- Что случилось, Коль, Коль?
Так к президенту фирмы могли обращаться только самые близкие люди, каким и был его заместитель, а так же друг ещё с детсадовской поры.
- Что с тобой? Какой-то ты потерянный в последнее время, Колян.
- Надоело всё. Устал.
Интонация шефа представляла собой коктейль равнодушия и чёрной меланхолии. А уж что может быть хуже для коллектива, когда командир не просто в унынии, но прямо таки в депрессии. Однако для закадычного корифана состояние шефа было более чем непонятно.
- Да ты что? Мы, слава Богу, на плаву и заказами обеспечены. Другие то вон, вообще, - и лучший друг сделал взмах рукой, означающий безнадёжность и отчаяние.
- Дело не в этом, Боря, - с тоской подперев голову, тихо ответствовал президент фирмы.
- Да ты, видать, просто переутомился, Коля. Всё дело именно в том, чтобы шло дело! – Сказав столь замысловатую сентенцию, зам немного помолчал, как бы оценивая её на вкус, и остался доволен витиеватой точностью.
- Я не о бизнесе, я о семье, - Николай Николаевич провёл по лицу руками, будто умываясь. Это был жест отчаяния и усталости.
- Не понимаю. Ты что, поругался с Ниной? – в искреннем изумлении не сдержал эмоций лучший друг детства, который хорошо знал семью шефа, его очаровательную супругу. Внутрисемейные отношения тоже не были тайной. И вдруг услышать такое заявление от Николая. Это было более чем странно. И теперь верный друг с беспокойством, словно преданный домашний врач, всматривался в лицо своего шефа.
- Нет, - коротко и мрачно ответствовал тот, кого называли Колей.
- Так что? – вскричал ничего не понимающий Боря, ибо ответ шефа не внёс ясности, но скорее сумбур в голове друга.
- Отчаялся я, - с нескрываемым душевным надрывом ответствовал Коля, - десять лет бьёмся, чтобы ребёнок был и всё впустую. Да тебе же известна наша проблема.
- Ну, - Борис растерянно подбирал нужную фразу и не мог пока ничего сложить из теперешнего смятения.
- Вот тебе и ну, баранки гну. Я и миллионером то стал для того, чтобы на лечение хватало. Сколько денег мы впулили в это дело, - Николай нахмурился, осознав, что рассуждает о здоровье супруги, как о бизнесе, но всё же с горечью докончил, - со стороны даже и представить трудно, если не невозможно.
- Брось, не отчаивайся, - бодрым тоном оптимиста, несколько фальшиво, воскликнул Борис.
- Тебе легко говорить, у тебя и пацан, и девка.
Напоминание о детях вызвало у лучшего друга в данный момент не гордость, но смущение.
- Брось, не отчаивайся, - повторил он, - вон Рамиль, двадцать лет в браке прожил и только на двадцать первом году очко выпало. Родила его Надия. Помнишь, как мы удивлялись.
- Ага, конечно, помню, как и ваши дурацкие скабрёзные предположения.
Побарабанив пальцами по полированной поверхности стола, Коля досадливо отвернулся к окну.
- Ну…
- Что ну, ну?
- Да ведь его Наильчик вылитый Рамиль, сейчас-то это видно. Самое главное не отчаивайся, надежду не теряй.
- Тебе легко говорить, а я даже к сексу интерес потерял. Да и Нинка, видать, тоже. У нас месяца полтора близости не было, а она и не настаивает. А ведь баба то молодая, а выглядит вообще девочкой,- Коля в отчаянье махнул рукой.
Наступило тягостное молчание. Верный зам не знал, как утешить друга и что вообще надо говорить в таких случаях. Так они и сидели некоторое время молчком: один обескураженный, второй в чёрной меланхолии.
- Слушай! – победоносно прокричал Борис. Вероятно, так же вопил и Архимед, выскакивая из своей легендарной ванны. То, что этот вопль может кто-то услышать, не беспокоило Бориса. Рабочий день закончился, в офисах не было ни души, а уборщица приходила несколько позже.
Несколько вздрогнув от неожиданности, Николай чуть вопросительно посмотрел на друга, лицо которого светилось победой.
- Слушай, тебе надо просто развеяться.
- Это как? – мрачно усмехаясь, вяло полюбопытствовал Николай.
- А так, - хитро улыбаясь, начал объяснять верный Боря, - надо в номера к девочкам махнуть.
- А как же твоя супруга? – не скрывая лёгкого ехидства, поинтересовался шеф.
- Ну, а чего супруга то? – слегка смутившись, ответствовал верный Боря, и тут же, не желая более останавливаться на щекотливом вопросе, с наигранным отчаянием воскликнул, - да что не сделаешь ради лучшего друга.
Уловив ироничную ухмылку на лице начальника, выставил вперёд поспешно ладошку и, как бы пресекая всякие возражения, уверенно продолжил развивать тему.
- Знаю, знаю, ты не любитель таких мероприятий. Я тебя понимаю. Ты хотел, чтобы Нина забеременела. Не растрачивал себя. Правильно, так и надо. Но, - тут Борис приблизил своё лицо, на котором так и играли блики заботы о ближнем, к лицу шефа, - сейчас вопрос о другом, о том, чтобы вернуть тебе интерес к сексу, а значит и к жизни. Для этого нужна встряска, - закончил он уверенным, энергичным тоном.
Николай Николаевич же был не в том состоянии, чтобы сопротивляться. Так он стал завсегдатаем номеров. Лечение и воздержание были совсем заброшены. Теперь он не только не отказывал себе в рюмке, другой, но и, порой, позволял себя, как он выражался, «расслабляться» весьма прилично, вернее совсем неприлично. Супругу он как бы даже перестал замечать, живя своей жизнью. И хотя у Николая Николаевича порой и возникали мысли насчёт того, что довольно глупо тратить «на это» такие деньги, но благоразумие тут же заглушалось другим аргументом: «А разве на лечение уходило меньше?». Угрызения совести также не мучили Николая Николаевича. Да и о чём терзаться. Женщина всем обеспечена. Пусть живёт, как хочет. Может даже и университет закончить, который она некогда бросила. Вспоминая то время, когда постоянно жил мыслями о жене, когда хотелось, чтобы супруга уделяла больше времени ему, а не урокам, зачётам, сессиям, Николай хмурился, но, однако, более по привычке. Да и что ворошить прошлое. Супруг теперь даже спал в другой комнате.
Этот вечер был обычным, развлекательным. Удобно расположившись в кресле за столиком, Николай традиционно успокоил себя мыслью о трудном рабочем дне и о том, что он, такой уставший и вымотавшийся, вполне заслужил отдых и отдохновение. Время было не столь позднее и мужская компания решила не торопить события и посидеть сначала без дам, тем более, что необходимо было обсудить некоторые вопросы делового характера. Так они и сделали. Отсутствие дам было необычно, но всем данная необычность нравилась, так как напоминала романтический мальчишник. Поэтому никто не возражал против нарушения традиционного регламента. Однако, когда степень опьянения достигла некоторого порога, когда дела становятся как бы неуместны, постепенно перешли на анекдоты, которые по мере опьянения участников застолья становились всё более сальными. Обычно некурящему Николаю Николаевичу захотелось закурить. Бесцеремонно взяв из чьей-то пачки сигарету, вспомнил, что не имеет ни спичек, ни зажигалки. Но от стены, неслышно, словно тень, тут же отделился официант. Подождав, пока клиент раскурит сигарету, наклонился и негромко, но отчётливо произнёс:
- Сегодня Николай Николаевич, новенькая поступила. Манеры, поведение, - официант сладко прищёлкнул языком, - английская королева. Ещё ни с кем не была. Сегодня дебют.
- Хорошо, забронируйте её для меня, - несколько заплетающимся языком, попросил, или скорее приказал Николай Николаевич.
Понимающе улыбнувшись, официант собирался уже поспешить выполнить заказ, но его остановил сам заказчик:
- Постой, давай-ка веди меня прямо к ней сейчас.
Поддерживаемый услужливым официантом Николай Николаевич тяжело приподнялся:
- Господа, меня только что соблазнили хорошенькой дамой. Далее гуляем, кому как вздумается.
Коллектив мужчин вовсе не возражал, а слова шефа были встречены дружным, хотя и не совсем стройным гулом одобрения.
- Фрукты, коньяк. В общем, всё как обычно, - распоряжался между тем тот из официантов, от которого и поступило заманчивое предложение. Распоряжение было отдано более молодому человеку, который тут же исчез.
Николай Николаевич неспешно, поддерживаемый надёжно официантом, пошёл навстречу с дебютанткой.
Насчёт партнёрши тот не обманул. Хотя женщина стояла спиной к нему, не шевелясь, но что-то такое было в её позе, фигуре и даже одежде, что-то очень и очень знакомое, такое, что буквально приковало внимание Николая Николаевича. Наш развратник даже почувствовал некое смущение. «Чёрт, однако, как она напоминает мою супругу, - подумал наш ловелас, - всё же зря я так много пью. Эдак, не знай что, померещиться может». Служитель между тем уже вышел. Николай Николаевич продолжал в нерешительности стоять возле дверей, не зная, куда направить своё не совсем послушное тело: к столу с закусками или прямо к дебютантке. Женщина между тем медленно и не совсем уверенно обернулась. Но это движение вызвало у Николая Николаевича буквально шок. Перед ним действительно была супруга.
- Нина!?
- Коля!?
Оторопело супруги глядели друг на друга.
- Так вот ты где задерживаешься. А то всё кризис, кризис, трудные времена, работа. Теперь я понимаю, почему у нас детей нет. От переутомления, - закончила она весьма ехидно.
- Я? Чево? Да я и не взглянул ни на кого, пока с тобой живу.
- Значит, ты в номерах с повязкой на глазах трахаешь баб? – нервно и одновременно зло улыбаясь, с нескрываемым сарказмом спросила супруга.
- И она мне язвит! – возмущённо воскликнул уязвлённый супруг, трезвея всё более и более, - а сама-то ты как здесь оказалась? – гневным и требовательным голосом спросил он жену. И не давая супруге возможности что-либо сказать, сам же и ответил, - приключений захотелось! Деньги тебе, как я понимаю, не нужны.
- Причём здесь деньги, скотина.
- Вот и я говорю, что не причём, - ухмыляясь гадливо-презрительной ухмылкой, отпарировал Николай Николаевич.
- Да какое ты имеешь право меня упрекать, - возмущённо вскричала дебютантка, - тем более, что уже год со мной не спишь.
- Не год, а меньше, наверное, - попытался внести ясность педантичный Николай Николаевич.
- Конечно, это меняет дело. Почти что год это разве много? Совсем мало. А я не живой человек.
- И ты решила устроиться сюда? – не столько возмущённо, сколько донельзя удивлённым голосом воскликнул обескураженный супруг.
- Да. Но не потому, что приключений захотелось.
- А что же тебе захотелось? - свирепея, поинтересовался супруг.
- Мне Томка посоветовала, чтобы забеременеть. Она сказала, что в такие места должны ходить мужики, которым жён мало, то есть сильные. Она мне и помогла сюда устроиться. Знаешь, как я боялась, - глядя насторожённо на супруга, призналась Нина.
- Боялась? Господи, а если бы вместо меня оказался Томкин муж или Борька, или ещё кто из моих друзей?
- Ты хочешь сказать?!... Ну, вы кобели! Ну, вы…, - ноздри жены раздувались от ярости.
«Красивая она у меня всё же баба», - подумал Николай Николаевич, чувствуя, что желания охватывают его всё сильнее и сильнее.
Наверное, у супругов ещё никогда не было столь бурной совместной ночи. Они были как сумасшедшие. Слёзы, оправдания, взаимные извинения и скандальчики перемежались с любовью. Уходили они из номеров вместе. Подскочившему сутенёру Николай Николаевич, ничего не объясняя, вручил визитную карточку и, отмахнувшись, обронил:
- Потом обсудим все вопросы.
С той ночи Николай Николаевич перестал посещать номера. Нина сделала вид, что простила супруга. А что ей оставалось делать. Волноваться беременным не рекомендуется. А Нина наконец-то забеременела.