеля. А где мы купим дачу? Конечно же там само! Только стоит подождать, когда дед и баба отправятся в мир иной. А что тебе подарить в годовщину нашей свадьбы? Опять бутылку вина за тридцать гривен? Очень увлекательно и офигенно! Боже, я люблю эту жизнь! Хотя, если бы тогда в молодости, я не струсил и не бросил бы все, то сейчас мы жили бы не хуже Артеменок. Но, к сожалению, он не струсил, а я да. Случилось то, что случилось и сейчас об этом можно только жалеть».
- Я готова, - прервала его мысли Аня.
Они вышли с квартиры. Теща перекрестила их на дорогу и помаха-ла рукой:
- С Богом!
Вася в ее адрес что-то брякнул, Аня засмеялась. Они сели в машину и спокойно выехали со двора. Жена почему-то загрустила и сказала ему:
- Что-то предчувствие плохое.
- Почему? Ты подарок не забыла?
- Нет.
- Тогда нормально все. Сейчас приедем, выпьем…
- Ты же обещал, что пить не будешь.
- Как это? – ужаснулся Василий.
- Ты же за рулем, - объяснила она.
- Анечка, ты что? Кого нам бояться? Я же сам мент! Это единст-венный плюс в моей профессии. И вообще я оборотень в погонах. Слышала о таких?
Они засмеялись.
- И потом, стресс как-то нужно снять.
- Господи! Какой там у тебя стресс? – смеясь, спросила она.
- А что ты думаешь? У меня работа такая стрессовая. Скоро дерга-ным дегенератом стану. Вот дело об Семчукове на меня перебросят и все… Считай, нет у тебя нормального мужа. Даже член уже стоять тогда не будет.
- Вась, ну ты же сыщик у меня, как Шерлок Холмс. Ты же без труда найдешь убийцу.
- Ага! Все мы там Холмсы. Вон Костенко уже четыре месяца мань-яка ищет и что? Ничего. Вот так и с Семчуковым будет.
- Костенко? Тарас? А его что не выгнали? Он же бухал по-черному.
- Не выгнали. Он уже завязал. Хотя лучше бы пил, тогда он был нормальным человеком. А сейчас ходит как зомби. Но если маньяка поймает, то будет уже капитаном. Вот тогда я его раскодирую!
- А долго еще этого маньяка ловить будете?
- Это, дорогая, только в фильмах за сорок минут серии всех ловят, а в настоящей жизни не так-то все и просто. Сейчас допустим, у нас нет ни одной зацепочки, ничего.
- Нужно же вычислять. Усилить наряды по городу.
- Ну ты прям начальник! Усилили давно, а что толку? Маньяком может оказаться любой. Может, даже кто-то из наших знакомых. Например, твоя мама.
- Тьфу ты! Дурак! – засмеялась Аня.
- А что? Она выкопанный Чикотило! А мы с ней еще сына остави-ли.
- Какое же ты чучело!
Артеменки их уже ждали. Стол был накрыт, играла музыка. Мари-на, именинница, встретила Майковых на пороге и приняла с улыбкой чайник и душевные поздравления.
- Проходите к столу, - сказала она.
Майковы прошли по буржуйскому логову и оказались в зале, перед праздничным столом. Стол был изрядно накрыт всякой вкуснятиной, а за столом томились в ожидании: Анатолий Семенович – муж, Леонид – кум, и друзья Марины – Маша с супругом Сергеем.
- Ну мы вас уже немного заждались! – радостно поприветствовал их Анатолий. – Где вы столько были? Мы уже с кумом по две «стопочки» осилили.
- Пробки на дорогах, - улыбнулся Вася.
- Ага! – пьяно ухмыльнулся кум. – От пива разве что!

Ира зашла к себе в квартиру, включила свет. Дома никого не было, родители уехали в деревню – там, что-то не хорошо со здоровьем бабушки. Так что она сегодня совсем одна, от этого становилось еще хуже. Хотя, что может быть еще хуже, чем то, что она упустила единственную радость в ее жизни. Кажись, все на свете было против нее.
Она потянулась в карман за телефоном и тут же вспомнила:
«Я же его потеряла!»
Сбросив свой любимый сарафан, смыв никому не нужную косме-тику с лица, она достала с серванта бутылку вина и налила себе в бокал. Сразу же опустошив его, она повторила.
Странно, говорят, спиртное помогает от боли, но ей лучше не ста-ло.
«Значит, ты Зверева не алкоголик».
Хорошо, но не очень. Немного постояв под теплым душем, она на-бросила на себя халат и взяв выпивку, залезла в кровать. Закурила сигарету.
Нереально избавится от этой боли. Почему же так? Когда тебе пре-доставляется такой случай, ты все портишь. Что же с тобой не так, Зверева? За последнее время с тобой столько всего случилось. Но ведь ты держишься молодцом и не упадаешь в истерику. Ты умница.
«Да, наверное, - подумала она, - но мне, в конце концов, хочется того, чего хочу я, а не чего хотят другие. Мне уже, честно говоря, наплевать на все. То, чем я жила, с кем я общалась – это все мерзость. Я и раньше это знала, но по своей ошибке я дождалась, что эта мерзость доказала мне правду. Может, это чертов подростковый период, но почему же он тогда такой жестокий? Конечно, нужно научиться это все терпеть и ни на что не обращать внимание. Я так и делала, а что вышло? Вышло еще хуже. Так что, черт возьми, делать?
Многие просто кончают жизнь самоубийством. Но я ведь не такая? Не хочу уходить я. Хочу, чтобы те подонки ушли. Все вместе.
В такие минуты во мне, конечно же, просыпается какой-то убийца. Я готова убить любого, кто мне мешает жить. Но это лишь плохие мысли, а на самом деле будет то, чего я боюсь на самом деле. Будет все как обычно, или может чуть хуже. Это кошмар, это конец.
Прости Володя, я тебе на самом деле не нужна. Я очень сложный и плохой человек. Кто знает, может у меня поедет крыша и я зарежу столовым ножом Жоржа, всех его дружков дебилов. Тогда мне станет легче.
Хорошо, что у меня есть такая подруга как Жанна. Она всегда меня поддерживает и сочувствует. А я просто эгоистка, что позволяю с ней так себя вести. Но она действительно хороший человек и я мысленно прошу у нее прощения, за каждое мое плохое слово в ее адрес.
Суть в том, что плохой человек это я сама».
Она отставила бокал в сторону и начала пить вино с горлышка.
«Еще чуть-чуть и я опущусь ниже плинтуса. Начну пить, может быть колоться. Чего уж там, опыт же есть! И вся моя жизнь покатится в огромную пропасть. А потом, как в фильме, что-то случится хорошее и напрочь изменит мою жизнь к лучшему. Аминь, бля…»

Я слишком увлекся. Вот-вот я провалю это задание и окунусь в свои любовные приключения. И что потом? А потом все просто – босс пришлет сюда Юлю Антофогасту и мне придет каюк. Может даже и не одному мне – вот это то и плохо.
Эта сучка не угомонится, пока ее жертва не зальется кровью. Я ее не знаю, и никогда не видел, но такое ощущение, что мы с ней в чем-то похожи.
И что же делать?
Внутренний голос киллера: Плюнь на все, просто выкинь из голо-вы. Подожди один день, можешь выпить. Потом замочи вторую жертву и езжай назад с чувством выполненного долга. Тебе дадут кругленькую сумму, то бишь гонорар. И все будет как прежде, все будут живы. Даже с твоей Ирой ничего плохого не случится.
Голос Клянцева: Забей ты на этих боссов, Антофогасту и свои ту-пые правила жизни. Ты же всегда мечтал быть по настоящему счастливым. Эта девушка – это ключ к твоему счастью. Не смей его потерять. Вот уже третий год как хочешь покончить с собой. А ты заметил, что в последнее время такие мысли уже не приходят в твою голову. Вспомни, как ты под Ленином ее ждал, как было хорошо на душе от мысли, что это все так по-человечески красиво и приятно. Не отпускай ее! У тебя уже хватит денег на всю оставшуюся жизнь. Забирай эту девочку с собой и живи себе счастливо и беззаботно где-то на Мальдивах или Канарах. Там вас никто не найдет, даже такой человек как босс.
Очень приятно об этом мечтать, но это лишь мечты. Больно осоз-навать, что эти мечты никогда не исполнятся.
Передо мной лежат два пистолета и все время напоминают кто я и что я.
Перед глазами проносится вся моя жизнь, и я не сдерживаюсь, беру бутылку спиртного и заливаюсь что есть сил. Прохожу к дивану и обессилено падаю на него.
Говорят, спиртное помогает от боли. Это действительно так, мне уже намного легче.

Василий с женой присели к гостям. Марина ткнула локтем Анато-лия, тот оживился:
- Ну что? Выпьем?
Вино разлилось по рюмках.
- Давайте выпьем за именинницу. Пускай сбываются все ее мечты. В общем, цвети и пахни Мариночка!
- Прекрасно, - сказал кум и опустошил свою рюмку. Потом закусил тремя кусочками колбасы.
Артеменко наполнил рюмки вновь, мотивируя это тем, что между рюмками и пуля не должна пролететь.
Вася схватил свою долю, но тут же ощутил под столом удар по своей ноге. Выражение лица его жены приняло грозный облик. Но Василий не испугался, а лишь улыбнулся и выпил.
- Как там у тебя на службе дела? – аккуратно спросил Артеменко.
- Служба идет, - махнул рукой Майков и поморщился. – Вот еле к вам вырвался. Дел у нас невпроворот.
- Ладно уж, не прибедняйся, - усмехнулась Марина.
- Что? – возмутился Вася. – Сейчас все убийством Семчукова заня-ты. Дело ж то слишком шумное.
Артеменко не подал вида и сказал:
- Слышал-слышал. Его на конкурсе красоты убили. А кто? Вы еще не нашли убийцу?
- Найдешь его! – сказал Майков. – Недавно из областного центра приезжали. По поводу этого убийства. Говорят, пришлют сюда следователя. Ну мы и ждем, а его все нет и нет. Вот по чуть-чуть сами и расхлебываем.
- Городок-то у нас не большой. Нужно проверить всех подозри-тельных лиц, - предложила Марина.
- Не беспокойся Марина, - заверил Василий, - рано или поздно най-дем. А вот на счет подозрительных лиц, то их полгорода. Вон, посмотри например на кума.
- А? – не понял пьяный кум.
- Ладно, - сказала Марина. – Меняем тему, а то одни убийцы да маньяки…
- О! – оживился Сергей. – А как на счет маньяка?
- Понеслось, - вздохнула именинница.
- Тот, что изнасиловал и убил ножом девушку в лесу? Да, вот это чудовище. Весь город в панике, а люди уже бояться гулять в лесопарке.

Темный лес. По асфальтированной дорожке слышаться шаги на шпильках. Фигура девушки нечетко видна сквозь темный кустарник. В руках ее мобильник, она пытается кому-то позвонить. По всей видимости, у нее не выходит и она со злостью бросает мобильный в сумочку и идет дальше.
Где-то в глуби леса кричит сова, над головою носятся летучие мы-ши. Ветер шумит ветвями деревьев и иногда раздается протяжный скрип.
Девушка очень расстроена.
Из кустов за ней пристально следит черный силуэт неизвестного. Он сидит тихо, лишь иногда с его стороны слышится тихий скрип резины. В его руке блестит здоровый столовый нож с деревянной ручкой. Он готов дернуться в ее сторону, но тут на горизонте, рядом с девушкой появляется парень. Человек в кустах вновь замирает и сидит неподвижно, слышится только его тяжелое дыхание.
- Чего ты психуешь? – слышится с дороги голос парня.
- Отстань.
- Успокойся. Просто я такой человек хреновый, ну пойми. Прости меня.
- Ты меня достал! Скройся с глаз!
- Знаешь, да и ты блин не святая. Может быть еще хуже меня. Про тебя тоже рассказывали много чего.
- Да? И что же?
- Что ты трахаешься со всеми подряд. Месяц назад, на дне рожде-нии тебя же по кругу пускали.
- Пошел ты! Скотина! – девушка начинает плакать.
- Что такое? Жесткая правда. Ты мне лучше спасибо скажи, что я тебя от Жетона отмазал. Он хотел тебя сегодня забрать, а ты бы, наверное, не против была. Да?
- Уходи.
- Да я и уйду. На хрен ты мне нужна. Таких потаскух по городу очень много.
- Сука! Ненавижу тебя! Чтоб ты сдох!
Парень уходит, а девушка плача приседает на асфальт.
Неизвестный ждет еще минуту, а потом направляется к сидящей, на дороге, девушке.
Она поднимает голову и видит приближающегося к ней незнаком-ца. Видит, что он одет в какой-то плащ с капюшоном, а в руке у него нож. Она не успевает и дернуться, как он хватает ее за волосы и ножом перерезает горло. От девушки исходит только захлебывающийся хрип. Ее руки беспомощно хватаются за асфальт, а нога дергается в судороге.

Майков опустошил рюмку, не обращая внимания на жену. Сегодня ему можно расслабиться, хотя бы раз в месяц нужно себе такое позволять, чтобы не сойти с ума.
- Видели, какая тачка у Коровина? – спросил Сергей.
- О да! Он сегодня ко мне на рынок заезжал. «Мазда 6».
- Не у тебя ли случайно купил? – спросил Вася.
- Нет, у меня на рынке одни б/у. А у него новенькая.
- А я думал, что у него «ауди», - сказал кум. – Он меня на рыбалку возил, под Новождановку. Мы тогда килограмм десять окуней наловили.
- А ну тебя! – не поверил Сергей. – Я в эту субботу на Очистные ездил. Карасей ловил, по килограмму каждый! А один сорвался, так тот, наверное, килограмма три был!
- А в Липовке есть озеро, - начал кум, - так там говорят, крокодилы есть. Один из зоопарка бежал и расплодился там. Я вам отвечаю! Мой батя сам видел, собственными глазами.
- После которой бутылки? – улыбнулась Аня.
- Кстати о выпивке, - вспомнил Анатолий и принялся вновь напол-нять рюмки. – Выпьем за Мариночку!
- А я уже думала, что за рыбалку, - улыбнулась та.
Аня вновь наступила Василию на ногу:
- Ты же за рулем!
- Это последняя, - заверил он ее.

Ира лежала на кровати и не могла уснуть. Уже, наверное, пять раз сходила на кухню, чтобы попить воды. От вина чуть кружилась голова. В комнате было настолько тихо, что слышно как где-то муха попалась в сеть паука.
Уже почти полночь, а спать не хочется. Она решила про себя, что завтра снова прогуляет школу. Уж сильно не хотелось туда идти.
«Нет, только не завтра. Мне нужно немного отдохнуть и придти в себя. От всего этого у меня кружится голова и вряд ли завтра мне станет легче».
Девушка поднялась с кровати, и не спеша одевшись, направилась к двери.
«Нужно немного прогуляться по лесу перед сном» - решила она. – «Глядишь и сон придет».
Во дворе, в эту пору, было темно и пусто. В редких квартирах трех-этажек горел свет. Пес Барсик спокойно дремал под лавкой, завидев Ирину, он лишь два раза махнул хвостом и вновь замер. Широкий двор, с немалой скоростью, пересек ёж. Он скрылся в темном проёме калитки, которая вела в лес. Туда направилась и девушка. Но лишь оказавшись в нескольких шагах от калитки, она услышала мотор машины, которая заезжала во двор. Ира обернулась.

Прощались Артеменки с гостями уже ближе к часу ночи. Они вы-шли на порог, мужики закурили. Ночь была необычайно жаркой.
- Чувствуется лето, - сказала Марина.
Кум неторопливо сошел с высокого порога и шатаясь начал подку-ривать сигарету, которая поломалась от его неуклюжих движений.
- Засиделись мы, - вздохнула Аня. – Уже давно спать пора, а мы гуляем.
- А в молодости мы до утра гуляли и спать не хотелось, - заметил Анатолий.
- Но молодость ведь прошла уже давно.
- Все будет хорошо! – крикнул Майков и обнял кума.
- Поехали уже! – Аня пнула его в спину. – А то сейчас еще петь начнешь.
Кум услышав слово «петь», тут же затянул:
Ах, как хочется вернуться, ах как хочется ворваться
В городок.
На нашу улицу в три дома, где все просто и знакомо
На денек.
Где без спроса ходят в гости, где нет зависти и злости
Милый дом.
- Ну мы уже поедем, - сказала Аня.
- Подожди, - не согласился муж. – Давай немного попоем и потом уже уедем.
- Залезай в машину! Киркоров!
Вася что-то сказал невнятное и полез за руль. Аня его схватила за рукав:
- Куда? Ты на ногах еле стоишь!
- Кто? Я? – закричал Василий. – Да я…
- Да ты! – прервала его Аня. – Давай назад залезай, я поведу.
Вася, залезая на заднее сидение, бормотал:
- Поведешь. Да у тебя же прав нету!
- А у тебя мозгов.
Потом он плюхнулся головой в мягкое сидение и отключился. От-ключило как-то сразу, как будто кто-то щелкнул выключателем.

Ирина подошла поближе к приехавшей машине и узнала в ней чер-ный «Лансер», на котором ездил Володя. Она от неожиданности замерла на месте и боялась пошевелиться, не дай бог этот мираж пропадет.
С машины вылез Клянцев. Она его узнала. Он вылез и посмотрел на окна квартир, как будто хотел угадать, какое окно принадлежит ей.
Ира стояла сзади и смотрела на него, не шевелясь. Вот он! Тот, ко-торого она так ждала, хотела и наверное… Да! Наверное, любила. И вот он здесь, в трех шагах от нее. Это похоже на сказку, просто красивая сказка о любви.
- Володь, кого ты там ищешь?
Я дернулся от неожиданности, наверное, так само, как и тогда на балконе. Она стояла передо мною и улыбалась. Я улыбнулся ей в ответ:
- Тебя. А ты оказывается сегодня дневальная по двору.
- Извини, что опоздала, - она сделала шаг на встречу.
- Ничего страшного, - я тоже ступил на шаг вперед. – Это я оказал-ся слишком нетерпеливый. Все время спешу, сам не знаю куда.
- Хорошо, что ты приехал. Ну что? Пойдем?
- Куда? – не понял я.
- Ко мне в гости. Ты же для этого сюда и приехал. Верно? – улыб-нулась она.
- А старики твои против не будут? – поинтересовался я. – Или к вам часто гости по ночам ходят?
- Дома никого нет.
- А, ну если так, то… - я направился за ней в подъезд. На входе она резко обернулась, и мы сцепились в поцелуе.
- Боюсь мы… не… не успеем дойти до… квартиры, - бормотала она, при этом не отрываясь от моих губ.
Мы стали медленно подниматься вверх по ступеньках, а где-то у меня в машине пиликал мобильный. Пришла SMS от Артеменки: «Завтра в десять, по поводу второго заказа».

6. СКАЗКА

Я на кладбище. Вокруг кресты и холмики могил. Сейчас глубокая ночь, но огромная луна очень хорошо освещает это жуткое место. Громко кричит филин.
Я оглядываюсь по сторонам и вижу человека, который сидит на кресте, свесив ноги. Это Семчуков. Кожа на его лице почти сгнила, а правый глаз отсутствовал. Но Семчуков улыбнулся желтыми зубами и сказал:
- В гости пришел? Сука вонючая! А я тебя ждал, очень сильно ждал. Ты, падла, не представляешь, как я рад тебя видеть.
Я отшатываюсь назад и упираюсь в холодный крест.
- Боишься меня? – Семчуков подмигивает единственным глазом. – Правильно делаешь. Потому что я сейчас тебя разорву на части. И мне помогут.
С этими словами из могил начинают вылезать трупы. Это мои жертвы, я их всех убил в свое время. И вот настал их час, час для мести. Что же, я понимаю, что это заслужил.
- Ну давай! – кричу я что есть сил. – Давай! Рви меня! Эй! Тупые зомби, какого хрена вы ждёте? Решили меня убить – пожалуйста! Я не чуть не против. Я же убил каждого из вас. Вы все были хорошими людьми, у вас были семьи. А тут резко появлялся я и мочил вас как тупых овец. Что же вы ждете? Кишка тонка?
Семчуков начал смеяться.
- Чего ты смеешься дебил? – еще больше разозлился я. – Давай действуй! Вы же, бля, такие страшные и злые. Что случилось жмуры? Обосрались?
- Нет, я не обосрался, - спокойно сказал Семчуков и указал рукой куда-то в сторону. – Смотри!
Я обернулся туда и увидел Ирину. Ее окружали трупы, они тянули к ней свои грязные руки и смеялись.
- Нет! – закричал я и рванулся к ней. Но добежать я не смог, потому что свалился в яму. Я чувствовал, как поломалась моя нога. Я закричал от боли.
На краю ямы появился Семчуков:
- Попался зайчонок?
- Пошел ты на хер! – кричал я.
И тут ко мне в яму бросили окровавленное тело Ирины.
- Удавись сука! – процедил Семчуков.
Я схватил безжизненное тело девушки и закричал нечеловеческим голосом. Почти завыл как волк.
- Ну что, приятно тебе? Еще бы, - хихикал говорящий труп. – Про-чувствуй это. Как хорошо, когда у тебя что-то отнимают. Вы обречены с этой минуты. Вы два трупа.
И нас начали закидать землей. Я не мог ворохнуться, лишь прижи-мал к себе тело Иры и выл от боли. Выл до тех пор, пока земля не заполнила мой рот, и мы оказались полностью погребены. Вот и смерть.
Я просыпаюсь и жадно хватаю воздух. Это сон. Опять эти глупые кошмары. Бля, так можно и с ума сойти. Или, я уже сошел с ума и весь этот бред мне мерещится наяву.
Я обнаружил, что нахожусь в чужой квартире. Комната напоминала музей мягких игрушек. Возле себя я увидел Ирину, она лежала и смотрела на меня, чуть улыбаясь:
- Страшный сон?
- Да, - ответил я и нежно поцеловал ее.
Моя самая большая мечта в жизни сбылась. Что я сейчас ощущаю? Я ощущаю неведомое мне до сих пор блаженство и наслаждение. Это непревзойденное чувство свободы. Мне хорошо. Мне впервые, за несколько прошедших лет, по-настоящему хорошо. Не хочу больше ничего, кроме нее.
Из-за горизонта появилось солнце, еще один день моего путешест-вия по планете земля. Как-то необычно, я не ощущаю желания умереть, не хочу сегодня напиваться. Кажется, я нашел самого себя. Бред, не так ли?
Завыл протяжный гудок тепловоза на вокзале, от этого всполоши-лись стаи ворон и закружили над городом. Остывший за ночь воздух, вновь пронизывали горячие солнечные лучи. На улицах – никого. Тишина.
Только я и она.
Мое второе «я», которое я никогда не слушал, сказало мне: «Начи-нается моя новая жизнь, теперь все будет не так как раньше. Теперь все стало на свои места».
Мы пили кофе у нее на кухне.
- Родители уехали в деревню к бабушке. Ей стало плохо. Так что вряд ли они вернуться сегодня, - пояснила Ирина.
Я молча смотрел на ее и курил свою сигарету.
- Что? – спросила она.
- Да так, ничего. Ты же сама мне говорила, что хорошие моменты жизни нужно запоминать. Вот я и пытаюсь.
- Получается? – усмехнулась она.
- Вроде как, - я отпил чуть кофе и спросил ее: - Это ничего, что ты прогуливаешь школу?
- Тонкий намек на то, что я несовершеннолетняя?
- Нет, ты не обижайся, я просто интересуюсь.
- Большой беды не будет, - ответила она на мой вопрос.
Солнце заслепило ей глаза, и она, прищурившись, улыбнулась. Я взял ее за руку:
- Хочешь прогуляться?
- В смысле? – не поняла она.
- Одевайся, - поторопил я ее и встал из-за стола.
Девушка затушила сигарету и спросила:
- А куда мы поедем?
Я провел рукой по ее волосах и с улыбкой сказал:
- Пускай это будет сюрприз.
- «Русалка с Фиджи»? – пыталась угадать она.
- Нет, ни за что не угадаешь.
В голове у меня появилась шальная мысль: «А что, если подарить этой девушке сказку? Она этого заслуживает».
Пока Ирина одевалась, я вышел на улицу и достал из машины мо-бильный. Там была SMS от Артеменки, в котором говорилось о встрече. Второй заказ! Блин, а я даже и забыл. Вот что, сегодня, наверное, не получится. У меня есть все права перенести встречу на следующий день. Этот день я хотел посветить себе и Ирине, а не жалкому ублюдку, который хочет помочить всех своих врагов. Отдохни козел! Я сегодня как никогда занят и менять свои планы не собираюсь.
«Сегодня не получится. У меня некоторые проблемы. Предлагаю завтра, там же и во столько же».
Я отправил сообщение и стал ждать ответа. Ответ, конечно же, был таков:
«Хорошо. Встретимся завтра».
Встретимся, еще как встретимся. А сейчас оставь бедного киллера в покое и дай ему хоть раз в жизни насладится компанией очаровательной девушки.
Я посмотрел на подъезд – Ирины еще не было. Значит, я успею сделать один немаловажный звонок. А звонил я своему столичному знакомому Борису Д. , который занимал место в правительстве, был обязан мне по гроб жизни, и который обещал мне помощь в любом вопросе. Сейчас именно настал тот день, когда помощь Бориса мне не помешала бы.
И все это для нее.

Василию Майкову снилась рыбалка. Озеро, удочка, бутылочка пи-ва, которая стоит по горлышко в холодной воде утреннего пруда. И везде тишина. Рай.
Только вот его, почему-то все время мутило, и он падал в воду. Сон менялся и в этих промежутках перемен, он ехал на своей служебной «волге», куда-то далеко-далеко. Наверное, он и сам не знал, куда он едет, но что-то ему подсказывало, что в конце пути его ждет необъятное счастье. И он жал на газ, и ветер приятно дул в лицо, и чувствовал он себя самым счастливым человеком в мире.
Сон вновь меняется и теперь он видит жену, которая ему тревожно говорит:
- Вась, машина пропала!
- Наверное, Костенко взял, - буркнул он.
- Вась, машина пропала. Слышишь или нет?
Он четко ощущает, как ее рука дергает за его плечо:
- Вставай же! Просыпайся быстрее!
Майков просыпается и видит над собой стоящую жену. Она трясет его за плечо и со слезами на глазах говорит:
- Просыпайся! Пропала… Негде нету. Вставай!
- Да Костенко взял, говорю! – со злом говорит он и просыпается окончательно. Смотрит в окно – рассвет, часы на стене показывают половину шестого.
- Чего ты ревешь? – никак не поймет он.
- Маши негде нет, - шепчет она и вытирает бегущую по щеке слезу.
- Может у подруги сидит, - Вася с трудом поднимается с дивана. В голове у него до сих пор штормит и тело ломит от усталости. Такое впечатление, что спать он и не ложился. Перед глазами плывет туман, и он начинает протирать глаза.
Может я все еще сплю, и это мне снится? – думает он.
- Я уже всех ее подруг обзвонила и все говорят, что она ушла до-мой еще в полночь.
- Как? – спросил он и проглотил ком, ставший в горле. Все тело пронзила стрела беспокойства, и он чуть не присел.
Аня плакала.
Майков резко побежал к вешалке и стал натягивать на себя китель.
- Ты куда? – спросила жена.
- Искать.
- Я с тобой.
- Дома сиди! – рявкнул он, схватил ключи от машины и выбежал из квартиры, забыв захлопнуть за собой дверь.
Аня видела в окно, как его черная «Волга» объехала стоящий во дворе «Лансер» и пустилась по улице с бешеной скоростью.
И в момент прошли все праздники и закончились веселья…

Ира появилась в проеме дверей тогда, когда я уже докуривал вто-рую сигарету. В своих неизменных джинсах и полосатом, как зебра, свитере. Я улыбнулся.
- Ну и куда мы поедем? – спросила она.
Я открыл дверцу и махнул головой:
- Обещаю, этот день ты не забудешь никогда.
Она заинтриговано поспешила в машину, я надел очки и сел за руль, завел мотор и мы пустились в путь. Девушка поклацала приемником и салон заполнила музыка. Потом она опустила стекло, умостилась в сиденье поудобнее и закурила.
Она немного всполошилась, когда мы покидали пределы города:
- И далеко мы собрались?
- Ты даже не представляешь, - улыбнулся я и посмотрел на нее. Ирина настойчиво и с неподдельным интересом смотрела на меня и пыталась все же услышать пункт назначения нашей поездки. Я ничего не говорил и время от времени поглядывал на нее. Какая она все-таки милая девушка!
Мимо пролетали села, поля, леса. Мы видели работающие трактора на полях, гужевые повозки, какие-то вышки. У дороги продавали какие-то ягоды, веники. Мы ехали дальше.
Ира показала мне на всадника, который скакал по обочине. Я ему посигналил, а Ира помахала ему рукой. Он ответил тем же.
На одной из заправок я купил пива и разных закусок. Ирина по-смотрела на удаляющуюся заправку и спросила:
- Ты, наверное, меня похитил. Так?
- Ну на этот день точно. Не беспокойся, ты в восемь вечера будешь дома.
- Мне можно пытаться угадывать? – она отпила чуть пива.
- Все равно не угадаешь.
Мы слушали музыку и ехали дальше. Узкая трасса сменилась мно-гополосной магистралью. Ира что-то мне рассказывала, о том, как она мечтала стать дальнобойщиком.
- Ты дальнобойщиком? – не поверил я.
- Да. Ты не представляешь как это здорово! Вот так куда-то ехать, путешествовать. Я люблю дорогу, люблю время в дороге.
- Ну еще не поздно осуществить свои мечты.
Мы обогнали длинную фуру, на борту которой были нарисованы апельсины.
Ирина удивилась еще больше, когда наша машина заехала в аэро-порт. Она лишь посмотрела на меня вопросительным взглядом.
- Да, - сказал я, - мы куда-то полетим.
Борис, как и обещал, дал свой частный самолет на прокат. Тот сто-ял с опущенным трапом, возле трапа скучал пилот. Завидев нас, он оживился и спросил:
- Вы Владимир?
- Точно! – сказал я и пожал ему руку.
- Все готово. Мы можем лететь.
- Ну тогда полетели! – я поцеловал девушку в щеку. Ее лицо сияло от радости как у пятилетнего ребенка. Видели бы вы ее когда самолет взлетал и она восторженно смотрела в окно. Наверное, она и до сих пор не осознавала, что это происходит с ней. Я с улыбкой смотрел на нее и любовался, мне стало приятно, что я могу подарить ей столько радости.
К нам подошла стюардесса:
- Что желаете?
Я обернулся к Ирине и спросил:
- Коньяк?
- Легко, - сказала она.
Милая стюардесса принесла нам по бокалу коньяка. Мы летели в частном самолете, и пили коньяк. Ирина была вне себя от радости, а я был рад, что рада она.
- Ты олигарх?
- Почему сразу олигарх? – не удержал я улыбку.
- Откуда у тебя столько денег? – не могла понять она.
- Просто у меня есть очень богатые знакомые, которые могут дать покататься на своем самолете. Вот и все.
Она вновь посмотрела в окно:
- Первый раз в жизни лечу на самолете.
- Ну когда-то же нужно было попробовать, - сказал я. – И к тому же ты ведь еще не знаешь, куда мы летим.
- Не говори, - сказала она, - мне нравятся твои сюрпризы. Знаешь, это все немного похоже на сказку и я до сих пор не верю, что являюсь главной героиней этой сказки. Эдакая Алиса в стране чудес.
- Приятно, что тебе нравится, - сказал я.
- Ты шутишь! Как такое может не понравиться! – она на радостях обняла меня. – А мы точно вернемся к восьми?
- Обещаю.
Сказка продолжалась. Мы приземлились в аэропорту. Ира огляды-валась по сторонам и пыталась узнать, где мы находимся. Сразу же к трапу подъехал «Мерседес» и водитель в кепке шофера сказал нам:
- Прошу! – он открыл нам заднюю дверцу. В салоне нас ожидала бутылка шампанского и ваза с фруктами.
- Обалдеть! – только и сказала Ирина.
Я нагнулся к водителю и сказал:
- Нам в магазин одежды.
- That you want? – не понял тот. Очевидно, его словарь русского ограничивался только: «Прошу», «Пожалуйста» и «Спасибо».
- Shop of the cloth, - насколько я знал английский, настолько я им и блеснул. Водитель улыбнулся и положительно кивнул головой:
- Ок!
Машина тронулась, и мы покатились по городу. Ирина восторжен-но посмотрела по сторонах:
- Не может быть! Лондон!
Мимо проезжали красные, двухэтажные автобусы. На улицах тол-пы людей, машин. Мы в Лондоне. Да. Это не так уже и удивительно, с возможностями Бориса мы могли оказаться в любой точке планеты. Хорошо иметь таких знакомых, не так ли? Не буду рассказывать, как я с ним познакомился, но факт в том, что я спас его горячо любимую дочь. Теперь Борис с радостью поможет мне в любом вопросе, он так обещал. И он держит свое слово, этот тур в Лондон он осуществил одним лишь словом: «Какой вопрос! Куда хочешь! Твое желание для меня закон!». Есть такие люди, которые сдерживают обещания, и Борис один из них.
- Ты волшебник Володь! – не переставая, восхищалась девушка.
- Это все для тебя Ирина! – сказал я и развел рукой, будто я хозяин этой вселенной. – Хочешь, я подарю тебе этот город?
Я не сдержался и засмеялся, глядя на ее лицо, она как будто и правда поверила моим словам. Она улыбнулась тоже:
- После всего этого я и не удивлюсь, - пояснила она.
Машина остановилась у роскошного магазина. Мы выбрали Ирине офигительное платье. Продавец уверял, что такое носит Виктория Адамс, та, что Бэкхем. Я, конечно же, сразу ему поверил и спросил Иру:
- Нравится?
- Еще бы! Здорово!
Я достал кредитку и сунул продавцу в руку. Он усмехнулся и про-водил меня к кассе. Себе я ничего не купил, не хочу я модных шмоток. Мне моя черная рубаха очень нравилась, подобной здесь нет. Потому что, покупал я ее не в каком-нибудь Лондоне, а в Одессе, на рынке. Вот так вот!
Ира в этом платье была слегка похожа на дюймовочку. Такая же красивая и маленькая. Она как-то аккуратно придерживала низ платья, чтобы он не тянулся по полу. Я в восхищении хлопнул в ладоши:
- Ты ужасно прекрасна!
Она почему-то покраснела и сказала:
- Спасибо сэр.
Я подставил ей руку и сказал:
- Пойдемте мадам, нас ждет изумительный ресторан на берегу Тем-зы.
«Мерседес» спокойно котился по левой стороне дороги. Ира обняла меня и спросила:
- Мне это снится? Неужели то, что происходит это реальность? Я в это и до сих пор не верю. Это платье стоит бешеные деньги, а самолет, а вся эта поездка? Такое чувство, что в конце вечера ты протянешь мне бумагу на подпись, согласно которой я продаю тебе свою душу.
- Мне очень нравится, когда ты сравниваешь меня с сатаной, но все же в этом всем нет ничего необычного. Ну Лондон как Лондон! На картинках он такой же. Те же дворцы и тот же мост, не помню, как он называется…
- Я тоже не помню, - улыбнулась она.
- Минус твоей учительнице по английскому языку, - сказал я. – Мне просто хочется, чтобы ты хоть на день ощутила некую сказку. А деньги… Ты не волнуйся, счастье ведь не в деньгах.
- Сегодняшним днем ты мне доказываешь обратное,- заметила она.
Я закурил сигарету и сказал яснее:
- Я хочу сказать, что когда ты чувствуешь себя счастливой, то это и есть мое счастье.
- Тебе не обязательно было везти меня сюда, потому что рядом с тобой я всегда чувствую себя счастливой. Пускай мне всего семнадцать и в голове моей по идее кефир, но я сейчас говорю, что есть.
Я улыбнулся и поцеловал ее.
Потом мы сидели в красивом ресторане на берегу Темзы. Пили ви-но, бренди и шампанское. Танцевали под аккомпанемент живой эстрады, нам аплодировали посетители. От небольшого «ерша» Ирина чуть опьянела и по дороге назад мы пели песню «Back in the USSR». Нам было необычайно весело. Я взял еще бутылку бренди, и мы совсем пьяные заехали в ночной клуб. Начали танцевать, кричать, прыгать как сумасшедшие. Ирина порвала свое платье и весело смеялась над этим. А потом она встретила какую-то знаменитость.
- Володь, это же Джон Ленон! – кричала она мне, стараясь пере-кричать громкую музыку ночного клуба.
- Так он же вроде как помер давно, - сказал я.
- Что? – не расслышала Ира.
- Он умер! – кричал я.
В ответ на это она смеялась, заразительно смеялась, потому что потом смеялся и я, и Джон Ленон. Как-то странно все было. Странно и необычно! Ирина закружилась по танцполу, раскинув руки и закрыв глаза…
Сказка оборвалась.
Она проснулась у себя дома, в моих объятьях. Солнце светило в глаза. Ирина, немного отходя от сна, улыбнулась и посмотрела на меня. Мне видимо снилось что-то похуже, так как я нервно дергал губами и тяжело сопел носом. Девушка улыбнулась и провела рукой по моей щеке.
Я мгновенно проснулся.
- Страшный сон? – спросила она.
- Да, - ответил я и поцеловал ее, обняв ее тело, такое теплое и же-ланное. В эти минуты мы были самые счастливые люди на планете земля.

7. ЗАКАЗ НОМЕР ДВА.

- Не поверишь, что мне сегодня снилось, - рассказывала мне Ирина. Мы сидели у нее на кухне и пили кофе. – Никогда в жизни не снилось ничего подобного. Это самый красивый сон, который я когда-либо видела.
Я улыбнулся:
- Наверное, и правда хороший. У тебя эмоций – хоть отбавляй.
- Да-да! Именно! Мы с тобой были в Лондоне.
- Ничего себе! – в такие моменты я просто-напросто любовался этой девушкой. Она была божественно красива во всех ситуациях, ее голос, как музыка для моей души. И пускай эти слова звучат как строчки из долбаных женских романов, мне плевать. Ведь так оно было на самом деле. Я постепенно влюблялся в нее все больше и больше. Так, что потом удивлялся: Как я жил без нее раньше? Но это было позже…
- Представь себе! Мы в шикарном ресторане, танцуем, гуляем, пьем бренди.
- Фу гадость! Ненавижу бренди! – сказал я. – Жалкая пародия на «короля напитков».
- Неважно, было просто здорово, – она счастливо закрыла глаза и обняла меня за плечи. – Мне с тобой хорошо.
Я улыбнулся и погладил ее руки:
- Иногда сны сбываются.
- Я знаю.
Еще я запомнил, как она пахнет, никогда не забуду запах ее волос. Как я носом путаюсь в ее волосах и нежно целую ее за ушком. Да, есть моменты, которые навсегда врезаются в твою память, хорошие моменты. Но в некоторых случаях, такие воспоминания приносят боль. Об этом тоже позже…
- Я сегодня не пойду ни в какую школу! – заявила она. – Хочу це-лый день провести с тобой.
- Оставят на второй год, - пошутил я.
- Я согласна остаться и на третий. Не хочу взрослеть.
- Рядом с тобой я тоже себя чувствую на восемнадцать. Ты как энергетик! Ты мой энергетик! Ура! Я открыл секрет вечной молодости! Дайте мне гребаную Нобелевскую премию!
Она, смеясь, взъерошила мне волосы:
- Куда мы сегодня поедем? Я целый день в твоем распоряжении.
- Ну, Лондон я тебе не обещаю. А вот супер тур по всех клёвых местах этого города – пожалуйста.
- И где в этом городе клёвые места? – спросила она.
- Найдем, - заверил я ее. – У нас же целый день в распоряжении. И не только день, а еще и одна чертовски очаровательная девушка, которая украла у меня сердце.
- Точно! И не отдам тебе его никогда.
- Что же – дарю.

«Волга» с шумом остановилась у отделения милиции. Майков, вы-бегая из нее, споткнулся и чуть не заиграл носом в асфальт. Но вовремя выставленные руки, спасли его лицо. Вася вновь поднялся и ворвался в дежурку. Прямо с порога он накинулся на Коляду:
- Поднимай наряд! – кричал он, брызгая слюной. – Быстрее сосу-нок! Ты что не слышишь?
Коляда ошарашено смотрел на капитана Майкова и растеряно про-мямлил:
- Товарищ капитан, что случилось?
- Ты что, на уши балуешься? – озверел тот. – Давай сюда наряд! Молокосос несчастный! У меня дочь пропала!
- Не понял, кто пропал? – вновь промямлил тот своим гунявым го-лосом.
Майков схватил сержанта за грудки и с силой швырнул в другой конец дежурного помещения. Тот, ударившись об стену, глупо плюхнулся на задницу со словами:
- Товарищ… что же…
Майков уже его не слушал, а схватил рацию и прокричал в нее:
- База тридцать пятому!
Возле оживавшего, в столь раннее утро, рынка стоял дежурный 135-тый «Бобик». Лейтенант Соколовский и сержант Гагач спокойно себе пили пиво, и чуть не удавились, когда неожиданно ожила рация. Соколовский узнал по голосу, что это Майков и с удивлением ответил:
- На связи тридцать пятый!
- Возвращайтесь на базу немедленно! Как понял?
- Понял! Возвращаюсь на базу! – Соколовский повесил рацию и сказал Гагачу. – Попили, бля, Санек пивка!
«Бобик» развернулся и треща коробкой передач, покатил к отделе-нию…
- Что за шум, а драки нету? – спросил, заходя в дежурку, Майор. – Ё-мое! И драка есть! Ты что здесь устроил? – строго спросил он у Майкова.
- Товарищ майор, ЧП! – сказал Василий, кладя рацию обратно.
- Фу! – поморщился начальник. – От твоего перегара у меня глаза слезятся. Василий, у тебя что, белая горячка?
- Нет, - тяжело дыша, сказал тот. – У меня дочь пропала! Маша!
- Как?
- Ушла вчера на дискотеку и до сих пор не вернулась!
Майор слегка улыбнулся, разряжая обстановку:
- Еще только шесть утра. Мне помнится, моя сестра возвращалась, бывало и к обеду. Да и я тоже иногда. И это было еще в те времена! Так что, папаша, ты не горячись.
- Жена обзвонила всех ее подруг. Все они твердят одно – то, что Машка ушла домой еще в полночь!
- Не горячись! Быть может она сейчас с твоим будущим зятем. А ты зря панику подымаешь! Коляду по дежурке ни за что футболишь. Ты лучше успокойся и езжай домой, проспись. Может, она уже домой вернулась, вот на ней свое отцовское зло сгонять и будешь. А то, вместо твоей Машки страдает ни в чем не винный Коляда.
- Ага! – кивнул головой все еще сидящий на полу сержант.
- Может быть вы и правы, - начал остывать Майков. Ведь Майор никогда не ошибается, он всегда прав.
- Ты звонил ей на мобильный? – спросил начальник.
- У нее нет мобильного.
- А вот это плохо! Если ты о ней так беспокоишься, то с зарплаты купи ей телефон и будь с ней всегда на связи.
- Точно, - как-то машинально ответил Майков и направился к вы-ходу. – Я пойду уже, наверное.
- Давай-давай! Проспись, а то в следующий раз, когда появишься в участке пьяным – получишь выговор.
У двери, Майкова чуть не сбили забегающие в помещение Соко-ловский с Гагачем. Лейтенант, поправляя фуражку, спросил у Майора:
- Вызывали? Что случилось, товарищ майор?
Тот лишь окинул их взглядом, спросил:
- Опять пиво пили?

Я остановил машину на оживленном перекрестке. Сверху на нас уныло смотрел светофор, подмигивая красным цветом. Ирина откинулась в сидении и мы закурили. Солнце припекало через лобовое стекло, по салону плавал синеватый дым сигарет. Я покрутил в руках мобильный и посмотрел на часы:
- Мне нужно будет на пару минут отлучится, - сказал я.
- В туалет?
- Ты почти угадала, - сказал я, представив себе лицо Артеменки. – А потом поедем на речку.
- С удовольствием.
Красный цвет сменился зеленым.
Припарковался я недалеко от «Русалки с Фиджи», Ира осталась в машине, а я направился в бар. По дороге я оглянулся и она послала мне воздушный поцелуй.
Артеменко сидел за крайним столиком и попивал минералку, нали-цо было видно похмелье. Я присел за его столик и снял очки.
- Здравствуйте, - засуетился заказчик.
- И вам того же, - ответил я.
- Что же, нам предстоит последнее дело, - начал тот. – Последний мой заказ.
Ну ты и гад! От твоих сантиментов меня сейчас стошнит. Вот уж действительно будешь обо мне горевать, когда мы попрощаемся.
- Вчера звонил боссу, - продолжал Артеменко, - он говорит, что у него к тебе уже есть дело. Он попросил меня, чтобы я тебя здесь долго не задерживал. Он хочет, чтобы ты завтра же вернулся.
Я и виду не подал, что чем-то не доволен. Просто взял сигарету и закурил. Потом крикнул бармену:
- Триста коньяка!
Артеменко продолжил:
- Я рассказал ему о твоей роботе с Семчуковым. Он сказал, что это не удивительно, ведь ты профи.
Ненавижу тебя пидор! Сидит здесь, еще и выхваляет меня. Да кто ты такой? Тупая овца! Нужно немало выдержки и нервов, чтобы сдержать себя и не ударить его в морду. В эту вонючую свиную рожу, которая сидит и ухмыляется.
- Давай ближе к делу, - сквозь зубы сказал я и посмотрел в окно. Совсем недалеко стоял «Лансер» и я видел сидящую в нем Ирину. Она курила и о чем-то думала, может быть, вспоминала подробности своего сна, а может…
- Значит так, заказ номер два это Николай Александрович Зверев. 1952-го года рождения…
Зверев! Может быть однофамилец? Мало ли Зверевых в этом дол-баном городе? Просто совпадение фамилий.
- Завтра с утра он будет в Липовке, деревня есть такая в двух кило-метрах от города. Там у него мать тяжело заболела. Улица Садовая дом №67. С ним может быть и его семья, но ведь это тебе не помеха?
Не может быть! Этого просто не может быть! Почему все пошло кувырком? Что происходит, мать твою! Я должен замочить ее родителей! Я должен замочить ее родителей.
- Что-то не так? – спросил Артеменко, видя, как меняется мое лицо. – Тебе они знакомы?
- Где-то слышал эту фамилию, никак не вспомню где, - ответил я.
- Он заседает в администрации. Может, в газете читал?
- Может быть, - махнул я головой.
Артеменко достал фотографию Зверева и протянул ее мне. Я всмотрелся в лицо на фото: Неужели это ее отец? Лицо вроде бы не очень похоже, или я хотел, чтобы оно не было похоже. На самом деле мужик на фотографии был очень схож с Ириной. Те же карие глаза, те же черты лица. Липовка. Бабушка. Так оно и есть, я попал в очень хреновую ситуацию.
- Вот половина, - Семенович протянул мне конверт. – Остальное как вы и просили – после дела.
Я спрятал фото и деньги в нагрудный карман и затушил свою сига-рету. Мне только что заказали отца Ирины. Я заметил, что в последнее время я попадаю в хреновые ситуации, но по сравнению с ними эта ситуация – это ….
И что же, мать его, делать?
Я на «автопилоте» попрощался с Артеменком и вышел на улицу. Посмотрел на свою машину, на машущую мне Ирину, я вновь закурил и натянул на глаза очки. Как же все сложно!
Ирина, улыбаясь, манила к себе рукой.
Я как в трансе шел к машине и курил.
Случилось то, что случилось! Все! Никто этого не изменит и не вернет все назад. Я чувствовал, что это как-то так и закончится. Какое же западло!
Как же резко все кувыркнулось с ног на голову!
Ирина посмотрела на меня тревожным взглядом, по моему выра-жению лица она поняла, что что-то не так:
- Что-то случилось, Вов?
Я сел за руль и смотря перед собой, сказал:
- Да, - но потом взял себя в руки и посмотрев на нее, улыбнулся как мог. – То есть, нет. Все нормально.
- Поездку на речку можно отложить, - предложила она.
- Да, так будет правильно.
Сигарета медленно дымилась у меня во рту, а я даже ни разу ей не затянулся. Блин, что же делать? Что с этим дерьмом делать? Я не знаю. Делай что хочешь! Я не знаю, чего я хочу.
- Все-таки что-то случилось,- подвела итог она.
Я не знал, что ей ответить. Сказать ей, что стряслось на самом де-ле? Нет, ни за что! А что ей сказать? Все нормально! Просто я завтра грохну твоего старика, и мать заодно. А бабушка твоя только спасибо мне скажет, когда я избавлю ее от мучений. Хорошо, что тебя там не будет. Ты останешься жить.
- Прости за мой кислый вид, - сказал я, - просто плохие новости от моего партнера по бизнесу. Акции упали ниже, чем я думал. Вернее, я и подумать не мог, что они так могут упасть.
- Это очень плохо?
- Ты не представляешь как.
В ту минуту, я точно помню, заиграла по радиостанции песня. Я до сих пор помню ее мелодию, очень грустная песня. Она слегка напоминала похоронный марш, я замер тогда еще больше. Мне почему-то стало холодно и по телу побежали мурашки. Со мной такого раньше никогда не случалось.
Вдруг я ощутил, как Ирина меня обняла, и дрожь в момент исчезла. Я закрыл глаза и сказал:
- И все-таки даже плохие новости не испортят нам день. Так, что я предлагаю не вешать нос, а ехать по пиво и сразу на речку. Верно?
В ответ она поцеловала меня в щеку.

Дежурный «УАЗик» остановился на обочине дороги, которая пере-секала лесопарковую зону. Здесь уже были припаркованы служебная «Волга» и машина «скорой помощи». Двигатель подъехавшей машины резко заглох, и с ее начали вяло вылезать сотрудники МВД. Это были Гагач и Майор. Последний, держал в руках толстую папку и недокуренную сигарету. Их встречал Костенко, он топтался на месте, а его лицо почти ничего не выражало.
Лес загадочно шумел. Сосны, немного поскрипывая, качались туда-сюда. В воздухе витал аромат хвои, окажись здесь в другой ситуации, то Гагач бы уже жарил шашлыки. Но в этот раз сотрудники собрались здесь не для пикника. Им предстоял самый тяжелый день в жизни участка.
Майор выбросил окурок и огляделся вокруг:
- Что здесь, Тарас?
Костенко шмыгнул носом и ответил:
- Труп. Посмотрите?
- Ну мы здесь именно для этого, - сказал Майор. – Ты протокол уже составил?
- Нет еще, - тяжело вздохнул тот.
- Так чего же ты ждешь?
Старлей лишь отмолчался, а потом спросил:
- Ну что, пойдемте?
- Пошли.
Вытоптанная недавно тропинка, по которой вел их Костенко, ухо-дила в самую чащу непролазных кустов. Колючая акация больно колола в лицо, везде были поросшие мхом ямы, оставшиеся здесь видимо со времен второй мировой. Ботинки, которые они недавно отполировали кремом, утопали в пушистом мхе, а в лицо постоянно налетала паутина. Где-то куковала кукушка, отсчитывая года Майора.
Впереди колоны шел Тарас Костенко и постоянно оборачиваясь, информировал группу:
- Труп обнаружили час назад. Старик один, он здесь ландыши со-бирал. Труп женский, одежды на нем нет. Саму одежду мы обнаружили в радиусе двадцати метров от тела. На животе у несчастной около пятнадцати ножевых ранений и это притом, что ей перерезали горло.
- Маньяк, - сделал вывод Майор.
- По всей вероятности он, - согласился Костенко. – Правда есть не-которые отличия в почерке. С предыдущей жертвой он расправился нечто по-другому.
Майор сразу же вспомнил эту картину: голая девушка повешенная на своих же колготах, а с ее распоротого живота свисают кишки.
- Эксперты еще подтвердят, была ли она изнасилована, - продолжал старлей, - но я в этом не сомневаюсь. Это видно и так.
Они пришли к злополучному месту. Под старым дубом, в зарослях малины, лежало изувеченное тело девушки. Живот от многочисленных ударов ножом был почти распорот. Левая рука была сломана и вывернута в другую сторону. Горло маньяк перерезал очень старательно, еще чуть-чуть и он бы ее обезглавил. А нож, которым были нанесены удары, был загнан в глаз жертве. С глазной впадины была видна лишь его деревянная ручка. Столовый нож с деревянной ручкой.
Гагач тут же упал на колени и проблевался.
Майора тоже замутило, но он сдержался от того, чтобы составить сержанту компанию. Его поразило совсем другое, он, подойдя к телу, присел и приподнял жертве голову. На его стеклянные глаза неожиданно навернулись слезы.
- Нет, - прошептал он. – Нет. Нет.
- Вы ее знаете? – спросил Костенко.
Майор поднялся и так же шепотом ответил:
- Да.
- Кто она?
Майор ничего не мог ответить, в горле у него стал ком и он лишь кашлянул и побрел обратно к машине. Гагач, вытирая рот рукавом поплелся следом. Они молча шли через кусты и уже не обращали никакого внимания на колючую акацию. Никто не решался промолвить и слово.
Оказавшись возле машины, Майор вновь закурил. Руки до сих пор тряслись, а дым от сигареты царапал пересохшее горло. Он стоял и смотрел на колесо «УАЗа».
Тишину нарушил визг тормозов «Волги», которая едва не задела машину «скорой помощи». Шумахером оказался Майков, он выбежал из машины и бросился в лес. Майор все-таки успел схватить его за руку и остановить:
- Стой! Не нужно тебе туда…
Никто и никогда не видел Василия в таком состоянии, он вырывал-ся и кричал не своим голосом:
- Я… Я должен посмотреть! Может… Это… Может это не она! Может это кто-то другой! Может это не она!
- Это она Вася, - коротко ответил Майор.
- Пусти! Пусти сука! – Майков пришел в бешенство. – Я говорю тебе! Отвали сучара!
- Не нужно, успокойся, - тихо говорил начальник.
Василий со всей силы вмазал Майору в глаз и тот отлетел к колесу, на которое не так давно пялился.
- Пошел ты сука на хер! С дороги пидор!
Гагач, который оказался на дороге у Майкова, поспешил отойти, но Василию удалось пнуть и его. Сержант с глупым видом покатился по кустам. А Майков резко остановился и затих, он молча смотрел на уходящую в чащу тропу. Где-то сзади поднимался на ноги Майор, вылезал из кустов Гагач. А остолбеневшие медики напоминали гипсовые статуи.
Майков упал на колени и завыл как волк. И у всех внутри похоло-дело от этого звериного воя. Руками он вырывал траву и сжимал ее так, что белели костяшки на кулаках.
Майор тихо подошел к нему и присел рядом, потирая опухающий глаз:
- Держись Вася.
Спустя полчаса, когда на месте уже не было ни Майкова, ни Майо-ра, Костенко сидел на переднем сидении машины и что-то записывал в свой красный блокнот, с которым никогда не расставался. К нему подошел Гагач и попросил у него закурить. Тарас протянул ему сигарету и начал рассказывать:
- Обе жертвы, Оксана Денисенко и Мария Майкова были убиты в одной и той же лесополосе. Если быть точным, то в 34 квадрате. Оба случая не похожи между собой, маньяк по-разному расправляется с ними. Но в обоих случаях это девушка лет 17-20 и конечно же предметом убийства есть столовый нож. Таким хлеб нарезают. Промежуток между убийствами почти две недели, а это значит что?
- Что? – сделал умное лицо сержант.
- То, что у этого психопата сдвиги случаются временами. Я, конеч-но же, не психолог, но могу это предположить.
Гагач внимательно слушал старлея и мотал на ус. В следующем году он поедет учиться на лейтенанта, так что практика ему не помешает. А тем более такая! Подумать только! Об этой истории можно будет внукам рассказывать. Слышали о маньяке, так это я его ловил!
- Мария Майкова была убита примерно в два часа ночи. Так мне сказали эксперты. Смерть наступила от того, что он перерезал ей горло. Но вот зачем он сделал столько ударов в живот? Она ведь была уже мертва. Руку, очевидно, она поломала когда он ее резал.
- Меня интересует один момент, - сказал Гагач, затягиваясь сигаре-той. Он всегда мечтал стать похожим на Коломбо, не факт что не станет.
- Какой? – оторвал голову от блокнота Тарас.
- От центра сюда примерно четыре километра. Что она делала в лесу в два часа ночи?
- Я предполагаю, что она знала преступника и добровольно пошла с ним в лес. Значит, нужно взять в разработку всех ее друзей. Хоть какая-то зацепка.
- Если она с ним пошла, то маньяк, наверное, ее возраста.
- Может быть. А может и нет.
Медработники уносили тело…
Хмурый лес траурно шумел. Гагач и Костенко в молчании прово-дили взглядом дочь Майкова, пока носилки, на которых она лежала, не скрылись в машине «скорой помощи».
- Бедная Маша, - тихо сказал Тарас.

Мы побыли на речке, потом посидели в пивной палатке, а потом я отвез ее домой. Все это время мне было как-то не по себе. В душе я чувствовал непонятную боль, которая ставила меня в тупик. В принципе, у меня всегда было решение на любую ситуацию, а в таком тупике я оказался первый раз. Конечно же, мне ничего не стоит завалить Зверева и всю его родню. Но…
И вот я опять сам у себя дома, передо мной начатая бутылка конья-ка, а на столе лежат два блестящих «Кольта» серии «Дельта Элит». В голове моей ничего не вяжется.
Здесь нечего думать – нужно ехать поутру в Липовку и тихо замо-чить там Зверевых. А как быть с Ириной? Ее тоже убить? Скорее всего - да. Это моя робота, это я такой сам.
Запищал мобильный. Я посмотрел на дисплей – сообщение с неиз-вестного номера: «Отец сейчас забирает меня в деревню. Приезжай завтра туда. Ира».
Вот и все. Все точки расставлены, все слова сказаны. Все идет как по сценарию какого-то тупого боевика. Кажется, так и должно было быть. Все с самого сначала шло к этому. И самое глупое то, что я об этом прекрасно знал. Знал и все равно шел на поводу своих больных фантазий. Если бы я не знал ее, было бы проще. Вернее я бы вообще не сомневался, а спокойно бы сделал свою работу, и все было бы как раньше. Как раньше. Я ведь так хотел умереть, сейчас я тоже хочу. Правильно! Я ведь могу остановить все это. Все очень просто. Правда потом вместо меня эту работу сделает Антофогаста. Тупик. Я не знаю что делать. Увезти Ирину куда-то очень далеко и спокойно там жить. Нет. Бред. Этого никогда не будет.
Я глотнул коньяка и взял в руки пистолет. Это не револьвер и это значит, что все закончится здесь и сейчас. Просто спокойно сдохну, как и хотел. Ненавижу всех и с удовольствием, перед тем как засадить пулю себе в голову, перестрелял бы половину этих тварей. Но их очень много, а я бля, не супермен. Я вообще суперникто.
Несказанный авторитет среди наемных убийц. Сколько же я пере-мочил людей? Очень много. Меня уважают все подчиненные босса, даже Антофогаста. Это я знал наверняка. Ну и что с этого? Чем мне гордится? Тем, что я самый больший ублюдок в мире? Да, я поначалу этим гордился, а сейчас что? Сейчас я хочу сдохнуть.
Десять лет работы палачом. Как и должно было быть, я стал сума-сшедшим. Многие мои коллеги, с которыми я начинал уже ушли из жизни. Жора, Легионер, Фокс, где же вы сейчас ребята? Жаритесь в аду? Ждите, скоро и я к вам присоединюсь. Сколько же много таких как я, их имена никто никогда не вспомнит. Они не сделали ничего хорошего. Барракуда, Лымарь, Клаус, Ваня-Жигуль, «внук Андропова» Вадик Астырин, расист Данила, Шварц, немой Соха, Афганец, Тракторист, Вареник, Кутузов и я. Я помню их всех. Некоторые до сих пор живы, но это ненадолго. Я знаю. Забыл вспомнить только Антофогасту. Юля Антофогаста, белоруска. Первоклассный киллер любящий разбивать дорогие машины. Поговарива-ли, что Юля побывала уже в около пятидесяти ДТП. Вот, пожалуй, и все, больше о ней никто ничего не знал.
Мы никогда не общались и не виделись. Иногда я пытался предста-вить себе, как она выглядит. Но фантазии путались между Сарой Коннор и Анжелиной Джоли из фильма «Мистер и миссис Смит». Как она выглядела на самом деле, я не знаю.
Но то, что она заувожала меня после убийства депутата, это я по-нимаю. Около пятидесяти убитых охранников и свидетелей и депутат, который думал, что защищен от всего на свете. Сколько пуль я всадил в его голову? Наверное, пять. Да, я действительно псих.
Мы с ребятами были лучшие в своем деле. Но потом понеслась смерть и между нами. Сначала умер Лымарь, просто взял одним утром и не проснулся. Хорошая смерть. Человек, который убил больше полутысячи людей, просто умер во сне, не на висельнице, не на электрическом стуле, не у стенки. Его сожгли в крематории, а прах развеяли в поле, под его родным городом Остром.
Потом на одном из заказов был убит Афганец. Его я знал лучше всех, мы с ним несколько раз напивались и болтали как друзья. Я и считал его своим другом. С Афгана он вернулся слегка контуженый и в него иногда случались припадки, то какую-то незнакомую девушку изнасилует прямо на улице, или ввяжется в какую-то драку и до смерти забьет несколько человек. Но в основном он был нормальным парнем и часто рассказывал интересные истории из своей жизни. Я любил слушать эти истории, если бы был писателем, то, несомненно записывал бы их.
В общем, на одном из заказов он оказался в окружении ментов и в него начался припадок, и он сам полез на рожон. Его расстреляли на Лесном бульваре из семи автоматов. Герой войны, потом киллер, был убит летним вечером девяносто девятого года.
Потом убили и Шварца с Сохой. Смерть забирала почти каждый месяц кого-то из наших рядов. Наш босс, который и держал всю эту чертовую организацию, естественно пополнял ряды новыми героями. Но я жалел лишь о тех, которых знал. У каждого из них была своя история, но история Данилы мне очень казалась похожей на мою. Еще в далеком две тысячи первом он резко исчез. Босс естественно начал поиски – от него так просто не уходят, разве что на тот свет. Вот и решил босс проверить, не скончался ли Данила? Не наложил ли на себя руки как Барракуда? Оказалось что нет, простыми усилиями его обнаружили в какой-то деревушке. Он спокойно жил с какой-то бабой, и она была беременна. В общем, спокойная семейка, мать их! Босс отправил туда меня.
Как сейчас помню, шел дождь. Была осень, ветер был холодный. Я захожу к ним в дом, дверь они не закрывали. Их пес не лаял – ему трудно было лаять с пулей в голове. Я иду по их дому, вижу фотографии. Она на кухне, варит суп. Я делаю выстрел ей в голову и она, вскрикнув «А!», падает на пол. Из спальни выбегает Данила и получает свою порцию свинца в голову. Я стою и смотрю на их остывающие тела, тогда я думал, что сделал правильно. Данила отошел от дела – он стал слабым, значит, может сдать всю нашу шайку. Его нужно было убить.
И вот спустя несколько лет, по иронии судьбы, я оказался в шаге от такой же ситуации. И что самое невероятное я был готов сделать этот шаг. Какая смешная штука жизнь! Как будто тому, кто на верху, в кайф играть с нашими жизнями. Реалити – шоу! Как поступит киллер? Смотрите заключительную серию шоу!
Я смотрю на дуло пистолета. Почему повесился Барракуда? Что у него была за история, я не знал. Скорее всего, он попросту сбрендил. Это не удивительно при нашей профессии. Наверное, ему тоже надоели зомби, которые приходят во снах.
Факт то, что новоиспеченные киллеры во всем хотели мне подра-жать. Носили очки как я, курили как я, пили как я. Я стал в своем мире звездой. Еще чуть-чуть и появились бы плакаты с моим фейсом. Я непобедимый! Я неуязвимый! Я самый лучший! Тогда у меня был азарт. А сейчас я думаю, что я говно.
Нужно сделать лишь один правильный выбор.
Я ложу пистолет обратно на стол и допиваю коньяк. Завтра ровно в пять утра я поеду в Липовку и убью семейство Зверевых. Убью отца, мать, бабулю и выпущу мозги Ирине. Не стоит связываться с киллером, это к добру не приводит, с какой бы стороны на это не посмотреть. Я повторяю это еще раз!
- Никогда не забывай, что ты лучший из лучших, - помнятся слова босса, перед моим отъездом сюда. Видать пидор догадывался, что вернувшись в родной город, я могу натворить глупостей. – Мы же вместе уже сколько? Да. Лет десять.
Десять лет. Десять сраных лет, я это всегда помню.
Босс крутил в руках стакан с каким-то благородным напитком и курил черную сигарету. С виду он был похож на грузина, такой же орлиный нос и острое лицо. Волосы прилизаны и собраны в хвостик. Говорил он не спеша, словно кайфовал от каждого своего слова, при этом слегка похрипывая. За меня он старше лет на пятнадцать, не женат. Зато у него куча родственников кавказкой национальности, которые очень любили гостить у него. Обычно для таких мероприятий снимались сауны, бары, рестораны, казино и т. д. Если я, его подчиненный, был уже больше, чем миллионер, то, какое состояние у босса, можно только представить.
- Ты мне уже как сын родной, - продолжал он. – А Юленька как дочь. Вы двое – это костяк нашей организации. Не будет вас – не будет никого, ты понимаешь? Только на вас двоих я могу положиться, зная, что вы не облажаетесь. Есть у меня брат двоюродный, Анатолий. У него кое-какие проблемы, я хочу, чтобы ты с ними разобрался.
- Хорошо босс, - отвечаю я.
- Я верю в тебя.
Я понемногу отхожу от воспоминаний и осознаю, что уже пять ча-сов утра. Неужели я просидел целую ночь? Оказывается да. За окном отчетливо был виден рассвет. Что же – пора.
Я поднимаюсь, закурю дежурную сигарету, выпиваю еще полбу-тылки горючего, беру пистолеты и иду к двери. Просто выполнить свою работу и ничего более. Все проще простого.

8. РЕШЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ

Асфальтированная дорога, ведущая к Липовке, была настолько раз-битая, что казалось, ездили по ней лишь танки. В поле еще стоял туман, там же пастух пас коров. Я, не жалея «Лансера», гнал его на скорости под сто. Из открытого окошка, мне в лицо дул свежий, утренний воздух.
Рядом, на сидении, лежала бутылка со спиртным и пачка сигарет. Я вытянул сигарету и подкурил.
Через час, эта история закончится. Буду ли я жалеть об этом? Не знаю.
За поворотом показался знак: «Липовка». Сразу за ним началась деревня, в начале которой стояла деревянная церковь. Весь этот поселок состоял из трех улиц, поэтому мне не долго придется искать улицу Садовую. Я притормозил около церкви и заглушил мотор. На пороге церкви стоял священник и смотрел на подъехавшую машину. И не спиться ему в такую рань!
Я вылез с машины и огляделся.
- Доброе утро! – сказал тот.
Посмотрев на него, я ответил:
- Привет отец! Где здесь улица Садовая?
Он видимо был немного глуховат, потому что ответа я не услышал, а сам он направился ко мне и подойдя уже переспросил:
- Что вы говорили?
- Говорю: Садовая улица, где находится?
Он почесал свою пышную бороду и указал мне в сторону пруда:
- Вон, сразу за прудом.
Я вытащил с салона коньяк и предложил ему:
- Угощайтесь.
Тот навернул с горлышка и прищурился от наслаждения. Видя как я на него смотрю, он пояснил:
- Я алкоголик. У каждого человека есть своя слабость. Так или ина-че.
У меня создалось ощущение дежавю, где-то я это уже слышал. И вообще этот святой отец показался мне знакомым. Хотя это и звучит абсурдно.
- У нас одна жизнь, - говорил он, подкуривая сигарету, - нельзя по-просту ее просрать. Ведь неизвестно, что нас ждет впереди – радость, или печаль. Когда-нибудь ты все же устаешь жить для себя и стараешься что-нибудь сделать для других.
Я глубоко вздохнул и спросил:
- А как же рай и ад?
- Не заморачивайся, твой час еще не пришел. Я тридцать пять лет провел на зоне, только сейчас начинаю жить нормальной жизнью. И знаешь, мне нравиться.
- Понимаю, - только теперь я заметил наколки у него на тыльной стороне ладони.
- А к кому ты приехал, коль не секрет?
Я немного замялся с ответом, но потом все же сказал:
- Я приехал к любимой девушке.
Отец прищурился и сказал:
- Женщины делают нас лучше, человечней.
- Ладно дед, я пошел. Присмотришь за тачкой?
- Говно вопрос.
За церковью дорожка уходила прямо к пруду. Я плелся по ней со спутанными мыслями. Неожиданно запели птицы, как по команде. Послышалось кваканье в камышах, застрекотали кузнечики. К чему бы это? Я вообще-то во всякую суеверную херню не верю, но этот хор мне навеял какие-то давние поверья и приметы.
Обходя по берегу пруд, я заметил одинокого рыбака с удочкой. Ну вот уже целых два свидетеля! Рыбака, конечно, замочу, а вот старика - священника будет немного жаль. Но правила есть правила, в моей профессии шаг в сторону – это расстрел, в лучшем случае.
Одинокий рыбак сидел ко мне спиной и очевидно медитировал, смотря на поплавок. На голове у него была панама, чересчур огромная, на мой взгляд, а по комплекции он походил на подростка.
Я тихо остановился сзади и спросил:
- Ну что, клюет?
Рыбак дернулся и повернулся лицом в мою сторону. Я слегка оне-мел от неожиданности – это была Ирина. Я осторожно опустил руку, которая тянулась за пистолетом.
- Володя! Как ты нашел меня?
Я не ответил, мысли с сумасшедшей скоростью носились у меня в голове. Нужно стрелять пока не поздно! Чего я жду? Какого хрена я оторопел и стою как вкопанный столб? До рукоятки «Кольта» всего несколько сантиметров! Почему рука не двигается? Что я буду делать? Как быть?
Девушка подбежала ко мне и буквально прыгнула в мои объятия. Я закрыл глаза. Мысли куда-то исчезли, весь киллерский настрой сошел на нет. Я ощутил ее губы, и моя ледяная душа не то что растаяла, а разбилась на миллиарды частиц. Несомненно, в этой войне я потерпел поражение.
Все стало на свои места. Я это ощутил.
Действительно, иногда очень трудно понять простые вещи. Я бы ее никогда в жизни не смог бы убить, как я мог думать иначе? Меня уже не интересует, что будет дальше, я ясно понимаю, что побежден. И первый раз в жизни от этого мне становится хорошо. Ты прав, дед, женщины действительно делают нас добрее. Этот факт доказан мною лично.
- Первый раз вижу девушку, которая всерьез интересуется рыбал-кой, - сказал я.
Она ослабила свой захват и улыбнулась:
- Меня мой дядя когда-то брал с собой на Зеленые озера и учил ло-вить рыбу. С той поры у меня к этому занятию немалый интерес.
- Правда? Похвастайся уловом.
- Не получится, я ничего не поймала.
- Дядя недоучил, - решил я.
- Нет, видать, здесь кроме лягушек ничего нету.
Я поправил у нее на голове панаму:
- Тебе она идет. В ней ты похожа на «лимонадного Джо».
- Это еще кто? – не поняла она.
- Был один такой ковбой, лимонад любил очень.
Я поцеловал ее, панама слетела на землю, а удочка уже плавала посреди пруда. Мои руки залезли ей в штаны, надеясь попасть под трусики. Зверева глухо вздохнула, когда я начал целовать ее шею. Ее рука, крепко держала меня за волосы, но я не чувствовал боли. Я уже чуть не снял с нее штаны, как вдруг, где-то рядом загудел мотор машины. Мы схватились, как школьники, застуканные в туалете. Недалеко от нас стояла машина – белая «шестерка». Из нее начали вылезать какие-то ребята. Трое парней и две девчонки. Один из парней кувыркнулся через голову и прокричал индейский клич, потом от души крикнул:
- Мы на месте! Доставайте бухло, траву и гандоны!
- Понеслась, - засмеялся второй. – Где покрывало?
Мы наспех привели свою одежду в порядок, и Ира радостно вос-кликнула:
- Ой! Да это же мои давние знакомые! Пойдем к ним, познакомлю.
Я на ходу поправил под мышкой пистолет, который чуть не выпал в порыве наших с Ирой эмоций. Девушка, причесывая рукой волосы, обернулась ко мне:
- Тебе они понравятся.
Шумная компания уже обустраивала место загорания и место для приготовления шашлыка. Кто-то уже нес мангал, пыхтя от тяжести как паровоз. Другой собирал палки, еще один настраивал приемник на волны любимой радиостанции. Девушки заметили нас первые:
- Вот так встреча! Ирина Зверева! Она же «Красавица весна»!
- Привет всем, - улыбнулась та, - знакомьтесь – Владимир.
Я пожал руки парням и узнал, что их зовут Серега, Паша и Игорь. Лицо последнего показалось мне чересчур знакомым. Хотя, это не удивительно, так как мне всякое иногда мерещится. Девушек представила Зверева:
- А это Таня с Иркой.
Кто-то из стороны шепнул:
- Шкиркой.
Одна из девушек тут же психонула:
- Сергей! Достал уже!
- А что я? – послышалось от Сергея. – Я, кстати, молчал. А то сра-зу: Сергей! Вроде бы кроме меня так и некому что-нибудь брякнуть.
- Ну, что? – потер ладоши Паша. – Давайте пока готовятся шашлы-ки, накатим по грамульке. За приезд, так сказать.
Спустя несколько минут, на покрывале начали появляться бутылки с водкой, и закуска разного калибра.
- Вы лимонад купили? – спросила Таня.
- Да, в машине где-то, наверное. А почему ты не достала?
- А ты что, безрукий?
Водка начала разливаться по одноразовым стаканчикам, шум и гам не прекращался. Мне показалось, что я попал в какую-то карусель. Выхода два: или держаться покрепче, или спрыгивать. Я выбрал тот, что первый. Давно я не сидел в компании, а чтобы на природе – тем более. Вспомнились мне мои друзья – одногрупники, одноклассники и конечно же дворовые друзья, которых я не забуду никогда.
Все замерли в ожидании тоста, потому что кто-то сказал, что без тоста пьют только алкоголики. В этом случае я мог выпить никого не ожидая, но все же я сдержался и смотрел то на Иру, то на ее друзей. Просто веселая компания. И думать не хочу, для чего я сюда час назад приехал.
- Один горный арол, - начал Игорь, подражая кавказскому акценту, - взлэтэл очэн далэко…
- О! – перебил его Сергей. – Я знаю офигительный тост!
- Опять! – сказал кто-то.
- Ну говори уже! – сказала Ирина тёзка.
- Значит, пьем за то, чтобы через много-много лет мы не забыли друг друга и встретились здесь же и на этом месте. И вновь пили и гуляли и у всех, чтоб было на душе хорошо.
- Класс! – сказала Таня.
Все выпили, на секунду гам прекратился, а потом понесся вновь. Паша пошел колдовать над шашлыками, Серега полез в машину, чтобы сделать погромче музыку, а девушки пошли купаться.
Я закурил и посмотрел на Игоря. Нет! Все-таки его лицо кажется мне знакомым. Да что гадать!
- Мы, кажется, встречались где-то раньше, - сказал я ему.
- Может быть. Мне тоже кажется, что где-то я тебя уже видел. Мо-жет, учились вместе?
- Точно! – хлопнул я себе по колену. – ПТУ, 1995-тый год. Группа плотников СВ-8.
- Да-да! Точно! Ты Клянцев!
- Верно. Блин, столько времени прошло. Еле признали друг друга, а тогда же мы были с тобой как Лелик и Болик.
- Раму оконную вместе делали. Напортачили мы тогда – мама не горюй! Мося чуть горло не порвал, кричав на нас.
- Грозился первым разрядом, - сказал я.
- А помнишь Шептаки? А?
Мы громко засмеялись, вспоминая эту увлекательную командиров-ку. Я заметил, что смеюсь от души. Когда я так смеялся? Давно. А сейчас как прорвало, даже слезы на глазах выступили.
- Как мы им заборы ставили? А? – не унимался он.
- Да, - согласился я, - есть что вспомнить, да только нечего внукам рассказать.
Тем временем все собрались вновь. Таня, громко спросила:
- А где же наши шашлыки?
- Рано еще, - махнул рукой Паша.
- Давайте лучше еще выпьем! – подал грандиозную идею Серега. Мокрая Ирина прижалась ко мне в надежде согреться, я, конечно же, замерзнуть ей не дал и как можно теплее обнял ее. Горючая жидкость вновь наполнила стаканчики, Игорь уже не начинал тоста, а просто ждал, когда начнет Серега.
- А я вот люблю водку запивать чаем, - вдруг сказал он.
- Чаем? Мне не послышалось?
- Нет, я честно говорю – эффект обалденный! Просто в чае есть такие элементы, которые замедляют токсическое действие алкоголя.
- Какие элементы? Что ты несешь? – не поверила Таня.
- Нет, например, кофе выпить после выпитого – это да! – сказал Паша. – Оно здорово бодрит, и к тебе возвращаются силы.
- А я всегда энергетик для таких нужд пью, - сказала тёзка Ирины, - бодрит сразу же. Секунду назад ты была пьяна, а сейчас как огурчик. Советую.
- Не понимаю, зачем тогда вообще напиваться? Можно же пить до определенного количества и остановиться. И потом не ломать голову, что бы его выпить, чтобы взбодрится.
- Знаешь, не всегда же получается остановиться, - заметила Таня. – Спроси у Сереги. У него хоть и есть индикатор, но он все равно жрёт в три горла.
- Какой индикатор?
- После определенной дозы, у него краснеет нос, – не выдержав, Таня засмеялась. Смех подхватили и другие, только Серега, почесав нос, сказал:
- Смейтесь-смейтесь. Гады, - и сам засмеялся.
- Ну ладно вам, индикаторы, - подвел итог Паша. – Выпьем за то, чтобы у всех все было и за это, ничего не было.
После выпитого все вновь куда-то разбрелись и теперь, на покры-вале сидели только я и Зверева. Слушая музыку, долетавшую к нам из машины, мы лежали и смотрели друг на друга.
- Вов, расскажи что-нибудь о себе, - попросила она.
- Что же тебе рассказать? – мягко улыбнулся я и погладил ее по волосам, как кошку. Что же тебе, маленькая, рассказать, как я убил около полтысячи людей. Не спорю, это очень занимательная история, но она не для твоих ушек.
- Где ты родился, чем занимаешься? Ведь я до сих пор о тебе и тво-ей жизни ничего не знаю.
- Ну я музыкант. Как Киркоров.
- Еще не так давно ты был писателем, - засмеялась она. – Володь, я же серьезно спрашиваю. Хочу знать о тебе все.
Я чуть не отвел глаз в сторону, столь серьезный был вопрос. Но я как мог, не подал виду, что это меня серьезно тревожит. Хотелось сейчас перевести все в шутку. Но ведь рано или поздно она все равно узнает это. Это вопрос времени.
- Что же, - я сделал серьезное лицо, - меня зовут Владимир Клян-цев. Я не писатель, не музыкант, можно сказать, что я вообще сейчас никто. Но в скором будущем я хочу стать путешественником, как Маклухо-Маклай. Обойти вокруг весь земной шар.
- Интересно, а по-моему, тебе нужно такие россказни в Аншлаге рассказывать.
Я улыбнулся:
- А что? Это не такая и плохая идея.
Ирина посмотрела в небо, на облака. Они были похожи на огром-ные, белые корабли. Я, конечно же, ничего схожего с кораблями там не увидел – просто бесформенные кучи дерьма. А между ними летел самолет, оставляя за собой белый след. Куда он летит? На Гавайи?
- Красиво, - тихо сказала Ира.
Что не говорите, но жизнь все-таки классная штука. Я теперь по-настоящему это ощущаю. Каждый прекрасный ее момент стоит в несколько раз дороже всех моих проблем. Неповторимо и неописуемо, я даже на словах не могу передать те чувства, которые ощущаю сейчас. Пускай так будет всегда! Не хочу больше ничего, кроме этого счастья, которое я нашел в образе этой непревзойденной девушки. Ира, я тебя никому не отдам и не потеряю. Я люблю тебя.
- Я люблю тебя, - сказал я в слух.
Все происходило как в сказке. Сказке, которую создавали мы вдво-ем. И все шло по нашим правилам. Мы лишь под вечер покинули шумную компанию и направились к моей машине. Я никого не убил и убивать не буду. Я сделал свой выбор, а на все остальное мне наплевать. Будьте уверены, за нас я буду бороться до конца. Никто не сможет стать на нашем пути, а кто станет – тому не позавидуешь.
Машина уже неслась обратно в город и Ирина сидела рядом со мной. Мы шутили, смеялись, целовались. Машина едва не слетала с дороги, я с трудом удерживал руль одновременно целуясь с девушкой своей мечты.
А где-то под прудом, компания, которую мы покинули, напевала под гитару песни «Сектора Газа». А их костер весело трещал и бросал в небо фонтаны искр.
Было уже темновато, на небе собирались тучи, и помигивала мол-ния. Может, это была первая майская гроза? Кто знает.
Где-то посреди пути у нас закончился бензин. Машина тихо сполз-ла на обочину и замерла в траве. Ирина достала сигарету и подкурила. Здесь, посреди трассы было красиво. По обе стороны шелестела высокая трава. А где-то далеко, на блеск молнии, отзывался гром. Вдали виден лес – за ним город.
- Я специально слил бензин, чтобы здесь тебя изнасиловать, - ска-зал я, потянувшись к ее губам.
- Мне нужно вырываться и кричать? – спросила она, снимая с себя сарафан.
- Так будет интересней.
Она выбросила сигарету и вылезла с машины и освободилась от остальной одежды. Начал накапывать небольшой дождик, и она раскинула руки навстречу холодным каплям. Ярко вспыхнула молния, и раздался оглушительный треск грома. Я подошел к ней и провел рукой по мокрому телу. Она была прекрасна, а в этот момент я ее просто боготворил.
- Я возбуждена до предела, - сказала она.
- У меня тоже еще чуть-чуть и порвутся штаны.
- Давай я их сниму.
Когда мы уже были полностью голые, хлынул беспощадный ли-вень. Но он нам не помешал, он был нам как дополнительный афродизиак. Все было настолько классно и хорошо, что я сейчас уже думаю, а было ли это на самом деле? Или это плод моей больной фантазии? Я все это выдумал.

9. НАКАНУНЕ КАТАСТРОФЫ

Дождь немного утих. Мы, голые и счастливые собирали свою оде-жду. Ира, натягивая мокрый сарафан, спросила:
- А у тебя в машине нет чего-нибудь сухого?
Я с сожалением покрутил головой и достал из кармана джинсов пачку сигарет, из которых капала вода. Да, покурил. Закрыв машину, я взял девушку за руку, и мы пошагали вперед.
- Какие нас ждут еще приключения? – спросила она.
- Я приглашаю тебя к себе домой. У меня в холодильнике много спиртного и диван вместо кровати.
- Звучит заманчиво.
По левую сторону начался лес. Верхушки сосен освещала молния, создавая картину из фильма ужасов. Я думаю, вполне бы подошло к имитации Трансильванского леса. Посадить бы графа Дракулу на одну из верхушек и картина была бы готова.
Ира сильней сжала мою руку, ей, очевидно, вспомнились недавние случаи с беспределом, который творил какой-то маньяк. К ее значительно-му удивлению я потянул ее в лес по тропе, которая терялась во мраке деревьев. Девушка спросила:
- Ты куда?
- Скоротим, - ответил я.
- Может, ну его на фиг? Я думаю, мы не сильно устанем, если пой-дем по трасе. Мне как-то страшно идти по лесу, особенно когда там гуляет какой-то гребаный Чикотило.
- Не бойся Ира, если я здесь, то никакой маньяк на тебя не нападет.
Она, вроде бы немного успокоилась и позволила повести себя по лесу. Мы углублялись в темень кустов и непонятных корчей. Ира опасливо оглядывалась по сторонах, молния, которая освещала в темноте жуткие силуэты – нагоняла на нее липкий осадок страха.
Треснула ветка.
Девушка сильней прижалась ко мне и я обнял ее, сам себя прокли-ная. Почему бы и правда было не пойти по трассе? Зачем пугать ее? Хотя я и не думал, что Ирину так напугает ночной лес, но я должен был догадаться.
- Ты чего? – прошептал я нежно ей на ушко.
- Ветка где-то треснула, - таким же шепотом ответила она мне.
- Ну и что? Может, это даже и я на нее наступил. Знаешь, прости меня. Я дурак. Нам не следовало сходить с дороги, просто я не знал, что ты так испугаешься.
- Ты не дурак Володя, это я боюсь всего на свете. Но черт возьми! Это действительно страшно! Может, пойдем назад? К дороге.
- Осталось всего ничего, - заверил я, - несколько метров и мы вый-дем к переезду. Держи…
Я протянул ей оставшийся в бутылке коньяк, и она с удовольстви-ем осушила бутылку. Потом шмыгнула носом и сказала мне:
- Извини, просто нервы.
Мы пошли вперед, девушке то и дело мерещились угрожающие тени и силуэты ужасных монстров, но она гордо шла вперед, боясь больше показать мне свой страх. Ведь она не знала, что я сам убийца. Такой же самый маньяк. Только я не насиловал своих жертв, но это до поры до времени. Я думаю еще пару годиков такой работы, и я бы стал точно таким же некрофилом.
Но к несчастью Зверевой, ее боевого настроя смелости хватило не-надолго. Случилось непредвиденное, именно то, чего она боялась. И это повергло ее в оцепенение от ужаса. Повернув голову вправо, в сторону ближайших кустов, она увидела среди деревьев стоящую фигуру. Фигуру незнакомца в плаще с капюшоном. При очередном блеске молнии силуэт стал еще более четким и страшным.
Девушка трясущимися руками схватила меня за плечо и сказала:
- Вон там – человек!

В то же время в баре «Русалка с Фиджи», Артеменко беседовал со своими столичными партнерами. Речь, наверное, шла о поставке новой техники в городок, или может быть о строительстве автосалона. Так или иначе, но эта встреча проходила не в официальном виде, а в дружеском, за кружкой пива. Официант то и дело метался к их столику, заменяя пустые бокалы на полные. В разгар разговора о новой модели «Тойоты», к Артеменку подошел невзрачный парень и что-то прошептал на ухо. Семенович привстал из-за стола:
- Извините господа, я ненадолго.
С этими словами он, в сопровождении парня, пошел к выходу. Парня звали Юрчик, по совместительству с работой охранника авторынка, он был еще одним из наиболее приближенных к Артеменке. Под Юрчиком ходила некая шайка в составе четырех человек.
Когда они оказались на улице, Юрчик оглядевшись, не громко ска-зал:
- Зверев жив.
- Ты ничего не путаешь? Может, показалось? – несколько улыбнул-ся Артеменко.
- Пять минут назад я его видел в больнице, он привез туда свою бабулю. Галлюцинациями я не страдаю, поэтому я могу сказать точно: это был он.
- Занятно.
- Дальше – больше, - продолжил Юрчик, - киллера вашего я не смог найти дома, но потом, пробив по своим каналам, я узнал, что его видели вчера с «тёлкой».
- Загулял, - вздохнул Анатолий Семенович.
- Загулял – это мягко сказано. «Тёлка» эта…
- Чего «тёлка»?
- Дочь Зверева.
- Ни хрена себе расклад! – удивился тот. – Ну теперь понятно, по-чему он не спешит его грохнуть. Ну и дела! Прям, сюжет для фильма! Мать его!
- Что делать то? – спросил Юрчик.
- А что ты сделаешь? Отдыхай теперь. Молодец.
- Может его убрать? – шмыгнув носом, спросил Юрчик.
- Чего? Сопли сначала утри! Убрать! Он тебя как тузика несчастно-го задавит. Нужно звонить Аслану, это его человек, пускай сам и разбирается. Наше дело – не дергаться раньше времени.
- Я бы его с ребятами тихо убрал да и все.
- Не пыжься! Успеешь. Сначала позвоню Аслану, он решит что делать.

- Вон там – человек.
Услышав это, я на всякий случай переспросил:
- Что?
- Там, в кустах человек, - срывающемся шепотом повторила на-смерть перепуганная Ира. Ее рука указывала на расположенные неподалеку кусты. Но я, ее руки не увидел и переспросил:
- Где?
Она быстро махнула рукой в сторону кустов. Я посмотрел туда, но не увидел там ничего, кроме запутанной паутины из веток. Я, на всякий случай, огляделся вокруг. Но результат этих поисков был мне известен – никого там не было, Ире померещилось.
- Может, показалось? – спросил я.
- Нет, там точно кто-то был. Я его видела.
- Ладно, пойдем дальше, - вздохнул я.
- Слышал?
Ира вовсе онемела, а я в сотый раз проклял себя в уме. Ну кто же знал, что так получится? Я прижал ее к себе, она дрожала.
- Что случилось Ир?
- Вон там, в кустах, кто-то ходит.
- Наверное, маньяк, - неудачно пошутил я.
- Не смешно.
- Давай сделаем так: ты закрой глаза, а я тебя поведу. Здесь оста-лось идти немного. Потом лес закончится.
Она посмотрела на меня и с трудом улыбнулась:
- Давай попробуем.
Она закрыла глаза и крепче сжала мне руку, а я, перед тем как про-должить путь, еще раз посмотрел вокруг. Ничего. Одни кусты, которые колыхал ветер.
- Я ощущаю на себе взгляд. За нами кто-то наблюдает, – заговорче-ским тоном произнесла девушка. Я широко улыбнулся:
- Ну, Ирина, ты кого хочешь напугаешь. Не только саму себя.
Чтобы там ни было, но через двадцать минут мы уже подымались ко мне, на четвертый этаж. Ирин страх быстро исчез еще тогда, когда мы вышли с леса и пересекли ЖД переезд. Сейчас она выглядела более бодрой и веселой и даже подшучивала:
- А если бы он нас загрыз?
- Кто? Маньяк? Он бы удавился моим стальным стержнем, который у меня в ноге.
- А что у тебя с ногой?
Я открывал замок:
- Был один неприятный случай, после которого я повредил ногу. Но сейчас уже все нормально – бегаю как атлет.
Ира оперлась о стену, слишком уж долго я возился с ключами.
- А машину твою не сопрут? Ты ничуть не волнуешься за нее?
- Хрен с ней, с машиной. Не такая она и классная, чтобы жалеть.
Когда мы все же попали в квартиру, то я принялся готовить горя-чий кофе, а Ира бродила по однокомнатке и с любопытством разглядывала ее.
- Здесь и живет Володя Клянцев, - тихо сказала она сама себе.
Смотреть в принципе, было почти нечего. Старый телевизор, ди-ван, огромный шкаф и картина с медведями. Дверь на балкон была открыта, и в комнату задувал свежий, майский воздух. Девушка сняла с себя мокрую одежду и обмоталась в огромное полотенце, которое нашла в шкафу.
- А фен у тебя есть? – спросила она меня, гладя свои волосы.
- Конечно, - прокричал я ей с кухни, - посмотри там, на полочке, возле косметички. Только лифчик мой не одевай!
- Ха-ха, - сказала она.
- Тебе сколько сахара?
- Две.
Я размешал в чашках сахар и потянулся к серванту, где лежала пачка сигарет. С необычайным наслаждением я закурил и хотел было звать ее, но она меня опередила, зайдя на кухню.
- Выпей кофе, чтобы не застудится.
Но девушка лишь подошла ко мне и погладила по моим небритым щекам. Где же ты была раньше? Почему я тебя не встретил десять год назад? Хотя стоп! Десять год назад, она, наверное, еще в садик ходила. Все равно, сколько ей лет, потому что я люблю ее больше жизни.
Ира тихо прошептала мне на ухо:
- Люблю.
А за окном вновь поливал дождь. Вода с неба омывала транзитную трассу. Потоки сплывали по лобовым стеклам легковушек, фур с дальнобойщиками, автобусов, крутых иномарок, маршруток и служебной «Волги», на которой ехал Василий Майков. В его свободной от руля руке, была начатая бутылка водки. Резко свернув в поворот, он въехал в лес и теперь мчал по лесной дороге. Дворники едва справлялись с напором дождя. Фары осветили полосатый столбик с цифрой «34».
Громко газуя, он остановился. Он был на том самом месте, где на-шли его дочь. Не глуша мотор, он вылез под дождь и допил с горла водку. Когда последняя, жгучая капля упала ему на губу, он с размаху забросил бутылку в корчи. Потом, шатаясь, двинулся через густые заросли акации. И вот он на месте. Вот этот старый дуб, вот эти кусты, под которыми…
Слезы накатили на глаза, и внутри все сжалось.
Ярко блеснула молния.
- Где ты сука? – закричал что есть силы Вася.
Крик утонул в шуме дождя.
- Ну где же ты сволочь? Почему не выходишь? Меня боишься? Ме-ня бояться не стоит, ты же бля сука… Почему не нападаешь гнида?
Капитан упал на колени, в голове очень сильно кружило от выпи-того.
Стоящие кроны деревьев и кусты расплывались перед глазами. Но, он отчетливо видел, как из мрака появилась фигура в плаще. Из под капюшона, можно было видеть только глаза, которые необычно блестели. Посмотрев на Майкова, неизвестный хрипло сказал:
- Я здесь.

Была глубокая ночь. В квартире темно и тихо. Я лежал на диване в объятьях Ирины. Она спала, а я смотрел в потолок. Сон не приходил, хотя это было и странно, так как я не спал вот уже почти двое суток. Как я ни гадал о том, что нас ждет дальше, все равно мысли сходились на одном. Если я останусь здесь еще хотя бы на день – то меня уберут. И самое страшное, под эту волну попадет и Ирина. Нужно бежать, и здравый смысл мне подсказывает, что бежать нужно прямо сейчас. Иначе, будет поздно. Боссу уже наверняка сообщили о том, что я провалил заказ. Решение у него всегда одно – убрать. Юля Антофогаста уже, наверное, в пути, или еще нет. Может, я слишком тороплю события и у нас есть еще сутки? Вряд ли.
Есть еще одна проблема. Как все это объяснить Ире? Ведь я на сто процентов уверен, что если она узнает обо мне правду, то это будет конец.
Безвыходное положение. Опять я в тупике.
Я вытянул с пачки сигарету и закурил. От вспышки зажигалки про-снулась Ира:
- Куришь?
- Да.
Она глубоко вздохнула и провела рукой по моей груди. Ее пальцы немного запутались в двух цепочках, которые я носил.
- Зачем тебе две цепочки? – спросила она.
- Каждая из них для меня что-то значит. Та, что потолще – это по-дарок одного хорошего знакомого. Афганца. Он ее с «духа» на войне снял. Говорил, что этот «дух» был важной персоной, главный боевик или еще что-то там. А вторую Барракуда сделал, когда на «зоне» сидел.
- Кто такой Барракуда?
- Тоже очень хороший знакомый. Умерли они. И Барракуда, и Аф-ганец. Кстати, - я снял меньшую цепочку, - это тебе. Второй такой на свете нет. Как и такой как ты.
Она надела ее и поцеловала меня в плечо.
- Нравиться?
- Очень.
Я струсил пепел от сигареты на пол и дал ей затянуться.
- Не хочешь уехать из этого города?
Зверева немного удивилась такому вопросу:
- А почему ты спрашиваешь?
- Ты недавно говорила, что хочешь побывать на море. Походить по белых пляжах, слышала о таких?
- Ты хочешь уехать? – она подняла голову и посмотрела мне в гла-за.
- Я хочу уехать с тобой, - я крутил в руке дымящуюся сигарету, - Скажи только, куда ты хочешь поехать?
- Ты серьезно? Думаю, это несколько поспешно, так как мне нужно окончить школу, для начала. А может быть, потом я и соглашусь убежать с тобой куда-нибудь.
Ирина присела и включила радио на магнитофоне. Оно шумно за-шипело, пока она искала волну. Но вот, наконец, комнату заполнила музыка.
- Любишь музыку, Володь? – спросила она.
- Конечно. Но не всю.
- А слушал когда-нибудь «Биттлз»?
- Не приходилось, - ответил я.
- No reply, - прокомментировала она, - мне безумно нравится. Эта музыка уже история, неповторимая история. Есть такие вещи, которые не стареют с годами. Песни «Биттлз» - яркий тому пример.
- Разбираешься в музыке?
- Не очень, но многое и так очевидно.
Песня закончилась и послышался довольно бодрый голос ди-джея:
- После такой композиции сразу чувствуется ностальгия за былыми временами, виниловыми пластинками и танцплощадками. Ну что же, в столице пол третьего ночи. Вы слушаете программу по заявкам «Клуб лунатиков» с Романом Никитиным. Жду ваших сообщений по SMS, или по телефону…
Я взял со стола мобильный и принялся записывать номер.
- Не дозвонишься,- улыбнулась Зверева. – Мы с Жанной пытались, почти час набирали и бесполезно.
Я ничего не ответил, лишь подморгнул ей и нажал на вызов.
- У нас есть звонок, – сообщил ди-джей. – Алло! Я вас слушаю.
- Доброй ночи! – сказал я. – Меня зовут Владимир.
- Вам также доброй ночи, вижу вам не спиться Владимир? Очевид-но бессонница?
- Да. Бессонницу зовут Ира. Хочу сказать ей, что я ее очень сильно люблю. Она самая очаровательная девчушка в мире. Поставьте для нее песню Moby “Natural blues”.
- Отлично, что же, для девушки Иры, которая самая очаровательная в мире, звучит эта песня.
Я бросил мобильный в сторону:
- Слушая эту песню, я всегда буду вспоминать твой потрясающий танец.
- Конкурс красоты, - сказала она, слезая с дивана, - мисс «красавица весна».
Девушка оказалась на средине комнаты, раскинув руки, она начала повторять заученные движения, которые никто не оценил, кроме меня. Никто даже не представляет, с какой тщательностью и фанатизмом она готовила этот номер. Ирина была уверенна, что этот танец сразит всех на повал.
С одежды на ней была лишь подаренная мной цепочка.
- Танец для тебя, - засмеялась она.
- Подожди, сейчас я буду бросать тебе деньги.
Комнату осветила молния, словно вспышка фотоаппарата. Словно кто-то захотел навсегда запечатлеть этот прекрасный момент с моей жизни. Никто же не знал, что это последние наши спокойные минуты счастья. И они утонули в бесконечности радиоэфира…

В это время Василий Майков стоял на коленях перед маньяком. Дождь беспощадно заливал пьяные глаза, и разглядеть лицо убийцы было невозможно. От испуга у капитана отобрало дар речи и он обмочился. В кровь поступила максимальная порция адреналина, что аж перехватило дыхание. Хотелось закричать и убежать, но он не мог сделать ни одного, ни другого.
Он смог только закрыть глаза.
Вода бежала за шиворот, а все тело колотило крупной дрожью. В голове начало шуметь и сквозь этот шум, Василий услышал собственное биение сердца.
Немая фигура молча стояла над ним. Самая ужасная в мире статуя. Капли дождя громко хлопали по резиновому плащу ОЗК.
Руки капитана крепко вцепились в мох и тело напряглось в ожида-нии удара.
Вот-вот маньяк достанет свой столовый нож, с деревянной ручкой и станет его кромсать. Брызги крови разлетятся и смешаются с дождем. Он как мясник выпустит ему кишки, а тело все еще будет жить, и смотреть, как собственные внутренности падают на землю. Холодная сталь прикоснется до горла и хладнокровно сделает разрез. Вася будет это чувствовать вплоть до последней секунды, когда нож влезет в глаз.
Мысли сумасшедшим калейдоскопом неслись в голове.
Майков терял сознание.
Капли били в лицо, тело стало холодным. В ушах усилился звон и мир начал затухать, пока и вовсе все не исчезло.

Бар уже был почти пуст, кроме постоянных клиентов Славика со своей компанией. В этот вечер с ними сидел и Демян, местный авторитет. Они что-то живо обсуждали, а официантка Лена, время от времени бросала в их сторону взгляды. Потом вновь опускала глаза и с головой погружалась в расчеты за прошлый месяц. Рядом с ней стояла бутылка хорошего вина, которую ей сегодня вручил шеф. То ли же за доблестный труд, или за минет на прошлой неделе. Так или эдак, но все равно приятно.
- Ленка! – послышалось со стороны компании. – Неси еще по пиву!
- Мы уже закрываемся, - сказала она, не поднимая головы.
- Да пока ты закроешь, мы успеем еще по бокальчику пропустить.
В чем-то они были и правы, для того чтобы здесь все закончить, нужно было еще минут десять. Так уж лучше им налить пива, потому что просто так они не отстанут.
- Ян, налей им пива, - попросила она напарницу. – А то я пока с отчетов вожусь. Хочу закончить его сегодня.
Яна без лишних вопросов наполнила бокалы и вдруг ее позвали с кухни. Это был голос повара Жоры:
- Ян, иди сюда срочно!
Яна метнулась на кухню, а Лена с уставшим видом отнесла компа-нии их заказ. Поставив бокалы на стол, она уже хотела было возвращаться к стойке, как твердая рука Славика усадила ее рядом.
- Ну что? Как твой дружок поживает?
- Какой такой дружок? – не поняла она.
- Ой! Только не надо делать вид, что ты не знаешь о ком мы гово-рим, - сказал Славик и хлебнул пива.
- Он мне не дружок. Я вообще его раз видела.
- Ну это понятно, ты вечно трахаешься с кем попало, - махнул он рукой. – Ты вот что скажи, где он живет?
- Откуда я знаю? – сделала она удивленное лицо.
- Так, сука долбаная, - подключился Демян в разговор. – Ты сейчас нам быстро скажешь адрес, иначе поедешь с нами «на банкет».
Лена окинула компанию взглядом и поджала губы. Эти ребята не шутят, они действительно «отмороженные». Легко могут завезти куда-то «на хату» и творить там с ней что угодно. А искать Лену ведь никто не будет, разве что через трое суток шеф забеспокоится о том, что она не выйдет на работу. И то, он просто напросто ее уволит.
- Что молчишь дорогуша? – спросил Славик.
- Я точный адрес не знаю. Темно было. Знаю только, что он живет в пятиэтажке, той, что напротив.
- Отлично, - похвалил ее Демян. – Подъезд какой?
- Первый.
- А квартирка? – спросил Славик, целуя ее в ушко.
- Не помню. Ну честно не помню. Я тогда слишком пьяная была.
- Какая квартира? – грозно спросил Демян. – Сейчас секель вырву! Сука тупорылая!
- Да говорю же вам! Я реально не помню! – сказала Лена.
- Ладно-ладно, - утешил ее Славик. – Ты молодчинка, иди работай.
Она послушно встала и удалилась к стойке бара. Душу немного терзала совесть, она предала человека. Хотя с другой стороны, кто такой этот Вова? Почему она должна рисковать из-за него? И что они ему серьезного сделают? Ну подерутся немного, потом выпьют и разойдутся. В первый раз что ли?
Так и не закончив отчет, она переоделась и когда вышла в зал, то компании уже не было. Можно было спокойно закрывать бар, ее смена официально закончена. Впереди заслуженные выходные, которые она проведет перед теликом с любимым котом Лукасом.
Яна пообещала все сама закрыть, и повар Жора вызвался ей по-мочь. Лена, посмотрев на эту парочку, лишь улыбнулась и сказала:
- Ну хорошо. Тогда я пойду.
На улице был дождь, зонтика у Лены, конечно же, не оказалось, и она решила поехать домой на такси. Быстро добежав к автобусной остановке, она достала мобильный и попыталась найти номер таксиста Игорька. Но сделать ей это помешал сильный удар в спину, от которого Лена упала на землю и выпустила с рук мобильный. Кто-то схватил ее за волосы, она закричала, пытаясь перекричать шум дождя:
- Славик, пожалуйста, не надо!
Но ответа не было, нападавший отпустил ее волосы и Лена быстро обернулась. Увиденное ею отобрало у нее дар речи. Она сразу поняла, что это никакой не Славик. Неизвестный стоял перед ней в резиновом плаще, с глубоко натянутым на голову капюшоном. В его руке она увидела огромный столовый нож, который грозно завис над ней.
- Пожалуйста, не надо! – забилась она в истерике.
Но пощады от нападавшего ждать было нечего, и она это поняла.
- Пойдешь за мной, - сказал глухой голос.
- Да-да, я сама пойду, только не убивай. Я не вижу твоего лица. Я никому ничего не скажу. Трахай меня как хочешь, только не убивай. Пожалуйста! Пожалуйста!
Он схватил ее за руку и увел из остановки в дворик двухэтажек, которые были рядом. Лена, ничего не ощущая и не видя от страха, только спотыкалась и повторяла:
- Пожалуйста, не убивай.
Он завел ее в какой-то гараж или сарай, она толком не поняла. Бы-ло темно, холодно и воняло сыростью. Он толкнул ее, и Лена упала на холодный бетонный пол. Ничего не видя в темноте, она только дрожала и шептала истерично:
- Не надо! Не надо! Не надо!
Маньяк вновь спокойно произнес:
- Раздевайся.
- Хорошо-хорошо, - тараторила она. – Только не убивай! Не надо!
Лена начала лихорадочно снимать с себя одежду, он не торопил. Ее глаза немного привыкли к темноте, и она смогла разглядеть, что находится в небольшом помещении, а стены помещения были увешены инструмента-ми. На полу, в углу стояли ящики, а слева мопед. Новый мопед, такие мопеды совсем недавно появились. И стоили они не слишком дорого и расход бензина был небольшой…
Маньяк стоял прямо перед ней и терпеливо ждал пока Лена скинет с себя последнюю вещь ее гардероба.

10. ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ

Пасмурное небо с самого утра почти всем нагоняло грусть и тоску. Дождь временами немного посыпал на проснувшийся город, а порывы ветра носили по улицах мусор. Где-то возле бара, в луже спал пьяный мужик, проститутка качающейся походкой возвращалась домой.
Поезд на вокзале издал протяжный гудок, который докатился до самой чащи лесопарка, где стоял я. Передо мной Семчуков, сейчас он уже в костюме, в котором его, наверное, хоронили. Он как на концерте улыбался и говорил:
- Позвольте представить вам победительницу конкурса красоты Ирину Звереву!
Я смотрю в сторону и вижу Иру, в красивом платье и прической. На ее плече лента «Выпуск 2010-го». Она улыбается и смотрит мне прямо в глаза.
- Я не слышу аплодисментов! – кричит Семчуков.
Мои руки послушно начинают хлопать в ладоши.
Возле Ирины появляется администратор ДК:
- Какая красивая сучка! – он начинает ласкать ее груди и языком лижет ее шею. Она стоит, как ни в чем не бывало, и смотрит на меня, улыбаясь. Я не могу не пошевелится, ни сказать слово. Просто похож на мраморную статую изображающую какого-то дебила из прошлого столетия.
- Какая офигительная у тебя подружка! – хлопает в ладоши Семчу-ков. – Какие у нее сексуальные сиськи! А этот ротик! Надеюсь, она сможет заглотить мой член?
Администратор начинает срывать с нее платье. Оно не поддается и ему приходится его разрывать. Я стою и смотрю как столб, на моем лице нет никаких эмоций, ровно с таким же выражением я убивал своих жертв.
Когда ненасытный администратор все же лишил Ирину одежды, Семчуков взял ее за волосы и опустил рывком на колени. Администратор пытался пристроится сзади.
И тут я ощутил, как силы мощной волной прибывают ко мне. Я подбежал к Семчукову и с неведомой силой ударил его по голове. Но удар почувствовал за него я. Мое тело откинулось назад, с носа полилась липкая кровь. Все мои последующие попытки закончились так же.
- Ох какая хорошая девочка! – закатив глаза промычал Семчуков.
Я увидел под ногами свой пистолет. Мгновенно я схватил его и прицелился. Но что-то меня сдержало, и я не выстрелил. Секунду я простоял целясь в них, а потом резко приставил пистолет себе к виску и выстрелил.
Выстрел с оглушительным звуком разнес мою голову…
Я открыл глаза. Быстро встав с дивана, я обнаружил, что с моей головы бежит кровь. Я закрыл лицо рукой и ощутил, как горячая кровь бежит сквозь пальцы.
- Что случилось? – услышал я.
Быстро опустив руки, я увидел, что никакой крови нет, а Ирина с испуганным лицом смотрит на меня. Ее сон как рукой сняло.
- Что случилось, Володь? – повторила она.
- Все нормально, - попытался я улыбнуться, - голова разболелась. Бывает.
- Что-то серьезное?
- Нет, сейчас пройдет. Ты кофе будишь? – решил я сменить тему.
Ирина сладко потянулась и сказала:
- Хочу кофе, а потом тебя.
- Один момент мой пирожок, - я направился в ванную и поспешил умыться. Холодная вода понемногу сняла непонятное напряжение, и голова перестала кружиться. Ни хрена себе! Что это за новости? Я схожу с ума, как и предполагал?
Зайдя на кухню, я достал бутылку коньяка и начал пить прямо с горла. Когда коньяк побежал по моему подбородку я опустил бутылку и громко вздохнул. Все нормально! Все хорошо, я контролирую себя и мне хорошо. От алкоголя стало легче, и я принялся колдовать над чайником.
Спустя минуту я забрал у соседей утреннюю газету и пока грелась вода, я решил почитать свежие новости. Сразу же на первой странице было сообщение:
«Зверски убита ученица 11-А класса, первой школы Мария Майко-ва. Старший лейтенант Костенко, ведущий дело о маньяке от комментариев отказался. Город в панике!»
Далее как ни в чем не бывало:
«Концерт городского ансамбля «Цыганский романс» переносится на первое июля».
Я посмотрел в окно, по неписаному плану сегодня должна была быть бы еще одна статья об убийстве Зверева. Но я нарушил этот план и все есть, как есть. Последствия этого уже так близко, что я нутром ощущаю приближение опасности. Сегодня нужно уезжать – это сто процентов. Иначе…
Чайник засвистел. Ирина, обмотавшись одеялом, зашла на кухню и спросила:
- Ну и где мой кофе в постель?
- Ты слишком нетерпеливая барышня, - сказал я, заваривая аромат-ные чашки.
- Как голова? – спросила она, погладив рукой мою челку. Я криво усмехнулся и махнул рукой:
- Все в порядке. Выпил таблетку и как рукой сняло.
- Бедняжка, - прошептала она.
- Ты подумала на счет поездки? – я вновь вернулся к жизненно важной теме.
- Что значит «подумала»? Я решила, что ты в шутку говорил.
- Без шуток, Ирина. Нам нужно уехать, - я стал как никогда с ней серьезным и она это почувствовала. – Сложилась очень сложная ситуация, что я просто не могу оставаться в городе.
- Почему?
- Я потом все объясню. Просто поверь мне, я не хочу с тобой рас-ставаться. Ты для меня дороже жизни, но пойми, нам нельзя оставаться в городе.
- Нет уж, объясни сейчас. Если мы собрались бежать на край света, то я должна знать от чего. Что происходит Володя? Я должна знать.
Момент истины настал. Она смотрит на меня своим пронзительно холодным взглядом. Придется ей рассказать. Она совершенно права, она должна это знать. Но я почти уверен, что она не поймет, испугается, убежит. А я так не хочу ее терять, ведь я все бросил ради нее, но судьба моя оказывается тяжела.
- Скоро сюда приедут люди, чтобы убить меня.
- Ты вновь шутишь. Я же серьезно спрашиваю! Неужели так трудно сказать правду?
- Помнишь нашу первую встречу? Тогда на балконе. Я туда пришел не на конкурс посмотреть.
Улыбка медленно сползла с ее лица.
- Я убил Семчукова. Я киллер.
- Скажи мне, что это не так и ты это все придумал, - прошептала она.
Я открыл дверцу серванта и как в доказательство своим словам достал от туда два блестящих «Кольта». С пустым выражением лица я положил пистолеты на стол, рядом с чашками кофе.
Не знаю, что она ощущала в эту минуту. Наверное, ей стало страш-но и не по себе. Она осторожно отступила от меня на шаг и шептала себе:
- Этого не может быть! Бред! Это бред!
- Встретив тебя, я по-другому посмотрел на мир и понял, что влю-бился в тебя. Ради нас с тобою, ради того, что между нами есть, я все бросил. Я соскочил с пути. Но за это меня должны убить, и поэтому я прошу тебя убежать вместе со мной.
Девушка не отводя глаз, смотрела на пистолеты и понемногу отхо-дила назад, пока спиной не уперлась в стену.
Я, видя, как она смотрит на оружие, хотел спрятать его. Мои руки потянулись к пистолетам. Ира уловила взглядом это движение и резко дернулась к двери. Увидев, что напугал ее я резко отдернул руки назад и зацепил чашку с кофе. Та, громко стукнулась об пол и разлетелась на куски. Ира спотыкнулась в дверном проеме и упала, запутавшись в одеяле.
Я быстро подбежал к ней и протянул ей руку:
- Прошу тебя, не бойся меня.
Она отползла в сторону и освободившись от одеяла побежала в зал. Я стоял на месте и не шевелился. Все рушилось с огромной скоростью. Я знал, что так будет, иначе быть не могло. Но я все равно строил в голове иллюзии, которые быстро распадались у меня на глазах.
Ирина, молча и поспешно одевалась.
Я оперся об стену и закурил. В эту минуту как никогда прежде сжалось мое сердце и мне стало плохо. Я ее теряю и ничего не могу с этим поделать. На что я надеялся? Смешно.
Ира, осторожно обойдя меня, остановилась у двери:
- Извини, мне нужно подумать над всем этим.
Хлопнула дверь. Она ушла.
Комнату вновь наполнила тишина, моя вечная спутница по жизни. В непонятном состоянии я взял начатую бутылку спиртного и присев вновь у стены, выпил. Сигарета больно обожгла пальцы, но я не почувствовал боли. В голове творилось черт знает что! Полный хаос! Что делать теперь? Что, мать твою, делать?
Тупо смотря на лежащее на полу одеяло, я курил и попивал коньяк. Это конец. Что же, нужно уезжать. Чувство непонятной опасности заполнило меня всего. Это предчувствие, которое не раз спасало мою жизнь, вновь предупреждало меня об опасности. Она рядом. Нужно бежать.
Совсем неожиданно рядом появился Афганец:
- Ну что Вован, вот рехнулся и ты.
Я смотрел на него и немного поражался тому, насколько он реаль-ный. Даже тени на лице сливались по-настоящему. Мне стало совсем жутко.
- Ты был самым крепким. Не бери в голову, при нашей профессии это естественно. Все киллеры рано или поздно сходят с ума, если они были нормальными.
- Это все галюны, - прохрипел я и закрыл глаза с надеждой, что кошмар исчезнет. Но он не исчезал, он стал частью моей реальности. Я это ощутил.
- Беги скорее, она придет, чтобы прикончить тебя.
- А зачем мне бежать? Я хочу спокойно умереть, - сказал я. – И хо-чу этого уже давно.
- Смерть – это не облегчение. Все это не отпустит тебя. – Афганец развел вокруг руками. Я посмотрел по сторонах и увидел стоящих зомби, они плотно заполнили квартиру и окружили нас. – Они пришли, чтобы забрать тебя с собой. Ты не сдавайся. Ты сильнее их.
- А смысл бежать? – спросил я.
- Ты знаешь.
Секунда и мираж растворился. В квартире никого. Я опрокинул бутылку и поднялся. Вокруг слышался едва уловимый шепот – они здесь, они никуда не исчезли. Они ждут своего времени, и похоже, это время настало.
- Хер вам суки! – закричал я что есть силы и саданул ногой в стену. В голове пульсировала мысль: «Бежать! Бежать! Бежать!»
Я схватил пистолеты, засунул их за ремень. Быстро накинул на се-бя куртку и выбежал из квартиры, не удосужившись закрыть за собой дверь.
«Бежать! Бежать! Бежать!»

Тишину, которая застыла в утренней атмосфере 196-го участка, нарушила с шумом распахнувшаяся входная дверь. В помещение быстро зашла женщина в форме и погонами майора. Зеленые глаза блеснули, завидев дремлющего дежурного:
- А ну-ка встань сопляк! Ты что, слишком расслабился здесь?
При этом гневном голосе, Коляда подскочил как ужаленный:
- Никак нет товарищ майор!
- Майор Пахомова Татьяна Александровна, - представилась она. – Областное УМВД. Где начальник?
- Дома еще, - промямлил он.
- Какого хрена у вас здесь творится? – взбесилась та. – Пол девято-го утра, а он еще спит! У вас здесь убийство на убийстве, а им до лампочки!
- Я сейчас его вызову, - Коляда, трясущимися руками начал наби-рать домашний номер шефа, но тот как назло не отвечал. – Не отвечает, он через дорогу живет, я сейчас сбегаю к нему.
- Сиди на месте! – рявкнула она. – Я сама схожу.
Она вышла из отделения и подошла к своей машине, на которой приехала. Серая «Волга» новой модели была припаркована почти в клумбе, которая была под отделением. С салона она не спеша достала маленькое зеркальце и прихорошилась с какой-то болезненной тщательностью. Она, по сути, была красавицей, на вид двадцати восьми – тридцати лет. С идеально сделанной прической, с ярко зелеными глазами и полными губами, которые она подкрасила самой модной помадой. С безразличием она положила зеркальце обратно в машину и двинулась к начальнику 196-го отделения, который жил через дорогу.
Без труда она попала во двор, а потом и в дом. Видать двери Майор никогда не закрывал, не боялся козёл ничего.
Со скрипом зашла она в прихожую и огляделась. Вся прихожая была обвешана полками, на которых размещались игрушечные солдатики. Их здесь были тысячи, любых видов – и викинги, и индейцы с ковбоями, римляне, египтяне, пираты…
В углу стояла модель какого-то корабля, слепленного с бумаги.
В прихожую выбежал Майор в трусах.
- Да у тебя майор, с головой видать не все в порядке, - сделала вы-вод Пахомова. – Ты что дебил?
- Чего? – не понял тот.
- Скажи честно, ты дебил? Устроил здесь детский сад! Идиот! Ко-роче, одевай штаны, через пять минут я жду тебя в отделении. У него тут убийство на убийстве, а он в солдатики играет. Это просто пиз..ц.
Пахомова направилась назад в отделение и с силой вновь распах-нула дверь. Коляда теперь подскочил сам и стал по стойке смирно.
- Кофе сделай быстро, я в кабинете начальника, - бросила она и зашла в кабинет. По-хозяйски уселась в кресле Майора и достала с кармана небольшую коробочку. На стол высыпалось немного белого порошка, Татьяна деловито сделала из него белую дорожку и скрутила из долларовой купюры трубочку. Блаженно облизала свои губы и расстегнула верхнюю пуговицу сорочки, обнажив шею, увешанную множеством всевозможных цепочек. Видимо Татьяна Александровна любила украшения, так как почти на всех пальцах имелись кольца и перстни. Отсутствовали они лишь на указательных – наверное, так легче было стрелять. Что ж поделаешь, ради профессии нужно чем-то жертвовать.
С наслаждением она вдохнула в себя белую дорожку и откинулась в кресле. Приход эйфории резко затуманил ее разум и женщина расслабилась, даже немного расплылась в улыбке, которая ей была очень к лицу.
Дежурный нарушил ее покой:
- Ваше кофе, товарищ майор.
- Ставь на стол и проваливай на хрен! Кусок дебила! Попробуй мне еще поспать на дежурстве! Я тебе глаза повыкалываю!
Коляда в панике удалился с кабинета, чуть не сбив на выходе Май-ора. Тот уже по форме и с суровым выражением лица зашел в кабинет и плотно закрыл за собою дверь.
- Я так понимаю вы майор Пахомова?
- А не надо понимать майор! У вас блин такой бардак творится, а ты расслабляешься непонятно почему. Тебе что, звезды жмут? Можно исправить это и тем более легко и быстро.
- Мы работаем.
- Я не вижу результатов работы! – буквально завизжала она. – Ты кому здесь рассказываешь! Я не вижу вашей работы!
- Дело через чур запутанное. Зацепок почти нет, – сказал Майор, зная какое дело она имела в виду и зачем собственно сюда приехала.
- Запутанные у тебя мозги! Ты что на наркоте сидишь?
- Никак нет.
- А какого хрена ты такой заторможенный? Тебе все до лампочки? – ее зеленые глаза буквально горели ненавистью.
- Никак нет.
- Что ты мямлишь себе под нос? Откуда фингал под глазом?
- На задержании схватил.
- Да? И кого задержал? Пятиклассника? Идиот! – она понемногу успокоилась и сказала. – Дело по Семчукове, быстро сюда!
Майор начал искать папку с делом в шкафчике, а стервозная Татья-на медленно и противным голосом повторяла:
- Какого хрена ты его засунул черт знает куда? Это дело должно лежать перед тобой целые сутки, пока ты его не раскроешь.
В этот момент в кабинет ворвался Майков. Майор лишь закатил глаза. Василий, весь мокрый, с безумными глазами закричал:
- Чего вы сидите? Я видел маньяка собственными глазами! Нужно его задержать по горячих следах!
Татьяна вовсе обалдела и сказала:
- А это что за обезьяна?
- Нужно ехать на задержание! – заскулил Майков.
Пахомова поднялась с кресла и подошла к капитану. Секунд десять она смотрела на него как на насекомое, а потом повернулась к Майору и спросила:
- Я спрашиваю, что это за пьяное и обоссаное чучело?
- Капитан Василий Майков, - устало вздохнув, представил Майор своего подчиненного.
- Какой это капитан? – зеленые глаза вновь вспыхнули ненавистью. – Это какой-то ублюдок! Это даже не человек. Бомжи и то приличней выглядят.
- У него дочь убили, поймите, человек в стрессе, - попытался объ-яснить Майор, но Татьяна его не слушала.
- Это, бля, не повод приходить на роботу в таком виде! Сделаешь себе другую дочь, ничего страшного. Убирайся с глаз моих!
Василий опешил.
- Что ты смотришь на меня как баран на новые ворота? Пошел на хрен отсюда опудало!
С этими словами Татьяна буквально вытолкала Майкова за дверь, так, что он и упал в коридоре. Потом она со злостью закрыла дверь и сказала:
- Это вообще не отделение, а бардак! Ты уже можешь считать себя капитаном, в лучшем случае.
Потом она резко замолчала, достала с кармана какие-то таблетки и бросила себе в рот парочку, запив это дело кофеем. Немного успокоившись, она сказала уже более спокойно:
- Собирай группу, мы едем на задержание.
- Кого?
- Пока вы здесь занимаетесь, хрен знает чем, наши ребята работа-ют, и личность киллера уже установлена.
Майор только рот открыл, но сказать ничего не смог. Впервые в жизни он почувствовал себя настолько жалким, что на глаза навернулись предательские слезы.
Слава богу, что Татьяна этих слез не увидела, а сухо продолжала:
- Владимир Клянцев, возраст около тридцати лет. Адрес: улица Энгельса, дом № … .

С тяжелыми мыслями Ирина Зверева брела по школьному коридо-ру. Все вокруг было как будто в замедленном виде. Зачем она пришла сегодня в школу? Она не знала. Просто непослушные ноги сами куда-то несли. И нужно было где-то спрятаться от своих мыслей. Главное сейчас не оставаться наедине с этими мыслями. Но по неволе, в голове то и дело прокручивались эпизоды сегодняшнего утра. В голову не укладывалось то, что происходило с ней.
Зайдя в класс, она взглядом окинула аудиторию и всех присутст-вующих. Все взгляды одноклассников тоже остановились на ней. Кто-то смотрел с усмешкой, кто-то со злобой, кто-то с любовью…
- Явилась – не запылилась, - произнес кто-то.
- Что Зверева? Забухала немного?
- Обмывала третье место, - ответил кто-то за нее.
- Да она до сих пор пьяная! Посмотрите! Или обкуренная.
Ира, ничего не говоря, присела за свою парту, рядом с Жанной. Та, окинула подружку взглядом и спросила:
- Что случилось Ирка?
- Все в порядке, - ответила она, смотря в никуда.
В класс зашел преподаватель, и шум немного утих. Он поставил свой портфель на стол и начал искать в нем свои очки, немного покраснев, когда нечаянно чуть не вытянул из портфеля свежий номер порнографиче-ского журнала.
- Ты где пропадала столько? – шепотом спросила Жанна.
- Негде, - так же без эмоций ответила Ира.
- Тебя Жорж обыскался. Хотел поговорить с тобой.
- Что? – немного возвращаясь к реальности, переспросила Зверева.
- Говорю, Жорж тебя вчера весь вечер искал. Зря ты так с ним по-ступаешь, он же любит тебя.
Ира убрала с лица упавшую челку и сказала:
- Жорж – животное.
Учитель нашел наконец свои очки и быстро начал урок, в мыслях представляя себе с каким желанием он понесется на перемене в туалет и выпустит то, что в нем накопилось.
- Тема урока: Египет.
Жанна поднялась с места и спросила у него:
- Андрей Валентинович, можно я выйду.
- Да, - махнул головой он и представил ее на унитазе, с опущенны-ми трусиками и влажной промежностью.
Жанна быстро покинула класс, Ира взглядом провела ее к двери. Что-то не хорошее почувствовалось, но Зверева откинула эти мысли прочь и попыталась сосредоточится на теме урока.
«Египет» - написала она в тетради. Потом со злостью зарисовала слово и бросила ручку. В голове сейчас вовсе не Египет, а Владимир. Как же быть? Что же теперь делать? Самый любимый в мире человек оказался убийцей!
Ира беспомощно опустила голову и вцепилась себе в волосы рука-ми. Сказка, которую она создала, разлетелась на маленькие осколки.
Жанна зашла в туалет, быстро достав свой мобильный, она набрала номер Жоржа:
- Алло, Жорж? Приветик, узнал?
- Нет, - прозвучал ответ.
- Это Жанна, Иркина подруга.
- А, - потянул голос в трубке. – Ну привет. Что ты хочешь? Я вооб-ще-то сейчас занят и если дело несрочное, то перезвони позже. Пока!
- Постой-постой! – поспешила остановить его Жанна.
- Ну что? – мучительно произнес он.
- Ты вчера искал Ирку очень сильно.
- Ну и?
- Она сегодня пришла в школу. Да, сидит сейчас в классе. Угрюмая такая, видать что-то случилось у нее.
- Нет, у нее еще случится, - усмехнулся в трубке Жорж. – Я сейчас приеду, только ей ничего не говори.
- Конечно. Приезжай, пообщаетесь.
- Спасибо за сигнал, - язвительно сказал он и отключился.
Жанна спрятала мобильный и посмотрела в зеркало. Нужно сего-дня задействовать все свои чары. Ведь Жорж сегодня должен достаться ей.

Максим Карцев сидел у себя дома, на мягком диване. Пил пиво и смотрел по DVD «Рембо 3». Открывая очередную бутылку пива, он к своему удивлению обнаружил под крышечкой выигрыш – домашний кинотеатр.
- Ух ты ни хрена себе! Вот так поперло!
Он удовлетворенно закурил сигарету и сделал звук погромче. Ком-нату заполнили взрывы и выстрелы со всех видов оружия. Сильвестер был на высоте и беспощадно убивал русских.
Когда позвонил Жорж и попросил подъехать к нему в училище, то Макс нехотя согласился. Этот Жорж уже достал со своими сопливыми проблемами. Ну бросила подруга, ну и что? Мало других «тёлок», которые не прочь развести ноги? Нет, он уперся как баран: «Ира-Ира». Максу, честно говоря, было наплевать на чужие проблемы, так как и своих хватало. Просто бросать друзей он не привык, и поэтому сказал Жоржу:
- Окей, через десять минут подъеду.
Он отбросил телефон и выключил телевизор. Допив пиво он оделся и собирался было выходить, как вдруг в дверь позвонили. Макс открыл двери, рассчитывая увидеть там Лимона, или Сашка Маяка. Больше к нему в гости никто не мог придти. Но за дверью стоял незнакомый мужик, с папкой под рукой.
- Добрый день! – сказал мужик. – Вы Максим Карцев?
- Да, а ты кто?
- Старший лейтенант Костенко, - представился гость. – Можете уделить мне немного времени?
- А вы, собственно, по какому вопросу?
- Может, пригласите в дом? Не культурно разговаривать через по-рог.
- Ну заходи, культурный, - Макс пропустил Костенка в прихожую. Тот с ментовским цинизмом осмотрел интерьер дома и сказал:
- Вы были знакомы с Марией Майковой?
Макс немного испугался, потому что совсем недавно он бросил ее одну в лесу. Очень сильно они тогда поругались, но для Макса это было обычное дело.
- Знаю конечно, - сказал Максим и тут же подметил: «Почему он спросил «знал»? Почему в прошедшем времени? Неужели с Машкой что-то случилось? Она хоть и дура, каких мало, но секс с ней был так хорош!» - А что случилось?
- Ее изнасиловали и убили, - отрезал Костенко и принялся смотреть за реакцией Карцева.
Но Макс, лишь отупел на мгновение, переваривая в голове полу-ченную информацию. Мент внимательно смотрел в глаза и щурился как от солнечного света.
- Ни фига себе! – выдавил из себя Максим.
- Вам, наверное, тяжело об этом узнать? Как я понял, вы с Марией были близкими людьми. Ты ей как бы парень, или что-то в этом роде?
- Ну мы трахались время от времени, а так чтобы серьезно, то нет. Не было у нас серьезных отношений.
Костенко, хотел было немного побеседовать с ним о том, как мо-рально разложилась наша молодежь. Они трахаются и считают, что это не отношения. Да в те года, когда Тарас был в его возрасте, то разве у них были такие понятия как сейчас? Что же творится вокруг? Может это и провоцирует некоторых людей на убийства?
Костенко вздохнул и сказал:
- Интересное дело получается, неделю назад вас задержали за по-пытку изнасилования Холыщеревой. Спустя некоторое время вашу подружку находят изнасилованной и мертвой. Чувствуешь связь?
- Эй! Ты говори, да не заговаривайся! Ты что здесь мне втираешь? Мусор галимый! Зря ты на меня бочку катишь, я ведь не виновен в смерти Майковой.
- Бочку на тебя, сынок, никто не катит. Я тебе реальные факты при-вожу, - Тарас достал свой пресловутый блокнот и что-то поискав в нем спросил: - Где ты был в ночь на … мая?
- Где я был? – повторил про себя Макс. – Дома был. А может, в баре каком-нибудь. Я не помню уже!
- А ты вспоминай красавчик, - ласково сказал старлей, - иначе по-падешь в такой анус, который тебе и не снился. Поверь, у меня достаточно оснований предполагать, что ты являешься убийцей Марии Майковой.
- Ну ты заливаешь! – Макс слегка покраснел от злости. – Ты в сво-ем уме? Зачем мне ее убивать? Ты меня за Буратино держишь? Да я Майкову дня два назад последний раз видел!
- Чудесно! Память к тебе понемногу возвращается. А тебе знакома Оксана Денисенко?
- Первый раз слышу!
- А откуда у тебя синяки и царапины на лице?
- Подрался на дискотеке.
- С девчонкой что ли? Парни не царапают в драке.
- Я не знаю, кто и чем меня царапнул, - Макс провел по своей щеке, вдоль которой краснели царапины, - темно было, и народу там было человек десять.
- А может не десять, а всего лишь одна?
- Ты что, за маньяка меня принял?
- А как еще могла Майкова оказаться ночью в лесу? Добровольно она пошла бы туда только со знакомым человеком. Например, с тобой. Согласись, она оказалась не такая сильная, как Холыщерева, и не смогла за себя постоять.
- Ты не наезжай на меня, ты знаешь кто мой отец? Если он узнает о том, что ты ко мне пришел с такой предъявой. То я сомневаюсь, что завтра ты еще будешь работать в ментовке.
- Не пугай меня мальчик, - усмехнулся Костенко. – Пару штрафов за вождение в нетрезвом виде он смог замять. Но убийство с изнасиловани-ем он замять не сможет, поверь мне.
- Я ему звоню, - Макс решительно схватил трубку телефона и начал набирать рабочий номер отца.
- Давай-давай! – довольно улыбался старлей, а сам нервно думал: «Что же, умирать – так с музыкой». Ведь его надеждой было то, что Карцев сам сознается. Зная, что его отец прокурор, Костенко чувствовал себя сейчас как камикадзе. После этого у него отпадет несколько звездочек, это и ежу понятно. Карцев был действительно единственным подозреваемым, и дожимать его нужно было любым способом, во что бы то ни стало.
Отец не отвечал, Максим со злостью бросил трубку и посмотрев на Костенка сказал:
- У тебя есть время одуматься.
- И у тебя тоже, - ответил в свою очередь тот. – Даю тебе времени до завтрашнего дня. Ровно в полдень я приеду с ордером на арест. У тебя есть шанс придти в отделение и сделать «чистосердечное признание». Так, что ты подумай над этим как следует.
Старший лейтенант, не прощаясь, вышел за дверь. Карцев схватил сигареты и закурил:
- На понт брал. Урод.

Я очень быстро спускался по лестнице вниз, сзади меня догоняли непонятные и необъяснимые голоса. Мне казалось, что они настолько близко, что их протянутые руки вот-вот коснуться моего плеча. Когда я буквально выбил дверь подъезда и оказался на улице, блеснула молния, и громко ударил гром.
Возле подъезда стояли четверо парней и скорее всего они ждали меня. Один из них сказал:
- Смотри Демян, кажется наш клиент.
Демян выплюнул жвачку и сказал мне:
- Иди сюда, красавец, поговорить нужно.
Мои нервы были почти на пределе, я не мог позволить себе остано-вится даже на несколько секунд. Они тут же настигнут меня и тогда это будет конец. Мысли мои в тот момент отключились, и я буквально с разбега наскочил на главаря шайки. Мы вдвоем покатились под их машину, и в падении, я успел нанести ему несколько ударов в лицо. Бил я со всей силы, прямо в нос. Не знаю, выжил ли он после этого или нет.
Не теряя ни секунды, я вскочил на ноги и четко отбил удар второго нападающего. Он хотел ударить меня каким-то железным прутом, но я успел схватить этот прут, до того, как он бы оказался на моем черепе. С неведомой силой я вырвал прут у него с рук и так же быстро всадил его ему в глаз.
Третий противник накинулся на меня сзади, а четвертый в это вре-мя всадил мне в живот какую-то финку. Но я не остановился, скинул с себя неуклюжего нападающего. Парень с финкой застыл на месте, и я рукой выбил у него оружие. Очередь настала для сольного выступления двоих «Кольтов» серии Delta Elite.
Мгновенно оказавшись в руках, они выстрелили, одновременно двоим в головы. Сраженные свинцом тела упали на землю, к своим товарищам, а я только сейчас почувствовал адскую боль в животе. Резкий спазм буквально заставил меня упасть на колени и согнуться.
Все произошло так быстро, что только сейчас невольные свидетели этого побоища закричали от ужаса. Некоторые бросились бежать куда глаза глядят, а самые смелые спрятавшись за первые попавшиеся укрытия, испугано наблюдали за мной.
В голове моей, несмотря на рану, мгновенно все прояснилось, и я в полной мере вновь почувствовал ощущения реальности происходящего. Тупая боль в животе заглушила дьявольские голоса в моей голове. Я посмотрел на руки, которые несколько секунд держались за живот, они были в крови. Это моя кровь! Моя кровь! AB(IV)Rh- ! Черт! Я истекаю собственной кровью!
Откуда не возьмись, появившиеся силы заставили меня немного подняться. Я оперся об их машину, это был синий «Фольцваген Гольф». В голове вновь закрутило, и я с усилием заставил свое тело залезть в машину.
Зомби и прочая дрянь, исчезли бесследно, остался только я. Жал-кий и беспомощный подранок. Что же делать? Во всяком случае оставаться здесь и ждать ментов – глупо.
Ключи торчали в замке зажигания, я без труда завел машину и дви-нулся в путь. Где-то на выезде с города я вспомнил и Ирину, и все что меня с ней связывало. Что же я делаю? От чего я бегу? Зачем я бегу? Какой смысл бежать, если рядом нет ее. Но она же убежала от меня, притом с неподдельным ужасом на лице. Все равно я хочу ее увидеть, перед концом я хочу еще хоть раз увидеть лицо любимой девушки.
Я резко бью по тормозам и разворачиваю машину обратно. Рана при резких движениях чудовищно колола мой живот. Насколько сильно я ранен? Если бы серьезное было ранение, то я бы не смог кататься на машине. Я бы и ходить вообще-то не мог бы. Значит рана не серьезная, но сука, болючая. Никогда в жизни я еще не был ранен настолько серьезно как сейчас. И это при моей-то профессии. В общем, какая-то там богиня меня охраняла до этих пор. До тех пор пока я не свихнулся.
Я остановился на светофоре, рядом с «Мерседесом». До школы, где по всей вероятности находится Ирина – минут десять езды. Я понемногу привел свой рассудок в порядок, закурил, еще раз потрогал рану, включил приемник. Салон заполнила бодрящая попсовая музыка. Я сделал глубокую затяжку и как бы невзначай посмотрел на «Мерседес». В следующую секунду я увидел как из «Мерседеса» на меня смотрит дуло пистолета. Ну ни хрена себе! Я пригнулся одновременно с выстрелом. Пуля черкнула мне по голове, я чуть не потерял сознание, но в следующую секунду я руками схватил руль и вдавил педаль газа что есть сил. Моя машина лихо стартонула и с ревом понеслась вперед. Я оглянулся назад и увидел, что «Мерседес» последовал моему примеру и стал меня догонять.
Это еще кто такие? Мать их! Скорее всего, это люди Артеменка, будь это люди Аслана, то меня бы уже не было в живых. Вот пидор! Ну сука вонючая! Погоди, я доберусь до тебя, если меня не замочат. Это же надо! Что за день сегодня? Пятница тринадцатое? Я одной рукой потрогал свой затылок, видимо пуля из долбаного «Макарова» рассекла кожу. В общем-то, если посмотреть на вещи с другой стороны, то моя богиня до сих пор меня обороняет. За это утро я должен был уже два раза умереть. Ничего, вы парни не на того нарвались.
Пока «Мерседес» пытался меня догнать, я задумался над тем, а кто были эти парни у подъезда? Неужели тоже Артеменки? Нет, мне почему-то сразу так не показалось. А почему?
Гунявый голос запел о том, как его жизнь пошла по ресторанах. Я вырубил радио и тут же вспомнил! Одного из нападающих! Чувак с железным прутом – это тот самый тип из бара, который решил до нас с Леной придолбаться. Вот оно что! Значит, он хотел мести, он ее получил. Так, с этим проехали. Что делать из «Мерседесом», который висел у меня «на хвосте»?
Мы неслись по центральной улице, самой длинной в этом городке. По ней транзитом через город проходят сотни машин в час. И движение на ней не прекращалось даже ночью. Вот так и сейчас мне приходилось маневрировать между грузовиками и автобусами, чтобы уйти от преследователей.
Где-то впереди, небольшой грузовик «Газ-53» с нарисованным пи-вом на будке, прибавил немного скорости. Водитель с грузинским лицом сосал сигарету и пел про себя какую-то песенку. Время от времени он брал тряпку и протирал перед собой потеющее стекло.
Чуть сзади вилял зеленый «Москвич». Пьяный в дребезги прапор-щик протирал свое красное лицо рукой. Потом брал пиво и заливал в себя очередную порцию, откровенно плюя на гаишников. Если бы сейчас он увидел какого-нибудь инспектора ГИБДД, то показал бы им кукиш, еще и крикнул бы что-то в роде: «Отсоси пидорас!». Прапорщик, резко вильнув, обогнал автобус, и умудрился его еще и подрезать. Водитель автобуса что-то закричал и покрутил пальцем у виска.
Сзади автобуса, из дыма выхлопных газов, показался синий «Гольф». Я уверенно давил на газ и опасливо оглядывался. Кровь из царапины на затылке, начала тонкой струйкой бежать по спине. Я еще раз потрогал рукой затылок и вновь закурил. Под ногами у меня тлела еще та сигарета, которую я обронил во время выстрела. Я, дабы не сгореть, лихо затоптал ее свободной ногой. Ира-Ирочка, жди мое солнышко, я скоро буду. Я тебя не брошу.
«Мерседес» поравнялся со мной, и с его салона вновь показалась рука с пистолетом, который начал стрелять в мою сторону. Я инстинктивно пригибался при каждом выстреле. Но стрелок видать был вовсе никакой, при попытке стрельбы в меня, он попадал в обшивку «Фольцвагена». А когда стрелял по колесам, то пули врезались в асфальт, или в лучшем случае рикошетили об диск.
Я посмотрел в сторону «Мерседеса», сейчас мы неслись параллель-но друг другу на скорости около сто тридцати километров в час. Я увидел стрелявшего, слащавенький такой пацанчик тряс своим пистолетом – очевидно закончились патроны. Ну суки, получайте!
Я резко крутанул руль в их сторону. «Гольф» ударился об «Мерсе-дес», заставив его на несколько секунд вылететь на тротуар. Пешеходы в одно мгновение изобразили трюки, которые цирковым акробатам даже не снились. «Мерс» потерял скорость, а я вырвался вперед с некой улыбкой на лице. Я лихо «обошел» зеленый «Москвич», который недовольно посигналил мне в вдогонку. Потом осторожно «обошел» Газ-53, водитель-грузин показал мне средний палец и что-то там себе поругался.
Я выплюнул сигарету и начал извлекать из-за пояса «Кольт», вто-рой я обронил у подъезда. Вот черт! Эти два пистолета мне так дороги! Я с ними столько всего пережил, а теперь тупо «посеял» один из них. Жалко. Держа коленом руль, я проверил обойму – почти целая! Потом вновь схватил руками руль и посмотрел назад. «Мерседес» вновь меня догонял, его капот уже буквально терся об зад моего «Гольфа». Сволочи, сейчас вы у меня получите свою долю. Я посмотрел вперед и сделал маневр, объезжая неосмотрительного мужика с сумкой, который выбежал прямо на дорогу. «Мерседес» с глухим стуком отфутболил его в сторону.
Вновь послышались хлопки «Макарова» сзади и одна из пуль раз-била вдребезги мое заднее стекло. Я в свою очередь схватил «Кольт» и обернувшись выстрелил три раза в преследователей. Одна из моих пуль попала им в радиатор, вторая прямо в салон авто, а третья пролетев мимо «Мерседеса» попала прапорщику, который ехал за нами, прямо в голову. «Москвич» качнуло и он перевернулся на бок и в тот же момент в него влетел грузин на грузовике. Обломки зеленого цвета разлетелись как осколки от гранаты. Грузин, поневоле, вылетел через лобовуху, которую так тщательно протирал.
Я на мгновение посмотрел вперед и заметил огромный трактор, который ехал мне навстречу. Я резко крутанул руль вправо и съехал со встречной полосы, а ребята на «Мерсе» не успели и взасос поцеловались с трактором. Вряд ли от моих преследователей что-нибудь осталось после такого удара, при котором автомобиль сжался как гармошка.
Я бросил «Кольт» на пассажирское сидение и поехал дальше. Через несколько минут я увижу Иру. А может она не в школе? А сидит себе спокойно дома. Что же, это не проблема, я найду ее где угодно. Раз уж мое эго так трепетно вздрагивает, когда я вспоминаю о ней, то значит это судьба. Значит нам суждено быть вместе и с этим я ничего не смогу поделать.

В это время, возле пятиэтажек остановился кортеж, состоявший из «Волги» и микроавтобуса, в котором сидела группа захвата. Татьяна, вылезая из машины, злостно окинула взглядом лежащие тела под подъездом и группу зевак:
- Опоздали, блин. А все из-за тебя!
Майор, уже стоял рядом с ней и выслушивал ее стервозную брань. Автоматчики быстро разбежались по территории, у них были свои задачи. Командовал этой группой, которая, кстати, называлась «Эдельвейс», капитан Тихомиров. Он закатал маску и спросил Майора:
- Ну что, Романыч? Видимо опоздали.
- А вы поразительно догадливы, - зашипела Пахомова. – А если бы вы не ковырялись в носу, а раньше собрались – то этого могло бы и не быть. Киллер был бы уже у нас.
- Я, извиняюсь, в носу не ковырялся, а собрал группу буквально за полчаса.
- Полчаса! И ты этим гордишься? – не унималась она.
- Это и так быстро, учитывая, что все были по своих домах.
- Только и знаете что спать. А между прочем было уже полдесято-го, в то время как рабочий день начинается в девять.
- А у нас другой график, - развел руками Тихомиров.
- Будет время, я доберусь до вашего графика…
Майор отошел от этой спорящей парочки и осмотрел тела, которые лежали в лужах собственной крови. Картина, в общем, не для слабонерв-ных, но зевак было огромное количество. Люди привыкли ко всему – блеснула мысль у него в голове.
- Зверь, а не человек, - сказал один из сержантов.
- Да уж, жутко.
Два трупа лежали почти без голов, то, что осталось от их черепов – нельзя было назвать головами. Третий застыл с прутом в глазу, сразу же вспомнилась Майкова, а четвертый был с въехавшим в мозг носом.
Майора замутило и он огляделся вокруг. Зеваки бодро обсуждали, как парни были убиты, кто что видел. Некоторые снимали на мобильный телефон. Кто-то хотел было поднять окровавленную финку, но Майор его остановил:
- Не трогать! Так, сержант у тебя две минуты чтобы разогнать этот балаган. Это место преступления, мать твою!
- Что за крики? – Татьяна, очевидно уставшая спорить с Тихомиро-вым, подошла к Майору. – Ты не психуй майор, ничего уже не поделаешь. Меньше нужно было спать.
- Слушайте, - не выдержал он, - почему вы на меня так взъелись? Почему вы не можете спокойно работать?
- Ты придержи свой пыл, ковбой. Ты соображаешь, с кем ты сейчас разговариваешь? Твое дело стоять, бля, сопеть в две дырки и слушать, что я говорю. А ты, олень безмозглый, еще возникаешь здесь. Психи свои показываешь. Не майор, а тряпка.
Майору хотелось сейчас ей вмазать прямо в это милое личико. Как такая красивая женщина может быть такой сукой? С головой у нее видимо явно проблемы, не зря она глотает свои таблетки раз за разом.
Татьяна бросила в рот две таблетки, потом закурила и пошла в подъезд. Майор последовал за ней, по лестнице она поднималась молча, и Майор немного обрадовался: «Наверное, таблетки подействовали!». Вдруг Татьяна резко остановилась, Майор тоже замер и напрягся: «Что случилось?». Пахомова аккуратно достала из кармана зеркальце и посмотрев в него, что-то потерла пальцем по носу. Потом так же не спеша положила зеркальце обратно и двинулась дальше.
«Долбонутая на всю голову» - подумал Майор и последовал за ней.
Когда они настигли четвертого этажа, то заметили, что дверь в квартиру Клянцева открыта, а возле нее шныряет какой-то мужичек. Татьяна бросила ему:
- Ты кто такой быдло?
Мужичек подпрыгнул и как-то странно улыбнулся:
- Я сосед. Здесь что-то произошло?
- Спрячься в квартиру урка! И еще лучше залезь под свою кровать, чтобы я твое свиное рыло больше не видела.
Мужик, что-то пробурчав, исчез в соседней двери, а Татьяна с Майором осторожно зашли в открытую дверь моей квартиры. После быстрого осмотра, было ясно, что ничего им не ясно. Пахомова сунула в рот очередную сигарету и присела на диван. Майор остановился у двери на балкон и замер.
- Что думаешь Холмс? – спросила она и неожиданно хихикнула, как школьница, чем удивила Майора еще сильней. Он как-то странно забормотал:
- А что тут думать? Вряд ли он сюда уже вернется.
Татьяна вновь что-то себе там захихикала и поперхнулась дымом от сигареты. Майор поспешил постучать ей по спине, но она резко перестала кашлять и сказала:
- Чего ты такой? Как будто говна объелся.
Майор не нашелся что ей ответить, теперь он точно знал, что с ней что-то не то.
- Ну что ты стоишь и смотришь? Женщины никогда не видел? А ты женат?
- Нет.
- Бля, - искренне ужаснулась она, - а подружка есть?
- В чем вопрос? – Майор стал закипать от злости, мало того что она обзывает его постоянно, так теперь и в душу хочет наплевать.
- Бедняга, - сочувственно чмокнула губами Татьяна и вновь стала серьезной. – Ладно, свяжись с дежурным и пускай гаишники ищут синий «Фольцваген Гольф».
- С чего именно «Фольцваген»?
- Ну почему ты такой трудный? – вздохнула она. – Баран, я спроси-ла у свидетелей и они сказали, что раненый Клянцев уехал на синем «Фольцвагене Гольфе». Доступно объяснила? Если сомневаешься, то спустись вниз к зевакам, у нескольких из них сто процентов это все снято на мобильный телефон.
Майор достал мобильный и набрал Коляду. Пахомова поднялась с дивана и пошла к выходу со словами:
- Ну что за майор? Тупой как бревно.

Тем временем, у школы разворачивались следующие события. Из припарковавшихся машин вылезла некая компания, состоящая из Жоржа, Романа Гаева, Макса и Димона-Лимона. Как киношные бандиты они обнялись и Лимон громко крикнул:
- Два брата акробата! – очевидно имея в виду Жоржа и Романа.
- Привет Лимон, - улыбнулся Жорж. – Макс, почему у тебя вид та-кой кислый?
- Не спрашивай, - прохрипел тот и глотнул немного пива.
- Да на него менты вновь наехали, - пояснил, улыбаясь Димон. – Думают, что Максимка наш - маньяк злоебучий.
- Опять? – не поверил Роман.
- Макс, может ты и правда Щикотила? – спросил Лимон и все за-смеялись. Не смеялся только Макс, он грозно посмотрел на них и сказал:
- Посмотрел бы я на вас, на моем месте.
Жорж радостно потянулся и сказал ребятам свои планы:
- Короче так, сейчас я заберу Звереву, и она нас отвезет к своему дружку. А уж там мы ему покажем, как чужих баб воровать.
- Это тот, который Иллюхе ребра поломал? – спросил Димон.
- Да, он сегодня ответит за все, – плюнул в сторону Жорж.
- Я его сам завалю с удовольствием, - оскалился Лимон.
- А кто он такой? – спросил Макс, опрокидывая в очередной раз бутылку.
- Да приезжий, какой-то лох, - бросил Жорж.
Макс посмотрел на свою руку, в которой он держал пиво, она за-метно дрожала. Холодный ветер прошелся по всему телу, вызвав противную зябкость.
Роман застегнул свою спортивную кофту и скривился:
- Ну и холодрига сегодня.
Макс посмотрел на Димона-Лимона, тот тер свой изувеченный шрамом, подбородок и пел песенку. Жорж застыл с сигаретой в зубах, он гипнотически смотрел на здание школы и о чем-то думал. Ветер потрепал воротники ребят, и Макс словно вышел из ступора. Он вновь хлебнул пива и сказал:
- Когда ты, наконец, найдешь себе нормальную подругу?
Жорж посмотрел на него:
- Не везет мне в жизни с «телками». Вечно от них одни проблемы.
- А ты с парнем не пробовал? – спросил Роман.
Ребята вновь громко засмеялись, и Лимон похлопал Гаева по плечу, приговаривая:
- Найди там у вас в училище нормального пацана для Жоржа. Како-го-нибудь Педро…
Засмеялся и Макс, стало как-то легко и все проблемы забылись. Только в глубине души жаль было Машу, хорошая была девушка, что не говори. Земля ей пухом. В память о ней, он допил пиво, и бросил пустую бутылку в сторону.

Татьяна, куря сигарету, медленно спускалась по ступенькам вниз. Где-то уже на первом этаже она столкнулась с Тихомировым, тот запыхавшись крикнул:
- Киллер обнаружен!
- Опачки! – улыбнулась она. – Где?
- На «центральной» крупное ДТП, там и засекли «Гольф». Короче стрельба там была и погоня, несколько машин в дребезги! Нужно срочно ехать! Где Майор?
- На данный момент я командую операцией. И ты, мой дорогой, мне подчиняешься. Веди меня к своей машине, поедем вдвоем.
- А как же Романович?
- Он пускай здесь разбирается.
Они выбежали с подъезда и прыгнули в «УАЗик». Уныло завыла сирена, и они быстро покинули место преступления. Майор их проводил взглядом из окна моей квартиры, он мог только догадываться, куда они поехали. В последнее время не он командовал «парадом». Чертова Пахомова! Стерва тупая! А из ОУМВД ему говорили, что она добрая и старая. Скажешь мне старая! Да на вид ей двадцать дашь! А добром от нее и не пахнет, это же сколько в ней эгоизма собралось? Майор уже ее немного и боялся.
Он посмотрел на валяющееся, на полу одеяло и задумался. Киллер был не один, здесь была и какая-то женщина. В подтверждение своей теории, он обнаружил на подушке длинный, женский волос. Трупы у подъезда – это Демян со своей компанией. Они сцепились с киллером из-за Семчукова? Навряд. Значит, они приехали к нему из-за этой женщины. Кто она? Какая сумасшедшая будет иметь дело с киллером? Может она и есть заказчик? Или она заложница? Может киллер и маньяк это одно и тоже?

Ирина Зверева спускалась на первый этаж школы, который выхо-дил в вестибюль. В душе у нее творилось что-то непонятное, казалось, из создавшейся ситуации нет ни одного выхода. Хотелось упасть на колени и разрыдаться от горя. Но Ира держалась, по крайней мере, держалась на ногах уверенно. Только на глаза неожиданно накатились слезы, она смахнула их рукой.
Вестибюль был полон учеников, но Зверевой он сейчас показался необычно пустым. Тяжелое предчувствие стальной рукой обхватило ее тело и она затаила дыхание. Надвигается беда, она это ясно ощутила. Ноги сами по себе начали немного трусится и подкашиваться.
С трудом она отворила тяжелую дверь школы и оказалась на улице. Необычайно холодный для мая ветер, продул ее насквозь и девушка содрогнулась. Потом посмотрела вперед и от неожиданности замерла на месте – у школы стояли знакомые машины Макса и Жоржа. Только их сейчас и не хватало! «Боже, как это все мне надоело!» - чуть не закричала она.
Жорж сделал пару шагов в ее сторону и сказал:
- Какие люди! Это же Ирочка Зверева! А где же твой ангел-хранитель? Помотросил и бросил?
Лимон противно засмеялся и похлопал себя по колену.
Ира внезапно как будто очнулась и вдохнула холодного воздуха. Ее глаза загорелись ненавистью к этой шайке, сколько можно издеваться из бедной девушки? «Чего я должна этим уродам, что они считают меня собственной вещью? Ублюдки, как же я вас ненавижу!»
- Ну что? – хмыкнул Жорж. – Отвезешь нас к своему ненаглядному любовнику? Мы хоть познакомимся, как следует.
- Тебе не надоело? Вам больше нечем заняться? – спросила она, подходя ближе. Чувство страха у нее внезапно исчезло, и она готова была броситься на них, как пума.
- Я же волнуюсь о тебе. Мне не все равно, кто трахает мою под-ружку.
- Что тебе от меня нужно? – срывающимся голосом спросила она. – Почему ты не отстанешь от меня? Я тебя ненавижу урод!
- Ну ты и тупая! – искренне удивился он. – Ты что возомнила из себя? Курица несчастная! Решила мою репутацию грязью облить. Весь город шумит, что моя девушка трахается со всеми подряд.
- Заткнись! Я уже больше не могу слушать твой бред.
- Что ты мне рот затыкаешь? Шалава! Думаешь тебя вновь спасет твой дружок? Нет, на этот раз мы с ним поговорим по-пацански. За все свои поступки отвечать нужно, и он ответит. А от тебя мне нужно одно, чтобы ты привезла нас к нему.
- Какой же ты дебил Жорж! – вздохнула она. – Я и раньше это за-мечала, но в последнее время это замечают все. Ты прав, весь город шумит, что ты дебил.
- Что ты несешь? Рот свой поганый закрой! Будешь говорить, когда я тебе разрешу! Ты смотри, как осмелела сучка! Распустил я тебя, не доглядел. Ну то ладно, я тебя еще научу жизни.
- Подотри сопли и езжай домой, пожалуйста, - Ира хотела было идти, но тот схватил ее за руку и вернул назад.
Макс улыбнулся, такие жизненные представления он любил. Не каждый день увидишь такой бесплатный цирк.
- Отпусти меня! – крикнула она, и он резко ударил ей по лицу, не сильно, но Зверевой этого хватило. Она не удержалась на ногах и упала на мокрый асфальт. Немного помутнело в голове, но Ира нашла в себе силы вновь подняться. Жорж в бешенстве нанес ей еще один удар в живот, на это раз сильнее. Девушка вновь свалилась, на этот раз прямо в лужу.
Собравшиеся вокруг зеваки от души засмеялись.
Ира почувствовала, что Жорж ногой вдавливает ее голову в лужу, она начала захлебываться водой, а он приговаривал:
- Это тебе первый урок. Вот где твое место. Ты поняла меня?
Некоторые из собравшийся публики снимали это на телефоны и весело переговаривались. Неподалеку стояла Жанна и довольно улыбалась, потом подбежала к пытающейся встать Ирине, и схватив за волосы наотмашь вмазала ее по лицу.
- Зверь баба, - улыбнулся Лимон.
Жорж отошел в сторону и закурил.
Зверева поднялась на колени и убрав с лица мокрые волосы, потро-гала свой разбитый нос, из которого сочилась кровь.
- Что носик разбила? – сочувственно спросила Жанна, а потом не-ожиданно нанесла ногой удар Ирине в лицо. Та вновь упала в лужу, а публика зааплодировала Жанне.
- Лихо, - оценил Лимон. – Что это за «телка»? Я ее знаю?
- Так шлюхи искупают свою вину, - поучительно сказал Жорж. – Хотя это для нее мало. То, что она сделала – искупить сложно.
Жанна вновь ударила Звереву ногой в бок, и причитала:
- Получай мразь!
Ира полулежала в луже и кашляла от боли, сейчас ей хотелось про-сто умереть. Кровь из носа растекалась по ее лицу, она шмыгнула носом и посмотрела на Жанну. В ее взгляде была слепая ненависть к подруге, еще чуть-чуть и Зверева бы прыгнула на нее, но подошедший Жорж пнул ее ногой:
- Проси прощения проститутка.
Камеры мобильников взяли крупным планом лицо Ирины. Вся грязная, мокрая и с разбитым носом, она все равно была красива и некоторые из зевак, начали испытывать к ней жалось. Хотелось как-то помочь этой бедной девочке, но выйти против Жоржа и Макса никто не решался.
- Проси прощения сука! Я не ясно выразился или что?
Жанна закурила сигарету и пнула Звереву ногой:
- Быстро! Мы что, ждать должны?
- Я не слышу! – закричал Ирине в лицо Жорж.
Все взгляды были обращены к сидящей в луже девушке, никто и не заметил, как из-за поворота выехал «Фольцваген Гольф» и начал стремительно приближаться к школе.

Пахомова, заглянув в перевернутый «Москвич», чмокнула губами:
- Не хило придавило! Ей, Тихомиров, иди-ка посмотри как его рас-плющило.
Тихомиров как раз осматривал «Мерседес», который буквально вжало в трактор. Он огляделся и сказал:
- Посмотри сюда, здесь вообще пассажиров сплющило.
Они как на выставке осматривали место ДТП и делились впечатле-ниями. Для некоторых инспекторов ГАИ они казались парочкой сумасшедших.
- Смотри-смотри, - указывала пальцем Татьяна. – Видишь, как очки в голову влезли? Прикольно.
Тихомиров оставил Пахомову возле «Мерседеса» и подошел к од-ному из инспекторов:
- Значит, «Фольцваген» скрылся?
- Да фигня! – махнул рукой инспектор. – Объявлен перехват. Через несколько часов мы его найдем, город-то маленький, а «Фольцваген» - это не иголка.
- Что говорят свидетели?
- Говорят эти вот парни на «Мерседесе» преследовали «Гольф», стреляли по колесам, в общем как в боевику американском.
- Да уж! Такое у нашем городишке не каждый день случается, – вздохнул Тихомиров и повернулся к Пахомовой: - Ну что, товарищ майор? Какие будут распоряжения?
- Выезды из города перекрыли? – не оборачиваясь, спросила она.
- Да, все возможные выезды перекрыты.
- Ну и хорошо. Теперь ждем где он объявится. Наверняка он сменит машину и будет пытаться уехать с города.
- Главное чтобы он еще каких-нибудь пакостей не наделал.
- Это навряд, ему терять нечего, он будет идти до конца, - Татьяна бросила себе в рот еще одну таблетку. – Так что нам с тобой предстоит тяжелый денек.
Тихомиров посмотрел в пасмурное небо и сказал:
- Денек будет еще тот!

Я резко притормозил возле школы и посмотрел на кучу народу. Что это еще за сборище? Схватив какую-то тряпку, я протер лицо и выбрался из машины. И тут я увидел Ирину, она сидела в луже, а ее пинали ногами. Эта картина настолько меня ужаснула, что неведомый переключатель моего сознания громко щелкнул, и я бросился в толпу, даже забыв взять пистолет, который мирно покоился на пассажирском сидении.
С ужасной силой я распихал стоящих на моем пути зевак и мол-ниеносно нанес удар Жоржу, ногой в живот. Парня отбросило на капот его же машины.
Лимон с Максом мгновенно оживились и бросились в атаку. Толпа зевак с ужасом начала разбегаться во все стороны, а Жанна попыталась меня ударить. Я схватил ее за волосы и швырнул Максу под ноги. Тот, споткнувшись, упал лицом в асфальт.
Лимон вынул непонятно откуда взявшуюся дубинку и замахнулся. Ударить он меня не смог, потому что я его опередил и локтем саданул ему в челюсть. Лимон, выплевывая передние зубы, рухнул в лужу.
И тут мне в бок всадили нож, перед глазами блеснула красная пе-лена боли, но я не сбавляя темп, выхватил у нападавшего Гаева нож и всадил его ему в живот. Роман как-то странно крякнул и упал замертво.
Ира в первую же секунду моего появления встала на ноги и гляде-ла на все происходящее с широко открытыми глазами. Когда зеваки разбежались, а нападавшие лежали на асфальте и стонали, девушка бросилась в мои объятия, и я сказал:
- Все нормально Ириша, я тебя в обиду не дам.
- Ты ранен? – ее рука скользнула по моему животу и девушка с ужасом обнаружила у себя на руке кровь.
- Пустяки, - я вытер пальцем кровь у нее под носом. – Чудно вы-глядишь.
- Прости меня, - сказала она.
Я не смог ей ответить, внезапная слабость накрыла меня с головой, и я оперся об капот своей машины. Ира посмотрела в сторону лежащих парней, те поднимались на ноги. Девушка, ничего не говоря, усадила меня на пассажирское сидение «Гольфа», а сама прыгнула за руль и завела мотор.
Макс потрогал разбитое лицо и закричал:
- Стоять суки! Вам хана! Вы трупы!
Лимон шепеляво матерился и плевался кровью, Макс помог ему подняться и они прыгнули в Максимову «восьмерку».
Ира включила заднюю передачу и «Гольф» резко рванул назад де-лая лихой разворот. Я едва успел схватится за панель, с удивлением посмотрел на девушку восхищаясь ее навыкам. Зверева уверенно рванула вперед, сначала немного повиляла, пытаясь выровнять машину, а потом начала выдавливать из «Фольцвагена» все соки.
- Кто ездить учил? – улыбнулся я сквозь боль.
- Папа.
«Восьмерка» понеслась за нами вдогонку. Макс, обезумев от зло-сти, вжимал педаль газа в полик. Лимон что-то шепелявил на непонятном языке, но по смыслу можно было понять, что это проклятья в адрес обидчика.
Жорж переступил через Гаева, он не заметил, что друга торчит нож в животе. Вадим подумал, что Роман в «отключке» и помощи сейчас с него - как с козла молока. Поэтому Жорж сел в свой старенький «Форд» и поспешил догонять беглецов.
Ирина резко зашла в поворот, так что полосы резины украсили ас-фальт. Я стукнулся головой об дверь и отключился.
Мир обволокло страшное опустошение. Лишь оставшиеся руины домов напоминали о городах, которые здесь когда-то были. Уцелела лишь одна дорога, по которой мы неслись на машине.
Нас догоняли тысячи, а может быть миллионы голодных зомби. Их рык сливался в один ужасный гул, который пробирал до костей. Некоторые из них догоняли автомобиль, и старались в него вцепиться, скрипя ногтями по обшивке.
Впереди дороги показалась пропасть. Мы уже не могли никуда свернуть и остановится. Мы просто на бешеной скорости неслись в пропасть. Назад дороги уже нет, а впереди лишь только смерть. «Смерть не избавит от мучения» - припомнилось мне, но выбора у нас нет. Весь горизонт покрыла пропасть, а за ней виден рассвет. Сколько бед пришлось пережить нам, и не уж то все это зря? Остается вопрос без ответа, это все, это конец. Бля…
Я пришел в сознание оттого, что резкая боль полоснула мой живот. Из меня выдавился стон, Ира посмотрела в мою сторону и сказала:
- Держись Володь, мы что-то придумаем.
Мне стоило труда ей улыбнуться в ответ:
- Все нормально. Я в порядке.
Прижав рукой рану в животе, я ощутил, как по пальцам течет кровь. Сколько же меня резали за сегодняшний день? Другой бы давно уже помер, а я еще живу, несмотря на многочисленные раны.
Ирина уверенно вела машину время от времени поглядывая назад. «Восьмерка» и «Форд» медленно нас догоняли, и вот-вот уже один из преследователей должен был пырнуть капотом наш «Гольф». Жорж без особых усилий обогнал приятелей и угрожающе приближался к нам.
Макс крепко сжал руль и плюнул в сторону, Лимон пытался заря-дить свой револьвер, но непослушные пули то и дело выпадали с рук:
- Я эсого убудка собссвенными руками убью!
Три автомобиля с бешеной скоростью неслись по улице, а попа-давшиеся на их пути люди, с ужасом покидали проезжую часть.
Меня бросило в пот, а в ушах усилился непонятный звон. Глаза понемногу слипались, и я очень сильно почувствовал липкую волну слабости, после которой, я полагаю, должна была быть смерть. Вот она! Пришла наконец-то за мной, но я теперь не хочу умирать. Не смотря на это, в глазах начало темнеть, и раны стали неощутимы. Стало очень легко и уютно, даже, не хотелось возвращаться к реальности. На мое плечо положил руку Афганец:
- Ну привет Вовик, как самочувствие?
- Я умер? – спросил я в темноту.
- Почти, осталось немного, скоро ты присоединишься ко мне. Зна-ешь, здесь не так уже и плохо…
- Хрен тебе! – прорычал я и сильно сдавил рану на животе. Резкая боль разрядом пронеслась по всему телу, и я вновь увидел дорогу, несущуюся передо мной. Увидел Иру, которая, протерев рукавом кровь на лице, переключила передачу. Звон внезапно утих на своей самой высокой ноте, и я почувствовал, как из моего правого уха побежала кровь. Но все это мелочи, ведь главное то, что я до сих пор жив!
- Все в порядке? – на меня смотрели не злостные глаза Афганца, а обеспокоенный взгляд Ирины.
- Да, - через силу выдавил я из себя и сильно вцепился за ручку двери.
Внезапно, прямо перед нами, на дорогу выехал парень на велоси-педе. Ира резко ударила по тормозам и крутанула руль вправо. И в эту же секунду мы ощутили удар сзади, «Форд» смяв себе бампер об велосипеди-ста и от удара слегка завилял по сторонах. Девушка свернула в дворик больницы. Преследователи не отставали.
Покрутившись по «лабиринтах» дорожек, «Гольф» понесся к выез-ду. Впереди показалась машина «скорой помощи», ее водитель едва успел свернуть с дороги, дабы избежать столкновения «лоб в лоб». Наша машина беспрепятственно покинула дворик больницы и вновь оказалась на прямой дороге. Зверева включила четвертую передачу и «Фольцваген» с глухим рычанием понесся вперед.
Я вновь начал понемногу отходить от этого мира, и с этого состоя-ния меня вывел гудок пролетающего мимо самосвала. Я даже почувствовал подувший горячий воздух из мотора грузовика.
Макс как мог, вдавливал педаль газа, чтобы догнать иномарки. Ли-мон все еще пытался зарядить револьвер, плюясь кровью и матерясь.
Я оглянулся назад, сзади нас как приклеенный ехал Жорж. Если бы я мог увидеть его лицо, то увидел бы его злобный оскал зубов как у лесного хищника.
- Не отстает сука! – сказал я.
- Бля! – громко крикнула Ирина и свернула на тротуар, я посмотрел на дорогу и увидел там толпу людей, непонятно откуда появившихся.
Проехать по тротуару нам не удалось, впереди нам перегородила путь пивная палатка. Зверева даже не успела затормозить, мы насквозь протаранили палатку. Обломки пластмассовых столиков полетели впереди машины.
- Съезжай на дорогу! – крикнул я.
Девушка послушно свернула, и мы вновь начали набирать ско-рость. Покрышки бодряще зашуршали по асфальту. Ира оглянулась:
- Не отстают сволочи!
Тем временем наш «Гольф» вылетел на перекресток и нам в бок влетел «Жигуль». Нас развернуло на 180-сят градусов, и мотор заглох. К нашему счастью, «Жигуль» послужил для нас защитой от Жоржа. Тот, не тормозя, врезался в преграду, и его машину подкинуло вверх. Жорж закричал и что есть сил держался за руль. Это были его последние минуты жизни, он сам это понял и смотрел, как неумолимо приближается асфальт. В его кармане запиликал мобильный, по мелодии он узнал, что звонит Света, девушка с которой он недавно познакомился. Сегодня он обещал сводить ее в бар…
«Форд» со скрежетом упал на асфальт вверх дном, смяв под собой свою крышу. Те, кто стоял ближе всех к месту аварии, видели как на асфальт, одновременно с ударом, брызнула кровь.
Макс теперь что есть сил давил на тормоза, но «девятка» скользила по мокрому асфальту как по льду. Дикий писк и удар – Максова машина замерла возле «Форда» и «Жигуля». Карцев перевел дыхание, он уже ожидал, что столкновение закончится более плачевно.
Лимон уронил револьвер и как-то жалобно произнес:
- Блин.
Еще момент и их «девятку» смял огромный грузовик. Вездеход проехал своими огромными колесами по «восьмерке» и зацепил «Жигуль», водитель которого, поспешил удрать сквозь разбитую «лобовуху».
С кузова грузовика посыпались трубы.
На секунду место аварии затихло, слышно было лишь шипение моторов. Эту тишину нарушил сержант Гагач, он выбежав из «УАЗа» поспешил к месту ДТП. Его напарник Соколовский бежал следом за ним.
Прохожие замерли на тротуарах и не шевелясь глазели на это зре-лище.
Жуткую тишину нарушила крышка капота грузовика, которая со скрипом закрылась обратно. Гагач был уже возле «Форда», его руки опустились на метал машины и он заметил, что стоит в луже крови. От увиденного он дернулся, его фуражка слетела с головы и приземлилась в кровь.
Соколовский запрыгнул на капот «Жигуля» и помог вылезающему из него водителю. Внезапно, сверху на милиционера ударил фонтан бензина, свалив его на землю.
Гагач увидел как из пробитого бака вездехода фонтаном льется бензин прямо на его напарника. Поспешить на помощь он уже не успел.
Где-то в «Жигуле» заискрили провода, и в секунду все оказалось в огне. В ушах Гагача застыл жуткий вопль его напарника, а дальше…
Громко хлопнув, прозвучал взрыв, он отбросил в стороны даже тех, кто стоял на тротуаре. Куски метала поднялись в воздух, окна соседних домов одновременно рассыпались, а клуб поднимающегося огня опалил ветви деревьев.
С хрустом упали два электрических столба и несколько кленов, которые окружали перекресток. Где-то начали падать металлические обломки и трубы. Те, кто мог бежать, стали быстро удалятся от места аварии. Везде слышались крики, вопли…
Железная труба прокатилась по тому месту, где еще недавно стоял «Гольф». Сейчас же он был в трех километрах от места ДТП.

- Вова, очнись! Хороший мой, пожалуйста, скажи что-нибудь! По-смотри на меня, любимый мой, посмотри!
Я на секунду открываю глаза и вижу ее, ту, которая не бросила ме-ня в такую минуту. Ту, которая все поняла и простила, ту, которую я люблю больше жизни. Я обожаю тебя, моя маленькая!
Я крепко сжимаю ее руку, и в моих глазах вновь темнеет. Я вновь слышу голос, но это не Ирин голос. Это Афганец:
- Ну что ты? Я тебя жду уже сколько! Долго ты еще будешь сопро-тивляться? Сколько можно-то?
Он стоит передо мной и улыбается, а потом попросту разводит ру-ками:
- Они тоже ждут.
Я вижу за его спиной эту многотысячную толпу зомби, которая преследовала меня каждую ночь на протяжении нескольких месяцев. Они ждут меня, облизывая свои острые клыки.
- Сколько ты будешь еще бегать? Финал твой от этого все равно не изменится. Я же знаю. Нас, подонков, всегда будет ждать такой конец. Если ты думаешь, что тебе удастся избежать этого, то ты глубоко ошибаешься. Судьба давно уже для всех написала сценарий жизни и смерти. Поэтому, закрой глаза и приготовься уйти в вечность.
Где-то вдалеке я слышал голос Ирины, но он был так далек… Аф-ганец заговорил громче:
- Здесь, конечно же, не рай, здесь нет райского сада. Нет никаких ста девственниц. А россказни о следующих жизнях – это бред. Здесь опустошение и одиночество.
Я на некоторое мгновение увидел это. Немые развалины городов, которые утопали в буйно цветущей зелени. Ветер, который завывал над искореженными остатками автомобилей. Птицы, которые носились над пустынными улицами, вовсе не пели, а как-то странно посвистывали. Я уловил в этом посвистывании какую-то знакомую мелодию. С каждой секундой она становилась яснее и яснее.
Я открыл глаза. Ирина, которая склонилась надо мной, улыбнулась и поспешила меня обнять. Мы были в салоне машины, громко играла магнитола. Вот что это за мелодия! «Болгарский шланг» пел о том, что любовь может быть жестока. Я вдохнул запах ее волос и сказал:
- Не плачь, все хорошо.
Она шмыгнула носом и немного успокоилась. Освободившись от ее объятий, я огляделся. Наша машина стояла в лесу, везде были кусты и заросли.
- Где мы? – спросил я.
- В лесопарке, недалеко от «Русалки с Фиджи». Здесь нас не най-дут, я загнала машину в дремучие заросли. С дороги нас не видно.
- Молодец, - похвалил я ее.
Посмотрев на живот, я заметил, что мои раны были забинтованы.
- Я оказала тебе первую помощь, - криво улыбнулась Зверева. – Кровь, вроде бы не идет. Но это на некоторое время, тебе не помешало бы сейчас в больницу.
- Ты же понимаешь, что это не возможно.
- Понимаю, - она опустила глаза. – Володь, а что мы будим делать дальше? Город, наверное, весь перекрыт, везде милиция.
- Для начала мне нужно выпить, - сказал я. – Сбегай в «Русалку» и купи бутылку коньяка.
- Хорошо.
Она покинула машину, посмотрев в боковое зеркало, она протерла лицо рукавом. Я достал сигарету и закурил, радио напевало грустную мелодию в стиле кантри.
Ирина, сунув руки в карманы джинсов, побрела в сторону дороги.
Сигаретный дым наполнил салон и я начал думать над ситуацией, которая сложилась. Даже из самого жесткого «тупика» всегда есть выход. И главная проблема этот выход найти. У нас было немного времени, для того чтобы оставаться здесь – максимум три часа. Это значит, что за эти три часа я должен разработать план нашего побега.

11. АНТОФОГАСТА

Юля Волкова была передана в детский дом прямо с вокзала города Новгород - Северского, где она была обнаружена нарядом ППС, который патрулировал ночной перрон. С виду она была спокойной и тихой девчонкой, которую постоянно обижали одногодки. Несколько лет детдомовских издевательств и унижений не сломали девочку, а наоборот сделали ее холодной и мстительной. Однажды ночью, когда все спали, Юля встала со своей кровати и не спеша оделась. Под подушкой лежал узелок с хлебом, который она украла со столовой и нож. Тихо, как кошка она подошла к кровати Вани Костылева и так же тихо перерезала ему горло. Так она поступила еще с шестьма мальчишками, которые любили над ней издеваться. Потом девочка вытерла нож об свою простыню и схватив свой узелок, выбралась через окно наружу. На тот момент ей было всего восемь лет.
Несколько дней Юля бродила по лесам и полям, обходя попутные города и поселки. На четвертый день она столкнулась в лесу с каким-то стариком.
- Ты заблудилась? – спросил он.
- Нет.
- Где твои родители?
- У меня нет родителей.
- Как тебя зовут? – спросил старик.
- Юля.
- Пойдем ко мне.
Старик жил в небольшом домике посреди леса. Он покормил ее и долго расспрашивал о том, как она здесь оказалась. Юля рассказала все, умолчав только о том, как она расправилась со своими обидчиками. Старик ее выслушал и предложил ей остаться у него.
- У меня нет ни детей, ни внуков. Да и вообще никого из родных.
- Хотите удочерить меня? – спросила Юля, жуя огромный кусок мяса.
- Да. Если ты захочешь, конечно.
Девочка осмотрелась вокруг, и ее внимание привлекли блестящие кубки, и медали, которые стояли, и весели на фоне многочисленных грамот.
- Вы спортсмен? – спросила она.
- Я бывший чемпион СССР по каратэ. Вся моя жизнь – это беско-нечные тренировки и турниры. Были даже международные. А сейчас я никому ненужный пятидесятилетний инвалид, на последнем турнире мне сломали ключицу, которую слишком долго лечили.
Юля отложила мясо в сторону и спросила:
- Вы научите меня каратэ?
Владимир Федорович, конечно же, согласился, и Юля осталась жить у него. Не важно, что этот старичок оказался педофилом и каждую ночь делал с ней, что хотел. Но самое главное и бесценное это то, что он научил девчонку всему что знал. Юля была бесконечно благодарна ему и не противилась его сексуальным наклонностям.
Как оказалось позже, домик старого мастера спорта находился в нескольких километрах от Гомеля, то есть в Белоруссии. Глядя на карту, девочка удивлялась сама себе, какой путь она преодолела, сбежав с детдома.
На чердаке у Федоровича хранилось несколько охотничьих ружей и пару пистолетов. Научив девочку стрелять, он брал ее с собой на охоту. Как нравилось ей это занятие! Какие это незабываемые моменты жизни! Как они стреляли в оленей и кабанов! А потом, у костра, он рассказывал ей охотничьи байки. Они были настолько интересны, что Юля слушала их с открытым ртом. Потом они ели поджаренное на костре мясо убитого ими зверя. Какое оно было вкусное! Правда, перед сном старик в очередной раз занимался с ней сексом, но это пустяки…
В один мартовский день Федорович не проснулся. Его тело спо-койно лежало на кровати. Казалось, он все еще спал и вот-вот проснется. Юля сидела рядом с его кроватью и слезы бежали по ее щекам. Жалко было его, очень жалко.
Хоронить его она не стала, просто собрала некоторые вещи в чемо-дан и ушла прочь.
Когда ей стукнуло четырнадцать, она тусовалась в шайке малоле-ток, в одном из районов Гомеля. В компании Юля пользовалась авторитетом, потому как могла любого положить на лопатки, кто с этим был не согласен. Они воровали кошельки на рынке, занимались мелкими кражами. Как атаман этой своры беспризорников, Юля все операции планировала сама. Все их кражи и сбыт краденого проходил безупречно и без проблем. Ребята пропивали и прогуливали свои «доходы», а предусмотрительная Юля постоянно откладывала и откладывала деньги в никому не известный тайник.
По ночам, засыпая в грязном подвале, она мечтала о роскошной жизни, которая ждет ее впереди.
К ней подсунулся один из ребят и шепотом спросил:
- О чем ты думаешь, Юлька?
Она блеснула в темноте зелеными глазами и сказала так же шепо-том:
- Ты когда-нибудь мечтал поехать за границу?
- Зачем? Я иностранного языка не знаю, как я буду там общаться с пацанами?
- Там хорошо, - вздохнула она. – Там пальмы и море.
- Я видел море в журнале, - сказал он. – Так себе. Мне не очень то и понравилось.
- Дурак, - ответила она. – Там всегда тепло и не бывает дождей. А вместо собак там живут тигры и леопарды.
- Они же людей едят! – ужаснулся он.
- Да.
Однажды летом, их шайка попалась. Было это так. В один прекрас-ный день Юлечка захотела сорвать довольно таки приличный куш. В доме, где находился их подвал жил один мужик. Она довольно часто его видела и заметила, что живет он довольно таки не бедно. Одевался он в дорогие и красивые костюмы, его жена была как королева, а ездили они на огромном черном джипе. Бизнесмен или директор какого-нибудь предприятия – решила Юля.
И вот в одно жаркое июльское утро, эта зажиточная пара побросала чемоданы в свой джип и укатила куда-то на отдых. Юля не смогла упустить такой шанс и в тот же вечер, она со своими ребятами проникла в квартиру этого мужика. Но видать, соседи это заметили и вызвали милицию. Всех членов шайки повязали, убежать удалось лишь их предводительнице. На следующий день она забрала все деньги с тайника и уехала в Минск.
Денег у нее оказалось с достатком, она купила себе квартиру и по-ступила в училище. Проще говоря, Юля забросила прежнюю жизнь и начала новую. Даже устроилась на роботу в бар, официанткой. Помимо учебы и роботы она посещала спортзал. По ее полученному паспорту ее звали Юля Зайцева. Повар-кондитер третьего разряда.
На одной из тренировок в спортзале к ней подошел какой-то му-жик:
- У тебя неплохо получается махать ногами.
- Хотите потягаться? – поинтересовалась она.
- Нет-нет, боюсь проиграть этот поединок, - улыбнулся он.
- Что же ты хочешь от меня?
- Хочу предложить стать моим телохранителем. Видишь ли, не хо-чу окружать себя «быками». Мне приятней будет видеть рядом такое прекрасное молодое лицо, которое сможет не хуже мужчины защитить меня в опасной ситуации.
- Неплохое предложение, - призналась она.
- Ты умеешь обращаться с оружием?
- Да так, стреляла пару раз.
Алексей Евгеньевич, как его звали, был несказанно поражен ее на-выкам владения огнестрельным оружием. Он только поражался тому, что таким первоклассным телохранителем была просто очаровательная блондинка с ярко-зелеными глазами.
Естественно она приняла предложение Евгеньевича и с той секун-ды началась ее карьера телохранительницы. Ее бос оказался формально директором ночного клуба «Шесть чувств», а неформально главой бандитской группировки, которая рэкетирывала пол города.
И с этого момента она окунулась в совершенно новую для себя жизнь. Юля начала красиво одеваться, она наконец заметила, что намного привлекательней многих девушек и как могла пользовалась своей красотой. У нее было множество ухажеров, и каждый вечер ее можно было наблюдать в компании новой пассии. Один из знакомых подсадил ее на наркоту, и Юля постепенно начала принимать всевозможные таблетки, нюхать порошок и т. д.
Как сумасшедшая она гоняла по городу на своем «Крайслере» и на ходу жадно вдыхала порошок, который протягивал ей пассажир – Колян Разгуляев. Потом они дико плясали в одном из клубов, пили дорогие коктейли, а затем поехали к ней домой. Как парочка сумасшедших они начали срывать друг с друга одежду. И он овладел ей еще в прихожей, на полу. Юля громко вскрикнула, наркота в несколько раз умножила сладостное ощущение. Но вдруг, как назло запиликал ее мобильный. Девушка оттолкнула от себя парня и схватила мобильный:
- Слушаю!
- Юля ты дома? – послышался голос шефа.
- Да Алексей Евгеньевич, а что?
- Скорей приезжай ко мне домой, по моему меня хотят грохнуть.
- Лечу.
Возле дома шефа, она была через десять минут после звонка. Ее сразу насторожило, что псы Джеки и Рекс не лают в своих вольерах. Она осторожно метнулась под забором в сторону вольеров и увидела двух овчарок в луже крови. В одно мгновение в ее руках оказался пистолет и она не спеша направилась к дому. Дверь в дом была открыта, и в прихожей горел свет. Пугающая тишина давила на уши, девушка быстро пересекла прихожую и стала подниматься по лестнице на второй этаж, там находилась спальня. Держа пистолет перед собой и не сводя прицел из приоткрытых дверей спальни, она и не заметила, как из-за угла к ней метнулась тень.
Кто-то выбил с ее рук пистолет и нанес удар в живот, от которого она скатилась по лестнице вниз и замерла на паркете. Неизвестный спустился к ней и прицелился в неподвижное тело, чтобы покончить с этой сопливой засранкой. Но Юля, вдруг резко вскочила на ноги и выбила с рук противника пистолет. «Беррета» громко ударилась об пол где-то позади. Юля не останавливаясь нанесла неизвестному несколько ударов, от которых он едва сумел защитится. Не удержавшись на ногах противник упал на пол, а Юля как пантера прыгнула на него. Тот увернулся и ногами зажав ее голову повалил ее рядом с собой и схватив лежащую рядом «Беррету» приставил пистолет к ее голове.
- Стоп! – послышался со стороны голос.
Девушка и ее противник замерли и повернули головы в сторону стоящего человека. Это был невысокий мужик кавказкой национальности. Он медленно сказал:
- Тракторист, опусти пушку! А вы милая девушка встаньте, я хочу на вас посмотреть.
Тот, кого назвали Трактористом, опустил пистолет и встал на ноги, при этом помог подняться и Юле. Девушка ничего не понимая замерла на месте и пыталась мысленно угадать кто этот человек, и что здесь происходит. Где в конце концов ее шеф? Жив ли он? И будет ли жить она?
- Ты знакомая Жигалкина? – спросил кавказец все так же спокой-ным голосом.
- Я его телохранитель, - ответила она.
- Совершенно не удивлен, особенно после вашей стычки с Тракто-ристом. Слышь, Павел, тебе приходилось сталкиваться с таким хорошим телохранителем?
Тракторист пожал плечами:
- Бывали и покруче, но барышня в первый раз. К тому же она в тех-нике лучше многих мужиков-телохранителей.
- Я заметил, - сказал кавказец. – Скажи мне девочка, где ты научи-лась драться?
- А тебе какое дело? – злостно нахмурилась Юля. – Где Алексей Евгеньевич?
- Твой шеф убит, потому что был редкостной сукой и мешал жить многим честным людям. Ты, стало быть, не уберегла своего боса, от пяти пуль в голову. С этого можно сделать вывод, что телохранитель с тебя никакой.
Юля посмотрела на Тракториста, который не торопился спрятать пистолет:
- Вы меня убьете?
- Ну а что нам остается делать? – развел руками кавказец. – Согла-сись, ты бы на нашем месте поступила так же. Зачем нам свидетель, который видел нас в лицо?
Юля опустила голову и лихорадочно думала, как выхватить у этого мордоворота пистолет.
- Хотя убивать тебя, если честно, мне не хочется, - продолжал кав-казец. – Ты первоклассный боец. Скажи мне, тебе раньше приходилось убивать людей?
- Да, приходилось.
- И сколько же ты человек убила?
- Человек десять, не помню.
- И что ты ощутила, когда убивала первого? – кавказец взял со сто-ла бокал и налил в него виски.
- Ничего, - ответила Юля. – Я его ненавидела и хотела, чтобы он сдох.
Кавказец пригубил напиток и сказал:
- Ты прирожденная убийца.
- Что-то я не особо этим горжусь, - зло усмехнулась девчонка.
- А зря, - сказал тот. – Это особый дар. И дан он только избранным. Немногие могут убивать без особых чувств. Лишние чувства только мешают сосредоточится в этом деле. Мешают здраво оценивать ситуацию, что в последствии может привести к катастрофе.
- Что вам от меня нужно?
- Ты хочешь стать киллером?
Юля усмехнулась, теперь уже менее напряженно, а скорей всего с издевкой:
- У меня небольшой выбор, да? Стать киллером, или умереть.
- Я думаю, ты не будешь долго выбирать.
Девушка замолчала, а потом сказала:
- Я не согласна.
Кавказец улыбнулся и опустил взгляд вниз, на свои лакированные ботинки. Тракторист бросил в рот жвачку и стал невозмутимо двигать челюстью. В прихожей воцарилось молчание, которое предвещало смерть. Немного помявшись, кавказец сказал:
- Очень жаль.
- Если ты думаешь, что я передумаю, то ты зря надеешься, - сказала она. – На твоем месте я бы приказала этому дебилу поскорее прикончить меня, чтобы не тратить попросту время на пустые разговоры.
- Знаешь, я не прощу себе того, что убью такого человека как ты, - ответил кавказец и посмотрел на Тракториста. – Пойдем Паша, нам еще нужно успеть на самолет.
Тракторист с пустым выражением лица направился к выходу, за ним последовал и кавказец, оставив Юлю в растерянности стоять посреди прихожей.
Когда они садились в свою машину, к ним подбежала эта девчонка. Она, шмыгнув носом, посмотрела на кавказца. Тот, улыбнувшись, пригласил жестом ее в салон авто. Юля села к ним в машину, и они поспешно уехали прочь.
В ту же ночь они улетели в Киев.
Итак, она стала киллером. Ее новый босс оказался что-то вроде на-чальником мощной организации наемных убийц. У него было несколько десятков подчиненных, и девушка стала одной из них. И только с этого момента, сирота из детдома стала по настоящему купаться в деньгах. Ее самые потаенные мечты сбылись, она могла позволить себе все что хотела. Единственный минус – это то, что нужно было время от времени убивать людей. Но для Юли это не было большой проблемой, все свои сомненья и проявления совести она глушила наркотой.
Для этого мира убийц она взяла себе псевдоним – Антофогаста. Именно это имя знали почти во всех странах бывшего СССР, знали и боялись. Босс был несказанно рад, что в его организации появилась и успешно сделала карьеру эта милая девчонка с очень непростым характером и судьбой.
На всех светских тусовках столицы, ее знали как Александру Дер-мандзаеву, жену успешного бизнесмена. Своими деньгами Александра помогла нескольким известным людям, но делала она это просто так.
Однажды она услышала от босса о Владимире Клянцеве и настоль-ко увлеклась этой историей как неожиданно сама для себя влюбилась в этого известного киллера. Босс рассказал как Клянцев пришел в их организацию и какими убийствами он прославился.
- Я и подумать не могла, что всех этих знаменитых людей убил именно он, - сказала в восхищении Юля.
- Да, он мастер своего дела. Несмотря на то, что пьет как уличный бомж и тягается по бабам. А если бы он более серьезно относился к своей работе, то можно только представить каких бы он вершин достиг.
С этого момента Юля мечтала встретиться с этим человеком, по-немногу она расспрашивала других киллеров о нем. Афганец, улыбаясь, говорил:
- Да пьяница он, каких мало. Совсем не бережет себя и свое здоро-вье. Его чаще всего можно встретить в «Медузе», он там постоянно барную стойку «обтирает».
Барракуда, задумчиво куря, посмотрел на Антофогасту и немного задумался. С виду он был похож на какого-то профессора, а не на киллера. Эдакий Эйнштейн.
- Ты знаешь, мне кажется, что Клянцев хочет покончить с собой. Он настолько морально подавлен, что находится на грани психического срыва. Я думаю еще чуть-чуть и он сойдет с ума, это понятно и доказывает то, что он, прежде всего человек, а не убийца.
- Этого не может быть, - сказала Юля. – Он мастер своего дела, он лучший из лучших.
- Ты видела его глаза?
- Нет, я с ним еще не встречалась.
- Когда увидишь его, то загляни в его глаза. Там ты найдешь ответ на все свои вопросы. Клянцев слишком устал и я не удивлюсь, если босс прикажет завтра его ликвидировать.
- Этого никогда не произойдет, - твердо стала на своем Юля. – Я никогда и никому не дам его убить.
Некоторые рассказы о кумире потрясли Антофогасту, но она вери-ла только в то, что хотела. Клянцев был для нее самым лучшим на свете, и она сама себе удивлялась, насколько для нее любим этот человек, которого она никогда не видела.
Сама не понимая толком, что делает, она по вечерах постоянно по-сещала «Медузу», в надежде встретить там Клянцева. И вот на девятый день, после нескольких порций «мартини», рядом с ней присел за стойку бара человек в потрепанном пиджаке. Глаза его скрывались за темными очками, а хриплый голос настойчиво попросил у бармена водки. Бармен видимо очень хорошо знал этого клиента, потому что, не говоря не слова, быстро поставил перед ним наполовину полный стакан. Клиент не медля ни секунды, опустошил его и облегченно вздохнул.
Юля некоторое время сидела молча, а потом спросила:
- Ты не загнешься? Слишком много пьешь.
Клянцев посмотрел на привлекательную девушку и был не прочь завязать разговор:
- Я алкоголик. Как ни прискорбно, но это жестокая правда и отри-цать ее не выход с положения.
- Обычно люди столько пьют, когда у них что-то случилось.
- Или потому что чувствуют себя пустым местом. Запиши себе эту вторую причину, не дай бог тебе ее узнать.
- Меня зовут Александра.
Клянцев легко пожал протянутую ей руку и представился:
- Владимир.
- Ты когда-нибудь расстаешься со своими очками? – улыбнулась она.
- Только в постели.
Клянцев говорил правду, он снял свои очки, только когда они вдво-ем оказались на кровати. Целуя ее шею, губы Владимира нашли небольшой шрам:
- А это откуда у тебя? – спросил он.
- Результат бурной жизни.
- Любишь бурную жизнь? – Клянцев осторожно снимал с нее доро-гое платье. Юля помогла ему, попросту разорвав его на себе:
- Обожаю.
Они провели эту ночь вместе, и первый раз в жизни Юля Антофо-гаста была счастлива. Когда рано утром Клянцев ушел, она долго валялась в постели и не могла придти в себя. Даже босс заметил перемены в ее настроении:
- Юленька, ты как никогда счастливо выглядишь. Что случилось у моего самого любимого киллера?
- Я влюбилась.
- Неужто у меня? – улыбнулся кавказец.
- К вашему сожалению, нет, – улыбнулась в ответ зеленоглазая кра-савица.
- Как жаль, - шутливо закатил глаза он. – Но ты все же не расслаб-ляйся, завтра улетаешь в Одессу. Дело срочное и ждать не будет.
Этим вечером Юля вновь поспешила в «Медузу» и вновь нашла там Клянцева, обнимающего бутылку коньяка. Вновь целую ночь они ненасытно занимались сексом, а утром Юля едва успела на свой рейс. В Одессе ее встретил какой-то мужик и отвез ее в отель, там же вручил ей сумму и заказ. Оставшись наедине с собой, Антофогаста стала нежно протирать свои пистолеты, но мысли ее вновь и вновь уходили к Клянцеву. Обычно, оказавшись в каком-то городе для исполнения заказа, Юля не спешила его покидать, не побывав во всех злачных тусовках. На этот раз все было по-другому, и она поспешно исполнив заказ, покинула Одессу и возвратилась домой. В тот же вечер она вновь сидела в «Медузе», но Клянцев не пришел. Не пришел и на второй день, и на третий. А потом она узнала, что Клянцев где-то в России и вернется через месяц.
Мучительный месяц ожиданий был награжден, и они вновь встре-тились в «Медузе».
- Где пропадал? – спросила она.
- Отдыхал на даче, - усмехнулся он. – А ты и впрямь меня ждала?
- Ну да.
- Зря, - он влил в себя порцию виски. – Слушай, у нас с тобой не будет ничего серьезного. Видишь ли, я не постоянен и серьезные любовные отношения не по мне. Мне жалко разбивать твои надежды, но не сказать этого я тебе не мог.
- Я и не говорила тебе о серьезных отношениях, - хмыкнула она. – С чего ты так всполошился? Знаешь, ты похож на ежа, чуть что - сразу выставляешь свои колючки.
- Ну такой уж я есть.
- Боишься серьезных отношений, попахивает разбитым ранее серд-цем.
- Увы, - сказал он. – Старая как мир мыльная опера. Школьная лю-бовь и всякая прочая херня.
- Мне от тебя этого не нужно.
- А что же нужно?
В тот вечер, дабы быть оригинальными они занялись этим в туалете клуба «Медуза». Потом Владимир вновь куда-то пропал и появился лишь в начале весны. Встречались они довольно редко, но метко. Последний раз у них был прямо в парке, на лавке. Была уже глубокая ночь, и лишь редкие прохожие могли наблюдать их похабное совокупление. Закончив с нехитрым делом, Клянцев закурил:
- Сашка, ты потрясающая любовница.
- Ты тоже ничего, - сказала она, поправляя свою одежду. – Дай не-много глотнуть.
Он протянул ей начатую бутылку джина. Потом погладил по голо-ве и сказал:
- Я завтра уезжаю.
- Опять?
- Да, - как-то грустно потянул он. – Почему ты не спрашиваешь, куда, и кем я работаю?
- Мне не очень-то интересно. Главное чтобы ты поскорей вернулся.
Он улыбнулся, искренне улыбнулся.
Потом он действительно уехал, и Юля уже привычно стала дожи-даться его возвращения. Но спустя несколько дней ее вызвал босс. По голосу она поняла, что у него какое-то довольно серьезное дело. Не спеша собравшись, она взяла свои две «Берреты» и поехала на встречу с боссом.

12. НОЧЬ, КОГДА НИКТО НЕ СПАЛ

- Давай жми быстрее на педаль! – причитала Пахомова, сидя на пассажирском сидении микроавтобуса. Тихомиров был спокоен как удав, и казалось что никакая в мире сенсационная новость не способна сбить его с толку. Он лукаво подмигнул Татьяне и сказал:
- Все в порядке, через три минуты будим на месте.
- На дорогу смотри, идиот!
Микроавтобус, сделав небольшой маневр, вошел в поворот и те-перь его пассажиры смогли увидеть горящие впереди автомобили.
- Ничего себе! – охнул сзади один из спецназовцев.
- Да уж! Покатались на славу! – поддержал его Тихомиров.
Когда они остановились, то Пахомова быстрее всех добежала до места аварии и принялась лихорадочно искать «Фольцваген Гольф». Его в этой горящей куче железа не оказалось и Татьяна, вздохнув, закурила. Сзади подошел Тихомиров и сказал задумчиво:
- Он и не думает останавливаться. Боюсь это не последние на сего-дня жертвы.
Пахомова, как бы ни слыша его, сказала:
- Сколько у тебя ребят?
- Семь.
- Пойдем, познакомишь, – она достала свое зеркальце, немного по-красовалась собой, а потом направилась с Тихомировым обратно к микроавтобусу. Через минуту все семь спецназовцев были построенные в шеренгу и главный из них сделал шаг вперед и представился как полагается:
- Командир взвода быстрого реагирования лейтенант Рогачев.
- Значит так, - Татьяна сделала глубокую затяжку. – Сегодня вы поступаете в мое распоряжение. Главная задача на сегодня найти и схватить киллера. Личность киллера известна, это Клянцев Владимир Андреевич. Фоторобот преступника я покажу вам чуть позже. Хотела бы напомнить и подчеркнуть, что взять киллера нужно живым. Еще раз повторяю: живым.
- А если будет оказано вооруженное сопротивление? – спросил Ти-хомиров.
- Ты глухой или тупой? – завелась она. – Я же сказала что нужно брать киллера живым. Даже если начнется конец света, убивать его категорически запрещаю!
- Странно это все, - хмыкнул Тихомиров. – Чем он так важен?
- Странно то, что такой дятел как ты, служит в милиции. А киллер владеет настолько важной информацией, что никому и никогда не снилось.
Семь ребят переглянулись между собой, но ни слова возражения от них не поступило. Только Тихомиров что-то матерился и пытался подкурить, но у него не получалось.
Татьяна продолжила:
- Сейчас, мы поедем в отделение и будим ждать сигнала от постов ППС, которые перекрыли выезды из города. Вероятно сейчас киллер где-то затихарился и попытается покинуть город ночью. Поэтому у нас четыре часа до наступления темноты, чтобы как следует подготовиться и вооружится. Где ваши бронежилеты?
Спецназовцы вновь переглянулись между собой, и Рогачев ответил за всех:
- В отделении.
- Какого хрена они там делают? Они сейчас должны быть на вас одеты! Вы что? Стадо безмозглых овец! Тихомиров! Ты будешь отвечать за это!
- Да мы… - начал было он оправдываться, но Татьяна не дала ему договорить:
- Не мычи как бык! У тебя не группа спецназа, а семь дебиловатых оболтусов, которым только коров пасти в колхозе! Ты их тренировал? Ты? Ты тренировал этих бестолочей?
- Я.
- Ты что, не на что не способен? Такой же даун, как и твоя группа? Это пиз…ц капитан!

Ира вернулась довольно быстро, я не успел толком выкурить сига-реты. План действий я не то что не разработал, его даже еще не обдумывал. Почему-то ничего толкового сейчас не лезло в голову.
Девушка вновь оказалась за рулем, и протянула мне бутылку конь-яка:
- Ну что, легче не стало?
Я вздохнул:
- Нет. Ириша, любимая моя, у тебя есть какие-то идеи? Потому что я уже ничего придумать не могу.
- У меня есть идея, - ответила она. – Я знаю одну девчонку, она в медицинском учится. Она твой единственный шанс.
- Прозвучало как-то страшно, - признался я и повторил: - Единст-венный шанс.
- Во-первых, нужно сменить машину. Потом проведать эту девчон-ку, а с самого утра уехать от сюда подальше. Или постой, она нам сможет помочь уехать!
- Почему она будет нам помогать? – я с удовольствием глотнул спиртное. – Ты думаешь, что она по доброте душевной будет вмешиваться в это дерьмо?
- А что есть другие предложения? Нам нужен транспорт.
- Погоди, не гони лошадей, - я вновь закурил. – Я сейчас как ни странно все еще могу нормально двигаться, ни смотря на раны. Поэтому помощь твоей медсестрички мне не особо нужна.
- И?
- Что «и»?
- Доводи свою мысль до конца.
- Ну слушай. Сейчас часок отдохнем, потом выйдем к «Русалке с Фиджи», там по любому будет какой-то транспорт.
- Воровать авто? – ужаснулась она. – Я не поняла, мы хотим неза-метно исчезнуть или прорываться через баррикады?
- Машину начнут искать максимум через полчаса, этого нам хватит. Или же…
- Что «или же»?
- Или же никто искать ее не будет, - я задумчиво выпустил дым в лобовое стекло, туда, где наседали комары.
- Как это ее никто не будет искать? – Ирина взяла у меня коньяк и сделала несколько глотков. – Что, бывает и такое?
- Бывает, девочка моя, бывает. Мы возьмем машину с личным шо-фером. Он нас вывезет из города, а потом мы без проблем покинем эту страну за считанные часы.
- Как это?
- Есть у меня один должничок.
- У нас получится? – она посмотрела мне в глаза.
- Я очень сильно хочу, чтобы получилось. Главное чтобы… Ты по-нимаешь, что это очень опасно? Нас могут убить.
- Не самое подходящее время, чтобы пугать меня, - сказала она, как-то обижено даже.
- Я не хочу тебя пугать, - честно сказал я. – Я хочу, чтобы ты знала о том, что нас ждет. И готова ли ты рискнуть?
- Ты сомневаешься?
- Нет, я боюсь. Я боюсь за тебя.
Мне вдруг действительно стало страшно, ведь если ее убьют, то я потеряю навсегда ее. Даже если бы я не вернулся за ней в школу, то она была бы сейчас в безопасности. Да, конечно ее бы побили и унижали, но потом бы она пошла домой и была бы в полнейшей безопасности. Я бы сейчас ничуть не боялся за ее жизнь и был бы, по крайней мере, чуть-чуть целее. Я бы смог без проблем сам убежать от сюда, а потом, через некоторое время, как в кино, приехать за ней. Я и сейчас могу представить эту картину: «Спустя несколько месяцев. Я без проблем приезжаю за ней, она выбегает мне навстречу, и я говорю ей:
- Поехали от сюда, моя малышка.
И мы садимся в машину и катим куда глаза глядят. Как в сказке или в тупой мелодраме. Дальше свадьба, бросок букета через плечо… В общем полнейшая идиллия». И я понимаю, что это самый разумный выход. А погоня и стрельба в стиле экшн, может очень плачевно для меня закончиться. Впрочем, все и так закончится для меня плачевно, Антофогаста уже давно в городе. Она уже ищет меня, и она не милиция, она найдет меня гораздо быстрее. А что же Ира? Я тяну ее с собой на дно, на верную смерть. Это конечно очень романтично умереть вместе и в один день, но все же, ну его на хер! Кем я буду для себя, если позволю убить Ирину. Я не смогу уже тогда вернуться через пару месяцев к ней. Она будет мертва. Я этого хочу?
Конечно же нет.
Значит нужно сделать так, чтобы она ушла сейчас домой. Но на-сколько я ее знаю, то могу предположить, что она не уйдет. Моя маленькая девочка никогда в жизни не бросит меня. Но волею судьбы нужно сделать так, чтобы она ушла. Как же это сделать?
- Ты должна уйти сейчас.
- С чего это вдруг?
- Я вдруг понял, что очень рискую тобой. Пойми, все эти погони и перестрелки это не кино, а реальность. Ты можешь погибнуть, а я себе этого никогда не прощу.
- Я не погибну. Мы не погибнем, мы прорвемся и будим жить по-живать и добра наживать. Не нужно паниковать.
- Я не паникую, я трезво рассуждаю и чем дальше, тем больше по-нимаю, что все становится намного серьезней. Очнись, Ирка! Тебе всего-навсего семнадцать лет, нелепо так рисковать собой из-за ничего.
- Я рискую из-за нас. Мы любим друг друга, этого что мало?
Я забрал у нее бутылку и сделал несколько жадных глотков:
- Посмотри на себя и на меня. Ты действительно думаешь что мы будим спокойно жить поживать и добра наживать? Я прошу тебя, очнись от этого сна! Подумай наконец мозгами!
- Почему ты кричишь на меня?
- Да потому что ты не осознаешь всей опасности! Ты не смотри на меня, я уже труп по большому счету. Но ты, ты должна жить.
- Ты несешь какой-то бред, – нервно улыбнулась она.
- Какой на фиг бред? Уходи, пожалуйста. Ступай домой и ни о чем не думай.
- Как так?
- Мне одному выбраться из этого дерьма будет проще. А потом я вернусь за тобой. Обещаю.
- Володь, - она схватила меня за руку. – Я не хочу оставаться в этом городе, я не хочу возвращаться домой.
- Но все же ты сейчас пойдешь домой. Я клянусь тебе, что меньше чем через три месяца я приеду вновь и заберу тебя отсюда.
- Какие три месяца? Разве так мы думали? Ты же вернулся за мной сегодня. Зачем ты вернулся?
- Это моя ошибка, – вздохнул я.
- Ошибка? Значит то, что мы были вместе это ошибка?
- Я не говорил этого! Я люблю тебя, и если ты любишь меня, то ты сейчас пойдешь домой.
- Тебя одного убьют, - тихо сказала она. – Ты еле на ногах дер-жишься.
- Черт возьми! Это я киллер или ты? Да я еще полон энергии! Мать их!
- Только что ты говорил, что ты уже труп.
- Не цепляйся к словам! Послушай, делай так как я говорю и все будет в порядке.
- Ни хрена не будет! Ты бросишь меня в руки милиции, ты знаешь, как много у них возникнет вопросов?
- Скажешь, что была моей заложницей. Черт! Да что угодно выду-маешь! Все рано это лучше чем смерть!
- Перестань говорить бред.
Я повернулся к ней лицом и гневно прокричал:
- Пошла от сюда!
- Ты что? – тихо произнесла Ирина. – Что на тебя нашло?
- Иди на хер от сюда дура! Быстро, бля, встала и пошла! У тебя, я вижу, мозгов нет совсем! Заигралась в стрелялки! Думаешь что все так охренительно классно? Да хер там! Быстро от сюда!
Я видел, как на ее испуганные глаза навернулись слезы, как дро-жащая рука пыталась найти ручку двери. Она, не говоря не слова, вылезла из машины и пошла прочь. Немного путаясь в кустах, так как заслезившие-ся глаза не видели почти ничего перед собой. Я смотрел, как ее немного шатающаяся фигурка не исчезла среди деревьев и кустов.
Я ощутил, как из моих глаз текут слезы. Давно я уже не плакал… Так будет лучше для нее. Так она останется жива, а это самое главное, что я хочу. Прости меня Ирочка, прости.
Я опустошил бутылку коньяка и выбросил ее из окна. Потом заку-рил. В голове все крутилось и сердце готово было выскочить из груди. Я еле сдержался, чтобы не бросится ее догонять. Нет, пускай идет. Пускай живет. У нее еще вся жизнь впереди, и не такая жизнь как у меня, а хорошая и добрая жизнь. Жизнь, которая полна красок и счастья, я не могу это отнять у нее.
Окровавленной рукой я достал мобильник и набрал номер моего банковского агента, который управлял моим счетом. Немного полюбезни-чав с ним, я попросил его перевести все мои деньги на другой счет.
- Зачем это вам? – спросила она.
- Я хочу, чтобы все эти деньги достались одному человеку. Ты сама приедешь в этот город через месяц и оповестишь его.
- Я могу предложить новую программу, для сбережения вкладов на новом счете…
- Стоп-стоп. Все это расскажешь ей. Договорились?
- Ваше пожелание для нас закон Владимир.
- Вот и славно. Записывай имя. Зверева Ирина Николаевна, адрес…
Продиктовав ей адрес и еще некоторые данные, я отключил теле-фон и положил его обратно в карман. На душе немного полегчало, теперь Ирина будет жить в достатке и ни в чем себе не отказывать. Ей эти деньги будут нужнее, мне они уже не нужны. Главное для меня сейчас, действительно попытаться выбраться из города и потом залечь на дно у одного очень хорошего человека, который живет в такой глуши, что немногие знают, где это находится. Потом я, как и обещал, вернусь за Ирой.
Все будет хорошо.
Затушив окурок об панель, я проверил обойму «Кольта». В моем распоряжении было две пули. Ладно, я надеюсь, что пистолетом вовсе не воспользуюсь. Главное все делать с умом.
Покинув автомобиль, я огляделся. Вокруг был лес, было темно. Наугад я попытался найти дорогу и что удивительно – я нашел ее. Теперь впереди я увидел мерцающие между деревьев огни – там выход в город. А еще точнее там бар «Русалка с Фиджи».
Идти мне было не очень легко, но все же я силой воли заставил себя перебирать ногами в сторону бара. Навстречу мне попалась какая-то влюбленная пара, они испугано замолчали и проводили меня взглядами. Краем уха я услышал сзади их шепот:
- Может это маньяк?
- Хрен его знает, пойдем от сюда.
- Нужно в милицию позвонить…
Я ускорил шаг, бар был уже виден. Возле его стояло несколько ма-шин, и одна из них была с «шашечками» такси. Вот то, что мне нужно! Такси. Зеленоглазое такси.
Я обернулся в сторону влюбленной парочки и увидел, как они ми-гают мобильниками. Куда-то звонят. Пидорасы! Только бы успеть!
Я пересек дорогу и оказался перед красной «девяткой», которая и была этим самым спасительным такси. Со вздохом я оперся об нее и увидел, что за рулем сидит водитель. Таксист меня не видел, он громко слушал музыку и махал головою. Мне пришлось постучать по окошку. Тот дернулся и опустил стекло.
- Свободен? – спросил я.
- Да, - промямлил он как-то испугано.
Я плюхнулся на заднее сидение и немного застонал, боль резко кольнула спину. Немного отдышавшись, я сказал ему:
- Мне срочно нужно в Чернигов.
И для убедительности сунул ему сто баксов. Любой таксист бы со-гласился сразу, а этот что-то пробормотал:
- У меня столько сдачи не будет.
Сложный человек, я вновь громко вздохнул и огляделся по сторо-нам:
- Нормально доедем, и сдача будет твоя.
Таксист что-то пробормотал про себя, что-то вроде «Ничего себе!», а потом долго прищуривался, смотря на меня через зеркало заднего вида. Я в свою очередь вновь начал «отходить» от реальности и немного постанывать при этом. Боль была просто невыносима, хотелось даже умереть, чтобы не чувствовать ее. Но как говорила моя ненаглядная девочка: «Прорвемся!». Прорвемся Клянцев, мы еще покажем этим сволочам.
Таксист тем временем узнал меня, как ни странно:
- Клянцев, ты что ли?
Я, сделав глубокий выдох, посмотрел на таксиста внимательно. Это оказался Игорь, совсем недавно мы с ним пили водку под Липовкой, но это не важно.
- Ну привет. Не признал сразу, – сказал я.
- Ты как? – спросил он.
- Хреново. Очень хреново. У тебя случайно нет обезболивающего?
- Сейчас, где-то в барсетке лежали таблетки, - он начал шмонать свою барсетку, приговаривая: - Я специально с дома брал, у меня постоянно зуб болит. Боль невыносимая, а в больницу боюсь идти. Ах, вот они!
Он протянул мне таблетки и я трясущимися руками съел, наверное, штук шесть. Чтобы наверняка.
- Хорошие, мне сразу помогают. Пять минут, и боль как рукой снимает.
Я откинулся и начал ждать эффекта. Игорь немного засуетился и не спешил отъезжать.
- Тебя, это, менты повсюду ищут. Все выезды перекрыты, мы вряд ли сможем выехать из города. Они все машины шманают.
- А если я тебя возьму в заложники? – спросил я, доставая свой «Кольт».
- Им на меня глубоко наплевать. Они нас двоих и положат. Ты слишком много людей замочил, они не дадут тебе никакого шанса.
Я достал сигарету и закурил. Последняя, я почему-то задумчиво посмотрел на пустую пачку и сказал:
- Верно. Дерьмо.
- Я могу тебя отвезти в одно укромное место, и там отсидишься, пока все не утихнет.
- А какого хрена ты мне помогаешь? – я смял в руке пачку и по-смотрел на него. – Тебе на свободе надоело быть?
- Нет, просто ты мой знакомый. Мы же учились вместе, да и…
- Что «да и»?
- Я о тебе книгу хочу написать. Я как бы пробую себя в качестве писателя. Пока не сильно успешно… У меня всего несколько рассказов на My Works выложено, комментарии вроде бы сносные…
- Книгу? Обо мне? Ты с ума сошел писака хренов? – меня вдруг разобрал смех, какой-то истерический смех. – Книгу тебе менты напишут в твоем деле, если будешь помогать мне.
- А я не боюсь.
- Ну и дурак ты, значит. Боятся нужно всегда. Только психи ничего не боятся. А нормальным людям, страх помогает принимать правильные решения.
Он замолчал и отвернулся.
- Значит, ты не согласен?
- Не согласен с чем? – не понял я.
- На счет книги.
- Слушай ты, Хемингуэй, если мы сейчас не поедем, то писать тебе не чем будет, - я прислонил пистолет к его голове. – Давай-ка, заводи мотор и поехали.
Игорь видать сильно испугался, так как долго не мог провернуть ключ зажигания. А в это время к «Русалке» подъехал милицейский «УАЗик». Припарковавшись сзади нас и тем самым, отрезав нам путь, так как «девятка» мордой вплотную стояла к клумбе бара.
- Твою мать! – тихо сказал Игорь.
- Глуши мотор! – крикнул я. – Глуши мотор, бля!
Он заглушил мотор, и я немного пригнулся. Слава богу, в «девят-ке» были тонированные стекла и видеть пассажиров, особенно в темную пору, было не реально. Мое сердце начало ускорять свой ритм и я начал лихорадочно думать куда и как мне сбежать?
Из «бобика» вылезли двое: Костенко и Майков. На Майкова страшно было смотреть, его пьяное и опухшее лицо теперь напоминало физиономию бомжа, а не капитана милиции. Костенко же наоборот, был полон сил и свеж как «огурчик». Он на ходу достал пистолет и сказал Майкову:
- Ты иди осмотри тот переулок, а я к леску схожу. Может он там еще и остался.
- Да не маньяк это, - махнул рукой Майков. – Ты пойми старлей, маньяк ходит в плаще ОЗК! ОЗК, понимаешь? А это, наверное, какой-то алкаш.
- Как ты.
- Ты Тарас Григорьевич не заговаривайся, а то сейчас твою рожу порву как газету.
- Ладно, кончай угрожать, - плюнул на землю Костенко. – Все, рас-ходимся. Если что - кричи.
Костенко направился в сторону леса и в скором времени исчез из вида в темноте. Майков, по всей видимости, никуда не спешил, а стал делать безуспешные попытки подкурить свою сигарету.
Я не убирая пистолет, сказал таксисту шепотом:
- Слово пикнешь – прибью.
Прикурить у Майкова все-таки не получилось и он со злостью швырнул сигарету в сторону. Потом его шатнуло в сторону «девятки» и он, дабы не упасть, оперся об ее багажник.
- Блядское землетрясение, - пробормотал он и вытер рукавом соп-ли. – А как же быть иначе, - запел он какую-то песню своего сочинения, - когда вокруг все хреново…
Костенко, зайдя в темноту, начал было присматриваться, дабы не угодить лбом в какое-нибудь дерево, как вдруг рядом прозвучал голос. От неожиданности старлей дернулся и пукнул.
- Товарищ милиционер, он в машине.
Приглядевшись, он увидел рядом парня с девчонкой, которые ви-дать и звонили.
- Вы что? Так и инфаркт получить можно, – он перевел дыхание и обернулся к бару.
- Он в такси сидит, - сказал парень. – В том, об которое «мусор» оперся… ой, извините, милиционер.
Костенко снял пистолет с предохранителя и передернул затвор:
- В такси говорите…
- Да-да. Точно, мы за ним следили, и глаз с него не спускали.
- Молодцы ребята, - сказал Тарас. – Вы просто молодцы.
Он осторожной походкой направился к машине, пистолет был на-целен на пассажирское сидение.
- Чертовая тонировка! – сказал он себе тихо. – Ни хрена же не вид-но.
Майков все так же стоял, только теперь как-то странно квакал. Ко-гда Костенко приблизился к авто, Майкова вырвало. Капитан перегнулся и от души блевал на асфальт, при этом даже рыча как тигр. Тарас с трясущимися руками был рядом с «девяткой», адреналин сейчас у него, наверное, зашкаливал.
- Нам хана, - тихо сказал Игорь. – Он засек.
- Молчи овца, - шепотом рявкнул я и прицелился теперь в стоящего перед машиной мента. Тот по ошибке целился на переднее пассажирское сидение, чем облегчал мне задачу. Что касается второго мента, то тот вообще блевал где-то сзади. Опасности как таковой я не чувствовал, у меня в запасе два выстрела.
Костенко был уже в двух шагах от машины, я не спускал с него глаз. Это и стало моей ошибкой. Резко сзади открылась дверца и мне в затылок уперся пистолет. В салоне завоняло блевотиной и чей-то хриплый голос сказал:
- Рыпнешься – разнесу голову. Пистолет опусти! Быстро опустил пистолет.
Я опустил «Кольт» и Майков выхватил его у меня с рук. Костенко открыл дверцу и от души вмазал мне в морду. На несколько секунд я «потерялся», а очнулся уже лежа на асфальте. На моих руках кто-то умело застегнул наручники и сказал:
- Доигрался? Падла.
С этими словами на меня посыпались удары. Тот, который блевал, с какой-то неведомой ненавистью молотил меня ногами. Чем же я насолил этому пидору? Потом я вновь потерял сознание.
- Хватит Вася! – крикнул Костенко. – Убьешь ведь!
- Это ему за Машку! На! На, сука! На! Получай тварь!
Костенко силой оттянул обезумевшего Майкова в сторону и сказал:
- Успокойся Василий, покури.
Майков посмотрел на неподвижное тело на асфальте и плюнул на него:
- Тварь.
- Успокойся, - Костенко видя, что Вася немного «отошел», отпус-тил его и заглянул в салон. – А ты чего притих красавчик? Ну-ка вылезай сюда!
Игорь вылез из машины и замер на месте, боясь пошевелится, дабы не спровоцировать этих сумасшедших.
- Ты кто такой? – спросил Тарас.
- Таксист, - ответил тот.
Костенко как-то странно хмыкнул:
- Ну, что доездился, таксист? Помогал девочек насиловать? Держал их, чтобы они не сопротивлялись?
- Вы чего? – глаза Игоря расширились. – Я не при делах, я просто вожу людей… Да я его не знаю! Он сел в машину, говорит, отвези меня в Чернигов.
- Замолчи! – крикнул Тарас. – Разберемся, садись пока в «УАЗик» и жди своего часа. Быстро!
Игорь поспешно двинулся в сторону машины. Костенко шмыгнув носом сказал Майкову:
- Ну что, нужно вызывать группу.
- Зачем? – не понял Майков. – Загрузим в «бобик» и повезем в от-деление.
- Нет, слишком крупная рыба попалась. Сам маньяк, собственной персоной. Вызовем группу, а сами тем временем составим протокол о задержании. Нам теперь спешить некуда, зверь пойман.
- Как знаешь, - пожал плечами Майков и вновь начал подкуривать.

Пахомова с сигаретой в зубах играла с Тихомировым в дэберц. Майор сидел рядом с Колядой у рации и без перерыва выслушивал доклады от патрулей, которые перекрыли выезды. Из маленького приемника, который Коляда принес из дома, звучала веселая песенка. Пахомова стукнула считающего свои очки Тихомирова по голове:
- Ну чего ты тупишь? У тебя же «Бэла» была!
- А! Точно! Ну тогда пятьдесят восемь.
- Все равно проиграл, - хмыкнула она довольно. – У меня семьде-сят. Ну что? «Байт»? Лох ты галимый!
Вновь ожила рация:
- База девятнадцать – сто восемнадцатому!
- На связи База! – сказал устало Майор.
- Проверили шесть автомобилей. Все чисто. Как понял?
- Понял тебя. Дальше по распорядку.
- Понял. До связи.
Майор повесил рацию обратно и вздохнул. Пахомова окинув его взглядом спросила:
- Ну что майорчик? Нервишки пошаливают? Выпей валерьяночки, успокойся, а то трясешься здесь как чмо обоссаное.
Майор ничего не ответил и даже не посмотрел в ее сторону. Коляда чуть улыбнулся и начал записывать доклад.
- Ну сдавай, давай! – сказала она Тихомирову. – Чего сидишь?
- Тебе не пора свою таблеточку принять? – хмыкнул он.
- Поумничай мне, хмырь мордастый, - сказала с улыбкой она. – Ты хоть бы выиграл разок что ли. Хвастался мне что никогда еще не проигрывал. Что-то не заметно. Как пацана сопливого «делаю».
Тихомиров начал тасовать карты:
- Сегодня не мой день. Карта не идет.
У Майора вдруг запиликал мобильный. Он достал его из кармана и посмотрел на номер:
- О! Костенко звонит. Интересно кого на этот раз поймали? Сына судьи? Алло! Да Тарас! …Что?... Так… Да-да я слышу. Пистолет? Ни фига себе! А нож?... Нету? … Точно маньяк?
Татьяна бросила карты и подбежав к Майору выхватила у него с рук телефон:
- Карпенко! Это майор Пахомова! Какой пистолет?... Ты дебил? Я спрашиваю марку пистолета!... Опа! … Ты уверен?... Так слушай меня внимательно, ничего не делайте, ждите нас. Мы с Тихомировым сейчас подъедем. Ни в коем случае ничего не предпринимайте! Ты слышишь меня пингвин? Замрите на своих местах и ждите нас. Все.
Она бросила мобильник Майору и сказала Тихомирову:
- Давай бегом заводи машину! Поехали! Ты майор остаешься здесь и контролируешь ситуацию по связи. Понял? Только не кораблики тут лепи, а делом занимайся!
Тихомиров натянул свою курточку и сказал:
- Сейчас, пойду ребят подыму!
- На хрена? – закричала Пахомова.
- Так положено.
Он убежал из дежурки, а следом понеслась Татьяна. Через несколь-ко минут, они вместе с группой выехали из дворика на своем микроавтобу-се. Майор в какой-то нервозности стал метаться по дежурному помещению что-то про себя приговаривая.
Зазвонил телефон. Коляда, подняв трубку сказал:
- Дежурный Коляда, я вас слушаю… Так. Погодите… Да я записы-ваю… диктуйте…Так… Вчера? Вечером, да? … Так… Чего? Как так может быть? Что это значит?... Ага! … Да… Принял. Спасибо. До свидания!
Он положил трубку и всем своим видом показывал полное непони-мание. Майор застыл на месте и спросил его:
- Ну чего там?
- Это самое… Принял сводку из области.
- Ну и что? Что там?
- Говорят, что три часа назад, под Черниговом обнаружены тела троих сотрудников МВД. Одно из которых принадлежит Пахомовой Татьяне Александровне…
- Как это так? Она же только что… уехала… - Майор присел на стулец и посмотрел на входную дверь, в которой несколько минут назад исчезла Пахомова. – Погоди, если Пахомова мертва, то кто тогда эта сучка?
- Не знаю, - ответил Коляда.
- Ну-ка оставайся здесь, я за ними. Вот сука!
С этими словами Майор, словно пуля выскочил из отделения и по-бежал к служебной «Волге». Коляда, проводив его взглядом в окно, сказал сам себе:
- Ни хрена не понимаю!

Меня ударили ладонью по лицу, и я пришел в себя. Вновь дали знать о себе раны, но уже не так сильно. Игорь не соврал, сказав, что таблетки хорошие. Они действительно помогали, но мне от этого все-таки не легче. Я сидел на асфальте, прислоненный спиной к «девятке», а рядом на корточках сидели два мента. Один из них, тот, что блевал, курил и с ненавистью сверлил меня глазами. Где мы могли с ним встречаться? По всей очевидности он меня «любит», а это значит, что я в свое время ему перешел дорогу. Но вряд ли, когда это я мог перейти дорогу какому-то менту из этого города? Что-то не вяжется.
Может они насмотрелись фильмов и играют в «хорошего и плохого полицейского»? Очень даже может быть. Идиоты, одним словом.
Тот, что был «хорошим», а в жизни Костенком, спросил:
- Ну как самочувствие у нашего Потрошителя?
- Так же как и у нашего Мела Гибсона, - улыбнулся я ему окровав-ленными зубами. Хорошо же он врезал мне по челюсти, до сих пор болит.
- Шутишь еще! – со злостью рявкнул Майков. – Еще одно непра-вильное слово, гнида, и выбью тебе пару зубов. Усек?
- Да, - хмыкнул я. – Я даже чуть-чуть в штаны наложил. Уж больно ты страшен, когда дышишь прямо на меня.
Майков смачно врезал мне в челюсть. Перед глазами даже звездоч-ки пролетели. Я сплюнул кровью и языком потрогал краешек отломанного зуба. Хороший удар однако! Действительно «плохой полицейский».
- Ты чего? – всполошился Костенко. – Держи себя в руках!
- Это чтобы ему не так весело, падле, было, - сказал Майков.
- Да ты прибьешь его здесь до приезда Пахомовой!
- Ну и поделом ему будет. Таких тварей нужно еще при рождении убивать!
Я вновь посмотрел на них и сказал:
- Ты послушай своего напарника, а то я ведь не терминатор. Мне все-таки немного больно.
- Сейчас ты, - Майков вновь замахнулся, но Костенко его остано-вил:
- Уймись! Нам его допросить нужно! А ты устраиваешь здесь само-суд!
Майков опустил кулак и вновь принялся подкуривать. На этот раз у него получилось, и он блаженно затянулся, а потом спросил у меня:
- Ты за что тварь мою дочь убил?
Я немного замешкался с ответом и переспросил:
- Когда это я твою дочь убил? Ну-ка напомни мне, а то от ударов у меня в голове все перемешалось.
- Я тебе напомню, - Вася громко плюнул и продолжил, - я тебе все напомню. И как резал ты ее, и как насиловал.
- Стоп-стоп-стоп, - засмеялся я кашляя. – Вы что? Шерлоки долба-ные? Вы меня за маньяка приняли?
На секунду менты переглянулись, и Костенко сказал Майкову:
- Дай-ка его паспорт!
Майков вытащил мой паспорт из своего кармана и сам уставился в него, потом хлопнул по своему колену:
- Бля! Бля-бля-бля-бля-бля!
- Что? – не понял Тарас и попытался сам посмотреть в паспорт.
- А я сразу подумал, что фамилию эту где-то слышал. Клянцев Владимир. Тарасик, ты знаешь кто этот клоун? Это же наш неуловимый киллер! Вот ты какой, сатана!
Я перестал кашлять и вновь сплюнул кровью:
- Это значит, что вы больше не будете уродовать мое привлека-тельное лицо?
- А кто его знает? – сказал Майков напарнику. – Может он и маньяк в придачу. Это нужно выяснить.
- Ты прав. Мы то искали маньяка и киллера по отдельности? А очень даже может быть, что это один и тот же человек.
- Да-да, - поддакнул я. – И передадите Бушу, что 11 сентября, один из самолетов пилотировал я. Аллах Акбар!
Майков вновь громко плюнул:
- Ты посмейся-посмейся. Скоро красавчик ты плакать будешь горь-кими слезами.
- Можно начну сейчас? – улыбнулся я. – Вы не возражаете?
- Тарас, можно я ему еще раз вмажу? – спросил Вася. – Так и хо-чется заехать в эту наглую рожу.
- Заметь, - ответил я, - не одному тебе.
- Сейчас приедет Пахомова, будим разбираться, - сказал Тарас. – Без сомнения, Вася, нам сегодня попалась уж очень крупная рыбка.
- Бедные мои рыбачки, - я вновь сплюнул кровь. – Дайте лучше закурить.
- Смолы тебе горячей! Падла! – рявкнул Майков.
- Спасибо, - ответил я.
Мимо проехала машина. Майков смачно куря, видимо чтобы я за-видовал, спросил:
- Кто Семчукова заказал?
Я не сдержался и рассмеялся ему в лицо:
- Ну ты простой как два пальца! Записывай. Сейчас я все тебе и выложу.
- Выложишь, куда ты денешься, - оскалился Майков. – Да-а-а, на-делал ты шума. Погони, стрелялки. Ты сопляк, наверное, слишком много фильмов смотришь, решил, что сможешь, как Джеймс Бонд гонять?
- А что? У меня плохо получилось? – удивился я. – Думаю, получи-лось охренительно.
- Там, на перекрестке, помимо многих других, погибли два сотруд-ника милиции, - сказал Тарас.
- Боже, как жаль, - изобразил я глупое выражение лица. – Бедные «мусора», земля вам пухом. Аминь.
- Сержант Гагач и лейтенант Соколовский, - медленно и траурно произнес Костенко. – Эти имена будут выжжены на твоей спине.
- Прозвучало устрашающе, - сказал я. – О, дьявол, смилуйся надо мною!
- Да он еще прикалывается с нас! – возмутился Майков. – Дай я ему заеду! Эта харя так и просит кулака.
- Вася не надо! – сказал Тарас. – Не кипятись.
- Правильно Вася, слушай своего напарника, он… -договорить мне помешал удар по челюсти. Вновь полетели звездочки, я сплюнул кровь и подвигал челюстью – не сломана! Крепкая у меня челюсть! Этим стоит гордиться.
- Что за барышня с тобой была? А? – спросил Тарас.
- Твоя сестра. Кстати забери у меня в кармане ее трусики, отдашь ей при случае.
Вновь я получил удар, но теперь уже от Костенка. Видимо «довел» я и его. Удар слабый. Женский.
- Ну сука! Конец тебе! – начал угрожать Костенко.
- Конец – это когда ноги холодные, - поучительно сказал я. – Лад-но, мне приятно было с вами пообщаться, хотя и собеседники из вас довольно слабые…
С этими словами я с наслаждением вмазал Майкову в морду правой рукой, на которой болтались открытые наручники. Удар был настолько сильный, что капитан милиции распластался на асфальте «звездочкой». Костенко в панике попытался достать пистолет из кобуры и не удержав-шись на ногах, плюхнулся на задницу. Я уже стоя на ногах саданул ему ногой в челюсть. Что-то громко хрустнуло и старлей «прилег» рядом с напарником.
Я потер руку и сказал им:
- А наручники нужно иногда прокручивать, а то они у вас ржой покрылись и открываются хреново. Я еле открыл.
Оглядевшись, я увидел как зеваки, которые все это время наблюда-ли за нами с крыльца бара, начали осторожно скрываться за дверью, учуяли опасность. Потом мой взгляд упал на приближающуюся машину. Я сразу понял, что это по мою душу. Ну прям волчье чутье у меня проснулось. Забрав у лежащих пистолеты, я метнулся прочь и свернул в темный переулок. По дороге я с удовольствием отметил, что раны почти не болят. Я полон сил! Держитесь крепче уроды! Я так просто вам не дамся!
Микроавтобус лихо притормозил перед «Русалкой». Сидящий за рулем Тихомиров, увидев лежащих на асфальте коллег, рванулся было с машины, но Татьяна его остановила:
- Стой ковбой! Не рви лошадей!
- Что такое? – не понял он и повернул к ней голову. Перед ним кра-совалась блестящая «Беррета», нацеленная ему в голову. Он даже не понял что происходит. – Ты чего…
Бахнул выстрел и Тихомиров выпал из микроавтобуса на асфальт. Теперь в бар побежали даже самые смелые зеваки.
А Пахомова быстро повернула ствол в салон микроавтобуса и за несколько секунд прикончила семерых спецназовцев. Потом достала из кармана таблетку, бросила себе в рот, и посмотрев в зеркало, прихороши-лась. Делала она это все не торопясь, хорошо владея ситуацией и не паникуя. Хладнокровная и уверенная, как кобра, вокруг которой через чур много мышей.
Да, это была вовсе не Татьяна Пахомова, вы правильно догадались. Это была Юлия Антофогаста собственной персоной.
Вспомнилось ей, как накануне этого, ее позвал к себе босс. Голос у него был тревожный, с чего следовало ожидать неприятных новостей. Юля примчалась к нему за считанные минуты. Босс бродил по своему кабинету и нервно попивал виски, при виде Антофогасты он сказал:
- Как необычна и запутана эта жизнь! Она иногда просто поражает неожиданными поворотами событий. Это настолько интересно, что такой человек как я, никогда не соскучится. Я, признаюсь тебе, очень люблю такие повороты событий. Они обещают что-то новое и интересное, а иногда они настолько банальны и типичны, что хочется застрелится.
- Вы это к чему? – спросила Юля.
- Я Юлечка это к тому, что иногда проверенные и казалось, пре-данные люди делают дурацкие поступки. Губя при этом свою жизнь и что более страшно – свою репутацию. Ведь репутация в наше время – это важнее чем жизнь.
Антофогаста со спокойным выражением лица застыла у порога, ожидая, когда любящий поговорить босс, скажет что-нибудь по делу.
- Владимир Клянцев, - сказал он и Юля чуть заметно дрогнула. – Юлечка, что ты знаешь о нем?
Юля облизала пересохшие губы и ответила:
- Я знаю, что он профессиональный киллер, мастер своего дела. И что у него самый длинный список жертв в нашей организации.
- Вот, безупречная репутация! Что я и говорил. Правда ты забыла упомянуть, что он слаб к алкоголю и женщинам. Но эти недостатки никак не влияли до этих пор на его репутацию.
- Вы сказали «до этих пор»?
- Именно, до этих пор. Что с ним случилось? Спился? Сошел с ума? Это, в общем, неважно, важно то, что он провалил дело. А это как ты знаешь роковая и единственная ошибка в жизни киллера. Видишь ли, провалив дело, хороший киллер при этом погибает. Погибает и проваливает дело. А плохой, после провала остается жив и его приходится ликвидиро-вать собственноручно.
- Клянцев провалил дело? – пытаясь не выдать своего беспокойст-ва, спросила Юля.
- Да, - ответил босс. – И самое плачевное – заляпал этим свою безу-пречную репутацию. Просто немыслимо глупый поступок с его стороны. Просто немыслимый.
Юля стояла молча, и смотрела на босса, не сводя с его своих зеле-ных глаз.
- Я просто шокирован от его поступка, - босс глотнул виски из ста-кана, который держал в руке. – Ты уже догадалась, зачем я тебя позвал?
- Вы хотите, чтобы я ликвидировала Клянцева.
- Да.
- Я не буду убивать Клянцева, - резко сказала она.
- Это с чего вдруг? – босс посмотрел на нее и от удивления замол-чал. Юля опустила вниз свой взгляд, и он от внезапной догадки выматерился, что бывало не часто: - Ох, ты бля! Ебаный несчастный случай! Ты влюбилась в него. Твой загадочный мужчина – это Клянцев. Ну ни фига себе поворот событий!
Он отвернулся от нее и посмотрел на картину Моно Лизы:
- Милая Лизавета, ты можешь представить себе? В голове не укла-дывается. Ну просто сюжет для мексиканской «мыльной оперы». Ты Юля любишь «мыльные оперы»?
Антофогаста как-то тихо ответила, как провинившаяся школьница:
- Я не смотрю телевизор.
- Любовь, любовь, любовь. Сколько же хороших людей погубила эта любовь? Даже тебя Юля. Жалко и плачевно.
Он замолчал и подойдя к столу, поставил пустой стакан. Потом засунул сигарету в свой мундштук и прикурил:
- Ладно, Джульетта, иди отдыхай. Я поручу это дело кому-то дру-гому, потому что толку от тебя в этом деле не будет.
Антофогаста стояла неподвижно и видимо не очень хотела ухо-дить. Босс сделал затяжку и выпустив дым в потолок спросил:
- Ну чего ты стоишь? Милая моя, езжай домой.
- Я никому не дам убить Клянцева, - уверенным голосом произнес-ла она.
- Что? Что ты там мяукнула? Кошечка моя, гулящая сама по себе.
- Я сказала, что никому не дам убить Владимира.
- А ну-ка быстро марш отсюда! Сопли мне тут начинает пускать! Быстро скрылась! Дура.
Юля не спеша вынула пистолет и посмотрела ему в глаза. Он быст-ро изменил тон и сделал пару шагов назад:
- Ты чего так нервничаешь Юлечка? Нервишки у тебя стали сла-бенькие. Спрячь свой пистолетик, я налью тебе виски и мы попытаемся найти какой-то выход с положения.
Антофогаста подняла пистолет и сделала два выстрела. Босс с про-дырявленной головой упал на стол и стянув за собой всю посуду, рухнул на пол. Юля с дымящимся еще пистолетом выскочила в холл. Два охранника попытались прицелиться в нее, но она оказалась проворнее, и они получили по пуле.
Далее Юлия прыгнула в свою машину и как молния пустилась впе-ред. Она знала, куда поехал Владимир, она ехала туда же. Никто и никогда не сможет его убить, пока она жива.
На выезде из города она врезалась в какую-то «Волгу». Все случи-лось так быстро, что через секунду ее машина стояла с заглохшим мотором и смятым капотом.
Из «Волги», как назло, вылезли менты. Одна из них, женщина, сильно нервничала и говорила, что они и так опаздывают. В принципе советский зад «Волги» ничуть не пострадал, не считая левого «стоп-сигнала».
- Ну и куда ты красотка так спешишь? – спросил у Юли подошед-ший мент. – Муж права купил, а ездить не научил?
Антофогаста вновь нашла применение своему пистолету. И когда тела ментов лежали у ее ног, она внимательно изучила папку, которую держала при себе женщина-майор. В папке была детально изложена биография Клянцева, оставалось только удивляться, как об Владимире узнали менты? Или они уже давно под его копали? Куча вопросов, ответы на которые не столь важны сейчас.
Немного пораскинув мозгами, Юля примерила на себе китель со звездами майора, а удостоверение на всякий случай сунула в карман. Хотя она уже твердо знала, что смотреть его никто не посмеет. Оттянув трупы в обочину, она туда же загнала свою машину, а на «Волге» решила продолжить свой путь. Немного изучив документы, она узнала, что направляется в 196-той отдел, которым командовал майор Майор Виктор Романович. Интересная фамилия у этого майора-майора.
Ну а сейчас она была на пол пути, вернее в нескольких шагах от встречи с Владимиром. Прихорошившись и нюхнув маленькую дорожку, которая поместилась на тыльной стороне ладони, она выбралась с микроавтобуса и направилась к лежащим Костенко и Майкову. К тому времени, как Юля подошла к ним, Тарас приподнялся демонстрируя свой разбитый нос. Увидев перед собой Пахомову, тот закричал:
- Он ушел гад! Наручники сука раскрыл и сбежал!
- Куда он побежал?
- В сторону парка! – послышалось от поднимающегося Майкова. – Ну я этого козла придушу собственными руками.
Юля злостно блеснула в темноте своим зеленым взглядом и при-ставив пистолет к голове Майкова спустила курок. Прозвучал выстрел, кровь Майкова брызнула Тарасу в лицо, он как-то странно завыл приговаривая:
- А-а-а-а, не надо, не убивай…
Антофогаста навела «Беррету» на него. Вновь грохнул выстрел и безжизненное тело рухнуло на асфальт. Юля спрятала пистолет и направилась к микроавтобусу. Из окон бара за ее движениями наблюдали несколько пар глаз и несколько камер мобильных телефонов.
Она открыла боковую дверцу, и из салона выпало два спецназовца. У одного из них она сняла АКМ и прихватила с собой два запасных «рожка». Автомат она лихо забросила за плечо, а «рожки» засунула за пояс ремня. Потом она посмотрела на приближающеюся машину и решила отступать. Юля направилась в ту же сторону, что и Клянцев.
А из подъехавшей «Волги» выскочил Майор и с ужасом застыл на месте. Он ожидал здесь самое худшее, но как оказалось его здесь ждала еще более ужасная картина.
Только из «УАЗа» время от времени показывалась чья-то голова. Майор вынул свой пистолет и подбежав к машине рванул на себя дверцу. Одновременно с этим послышался на смерть перепуганный голос таксиста:
- Не стреляй! Не стреляй! Я не причем! Я простой таксист! Я ниче-го не знаю! Не стреляй!
Майор опустил пистолет и еще раз посмотрел на своих подчинен-ных, которые лежали в лужах собственной крови. Майор оперся об «УАЗ» и сполз вниз, потом достал мобильный и набрал номер Коляды:
- Алло! Коляда! Всех отзывай с постов! Через пять минут я жду чтобы район бара «Русалка с Фиджи» и прилегающего парка был оцеплен. Понял? Давай! Немедленно!
Уже потом он набрал номер «скорой помощи», судмедэкспертов и других служб.

А Жанна, в этот вечер отмечала день рождение своего двоюродного брата, который жил в центре. Сюда она поспешила сразу после происшест-вий возле школы. Пару часов она была сама не своя и постоянно дергалась от телефонных звонков. Ей казалось, что вот-вот позвонят из милиции. В глазах все еще оставался лежащий в крови Роман Гаев.
- Ну кто же знал, что так получится? – в истерике говорила она бра-ту. Тот отвел ее из-за праздничного стола на кухню и сказал:
- Жаннета, прекрати немедленно! Возьми себя в руки.
- Сейчас по меня приедут и загребут, - ее взгляд метался по кухне, как будто бы она искала место, где можно спрятаться.
Брат налил ей полстакана водки и заставил выпить залпом. Жанна поперхнулась и закашлялась. На кухню зашел один из гостей и сказал:
- Блин, хотели девушек вином угостить, а его нет.
- Сейчас Жанна сбегает в магазин и купит, - ответил брат и посмот-рел на сестру. – Правда я говорю?
Жанна закивала головой и вытерла слезы.
Довольно быстро ее выпроводили за дверь и сунули в руку не-сколько сотенных купюр:
- Купи самого дорогого.
Жанна спрятала деньги и побрела в магазин, который находился в нескольких метрах. Путь ее пролег через пустынный рынок. Лишь одинокие фонари освещали пустые ларьки и прилавки.
В магазине слишком громко жужжали холодильники. Лампы на потолке слегка помигивали, а пожилая продавщица сверлила взглядом долго выбирающую вино Жанну. Где-то на улице завыла сирена милицейского авто и девушка слегка запаниковала. Следом проехала еще одна патрульная машина, и Жанна машинально отступила на пару шагов назад.
- Что брать будешь? – не выдержала продавщица.
Жанна вновь дернулась и быстро сказала:
- Вино.
- Восемнадцать есть?
- Да, - кивнула девушка. – Мне вон того, за сотню.
Продавщица взяла с прилавка бутылку дорогого вина и поставила перед покупательницей. Вино, стало быть, хорошее, оно стояло на витрине вот уже три года. Но вино ведь со временем становится все лучше и лучше. Разве не так?
Жанна вытащила с кармана деньги, и несколько сотен упало на пол. Продавщица очень внимательно посмотрела на смятые купюры, как кот на масло. Девушка подняла их с пола и положила на прилавок сотню, остальные спрятала в карман.
- Что-то еще? – спросила продавщица.
- Нет. Спасибо.
Взяв бутылку, Жанна покинула магазин, продавщица про себя от-метила, что девушка особо не спешила и постоянно чего-то шарахалась. Обкуренная наверное.
Женщина крикнула в подсобку:
- Коля!
Тишина, только громко тарабанит холодильник с колбасой.
- Коля!
- Ну что? – из подсобки показалось небритое и опухшее лицо како-го-то мужика, по имени Николай.
- Хватит спать бестолочь! Девчонку вон иди догоняй! Гривен три-ста точно есть, а то и больше.
Коля широко зевнул и натянув на голову шапку, побежал к выходу. Он догнал Жанну уже посреди пустынного рынка, она ускорила ход, так как где-то на соседней улице уныло завывала милицейская сирена.
Вдруг ее догнал какой-то тип и перегородил собой дорогу. Жанна чуть не упала в обморок, в голове пронеслись все заголовки газет о маньяке. Громко брязнув об асфальт, разбилась бутылка вина, которую она выпустила с рук. Осколки разлетелись по сторонам, а красное вино брызнуло им на ноги.
- Куда спешишь цыпа? – спросил мужик, скаля свои зубы.
Девушка дернулась назад, но он схватил ее за руку:
- Куда собралась, курица?
- Пусти, - пискляво крикнула она.
- Гони «бабки» сучара! Быстро! И не кричи! Еще раз крикнешь – пузо распорю!
- Я все отдам, только не трогай меня, - она лихорадочно достала с кармана купюры и отдала ему, а он в свою очередь сорвал с ее шеи цепочку и сережки.
Жанна, плача и держась руками за порванные уши, попятилась на-зад и уперлась спиной в железный ларек. Он, пряча по карманах добычу, вновь оскалил зубы:
- Молодчинка. Думаешь, что я насиловать тебя буду?
Девушка на мгновение затихла и не сводила глаз с грабителя. В ее взгляде застыл ужас, и мужику это понравилось, он даже немного возбудился:
- А что, может и буду…
Эти слова произвели неожиданный эффект, Жанна, оттолкнув его, со всех ног помчалась к дороге. Мужик от неожиданности свалился на землю и посмотрел на убегающую фигуру. Не видя ничего и не слыша, девушка выскочила на дорогу, и в то же время ее сшиб пролетающий мимо грузовик. Послышался глухой удар тела об железо и писк тормозов. «КамАЗ» тормозил метров тридцать, просто скорость была у него очень большая. Все же грузовик замер на месте, и водила посмотрел на лобовое стекло. Оно было обрызгано кровью.
«Камазист» вытер нос рукавом и дрожащим голосом произнес:
- Мамочки!
Красные огни стоп-сигналов «КамАЗа» осветили ларьки, в которых поспешно скрылся Коля.

- Чувак, которого ваши коллеги задержали, побежал вон туда, - па-рень видевший все из окна бара «Русалка с Фиджи», рассказывал все это Майору. – А, перед тем как убежать, он забрал у них «пестики».
- Кого?
- Ну пистолеты! А тогда подъехал микроавтобус. И как только он остановился, в средине его: бах-бах-бах! Тут чувак, который за рулем сидел, выпадает и кровища из его головы как брызнет! А потом какая-то «телочка» вылазит, такая, подходит к лежащим мусорам… ой! Милиционе-рам, в общем.
- Да по хер! Дальше-то что?
- Вот! А эти милиционеры, типо, очухуются, такие, что-то там ей говорят. А она прямо в упор им: бах-бах! Кровища опять! Она, такая, подходит к микроавтобусу, берет автомат, и следом за тем чуваком побежала.
- Значит туда побежали оба? – спросил Майор.
- Да у меня все это на видео есть! Я сегодня же на You Tube выло-жу!
Майор повернулся к десятерым ППС-никам, которые подоспели к месту происшествия, и сказал:
- При обнаружении преступников стрелять без предупреждения! – потом достал из «УАЗа» рацию и прокричал в нее: - База – Сто пятнадцато-му!
- На связи База! – прохрипел в радиоэфире голос Коляды.
- Район окружили?
- Район полностью окружен. Двадцатый на Доватора, двадцать пер-вый – Ленина, двадцать второй – Комсомольская, двадцать третий – Гагарина, двадцать четвертый – Железнодорожная, двадцать пятый – Горького, двадцать шестой – Роза Люксембург. Как понял?
- Понял. Передай всем постам, что при обнаружении преступников – открывать огонь на поражения!
- И по Пахомовой?
- А по Пахомовой – тем более!
Майор бросил рацию и крикнул:
- Так, слушайте меня все! Прочесываете этот переулок, а потом парк. Со всех сторон их пути отрезаны. Они должны быть где-то в парке! Вперед!
ППС-ники, вооруженные автоматами побежали в переулок. Майор запрыгнул в «УАЗ» и поехал следом за ними. С заднего сидения послышался голос таксиста Игоря:
- Может, вы меня отпустите?
- Сиди тихо! – рявкнул Майор и свернул в парк. Таксист вжался в заднее сидение и беспомощно оглядывался по сторонам. Вот-вот начнется стрельба и какая-нибудь «пуля-дура» обязательно попадет в его дурную башку.

Чем дальше Ирина Зверева удалялась от «Гольфа», стоящего в кус-тах, тем сложнее ей было сдерживать слезы. Они без остановки бежали по щекам. Оказавшись на какой-то поляне, сплошь покрытой мхом, она беспомощно упала на колени и схватилась за лицо руками.
«Почему все так получилось? Почему это случилось? Почему чем дальше, тем все хуже и хуже становится моя жизнь? И почему человек, которого я люблю больше всего на свете, так со мной поступает? Зачем он вернулся сегодня? Лучше бы они прикончили меня там, возле школы. Лучше я бы умерла, и все это закончилось.
Он прогнал меня, чтобы спасти. Это чушь! Он бросил меня на рас-терзание ментам.
Он же киллер и сволочь. Чертов пьяница, который страдает посто-янной депрессией. Сволочь! Я как дура шла вместе с ним по трупам. Жорж, Макс… Хоть они и козлы, но не заслуживали смерти. Они были такие же люди, как и он, как и я. Сейчас они мертвы. Больше никогда не будут приставать к девчонкам на дискотеке, не будут пить пиво в центре, возле памятника. Они сгорели заживо.
Господи, как я могла полюбить этого человека? В нем же нет ни капли положительного. Все что он любит, это пить и кувыркаться в постели, и конечно же часами жаловаться на жизнь.
Интересно, он правду говорил, что любит меня? Скорее всего, на-гло врал. Сука! Скотина! Ненавижу тебя!
Что я тебе плохого сделала, что ты со мной так поступил?
Уедем на море, за границу, куда хочешь.
Как я могла быть такой дурой, и во все это поверить?
Что со мной теперь будет? Что мне теперь делать?»
Она достала с кармана пачку сигарет и закурила. В кармане были его деньги – сдача с коньяка. Она с ненавистью швырнула их в сторону.
Деньги, из которых никогда не смоется кровь. Как и с него самого. Правильно говорят: за все свои поступки человек рано или поздно понесет наказание. В ее мыслях постоянно стоял его образ. Весь вымазанный в крови, перевязанный бинтами, но все равно, через силу улыбающийся. «Чертов шизофреник! У него же с головой не все в порядке!»
Сигарета дымилась в руке, по лицу все так же бежали слезы. Ира резко потянулась рукой к цепочке, которую он подарил и хотела было сорвать, но потом остановилась.
«Чертов ублюдок, я все равно тебя люблю. За что я его люблю? Что в этой скотине хорошего?»
Рука бессильно свалилась на колени и девушка затянулась горьким дымом. Нужно было идти домой. Не сидеть же здесь и не умирать. Жизнь продолжается.
«Как он там сейчас? Что он дурак придумал за план? Его же убь-ют!»
Темнота медленно закрашивала все краски леса. Над головой нача-ли носиться летучие мыши, а в кустах шарудели ежи. Ирина поднялась на ноги, вытерла рукавом лицо и посмотрела в сторону, где в нескольких сотнях метров, стоял «Фольцваген Гольф». Медленной походкой она двинулась в сторону машины.
«Я не могу его бросить. Я не хочу его бросать. Я люблю его и точ-ка. Домой я не вернусь никогда. Я хочу быть с ним, только с ним и не кем больше!»
Руками отклоняя ветви кустов, она пробиралась к тому месту, куда загнала автомобиль. Вдруг Ирина остановилась.
«А если он умер? Если одна из его ран была все-таки смертельной? Не зря же он так мучился? Он умер!»
Теперь она побежала к машине. Но там ее ждало разочарование – в машине никого не оказалось. Ни Володи, ни трупа Володи.
«Он ушел. Куда он ушел? Куда же он дойдет? Он еле движется и постоянно теряет сознание!»
Ирина обошла всю территорию вокруг автомобиля и вновь верну-лась назад. Опершись об капот, она опустила голову и не спеша, думала о том, что ей делать. Ничего толкового в голову не пришло, кроме того, как идти и искать Владимира. Он не смог далеко уйти. Скорее всего, как и говорил, пойдет к «Русалке с Фиджи» и угонит машину. На большее его киллерская голова не способна.
Зверева направилась к дороге. Она должна была быть в пятидесяти метрах от сюда. Ее движение замедляла темнота, и приходилось идти осторожно и медленно, чтобы не наткнуться на дерево. Сделалось как-то холодно, и девушку пробрала дрожь. Под ногами громко хрустели сухие ветки и шишки.
Ирина посмотрела вперед и вдалеке увидела пробивающийся сквозь деревья свет бара «Русалка с Фиджи». И как раз ее нога ступила на твердый асфальт. Ну вот и дорога! Девушка смело направилась вперед и вдруг ей дорогу перегородила какая-то тень. Ирина резко остановилась и по всему телу прошел разряд страха. Сердце резко начало колотится как сумасшедшее, а ноги немного неметь.
Перед ней кто-то стоял, и приглядевшись получше, можно было увидеть на темной фигуре длинный плащ с капюшоном и длинный нож в правой руке.

Я несусь со всех ног по ночному парку, а за мной гонятся они. Жи-вые мертвецы вновь пытаются настигнуть меня, и на этот раз даже я чувствую, что им это удастся. Силы довольно быстро меня покидают, действие обезболивающего слабнет и я вновь начинаю жить в двух измерениях одновременно. С одной стороны за мной гонятся зомби, с другой менты. Хотя, я в этом разницу не ощущаю.
Добежав к средине парка, я услышал завывающие сирены. Не-сколько патрульных машин понеслись по центральной улице, в надежде отрезать мне путь вперед. Я резко свернул вправо и перепрыгнул через лавку, на которой сидела ошарашенная парочка влюбленных.
Слева ехал «УАЗ» и светил прожектором на парк. Я поспешил ук-рыться от луча за деревом. Когда поисковый луч прошел мимо, я вновь побежал к спасительной дороге, которая была в нескольких метрах от меня. В руках крепко были зажаты два «Макарова», снятые с предохранителя и в любую минуту готовы к бою.
Впереди я услышал писк тормозов. Огромный грузовик с визгом покрышек остановился как раз напротив меня. Такого подарка судьбы я упускать не собирался. Еще несколько мучительных шагов и я уже был возле «КамАЗа». Опершись об бампер я немного отдышался и попытался сдержатся от крика. Слишком сильно заныла рана от ножа, полученная возле школы. В этот момент из кабины вылез водитель грузовика и с перекошенным от ужаса лицом посмотрел на меня:
- Бля, парень, ты живой? Я уже думал, что… Как ты смог…
Я, не говоря не слова, оттолкнул его пистолетом в сторону и залез в кабину.
Оказавшись в кресле, я положил руки на руль и перевел дыхание. Мотор уверенно работал, осыпая мелкой дрожью всю кабину. Включив первую передачу, я уже приготовился ехать, как мне дорогу перегородил «УАЗ». Вылезший оттуда Майор наставил на меня пистолет и почти сразу же выстрелил несколько раз.
Я чудом успел пригнуться и пули пробив стекло врезались в спин-ку сидения.
- Выходи из машины! – кричал Майор. – Быстро! У тебя тридцать секунд, чтобы добровольно сдаться! Ты окружен! У тебя нет шансов!
Я осторожно высунулся из-за панели и с силой вжал педаль газа. Майор заметно двинулся назад, но прицела с кабины не убирал. Восьмицилиндровый дизель заревел так, что у мента заложило уши.
Таксист осторожно выбрался с «УАЗа» и отошел в сторону. В ту же секунду «КамАЗ» рванул вперед и сшиб собою ментовский «бобик». Майор успел отпрыгнуть в сторону и несколько раз пальнуть в сторону кабины грузовика.
Отлетевший в сторону «УАЗ» едва не зацепил стоящего в стороне таксиста.
Я переключил передачу и погнал грузовик прямо по улице. Впере-ди мне уже перегородили дорогу доблестные отряды ППС. Две «пятерки» они поставили впритык одна к одной, а сами спрятавшись за ними, целились в приближающийся «КамАЗ» из автоматов.
Я и не собирался останавливаться. При такой ситуации мне лучше было исполнять роль бульдозера, тем более что у меня под рукой был такой вездеход.
Грузовик подпрыгнул на перегородивших ему дорогу машинах, смяв при этом их капоты. Милиционеры поспешили отбежать и дать по колесах «КамАЗа» длину очередь сливающуюся воедино с шести автоматов.
Пули разорвали три колеса, и грузовик, приземлившись на землю, изверг из-под себя снопы искр. Но, тем не менее, я не останавливал машину, а гнал ее все дальше и дальше. Только проехать мне далеко не удалось. «КамАЗ» завертелся в разные стороны, и нужно было приложить максимум усилий, чтобы удержать его на дороге.
Еще пару секунд и я не смог удержать руль и грузовик понесло вправо. Сбив жестяной забор он проехал по чьему-то двору и упершись в стену дома, без особых трудов ее пробил. Кабину, под воздействием кирпичей смяло, и я оказался прижатым в водительском кресле. На меня посыпались осколки лобового стекла и куски кирпича. Укрывшись руками, я на мгновение было, занепал духом и решил, что это все. Доездился. Сейчас сюда уже бегут те клоуны с автоматами. Это действительно конец. Я еще несколько раз подергал дверцу и прижавший меня руль, но попытки были бесполезны. Прочный метал намертво меня зажал в этой ловушке.
Анатолий Семенович Артеменко уже слегка задремал перед теле-визором, но внезапный шум и последующий за ним толчок, сотряс весь дом. Артеменко, упав с дивана, тут же вскочил на ноги и побежал на кухню, именно там творилось что-то невероятное. Добежав по коридорчику к кухне, он просто остолбенел в дверном проеме. То, что происходило там, мозг отказывался принимать за действительность.
Прямо из проема в стене, на кухню влезла кабина «КамАЗа», рас-трощив при этом все на своем пути. Из мотора его с шипением вырывались струи дыма, а в воздухе летали обрывки обоев и пыль. Артеменко открыл рот и чуть не присел, увиденное просто не укладывалось в голове.
Еще больше он ужаснулся, когда на водительском сидении увидел меня. Я в свою очередь тоже увидел этого пидора и изо всех сил рванул держащий меня руль. Непонятно почему, но рулевая колонка поддалась, и я освободился.
Анатолий Семенович тут же скрылся в коридорчике.
Я с шумом выбрался с кабины через проем, где еще недавно была «лобовуха». Не отпуская пистолетов, я последовал в коридорчик, в который побежал Артеменко. Обломки стены и посуды громко хрустели у меня под ногами. Все же я добрел по коридорчику к залу, но тут на средину зала выбежал Артеменко, держа перед собой охотничье ружье:
- Стоять сука на месте!
Я остановился и тоже навел на него пистолеты. В любую секунду я готов был выстрелить, но ни я, ни мой враг не спустил первым курок. Я с интересом всмотрелся в его лицо и увидел там страх. Артеменко трясся крупной дрожью, и пот ручьями сбегал по его вискам.
На улице завыли сирены, было понятно, что еще несколько секунд и дом будет полностью окружен. Я облизнул кровь на нижней губе.
За спиной у Семеновича показалась его жена Марина. Она широко распахнула свои глаза и ничего не могла сказать. Просто стояла в ступоре и смотрела на эту немую сцену.
- Уходи, - попросил меня Семенович.
Сама судьба привела меня к нему, я не мог просто уйти. Если чест-но, то я не верю в совпадения, их не может быть. Так как вся наша жизнь уже давно написана и менять то, что должно случится мы просто не в силах. Кто-то очень изящно и беспощадно написал сценарий моей жизни. Наверное, если бы мне посчастливилось увидеть этого сценариста, то я бы без раздумий поломал ему руки.
- Я так просто не уйду, - честно сказал я ему. – Мне некуда бежать и ты это прекрасно знаешь.
Он опустил ружье и со слезами на глазах сказал:
- Пожалей мою жену, она ни в чем не виновата.
- Как ты можешь это просить у безжального убийцы? Ты же пре-красно знаешь кто я. Ты примерно такой же, просто делаешь грязные дела чужими руками. За все свои поступки нужно отвечать.
- О чем он говорит? – спросила Марина.
- Кого ты из себя возомнил? – в бешенстве прошипел Артеменко. – Ты несчастный алкоголик, который сошел с ума. Ты что, воображаешь из себя бога? Пристрели меня, я не хочу слушать твой бред.
- Что ты занервничал? Боишься, чтобы твоя жена узнала кто ты на самом деле? Бери пример с меня, я никогда никого не обманываю и честно признаюсь кто я. Мне нечего скрывать то, чем я являюсь на самом деле.
Может и действительно, я воображаю из себя бога? Очень даже может быть то, что я на самом деле им являюсь. Не зря ведь у меня эти видения и глюки. Это знаки свыше. Я избран для того, чтобы уничтожить всех этих ублюдков. Кто-то там, на верху понял, что это сделать могу лишь я. Я действительно могу это сделать! Ведь я до сих пор не умер, хотя меня уже несколько раз продырявили. Я бессмертен.
- Хочешь умереть, - сказал я. – Ты умрешь, я тебе обещаю. Ты ведь не знаешь, зачем я на самом деле приехал в этот город. Я бог войны, я появляюсь там, где ситуация набирает горячие обороты. Я обязан найти точку равновесия в любой ситуации и попытаться уравновесить положения.
- Ты сумасшедший! – прошептал в ужасе Артеменко и отступил на пару шагов назад, к жене.
- Я пришел к тебе, потому что ты и являешься точкой равновесия. Понимаешь о чем я? Ты и есть эта точка!
- Отступи на несколько шагов в сторону! – прошептал Семенович своей жене. Она тут же отошла в сторону, и Артеменко, подняв ружье, сделал выстрел в мою сторону.
Я видел, как заряд разорвал стену в нескольких сантиметрах от ме-ня. Он промахнулся, что собственно не удивительно, ведь я неуязвим. Два моих указательных пальца тут же пришли в движения. Я высадил две обоймы пистолетов в Артеменка и его жену. Все должны умереть и понести наказание. Никто не будет помилован, так как это война. С этого момента я начинаю третью мировую войну. Этой войной я хочу истребить с лица земли всех ублюдков, которые мешают жить.
Брызги крови от супружеской пары усеяли весь зал и мое лицо в том числе. Я облизал горячие капли с руки и подошел к мини-бару в стене. Открыв бутылку «бренди» я начал заливать в себя драгоценную жидкость.
- Дом окружен! Предлагаю сложить оружие и выйти с поднятыми руками! – послышался голос Майора, который звучал в мегафон.
- Хрен вам козлы! – от души сказал я и отбросил бутылку в сторо-ну. Она, ударившись об стену разлетелась, усеяв склянками два окровавленных тела.
- Дом окружен! – послышалось вновь. – Предлагаю сложить ору-жие и сдаться добровольно!
Осмотрев ружье Артеменки, я отбросил его в сторону, неудобное и громоздкое оружие. Проще воевать с ножом. Где-то должно быть спрятанное оружие посерьезней. Оно сто процентов есть у этого говнюка.
Зайдя в спальню, освещаемую прожектором с улицы, я начал с упорством искать оружие. Еле слышный голос постоянно что-то мне нашептывал на ухо. Слова были неразборчивые и спутанные. Кто-то хочет мне что-то сказать, кто-то хочет подать мне сигнал свыше.
Бросив взгляд на постель, я увидел голую женщину. Она тоже что-то шептала и тянула свои руки ко мне. По стенам метались тени, тени усопших жертв. Они все ждали меня и звали, чтобы я побыстрей закончил здесь дела и пришел к ним. У женщины с глаз побежали кровавые слезы, она плакала по мне, она звала меня к себе.
Когда я за тумбочкой нашел сверток, все мои видения исчезли, а мегафон опять заскрипел на улице:
- Повторяю последний раз! Через три минуты начнется штурм! У вас последняя надежда сдаться!
Развернув сверток, я обнаружил совсем новый и еще не использо-ванный АКСУ. Запахло заводской смазкой. При нем было три «рожка» полностью забитые патронами калибра 5.45. Я как ребенка погладил автомат и присоединив «рожок», передернул затвор.
- Настал твой час, - нежным голосом прошептала красавица на по-стели. – Иди ко мне…
Я поднялся на ноги, держа перед собой «Калаш». Во взгляде краса-вицы ощущался покой и нежность. Она оберегает меня! Вот ты какой, ангел-хранитель всех киллеров!
Она провела рукой по татуировке, которая красовалась на ее живо-те: небольшой розе усеянной настоящими каплями крови. Я послал ей воздушный поцелуй и сказал:
- Держи за меня кулаки!
Потом я проследовал к коридорчику, что вел к входной двери, и сел в кресло, направив автомат к входу.
Ну что же ребята? Готовитесь к штурму? Это будет похлеще Бас-тилии. Я вас жду. В свободной от автомата руке я держал начатую бутылку рома. Попробовав его, я немного скривился и сказал:
- Не плохой.
На улице началась стрельба. Слышны были и автоматы и пистоле-ты. Но в дом так никто и не заходил. Что же они там, друг в дружку палят? Интересно, кого они там штурмовать начали. Явно не меня.
Я глотнул еще немного рома и потер пальцем курок. Что же там происходит? Почему еще не один гад сюда не зашел? Мне стало как-то не по себе, так бывает со мной, когда я не понимаю происходящего.

Возле дома, где собралось немало ментов шла настоящая резня. Юля, не спеша и со вкусом кайфовала от каждого сделанного ею выстрела. Один за другим менты падали на землю, а спрятавшийся за машиной Майор только кричал:
- Она за деревом! Стреляйте в дерево!
Несколько его коллег направили свой огонь в сторону большой вербы, которая росла перед домом Артеменки. Пули срывали с его кору, а некоторые рикошетили и отлетали в разные стороны.
Юля появилась у них со спины и короткой очередью расстреляла пятерых ППС-ников. Майор понял, что остался один, и сильнее сжав пистолет переполз под другую машину.
Антофогаста закинула автомат на плечо и запрыгнула на капот патрульной машины. Убрав волосы с лица, она огляделась и крикнула:
- Ей! майор Майор, где ты? Что случилось, зайчик мой? Обоссался? Это тебе не солдатиков коллекционировать.
Майор осторожно выглянул из своей засады и увидел, что она сто-ит спиной к нему. Просто идеальная цель. Медленно, дабы не шуметь, он прицелился Антофогасте в спину и прошептал про себя:
- Сейчас обоссишся ты, сучка.
Юля, наверное, учуяла опасность и как кошка прыгнула в сторону. Секунда и Майор потерял ее с виду. Он занервничал и замер, пытаясь услышать ее шаги, но ничего не было слышно за громкими биениями его сердца.
Подмога уже не приедет. В эту ночь были убиты все сотрудники 196-го отдела. Остался только он и Коляда. Эта сука за одну ночь убила около пятидесяти человек. Майор решил, что и он уже не жилец. Сейчас она ловко выпрыгнет из-за машины и всадит в меня несколько пуль. Хреновый конец такой же хреновой жизни.
«А ведь у меня еще и семьи то нет! Дерева я не посадил, дом не построил, и сына я еще не вырастил. Все свое время я занимался в отделе и никогда не давал своему организму расслабиться. А жаль. Но сейчас уже поздно жалеть о чем-то. Как я могу жалеть о том, чего у меня никогда не было?»
Он посмотрел на дом Артеменки, из стены торчал кузов грузовика. Громко шипел пробитый ресивер. Майор расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и послабил галстук. Он ждал своей смерти в лице этой стервозной барышни - наркоманки. Быстро же заканчивается жизнь, очень быстро.

Ира с ужасом смотрела на стоящего перед ней маньяка и не могла даже крикнуть. Он тоже стоял молча, иногда поскрипывая резиновым плащом. В темном проеме капюшона были четко видны блестящие глаза. Казалось, что перед ней стоит сам сатана.
На мгновение к Ире вернулись все чувства, и она со всех ног бро-силась бежать прочь. Ее не останавливали ни колючие ветви кустов, ни паутина, которая то и дело попадала на лицо. Девушка не могла бы остановиться, даже если бы и захотела. Непослушные ноги несли ее с невероятной скоростью все глубже и глубже в лес.
Перепрыгнув через поваленный ветром ствол дерева, она огляну-лась и увидела, что маньяк бежал за ней всего-навсего в нескольких метрах сзади.
Ирина испугано вскрикнула и прибавила скорости. Хорошо, что она сегодня была в кроссовках. Ее ноги постоянно натыкались на какие-то пеньки и горбики земли. Но она не падала, а бежала дальше. Упасть – это означало умереть.
Одна из сухих веток, которая свисала низко к земле, царапнула ей щеку. Но девушку это не остановило, она как лань прыгнула через яму, оставшуюся здесь со второй мировой войны, и оказалась в посадках березы. Посадка была очень густая и низкая. Попутавшись немного в березах, она вывихнув ногу упала в противопожарную траншею и замерла. Девушка старалась даже не дышать.
Вокруг была мертвая тишина, даже ночные птицы не издавали ни-каких звуков. Маньяка тоже не было слышно: то ли отстал по дороге, или же он где-то притаился и ждет, когда Ирина подаст ему какой-нибудь знак.
Но Зверева лежала молча и неподвижно, только сердце колотилось как заведенное и казалось, что оно вот-вот выскочит из груди. Ветер зашумел листьями берез и Ирина немного пришла в себя. Сколько прошло времени уже? Минуты две? А маньяк не давал о себе знать. Может, он потерял ее и сейчас где-то далеко от нее?
В ответ на это, где-то рядом заскрипела резина и послышалось шуршание веток. Он тихонько подкрадывался. Он где-то рядом. Только где?
Вновь настала тишина. Ира вспомнила о Володе, он теперь ничем ей не поможет. Он не сможет ее спасти. Мысли о предстоящей ей участи ввели девушку в панику. Все тело начало дрожать и Ира с этим не могла ничего поделать.
Скрип резины послышался теперь уж совсем рядом. Где-то сзади. Зверева прислушалась, и ей стало слышно тяжелое дыхание маньяка. Он как хищник подкрадывался и принюхивался в надежде обнаружить свою добычу.
Ира закрыла глаза и начала вспоминать молитву, которой ей в дет-стве учила мама. Слова плохо вспоминались, но Ирина с упорством просила бога защитить ее сейчас. Просила простить ей все грехи, которые она совершила сегодня. Молила о пощаде и кусала себе при этом нижнюю губу до крови. А скрип резины и хриплое дыхание было где-то рядом. Метрах в четырех.
«Господи, прости меня за все. Прости за Жоржа, за Макса, за Гаева. Они погибли по моей вине. Я прошу тебя простить меня за это. Я знаю, что должна понести наказание за свои поступки, но молю тебя, что угодно, только не это. Спаси мою душу, я прошу тебя! Да прибудет царствие твое, как на небе, так и на земле. Спаси нас от лукавого… Во имя отца и сына и святого духа. Аминь».
Ире в лицо кто-то дыхнул сильным перегаром. Она открыла глаза и увидела стоящего рядом с ней на четвереньках маньяка. Еще чуть-чуть и в нее бы остановилось сердце, так как оно больно кольнуло и резко сбавило обороты.
Маньяк, как зверь, стоял на четвереньках и рычал. Из глубокого разреза капюшона вновь блеснули глаза и оскал зубов.
Ира и дернутся не успела, как он всадил ей в руку нож, тем самым как бы пригвоздил к земле. Теперь уже Ирина закричала что есть сил от ужаса и боли.
Маньяк запрыгнул на нее, и рыча как волк стал срывать с девушки одежду. Чтобы жертва не сопротивлялась, он вытянул нож с ее руки и медленно ввел его в ее живот, смотря при этом ей в глаза. Она тихонько застонала.
- Тише-тише, - успокоил он ее как отец ребенка. – Не кричи, моя сладенькая.
Когда холодная сталь ножа по ручку зашла в ее тело, Ирина тихо пискнула и замерла. Ее тело довольно быстро начало обмякать, и девушка почувствовала, как сначала занемели ее конечности, а потом эта волна приблизилась к голове. В ее глазах застыли слезы.
Маньяк вытянул нож и облизал кровь на нем.
Ирин взгляд застыл на звездах. Они как бы манили ее к себе. Вот большая медведица, а вот и малая… а это что за созвездие…
Он вновь вогнал в нее нож, потом еще раз и еще. Кровь брызгала ему на плащ. Он со звериным рычанием сорвал с безжизненного тела одежду и перерезал ей горло.

Майор, прислонившись спиной к машине, вспоминал свою бес-цельно прожитую жизнь. Вспомнил он все, и по малейших деталях. Много о нем чего не знали, да и не узнают теперь. Он твердо решил принять смерть, так же как и его коллеги. Костенко, Майков… Он должен тоже умереть.
Вдруг из-за машины выскочила Антофогаста и ударила его в лоб прикладом. Тело Майора скользнуло спиной по крылу машины и замерло неподвижно на асфальте.
Юля довольно улыбнулась и выбросив пустой «рожок», пристегну-ла новый. Автомат громко клацнул затвором, и киллер направилась к дому. Бесшумно проникнув через дыру в стене, она осмотрела все помещение, но меня там уже не было.
Я был уже в километре от того места, и похрамывая шел по тротуа-ру. Держа в одной руке автомат, я пугал случайных прохожих. Мне было плевать на них, я был полностью погружен в свои раздумья о жизни и смерти. О том, почему я до сих пор не умер, почему богиня фортуны не спешит меня покидать. Кто-то играет со мной в смертельную игру и не торопится ее заканчивать. Мне плевать на все! Я плевал на вас всех!
На встречу мне неслась какая-то машина, я вскинул автомат и готов был уже дать очередь по водителю. Машина остановилась и водитель, потушив фары, крикнул мне:
- Не стреляй! Это я!
Я опустил оружие, так как узнал в нем таксиста Игоря. Он видать забрал свою машину и теперь ищет дальше приключения на свою жопу.
- Тебе чего? – прохрипел я, сплевывая кровь на землю.
- Садись, я увезу тебя от сюда.
- Ну ты неугомонный, - улыбнулся я и с удовольствием уселся в машину.
Игорь развернул авто и направился подальше от места стычки. В салоне приятно пахло и тихо играло радио.
- Что там было? – спросил он, не сводя глаз с дороги.
- Война.
- Да я слышал пальбу. Правда-таки как на войне. И кто выиграл?
- Что не видишь? – улыбнулся я кривой улыбкой. – Дай сигарету.
Он протянул мне сигарету, и я с не скрываемым удовольствием закурил. На секунду закрыв глаза, я обдумал ситуацию и спросил:
- А куда ты дружок меня везешь?
- Как куда? В Чернигов, ты же сам говорил.
- На хер Чернигов! Я передумал. Езжай к пятиэтажкам, я заберу некоторые вещи.
- Там же могут быть менты! – ужаснулся Игорь. – Они сто пудов устроили там засаду!
- Мне насрать, - ответил я. – У меня есть автомат.
- Логично, - согласился он.
- Быстро не гони, мы никуда не спешим.
Он послушно сбавил скорость и через несколько минут мы были около пятиэтажек. Я попросил его притормозить в нескольких метрах от заезда во двор и ждать меня.
Покинув салон автомобиля, я глубоко втянул в себя свежий утрен-ний воздух. Был рассвет, солнце уныло показывалось из-за горизонта, скрашивая небо в розовый цвет.
Крепко держа автомат, я направился к своему подъезду. Немного запутавшись в белье, которое Даша вывесила на просушку, я со злостью порвал веревки и побросал его на землю. Поднимаясь по лестнице, я держал АКСУ перед собой, готовый в любую секунду сразить того, кто станет у меня на пути. К моему, или чьему-то счастью никто не выскочил, и я благополучно добрался к своей двери. Клацнув замком я вошел в квартиру, и замерев, прислушался.
Освещенная утренним светом квартира была пуста. Никто не ждал меня в засаде, никому я не нужен, даже ментам.
Забрав из тайника деньги, те которые вручил мне Артеменко, я за-шел на кухню. Положив автомат на кухонный стол, я достал из холодиль-ника бутылку коньяка и начал пить. Сделав несколько глотков, мой взгляд упал на часы, которые висели на стене. Секундная стрелка не двигалась, часы стояли. Не придав этому особого значения я поставил почти пустую бутылку обратно в холодильник, и схватив автомат двинулся к выходу.
План я составил на ходу. В Чернигов мне ехать нет резона, можно прекрасно отсидеться где-нибудь в глухом селе, а этот искатель приключений мне здорово в этом поможет.
Закрыв двери, я начал спускаться по лестнице вниз. Мои шаги от-давались громким эхом в утреннем подъезде. Вновь меня посетило чувство непонятной тревоги. Я остановился, прислушался и пошел дальше. Вновь шаги как выстрелы звучали эхом, но останавливаться я уже не стал.
На выходе я столкнулся с прапорщиком Кузатым. В его руках был пакет с какой-то фигней, а сам он был в крови и поцарапан. При виде меня и автомата он оторопел и выпустил из рук свой пакет.
- Привет, - сказал он.
- Привет прапор, хреново выглядишь. В драку попал что ли?
Он потрогал свое лицо и ответил:
- Да и ты не очень.
В его руках я заметил какую-то блестящую вещь, потом мой взгляд упал на пакет и я видел, как из него торчит плащ ОЗК.
- На рыбалку собрался? – спросил я клацая предохранителем.
- Да, - закивал он. – Возьму, думаю да и проеду по утру. Сейчас, наверное, клев хороший. Думаю, пару пескарей да поймаю.
- А это что? – спросил я, смотря на блестящий предмет. – Приман-ка?
- Да вот цепочку нашел во дворе, - ответил он и показал мне ее. Я узнал эту цепочку почти сразу, это та, что я подарил Ирине. Меня сразу поразила догадка, и я схватил прапорщика за грудки:
- Во дворе нашел, значит? Говори правду падла, не то, сейчас дуло этого автомата проглотишь.
Прапор не растерялся, и я почувствовал резкий удар в живот. По-чему-то этот удар меня сразу сразил, и я опустился на колени, выпустив с рук автомат. Потрогав место удара рукой я заметил кровь, а посмотрев на прапора, я увидел его с окровавленным ножом в руках. Он гадко улыбался и махал ножом перед моим лицом.
- Так ты и есть тот самый маньячина, - прохрипел я.
- А ты и есть тот самый киллер, - парировал он и как-то странно посмеивался. Его горящие какой-то непонятной злобой глаза без конца подмигивали, словно его брал нервный тик.
- Что ты с ней сделал, падла? – закричал я на весь подъезд.
- Это твоя подружка значит была, - хихикнул он. – Хороша. У тебя хороший вкус на женщин. Хотя она же еще школьница.
- Что ты сделал? – тихо спросил я, хотя ужасные догадки уже посе-тили мою голову, и я боялся, чтобы это оказалось правдой.
- Хорошенькая девочка была, - чмокнул губами прапор и облизал окровавленный нож. – Дырочка у нее такая узенькая и приятная…
Он, вспоминая, закатил глаза и довольно засмеялся.
У меня на глаза нашла красная пелена ярости, я еще никогда не желал так убить человека. Но в этот момент я забыл про свою боль и как зверь набросился на прапора и мы покатились с ним по порогу. Одной рукой я пытался выхватить его нож, а второй сделал несколько ударов ему по лицу. Он, в свою очередь схватил меня железной хваткой за горло, а потом сдавил рану на животе. У меня потемнело в глазах, я ослаб и он без труда отшвырнул меня в сторону, и поднявшись на ноги стал колотить меня ногами. На этот раз противник оказался сильнее меня, и я терпел поражение. Но я не чувствовал боли, я думал о том, что нет больше Ирины. Нет больше моей девочки. Какая-то падла зарезала ее! Зарезала это невинное существо. Как у него поднялась рука?
Что же это за тварь, которая сейчас забивает меня до смерти?
Я вовсе ослаб и начал терять сознание, постепенно мягкая и немая темнота стала отделять меня от действительности. А он бил и бил, не останавливаясь со слепой ненавистью и злобой.
Вдруг громко прогремела очередь с автомата.
Стаи голубей в испуге взлетели с крыши пятиэтажки.
Прапор замер, а потом свалился на землю. Я открыл глаза и увидел Дашу, она держала в руках автомат, его дуло все еще дымилось. В ее глазах застыл и ужас и испуг.
Я потянулся к прапору и схватил его за воротник:
- Где она? – прокричал я что есть сил. – Где она?
Прапор лишь довольно улыбнулся и умер. Я закричал как сума-сшедший, и схватив нож отрезал ему голову.
У Даши выпал с рук автомат.
Со звериным вытьем я забросил голову прапора куда-то к мусорке и упал на землю, держа в руках окровавленный столовый нож, с деревянной ручкой. Я уже ничего не видел и не слышал, просто выл и бился в конвульсиях. В один момент я потерял все что имел. Все, ради чего жил.
Она мертва. Мертва. Мертва.
Даша в шоке отступила к стене и осела.
Я уже полностью потерял рассудок и замер на месте. Я не чувство-вал как подбежавший Игорь затянул меня в машину. Я не знал, куда он меня увез. Я не хотел знать, что со мной будет, потому что это конец. Я не хочу жить, мне незачем жить.
Я больше никогда не увижу ее улыбки. Я больше никогда не услы-шу ее приятный голос. Она мертва, ее больше нет.

13. КОНЕЦ ИСТОРИИ

Иногда я думал, что вся жизнь имеет свое логическое начало и та-кой же логический конец. Все это оказалось неправдой. Нет никакой судьбы, нет никакого бога, нет никакого логического объяснения тому, что иногда с нами происходит. Я понял лишь одно, что не нужно попросту терять те минуты счастья, которые иногда бывают. Те бесценные и неповторимые минуты, которые всегда хочется вернуть обратно. Хочется вернуть все обратно, чтобы прожить жизнь совсем иначе.
Если бы мне кто-то сделал такое предложение, то я несомненно бы принял его, не размышляя ни секунды. Но я понял, что ничего уже не вернуть. Остались лишь одни воспоминания, память сохранила ее взгляд, улыбку, запах ее волос. То короткое время, что мы были вместе останется самым важным моментом моей жизни. Я точно знаю, что жил на этой земле только за-ради этих нескольких майских дней.
И не поможет теперь мне ни коньяк, ни наркота. Ничто не сможет заглушить эту боль и пустоту, которая образовалась во мне. Если бы не я, если бы не наша встреча, то Ирина несомненно была бы жива и сейчас бы наслаждалась жизнью, которая у нее была и которую я у нее забрал. Она никогда бы не знала бы меня, не потерпела бы этих приключений и осталась бы жива…
Я еще раз и еще раз возвращаюсь к нашему последнему разговору. Как я мог заставить ее идти домой? Как у меня мог ворохнуться язык обидеть ее ради того, чтобы она ушла прямо в руки к этому зверью? Я никогда не забуду ее заслезившихся глаз и ее фигуру, которая скрывается в кустах. Ее согнувшуюся и подергивающуюся от рыданий фигурку, которую я даже не попытался остановить.
Я никогда этого себе не прощу. Никогда.
Все проходит, но боль остается. Она навсегда останется в моем сердце. Почему, перед тем как идти на конкурс красоты мой револьвер не выстрел и не выпустил мои мозги?
Что теперь? Теперь я сижу за столом в заброшенном доме на ху-торке, возле Новождановки. Стол полностью заставлен пустыми бутылками от всевозможных спиртных напитков. Я гашу об стол сигарету и тут же закурюю вновь.
Тускло горит свеча, освещая лишь стол и мое лицо. Я глотаю без конца коньяк, но алкоголь как назло, не берет меня. Я не могу отключиться и не думать об этом.
По столу быстро пробежал паук, я проводил его безразличным взглядом и вновь залил в себя коньяка. С глаз все время норовятся побежать слезы, я их не сдерживаю, но они не бегут. За окном завывает ветер и слышится вой волка в лесу, я посмотрел в разбитое окно на звезды и луну. Как никогда она сегодня большая и яркая, возле нее, мигая разноцветными огнями, летит самолет. Летит на море, туда, куда мы собирались полететь с Ириной.
Где она сейчас? Я не верю в бога, но сейчас молюсь, чтобы рай действительно существовал, и ей там было хорошо.
Коньяк заканчивается, я не пьянею.
Сегодня я был в городе, я с далека сопровождал взглядом траурную процессию похорон Ирины Зверевой. До сих пор звучит в ушах похоронный марш и плачь ее матери. Впереди одноклассницы несли ее портрет, венки. Потом шли одноклассники и несли гроб с ее телом. Красный гроб. Ее тело было целиком накрыто простыней, очевидно, эта тварь очень сильно поизмывалась над ней.
Я стоял в тени какого-то дерева и сквозь темные очки наблюдал эту процессию. Не понимаю, как я смог сдержаться и остаться при сознании.
На портрете Ирина улыбалась, как и всегда при жизни. Глядя на это, я не мог сдержать слез и они бежали по моему каменному лицу. В руке я сжимал цепочку, ту которую ей подарил и которую в последствии отобрал у маньяка.
Кстати маньяком теперь официально признан я, по городу и по всей Украине меня ищут все. Все хотят меня найти и разорвать на части. Мне уже все равно. Я уже не вижу смысла в своей дальнейшей жизни. Эти несколько дней, после смерти Ирины, были для меня как пытка, как расплата за все. Жизнь стала настолько отвратительной, что я совершенно спокойно бродил по городу, в надежде, что меня убьют. Как назло меня никто не заметил и не узнал, хотя мой портрет уже висит на доске «Их разыскивает милиция». Никто не узнал меня. Такое дерьмо как я больше никому не нужно.
Вот впрочем, и все, что я хотел рассказать.
На этом можно поставить в этой истории точку.
Игорь меня внимательно слушал и делал какие-то пометки в свой блокнот. Когда я закончил рассказ, то допил коньяк и закурил сигарету. Мы долго молчали, пока он не спросил:
- А что на счет Антофогасты? Она ведь не нашла тебя.
Я вновь посмотрел в разбитое окно на луну и сказал:
- Я же говорю, что я никому теперь на хрен не нужен. Даже Анто-фогасте, хотя это спорный вопрос. Она все равно рано или поздно меня найдет. И знаешь, что? Я сейчас больше всего на свете хочу этой встречи.
Он тоже запыхтел сигаретой и закрыл свой блокнот.
- Не боишься что после этой книги, у тебя начнутся проблемы? – спросил я.
- Нет. Я подпишу, что это выдумка. Добавлю пару придуманных эпизодов и поменяю имена.
- Понятно, - я задумчиво покрутил сигарету в руках. – Что же? Да-вай прощаться. Я так и не поблагодарил тебя за все, что ты сделал. В общем спасибо тебе, ты нормальный мужик.
- А куда ты пойдешь?
- Куда-нибудь. Сидеть в этих развалинах я больше не в силах.
Игорь опустил голову и поводил ручкой по обложке блокнота. Я одел свою куртку, и похлопав по его плечу ушел прочь. Шел по лесной дороге, точно не знал, куда именно она ведет. Куря без конца сигареты, я вскоре выбрался на какую-то трассу. Машины на большой скорости пролетали мимо, а я брел себе по обочине.
Думал я о многом, мысли в основном были все те же. Я с трудом сдерживал боль в животе. Что я за существо? Я точно не человек. Ну не может человек нормально себя чувствовать после стольких ранений! Я знаю точно, что я не человек, а какая-то тварь.
Вспомнил, как хотел подтвердить теорию, согласно которой плохие люди живут дольше хороших. Это действительно так! Это, мать его, правда! Такая скотина, на подобии меня, выживает даже после нескольких колотых ран. Значит, справедливости не существует как таковой.
Через несколько сотен метров я наткнулся на придорожное кафе, которое называлось «Кривой стартер». Возле него стояло несколько легковушек и три фуры. Не знаю, почему я туда пошел, но все же меня понесло туда. С шумом распахнув двери, я оказался в средине. На меня тут же обратили внимание почти все кто там был.
- Какого хрена вылупились? – спросил я и посетители постепенно оборачивались обратно и каждый продолжал свой разговор, или набрасывался на еду. Я проковылял к барной стойке и заказал себе спиртного, при этом выложив мятые сто «баксов» на прилавок. Барменша Ирина, как было написано на бейджику, приветливо улыбнулась и поспешила выполнить заказ. Я вновь закурил и краем глаза заметил, как на меня все поглядывают и перешептываются. Узнали гады! Ну что, может кто-нибудь автограф возьмет?
Потом в приоткрытой двери в подсобку я заметил звонящую по телефону барменшу. До меня долетел обрывок ее разговора:
- … точно тот! Да, его вы ищите! Сто процентов он!...
Я криво улыбнулся. Бежать даже не собирался. А зачем? Пускай здесь все и закончится. Склонившись над барной стойкой, я закатил глаза и крикнул барменше:
- Да кончай там! Неси мне мой коньяк! Я должен успеть выпить еще бутылку.
Она испугано выскочила из подсобки и подала мне бутылку армян-ского коньяка с четырьмя звездочками. Я культурно налил себе в бокальчик и вкусно затянувшись сигаретой, спросил:
- Они хоть деньги обещают за меня?
Она изменилась в лице и попыталась прикинуться дурочкой:
- Вы это о чем?
- Я говорю: деньги за меня обещают?
Она не на шутку испугалась и пролепетала:
- Я не понимаю о чем вы?
- Сколько? – спросил я и пригубил коньяка. В этот вечер и в этом баре он был как никогда вкусный.
- Нисколько, - прошептала она срывающимся голосом.
Я успокоил ее:
- Не бойся, я никого здесь убивать не собираюсь. Когда они прие-дут? Сколько у меня времени?
Барменша почему-то вовсе занепала духом и на выдохе сказала:
- Минут через пятнадцать, если спешить будут.
- Значит, у меня есть еще пятнадцать минут, чтобы насладится этим прекрасным коньком. Кстати, он действительно не плохой. Я пробовал несколько дорогостоящих марок и скажу тебе серьезно, что этот может с ними еще и потягаться.
- Угу, - промямлила она, трясясь крупной дрожью.
- Эй ты! – послышалось сзади. – Педофил чертов, стой-ка лучше на месте и никуда не рыпайся, а то мы сейчас еще до приезда милиции тебя казним.
Я огляделся и увидел стоящих сзади шестерых мужиков. Их лица прямо таки горели ненавистью ко мне и они готовы были в любую минуту свершить самосуд. Не просто это, быть маньяком. Все тебя так ненавидят, что по неволе чувствуешь свое несказанное превосходство над ними, над их страхом.
Я ничего им не ответил и принялся вновь за свой коньяк. Интерес-но, я успею выпить хотя бы половину этого чудесного напитка, он же последний в моей жизни. Я должен насладиться им в полной мере.
- Что ты за зверь такой? За что ты этих девочек насиловал? – спро-сил второй мужик, наверное, дальнобойщик. В комбинезоне и кепке, именно так я всегда себе и представлял дальнобойщиков.
- Знаешь что с такими пидорами как ты, на «зоне» делают? – спро-сил лысый. А этот, наверное, бывший зек, весь в татуировках и с наглой рожей, которая не предвещала ничего хорошего.
- Может, давайте мужики с ним сами расправимся? – спросил даль-нобойщик. – Таким уродам не место на этой земле!
Вот это золотые слова! Сказаны прямо в точку! Да, мужик я тоже так думаю, я полностью с тобой согласен. Дайте только допить коньяк, это мое последнее желание.
- Ну скажи нам что-нибудь сучара! – не унимался зек. – Почему молчишь как обоссаная проститутка? Или ты только со школьницами можешь тягаться? А ты попробуй нарваться на мужиков своего возраста.
- Сука, я бы задушил его собственными руками, - сказал дально-бойщик и сплюнул на пол. – У меня самого дочь подрастает, а тут развелось таких выродков! Жизни нормальной от них нет.
Я налил себе еще бокальчик, ну это видать точно последний. Но я глубоко ошибся, зек одним махом руки сбросил на пол и бутылку и бокал. Все это разлетелось в дребезги под моими ногами, я посмотрел на них и не смог ничего сказать или сделать. Что я им скажу? Они, несомненно, в чем-то правы.
Все эти ненавистные взгляды сошлись на мне и я, докурив до фильтра, бросил окурок в склянки. Ногой я медленно его растоптал и вновь посмотрел каждому в глаза. Ну что же! Нападайте! Я весь ваш! Я даже не буду пытаться защищаться. Просто хочу, чтобы первый их удар лишил меня сознания, и я нечего больше не чувствовал.
- Я не могу больше сдерживаться, - прошипел зек. – Я сейчас же замочу этого сукиного сына!
- Охлади свой пыл ковбой! – послышалось со стороны.
Мы все посмотрели вправо и увили стоящую девушку с пистолетом в руке. Я сразу же узнал Александру, какими судьбами эта барышня здесь оказалась? Ох уж действительно тесная наша планета!
- Сядь на место соска! – крикнул в ярости зек. – Ты что, ничего не соображаешь? Это же тот маньяк!
Сашка подняла свой пистолет и выстрелила. Зек с оборвавшимся криком упал на пол. Остальные мужики попятились к стене. Она подошла к лежащему трупу и как-то по детски указала мне пальцем на труп:
- Смотри-смотри! Прямо между бровей попала! Прикольно.
- Саш, что ты тут делаешь? – спросил я. – Зачем ты это все? Зачем ты ввязываешься в это дерьмо?
Она подняла на меня свои зеленые глаза:
- Я искала тебя все это время.
- Зачем? – скривился я. Вот так всегда и получается, если вовремя не умрешь. Ты обязательно погубишь еще несколько хороших людей.
- Я люблю тебя и не дам никому тебя убить, - сказала она и клацну-ла предохранителем своей «Берреты». Я посмотрел ей в глаза и тяжело вздохнул:
- Сашунь, беги отсюда, тебе не нужно меня спасать. Сейчас сюда съедутся все менты округи.
- Я их замочу всех, - хмыкнула она, как будто я сказал ей какую-то глупость.
- Замочишь? – улыбнулся я. – Да кто ты такая?
Она выплюнула со рта жвачку, которую все это время жевала и ответила:
- Извини, что не призналась тебе раньше. Меня ведь не Саша зовут.
Я смотрел в ее глаза и уже сам начал понимать кто это. Резкая как молния догадка вдруг осенила меня, и все стало на свои места. Ну конечно!
- Я Юля Антофогаста.
Ее взгляд иногда бешено вспыхивал, как я раньше этого не замечал. Вот она какая на самом деле! Самая известная убийца Украины. С виду хрупкая и довольно привлекательная девушка, очень сильно увлекающаяся наркотой и убийствами людей. И она влюблена в меня! Господи, это просто в голову не укладывается! Этот чертов пазл, в конце которого оказывается, что ты все это время складывал жопу.
- Как поживает босс? – спросил я и повернувшись к барменше, как ни в чем не бывало, попросил: - Принеси-ка мне еще бутылочку вашего чудного коньячка.
Барменша медленно побрела за бутылкой, а Юля присела рядом со мной и положив пистолет на стойку бара ответила:
- Хреново. Я его замочила.
- Чего? – не смог поверить я в то, что мне послышалось.
- Я замочила этого долбаного хачика, - ответила Юля. – Он хотел отправить меня сюда, для того чтобы я убила тебя.
- Зачем ты это наделала? – закрыв глаза, вздохнул я.
Мужики как статуи, не шевелясь, подпирали стену и не спускали глаз с этой сумасшедшей парочки.
- Я же люблю тебя, - вновь повторила она. – Я бы никогда в жизни не смогла убить тебя. Ты мне очень дорог Клянцев, я не хочу тебя потерять. Ты не представляешь, сколько мне пришлось приложить усилий, чтобы найти тебя. Ты естественно оказался проворней меня и всегда успевал скрыться.
- Там, когда менты окружили меня, - начал было я, но она прервала меня и закончила:
- Это я их всех замочила. Всех до одного, нет лгу, одного оставила в живых. Он просто был мне симпатичен. Не знаю чем, но мне нравилось его унижать, а он бедняга терпел все. Я же не рассказала тебе, как была ментом…
Лицо Юли просияло непонятной радостью, и она почти взахлеб начала мне рассказывать свои приключения, а я слушал ее в пол уха и даже не улыбался. На моем лице застыла железная маска, которую я никак не мог скинуть.
- Они подумали что я какая-то «шишка» из области, - не останавли-ваясь, рассказывала она. – Ты бы видел, как я издевалась над ними. Жесть! А начальника их я постоянно унижала и поддергивала, но он держался молодцом, чем собственно и понравился мне. А фамилия у него, прикинь, - Майор. И звание майор, получается майор Майор.
Она засмеялась от души, я ее не поддержал, а наоборот выхватил у барменши бутылку, которую она мне принесла, и начал пить. Осушив половину, я протянул бутылку Антофогасте и сказал:
- Сейчас сюда явятся менты, у тебя не так много времени, чтобы убежать от сюда.
Юля отпила коньяка и удивленно спросила:
- Почему мне? А ты?
- Я никуда от сюда не побегу. Мне некуда бежать. Да и не зачем.
- Как же так? – не поняла Антофогаста. – А мы? У нас же эта самая, любовь. Мать ее!
- Я не люблю тебя, понимаешь? – отрезал я. – И если я для тебя что-то значу, то ты для меня абсолютно ничего не значишь. Какая на хрен любовь? Если мы и трахались постоянно, то это не значит, что я тебя любил.
- Как так? Помнится, ты говорил совсем другие слова, - стала серь-езной Юля и перестала смеяться.
- Я говорил это чтобы уложить тебя в постель. Неужели ты этого не догоняешь? Ты как вчера родилась!
- Обидно, - призналась она и скривила свои губки. – Бля, даже не-много больно это слышать.
- Ну извини что правда так жестока, - я забрал у нее бутылку и глотнул с нее. – А теперь, если у тебя нет больше вопросов, можешь валить себе на все четыре стороны. Или же поступи еще лучше и сделай то, что сказал тебе босс.
Юля шмыгнула носом и отвела свои зеленые глаза, на которые на-катились слезы, куда-то в сторону. В баре стало настолько тихо, что слышно было, как по дороге проехал мопед. Антофогаста, как ребенок, надула губы и отвернувшись от меня всем своим видом показывала глубокую обиду.
- Я не смогу тебя убить. Я люблю тебя.
- Тогда просто уходи. За тебя это сделают другие, - ответил я и до-пил свою бутылку до конца.
- Как так? – никак не могла понять она. – Почему ты сидишь здесь и тупо ждешь, когда тебя убьют. Почему не хочешь сбежать отсюда? Да с нашими деньгами мы сможем сбежать в любую точку планеты, купить ее и жить в достатке до глубокой старости.
- На хер точки! Я не хочу ничего кроме смерти.
Я достал с пачки последнюю сигарету и закурил. Последнюю во всех смыслах.
- Ты не боишься? – она вновь повернулась ко мне лицом и посмот-рела в мои глаза.
- Мне уже нечего боятся. Я уже забыл, что такое страх.
- А я бы побоялась, - честно призналась она. – Нет, в перестрелке, какой-нибудь это и не так страшно. А вот так просто сидеть и ждать когда у тебя выстрелят – это немного страшновато.
- Нет в этом ничего страшного, - признался я. – Страшно только то, что ждет меня потом. Ты веришь в прошлые жизни?
- Нет. Это все бред, - ответила Юля. – Люди после смерти закапы-ваются в землю и там их едят черви.
Я криво улыбнулся и нежно дотронулся к ее лицу:
- Ты действительно влюблена в меня, Антофогаста?
- Да, - махнула она головой.
- Тогда сделай для меня одолжение. Я хочу, чтобы меня застрелил не какой-то тупой мент, а самый лучший в мире киллер. Это будет для меня огромная честь, и я в аду буду этим хвастаться.
Антофогаста как-то грустно хмыкнула над этой шуткой и спросила:
- Ты действительно этого хочешь? Ведь никогда не поздно изме-нить свое решение.
- Нет. Я не передумаю.
Я дотянул сигарету до последней затяжки и бросил окурок на пол. Потом глубоко вздохнул и почувствовал какое-то непонятное облегчение. Наконец-то, спустя столько дней я вновь чувствую себя спокойно. Рукой я ей сделал знак, что пора уже. Антофогаста взяла со стойки свой пистолет и слезая со стульца не отрываясь смотрела в мои глаза, в надежде, что я передумаю. Но я менять свое решение даже и не думал. Я точно знал, что это и есть конец и пора поставить жирную точку. Я хочу, чтобы это все закончилось именно здесь и сейчас.
Юля стала напротив меня и навела на меня пистолет. В ее глазах заблестели слезы, эта железная девушка, которая сократила население страны похлеще Сталина, сейчас стояла и плакала. Она действительно меня любит, кто мог подумать? Кто мог даже догадаться о таком закрученном служебном романе, который произошел у нас с Юлей.
Но это все в прошлом. Сейчас можно спокойно обо всем забыть и не боятся, что эти муки страдания вновь ко мне вернуться. Как интригую-щая и пугающая минута перед смертью. Говорят, сейчас перед глазами должна пролететь вся моя жизнь, а я вижу только Ирину. Она все ближе и ближе ко мне. Я закрываю глаза и полностью теряю слух, мне слышится только дикий вой, исходящий где-то с леса, того, что прямо за баром.
Это зомби. Их тысячи. Они несутся с бешеной скоростью по на-правлению к бару. Их зубы скрепят, и с ртов течет слюна в предвкушении мяса. Они скачут по деревьям, бегут на четвереньках по земле. Впереди стаи босс, он с грозным оскалом воет и ведет всю свою чертову стаю. Они прыгают на крышу бара, другие забегают через окна. Летит в воздухе битое стекло. В бар одновременно заскакивают несколько десятков зомби, и не теряя ни минуты бросаются на меня. Они за долю секунды разрывают меня на части…
Выстрел…
Все.


Конец