Глава ССXXXIII

Предзимний вечер 7 ноября в окрестностях Севастополя подходил к концу.
В сумерках, сразу после захода солнца, мимо наблюдательного пункта 8-й бригады морской пехоты полковника Вильшанского в районе Азис-Оба по дороге промчалась кавалькада подвыпивших немецких мотоциклистов. Они пели песни и вели огонь длинными очередями по кустам слева и справа от дороги. Морские пехотинцы открыли ответный огонь. Один из немецких мотоциклов перевернулся. Мотоциклистов моряки не нашли, те успели скрыться в густых зарослях. Три минуты понадобилось батальонному комиссару Корпееву, недавнему подводнику, чтобы найти в бригаде бойца, умеющего завести мотоцикл. Прыгнув с автоматом в коляску, комиссар приказал преследовать неприятеля. В завязавшейся вскоре перестрелке комиссар был убит. Так своеобразно «отметили» разведчики Манштейна под Севастополем праздник 7 ноября.
Генерал Манштейн планомерно усиливал правофланговую группировку 11-й армии к северо-востоку, востоку и юго-востоку от города, ведя разведку обороны и огневых точек Севастопольского укреплённого района. Одновременно три левофланговые дивизии 42-го армейского корпуса продолжали энергично преследовать остатки 51-й советской армии на Парпачском перешейке у Ак-Моная и далее на Керченском полуострове, а в центре 30-й армейский корпус, усиленный румынской горной бригадой, проводил зачистку гористого южного побережья Крыма от ведущих арьергардные бои подразделений Приморской армии генерала Петрова, постепенно тесня их к Севастополю.
Первым к овеянному древними легендами южному побережью Крыма через горы Яйлы по дороге Симферополь-Алушта прорвался разведбатальон 22-й Нижнесаксонской пехотной дивизии, включённый Манштейном в состав мотобригады Циглера. С высокого обрывистого берега подполковник фон Боддин и его разведчики увидели внизу раскинувшееся во всю ширь Чёрное море. По сторонам вздымались двухкилометровые горные вершины, склоны гор покрывал густой кустарник, переходящий внизу тут и там в чудесные хвойные леса, а в долинах среди гор плодородная земля была покрыта виноградниками и фруктовыми садами. Повсюду произрастали тропические растения. Этот уголок Земли, нередко сравниваемый с Ривьерой, в действительности значительно превосходил Ривьеру по красоте, напоминая скорее берега Средиземноморья, какими они были во времена Миноса, Тезея и Геракла, задолго до Троянской войны и до вырубки хвойных лесов, пошедших на создание кораблей древних народов моря – ахейцев и филистимлян.
Следом за бригадой Циглера наступал уступом вправо 54-й армейский корпус; тыловые службы 11-й армии расположились в Симферополе, заняв помещения, только что оставленные штабами советских армий, ушедших в Керчь и Севастополь.
Первоначально перед мотобригадой Циглера стояла задача воспрепятствовать отходу Приморской армии к Севастополю и по возможности ворваться в недостаточно подготовленный к сухопутной обороне Севастополь, однако задача эта оказалась для бригады непосильной. Днём 7 ноября разведотряд группы Циглера, пытаясь обойти укреплённую высоту в районе станции Бельбек, наткнулся на отряд истребителей танков 18-го батальона 8-й бригады. Убедившись, что у морских пехотинцев на этом участке нет противотанковых орудий, а есть лишь гранаты, бутылки с зажигательной смесью и пулемёт, немецкий аванпост отступил, а затем вернулся с подкреплением. Атакованный пятнадцатью самоходками и ротой автоматчиков отряд из пяти морских пехотинцев погиб, выведя из строя несколько самоходок и положив немало немецких автоматчиков. Морская пехота бригады Вильшанского не осталась в долгу и в ту же ночь при огневой поддержке береговых батарей и бронепоезда «Железняков» контратаковала правый фланг Манштейна, отбив захваченную немцами ранее высоту. Потеряв три орудия, десять миномётов, два десятка пулемётов и несколько сот солдат, Манштейн был вынужден отказаться от заманчивого плана немедленного захвата Севастополя внезапным ударом с востока и северо-востока.
Тем временем в командовании советскими войсками в Крыму вновь произошли изменения. В два часа ночи 7 ноября Сталин, ознакомившись с подробным отчётом заместителя наркома ВМФ комиссара Рогова об инспекционной поездке в Крым, после недолгого совещания с наркомом и начальником Генштаба продиктовал телеграмму в адрес командующего Черноморским флотом. В ней оборона Севастополя с суши и с моря возлагалась непосредственно на вице-адмирала Октябрьского. Приморская армия генерала Петрова переходила в его подчинение, а вице-адмиралу Левченко и подчинённому ему генералу Батову с 51-й армией предписывалось на месте возглавить оборону Керченской базы ВМФ. Одновременно Ставка приказывала начальнику штаба Черноморского флота развернуть резервный ФКП флота в Туапсе, на побережье Кавказа.
Достаточно было провести до начала войны несколько штабных игр по отработке различных вариантов организации командования на полуострове в условиях прорыва сухопутной армии противника с севера, и полной неразберихи в командовании войсками, явившейся главной причиной оставления сначала Перекопа, а затем Одессы и Керчи осенью 1941 года, наверняка удалось бы избежать. Теперь правильное решение пришлось искать методом проб и ошибок, в спешке, в условиях почти полного прекращения снабжения войск с материка. Когда порядок наконец был восстановлен, в Крыму уже хозяйничал Манштейн, а в распоряжении вице-адмирала Октябрьского, которому и следовало с самого начала поручить командовать обороной полуострова, остался Севастополь и узкая полоса прилегающей к нему суши.
Уже 9 ноября генерал Петров представил на утверждение Военному совету флота план сухопутной обороны, разработанный им в соавторстве с генералом Моргуновым. 11 ноября Приморская армия завершила перегруппировку и прочно закрепилась на заранее подготовленных рубежах вокруг Севастополя. В тот же день в помещениях складов Ново-Троицкой балки начал работу завод по производству боеприпасов. Другой завод было решено развернуть в Инкермане, в подземном хранилище шампанских вин.
Подтянув резервы, 11 ноября Манштейн возобновил сильные атаки, имеющие целью загнать остатки Приморской армии за внешний обвод Севастопольских укреплений, максимально сузить линию фронта и захватить высоты, с которых можно было бы затем более основательно подготовить решающий штурм. Главный удар вдоль Ялтинского шоссе на Балаклаву нанёс 30-й армейский корпус. 72-я пехотная дивизия, усиленная самоходками, оттеснила через Байдарские ворота арьергард армии Петрова – 40-ю кавалерийскую дивизию полковника Кудюрова, состоящую главным образом из ветеранов-будённовцев. Одновременно 50-я и 132-я пехотные дивизии нанесли удар на центральном участке обороны – вдоль долины Кара-Коба на хутор Мекензия. Выйдя в предполье укреплений внешнего обвода обороны, Манштейн был остановлен огнём береговой и корабельной артиллерии Черноморского флота – крейсеров «Червона Украина», «Красный Крым» и нескольких эсминцев. Стоя на якорях недалеко от Графской пристани, крейсер «Червона Украина» в первый же день выпустил по целям за Балаклавой более 700 снарядов главного калибра. «Красный Крым» из бухты Северная с расстояния 80 кабельтовых (около 14 километров) накрыл залпами орудий главного калибра позиции тяжёлой немецкой артбатареи в районе Качи.
Манштейн вызвал авицию группы армий «Юг», указав основные цели.
С утра 12 ноября над западным побережьем Крыма завыли одна за другой эскадрильи пикирующих бомбардировщиков. Рано утром их первая волна атаковала бухту Северная, но крейсера «Красный Крым» там уже не было – ночью он перебазировался в бухту Южная. Около полудня бомбардировщики прилетели вторично. Теперь это была настоящая воздушная армада. Часть эскадрилий атаковала город и позиции ПВО, остальные набросились на корабли. 28 бомбардировщиков с разных направлений вышли на крейсер «Червона Украина» и атаковали его. Море вокруг крейсера вспенилось от разрывов, прямые попадания следовали одно за другим, на палубе начались пожары, в многочисленные пробоины хлынула вода. Подоспевшие вспомогательные суда отбуксировали крейсер на мелководье. Две другие группы бомбардировщиков атаковали эсминцы «Беспощадный» и «Совершенный», причинив обоим тяжёлые повреждения.
Перед рассветом 13 ноября крейсер «Червона Украина», старейшина Черноморского флота, заложенный ещё до революции, достроенный в советское время и спущенный на воду в 1927 году, резко накренился и лёг бортом на дно бухты. Капитан 2-го ранга Заруба, за несколько дней до того принявший корабль у капитана 1-го ранга Басистого, успел приказать личному составу покинуть тонущий крейсер. Эсминец «Совершенный» удержался на плаву, но в силу тяжести полученных повреждений не подлежал восстановлению. Вышедший накануне из доков после заделки пробоин, полученных под Одессой, эсминец «Беспощадный» снова надолго встал на ремонт.
Крейсер «Червона Украина» затонул на мелководье, два его палубных орудия удалось демонтировать и снять, не прибегая к помощи водолазов; остальные палубные орудия были демонтированы в течение месяца отрядом водолазов, не прерывавших работы в условиях сильнейших гидроударов от близких разрывов авиабомб и снарядов. Отремонтированные орудия были установлены попарно на различных участках береговой обороны.