Глава 441.




19 декабря в полдень Манштейн отправил фон Цейтцлеру телеграмму с требованием разрешить Паулюсу поэтапно оставить занимаемые им позиции и прорываться в юго-западном направлении. Не дождавшись ответа из Главного штаба, в шесть часов вечера фельдмаршал взял ответственность на себя и отдал приказ Паулюсу немедленно готовить прорыв и начать его по сигналу "Удар грома".

- Когда вы сможете начать, генерал?

- Самое раннее через шесть дней.

- Шесть дней слишком много! Теперь каждый час на счету.

- Раньше никак не могу. Всё, что мы получили до сих пор по воздуху, - капля в море по сравнению с тем, что необходимо для перехода в наступление. Сегодня я не в состоянии даже сосредоточить бронетехнику на участке прорыва.

Риск, на который должен был пойти Паулюс, начиная прорыв без достаточной подготовки, был чрезвычайно велик. Брать на себя такой огромный риск без письменного приказа из Главного штаба Паулюс не мог. По той же причине не хотел брать на себя риск и молчал фон Цейтцлер. Теперь только Гитлер личным своим вмешательством мог взять на себя всю полноту ответственности и отдать соответствующий приказ. Но Гитлер по-прежнему верил бахвальству Геринга и пребывал в уверенности, что Паулюс без всякого риска продержится в котле на отличных позициях ещё по меньшей мере месяц, получая снабжение по воздуху.

Рано утром 20 декабря в штаб Манштейна позвонил генерал Голлидт, державший оборону группы армий "Дон" на стыке с группой армий "Б". В штаб Голлидта прилетел немецкий генерал, командующий итальянским корпусом на правом фланге 8-й итальянской армии, развёрнутой на правом фланге группы армий "Б". Он доложил, что на фронте итальянской армии произошла оперативная катастрофа. Центр армии прорван. Правофланговый корпус отрезан от главных сил
и не имеет связи ни с командованием армии, ни со штабом группы армий "Б". Оперативная обстановка полностью не ясна. Ясно только, что мобильные войска противника - не менее двух танковых корпусов - прорвали центр 8-й итальянской армии и стремительно продвигаются на запад. Обе дивизии правофлангового корпуса итальянской армии отходят на юго-запад, в расположение группы армий "Дон", чтобы избежать окружения.

- Я ждал этого звонка, Голлидт. Не подлежит сомнению, что скоро эти русские танки глубоко обойдут наш левый фланг и ударят с севера на Ростов. Пусть генерал возвращается к своим дивизиям и ускорит их отход, пока не захлопнулся ещё один котёл. Принимайте его корпус под наше командование и ставьте на снабжение. Развернёте его фронтом на север у себя за левым флангом. Пусть прикроет нас с этой стороны и выстоит хотя бы два-три дня.

Вечером Голлидт снова позвонил Манштейну и доложил, что теперь и 1-й румынский корпус бежит, оставив позиции, а русские танки, беспрепятственно развивая успех, выходят к переправам через Донец у Каменск-Шахтинского глубоко за левым флангом группы армий "Дон".

- В такой обстановке я не могу гарантировать прочность нашего фронта по Чиру и в низовьях Дона.

- Я и не требую от вас этого, Голлидт. Продержитесь два-три дня. Они мне необходимы, чтобы ещё раз попытаться спасти Паулюса.

- Сделаю всё, что в моих силах.

В следующие два дня центр Голлидта был прорван. 8-я итальянская армия была разгромлена. Были близки к разгрому и кое-как консолидированные Голлидтом остатки 3-й румынской армии.
Кавалерия и танки противника беспрепятственно устремились к тыловым аэродромам в Морозовском и Тацинской. С потерей этих аэродромов рушился воздушный мост, поддерживающий боеспособность окружённых под Сталинградом войск. Огромная, не прикрытая никем дыра зияла теперь между флангами групп армий "Б" и "Дон".

- И всё-таки, Голлидт, я хочу, чтобы вы удержали переправы через Донец у Каменск-Шахтинского и у Белой Калитвы. Продержитесь ещё два-три дня, это всё, чего я от вас требую. По истечении этого времени я буду сворачивать операцию "Зимняя гроза" и приведу вам на помощь танки.

- Постараюсь, господин фельдмаршал.

Манштейн предпринял в эти дни последнюю отчаянную попытку спасти армию Паулюса. Не считаясь с потерями, он захватил плацдарм за рекой Мышкова. Но ни расширить плацдарм, ни вырваться с него он уже не смог. 20 декабря к реке Мышкова вышли главные силы армии Малиновского. В течение двух дней шёл кровавый встречный бой на Ергеньских буграх среди изрезанной оврагами и лощинами заснеженной степи. Васильевка несколько раз переходила из рук в руки. В боях за Васильевку 3-я гвардейская стрелковая дивизия потеряла половину личного состава. Столько же потеряла 98-я стрелковая дивизия в боях у Громославки.

24 декабря обстановка на левом фланге группы армий "Дон" сделалась угрожающей. Ждать помощи из Главного штаба и из Ставки Гитлера не приходилось. Телефоны в Ставке не отвечали. Гитлер был занят приёмом итальянской делегации, ему было не до Манштейна. В Главном штабе Манштейну было отказано даже в передаче ему одной пехотной дивизии из группы армий "А". Бросив трубку на рычаг, Манштейн стукнул кулаком по оперативной карте и склонил голову. Продолжать операцию "Зимняя гроза" он больше не имел права. Судьба 6-й немецкой армии была решена.