Глава ССCLXVIII

Морская часть на берегу во всём остаётся похожей на корабль. И как на всяком корабле в ней непременно должна быть своя достопримечательность. В 7-й бригаде морской пехоты полковника Жидилова под Севастополем такой достопримечательностью была старая пушка, завезённая, согласно легенде, в Крым ещё самим Потёмкиным. Среди солдат и офицеров армии Манштейна распространилась другая легенда: говорили, что где-то в районе Итальянского кладбища появляется по ночам пушка-призрак, которая якобы сама стреляет по немецким траншеям и блиндажам, после чего бесследно исчезает, чтобы появиться на другом месте в следующую ночь. Все попытки засечь позицию призрачной пушки и уничтожить её ответным огнём гаубиц и миномётов к успеху не приводили.
В действительности полковник Жидилов, отступая осенью с армией Петрова через Евпаторию, обнаружил в порту четыре 76-миллиметровых пушки выпуска 1900 года. Пушки были в исправном состоянии, их стволы, замковые части и лафеты были целы, а добротные колёса по надёжности и качеству превосходили полевые орудия армии Петрова. Зарядив одно из орудий бронебойным снарядом 76-миллиметровой зенитки, моряки произвели пробный выстрел. Снаряд подошёл. Пушку не разорвало. Подошёл и шрапнельный снаряд. На оружейных складах в Евпатории этих снарядов имелось в изобилии. Полковник Жидилов распорядился запрячь четыре трактора, найденных тут же на складе, в орудийные лафеты. Кто-то из бывших канониров засомневался в полезности приобретения: у пушек не было прицелов.
- Не бывает некрасивых женщин. Бывает мало водки, - наставительно ответил полковник и предложил испытать орудия в полевых условиях. Выкатив одно из орудий на пустырь, морпехи установили его в двухстах метрах от обгоревшего остова подбитого немецкой авиабомбой грузовика. Полковник присел на корточки и, заглядывая в отверстие ствола, как в телескоп, стал командовать морякам, взявшимся за хобот лафета:
- Правей… Ещё чуть правей… Теперь левей.
Наконец, удовлетворённый результатом, полковник приказал заряжать. Канониры поднесли снаряд. Лязгнул орудийный замок. Полковник Жидилов отошёл на безопасное расстояние и из-за укрытия махнул рукой. Над пустырём прогремел выстрел, и грузовик опрокинулся на бок. Так у морских пехотинцев 7-й бригады появилась своя артиллерия. Вскоре её испробовали в деле в арьергардном бою на шоссе возле Темишева. Преследующий бригаду морпехов сводный отряд импровизированной немецкой мотопехоты, сформированный генералом Манштейном, не уступавшим полковнику Жидилову в изобретательности и смекалке, из подручных средств (моторизованных частей в 11-й армии не было), неосторожно приблизился к артиллерийской засаде, устроенной моряками. Тремя залпами, произведёнными из укрытий, канониры завалили девять немецких грузовиков, после чего стали расстреливать залёгшую немецкую пехоту шрапнелью. Немцы бросились врассыпную, оставив поле боя артиллеристам полковника Жидилова. Позже, при тяжёлом отступлении по горам вдоль южного побережья, три из четырёх пушек пришлось бросить: у тракторов вышло топливо. Слив остатки топлива в четвёртый трактор, морпехи провезли одну из четырёх пушек по горной тропе, считавшейся непроходимой для артиллерии, и доставили в Севастополь. Бригаду Жидилова развернули на Итальянском кладбище. Когда Черноморский флот проводил ночные стрельбы, и осветительные снаряды, взрываясь над передовой, выхватывали из темноты немецкие траншеи, помогая наблюдателям корректировать огонь, моряки вручную наводили свою пушку, замаскированную в трёхстах метрах от немецких позиций, и под шумок корабельной канонады стреляли шрапнелью прямой наводкой, после чего бросали орудие в укрытии и спешили в глубокий блиндаж, располагавшийся на приличном расстоянии. Пока канониры курили, немцы обрушивали на засечённую позицию град снарядов и мин. Не имеющая ни панорамы, ни оптики, ни других ломких деталей пушка мало страдала от осколков и разлетающихся камней, её лишь основательно засыпало землёй. Когда обстрел с моря и ответный обстрел прекращались, моряки возвращались к пушке, под покровом темноты откапывали её и перекатывали на другое место, устанавливали, окапывали, маскировали, а затем возвращались в блиндаж в ожидании новых стрельб.
В подвале разрушенной чайханы под Итальянским кладбищем военком бригады капитан Ехлаков плясал под звуки баяна, когда гремела канонада.
- Нашей пушке цены нет, - говорил он. - Когда ещё случится прямое попадание, а на осколки снарядов и мин наша пушка чихала с присвистом.
В бригаде служили не одни только артиллеристы. Снайпер Васильев за месяц уложил из укрытия на склоне скалы 37 немецких солдат и офицеров, подкарауливая их на горной тропинке. Первых десятерых он застрелил из обыкновенной трёхлинейки, после чего капитан Ехлаков своими руками вручил снайперу винтовку с оптическим прицелом, взяв с него обещание, что он позволит и ему, Ехлакову, при случае из неё пострелять. Однажды военком выполз на скалу вместе со снайпером и собственноручно произвёл из винтовки два выстрела. Ночью в блиндаже под чайханой он уверял, что оба выстрела были результативными.
В дни декабрьского штурма у Итальянского кладбища развернулись ожесточённые бои. Полковник Жидилов был ранен и вынесен в тыл. Через несколько часов командный пункт бригады окружили немецкие гренадёры. Капитан Ехлаков возглавил круговую оборону. Разделив свой немногочисленный отряд надвое, он восьмерых самых опытных бойцов отправил горной тропой в тыл к противнику. Когда немецкая пехота начала забрасывать командный пункт гранатами, она была контратакована с двух сторон и отступила.
- Вокруг было черно от немецких мундиров, - рассказывал в новогоднюю ночь вновь прибывшим бойцам капитан Ехлаков под звуки баяна.