Глава ССXXVII

С 1 ноября на ростовском направлении установилось подозрительное затишье. Это могло означать одно из двух. Или танковая армия фон Клейста выдохлась, потратив много сил на преодоление рубежа советской обороны по реке Миус, и уже не может наступать без поддержки 11-й армии Манштейна, занятой в Крыму. Или, что было гораздо вероятнее, фон Клейст накапливал силы перед началом нового, решающего наступления на Ростов. Однако лобовое наступление на Ростов вдоль берега Азовского моря было сопряжено для фон Клейста, чей левый фланг был и без того растянут, с немалой опасностью с севера. И в штабе Южного фронта, и в штабе маршала Тимошенко, недавно развёрнутом в Воронеже, склонялись к мысли, что генерал-фельдмаршал фон Рунштедт, будучи искусным стратегом, постарается нанести удар в самое слабое место обороны. А поскольку немцы на основе опыта летней и осенней кампаний уже знали о плохом взаимодействии советских армий на стыках, удара следовало ожидать в районе Дьяково, на стыке 9-й армии генерала Харитонова, упирающейся левым флангом в Азовское море, и вновь сформированной 18-й армии генерала Колпакчи, нависающей с севера над левым флангом фон Клейста.
Утром 4 ноября в Каменск-Шахтинске заседал Военный совет Южного фронта. В заседании совета принял участие маршал Тимошенко. Накануне ночью в штаб Южного фронта был доставлен пленный офицер штаба 16-й немецкой танковой дивизии. При нём нашли письменный приказ, в котором были указаны и участок главного удара предстоящего наступления фон Клейста – правый фланг 9-й армии Харитонова, – и состав ударной группировки: 13-я, 14-я, 16-я танковые дивизии, 60-я мотодивизия и 49-й горный корпус.
Не было указано лишь время начала наступления. Пленный офицер утверждал, что время нанесения удара держалось командованием группы армий «Юг» в тайне и не было ему известно.
- Какие меры принимаются для отражения удара? – спросил машал Тимошенко у командующего Южным фронтом генерала Черевиченко.
- Против двухсот-двухсот пятидесяти танков, которыми, по нашим сведениям, располагает противник перед 90-километровым фронтом 9-й армии, у генерала Харитонова развёрнуты четыре стрелковые дивизии с артиллерией и 50 танков. Оборона выстроена с опорой на инженерные заграждения и минные поля девяти укреплённых районов, самый сильный из которых прикрывает стык с 18-й армией в районе Дьяково. Для предотвращения возможных прорывов противника на отдельных участках Харитонов имеет две резервные стрелковые дивизии и 50 танков из состава двух формирующихся в тылу танковых бригад. Командарму приказано в связи с угрозой удара усилить правый фланг. Туда уже выдвигаются резервные стрелковые дивизии, усиленные четырьмя артполками, и одна из двух резервных танковых бригад.
- А успеет Харитонов? Фон Клейст, обнаружив пропажу своего офицера, ждать не станет.
- Перегруппировка уже началась.
- Не спешите вводить в бой все резервы. 253-ю стрелковую дивизию придержите для себя, а 51-ю передадите в состав новой, 37-й армии, которую мы собираемся сформировать в ближайшее время для удара в левый фланг фон Клейста. Мы нанесём удар, как только противник обозначит направление главного удара и ещё более вытянет левый фланг. Для этого командование Юго-Западного фронта готово перебросить на Южный фронт две-три стрелковые дивизии, танковую бригаду, полки реактивных установок и половину своей фронтовой авиации. Ставка посвящена в наши планы и поможет со скорейшим доукомплектованием ваших дивизий. Разработку плана операции поручаю вам. Желаю успеха! – и Тимошенко поспешил выехать на аэродром, где его ждал самолёт. Когда самолёт поднялся в воздух, лицо маршала прояснело, и генерал Баграмян, сопровождавший Тимошенко в поездке, впервые за много дней увидел на лице начальника улыбку.
Утром 5 ноября Баграмяна разбудил звонок из штаба Южного фронта. Противник перешёл в наступление по всему фронту. К полудню обстановка на правом фланге 9-й армии стала угрожающей. Здесь фон Клейст обрушил на 30 километров фронта огневой вал, после чего без разведки двинул в наступление 14-ю и 16-ю танковые дивизии, 60-ю мотодивизию и мотодивизию СС «Викинг». Правофланговая 136-я стрелковая дивизия 9-й армии была отброшена на север, в расположение 18-й армии, и остановилась лишь за линией инженерных сооружений в районе Дьяково. Её недавняя соседка слева, 30-я стрелковая дивизия, попятилась на восток, в сторону Болдырево. Соседка 30-й дивизии, 150-я стрелковая дивизия, с боем отходила на Новошахтинск. Стоявшая во втором эшелоне за стыком 30-й и 150-й стрелковых дивизий 66-я кавалерийская дивизия была смята и опрокинута. Потеряв 29 танков при прорыве позиций 136-й дивизии и ещё 11 танков во встречном бою с брошенной генералом Харитоновым в контратаку 132-й танковой бригадой генерала Кузьмина, фон Клейст к исходу 5 ноября вырвался на оперативный простор и ввёл в прорыв главные силы 1-й танковой армии.
Обеспокоенный тревожными донесениями из штаба Харитонова маршал Шапошников позвонил из Ставки в штаб Тимошенко. Маршал Тимошенко заверил его, что контролирует ситуацию.
6 ноября воздушная разведка Южного фронта обнаружила в 30 километрах северо-западнее Новошахтинска беспрепятственно движущиеся немецкие колонны. Все дороги были заняты ими. Одних только танков лётчики насчитали более полутысячи. Генерал Бодин, начальник штаба Тимошенко, запросил у Генштаба 5 000 винтовок и 150 танков, но получил отказ: вся новая техника шла на формирование резервных армий, которые Ставка постановила развернуть в конце ноября под Москвой. Генералу Бодину и маршалу Тимошенко было рекомендовано полагаться только на свои силы.
7 ноября в Воронеже одновременно с парадом в Москве состоялся парад войск. Принимал парад маршал Тимошенко. Глядя на одетых в новые шинели бойцов и командиров вновь сформированной стрелковой дивизии, чётко печатающих шаг перед импровизированной трибуной, главком удовлетворённо улыбался: вчерашние рабочие, колхозники и интеллигенты выглядели уже настоящими бойцами.
На торжественном обеде, устроенном в тот же вечер, маршал объявил, что наступление фон Клейста слабеет, враг выдыхается, и что со дня на день следует ждать перелома в ходе сражения за Ростов.