Глава ССLXI

В семь часов утра 28 ноября 12 танков и рота мотопехоты 7-й танковой дивизии генерала фон Функа, обойдя окружённую в районе Фёдоровки группу генерала Захарова, смяли левый фланг оборонявшего Яхрому стрелкового батальона и ворвались в город. Захватив неповреждённый мост через канал Москва – Волга, танки и мотопехота закрепились на восточном берегу, дожидаясь подкреплений. К 10 часам утра подошли подкрепления, и 7-я танковая дивизия расширила плацдарм, заняв Перемилово, Ильинское и Большие Семашки. Дальнейшее продвижение немецких танков приостановили 58-я танковая дивизия и 21-я танковая бригада, брошенные в контратаку командармом 30-й армии генералом Лелюшенко.
Неделей раньше, 20 ноября, командир 58-й танковой дивизии генерал-майор Котляров вывел дивизию из оперативного окружения, в которое она попала после неудачного контрнаступления на правом фланге 16-й армии генерала Рокоссовского. Столкнувшись 16 ноября лоб в лоб с главными силами 3-й танковой группы, дивизия понесла во встречном бою большие потери, затем попала в окружение и лишь 20 ноября пробилась на восток к Ленинградскому шоссе, по которому в беспорядке отступали в сторону Клина остатки разбитых стрелковых частей. Пересчитав танки и обнаружив, что потерял 139 из 198 своих БТ-7, Т-26, Т-40 и Т-60, генерал Котляров застрелился, оставив записку: «Общая дезорганизация и потеря управления войсками. Виновaты высшие штабы. Не хочу нести ответственность за общий бардак. Отходите в сторону Клина, на Ямугу. Спасайте Москву». Дивизия отошла по шоссе на Ямугу и здесь, в десяти километрах от Клина, развернулась фронтом на северо-запад.
22 ноября, отбросив левый фланг 30-й армии, 60 танков с мотопехотой 3-й танковой группы вышли на Ленинградское шоссе севернее Клина и выбили из Ямуги остатки 58-й танковой дивизии. Одновременно танки другого отряда 3-й танковой группы перерезали Ленинградское шоссе в 10 километрах южнее Клина, захватили Мисирево и Фроловское и разгромили штаб 126-й стрелковой дивизии.
23 ноября 6-я, 7-я, 2-я танковые дивизии 3-й танковой группы, поддержанные пехотой 35-й пехотной дивизии, атаковали Клин с трёх сторон. Во второй половине дня танки ворвались с северо-запада на улицы города. Здесь их остановили, ведя прицельный огонь из-за укрытий, танки 31-й танковой бригады полковника Кравченко. 24 ноября офицер связи, посланный Рокоссовским к генералу Захарову на самолёте, возвратился обратно в штаб 16-й армии: его самолёт, пытавшийся зайти на посадку, был обстрелян над Клином немецкими зенитками. Позже Рокоссовский узнал, что группа Захарова, в которой на этот момент оставалось 1500 штыков, 12 орудий и 24 танка, отступила из Клина на восток.
Узнав о возникшем в районе Клина кризисе, Жуков приказал командарму 30-й армии генералу Лелюшенко нанести 25 ноября контрудар c северо-востока и деблокировать окружённые под Клином войска. Однако генерал Лелюшенко приказ Жукова выполнить не смог: левый фланг 30-й армии уже обходили авангарды 3-й танковой группы, продвинувшиеся на 15 километров к востоку от Клина, и генерал, чтобы не допустить окружения и разгрома своего фланга, вынужден был отвести его по ещё не занятым противником дорогам на восток и юго-восток. Заняв Спас-Кокордино и район севернее от него, немецкие танки устремились на Рогачёво (15 км западнее Дмитрова).
И снова 58-й танковой дивизии пришлось самой пробиваться на восток из оперативного окружения восточнее Ямуги. Вышедшие из окружения 15 танков, 5 орудий и 350 штыков генерал Лелюшенко подчинил 30-й армии, спешно пополнил дивизию чем мог и немедленно бросил в бой в районе Алёшино, где у командира 8-й танковой бригады после выхода из оперативного окружения под Клином не осталось ни одного танка. Сюда же Лелюшенко подтянул остальные части потрёпанного левого фланга 30-й армии: остатки 107-й мотострелковой дивизии, 24-й кавалерийской дивизии и 21-й танковой бригады. Прикрыть рогачёвское направление Лелюшенко было уже нечем. Здесь оборону занимал сводный отряд из двух стрелковых рот с тремя противотанковыми пушками и 24 противотанковыми ружьями, пулемётного батальона и двух бронемашин. Жуков ещё 23 ноября запросил у Ставки подкрепления для правого фланга Западного фронта. В тот же день в районе Кушалино (30 километров северо-восточнее Твери) была погружена на грузовики и отправлена в Дмитров 133-я стрелковая дивизия. Прибывший в Дмитров первым стрелковый полк поступил в распоряжение Жукова и был им двинут через Фёдоровку в Клин, но в Клин прибыть не успел и развернулся в районе Фёдоровки (16 километров юго-западнее Яхромы). Остальные части 133-й дивизии Жуков бросил на грузовиках в Рогачёво, где их принял под своё командование прибывший из Алёшино комбриг 8-й танковой бригады. 26 ноября фёдоровская группировка 30-й армии была окружена, и возникла угроза Яхроме. Жуков приказал Лелюшенко бросить к Яхроме половину мобильного резерва 30-й армии – 11-й мотоциклетный полк. Вторая половина резерва – 46-й мотоциклетный полк – осталась в районе Конаково. Одновременно Жуков приказал Лелюшенко усилить командование в районе Рогачёво. Генерал Лелюшенко направил в Рогачёво начальника штаба 30-й армии полковника Хетагурова, «усилив» его двумя артдивизионами «катюш», дивизионом из двенадцати 76-миллиметровых пушек и двумя ротами полка охраны штаба. Полковник собирался уже развернуть в Рогачёво штаб новой оперативной группы, объединив под своим командованием все обнаруженные им в районе Рогачёво войска, включая собранный по дороге сводный отряд пехоты с танками и одним 85-миллиметровым орудием, но немцы опередили его. Колонна Хетагурова ещё не прибыла в Рогачёво, когда танкисты и мотопехота 7-й танковой дивизии, потеряв в бою 20 танков и около 800 солдат и офицеров, к исходу 27 ноября заняли Рогачёво и устремились на Яхрому. Отброшенные к каналу Москва-Волга части 30-й армии, включая 58-ю танковую дивизию, несколько раз переходили в контратаки, но отбить Рогачёво не смогли. За каналом, у них за спиной, разворачивались войска 55-й стрелковой бригады 1-й ударной армии генерал-лейтенанта Кузнецова (прежнего командарма 3-й, а затем 21-й армий). Слыша гром канонады и получив от разведки донесение о появлении в районе Яхромы разведгрупп противника, командир 8-й танковой бригады связался с командармом 1-й ударной армии, предупредив, что сам не успевает прибыть в Яхрому для защиты моста, и попросил Кузнецова принять меры. Тот выдвинул через канал для защиты моста батальон 29-й стрелковой бригады. Вводить в бой другие войска ударной армии Ставка ему запретила. На следующий день танкисты фон Функа, отбросив батальон, с ходу захватили мост.
Бой за Яхрому продолжался весь день 28 ноября, не прекращался ночью и был продолжен 29 ноября. Яхрома осталась в руках фон Функа. Жуков вновь был вынужден запросить в Ставке подкрепления. Лишь теперь, в 8 часов вечера 29 ноября, Сталин и Шапошников подчинили Жукову 1-ю ударную и 20-ю армии. В тот же вечер 29-я и 50-я стрелковые бригады 1-й ударной армии после массированного налёта авиации Западного фронта и артподготовки атаковали немецкий плацдарм и отбросили противника обратно за канал. Жуков был недоволен действиями авиации и артиллерии: его приказ уничтожить мост и отрезать 7-й танковой дивизии путь к отступлению был исполнен лишь наполовину: мост взорвали, когда последний немецкий танк проскочил обратно на западный берег. Теперь уже сапёрам 1-й ударной армии предстояло потрудиться, чтобы форсировать канал Москва-Волга в западном направлении.







.