…Прошло время, он успокоился, пустая (без событий) его жизнь приобрела монотонный характер…

Единственной отрадой служили племянники, которых он боготворил и безмерно баловал, оттаивая душой с ними. Семейная же жизнь, для которой он собственно и был рожден на этой земле, пока не складывалась, так и оставаясь его нереализованной мечтой…

…На первом этаже подъезда, где он жил на шестом этаже, сняла комнату молодая вполне привлекательная женщина. Соседи решили устроить его личную жизнь и свести (сосватать) с ней. Ей он внешне понравился, к тому же имел жилплощадь, что в обозримом будущем ей не грозило, и согласилась на сватовство. А ему, хоть и было почти безразлично, точнее он уже привык к одиночеству и не верил, что его жизнь еще может как-то измениться, тем не менее, все же решился еще на одну попытку…

Состоялось первое знакомство, затем несколько предварительных встреч. И вот наступил решающий день – она пригласила его к себе, где должно было “все” случиться!..

Он тщательно помылся, надел приличный костюм, галстук. Купил цветы, торт, шампанское (по подсказке соседей) и, испытывая неожиданно нарастающие волнение и тревогу, спустился на первый этаж…

Она приготовила замечательный ужин с салатом оливье, грибами, горячим – хотела показать себя в наилучшем свете в качестве хозяйки их будущего дома. Выпили, расслабились… Он снял пиджак, галстук, захмелел от вина и близости привлекательной женщины. Говорили о книгах, театре, кино, в чем он немало знался. Она поразилась его осведомленностью и широтой интересов, а ведь был-то он всего лишь грузчиком!..

Время шло к ночи, уже выпили чай с тортом, и сидели теперь не напротив, как вначале, а на диване рядышком, касаясь друг друга, испытывая усиливающееся притяжение, и… напряжение?..

Что ж дальше?..

Наитруднейшее для нерешительных, сомневающихся людей, настроенных на любовь, переступить эту незримую черту, когда следует отключить сознание, и включить подсознание – инстинкты, рефлексы, увы, вырожденные из-за долгого отказа от естественных отношений. Разморенная ужином и вином женщина давно была “готова”, но терпеливо ожидала, боясь произвести на него “неизгладимое” впечатление…

Мужчина же не торопился, с одной стороны не очень-то зная, что и как следует делать, ведь он – тридцатилетний девственник, с другой – понимая, что следует все же что-то предпринимать, ну и более всего, разумеется (и не без оснований) боясь вероятной своей неспособности…
Соблазнительница предложила потанцевать, поставила пластинку – танго. Абсолютно не умея танцевать, и делая это впервые, он все же встал, неловко обнял и нерешительно “повел” ее в танце, на самом деле неуверенно топчась на месте, дабы не отдавить ноги, безуспешно пытаясь попасть в такт музыке. Она все ближе придвигалась к нему. Ему это было удивительно приятно. Она терлась о него, тесно прижавшись, пуговицы на ее блузке “случайно” расстегнулись, открыв его глазам вожделенную ложбинку между распахнувшимися грудями, его руки она “незаметно” спустила с талии на свои бедра – ну же!..
Что еще?..

Увы, его плоть молчала, не понимая навязываемый стереотип соблазнения… Он умолял (мысленно), заставлял ее проснуться, откликнуться – напрасно!..
Тут произошло нечто крайне неожиданное! С трудом оторвав от себя ее руки, он кинулся в ванную комнату, закрылся и принялся настраивать себя на любовь единственно известным ему способом. Через некоторое время это ему удалось, и быстро натянув брюки, забыв их полностью застегнуть, он поспешил вернуться в комнату, и продолжил танец, плотно прижав свою партнершу к себе, приведя ее в неописуемое изумление. Она, наконец, почувствовала его, ощутила таки давление, увы, быстро спадающей плоти, вздувшей трусы через растворенную ширинку, но оторопела от всего этого и уже не знала, как ей вести себя дальше…

Откуда ей было знать, что обнимающий ее синеглазый красавец с побеленными сединой висками, столь странным образом ведущий себя с ней – закоренелый девственник…

Ей хватило сообразительности не оттолкнуть его тотчас же, но испугалась она изрядно…

Теперь уж она не торопила события, он же, как в недавнем несколько раз просмотренном (специально для этого дня) фильме, стал раздевать ее, целуя и поглаживая, не понимая, зачем это делает, и что будет делать затем…

Слегка побаиваясь своего необычного любовника, она все же уложила его в постель, успокаивая, призвав на помощь весь свой наличествующий опыт, увы, совершенно недостаточный в данном случае, и направила его действия (по ее понятиям) в нужное русло, лаская откровенно и смело…

Он же, исчерпав весь свой приобретенный по фильмам опыт, лежал испуганный и потерянный…

…Они бесполезно провели долгую бессонную ночь, напрасно мучая друг друга, так и не сумев разобраться со всем этим, навсегда отбив у него охоту сблизиться с женщиной, а у нее общаться с ним в дальнейшем…

Возможно, для лишения невинности ему необходима была иная женщина, более легкого поведения, которая легко и профессионально осуществила бы эту процедуру.
Или, если бы не состоявшаяся его любовница оказалась более опытной и терпеливой, эта его последняя попытка лишиться невинности стала бы вполне успешней, и страна не потеряла бы еще одну счастливую (или несчастливую) семью…

Впрочем, не последняя – ему был дан еще один шанс, но это было много позже…

Как-то гуляя по Крещатику, он зашел в булочную, купить батон – в этом магазине был всегда свежий, даже горячий хлеб. В это время он был без работы, и, между прочим, спросил у кассирши – не требуются ли их магазину грузчики. Кассирша отрицательно покачала головой, но в торговом зале случилась в этот момент директорша магазина – сорокалетняя незамужняя женщина, немало от того страдающая.
Она запала на синеглазого красавца, нуждающегося в работе, решив таким образом решить сразу две проблемы – избавиться от прежнего грузчика (пьяницы и скандалиста), и приобрести для себя объект для услады своего страждущего тела. Она пригласила его в кабинет, и на следующий день он уже работал, заменив пьянчужку, грозно пообещавшего разобраться с ним после работы…

Он пришелся ко двору и проработал в этой булочной долгие десять лет, пережив и директоршу, и всех кассирш, и охранника…

Директорша не сразу накинулась на неженатого мужчину, легко узнав об этом из его паспорта, долго присматривалась к нему – непьющий, достаточно начитанный и развитой, он поражал директоршу своими познаниями (почему же он грузчик, и почему до сих пор не женат?). Она решила действовать исподволь, обещая ему в ближайшем будущем более престижную работу, если он “найдет” с нею “общий” язык.
Увы, новый грузчик не торопился ухватиться за сказочные посулы, не понимая ее намеков и призывов, ровно относясь и к ней, и к другим работникам магазина. Она длительное время обрабатывала его, не находя отклика, и однажды, уже не выдержав, устав от намеков, решила разобраться с ним явным образом, предварительно напоив…

После работы, отпустив охранника, она пригласила его в свой кабинет, где их ждал замечательный ужин с шампанским и коньяком, икрой и осетриной, а на десерт – ложе для любовных утех. Пил он неохотно и немного, оставаясь трезвым и непонятливым. Это ее раззадорило, но не устраивало.
Тогда она приготовила ему (неосмотрительно переборщив) ерш из шампанского с коньяком, что тотчас же свалило его (мало привыкшего к алкоголю) с ног. Только зачем?..
Он стал смешным и болтливым, лез целоваться и плакался, что страдает от одиночества. Пришлось ей самой раздеть его, он и не слишком сопротивлялся. Только толку-то!..

Она не знала, что имеет дело с укоренившимся девственником, ее опыт не распространялся на такое. Возможно ей и удалось бы его раскрутить, да не с ее способностями!..

Провозившись с ним до поздней ночи, она оставила бесполезные попытки его расшевелить, он же заснул тут же в ее кабинете, создав ей дополнительные сложности. Пришлось вести его пьяного к нему домой на такси. Здесь она осуществила последнюю безуспешную попытку соблазнения, в последствии навсегда оставив эту напрасную затею…

С этого момента наш девственник навсегда потерял возможность и желание познать женщину, да собственно и интерес к ним…

Если бы у него было свое дело, любимая работа, таланты, он сублимировал бы накопившуюся сексуальную энергию в увлечения, творчество, искусство, хобби, наконец!.. Увы, не было и этого, не сложилось!..

…Не воспользовавшись своей последней возможностью лишиться невинности, он ударился в другую крайность – окончательно невзлюбил женщин, соприкасаясь с ними лишь по крайнему случаю…

И надо ж было такому случиться, что в своей собственной (общей) квартире ему довелось жить с соседкой – также старой девой. Таким образом, в одной квартире собралось два человека, никогда не вкусившие сладостной отравы близости с противоположным полом. А это для одной квартиры – многовато. Нет, бы им объединить усилия и “осчастливить” друг друга! Но уж очень она была страшненькая…

У нее выработался несносный характер – она постоянно ворчала, скрипела, на грязь в квартире, на шум, на беспорядок… Он долго терпел это, но с возрастом и его незлобивый характер изменился – он стал раздражительным и вспыльчивым. И однажды, не сдержавшись, стукнул ее в нос. Она – в крик, умывшись кровью: “Убивают, спасите!” Но в квартире они были одни…

Со временем это ему понравилось, и теперь, когда он оказывался не в духе, он уже сам искал ссоры, провоцируя ее, что давало ему возможность время от времени отыгрываться на ней за все свои былые обиды и неудачи с женщинами…

Это стало носить регулярный характер, и отчаявшаяся соседка спешно продала свою часть квартиры, и взамен ей в квартире появился амбал, на котором отрываться уже не представлялось возможным…

…К своим пятидесяти годам он, наконец, пришел к Богу, не в том смысле, что принял его, осознал, нашел в нем поддержку. Нет, к сожалению, он не стал фанатом веры, что вполне могло бы было ему помочь в его неприкаянной жизни.

По случаю, он устроился на работу в мужском монастыре в Феофании, где ему была предоставлена неограниченная возможность сколько угодно общаться с Господом …

Не слишком уповая, он все же просил Всевышнего помочь ему найти себя, посоветовать, как жить дальше, отыскать смысл в его бесполезной жизни, но, увы, не получал свыше ни помощи, ни совета…

А однажды, отчаявшись, просто попросил взять его к себе…

Последнюю просьбу Господь удовлетворил, дав ему легкую смерть, поставив тем самым точку на еще одной не нашедшей смысла, никому не нужной жизни на земле!..