Глава CCVI


Утром 16 октября на Волхове выпал первый снег. Приход зимы был встречен громом немецкой артиллерии, сосредоточенной на правом фланге мгинского коридора по берегу Волхова на участке Грузино, Кириши. Преодолев упорное сопротивление 288-й стрелковой дивизии 52-й советской армии, штурмовые группы 21-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Шпонхеймера форсировали 300-метровую водную преграду в районе Грузино и захватили плацдарм на восточном берегу Волхова. К вечеру 9-й батальон 45-го пехотного полка подполковника Паулса ворвался в старый замок, служивший главной опорной точкой обороны противника на этом участке фронта. Спустя ещё двое суток, 18 октября, дивизия Шпонхеймера расширила плацдарм в северном направлении, и по восстановленному сапёрами железнодорожному мосту на предмостное укрепление выдвинулась бронетехника 39-го танкового корпуса генерала танковых войск Рудольфа Шмидта.
Переданные в августе из 3-й танковой группы генерала Гота в группу армий «Север», танки корпуса Шмидта так и не были отправлены в сентябре вместе с танками корпусов Рейнхардта и Манштейна на центральный участок Восточного фронта для участия в наступлении на Москву. Сначала отправке танков препятствовало контрнаступление, организованное в третьей декаде сентября Жуковым на флангах мгинского коридора; а когда, во многом благодаря резервам корпусной бронетехники и артиллерии генерала Шмидта, контрнаступление было отражено, на фронте фон Бока под Вязьмой уже определился решающий успех, и Гитлер посчитал излишним отвлекать корпус Шмидта для усиления ударного бронетанкового кулака группы армий «Центр». 4 октября, за чаем, сервированным в Ставке фюрера по случаю 60-летия фон Браухича, Главному штабу была поставлена задача захватить плацдармы на Волхове и развернуть с них наступление мобильными войсками в направлении Тихвина с тем чтобы помочь Маннергейму форсировать Свирь, как можно быстрее соединенить линии коммуникаций финских и германских войск и накрепко замкнуть внешнее кольцо блокады Ленинграда восточнее Ладожского озера прежде, чем морозы ранней суровой зимы скуют его воды и откроют ледовую дорогу противнику в осаждённый город. Вопреки ожиданиям Гальдера, горячим энтузиастом этой довольно рискованной операции стал фельдмаршал фон Лееб, совсем ещё недавно не дававший Главному штабу покоя постоянными просьбами о присылке подкреплений в группу армий «Север». Вскоре Гальдеру стала понятна причина этого энтузиазма. Вне зависимости от проблематичного исхода наступления на Тихвин захват и удержание сильной группой мобильных войск предмостного укрепления на восточном берегу Волхова должны были послужить группе армий «Север» лучшей гарантией от возможных попыток противника организовать новый контрудар силами Ленинградского фронта и 52-й армий. Имея болезненную занозу в своей обороне на восточном берегу Волхова, русские впредь не могли себе позволить сосредоточивать на берегу реки необходимые для форсирования Волхова силы, что, в свою очередь, позволяло фон Леебу бросить максимум резервов на укрепление левого фланга группы армий «Север» и обезопасить его на ближайшее время от возможных ударов со стороны ораниенбаумского плацдарма и Ленинграда. Иными словами, захват предмостного укрепления на Волхове был необходимым звеном в ведении активной стратегической обороны, к которой фактически перешла группа армий «Север» в октябре.
К участию в операции в направлении Тихвина были привлечены 1-й Восточнопрусский армейский корпус генерала пехоты фон Бота и 39-й мотокорпус генерала Шмидта, усиленный 8-й танковой дивизией. Прочие войска 56-го мотокорпуса и его штаб были переброшены по железной дороге в группу армий «Центр», где были использованы фон Боком в качестве резерва.
Операция была подготовлена в сжатые сроки и застала противника врасплох. Начавшееся в октябре наступление фон Бока на Москву нарушило планы советского командования по организации прорыва мгинского коридора и немедленной деблокады Ленинграда, а с отъездом Жукова на Западный фронт эти планы и вовсе отодвинулись в неопределённое будущее, поскольку Ленинградский фронт и всё Северо-Западное направление лишились единого энергичного и целеустремлённого командования. За месяц командования Ленинградским фронтом Жуков, помимо прочего, преуспел в войне штабных интриг, добился снятия маршала Кулика с поста командующего 54-й армией и с помощью нехитрого административного манёвра – совмещения постов начальника штаба Ленинградского фронта и командарма 54-й армии в одном лице генерала Хозина - установил единоначалие по обе стороны мгинского коридора. Выстроенная здесь Жуковым схема командования имела лишь один недостаток – она была создана генералом под себя и требовала его присутствия на фронте в качестве непременного условия сохранения высокой эффективности работы штабов. С отъездом Жукова генерал Хозин, далеко не располающий ни административным ресурсом Жукова, ни его авторитетом, выпустил из рук вожжи, штабная рутина очень скоро вступила в свои права и поглотила генерала с головой. К отражению прорыва фельдмаршала фон Лееба на Волхове 54-я армия, уже формально присоединённая к Ленинградскому фронту, оказалась не готова. Стрелковые дивизии её соседки слева, 52-й армии, развёрнутые по берегу Волхова кордоном и не прикрытые бронетехникой в ближнем тылу, не удержали фронт. Взаимодействовать с соседями командирам дивизий было крайне затруднительно: Волховский фронт ещё не был учреждён, 52-я армия находилась под непосредственным командованием Ставки, слишком занятой в эти дни критической ситуацией на Западном фронте. Оказать друг другу помощь атакованные 288-я и 267-я стрелковые дивизии также не могли: рядом, в районе Киришей, переправилась и захватила второй плацдарм штурмовая группа 11-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта фон Бёкмана. 288-я стрелковая дивизия, отброшенная от Грузино, отошла в район Малой Вишеры.
18 октября на плацдарме в районе Грузино сосредоточились значительные силы. 21-я пехотная дивизия развернулась фронтом на север, 12-я Померанская танковая дивизия генерал-майора Харпе и 20-я мотодивизия генерал-майора Цорна развернулись фронтом на восток на левом фланге, 8-я танковая дивизия генерала Бранденбергера и 18-я Силезская мотодивизия генерала Геррляйна - фронтом на восток на правом фланге, 126-я Рейнландско-Вестфальская пехотная дивизия генерал-лейтенанта Лаукса развернулась фронтом на юг, упираясь правым флангом в Волхов. Предмостное укрепление осталась прикрывать во втором эшелоне подошедшая главными силами по западному берегу реки 11-я пехотная дивизия.
Двигаясь на восток через лес по плохим дорогам, нанесённым от руки на карты масштабом 1 : 300000 (другими картами района немецкие штабы не располагали), 20-я танковая дивизия медленно продвигалась на северо-восток в направлении на Будогощь, остальные три мобильные дивизии – в направлении Малой Вишеры. Заморозки, облегчившие движение по плохим дорогам в первый день наступления, вскоре сменила оттепель, дороги совершенно раскисли, колёсная техника встала. Когда 8-я танковая дивизия наткнулась в районе Малой Вишеры на оборону 288-й дивизии, усиленную подтянутыми к городу 25-й кавалерийской и 259-й стрелковой дивизиями, сил для лобовой атаки города у генерала Бранденбергера не оказалось: его артиллерия сильно отстала. Генерал повернул на север, пытаясь обойти город по большой дуге. Тем временем южный фланг вытянувшегося на восток плацдарма был контратакован 25-й кавалерийской дивизией и 305-й стрелковой дивизией. 126-я пехотная дивизия не могла в одиночку удерживать фланг. Генерал Шмидт был вынужден повернуть фронтом на юг всю 18-ю мотодивизию и воспользоваться её бронетехникой, чтобы подтянуть по бездорожью к Малой Вишере застрявшую в грязи 126-ю пехотную дивизию и часть артиллерии 8-й танковой дивизии.
23 октября два батальона пехоты 422-го пехотного полка майора барона фон дер Гольца скрытно обошли город с юга и атаковали предместья. В полдень, когда противник стянул к южным предместьям свои главные силы, Малая Вишера была атакована с запада 426-м пехотным полком подполковника Хеннмана. К вечеру город с населением 18000 человек был под контролем пехоты генерал-лейтенанта Лаукса. Докладывая в штаб корпуса о взятии города, генерал предупредил, что его коммуникации с тылом не обеспечены и что с уходом 18-й мотодивизии на Тихвин он не в состоянии будет долго удерживать город. Фельдмаршал фон Лееб принял простое решение: он вывел дивизию Лаукса из состава 39-го мотокорпуса и переподчинил её группе фон Рока, державшей в составе 1-го армейского корпуса оборону по западному берегу озера Ильмень и по Волхову севернее Новгорода. 18 октября 269-й пехотный полк полковника Эспарса, входящий в испанскую «Голубую дивизию», только что развёрнутую в районе Новгорода, перешёл Волхов южнее Шевелева и развернулся фронтом на юг на правом фланге плацдарма. Теперь генералу фон Року предписывалось взять на себя также снабжение 126-й пехотной дивизии и прикрыть её правый фланг и тыл. Фон Рок двинул через Волхов всю «Голубую дивизию», и к началу ноября она развернулась на правом фланге плацдарма, высвободив 18-ю мотодивизию, ушедшую в сторону Тихвина. На левом фланге, в непроходимых лесах в районе Будогощи, перешли к обороне 20-я и 8-я танковые дивизии. В начале ноября морозы усилились. Это несколько облегчило продвижение немецкой бронетехники на восток, но сильно осложнило жизнь испанской пехоте, не получившей зимнего обмундирования. Спасаясь от морозов, испанцы стянули свои подразделения в несколько деревень и в них оборонялись от противника, давление которого на южный фланг плацдарма день ото дня нарастало. О полученном испанцами приказе контролировать дороги они уже не вспоминали, им едва хватало сил обороняться в деревнях.
Наступление на Тихвин продолжала теперь лишь 12-я танковая дивизия, за которой двигалась во втором эшелоне сильно растянутая колонна 18-й мотодивизии. 31октября дивизия генерала Харпе заняла Ситомлю. Дождавшись прибытия авангарда 18-й мотодивизии, генерал двинулся дальше и, преодолев заболоченную озёрную местность, вышел к Тихвину. Идущий следом генерал Геррляйн обнаружил не обозначенную на карте железнодорожную ветку и по ней, не замеченный противником благодаря разыгравшейся пурге, вышел к городу с востока, просочившись сквозь жидкие боевые порядки 4-й армии генерала Яковлева, ожидающего в занесённом пургой Тихвине подхода 44-й стрелковой, 65-й стрелковой, 191-й стрелковой, 27-й кавалерийской дивизий и 60-й танковой бригады. В ночь на 9 ноября оба немецких генерала ворвались в Тихвин с двух сторон. Застигнутый врасплох командарм Яковлев чудом избежал плена, бросив в городе штабной автотранспорт, армейский обоз и много техники. Противником за три недели наступления было взято 20 000 пленных, захвачено 96 танков, 179 орудий и один бронепоезд.
Гитлер, услышав о занятии Тихвина, немедленно поинтересовался у Гальдера, в состоянии ли танкисты 39-го мотокорпуса продолжить наступление и занять Вологду, то есть продвинуться на восток по тылам противника ещё на 400 километров. Начальник Главного штаба, огорошенный таким вопросом, не сразу нашёлся что ответить фюреру.