Вчера к нам в школу приезжал настоящий колдун. Был он в чёрном плаще и чёрной шляпе, похожей на трубу. Сказали, что такая шляпа цилиндром называется. В общем, обыкновенные люди так не одеваются. Поэтому я сразу понял, что это колдун. Именно по этой причине я его немного испугался. А немного я испугался потому, что нас то было много, все младшие классы в зале собрались. А когда столько народа собирается в одном месте, то уж никакой колдун не страшен. Да и представили нам его как иллю… иллю.., в общем как человека, который фокусы показывает. Но я то сразу понял, что это колдун. И представьте себе, не ошибся, потому что нам от его фокусов только одни неприятности вышли. Всей нашей кампании. Ну посудите сами, разве от честного фокусника могут быть такие неприятности. А у нас у всех были. И не только у нашей кампании, но и у всех из нашей школы. Вот такой сильный волшебник. Прямо как Кашпировский.
Сначала то всё хорошо началось. Вышел это он на сцену, улыбается. А вы думаете из-за кулис вышел? Ничего подобного. Прошёл прямо через зал. А когда проходил, то по пути у некоторых, так, мимоходом, вынул у кого яйцо из уха, у кого из-за пазухи целый ворох лент бумажных. А у Коляна изо рта так вообще жвачку достал. Прямо не развёрнутую. Тот от удивления чуть со стула не свалился, но жвачку всё равно опять в рот засунул, но уже без фантика, конечно. А я рядом с Коляном сидел, только не с краю. Ну и подумал, а может, колдун и мне что-нибудь вкусненькое в рот положил. Чего ему стоит? Пошарил пальцами за щеками, но ничего не обнаружил. Надо было с краю садиться.
Ну ладно, слушайте, что дальше было. Прошёл это колдун через весь зал и на сцену поднялся и оттуда стал нам разные штуки показывать. Взял верёвку, разрезал её, а потом она у него снова целая стала. Он её, верёвку то - есть, даже на палец поставил для пущей убедительности. Это уже, вы сами понимаете, колдовство. Ведь не может же верёвка вот так, запросто, словно тросточка стоять. Он ещё много потом чего делал. Даже зайца с голубем из пустой шляпы достал. А то, что у него в его чудном цилиндре ничего не было, я сам видел, потому как он всем свой чёрный цилиндр перед эти, перед зайцем значит, показывал. А фокусник свой цилиндр не только всем демонстрировал. Но и опрокидывал его по всякому и вертел как хочешь. И если бы там кто-нибудь сидел, то обязательно бы вывалился. Поэтому то его фокусами все и восхищались, прямо визжали от восторга. Я тоже визжал, потому что совсем забыл, что это колдун, а не фокусник. Вот за свою забывчивость и поплатился. Умеет он людей завораживать, ничего не скажешь. Когда свой главный фокус показывал, в зале такая тишина стояла, какой и на самой строгой контрольной не бывает. Да вы бы тоже оцепенели от изумления. Любой бы оцепенел. Такое только волшебник и может сотворить. Да вот сами судите. Сейчас я вам всё по порядку расскажу. Взял он рулон бумаги туалетной, которую тоже, кстати, из своего цилиндра достал и начал эту бумагу рвать, комкать, в трубочки сворачивать. И всем это очень смешно было, а некоторые даже шуточки не совсем приличные отпускать стали. Но всё это только в начале фокуса, потому что потом все просто замерли и тишина наступила какая, наверное, только на самом глубоком месте океанского дна возможна. Да вы бы тоже наверняка остолбенели, если бы увидели, как он из этого вороха макулатуры достаёт самые настоящие деньги. И купюры все новенькие, как будто бы только что отпечатанные. И что тут потом началось, когда мы в себя потихоньку от его чуда приходить начали. Крик, шум, ногами топают. А Катька так вообще

выскочила на сцену и стала умолять научить её делать деньги. Руки на груди сложила и всё одну и туже фразу повторяет:
- Дядечка, миленький, научи. Дядечка, миленький, научи.
Её даже пришлось со сцены уводить Татьяне Ивановне. А Катька упирается, на фокусника всё оглядывается и всё умоляет:
- Дядечка, миленький, научи. Дядечка, миленький, научи.
Вот такой вот фокус покус. Когда домой шли, то только про него и говорили. Всё пытались отгадать, как это из простой туалетной бумаги можно купюры изготавливать. Мы же ведь видели, что никаких денег на столе, перед тем, как он его завалил обрывками бумаги, там не было и в помине. И никак он деньги в рукаве спрятать не мог, потому как засучил рукава. Даже Дреня на что уж критикан, а и то никакого сомнения не проявил. И даже про свою всегдашнею разговорчивость забыл, а просто шел и всё повторял как заведённый:
- Вот это фокус! Вот это фокус.
Я говорю:
- Хорошо бы научиться такому. Тогда каждый день можно шоколадные конфеты есть.
А пацаны меня на смех подняли.
- Ты чё, Карлссон что ли?
Максик говорит:
- Лучше уж мороженное каждый день есть.
И начали мы спорить, что лучше, мороженое или шоколадные конфеты. Даже про Карлссона забыли. Ясное дело про всё забудешь, когда о такой вкуснятине думаешь. Мороженое это вам не манная каша, особенно если его шоколадными конфетами заедать. Но тут Дреня посмотрел на нас, как на недоумков и говорит:
- Что это вы велосипед изобретаете?
Мы все сразу растерялись и замолчали. А потом, после небольшой паузы дружно так, хором спросили, почему то совсем несмело, как будто мы на уроке и что то там не поняли и приходится переспрашивать.
- При чём здесь велосипед то?
- А хоть здесь, хоть там, велосипед он и есть велосипед.
Я хотел опять спросить его, где там то, но вовремя спохватился и только кашлянул, да и то в кулак. Тоже самое сделали и Колян с Максиком. А Дреня совсем распоясался и начал нас бесцеремонно передразнивать.
- Пломбир с шоколадными конфетами, пломбир с шоколадными конфетами.
А потом постучал себя по своему умному лбу и говорит ехидно:
- Мороженое с шоколадом это же обыкновенное эскимо.
Тут мы очень удивились. Действительно, как это мы сами не поняли, что это и есть эскимо. А Дреня видно совсем нас добить решил, потому что сказал таким очень авторитетным тоном:
- Да разве об этом мечтают денежные люди, - и добавил весомо и внушительно, - Солидным деньгам нужно и солидное применение.
И мы все очень сконфузились от его слов. Только Катька не сконфузилась, а как шла задумчивая, так и продолжала идти. Видно о чём-то большом мечтала. Но мы никто на её задумчивость внимания не обращали. Очень уж нам захотелось узнать, а какое это солидное применение нашёл им Дреня. А он и не стал это от нас скрывать.
- Я бы, - говорит, - купил машину, самую лучшую, какая только на белом свете есть.
И мы от его слов просто остолбенели, потому что это была действительно сверкающая мечта. Ведь иметь самую лучшую машину в мире действительно лучше, чем ездить на Жигулёнке не знаю какого года выпуска, на котором разъезжает папа Дрени. Но тут Максик задал ему очень коварный вопрос, такой коварный, что мы даже сразу и не поняли всей глубины коварства, которая заключалась в нём.
- Дреня, а откуда же ты столько денег возьмёшь?
- Как откуда, да из бумаги бы наделал.
Но Максик был последователен и логичен.
- Да ведь из рулона выходит тысяч сто, не больше. Ты же сам видел, что у него получилось всего несколько бумажек десятитысячных. А на машину, да ещё самую лучшую, надо ой-ой-ой сколько.
И мы все согласились с Максиком. Но Дреня своей башковитостью нас опять посрамил. Он сказал:
- Да ведь я бы из тех денег, что из первого рулона получились, купил бы ещё туалетной бумаги. И так бы и покупал до тех пор, пока совсем деньгами не завалился.
И мы все очень удивились, насколько проста может быть гениальность и насколько гениальна может быть простота. И поэтому то мы удивились тому, как это такая элементарная мысль не пришла никому другому в голову. И нам очень понравилось то, что мы стали как бы обладателями безграничного богатства. Наша фантазия совсем разыгралась. Тут уж мы не стали ограничивать себя пломбиром. Мы начали покупать себе машины, квартиры, дома, дворцы. Мы отправлялись в путешествия на кораблях, самолётах. На чём можно и куда только можно. И так эти покупки и путешествия нас распалили, что мы стали громко орать, стараясь перекричать друг друга, как это делают на бирже. Мы совершали многомиллионные покупки, мы швыряли деньгами, исполняя свои самые привередливые прихоти. Со стороны послушать, так это собралась кучка миллиардеров, а не первоклашек. Но мы, конечно, были первоклашки всё же и поэтому, я думаю, на нас не напала банда рэкетиров. Никто просто был не в состоянии разглядеть за этой милюзгой самых состоятельных людей планеты, которым вообще всё по карману. А, может быть, они не напали на нас из-за Катьки, которая шла не только как самая обыкновенная первоклашка, но вообще молча, как будто она рыба. Мне даже совестно стало за неё, потому что она своим видом компрометировала облик преуспевающего дельца. В конце концов на этот её снулый вид обратили внимание все.
- Катька, - спросили мы её, - тебе что, ничего не надо? Ты почему ничего не покупаешь? Ты ведь даже на сцену выбегала. Что же ты теперь покупки не делаешь? Неужто тебе ничего не нужно?
- Мне, - отвечает Катька, - сердце нужно.
Мы даже остолбенели от такой мизерной просьбы. Ведь имея бесконечно много денег, можно не только сердце, но и огромную ферму купить, а лучше всего колбасный завод. Мы ей так и сказали. А Колян добавил, что он бы лучше выбрал печёнку, а не сердце, потому как она сытнее.
- Мне не мясо надо, а настоящее человеческое сердце, - грустно сказала Катька.
А нас, после таких её слов, аж оторопь взяла. Мы решили, что у неё «крыша поехала» с расстройства, но не стали говорить ей об этом, а только молча переглянулись между собой.
- У моей бабушки сердце слабое, - продолжала Катька, - а операция по пересадке сердца стоит очень дорого.
Мы были просто поражены. Конечно, мы все знали, что у Катькиной бабушки больное сердце, но чтобы можно было его купить, мы не знали.
- Катя, а разве кто согласиться продать своё сердце? – каким то охриплым басом спросил Колян.
- Продать своё сердце, это всё равно, что продать свою жизнь, - сделал очень точный вывод Дренька и совсем не интеллигентно почесал себе макушку, хотя у него никогда не было такой вульгарной привычки. И мы остановились прямо посреди улицы и с изумлением взирали на нашу подругу. А Катька посмотрела на нас очень серьёзно и пояснила:
- Конечно, никто не будет продавать свою жизнь, = и немного помолчав продолжила, - Пересаживают сердца тех, кто погиб и кому оно уже всё равно не нужно. Но такая операция стоит больших денег.
Меня лично такое положение вещей очень возмутило.
- Дискриминация какая то получается, - мрачно высказал я своё мнение, - Значит имеешь деньги, то живи, а нет, так умирай.
- Погодите, погодите, - засуетился Дреня, - ведь у нас же у всех есть страховые полисы и, значит. Нам просто обязаны пересаживать сердца бесплатно.
- Тебе то зачем? – изумлённо прогудел Колян.
- Ну, это я так, теоретически, - пояснил Дреня и почему то поковырял в носу пальцем.
- Что значит теоретически? – возмутился Максик, - тут не может быть никакой теории. Мало ли что может быть, а полис это гарантия того, что тебя будут лечить от всего на свете, а если нужно, то и сердце другое вставят.
Мы все согласились с Максиком, но только не Катька. И как мы не бились, как не доказывали, что её бабушке не нужно чужое сердце, она стояла на своём. Был момент, когда мы решили, что совсем уж убедили нашу подругу, потому что она вроде бы и согласилась с нами. Она сказала:
- Да, моей бабушке не нужно сердце от донора. Ведь это может быть и злой человек, я не хочу, чтобы моя бабушка жила со злым сердцем.
- Правильно, - одобрили мы её хором.
А Дренька солидно добавил:
- Пусть лечится медикаментозными средствами. Сейчас, знаете, как сильно фармацевтическая промышленность развита. Каких, каких только лекарств нет. Не то, что раньше, одна настойка валерьянки и всё.
И нас рассуждения Дрени столь сильно впечатлили, что мы даже его критиковать за заумное разглагольствование не стали и не спросили, откуда у него все эти сведения. Даже Колян, уж на что не любит пространных рассуждений, а и то уважительно пробасил, обращаясь к Катерине:
- Вот видишь, какой сейчас достигнут уровень в медицине. Дренька он у нас всё знает, ты прислушивайся к его мнению.
- Я прислушиваюсь, - пискнула Катька.
- Вот и молодец, - похвалил я Катьку, а потом спросил, - А когда же твоей бабушке врачи сказали, что нужна пересадка сердца?
- Они этого не говорили, - тихо ответила Катерина.
- Вот тебе и на, - выдохнули мы все хором, - чего же ты тогда собираешься свою бабушку сердца лишать?
- Я не собираюсь, - стала оправдываться Катька, - просто врачи сказали что бабушкино сердце никуда негодное.
- Вот свиньи, - возмутились мы все разом, - такое больному человеку в глаза говорить.
- Просто какие то изуверы, - подытожил Максик.
- Они не бабушке это сказали, - стала оправдывать врачей Катька, - это они сказали моей маме, я сама слышала. А после этого разговора я смотрела передачу по телевизору, где показывали механическое сердце. Я, правда, не поняла, как оно работает, но учёные, которые его демонстрировали, утверждали, что оно очень надёжное и может работать столько, сколько живое никогда не проработает.
- Ну да, - засомневались мы, - быть того не может.
- Может, - твёрдо сказала Катя, - потому что такое сердце делается из очень, очень прочного материала, чтобы могло работать долго, долго.
- Как же железное сердце может работать? – непонимающе спросил Максик.
А мы все дружно, хором подхватили, выдохнув лишь одно короткое слово «да».
И Катя терпеливо начала объяснять, что сердце, это просто моторчик, который постоянно перекачивает кровь и поэтому такой насос можно сделать и механическим.
И тогда я сказал:
- Ну что же, пойдёмте делать деньги на покупку механического сердца. У меня мама как раз два дня назад ездила на оптовую базу и привезла много туалетной бумаги, потому что она там дешёвая, гораздо дешевле, чем в магазинах. И ещё она привезла несколько банок кофе и папа её за это похвалил. Он обнял её, поцеловал и сказал: «Не много же тебе надо для счастья».
Но мама возразила, она сказала: «Надо ещё сахару мешок купить, у нас всего один остался».
А папа на это пожал плечами и ответил: «Ладно».
А я сказал: «Вот видишь, папа, зря ты говоришь, что маме надо мало для счастья. Да и рулонов у нас в шкафу, наверное, штук сто».
Мама же внесла ясность: «Нет, только пятьдесят».
И они вместе с папой рассмеялись.
Теперь вы понимаете, почему я повёл всех к себе домой. Тем более что бумага была точь в точь такая же, как у фокусника. Наверное, он её тоже там же, где и мама, на той же базе покупал.
В общем после моего сообщения все очень обрадовались, закричали: « Ура! Пошли спасать бабушку».
Только Колян ничего не закричал. Он сказал:
- Погодите, мы не можеи этого делать.
- Это почему же? – с возмущённым негодованием спросили мы нашего верзилу.
- Потому что изготовление фальшивых денег преследуется по закону, - очень веско пояснил Колян.
И мы сразу остановились, потому что у Коляна папа не просто милиционер, а ещё и преподаватель в милицейском институте. Вот поэтому то Колян у нас является главным экспертом по всем юридическим и правовым вопросам. Естественно, что после таких его слов мы сразу сникли. Никому не хотелось быть преступником. Но мы недолго находились в замешательстве. Нет, не подумайте, что мы расхотели быть честными людьми. Просто Дреня очень веско возразил Коляну. Он сказал:
- Ну хорошо, если это противозаконно, то почему же никто не преследует иллюзиониста? – и с убийственной логикой добавил, - тем более, что свои
купюры он делает совсем не подпольно, а наоборот при всём честном народе. А у нас среди зрителей и охрана присутствовала. А она его не стала задерживать.
- Да, - добавил Максик,- его не только не арестовывают, но ещё он и гонорар за своё выступление у нас получил.
Мы все очень обрадовались такой железной логике и восторженно закричали все хором:
- Правильно! Правильно!
А Максик совсем уж на высоте оказался, потому что развил мысль до блестящего, поистине триумфального завершения. Он изрёк так:
- Фальшивомонетчики деньги рисуют и поэтому они у них фальшивые, а у фокусника деньги получаются настоящие.
- Конечно, - поддержал я друга, - ведь иначе и быть не может, потому что он волшебник, а у волшебников подделок не бывает, у них всё настоящее.
И все с эти согласились. Лишь один Колян был по прежнему против.
- Ха, - завопил он, - да вы чего, мужики? Какие волшебники? Мы же все с вами современные, образованные люди.
Колян подбегал к каждому из нас и заглядывал в глаза. Он даже и к Катьке подбежал, хотя он её только что совсем проигнорировал, как будто не мужики не могут иметь права голоса. И, наверное поэтому, Катерина теперь лишь сурово отвернулась от предателя женщин. Но и в наших глазах он не нашёл сочувствия и понимания, но лишь разочарование. А как можно ещё относиться к человеку, решившему пойти против общества. И вообще, Колян был не прав хотя бы потому, что мешал осуществлению нашего намерения. Вполне естественно, что мы его не поддержали. Нам нужны были в тот момент волшебники, как оправдание нашим действиям и поэтому мы свято верили в них. Верили, потому что очень хотели верить. Колян не понимал этого. Он упорно добивался истины, которую мы знать не хотели. Но Колян был упорен. Обращаясь к Дрени, он воистину возопил:
- Да скажи хоть ты им, ты же у нас самый начитанный.
Дреня недовольно наморщил лоб, пожевал свои губёшки, словно это были два чипса и, сухим голосом объективности, заговорил:
- В последнее время появилось много изданий по магии, как белой, так и чёрной. Выходят специальные газеты, где с беспристрастностью освещаются факты и явления, которые не может объяснить современная наука.
Мы с восхищением смотрели нашему лектору прямо в рот. Мы с радостным воодушевлением ожидали от него развёрнутой отповеди ренегату. Но Дреня в этот раз был краток и прокашлявшись закруглился, резюмировав:
- В общем всё это однозначно говорит в пользу наличия сверхъестественной силы.
И чтобы у нашего Фомы неверующего не оставалось уж совсем никаких сомнений, он, потирая руки, будто мыл их, завершил свои выкладки безапелляционной фразой:
- Но, если имеются в наличии сверхъестественные силы, то, стало быть, априори, имеются и колдуны.
Когда мы услышали про колдунов, которые существуют с каким то априори, мы восхищённо зааплодировали. Все, кроме Коляна.
- Ну? Не будешь же ты идти против науки? – больше утвердительно, чем вопросительно сказал Максик.
- Это уже будет мракобесие, - вспомнив где то услышанную фразу, с удовольствием от того, что могу блеснуть познаниями, произнёс я.
У Коляна не было контраргументов и поэтому он, похлопав глазами, махнул рукой и с озадаченным видом пошёл за нами. А мы пошли ко мне спасать бабушку и заодно сделать себя богатыми.
Придя домой, я сразу вытащил из шифоньера все рулоны бумаги. Посреди комнаты получилась небольшая горка из рулонов. Все зачарованно уставились на эту груду. Катька же, тихонько, но мы всё же услышали, восхищённо прошептала:
- Надо же, сколько денег.
Все сразу оживились и стали наперебой кричать:
- Чур я первый делаю деньги!
- Чур я первый делаю деньги!
Лишь я ничего не орал. Дав возможность всем прокричаться, я, не повышая голоса, произнёс:
- На правах хозяина, первым к эксперименту приступаю я.
И хотя галдёж ещё стоял, меня однако все услышали и тут же обиженно замолчали. А Катька, заглянув с надеждой мне в глаза, попросила:
- Только ты, пожалуйста, делай новые купюры, а не старые, которые выходят из оборота.
- Конечно, Катерина, - авторитетно заверил я, засучивая с достоинством рукава, точно так же, как это делал фокусник.
- Десятитысячные не делай, а сразу стотысячные давай, - попросил Максик.
А Дреня, облизав губы, каким то не своим голосом произнёс:
- Делай сразу доллары.
- Вы чё все набросились на человека, - заступился за меня Колян, - пусть совершает преступление как может. Максимально эффективную технологию потом отрабатывать будем. Давай Славик, крути купюры, крути.
И все дружно подхватили:
- Крути купюры, крути.
И я приступил к эксперименту. Выбрав самый лучший рулон, тщательно распаковал его. А потом попытался вытолкнуть середину, чтобы получилась трубочка, как это делал фокусник. Но это оказалось совсем не просто, хотя я очень старался. У меня даже пальцы заболели. И, надо отдать должное нашей кампании, никто даже слова не сказал в то время, хотя я мучился долго. Я даже начал волноваться, что ничего не получиться и не я буду первопроходцем, но наконец то мне всё удалось и я, облегчённо вздохнув, приступил к следующему этапу. Я начал вытягивать бумагу из середины и рвать её на клочки. У меня от волнения круги перед глазами пошли и, в этот момент, я увидел внутри вороха радужные, разноцветные, новенькие купюры. В не себя от счастья, я завопил:
- У меня получилось!
Все в нетерпении вскочили с места и притопывая стали кружить вокруг меня, повторяя всего одно лишь слово, даже всего одну лишь букву:
- Ууууу! Ууууу! Ууууу!
Это меня очень воодушевило и я, с ещё большим рвением, стал рвать бумагу, пока не порвал весь рулон. После этого я с вожделением запустил руку в самую кучу и стал рыться там, пытаясь отыскать, нащупать хрустящую, новенькую денежку. Но мои пальцы мяли лишь мягкую, гигиеническую бумагу. Совершенно забыв, что фокусник не расшвыривал кучу, я разметал её одним махом. Бумага вихрем разлетелась по комнате. Вместе с бумагой по комнате разнеслось дружное «ах», в котором слышались разочарование и досада. А потом все дружно стали объяснять мне, что я делал не так. Но я никого не
слушал и уже распечатывал следующий рулон. Я порвал его гораздо быстрее, чем первый, но денег и из него не получилось. И тут уж все набросились на кучу рулонов и стали рвать всю бумагу в клочки. В скором времени от большой кучи, которую мама несла на четырёх верёвочках, как большое ожерелье, не осталось и следа. Туалетная бумага, ковром несбывшейся мечты, толстым слоем покрывала весь палас. Мы все были по пояс в бумаге, но среди этого вороха купюр почему то не было. Мы были обескуражены и озадаченны и с недоумением смотрели друг на друга. Наконец Дреня прервал молчание. Он сказал:
- Господа, то что мы сейчас купаемся в клочках туалетной бумаги, а не в деньгах, отнюдь не говорит против метода, потому что правоту избранного нами пути спасения бабушки вполне доказал артист и маг, который был сегодня в нашей школе.
Мы молча, с напряжённым вниманием слушали своего товарища. Мы были с ним полностью солидарны. А Дреня продолжал:
- Господа, но раз метод правилен, то ошибка кроется в наших действиях. Наше фиаско в данном, конкретном случае всего лишь говорит о том, что процесс получения купюр это сложный, я бы даже сказал творческий акт. Любая неточность, задержка той или иной операции производства, не синхронность движений, приводят, как вы убедились, к отрицательному результату. Но это не должно останавливать поиски верного, единственно верного пути спасения бабушки. Поэтому предлагаю пойти ко мне и продолжить эксперименты на нашей бумаге.
Мы все дружно закричали: «Ура!», - захлопали в ладоши и, не сделав уборки в заваленной рваной бумагой комнате, поспешили к Дрени. Там мы отрабатывали каждое движение, работая с секундомером. Мы уже не рвали бумагу, как дикари, никогда не встречавшиеся с цивилизацией. Мы действовали продуманно, исключая дублей в действиях. Но, к великому нашему огорчению, у нас ничего не вышло и с Дрениной бумагой.
Потом мы пошли к Максику, потом к Коляну, потом к Катьке. Везде мы оставляли после себя груды клочков туалетной бумаги. Правда у Коляна вместо цивилизованной туалетной бумаги оказались лишь салфетки, которые мы тоже не пощадили. Опустошительный набег по квартирам совсем не лишил нас оптимизма. Мы не собирались отступать, хотя и потерпели сокрушительное поражение. Мы тут же собрали все свои сбережения и организовали товарищество с ограниченной ответственностью. Доходы от предприятия, после вычета расходов на бабушку, каждый должен был получить пропорционально взносам. Бумагу мы закупили на оптовой базе точно такую же, какая была у меня или вернее, какая была у колдуна. Рвать мы её начали согласно устава, каждый свою долю. Эту партию бумаги постигла та же участь, что и предыдущую. Мы попросту обанкротились, а наше товарищество с ограниченной ответственностью автоматически прекратило своё существование. Ко всем нашим неудачам нам здорово попало и дома от родителей. Утешало лишь то, что не мы одни оказались жертвой этого шарлатана, выдающего себя за факира. Наказаны оказались все, кто присутствовал в тот день в зале, все младшие классы. Цена же туалетной бумаги в нашем районе на следующий день резко подскочила. Рынок реагировал на повышение спроса. Некоторые киоски, торгующие мороженым, конфетами, жвачками и водой переквалифицировались на продажу одной лишь
туалетной бумаги, которую ещё длительное время покупали ученики нашей школы. Я тоже несколько месяцев не покупал себе мороженого.
Да, чуть не забыл сказать о Катькиной бабушке. Никаких денег на операцию не понадобилось. Сердце ей искусственное не поставили, но кардиостимулятор вшили. Дренька по этому поводу, помнится, пошутил.
- Бабушка с батарейками Дюрасел в десять раз активнее обычной бабушки, без батареек.
Хотя стимулятор работает вовсе не на батарейках. Но шутка всё же дурацкая. И, хотя Катька ничего не стала высказывать нашему учёному другу, зато высказался Колян, кратко и выразительно. Он просто показал Дреньке свой мощный кулак незаметно от Катерины. Наш очкарик всё понял и больше не лез со своими неуместными, заумными шутками. Вот пожалуй и вся история.