Часть - 1

Что-то в моей жизни не клеилось. За что не возьмусь, все валится из рук. Так всегда у меня бывает ранней весной. Когда после долгой, холодной зимы, природа еще дремлет и не подает признаков жизни боясь, видимо, весенних заморозков. Природа умная, она все знает!
Вот и я, как частица мироздания, не зависимо от своего желания, реагирую на все перемены происходящие вокруг. Раньше это называлось меланхолией, теперь депрессией. В общем, в мире ничего существенно не меняется. Меланхолия это или депрессия, а я думаю отдохнуть мне пора!
Дождавшись стабильной погоды, без ветра и дождя, решаю уехать, переменить обстановку.
Белый теплоход, свежий ветер и голубое море за бортом. Всего одни сутки, и я в Стамбуле. Поздним вечером, с большими трудностями проходим Одесскую таможню. «Что же будет в Стамбуле?», – думаю с огорчением я. Любая поездка, имеет свои приятные и неприятные стороны, это известно всякому.
Утро в открытом море, это я вам скажу, не просто удовольствие, это грандиозное зрелище! Встань пораньше, когда солнце, только подымается на горизонте, и ты поймешь, что такое море! Вода за бортом цвета стали, и по мере того, как солнце подымается над её поверхностью, она становится бирюзовой.
Дельфины провожают наш теплоход, появляясь то справа, то слева по борту. Они без всяких усилий обгоняют судно, показывая на поверхности свои черные спины. Вдыхая полной грудью свежий воздух, я забываю обо всем на свете.
Прикрыв от удовольствия глаза, я наслаждаюсь мгновениями счастья. Все заботы и неудачи остались далеко, сейчас только радость и блаженство созерцания. Ведь когда-то давно, в древности, мудрецы говорили, - «Наивысшая степень счастья – это созерцание!».
Я с ними полностью согласна. На закате проходим Босфор. Я записываю в блокноте время и впечатления. Когда-нибудь вспомню, будет интересно.
В Стамбул прибываем в сумерках. Там, где-то в городе, современная музыка, перемешивается с проповедью турецкого священника. Началась вечерняя молитва. У турков другая вера и другая музыка. В свете мерцающих огней, слышатся звуки большого города. Пахнет морем, рыбой, дымком и немного пряностями.
Наш теплоход притягивают к пирсу канатами. День уходит за горизонт. На город опускается ночь.
Рано утром, пройдя инструктаж о том, чего делать нельзя, и что можно, нас выпускают на берег. Сойдя с трапа, обращаю внимание на черные кубики мостовой.
Сколько же здесь прошло наших эмигрантов. Вспоминается фильм «Бег». Испуганные, несчастные люди из прошлого, заполняют всё пространство вокруг меня. Воображение рисует лица военных офицеров Белой гвардии, оставивших в России свои семьи. Женщины с узелками, дети, старики, кареты, телеги, лошади. Вот с корабля стаскивают старинный рояль, там, грузят мебель. В страшном шуме этого хаоса, не вижу ни одного счастливого лица, одни страдания и неизвестность. Шагая по квадратикам мостовой, я представляю себя в том времени. Вся моя меланхолия и депрессия, растворяется как что-то мелкое, незначительное по сравнению с той трагедией минувших дней. Люди бежали в никуда, в неизвестность, покидая родину. Вырывали из своей жизни прошлое с кровью, с корнями, пряча дикую боль.
Что наши проблемы, по сравнению с той, прошедшей трагедией. У меня дико разболелась голова, а ведь нужно пройти таможню, прежде чем попасть в город. Выстроившись в ряд перед таможенником, пассажиры готовятся к проверке. Таможенник интересуется оружием, наркотиками, сигаретами. Веря туристу на слово, ставит на его сумке крестик белым мелом и отпускает. Неужели это все? Я была готова к худшему. Думала сейчас будет полная проверка сумок и унизительное раздевание. Но нет, ничего такого, простая формальность. Крестик на сумке и иди на все четыре стороны.
Выхожу в город. Если бы не мечети, то Стамбул, похож на любой наш промышленный город. Больше всего на Ереван или Тбилиси. Лоточники продают всякую мелочевку, окружив туристов с корабля. Никуда не спеша, бреду по улице, запоминая всякие мелочи быта горожан. Вот идёт мальчик с медным кувшином. Продает крепкий кофе. Открываются магазины и магазинчики, приглашая туристов в свои закрома. Засмотревшись на разнообразие витрин, останавливаюсь.
Солнышко греет меня в спину, и мне никуда не хочется идти. Медленно перехожу к следующей витрине, и замечаю преследующую меня тень. Не оборачиваясь, перехожу к следующей витрине, тень за мной. Это меня немного забавляет.
Поиграв в прятки с тенью, я наконец оборачиваюсь, чтобы увидеть моего преследователя. Им оказывается старик очень маленького роста. О таких говорят, - «Маленький горшок – быстрый кипяток!». Я улыбаюсь ему.
Старики всего Мира похожи друг на друга! У нас тоже есть такие! Одинокие, насидевшиеся в четырех стенах, они готовы выйти на улицу и чудачить, задавая прохожим свои вопросы. Им интересны особенно молодые люди. Так я подумала, глядя на этого премиленького старичка. Я оказалась права! Ему хотелось со мной поговорить, я увидела это в его глазах. Но о чем мы можем с ним говорить? Ведь он турок. Он, предугадывая мои мысли, говорит со мной на чистейшем русском языке, - «Вам нужно на тот берег сударыня». Слово «сударыня», очень редко применяется сейчас. Мне ужасно понравилось его обращение, и я улыбнулась. «Сударыня», в этом слове есть что-то достойное, уважительное, трогательное. «Какой милый человек!», – подумала я.
Мы медленно пошли по улице, предвкушая приятный разговор. «Да, да вам нужно туда!», - показывает он. «За мостом всё намного дешевле!», - убеждает он меня. Но мне ничего не нужно, объясняю я ему.
«Туристам всегда хочется купить что-нибудь!», - удивляется он. Я качаю головой, и он счастлив, что нашему разговору ничего не помешает. Расставляя свои жизненные приоритеты, я всегда отдавала предпочтение разговору с людьми, откладывая все свои дела. А такой разговор как сейчас, меня интересовал больше, чем бесполезное хождение по магазинам.
В моей жизни, никогда не было ни бабушки ни деда, и разговаривать со стариками, для меня наивысшее из удовольствий! Из уст стариков мы можем узнать о том, что было в прошлом, хорошего и плохого. Старики всегда говорят: – «раньше было лучше! Люди были добрее, искреннее!». А я, улыбаясь думала, – «И сахар был слаще!».
Между тем, мы медленно подымались на мост, соединявший правый и левый берега. Старичок шёл медленно, и я уважая его годы, семенила маленькими шагами по тротуару. Перекинувшись несколькими фразами, мы выяснили, что родом из одного и того же города. Узнав об этом, мой собеседник безумно обрадовался.
«Расскажите мне о нем», - просит он. Я любила свой город, и с удовольствием рассказывала о нем, когда меня об этом просили.
Мой старичок надолго замолчал. Мне показалось, что он не слушает меня, я остановилась. «Продолжайте же сударыня», – прошептал он. «Сударыня», – магическое слово, я продолжала. Священник пропел свою полуденную молитву с высокой мечети, а мы всё ходили по городу, семеня маленькими шажками. Наконец, он не выдержав, с мольбой обращается ко мне, – «Хватит, уходи! На сегодня хватит, душа не выдержит!».
Опустив голову, быстрым шагом, он покидает меня на улице. Я не возмутилась и не обиделась, я понимала состояние человека, долгие годы не видевшего родного края.