ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



Первый секретарь Силикин

Автор:
Значит, по-вашему, Римскому Папе нельзя в больницу ложиться: по вере своей он молитвами исцеляться должен? А истинный убеждённый коммунист, выходит, только к советским врачам пусть обращается? Может, такие коммунисты и есть ещё в живых, но наш бывший первый секретарь горкома Силикин не из них. Точно, не из них. Ходит вот он сейчас по городу, маленький такой старикашка, и всё новоявленных буржуев ругает: в «брехунок» местный статейки кидает про цены в магазинах, недоступные для рабочего класса, как будто при нём, Силикине, всё было доступно! Целую книгу написал про то, как он этот город построил, а в конце книги на несколько страниц разрыдался, что Советская власть, которой он почти ровесник, кончилась!

Убеждённый коммунист, скажете? А вот и вряд ли! Знаете, от чего он рыдает? Что теперь не он, номенклатурщик, распределяет все блага, а любой Вася Пупкин, ни в какой партии не состоящий, ни у кого ничего не просящий, может сам своим разумением и проворством чего-то себе добыть, вообще знать не зная ни про первого секретаря, ни про Маркса с Энгельсом! Силикину такая ситуация поперёк горла, ему надо, чтобы Вася Пупкин только по его команде пахал и из его рук подачки получал. Прочитал я тут недавно книжку Силикина.

Известно, городок наш с ГЭС начался. Так Силикин хвалится: до пуска Саяно-Шушенской наша ГЭС давала самое дешёвое электричество в Союзе, то есть при строительстве она дешевле всех обошлась. Как это удалось? Да очень просто: сэкономили на людях! Силикин пишет, что жильё себе строители ударно строили сами в нерабочее время «долгими летними вечерами». Материалы строителям бесперебойно отпускались, и на том спасибо Партии. Так и возникли брусчатки Первого посёлка. А мужики говорят, что на Верхней ГЭС, которую они на десять лет раньше строили, целое СМУ было, которое одним жилищным строительством занималось, и никто ничего там в личное время не строил. И ещё мужики ругаются, что заработки на нашей ГЭС у них выходили значительно хуже, чем на Верхней. Оно и понятно: там – областной центр, а здесь никто людей обижать не мешал.

Во время строительства ГЭС деревни местные совсем полегли: все приличные механизаторы из колхозов на стройку сбежали. Силикин пишет, что планы в сельском хозяйстве перестали выполняться, и он принял меры: трактористов и водителей со стройки начали по графику в выходные в колхозы выдёргивать, в порядке бесплатного коммунистического труда. Называется, вы, хитрые, сбежать хотели, а мы вас перехитрили – работайте и там, и там! В дальнейшем Силикин сельское хозяйство района в разы поднял, кучу показателей в книжке приводит, но в магазинах города почему-то мясо и масло всегда по талонам были. Наверное, их из наших колхозов сразу или в Москву, или в Африку отправляли.

За сверхплановую сдачу ГЭС Силикин в большой почёт вошёл. Предлагали ему в обком, или в Москву даже, но он предпочёл здесь остаться. А отсюда по плану все строители должны были уехать. Посёлок гидроэнергетиков на три тысячи человек, и точка! Но «руководить деревней» орденоносец Силикин не захотел: у него другой план возник. Почётом своим добился он в разных кабинетах, чтобы строительную организацию на месте оставили и начали строить текстильный комбинат. Мол, как же так, мужиков полно, надо баб завозить! На верхах вроде согласились, строителей всё же подразогнали маленько, но комбинат построили и сдали, в сверхплановый срок, разумеется. Силикину опять почёт: Героем Соцтруда стал. А директором комбината он протолкнул муженька сестры своей жены Антонова.

Дальше оказалось, что баб в городе как-то многовато, надо снова «мужицкий» завод строить. Силикин за нефтехимию ухватился. Сырьё привозное? Плевать! Главное – работа для местных строителей и рост города. Так наш завод и появился. Городишко, как на дрожжах, рос. По накатанной шло: то бабы нужны, то мужики, то влезли в программу развития малых городов.

В недавней газете Силикин ругает нынешний хаос, а раньше, мол, всё плану подчинялось. Но в книге он же заявляет, что для города ему всего добиваться приходилось в вышестоящих кабинетах. Если бы не Силикин, не было бы у нас ни новой больницы, ни кинотеатров, ни музеев, ни музуучилища, ни драмтеатра – только один клуб на всех. То есть, вот они какие советские планы – ничего по ним не полагалось, и вот он какой Силикин – вопреки планам всё построил. Ну, тут он, конечно, молодец!

Драмтеатр вообще взял и переманил из хиреющего шахтёрского городка, поместил в ДК речников, людям квартиры дал. Они переехали – довольнёхоньки! Но без ложки дёгтя не обошлось, чтобы не забывали, кто теперь их папа. Спустя какое-то время – бац, статья в газете: инспектор ОБХСС застукал кого-то из актёров, что он в театральных туфлях, приобретённых на госсредства, по городу расхаживает! Звучало как-то так: «В наших с вами туфлях он ходит по улице!» Не только ославили, но и оштрафовали беднягу, а что там зарплата у провинциального актёра – сто рублей было ли?

Вот вам для сравнения. Вскоре после того случая, в восемьдесят втором году отдыхал я в Геленджике. И там тоже про работу ОБХСС газета местная написала, что провели рейд и обнаружили недоливы коньяка, недовесы шашлыка процентов по двадцать-двадцать пять от заявленной порции почти в каждом кафе (пятнадцать названий по списку). Все стрелы – на директора городского общепита. Ну, подумал, тут тебе не туфли актёрские, наверное, снимут мужика, да как бы ещё не посадили… Какой там! В конце статьи: «Предупредить, объявить ЗАМЕЧАНИЕ». Считай, никак не наказали!

А Силикин всегда не только против излишнего личного благосостояния боролся, но и за коллективизм. В книге он с негодованием перечисляет, сколько к восьмидесятым годам развелось в городе личных автомобилей, мотоциклов, моторных лодок, садовых участков. Особенно клянет руководителей всех рангов: закопаются на все выходные на своих огородах, или рыбалках, а должны в общагах с молодёжью работать! То есть, отдыхать все должны в строю и с песней.

Однако, с садами-огородами Силикин ничего поделать не мог, политика Партии такая была – огороды людям давать. Но землю под огороды он выделял наихудшую, высоковольтный коридор от ГЭС, например, который триста метров шириной! Люди-то, в шестидесятые, землю там получая, от радости сначала ничего не понимали (в кои-то веки от Советской власти горожанам земля!) Потом проблемы со здоровьем начались: головные боли всякие, давление зашкаливать стало. Кто-то в газету вопрос написал, правильно ли вообще под высоким напряжением огороды устроены? А в газете ответ издевательский, не иначе, с подачи Силикина: по медицинским нормам под проводами этими можно находиться спокойно, но не больше четырёх часов в день, для обработки участка в четыре сотки вполне достаточно. Поняли? Пришёл, попахал, и проваливай побыстрее, Партия тебе огород дала исключительно для выращивания продукции, а ты что там делать собрался: жить? шашлыки жарить, загорать?

Ну, в общем, огородников Силикину как-то приходилось терпеть, но если горожанин самовольно захотел серьёзно на земле жить – беда! Это уже в политику Партии никак не входило, ведь было как: хочешь жить в деревне – городскую квартиру сдай государству и вступи в колхоз. Кто ж согласится квартиру отдать ради колхоза? Люди хитрили: пользовались домами с прописанными в них старыми бабульками, да много ещё чего выдумывали! Но в восьмидесятые вышел у нас в районе один вопиющий случай. Силикин в книжке его замалчивает, да я по газетам тех лет всё помню прекрасно.

Собрались несколько отставных офицеров и начали в глухой заброшенной деревне жить, не просто так, конечно, кому-то из них эта деревня родная была. Квартиры офицеры в городе получили, а в деревне жили летом – самый лучший вариант. Домишки заброшенные кое-как отремонтировали, бани, огороды развели, пасеки. Года три на своё благо трудились, а потом началось: как посмели, кто разрешил? Подключили ОБХСС, колхозников окрестных, лесников, пожарников, газетные статьи пошли, партсобрания. Офицеры сколько-то продержались, а потом сдались. Опять стала деревня заброшенной, жаль, совсем немного они до перестройки не дотянули, там могло и по-другому выйти – Силикина-то в перестройку сняли, на пенсию отправили, хотя он, конечно, мог ещё порулить…

Буквально недавно разговорился я с новым соседом по гаражу, он оказался бывшим шофёром Силикина – городок-то у нас маленький! Вот он, старый уже старичок, но бодрый, давай мне рассказывать про свою пасеку-усадьбу где-то в деревне, с намёком, что, мол, эта пасека и есть секрет его долголетия и бодрости. Оказалось, что мёдом он промышляет с 70-х годов! Я и спросил, как же так, ты – городской, ведь нельзя же было? Его ответ дословно:

– А мне Михал Николаич дачку разрешил!

Вот тебе убеждёния, вот тебе политика Партии!

Скажу больше: несмотря на всю свою борьбу за коллективизм, Силикин не только разрешил фермерствовать своему шофёру-горожанину, но и сам жил и живёт не в квартире, а в коттедже с участком и городскими удобствами. По нонешним временам так себе домишко, а тогда это очень даже смотрелось. Одну улочку целиком такими типовыми коттеджами застроили. Не зря её народ Барской улицей прозвал: поначалу там одни «шишки» местные жили, и вроде бы всё Силикину нравилось.

Потом, со временем, от многих слишком независимых соседей-соратников Первый хитроумно избавился (это отдельный рассказ) и они разъехались в другие города, как бы на повышение. Назначенные вместо них уже побаивались первого секретаря и рядом с ним жить не стремились. Поэтому коттеджи «барские» заселялись либо родственниками прежних хозяев, либо зажиточными работягами, покупавшими дома на свои кровные. Но такая ситуация Силикина не радовала: как так, почему не только избранные, а всякий уже может в ЕГО городе в личном коттедже жить, и по-соседски с ним, Силикиным, дистанцию сокращать? Надо эти дома свести под корень! А как? И задумал он построить новый кинотеатр на месте неугодного ему конца улицы Барской, а людей из коттеджей в городские квартиры загнать. Начал, как раньше, пробивать свой план в верхах, да не тут-то было: один из попадающих под снос, простой водитель «скорой», коллективное письмо организовал и с ним в Москве аж до ЦК дошёл! И зарубили в Москве кинотеатр, наверное, указали, что и так в городе два кинотеатра, клуб и драмтеатр есть, да и решили Героя попристойнее снять, с почестями и новым утешительным награждением.

Так и стал Силикин персональным пенсионером, на досуге книжку написал. Почётным гражданином его сделали, а он всё недоволен, всё новые порядки ругает. Хорошего мало, конечно, в порядках этих, но дело в другом. Я к чему за Римского Папу-то зацепился и про Силикина начал рассказывать? Так вот, к старости у Силикина, как и у многих, сердце поизносилось – потребовалось хорошее лечение, а в нынешнюю эпоху прослышали у нас про чудесных израильских врачей. И что вы думаете – местные газовые «шишки» взяли и оплатили Силикину операцию в Израиле. И он поехал! А теперь рассудите: выпустила бы его Советская власть, которую он так хвалит, к буржуазным израильским врачам? Не выпустила бы! А сейчас он, хоть бы что, вылечился фактически на буржуазные деньги, ходит «живее всех живых» и в книжку свою послесловие воткнул, где называет газовиков «оплотом стабильности на фоне всеобщего развала», кстати книжку его тоже газовики издали. Такой вот убеждённый коммунист!

Спрашиваете, зачем газовикам его лечить и ублажать? Да на всякий случай: в московских управлениях ведь много «бывших» осталось, вдруг Силикин кому-нибудь в Москве про кого-нибудь из местных что-нибудь брякнет? А ублажишь его – вот тебе хорошая реклама, много ли надо старичку по масштабам «Газпрома»!

Но где же сейчас те люди, где те строители, про которых Силикин написал книжку, которые построили Силикину ЕГО город? Да почти все они давно на кладбище! Их в Израиль ни Советская, ни нынешняя власть не отправляла. А хотите про настоящего коммуниста расскажу? По телику вот передачу смотрел про директора ракетного завода. Он всю жизнь за идеалы боролся, оборону страны крепил, в скромности жил, и от других того же требовал. А в перестройку в делегацию попал в Америку, и как только выпустили его! Посмотрел он там, как рабочие на таких же, как у него, заводах живут, приехал домой, а дома-то ещё в бараках многие обретаются! И после поездки той схоронили его в возрасте шестидесяти лет, инфаркт его хватил, вот что значит настоящая совесть!


2001



Читатели (806) Добавить отзыв
 

Проза: романы, повести, рассказы