Пассионарный признак – рецессивный генетический признак,
обуславливающий повышенную абсорбцию особью
биохимической энергии из внешней среды
и выдачу этой энергии в виде работы.
Л.Н.Гумилёв, «Этногенез и биосфера Земли», Словарь понятий и терминов



Узнав, что я иду в проектно-конструкторский отдел, главный механик производства Фатин попросил меня отнести туда задание на проектирование, которое он только что подготовил:
− Отнеси уж, поговори как-нибудь с Томиловым, задание-то всё равно по вашему цеху.

Фатин знал, что Томилов, увидев такое задание, наверняка начнёт выражать неудовольствие и искать замечания с целью затянуть дело. Не обойдётся и без едких шуточек. Но я согласился взять задание с собой в ПКО: рабочий день уже кончался, ничего серьёзного начинать не хотелось, так отчего же не послушать Томилова?

Уладив вопросы с конструкторами, работающими по уже запущенным нашим проектам, я вошёл в кабинет зам начальника отдела Томилова и после приветствия предъявил ему задание. Приближающийся к пенсии опытный проектировщик сразу оценил никчёмность проекта:

− Ну, что вы этим хотите добиться? В газе много инертов – добавочная поверхность теплообмена ничего не даст!

− Я и сам знаю, что ничего не даст, − ответил я, − но Фатин мне сказал, что этот теплообменник всё равно делать не будут: очень дорого стоит, а денег нет.

Томилова задело:
− А зачем нам делать проект, который никогда не будет воплощён? Ведь это же совсем пустая трата денег получается!

Зная Томилова, как честного работника, я решил говорить начистоту:
− Этот проект – идея Главного Инженера, и пока вы будете работать над ним, его мыслительные способности будут заняты наблюдением за ходом работ, он будет получать удовлетворение от осознавания своей нужности и значительности. И не будет нам мешать делать реальные вещи. Вам хочется, например, чтобы он снова затеял что-то вроде переброски оборотки с БК-2 на БК-3 ради повышения давления на одну десятую килограмма? А сжигание шламовой воды в регенераторе? Сколько проблем мы от этих идей поимели! А сейчас вы сделаете, не спеша, свою обычную работу, вам заплатят, как обычно, а теплообменник Директор потом зарубит по финансам, и всё! Зато Главный Инженер целый месяц будет занят – это экономия получается, а не затраты.

Помолчав Томилов согласился:
− Ну, ладно, куда нам деваться, сделаем. Я вот тоже смотрю иногда на нашего Гэ Инженера и думаю, что им движет? Таких уникумов мне и раньше доводилось встречать, но не в таких должностях. Всем им всегда что-то надо, надо… И далеко не всегда их поступки можно объяснить стремлением к деньгам.

Я решил блеснуть познаниями:
− Такие люди называются пассионариями. Вот недавно прочёл книгу историка Гумилёва «Древняя Русь и Великая степь» так там примере истории Древней Руси разбирается роль пассионарной энергии в рождении и развитии разных народов. Показано, что так называемое «монголо-татарское иго» на самом деле – важный этап развития, граница между Древней Русью и новой Россией, в которой мы живём теперь.

− А разве нынешняя Россия не есть продолжение Древней Руси? − спросил Томилов.

− Такое же продолжение, как нынешняя Италия для древнего Рима! − я попытался пересказать краткое содержание толстенного научного труда. − Гумилёв на фактическом материале показал, что к тринадцатому веку Древняя Русь полностью исчерпала свой потенциал: при значительной экономической мощи и шестимиллионном населении в ней осталось слишком мало самоотверженных пассионариев, и она не могла эффективно защищаться от внешних врагов. Татары пришли, что называется, на готовое, но удовольствовались «крышеванием» разрозненных русских земель и, собирая дань, немало сделали для их защиты от западных крестоносцев, которые действительно грозили нам утратой православия и самобытности. И как раз в это время по нашим территориям ударил новый пассионарный толчок, пока малообъяснимое космическое явление, после которого число пассионариев на русских землях стало расти, возникла новая традиция и новое государство, в котором благодаря высокому накалу энергии потомки древних русичей, финно-угорские племена и выходцы из Орды, доселе не смешивавшиеся, вдруг спаялись в единый народ, который начал творить свою новую историю с чистого листа.

− Так ты, значит, защищаешь этих пассионариев? − насторожился Томилов.

− Не защищаю, а считаю, что они нужны в определённом количестве: когда их много – плохо, войны, революции начинаются; когда мало – развитие останавливается, а внешний враг не дремлет! Я вот какую историю расскажу. В прошлом году седьмого ноября дежурил я в цехе. Сижу в кабинете, тут звонит Гэ Инженер и с ходу: «Я для вас подходящий аппарат нашёл, чтобы греть сырьё тощим абсорбентом, пошли сейчас же смотреть, куда его можно поставить!» Он где-то нашёл что-то неиспользуемое! Ну, ладно, встретились у насосной БК-3, ходим по нулевой отметке – нигде свободного места нет, Вы, конечно, себе представляете. Наконец, он указал проход между АВЗ и Т-125А, по которому люди обычно ходят в управление производства и в столовую. Сюда, говорит, воткнём!

Томилов был немало удивлён:
− Что-то я про такое не слышал!

Я продолжал:
− Сейчас всё объясню! В общем, тогда мы расстались, я вернулся в кабинет и стал спокойно думать. Нагревать тощим абсорбентом сырьё – это же идея! Я как раз готовил предложение о переобвязке трёх Т-119-х с прямоточной схемы на противоточную, но мой расчёт показывал, что здесь весь эффект даст переобвязка только двух аппаратов. Что делать с третьим, я не знал. И вот, такое решение: убрать из третьего корпуса насыщенный абсорбент и заменить его сырьём, оно там рядом проходит, при этом никакого дополнительного аппарата нам не надо – обходимся без лишних опасных работ! После выходных, конечно, сразу звонок: «Где задание на проектирование?» Ну, я попросил его рассмотреть другой вариант. Что ж, согласился он.

− Да, теперь я понимаю, откуда в том проекте ноги растут, а то думал, ты сам всё сочинил! – Томилов хотел ещё что-то добавить, но тут в кабинет ворвался его начальник Жикин, только что примчавшийся с планёрки посвящённой реконструкции одного из цехов. Он был так разогрет, что не мог уже сдерживать свои эмоции и прямо с порога начал вещать новости про Главного Инженера. Обращаясь к Томилову, он загремел на весь кабинет:

− Ну, представь, механики заявили ему, что тот заброшенный факельный трубопровод сделан из обычной «стали двадцать», а не из нержавейки, и что ты думаешь? Он тут же подписывает изменения в задание, будто там совсем другая среда и сернистых соединений нет! Он либо пойдёт ещё выше, либо возьмут его за одно место, засунут это место в дверь, и дверь закроют!

Жикин ничего не боялся: полный творческих сил, он недавно вышел на пенсию. Томилов полез в сейф, чтобы успокоить начальника, с которым они давно были близкими друзьями, тем более, что рабочий день уже кончился. Мне осталось только принять приглашение. Мы выпили, и Томилов своими словами пересказал Жикину мою историю про переобвязку Т-119-х, Гумилёва и монголо-татар. Я смог убедиться, как быстро и точно он схватил основной смысл моего рассказа. Поскольку по отношению к Главному Инженеру мнение у всех нас было единое, и обсуждение не требовалось, я спросил Жикина про его отношение к теории Гумилёва в части вклада космических излучений и монголо-татар в возникновении современного русского этноса. Жикин поразил меня неожиданно кратким ответом:

− Уж не знаю, какую роль сыграли тут космические силы, но баб наших тогда, безусловно, все …!


2002