Глава СXI


За столом у Сталина все молчали, к еде никто не притрагивался. Сталин был хмур. Он внимательно изучал карту оперативной обстановки в районе Ленинграда. Жуков тоже воздержался от еды, хотя с дороги был голоден. Выдержав паузу, Сталин, не поднимая глаз от карты, обратился к Жукову, словно возобновляя разговор, прерванный 29 июля.
- Вы были тогда правы.
Жуков промолчал. Он понял, что речь идёт о ситуации на Юго-Западном фронте. Сталин неожиданно переменил тему.
- Неплохо получилось у вас с ельнинским выступом. Куда думаете теперь?
- На фронт, который вы сочтёте необходимым.
Сталин кивнул головой в сторону карты:
- Поезжайте в Ленинград. Город в почти безнадёжном положении. Немцы, взяв город и соединившись с финнами, могут ударить с северо-востока на Москву, и тогда обстановка осложнится ещё больше.
Жуков согласился немедленно вылететь в Ленинград и получил у Сталина разрешение взять с собой из Генштаба несколько генералов по своему выбору.
- А как вы, товарищ Жуков, оцениваете обстановку на московском направлении?
Жуков ответил не сразу.
- Думаю, что немцам в настоящее время необходимо основательно пополнить свои части. По показаниям пленных, потери в группе армий «Центр» очень велики… Но это, конечно, моё личное мнение. У гитлеровского командования свои расчёты, свои соображения. В любом случае нам нужно быть всегда готовыми к упорным оборонительным действиям на московском направлении.
Сталин кивнул, думая о своём, затем без перехода спросил:
- Ну, как дрались части 24-й армии?
- Дрались, товарищ Сталин, хорошо. Особенно 100-я, 127-я, 153-я и 161-я стрелковые дивизии.
Сталин занёс номера дивизий в записную книжку, перевернул страницу и продолжил, опять без перехода:
- Вам придётся лететь в Ленинград и принять у Ворошилова командование фронтом и Балтфлотом.
Вырвав листок из записной книжки, он протянул его Жукову:
- Вручите эту записку лично товарищу Ворошилову.
Жуков готов был немедленно идти, но Сталин его остановил. Немного помолчав, он сказал:
- Плохо складываются дела у Будённого на Юго-Западном направлении. Мы решили заменить его. Кого, по вашему мнению, следует туда послать?
Жуков немедленно порекомендовал маршала Тимошенко.
- А кому поручим вместо него командовать Западным фронтом?
Жуков предложил командарма 19-й армии генерала Конева.
Сталин тут же позвонил Шапошникову в Генштаб и дал указание о вызове Тимошенко и передаче фронта Коневу.
Жуков вновь собрался идти, и вновь Сталин его удержал.
- Как вы расцениваете дальнейшие планы и намерения противника?
- Считаю, что на Юго-Западном фронте в ближайшие дни может сложиться тяжёлая обстановка. Группа армий «Центр» может смять 21-ю армию и прорваться в тыл Юго-Западного фронта. Уверен, что группа армий «Юг» будет осуществлять оперативное взаимодействие с танковой группой Гудериана. Ещё раз настоятельно рекомендую немедленно отвести всю Киевскую группу на восточный берег Днепра и за её счёт создать резервы где-то в районе Конотопа.
- А как же Киев?
- Как ни тяжело, товарищ Сталин, а Киев придётся оставить. Иного выхода у нас нет.
Сталин вновь позвонил Шапашникову.
- Что будем делать с Киевской группировкой? Жуков настойчиво рекомендует немедленно отвести её.
Что ответил Шапошников, Жуков не слышал. Выслушав Шапошникова, Сталин сказал, прежде чем положить трубку:
- Завтра с Тимошенко продумайте этот вопрос, а вечером переговорим с Военным советом фронта.
Сталина и Тимошенко совет Жукова не вполне убедил. Немедленный отвод войск Юго-Западного фронта без предварительной подготовки промежуточных рубежей обороны, без оперативных резервов в тылу, в условиях нарастающего кризиса на флангах и преследования, которое немедленно предпримет через Днепр фон Рунштедт, - всё это, по мнению Сталина, должно было не облегчить положение Юго-Западного фронта, а лишь ускорить катастрофу.
Больше Сталин Жукова не задерживал.
- Думаю, что мы уже крепко опоздали с отводом войск за Днепр, - сказал спустя четверть часа Жукову в Генштабе Василевский, первый заместитель Шапошникова.