Летом восемьдесят второго, когда мне исполнилось десять лет, дедушка и бабушка взяли меня с собой на отдых в одну южную республику. Там мы две недели жили у бывшего дедушкиного сослуживца, такого же военного пенсионера, как и дедушка.

Мы купались в море и прогуливались по городу. Наблюдая за местной жизнью, я, будучи юным пионером, быстро сделал вывод, что настоящей Советской власти в понимании жителей Нечерноземья, в этой республике нет. Но поскольку, кроме отсутствия мелкой сдачи в магазинах, мы лично не ощущали никаких неудобств, то и смотрели на всё окружающее с изрядной долей юмора.

Для возвращения домой дедушка хотел купить билеты с посадкой на той же ближайшей станции, на которую мы прибыли, но хозяин дома посоветовал ему купить билеты от конечной станции, столицы республики, находящейся на расстоянии ста километров в обратном направлении от Москвы.
− Туда два часа на автобусе, а здесь сунетесь в проходящий поезд, а ваши места заняты, такое уже бывало! – сказал хозяин.

Дедушка, успевший хорошо вникнуть в ситуацию, поступил по совету своего сослуживца и купил билеты с посадкой в столичном городе. Я радовался возможности получше рассмотреть республику в автобусной поездке, так как приехали мы в гости ночью и за всё время пребывания видели, по сути, только один город.

Вот и пришёл день отъезда. Автобус неторопливо полз по шоссе, петляющему среди невысоких гор. Вокруг росли виноградники и поля чая – настоящие субтропики! Добравшись до столичного автовокзала, мы сели в такси и поехали на железнодорожный вокзал. Солнце перевалило за полдень и палило в полную мощь, все стёкла в таксистской «Волге» были открыты. Бабушка, заядлая огородница пятьдесят седьмого градуса северной широты, вслух поражалась буйству южной растительности на улицах. Увидев эвкалипты, она спросила таксиста:
− При таком тёплом климате вы, наверное, по два урожая в год с одного поля снимаете?
− ПА ТРЫ УРОЖАЯ СНЫМАЕМ! – гордо ответил колоритный местный дядька.
− Ах, какие же вы трудяги! – растрогалась бабушка.

На железнодорожный вокзал приехали с запасом в полтора часа. В жаре и толкотне перрона дождались объявления на посадку в московский поезд. Пришли к своему девятому вагону одними из первых, и тут началось: дедушка с бабушкой сразу увидели, что вагон плацкартный, а билеты-то у нас были куплены в купе! Стали подходить и другие пассажиры, в основном славянской наружности, и все заявляли, что их обманули. Проводники и начальник поезда ничем не помогли помочь разъярённой публике. Дедушка и ещё несколько мужчин отправились к начальнику вокзала. Там им вежливо предложили поменять билеты, но другие свободные места в этом поезде уже отсутствовали, отъезда пришлось бы ждать неделю: август – пик сезона!

Делать было нечего, так с руганью и поехали в Москву. Местные, занявшие все боковые полки, помалкивали. И снова в окнах проплывали виноградники и поля чая, а в моих ушах стояли обрывки фраз:
− ПА ТРЫ УРОЖАЯ!
− ТРУДЯГИ!


2008