Марья Петровна принадлежала к той категории читателей, которые пользуются книгой не столько для пополнения знаний, сколько для обычного времяпровождения. Но, так как совсем недавно Марья Петровна вышла на пенсию… Впрочем, нет. Говорить, что Марья Петровна стала больше читать, потому что стала пенсионеркой, пожалуй, будет не совсем верно, хотя то, что наша новоявленная пенсионерка действительно стала больше читать, вполне справедливо. А причина кроется в новой профессии Марьи Петровны. Наша пенсионерка стала работать вахтёром. И стала работать Марья Петровна вахтёром не потому, что уже не могла справляться со своей прежней работой продавца одежды, а потому, что родственница хозяйки магазина закончила учёбу в университете. Сейчас ведь нет институтов, сплошь одни университеты. И хотя родня была не просто дальняя, но очень дальняя, но ведь неудобно отказать. А так как вакантных мест в магазинах хозяйки Марьи Петровны не было, то она и постаралась уволить свою старую, в прямом смысле слова, работницу. Нет, нет, нашей новоявленной пенсионерке никто не предлагал увольняться. Просто условия Марье Петровне создали настолько некомфортные, обстановка стала настолько нерабочей, что наша пенсионерка сама попросила расчёт, рассудив, что в таких условиях трудиться себе дороже. Хозяйка магазина была довольна и даже для очистки своей совести нашла вполне добропорядочное оправдание. Магазин должен привлекать не только товаром, но и внешним видом продавца. А что может привлекать лучше молодости. Да к тому же новая продавщица имела диплом о высшем образовании. И хотя диплом совершенно не трогал хозяйку, ибо сейчас практически все девушки, получающие соответствующее образование, устраиваются так или иначе в торговлю, но это был тоже плюсик, в конце концов. А Марья Петровна ведь не пропадёт.
Действительно, наша простодушная пенсионерка, которая так и не догадалась о коварстве своей хозяйки, практически сразу же устроилась вахтёром. И хотя работать приходилось всего два дня в неделю, по субботам и воскресеньям, но ведь работа была рядом с домом. Это совсем не маленький плюс, согласитесь. А то, что приходилось трудиться по выходным, так ведь у Марьи Петровны сейчас все дни недели были выходными. А работа не трудная. Только и надо было, что постоянно находится на своём месте. Дело в том, что на втором этаже, где было рабочее место Марьи Петровны, располагались несколько магазинов автомобильных товаров, которые работали в основном, как и полагается, по будням. Как и буфет, который так же был расположен на этом втором этаже. Однако не все магазины были открыты по выходным. И вот присматривать за этими неработающими торговыми точками и приходилось Марье Петровне. Стеклянные перегородки, отделявшие магазинчики от коридора, были хотя и высокими, но при желании, всё же можно было что-то ухватить с полок. Что и делалось бы любителями не столько лёгкой поживы, сколько любителями уколоться или выпить, не будь на этаже вахтёра. Поэтому и требовалось постоянное присутствие Марьи Петровны.
Первые свои рабочие дни Марья Петровна ограничивалась только просмотром телевизионных программ. Но смотреть телевизор весь божий день рядом с работающей холодильной установкой буфета было несколько утомительно. Хотя холодильник шумел не сильно и особо не беспокоил, но всё равно слух приходилось напрягать. Поэтому Марья Петровна вскоре перешла от просмотров телепередач к чтению книг. А что ещё делать в коридоре одной целый день? Поневоле читателем станешь.
Конечно, иногда и телевизор включала наша вахтёр. Надо же разнообразить свой трудовой день. И вот однажды, переключая каналы, Марья Петровна наткнулась на концерт некоего чтеца. Кто он, Марья Петровна не знала, но читал мужчина хорошо, читал и прозу и стихи. Задушевно читал, захватывающе. И вспомнила Марья Петровна, что ещё до перестройки, когда она работала копировщицей на заводе, участвовала и она в концертах заводской самодеятельности. Нет, она не читала прозу, не декламировала стихи, она пела. Многие говорили, что у неё талант, что у неё весьма неплохой голос. Марья Петровна верила этому. И не потому, что хотела верить, хотя это тоже вполне веская причина, но верила потому, что вполне соглашалась с тем, что имеет задатки певицы. Читатель, вероятно, спросит: «А почему же не стала Марья Петровна певицей»?
Но Марья Петровна никогда и не задавала себе такого каверзного вопроса. Просто сколько она себя помнит, ещё будучи совсем маленькой, любила она играть в артистку, любила, когда дворовый конферансье объявлял, что сейчас выступит «народная артистка». Дальше называлась её фамилия, и она начинала петь. Довольны были все. Все смеялись, охотно хлопали, вызывали на бис. Даже её родители, иногда присутствующие на этих доморощенных концертах умилялись и смеялись до слёз. Но дальше этого не пошло. Родителям её даже и в голову не пришло проверить, есть ли у дочки талант к пению, к музыке. Они были простыми рабочими людьми, которые не очень задумывались о будущем дочери. А чего тут думать? Вот подрастёт и сама устроится в жизни. Чать не пропадёт. Маша действительно не пропала. После школы легко устроилась на ближайший завод копировщицей и даже через некоторое время стала получать зарплату больше, чем работающие в отделе инженера. Работа то у неё была сдельная. И чертежей требовалось много. И не видела Маша никакой потребности в учёбе, в поступлении в институт или хотя бы техникум. Зато наша копировщица охотно пела в художественной самодеятельности, не помышляя о большем.
А вот теперь, здесь, на вахте, прослушав случайно неизвестного ей чтеца, стала Марья Петровна к своему чтению относиться совершенно по-другому. Захотелось ей не просто пробегать глазами по строчкам, читая романы Дашковой, но и как-то выразить вслух прочитанное. Конечно, современные детективные романы нашего ширпотреба мало подходили под критерий высокого искусства, поэтому Марья Петровна вскоре стала брать на работу классику, которую она в своё время приобретала по подписке на заводе. Приобретать книги в то время было модно. Тем более, что книги, впрочем, как и всё остальное в нашей стране, были в большом дефиците. На макулатуру, конечно, давали более увлекательное чтиво, но для интерьера более всего подходили всё же солидные корешки классиков. И наконец, классики дождались своего часа. А Марья Петровна читала их вдумчиво, многократно проговаривая про себя монологи героев. Даже описание природы, которое она обычно читала вскользь, Марья Петровна теперь старалась не только представить зримо, но и старалась подобрать для своего неслышимого чтения соответствующую интонацию.
В конце концов, Марье Петровне даже захотелось почитать кому-нибудь вслух свои монологи. Но кому читать на работе? Не редким же посетителям магазинов, которых интересовали лишь масла, присадки, запчасти.
Однажды, совершенно непроизвольно, Марья Петровна продекламировала классика дома, в присутствии супруга. Эффект был просто потрясающий, хотя и не такой, на который рассчитывала Марья Петровна. Супруг посмотрел на Марью Петровну с таким беспокойством, с таким испугом, как он не глядел даже на температурящего сына, когда тот, в трёхлетнем возрасте лежал дома с высокой температурой.
Больше Марья Петровна не забывалась. Правда она как-то сделала попытку читать стихи вслух в то время, когда дома никого из близких не было. Однако из этой затеи тоже ничего не вышло. А всему виной стала любимая кошка, которая оказалась невольным слушателем неожиданного концерта. В тот раз, как на грех, Марья Петровна решила почитать стихи на военную тематику. Эти стихи трогали её своей патетической эмоциональностью. На её любимую кошку эти стихи произвели тоже очень большое впечатление. Её Мурка стала тревожно бегать вокруг своей хозяйки, обеспокоенно заглядывая той в глаза. Такое беспокойство Мурка проявляла до этого чтения стихов лишь один раз. Это случилось, когда Марья Петровна решила пожарить на вертящемся шампуре духовки курицу. И всё бы ничего, но жир, капающий с птицы, стал столь сильно чадить, что вскоре вся квартира покрылась густым дымом. Её Мурка ударилась в величайшую панику. В тот раз она тоже стала обеспокоенно бегать вокруг своей хозяйки, тревожно заглядывая той в лицо и истошно мяукая. Так и не отходила Мурка в тот раз от своей хозяйки, пока квартира не была проветрена, а курица стала, как обычно, жарится на сковороде.
Точно так же любимая кошка Марьи Петровны стала себя вести и при чтении хозяйкой стихов на военную тематику. Марья Петровна хорошо понимала свою кошку. Вполне естественно, что Мурка обеспокоилась, ведь Марья Петровна говорила со своей любимицей до этого случая лишь ласковой интонацией, нежно поглаживая при этом кошку вдоль шёрстки.
Нет. Марья Петровна не осудила ни мужа, ни тем более свою любимую Мурку. За что? За то, что кошка чутко улавливает интонацию хозяйки? Или за эмоциональную глухоту супруга? Ни кошку, ни супруга винить было не за что. Поэтому Марья Петровна стала давать свои концерты в тишине пустующего коридора. Разумеется, она ничего не читала вслух. Зачем? Но ведь у нашей пенсионерки было воображение, и она его включала полностью. И пусть ей никто не кричал бис, как в детстве во дворе, пусть ей никто не хлопал, как это было во время самодеятельности, но какое это имело значение. Душа Марьи Петровны всё равно выражала прекрасное. А ведь это самое главное.