Смена у охраны закончилась и все стояли в вестибюле уже переодетые, ожидая ещё одного сменщика, который вот-вот должен был подойти. Володя, бывший пограничник, стоя возле самой двери, старательно чесал свои яйца, раскорячив кривые как ухват ноги. Петюнчик просматривал наличие ключей и казалось не смотрел на старого погранца. Я равнодушно по привычке созерцал экраны мониторов, хотя в это раннее утро, когда до рабочего дня оставалось уйма времени, никто не мог нарушить наш покой. Двор был абсолютно пуст. А Володя всё чесал и чесал яйца, недоумённо бубня себе под нос, хотя все его слышали вполне хорошо, ведь во всём здании кроме нас не было ни души и даже старенький приёмник был выключен. А бубнил Володя всё одну и туже фразу с очень недоумённой и даже как бы слегка обиженной интонацией:
- И к чему это яйца чешутся? И к чему это яйца так чешутся?
Вообще-то Володя был человеком весьма скромным, но почесать себя даже в интимных местах не считал за неприличие в чисто мужской компании. Да, да, дорогой читатель, не удивляйся, Володя действительно у нас очень скромный человек. Вот его недавно наградили орденом за события далёкой давности, за боевую службу в районе острова Доманский. Кто постарше, тот помнит, насколько тогда была напряжённая обстановка на границе с Китаем, где немало наших парней полегло, потому как и бои были. Так вот Володя даже и не рассказал о получении боевого ордена и об этом мы узнали много позже сего знаменательного события. Я же говорю, очень скромный человек. Никогда о себе ничего не рассказывает. А ведь боевые награды так просто не вручают, это всем известно. Ну, а то, что он в нашей мужской компании в открытую чесал себя в столь интимных местах, так ведь во всём здании ещё никого кроме нас не было. Не в трамвае же ему зуд ликвидировать. Поэтому мы и не обращали внимания на сетования своего товарища, продолжая заниматься кто передачей смены, кто приёмкой. Лишь Петюнчик, самый молодой из нас, и самый невоспитанный не выдержал и громко расхохотавшись, ехидно заметил:
- Я не знаю к чему, но точно знаю почему? Это ты Вова подхватил видать мандавошек.
- Да какие мандавошки, - совсем не поняв солёного мужского юмора, стал оправдываться Володя, - я всё лето с дачи не вылазию. Вот и сейчас туда еду. Мне целую стену надо заштукатурить, да ещё швы потолочные заделать.
- Ты кончай ягнёночком прикидываться, старый развратник. Смотри своей бабке сюрприз не подари, а то она тебя сразу прибьёт за такой подарок.
Я ожидал, что Володя продолжит возмущённые оправдания, но он вдруг самодовольно усмехнулся и, наконец-то перестав ковыряться между ног, сообщил:
- Не прибьёт.
- Ещё как прибьёт, - продолжал упорно настаивать несносный Петюнчик.
Но Володя, расплывшись в самодовольной улыбке, с откровенным самодовольством возразил:
- Не прибьёт, уж я то знаю.
- Знает он, - продолжал подсуживать коллегу несносный Петюнчик, - как будто уже одаривал супругу роем мандавошек.
Я думал, что сейчас-то Володя наверняка рассердиться на настырного Петю, но тот вдруг расплылся широкой самодовольной улыбкой и с нескрываемым хвастовством гордо сообщил:
- И мандавошками одаривал и триперком тоже, всякое бывало.
От неожиданности сообщения я, прекратив взирать на пустые экраны мониторов, внимательно вгляделся в лицо своего напарника. Оно светилось не просто детским хвастовством, но и непомерной гордостью, которой я у него не заметил даже тогда, когда он признался, что его наградили боевым орденом. Да и вся фигура Володи теперь преобразилась. Он стоял не в раскорячку, а буквально по стойке смирно, словно получая высокую правительственную награду и, в его глазах светилась неимоверная мужская гордость.