Поначалу всё было просто великолепно. Как в рекламном ролике, где кругляши переворачивались одной стороной и выигрывались. И нам в этой игре нравилось всё; и треск разлетающихся картонок от солидной, с рельефными оттисками биты, и яркие картинки на фишках. Даже мои мама с папой позавидовали. Папа, повертев в руках эти яркие лепёшки, вздохнул и сказал: - Здорово! В моём детстве таких не было. Мы на пивные пробки играли, чики. - Чего, чего? – не понял я. - Пробки мы так называли, - самодовольно сказал папа. А я очень удивился, потому что никогда не слышал от него такой интонации. Папа же улыбнулся отрешённо мечтательно, как будто бы целый торт съел один и посмотрел куда то сквозь меня, как бы заглядывая в невидимую мне даль. - У меня целый вот такой мешок пробок был. И он развёл руки как на картине про охотников. - А бита свинцовая была. И хвастливо уточнил: - Я её тоже выиграл. У Валеры Сивакова. А он в свою очередь у Боцмана. И сияя так, словно рассказывал о победе на Олимпийских играх, добавил: - И сколько Валерка ни пытался у меня её потом отыграть, так у него ничего и не получилось. При этом папа ухмыльнулся счастливо, победоносно, хвастливо. Колян и то из своей ухмылки такое ассорти чувств не может изображать, когда свою силу демонстрирует. Куда уж ему. А рассказывать так интересно, как папа он вообще не умеет. В этот раз его даже мама заслушалась и тоже в воспоминания ударилась. - Мы фантики складывали, - сказала мама, - ими и играли. - Ну, в фантики и мы поигрывали. Это совсем другая игра, - авторитетно возразил папа. А мама при этом сконфузилась. Видать ей стыдно стало, что она не знает различия в таких распространённых когда-то играх, таких нюансов. И краснея, она начала оправдываться: - Принцип то всё равно один и тот же. После этих слов папа посмотрел на маму так, как смотрит обычно на Катьку Дреня, когда та что-нибудь ляпнет совсем несуразное. - Ну, знаешь. Сравнивать пробки и фантики это просто ни в какие ворота не лезет. Пробки это почти что как игра на деньги. Это азарт, страсть. Глаза у папы разгорелись. Мне даже показалось, что они вот-вот засветятся рубиновым блеском, как в хорошем жутике про нечистую силу. - К тому же это и спорт. Попробуй, попади в кон с десяти шагов. Знаешь, какой тут навык нужен. Это редко кому удаётся. Самое лучшее недалеко от черты. Я смотрел на папу раскрыв рот. Мне даже захотелось пойти к ларькам и поискать там пивные пробки. - Ну, папа, тебе только в рекламе работать, - выразил я своё восхищение. А папа почему-то смутился и сказал: - Да, ладно. Чего там. Дело прошлое. Это у него было прошлое. А у нас как раз самое настоящее. Потому что вскоре вся школа играла в чики. И каждый чик имел свою цену. Некоторые, это эротические, даже целую десятку стоили. Потому что на них тётки раздеваться умели. Стоило только послюнявить палец и пройти по кружочку, как тётенька сразу голенькая становилась. Хотя мне, честно говоря, картинки из разных мультяшек больше нравились. А ещё пиратские, с метками и одноглазыми рожами. Думаю, надо вам сказать, что наша школа одна из самых умных в городе, потому как здесь много специализированных классов; есть и художники, есть и танцоры, есть и экономисты, есть и спортсмены. Кого-кого только нет. Развитых у нас пруд пруди. Ну, те, кто уже познакомился с нашей компанией, это уже наверняка поняли. Один Дреня очкарик чего стоит. Эрудированный, начитанный, башковитый. Когда мы начинали нашу азартную жизнь, чиков в ларьках и в помине не было. Откуда они брались, никто и понятия не имел. За каждым чиком приходилось буквально охотиться. Дефицит на них был страшенный. Наверное, из-за этого и возникли в нашей школе разные банки, кредитные товарищества и даже ломбарды. А те, кто специализировались на экономике, возглавили эти общества. А так как чиков у них при себе было на огромные суммы, такие на которые можно было не один велосипед для взрослых купить, то естественно, что ребята из спортивных классов, стали у них охранниками. А наша компания в хореографическом классе училась, а Максик так вообще художником был. Поэтому мы как бы не удел оказались. Досадно, конечно. Особенно обидно было лицезреть на этих банкиров в школьном буфете, где они не только сосисками без гарнира объедались и другую вкуснятину хавали, но ещё и своих телохранителей до отвала кормили. Первым не выдержал Максик. - Разве это справедливо? – спросил он как-то раз, обращаясь ко всей нашей компании. И мы сразу поняли о чём идёт речь. - Да не расстраивайся ты так, Макс, - пропищала Катька, - тебе что, сосисок не хватает разве? Хочешь, я тебе свою буду отдавать. А также и котлетки. У меня от них всё равно отрыжка. Да и, говорят, от мяса стареешь. - Ты лучше мне отдавай, - пробурчал Колян. - Да разве дело в сосисках или котлетках, - насупившись, произнёс Дреня, - хуже всего то, что я, высокоинтеллектуальный человек, чувствую себя какой-то инфузорией рядом с этими, которые поодиночке даже в туалет не ходят, а всё с качками из спортивных классов. - Брось, Дреня, нашёл из-за чего расстраиваться, - пробасил Колян, - ну, хочешь, я тебя в туалет провожать буду? От такого проявления товарищества у нашего очкарика даже слёзы на глазах выступили, которые сквозь его линзы очков выглядели крупным жемчугом. - Спасибо, Колян, ты настоящий друг, - только и сумел промолвить Дренька. - Ладно, ребята, - говорю я, - разве мы плохо с вами живём? У нас есть своя компания и это самое главное. Ведь чтобы быть счастливым, не обязательно состоять в банке или чиковой мафии и ходить группами в уборную. - Конечно, - пропищала Катька. - Правильно Славок, - прогудел Колян, обнимая меня за плечи. - Превосходный спич, - похвалил и Дреня. Один лишь Максик не оценил моего красноречия и насупившись сообщил: - Вы как хотите, а я докажу им, я их все обанкрочу, - и он грозно взмахнул кулаком куда-то в пространство. Мы все опешили от его слов и жеста. Мне стало как-то тревожно. А Катька подошла к Максику и, положив ему на плечи ладошки, испуганно попросила: - Максик, брось ты эту затею. Зачем это тебе? А Максик набычился и хмуро так сообщил: - Нет, я их всех обанкрочу, - и подумав немного, закончил, - А вам всем ролики куплю. – Помолчал, помолчал и добавил, - С амуницией, - потом опять помолчал чуток и опять уточнение сделал, - И себе, конечно, тоже. - Да брось ты, - говорю я Максу, - эту затею. Они же старше тебя на несколько лет. К тому же их слишком много. Почитай на каждый школьный год приходится по банку или кредитному товариществу. А Дреня говорит: - Только младшие классы ещё ни одного банка не открыли. - Так давайте откроем, - пробасил Колян, - все младшие классы под нашим контролем будут. Дреню сделаем президентом. Он хотя и хлипик, но в очках, а, стало быть, для такой работы весьма солидно выглядит. Дреня, слушая Коляна, сначала заулыбался самодовольно. Потом насупился. Это когда его хлипиком назвали. Потом сделал непонимающе-вопросительную физиономию, когда наш Геркулес про очки сказал, дескать, это-то здесь при чём. А под конец, когда про солидность было упомянуто, он опять заулыбался и на всех нас с гордостью посмотрел, дескать, вот я какой. Но мне эта затея совсем не понравилась. Я так и сказал: - Ерунда всё это. Фигня. И с чего ты Колян решил, что с этим потенциальным президентом тебе надо в сортир ходить. Свою жопку он и без тебя подотрёт. - Ах, Славик, какой ты оказывается завистник, - возмущённо пропищала Катька, - тебя просто заело, что не ты будешь президентом. - Больно мне нужно, - презрительно отпарировал я. А Колян прогудел: - Мы его назначим ответственным за изучение рынка. Какие карточки в ходу, какие нет. Чтобы вовремя пополнять свой фонд наиболее ценными. - Ну а ты, конечно, будешь вице-президентом по работе с кадрами? – с издёвкой предположил я. Но Колян отнёсся к моему вопросу совершенно серьёзно. - Нет, я буду шефом службы безопасности, - при этом он выпятил вперёд грудь и согнул руки, демонстрируя бицепсы. - И кто же у тебя будет в подчинении, шеф? – опять спросил я с сарказмом. - Был бы начальник, а подчинённые всегда найдутся, - агрессивно пискнула Катька, - и нечего тут смуту разводить. И тут вмешался Максик про которого мы совершенно уже забыли. Он сказал: - Тем более, раз вы собираетесь открывать банк, то нужны начальные капиталы, - и, повернувшись, пошёл по коридору. - Куда ты? – машинально крикнули мы ему вдогонку. Сами понимаете, что вопрос этот был совершенно излишен, хотя Максик всё же ответил на него. На секунду остановившись, и повернувшись к нам лишь вполоборота, как бы демонстрируя, насколько он спешит, он с твердолобым упрямством отчеканил: - Разорять старшеклассников. И хотя в голосе его решительности было с избытком, мы поняли, что наш друг попросту рехнулся. И когда Максик скрылся в проеме лестничной площадки, направляясь на верхние этажи, мы высказали всё, что думаем по этому поводу. - Тяжелейший клинический случай, - сказал Дреня, вытягивая губы. - Они же его без штанов оставят, - хватаясь за голову, промолвила Катька. - Точно. Не та весовая категория, - сказал Колян и почему то при этом постучал себя пальцем по лбу. - А вроде бы ещё с утра был нормальный, - и я недоумённо пожал плечами. Мы все помолчали немного, а потом Дреня предложил: - А пойдёмте ка мы лучше пощёлкаем первоклашек. - Здравая мысль, - пропел Колян. - Территорию первоклашек ещё никто не поделил на зоны влияния, - напомнил я. - А у них сейчас этих карточек тоже полным-полно, - хищно прочирикала Катька. И мы направились к малышне. И, надо сказать, не ошиблись, ибо навыигрывали кучу фишек. И когда нас с первого этажа прогнали шестиклассники, то дело было сделано. Им досталась территория, но средства были уже все наши. Мы уходили миллионерами. Правда, нам было почему-то не по себе и счастливыми от выигрыша мы себя не ощущали. - Нехорошо как-то получилось, они же все такие маленькие, - прогудел Колян. - И несмышлёныши совсем, - пискнула жалостливо Катька, словно речь шла о новорожденных котятах. А я, поглядев на нашу подругу, на её личико со слезами на глазах, попытался успокоить её: - Да ты сама то от них ничем не отличаешься. - Ну, что ты такое говоришь, - с возмущением урезонила меня Катька, - у меня же жизненного опыта гораздо больше. - Разумеется, - авторитетно поддержал Катьку Дреня, - разве наш интеллект, наш уровень знаний, нашу эрудицию можно сравнивать с их. Мы конфузливо посмотрели друг на друга. Ещё немного и мы бы наверное опять пошли к первоклашкам чтобы вернуть им чики, которые у них выиграли, но Дреня, сверкнув своим мудрым взором из по очков, вернул нас к действительности: - Но господа, если посмотреть на это с другой стороны, то фишки и так не достанутся малышне. Ведь там уже орудуют эти акулы из шестого класса. После этих умных слов нам сразу расхотелось идти возвращать выигрыш глупышам, раз теперь они находились в полном распоряжении коварных хищников из мафиозных структур. - Но в таком случае, господа, - произнёс я, - мы выиграли не у маленьких, а оставили с носом более опытных и коварных конкурентов. - Да, это крупная победа, - авторитетно подытожил Колян. Мы все гордо заулыбались, глядя друг на друга. Я даже хотел предложить отметить этот успех в бизнесе, конкурентной борьбе в школьном буфете, обналичив часть выигрыша и купив шоколадки и сок. Но тут появился Максик. Вид у него был пришибленный, а в глазах блестели крупные, словно увеличенные дренькиными очками, слёзы. Максик с трудом удерживал эти крупные градины, не позволяя им скатиться на щёки. Ведь это было бы совсем не по-мужски. Мы, по его трагическому виду, сразу всё поняли. Нашему другу крупно не повезло. Хотя он и вернулся в штанах, вопреки прогнозу Катьки, но проигрыш его был так велик, что нам и самим захотелось расплакаться с ним вместе. Молча, с участие и тревогой, мы глядели на Максика. Ругать его никому не хотелось. Да и что толку. С убитым видом Макс сообщил нам страшную новость: - Они включили счётчик. Процент будет расти с завтрашнего дня, - и тяжело вздохнув, добавил,- а не выплачу, попадаю в рабство. - Неужели ничего нельзя сделать? – ахнула Катька. - А что тут поделаешь, - горестно вздохнув ответил Макс. Мы, хотя и предвидели результат, тем не менее, были поражены случившимся. И к тому же мы никогда не видели Максика в таком удручённом состоянии. - Друзья, не дадим капиталистическим акулам проглотить нашего товарища, - промолвил я, высыпая все имеющиеся фишки на подоконник. - Шапку по кругу, - торжественно произнёс Дреня и сделал тоже самое. - Все за одного, - пропищала Катька и тоже высыпала фишки. - Эх, как пришли, так и уходят, - выдохнул Колян горестно, опустошая карманы. А Максик стоял со счастливым и растроганным лицом и слёзы, которых он теперь совершенно не стыдился, катились по его щекам. Но мы не смеялись над ним, а просто каждый хлопнул его по плечу, словно помогая ему избавится от крошки, попавшей не в то горло. Лишь Катька стукнула его по животу, отчего Максик сразу прекратил плакать и стал хватать ртом воздух. Но на Катьку он совершенно не рассердился. Наоборот, он заулыбался, и мы тут же пошли расплачиваться. Президент Серёга в окружении хищников помельче и своих охранников о чём-то оживлённо беседовали. Завидев нас, он плотоядно усмехнулся: - Желаете сделать ставку? В окружении своей свиты Серёга был столь внушителен, что мы сначала несколько смешались. Храбрее всех оказался Колян. Он выступил вперёд и решительно произнёс, протягивая полиэтиленовый пакет, куда мы вместо шапки сложили свои честно выигранные фишки: - Долг Макса, - сказал он кратко. В стане противника наступило лёгкое замешательство. Затем Серёга, сделав знак своему телохранителю, квадратному верзиле, который посещал секцию штанги. Набычившись, тот двумя пальцами, напоминавшими клешню, небрежно взял пакет и передал его бледненькому лобастенькому вице-президенту. Как того звали я не знал, но солидности у него было меньше, чем у нашего Дрени, хотя он и был старше и, к тому же, при галстуке в крупный цветочек. Взяв пакет в обе руки, тот покачал его, как бы взвешивая, но высыпать содержимое не стал, переглянувшись с другими вицами и с президентом. Потом передал его опять квадратному телохранителю. А президент сказал: - Проигрыш должен быть возвращён деньгами. - Это почему?! – возмущённо воскликнули мы все, кроме Максика, который лишь с ужасом расширил глаза. - А потому, - хором ответили наши враги. - Это не честно, - сказал я, становясь рядом с Коляном. - Чеевоо? – медленно растягивая каждую гласную, подошёл неторопливо квадратный. - А то, чего слышал, - оттесняя меня плечом и становясь грудь в грудь рядом с гориллой, пробасил Колян. После этого наступила тишина. Это было противостояние, которое должно было закончится грозой. И наверное так бы и случилось, если бы не Катька, которая подскочила к президенту Серёге и потрясая перед его носом пальчиком, заверещала: - Игра шла на фишки, а уж как ты их будешь обналичивать, это твоя проблема. Вся свита Серёги и он сам с изумлением взирали на нашу храбрую пигалицу. А та продолжала своё наступление на мафию: - Вы все знаете, что это честно, - пищала Катька, - и вы возьмёте фишки, возьмёте, иначе в противном случае я вас познакомлю с его отцом, - при этом Катька почтительно показала пальцем на Коляна. И не давая противнику опомниться, угрожающе спросила: - Вы знаете кто у него папа? Финансовая олигархия опять переглянулась. После чего Серёга изобразил на лице улыбку, хотя, глядя на него, можно было подумать, что он жуёт лимон. - Чего шум подымать? – сказал он примирительно. Затем, сделав знак своему вицу, приказал: - Пересчитай по курсу. Домой в тот день мы шли хотя и разорившимися, но всё-таки победителями. Мы ещё не знали о другой важной новости. В этот счастливый вечер во всех близлежащих от школы киосках появились в огромном количестве очень дешёвые, самые разнообразные фишки. Грянула девальвация чиков. На следующий день все банки, финансовые группы, кредитные товарищества, ломбарды в нашей школе объявили себя банкротами. Но мы были счастливы не падению конкурентов, а тем, что наша дружба выстояла, не испугавшись кризиса.
|