Глава СXXX


Осенние дожди, зарядившие с начала сентября, сделали российские дороги настоящим наказанием. Генерал Гудериан, привыкший с утра до вечера колесить на бронемашине, в командирском танке, а то и в открытом автомобиле по передовой и за день объезжать штабы всех свих соединений, за последние два дня, 10 и 11 сентября, проехал всего 300 километров за двадцать часов. Гудериан был в отчаянии: воздушная разведка бездействовала, а крайне растянутые коммуникации его армии требовали максимальной бдительности и оперативности в работе штаба. Встречное наступление фон Клейста на Лубны, на которое рассчитывал Гудериан, и вовсе застопорилось из-за плохой погоды, а потому командующему 2-й танковой армией приходилось отдуваться за двоих.
12 сентября танки Гудериана вошли в Путивль, похоронив последние надежды советского командования наладить взаимодействие Брянского и Юго-Западного фронтов. 10-я отдельная танковая дивизия генерала Семенченко, отрезанная от штаба 40-й армии и от позиций десантников в районе Конотопа, выполняя полученный накануне приказ, пыталась пробиться к Ромнам с северо-запада, но к этому времени в дивизии оставалось на ходу 11 танков и 4 бронемашины, и танкистам удалось пробиться лишь к станции Рубанка, обороняемой отрядом бойцов 17-й железнодорожной бригады. Раздобыв с помощью железнодорожников горючее для танков, дивизия Семенченко возобновила движение на юг, но следовала не на Ромны, занятые немцами, а к железнодорожной станции Сталино в окрестностях Лохвицы, куда должны были прибыть две стрелковые дивизии, перебрасываемые командованием Юго-Западного фронта с Днепра из состава 26-й армии.
Утром 13 сентября генерал Модель, выполняя полученную ночью от майора Франка, возглавляющего передовой отряд 3-й танковой дивизии, просьбу о подкреплениях, сформировал в Ромнах ударную мобильную группу в составе усиленного танкового батальона, трёх рот мотопехоты, противотанковой батареи и батареи полевых пушек, роты сапёров и одной счетверённой зенитной установки. Командование группой генерал возложил на оберста фон Левински. В час дня воздушная разведка обнаружила на просёлочной дороге колонну танков генерала Семенченко, движущуюся в сторону Лохвицы. На подходе к Млынам колонна была атакована с воздуха пикирующими бомбардировщиками и разгромлена. В четыре часа пополудни фон Левински привёл свой отряд в Млыны и встретил там майора Франка, устроившего наблюдательный пункт на колокольне местной церкви. Здесь два немецких офицера держали военный совет. Майор считал силы авангарда недостаточными для продолжения наступления на юг: в любой момент мог последовать танковый удар противника с тыла по ничем не прикрытой коммуникации. Он предлагал дождаться прибытия в Млыны главных сил мотопехоты и артиллерии и лишь после этого атаковать Лохвицу. Фон Левински настаивал на немедленной разведке боем и захвате неповреждённых мостов в окрестностях Лохвицы. Мнение старшего по званию восторжествовало. Сводный отряд выступил из Млын и захватил несколько мостов через Сулу в полутора километрах севернее Лохвицы. Русские открыли огонь из полевых пушек и тяжёлых зенитных орудий, развёрнутых на северной окраине города. Несколько немецких бронемашин и грузовиков были уничтожены в районе мостов. Немецкая мотопехота спешилась и стала обходить город по изрезанной глубокими балками местности, неуязвимая для огня советских батарей. Тем временем батареи фон Левински развернули артиллерийскую дуэль с противником на северной окраине. В 17 часов автоматчики ворвались в Лохвицу с востока. Спустя полчаса восточная часть города была в руках немцев. Между тем подошедший со стороны Ромн свежий батальон мотопехоты тщетно пытался при поддержке танков захватить западную часть города: на улицах танки и пехота нарывались на выстрелы полевых и противотанковых пушек и пулемётный огонь. Жестокий бой продолжался до темноты, но пробиться к центральной площади немцам в этот день не удалось. Ночью оберст фон Левински, оставив в городе арьергард майора Вельмана, вывел отряд из города. Мотопехота окопалась среди балок на восточной окраине; заняв круговую оборону, она приготовилась отразить контратаку противника с востока. Между тем в Ромнах, где накапливались главные силы 3-й танковой дивизии, сапёры под прикрытием трёх танков и трёх бронемашин – всей бронетехники, что к этому времени осталась во 2-м батальоне 6-го танкового полка – с утра до вечера минировали дороги, ведущие из города на запад и восток, чтобы прикрыть хотя бы таким способом растянутые фланги дивизии от вполне вероятного танкового контрудара противника.
Две дивизии резерва Юго-Западного фронта, которые предполагалось перебросить на железнодорожных эшелонах из 26-й армии в район Лохвицы – 289-я стрелковая и 7-я мотострелковая, – были перенаправлены Кирпоносом в Прилуки и Пирятин: нужно было экстренно усилить прикрытие штаба фронта, оставшегося беззащитным в непосредственной близости от прорвавших фронт мобильных частей противника, разведотряды которого уже хозяйничали на всех дорогах, ещё недавно считавшихся тыловыми. Защитники Лохвицы оказались предоставлены сами себе.
Утро 14 сентября выдалось солнечным и по-летнему тёплым. Ещё не сошёл клубящийся над рекой Сулой туман, а бои в городе уже возобновились в полную силу. В пять утра рота мотопехоты под командой гауптмана Пешке с ходу захватила большой мост через Сулу в северной части города и батарею из шести тяжёлых зенитных орудий, доставивших накануне немцам много неприятностей. Спустя пять с половиной часов очаги сопротивления в городе были подавлены, и немногочисленная бронетехника Моделя вошла на улицы Лохвицы и заняла оборону в южной части города, а две роты мотопехоты прикрыли город с тыла и флангов. В 9-й роте 6-го танкового полка к этому времени остался один танк Pz.III командира роты Мюллера-Гауфа и одна бронемашина. Командир полка усилил роту своей командирской машиной с радиостанцией, слил из остальных танков батальона остатки горючего, посадил на броню автоматчиков и поручил усиленной таким образом группе двигаться по дороге на Лубны, где уже второй день вела бой с русскими подощедшая с юго-запада 16-я танковая дивизия генерала Хубе. От Лохвицы до Лубн было всего 40 километров. Группу из 45 человек, включая военного корреспондента Хейзинга, возглавил сидящий вместе с ним в командирском танке старший лейтенант Вартман. Миновав в два часа пополудни аванпост майора Франка в Исковцах-Сенчанских, отряд устремился на юг по просохшей с утра дороге среди полей и невысоких холмов. Ясное солнце припекало, противника не было видно, и марш-бросок на юг представлялся сидящим на броне автоматчикам после привычной дорожной грязи последних дней чем-то вроде воскресной загородной прогулки. Лишь в нескольких местах, где дорога проходила через сильно заболоченную пойму реки, движение замедлялось. Обходя стороной большие деревни, чтобы избежать засады, спустя полтора часа группа Вартмана догнала неподалёку от деревни Тишки хвост советской автоколонны. Бросив обозные грузовики на дороге, водители скрылись в придорожных подсолнухах. Дав им вслед пулемётную очередь, Вартман повёл танки дальше. Поднявшись на вершину холма, лейтенант увидел за холмом всю советскую колонну с артиллерией, кавалерией и двумя танками. Не останавливаясь и не давая противнику опомниться, Вартман атаковал колонну, ведя на ходу огонь из орудий и пулемётов. Русские, увидев два выскочивших из-за гребня холма танка с автоматчиками на броне и не догадываясь, что это весь немецкий отряд, в панике разбежались. В четыре часа в штабе Моделя в Ромнах, где уже начинали волноваться, не получая сообщений из группы Вартмана, облегчённо вздохнули: старший лейтенант вышел на связь и доложил, что находится в девяти километрах от Лубн, а радиосвязь прерывалась, пока танки шли глубокой лощиной. Остановившись на невысоком холме среди стогов сена, лейтенант Вартман направил бинокль в сторону Лубн, откуда доносились звуки канонады. Над городом поднимались к небу густые клубы чёрного дыма, и клонящееся к горизонту солнце окрашивало их в красно-бурый цвет. Бой в городе ещё продолжался. Наконец командир принял решение вести группу в обход города, чтобы никакая роковая случайность не помешала сидящему рядом военному корреспонденту выполнить возложенное на него поручение: отправить в Берлин репортаж с места встречи 1-й и 2-й танковых армий. Часы на руке корреспондента показывали 20 минут седьмого, когда на берегу ручья возле взорванного моста командирский танк Вартмана наткнулся на перемазанных в грязи сапёров 16-й танковой дивизии.