Глава 105.


В три часа ночи 5 июля фельдмаршал Манштейн начал решительное наступление на южном фасе Курской дуги. В небе полыхнула зарница. Загремели залпы тяжёлой артиллерии 4-й танковой армии. Завыли ракеты реактивных миномётов "небельверфер".

Артподготовка продолжалась полчаса. С первыми лучами рассвета в небе загудели эскадрильи бомбардировщиков. Восходящее солнце померкло в тучах дыма и пыли над позициями 52-й, 67-й и 71-й гвардейских стрелковых дивизий армии генерал-лейтенанта Чистякова.

Главный удар Манштейн наносил левым флангом вдоль шоссе Беглород - Обоянь - Курск силами 48-го танкового корпуса и мотодивизии СС "Великая Германия". Другой сильный удар он наносил в центре, вдоль полотна железной дороги Белгород - Прохоровка - Курск, силами танкового корпуса СС. Вспомогательный удар наносился на правом фланге с небольших плацдармов за Донцом восточнее и южнее Белгорода в общем направлении на Корочу. Здесь действовала оперативная группа генерала Кемпффа в составе 3-го танкового корпуса генерала Брайта и 11-го армейского корпуса генерала Раусса.

Вслед за огневым валом, под прикрытием сильного задымления, через сделанные накануне проходы в минных полях двинулись танки. Впереди шли "тигры", "пантеры" и "Фердинанды". За ними следовали средние и лёгкие танки и мотопехота в бронемашинах.

Дорогу танкистам прокладывали пикирующие бомбардировщики, они сбрасывали на позиции пехоты и артиллерии противника помимо обычных фугасных бомб кассетные бомбы новейшего образца. Это были контейнеры SD-1 и SD-2. Раскрываясь над самой землёй, контейнеры высыпали на цель 180 двухкилограммовых или 360 килограммовых осколочных мини-бомб. Эти мини-бомбы производили страшное опустошение в окопах и траншеях гвардейцев.

В шесть часов утра, объехав полки, Катуков и Попель заняли места за столом под яблоней у хлебосольного и пунктуального генерал-лейтенанта Чистякова. Графинчик и бутерброды с холодной говядиной уже стояли на столе. Дымилась сковорода с яичницей. Потирая руки, собирались приступить к завтраку, когда в саду разорвался пристрелочный шрапнельный снаряд. Из дверей штаба выбежал адъютант.

- Товарищ командующий! В расположение штаба армии прорвались немецкие танки.

Бросив завтрак, Катуков и Попель метнулись к машинам. Водители дали полный газ. И вовремя. Уже было видно без бинокля, как из густых зарослей орешника на юге выползают широкой прерывистой цепью немецкие танки.

- Что за чёрт! Откуда взялись эти танки? Как они ухитрились преодолеть эшелонированную полосу заграждений? - недоумевал генерал-лейтенант Катуков, благополучно домчав с Попелем до штаба 1-й танковой армии. Первым делом Катуков позвонил командиру 6-го танкового корпуса генерал-майору Гетману. Корпус Гетмана стоял во втором эшелоне по берегу реки Псёл и оборонял мост в Обояни.

- Доложи обстановку, Андрей Лаврентьевич! Мы только что из штаба армии Чистякова. Едва унесли ноги от танков Манштейна. У тебя пока тихо?

- Корпус в полной боевой готовности развёрнут на своих позициях. Контакта с противником не имеем. Только два противотанковых артполка, выдвинутые накануне к линии фронта в расположение 52-й гвардейской стрелковой дивизии, ведут с утра тяжёлый бой и несут вместе с гвардейцами большие потери. Всё же им удалось подбить несколько "тигров". Противник рвётся кратчайшим путём к Обояни. Но мои ребята его не пропустят.

- Молодцы! Докладывайте постоянно.

Лишь к вечеру картина сражения начала проясняться. Танки Катукова, скрытно выдвинутые в расположение армии Чистякова и хорошо замаскированные в засадах, пропустили тяжёлые немецкие танки мимо, а когда следом подошли лёгкие танки, мотопехота и обозы, на их пути вдруг ожили стога сена, повалились стены хат и плетни хуторов, из засад вышли танки Т-34 и принялись громить тылы и коммуникации танковых дивизий Манштейна. В результате тяжёлые немецкие танки оторвались от пехоты и от снабжения и остановились в ожидании горючего и боеприпасов.

Но и гвардейские дивизии армии Чистякова понесли тяжкие потери от огня тяжёлой артиллерии и от бомбардировки с воздуха, и танкистам Катукова некому было оставить отбитые в контратаках позиции. Танки отступили, прикрывая отход поредевших гвардейских дивизий.

Подводили итоги дня и в штабе Манштейна.

На правом фланге, у генерала Кемпффа, продвижения почти не было. Но на это и не рассчитывали. Достаточно было того, что Кемпфф приковал к своим плацдармам значительные силы противника, лишая Ватутина возможности маневрировать по фронту и прикрывая ударом главные силы, тылы и коммуникации наступающих дивизий Манштейна.

Наибольшего успеха Манштейн добился в центре. Командир танкового корпуса СС генерал Гауссер с утра наблюдал за ходом боя с позиций мотопехотного полка "Дойчланд".

- Всё идёт по плану, господин генерал, - докладывал командир полка. Батальон авангарда ведёт с переменным успехом трудные бои, но неуклонно продвигается вперёд. Рота капитана Шрайдера первой добралась до противотанкового рва и отразила все контратаки до прибытия подкреплений.

Через пробитую брешь в ров спустились гренадёры и сапёры мотопехотного полка "Фюрер". Слева и справа от них наступали батальоны и полки мотодивизий "Тотенкопф", "Лейбштандарт" и 167-й пехотной дивизии. Русская гвардия повсеместно оказывала яростное сопротивление. Особенно сильным оно было перед фронтом "Лейбштандарта". Командиру роты подрывников пришлось под прикрытием выставленного задымления лично вести своих людей в рискованные рейды. Мощные взрывные заряды сделали своё дело. Один за другим были приведены к молчанию пять советских бетонных бункеров. Лишь после этого наступление "Лейбштандарта" возобновилось. Гренадёры проникли в первую траншею противника, по ходам сообщения добрались до господствующей высоты и с ходу захватили её.

Однако сразу за первой, в пятистах метрах позади неё, у русских обнаружилась вторая линия укреплений.

Собрав донесения за день, Манштейн подтвердил задачу войскам: к исходу 7 июля быть в Обояни.