В стране снов много гор, много полетов,
много лётных школ, много океанов, волны
которых разбиваются о высокие скалы,
множество странных мелочей и снова и снова –
редкие вспышки событий, пришедшие,
наверное, из прошлой жизни или из будущей.
Ричард Бах


Каждое лето Августин Бенч ехал в родные края отдыхать от шумной городской жизни. Он был студентом-магистрантом, одним из самых блестящих учащихся Гарвардского университета. Родители его жили в Форт-Нельсоне в Канаде, и он старался навещать их на каникулах и праздниках.
В очередной раз поехав на родину, Августин решил осуществить поход в горы. Мать его была категорически против этой затеи и всячески старалась отговорить сына. Однако Августин был слишком упрям и решителен и не желал уступить ей.
- Мам, я знаю эти горы как свои пять пальцев. Это ведь не первый мой поход. Вспомни, сколько раз мы с товарищами ночевали там. Так что причин для волнений нет.
- Тогда ты был с друзьями, а сейчас – один! По-твоему, разницы нет?
- Я возьму с собой мобильник. Если что, позвоню в службу спасения, – собирая рюкзак, попытался он успокоить родительницу.
- Уж лучше возьми вместо телефона друга.
- Мой друг – мой компас! Поверь, он может сделать больше, чем болтливый приятель.
- Раньше ты был общительным и не чуждался своих друзей.
- И все потому, что не читал философов и не знал, что значит иметь друзей.
- Эти философы скоро отнимут тебя и у нас. Мы видимся два-три раза в год, и все свое время ты проводишь в лесу, среди диких зверей. И, по-твоему, это нормально?
- Мамочка, ты насмотрелась мыльных опер и сейчас во всем ищешь негативные стороны, интриги, да и всякую чепуху принимаешь за реальную опасность.
- Эти сериалы большему научат, чем твои пыльные, никчемные книжки, – снисходительная улыбка сына еще больше рассердила женщину. – Смеешься? Напрасно! Да что ты вообще знаешь о жизни, негодный мальчишка-буквоед. Только и думаешь, как уединяться и засорять себе голову этими бесполезными знаниями. Ну и будешь ты великим человеком – и что же? А жизни толком так и не узнаешь.
- Книги научат. Они лучше сурового учителя – Времени. Зачем самому совершать ошибки, когда на чужих можно поучиться.
- Твоя ученость сделает тебя либо тронутым, либо покойником. Ты погляди на себя в зеркало – бледный, как призрак, глаза впалые от недосыпания и усталости, во-лосы не причесывали и не подстригали, наверное, месяца три, не меньше, да и уши, по-моему, как-то оттопырились, может, это от чрезмерной остроты слуха на лекциях.
- Ага, и челюсть у меня отвисла от непомерной болтовни, и глаза потускнели и окосели от чтения, а руки и ноги стали просто костяшками, от постоянных недоеданий и длительного пребывания в библиотеках.
- Наконец-то ты прозрел!
- Ну, тогда тем более чистый горный воздух мне придется на пользу.
- Так, значит, ты все равно пойдешь в лес?
- Общение с матушкой-природой мне не повредит.
- А как же я, твоя родная мать?
- Я уже два дня как общаюсь с тобой, пересказал все, что происходило со мной за время нашей разлуки. Неужто этого мало?
- Ты настоящая зануда. Вот появятся у тебя дети, и ты поймешь, что значит быть заботливым родителем.
- Мама, пойми, я уже не в том возрасте, чтобы во всем отчитываться родителям.
- Августин прав, дорогая. Он же не подросток. Пускай поживет в свое удовольствие.
- Ну, знаете ли, – сердито отозвалась женщина и вышла из комнаты.
- Спасибо, пап, выручил.
Августин взвалил на плечи рюкзак и направился к двери. Отец последовал за ним.
- Будь осторожен, сынок, в последнее время что-то гризли рассвирепели. Столько несчастных случаев было.
- Не волнуйся, на этот случай у меня припасено оружие. Постарайся успокоить маму, я вернусь целым и невредимым.
Августин вышел во двор и зашагал по дороге, ведущей в лес. Вскоре он уклонился от центрального шоссе и свернул на охотничью тропу, которая пролегала вдоль реки Форт-Нельсон. Она была одним из крупных притоков реки Лиард, бравшей свое начало в горах Пелли. Красиво текущая извилистой лентой через лесные просторы, она местами то расширялась, то сужалась. В кристально чистой воде можно было разглядеть гальковое дно реки. В искристых водах Форт-Нельсона водились кета, форель, треска, сельдь и многие другие рыбы.
Край этот был богат разнообразием растительного мира. Особенную ценность представляли хвойные деревья: ель, сосна, кедр, пихта, дугласия. Канадские леса нельзя было представить без дуба и клена. Именно они окрашивали осенний лес в самые разные цвета: золотой, красный, багряный и даже фиолетовый. Фауна этого ландшафта была так же многообразна. В здешних лесах обитали лоси, рыси, белки, зайцы, лисы, бобры, койоты и волки. И наиболее опасными были бурые медведи – гризли. Но даже угроза встречи с ними не могла лишить уроженца этих мест возможности насладиться прелестями природы.
Журчание реки и пение птиц приносили невероятное успокоение человеческой душе, уставшей от городской суеты, от технических новшеств и быстрой жизни мегаполиса. Вдали от транспорта, напряженной работы и учебы, дефицита времени, человеческих страстей, отдалившись от всего, что так часто угнетает человека, на лоне природы он начинал лучше понимать себя и окружающий мир. Все правила городской жизни теряли здесь свою силу. Никакого притворства и предрассудков современного мира – только человек и его естество.
Наслаждаясь звуками природы, Августин с довольной улыбкой медленно продвигался вдоль горной кручи. По мере того как он углублялся в лесную пущу, охотничья тропа постепенно терялась из виду в густой, высокой траве и разросшихся листьях подорожника. Не желая слишком отдаляться от населенного пункта, Бенч нашел довольно приятное местечко, где можно было разбить палатку. Отсюда открывался чудный вид на быстротечную реку и дальние, одетые пышной зеленью горы.
Разбив палатку, искатель приключений принялся за обед. В поход с собой он взял только консервированные продукты и удочку, чтобы выловить рыбу себе на ужин. Пообедав досыта, он прилег отдохнуть. Проспал несколько часов и, приободрившись, спустился с удочкой к реке. Насадил на крюк специальную приманку для рыб и закинул ее в воду. Сел на один из прибрежных камней и стал дожидаться улова. Ждать ему пришлось недолго. Форель, попавшаяся на приманку, оказалась довольно крупной, и Августин, удовлетворившись уловом, собрал удочку и отправился обратно к своему лагерю.
Разжег костер, прочистил и поджарил рыбу. После сытного ужина Бенч с умилением на лице стал наслаждаться тишиной замирающего на ночь леса.
Темно-голубые облака, медленно плывшие по лазурному небу, были причудливых форм и размеров. Они, как небесные зеркала, отражали уход светила. Сперва облака пожелтели, потом окрасились в нежно-розовый колер, ну а под конец краски сгустились, и они стали темно-серыми. Солнце скрылось за горизонтом, небо приняло темные тона, и появилась первая яркая звезда, за ней еще одна и еще, пока весь небосвод не усыпался мириадами больших и малых, близких и далеких звезд.
Под упоительные песни светлячков Бенч заснул крепким сном. Солнце уже стояло высоко в небе, когда мирный сон студента-магистранта нарушил шум снаружи. Подумав, что это какой-то грызун или же бобр копошится в его вещах, он вышел из палатки. Спросонок он даже не разобрал, кто стоит перед ним, но как только сфокусировал свое зрение на движущемся объекте, вздрогнул и попятился назад – это был гризли. Присмотрелся получше и облегченно вздохнул – в его лагерь пробрался медвежонок. Его привлек запах недоеденного шоколадного батончика. Не ища себе неприятности, Августин принялся шуметь, кричать и топать ногой, чтобы отпугнуть медвежонка и отдалить его от палатки. Детеныш недовольно и жалобно заревел – он не хотел уходить.
Действия Бенча принесли прямо противоположный результат. Вместо того чтобы прогнать звереныша, он привлек внимание его родительницы. Услышав недовольный рев медвежонка, она поспешила к нему. Завидев возле детеныша человека, медведица злобно зарычала и стремительно направилась к нему. Противостоять такому порыву гнева гризли можно было, лишь применив огнестрельное оружие, но все произошло так быстро, что Августин не успел найти защиту у своего надежного друга. Разумно рассудив, что бегство – это наилучшее спасение, он бросился в лес. Рассвирепевшая медведица не отставала от него. Бенч уже не помнил, сколько он бежал. Дыхание его стало прерывистым, силы были на исходе. Он второпях не заметил торчащий из земли сук, спотыкнулся, ударился лицом и в ужасе застыл, ожидая неминуемой смерти. Однако медведица не стала нападать на него. Больше всего ее раздражал убегающий от нее объект, но когда он перестал двигаться, то и интерес к нему пропал.
Августин не знал, что медведица ушла. Он еще долго прислушивался к внешним звукам, которые временами заглушал бешеный стук его сердца. Потом, осознав, что опасность миновала, он чуть зашевелился, приподнял голову и с опаской осмотрелся – гризли нигде не было. Облегченно вздохнув, Бенч поднялся с земли и постарался взять себя в руки, чтобы принять правильное решение. Необходимо было вернуться в свой лагерь – вся его одежда и снаряжение остались там, а без них ему никак не обойтись в лесу.
Бенч неторопливо направился в противоположную сторону. Он с опаской озирался вокруг и даже останавливался, чтобы прислушаться – не было ли поблизости какого-либо опасного дикого зверя. В таком напряжении он прошагал с полчаса, однако ж палатки все не было видно. И Августин решил, что избрал неверное направление. Это открытие огорчило его, но он был не из тех, кто быстро падал духом. Упорство не раз выручало его в жизни. Вот и теперь он надеялся преодолеть сложности усилием воли. Прошло еще полчаса, а лагеря как будто и вовсе не было. И тогда к нему пришла мысль идти на шум реки. Затаил дыхание, прислушался, но шума воды не было слышно – он слишком отдалился от реки.
- Надо же было такому случиться! – высказал он вслух свою досаду.
Побег его оказался столь внезапным, что он не успел прихватить с собой ни компас, ни мобильный, ни свой пистолет Grizzly Win Mag – то, на что он больше всего полагался. Вдобавок ко всему он убежал в таком же виде, что и спал, то есть в одних трусах. Необутые ноги его поранились, и из некоторых ранок накрапывала кровь, и это заметно отягчало его продвижение. Миновал полдень, и ко всем остальным его мукам прибавились голод и жажда. Он не мог найти ни одного родничка, чтобы вдоволь напиться.
Устав бродить по нелюдимому лесу, Бенч присел на ствол дерева, поваленного некогда молнией. Недолго он просидел там – насекомые, нашедшие себе приют в коре дерева, повылезали из своих укромных норок и заползли, забегали по человеческой плоти. Почувствовав на себе что-то инородное, Августин встрепенулся от неприязни и, подскочив как от пружины, стал прыгать, дергаться и стряхивать с себя всю нечисть, прилипшую к нему. Он с облегчением вздохнул, когда смог избавиться от назойливых насекомых. Бенч до смерти ненавидел и брезгал жучками, тараканами и паучками. Предпочитал встретиться с гризли, чем быть объектом интереса насекомых.
Вечер торопил дневной свет и вскоре занял его место на небосводе. Лес потемнел, отчего продвижение проголодавшегося, обессилевшего и израненного студента еще более затруднилось. Он и не надеялся больше отыскать свой лагерь, просто шел, чтобы совсем не упасть духом. Августин хотел найти проезжую дорогу, ну или хотя бы охотничью тропу, которая могла бы вывести из пущи. Внезапно слабый шум прорезал пение птиц.
- Река! – восторженно крикнул молодой человек, различив источник звука.
Он бросился бежать, прилагая последние силы. Он был уверен, что река приведет его к населенному пункту – спасение осталось недолго ждать. С каждым шагом шум воды усиливался, и это придавало силы Бенчу. Невдалеке показался просвет между деревьев и Августин еще более оживился. Он шел, не сбавляя темпа и не обращая внимания на боль в ступнях. Острое чувство радости возобладало над всеми другими ощущениями.
Бенч добрался до реки, торопливо черпнул воды и, наконец, утолил жажду. Промыл себе раны и почувствовал прилив сил. Окинул взором округу и при сгущавшихся сумерках заметил на возвышенности, невдалеке от места, где он находился, ярко-оранжевое пятно – это была его палатка. Обрадовавшись этому открытию, Августин отправился к заветной цели. Достиг подошвы небольшого холма и вскарабкался на вершину, где была разбита его палатка. Однако его постигло разочарование. Медведица и ее детеныш постарались на славу. Вещи Бенча были в сильном беспорядке – одежда разорвана, а обувь пережевана. Но это было не главным. Мобильный телефон, на который рассчитывал Августин, можно было собрать по частям, однако работоспособность он потерял. Единственное, что уцелело, так это часы-компас с кварцевым стеклом, охотничий нож и прозрачный дождевой плащ, аккуратно сложенный в кармашек рюкзака. Весь провиант был в несъедобном состоянии. Можно было бы как-то починить сломанную удочку и выловить рыбы из реки, но разводить костер Бенч побоялся, не желал привлекать внимание ночных хищников.
Пускаться в дорогу в такой час было опасно, тем более что фонарь его также пострадал от нашествия гризли. Решение отправиться в путь поутру пришло как-то само собой.
Вернуть палатке прежний облик Августин не смог. Опоры были сломаны, и потому пришлось заночевать под открытым небом. Он расстелил палатку на земле, разлегся на ней и, укутавшись в дождевой плащ, сомкнул веки.
- Хорошо хоть ночь выдалась безветренная и теплая, – произнес он, подбадривая самого себя.
Стоило ему сказать это, как небо, словно усмехнувшись его утешению, загромыхало и ответило проливным дождем. Лило словно из ведра. Августин еще никогда за свою жизнь не видел такого ожесточенного ливня. Все эти неприятности не случились бы с ним, если он, послушавшись родительского совета, остался бы дома. Он пожалел о своем упрямстве и даже упрекал себя некоторое время, но потом подумал и перестал себя жалеть. "В конце концов, настоящие мужчины должны быть готовы к таким экстремальным ситуациям", – пресек он этой мыслью свои жалобы.
Забыться глубоким сном Бенчу до самого рассвета не удавалось. Внешние факторы сильно раздражали его, и беспокойная ночь сказалась на утреннем настроении Августина. Еще никогда в его жизни утро не было таким мрачным. Дождь хотя и прекратился, но небо было облачным.
Умываться Бенч не стал. Плащ его был в дождевой воде и из-за порывистого ветра он продрог до костей. Стряхнув плащ и вновь накинув его на плечи, Августин стал копаться в своих вещах, выбирая то, что не было подпорчено диким зверем. Надел часы с компасом и извлек из кобуры свой охотничий пистолет Grizzly. Проверил магазин и ахнул от удивления – он забыл заполнить его при выходе из дома. Оружие стало бессмысленной железякой, убить им зверя было невозможно. Однако ж Бенч не стал оставлять его в лесу.
Обувшись в свои потрепанные и порванные зверьми кроссовки, он захватил с со-бой охотничий нож, как единственное средство защиты, и тронулся в путь.
Бенч зашагал вниз по течению реки, туда, где находился городок Форт-Нельсон. Проделав несколько десятков шагов, он бросил мимолетный взгляд на свои часы. Он хотел определить время, за какое мог достичь дома. Августин изумился, заметив, что стрелка компаса отчего-то быстро вращается вокруг своей оси. Он остановился, но стрелка не прекращала свое вращение.
- Что за чертовщина, – сказал Бенч. – Похоже, найден второй Бермудский треугольник, – усмехнулся он. – Наверное, гризли и тут постарались.
Время показывало восемь утра, и по расчетам Августина к десяти часам он уже достиг бы дома. Преодолев значительную часть пути, он свернул направо к охотничьей тропе. Однако сколько Бенч ни старался, найти ее так и не смог. Подумав, что тропу размыло ливнем, он зашагал в предполагаемом направлении, но недолго шел по выбранной дороге. Неожиданно завернув у большого многовекового дуба (Августин видел это дерево, отправляясь в поход), он заметил впереди поредевшие ряды кленов. Предположив, что там находится проезжая дорога, направился туда и замер от удивления. Там, где еще вчера проходила дорога, вырос город с многоэтажными зданиями фантастической архитектуры. Августин был настолько шокирован увиденным, что долго стоял как вкопанный и не сводил взора с чудесного города. Наконец, выйдя из оцепенения, он, снедаемый любопытством, направился к городу.
Выйдя из полосы леса, он очутился на широкой улице, выложенной белыми каменными плитами. Оглядываясь по сторонам, Августин медленно продвигался вперед. Что было крайне странно, так это полное отсутствие звуков в этой удивительной местности. Сюда не доходило пение птиц из леса, не было слышно ни шума машин и какой-либо другой техники, ни голосов людей – абсолютнейшая невероятнейшая тишина. "Может, это город призраков?" – предположил Августин, с опаской продолжая свой путь.
Бенч взглянул на часы, чтобы определить, в каком именно географическом направлении находится этот город, и был удивлен, заметив, что стрелка его компаса вертелась еще быстрее, чем у реки. И тогда-то он понял, что никаких неполадок не было. Необычное поведение стрелки компаса было следствием изменений электро-магнитных полей в этой местности. Данное открытие навело Августина на мысль о каком-то секретном правительственном проекте и тайной базе, отстроенной в виде городка. Однако он тут же опроверг это предположение –такие объекты непременно были ограждены и охраняемы. У Бенча осталась только одна версия происходящего – город из другого измерения. Но и эта мысль показалась ему вскоре абсурдной и смешной. Выяснить все можно было, лишь произведя полный осмотр местности.
Августин ускорил шаг и добрался до каменных лестниц, возле которых находились клумбы с пестрыми цветами. Эта часть улицы выглядела ухоженной, что говорило о наличии жизни в городе. Пройдя до многоэтажного здания с большими темно-синими стеклами, он прошел через металлостеклянную дверь и очутился в огромном фойе с индиговым полом и прозрачными стенами. Здесь не было ни охраны, ни балюстрады консьержа, – ни людей, ни какой-либо техники.
Самая дальняя стена фойе была из серебристого металла. Туда и направился любопытный магистрант. Стена эта имела удивительную способность. Как только Бенч приблизился к ней, небольшая ее часть словно растаяла в воздухе, открыв ему проход в ярко освещенную кабинку с зеркалами от потолка до самого пола. Августин с подозрением отнесся к этому невиданному доселе устройству. Прошел несколько шагов вдоль стены, остановился, и, как в предыдущий раз, часть этой необычной стены испарилась в воздухе и взору его открылась такая же кабинка с зеркалами. Ре-шив проверить все, он прошел в кабинку. Внезапно проход закрылся, и Бенч запаниковал – он оказался замурованным в узком пространстве, где не было ни единой кнопки, ни переговорного устройства, ни каких-либо других устройств. Однако это было всего лишь оптическим обманом. На самом деле мирротранс был послушной разумной техникой. Достаточно было назвать этаж, на который нужно переместиться, и он тут же, реагируя на голосовую команду, транспортировал пассажира на же-лаемый уровень.
Не зная принципа работы мирротранса, Августин впал в панику.
- Ловушка! – в ужасе прошептал он. – Надо же было как последнему дураку попасться в такую ситуацию, – отчитал он себя за непредусмотрительность. – Откуда же я знал, что попаду в ловушку. Я думал, что это лифт, хотел переместиться на этаж выше и оказался замурованным в зеркальной ловушке… – Бенч умолк, когда одна из стен испарилась в воздухе и открыла проход. Он даже не предполагал, что произнес "волшебные слова", и мирротранс, повинуясь голосовой команде, переместил пассажира на этаж выше.
Не испытывая далее судьбу, Августин бросился наружу и очутился в длинном, хорошо освещенном коридоре, где была только одна дверь. Стоило ему приблизиться к ней, как преграда исчезла, точно так же, как и дверь мирротранса.
Бенч с некоторой опаской прошел внутрь и попал в просторное помещение. Вдоль стен находились большие серебристые шкафы. Многочисленные огоньки ми-гали и монотонно горели на настенной панели смежного помещения, меньшего по размерам и смахивающего на лабораторию.
Навстречу Августину из лаборатории вышел невысокого роста мужчина. Он остановился, изумленно разглядывая новоявленного. Вид у того был причудливым – поверх белых "семейных" трусов с красными сердечками был накинут прозрачный дождевой плащ с капюшоном. Его светлые кучерявые волосы торчали во все стороны подобно пружинкам. Обувь его была настолько потрепанной, что пальцы, да и полступни оставались необутыми. Еще более комичный вид ему придавали охотничий нож и пистолет, висевшие у него на поясе.
Бенч также с любопытством разглядывал незнакомца подозрительной внешности. Лукавые темные глаза с пронзительным взором, резкие непритягательные черты лица и чрезвычайно широкие для его роста плечи. Первое, что бросалось в его внешности – это глубокий шрам на левой щеке. Одет он был в неприметную темно-серую одежду.
Он поздоровался с Августином, но, не дав ему возможности порасспросить обо всем увиденном, предложил последовать за ним.
- Как тебя зовут?
- Августин.
- Блаженный, что ли?
- Нет, просто Августин, – недовольно отозвался Бенч.
- Ну хорошо, "просто Августин", проходи сюда, – он открыл дверцу настенного шкафа. – Здесь есть все, чтобы придать тебе надлежащий вид.
Бенч смутился от этих слов, без возражений прошел и сел в шкаф, полагая, что это какое-то новейшее устройство, вроде той зеркальной кабинки, которое может придать ему более приличный вид. Незнакомец закрыл дверцу, и Августин очутился в полнейшей темноте. Сколько времени он пробыл там, не знал, но терпеливо дожидался открытия двери. Он был удивлен, когда при повторной встрече незнакомец изменил свое отношение к нему. Если прежде он держался несколько отчужденно, то теперь стал вести себя высокомерно и повелительно. Незнакомец принес из лаборатории плоскую пластиковую дощечку, нажал на кнопку в углу и передал ее Августину. Это оказалась электронная газета. На первой странице была фотография некоего политика с заголовком:

"СЕНАТОР ЭНДИ УИЛСОН ПРИБУДЕТ СЕГОДНЯ
В ФОРТ-НЕЛЬСОН С ОФИЦИАЛЬНЫМ ВИЗИТОМ".

В верхнем углу газеты была отпечатана дата выпуска этого номера. Августин несколько раз прошелся взглядом по дате. Он никак не мог поверить собственным глазам. Число было тем же, вот только год на сто пятьдесят лет опережал тот, в котором он жил. Бенч не мог найти происходящему вразумительный ответ. Стал искать причины этого необъяснимого казуса, как вдруг его мысли прервал голос незнакомца.
- Он будет в городе сегодня. Займешь его место, – велел он.
Только сейчас Августин обнаружил, что одежда его походила на ту, что была на этом политике, и еще более удивительным оказалось изменение в его внешности. Руки его стали большими и мясистыми. Он стал выше ростом, более широкоплечим – одним словом, как две капли воды похож на того самого сенатора. Это открытие ошарашило Августина, но он благоразумно умолчал о своем возмущении и недовольстве.
"Надо разоблачить этого злодея, – подумал Бенч. – Необходимо сообщить о случившемся представителям власти. Похоже, что этот фокусник думает, что сумел очисть мою память и подчинить себе. Что ж, придется притвориться, пока не выберусь отсюда в безопасное место. А как же мое собственное тело? Я не хочу оставаться таким. Об этом подумаю потом, сперва надо обеспечить свою безопасность. Если эта техника изменяет внешность, то она способна вернуть мне мой прежний облик".
Незнакомец вручил Августину прямоугольную, плоскую коробочку, умещавшуюся на ладони.
- Одно касание к сенатору, и дорога будет свободна. Как только займешь его место, дашь мне знать. Надень-ка вот это, – протянул он часы непривычной для глаз многоугольной формы.
Августин понял, что это переговорное устройство.
Молча, выполнив все, что от него требовалось, Бенч выслушал еще несколько приказов незнакомца и покинул помещение. Торопливо зашагал по коридору и нашел пожарные лестницы. Спустился вниз и очутился в том самом фойе. Выбрался наружу и поспешно отдалился от здания.
Прошло не более двух минут, как в лабораторию прибыли двое посетителей. Один из них – приземистый шатен с загорелой кожей, был давним приятелем человека со шрамом. Другой же выглядел несколько странно. Одет был несуразно, не по сезону и вообще по взгляду и повадкам казался полным придурком.
- Приветствую тебя, о великий Азазел!
- Что за дурацкая шутка, Корриган, – огрызнулся приятель. – Чего явился?
- Как? Разве мы не договаривались о встрече?
- Так ведь ты уже послал мне того самого человека, о котором мы говорили.
- Вот он, тот о ком я рассказывал, – показал Корриган на своего спутника.
- Как?! Кто же тогда приходил сюда до тебя?
- Понятия не имею. Только не тот, кому предстоит совершить заговор.
- Santo Diavolo! – вскрикнул заговорщик. – Что же творится вокруг? Одни обманщики и лицемеры!
Корриган усмехнулся на высказывание товарища.
- Что ты ухмыляешься, идиот?
- Только без оскорблений…
- Тебя не оскорблять, а четвертовать следует.
- Помилуй! В чем я провинился?
- Если бы ты не опоздал на встречу, ничего этого не произошло бы.
- Сам совершил ошибку, а винит в этом меня. Ну, задержался я, и что с того?
- Что с того? Подумай о последствиях случившегося. По городу разгуливает человек с внешностью сенатора Уилсона, и, по-твоему, ничего серьезного не произошло? Что если он расскажет обо всем увиденном, о лаборатории, тогда не видать тебе свободы.
- Мне? Ты хотел сказать "тебе". Я тут ни при чем.
- Предатель! – гневно прошипел заговорщик. – Как быстро ты предал меня.
- Ведь это ты допустил ошибку, а не я. Ты придал незнакомому человеку внешность Энди Уилсона, тебе за все и отвечать. Меня тут не было, я абсолютно чист! – Корриган собрался было уйти, но товарищ задержал его.
- Ошибку можно исправить, – загадочно произнес тот.
- Каким образом?
- Наш план немного придется изменить. Вместе с настоящим сенатором Уилсоном придется убрать и того самозванца.
- Неплохой выход из положения. Только не знаю, справится ли с этим Смит.
- Один или два человека – какая разница?
- Не знаю, получится ли у нас, но попробовать стоит. Не оставлять же тебя в беде.
Заговорщик довольно улыбнулся. Он препроводил причудливо одетого подопытного к тому самому шкафчику, где недавно побывал Бенч и, заперев дверцу, прошел в соседнюю комнату. Приблизился к панели управления, нажал несколько кнопок и задействовал свою аппаратуру. Спустя полчаса процесс перевоплощения завершился, и злодей выпустил свое новое творение.
- Великолепно! – разглядывая свой очередной шедевр, воскликнул ученый-заговорщик.
Он проинструктировал Смита, и тот ушел исполнить задание. Корриган задержался.
- Я только одного не пойму, – задумчиво обратился он к приятелю. – Ты же вроде говорил, что твоя аппаратура изменяет не только внешность и манеры человека, но и блокирует все его воспоминания прошлого.
- Верно.
- Зачем же в таком случае ты изменил Смиту внешность? Убрать Энди Уилсона мог и тот самозванец.
Слова его заставили ученого призадуматься. Из-за этой ошибки могла возникнуть путаница – два его творения могли убить друг друга, а настоящий сенатор остался бы жив.
- Вот дурак! Надо было раньше сказать об этом.
- Простите, мистер гений, вы постоянно раздражаетесь от моих расспросов, поэтому я и не решался спросить об этом.
- Мы не можем допустить осечки, – решительно произнес ученый. – Придется мне самому вмешаться в это дело. Найду этого самозванца, прикончу его и пусть уже Смит беспрепятственно свершит свое задание.
- Как же ты определишь, кто из них самозванец?
- Очень просто: у твоего Смита отсутствует то, что я вручил самозванцу, – переговорное устройство.
- В таком случае не станем терять времени и устраним недоразумение.
Августин, покинув это странное здание, прошел до конца улицы и очутился на огромной площади, окруженной множеством невысотных зданий. Здесь было многолюдно, в отличие от той улицы, где впервые он очутился. Люди выглядели мрачными. Одежда их была такой же серой и невзрачной, как и все окружающее. Они перемещались по площади, делая это как будто машинально и неосознанно. Несмотря на первое впечатление, создавшееся у Бенча о горожанах, они оказались не похожими на бездушных роботов.
Появление на площади человека с внешностью Энди Уилсона привлекло их внимание. Постепенно вокруг Августина собралась шумная толпа. Он не думал, что его приход вызовет такой ажиотаж. Каждый из горожан пытался выказать свое почтение. Вскоре среди собравшихся появились и представители власти.
- Мы ждали вас к полудню, мистер Уилсон, – обратился к Бенчу видный мужчина с представительной внешностью. Он был работником мэрии, которому поручили организовать встречу сенатора Уилсона.
Восторженные приветствия толпы помогли Августину избежать расспросов Харлисона о том, каким образом сенатор оказался на городской площади и почему без сопровождения и охраны. Несмотря на эти странности, Бенча приняли за настоящего сенатора и препроводили в выделенные ему апартаменты.
Харлисон был постоянно при сенаторе, готовый исполнить любой его приказ и пожелание. Что делать дальше, Августин не знал. Он хотел разоблачить ученого-заговорщика, придавшего ему внешность чужого человека, но сейчас после того, как он выдал себя за Энди Уилсона, оказался невольно вовлеченным в авантюру злого гения. На площади делать какие-либо признания было неблагоразумно. Необходимо было переговорить с представителем власти. Когда же такая возможность выдалась, Августина одолели сомнения.
"Что если меня обвинят в соучастии и осудят? – думал он. – Доказать свою невиновность будет довольно сложно. Ведь я принял внешность Уилсона, значит, добровольно согласился изменить ее. Станет еще хуже, когда в город приедет настоящий сенатор Уилсон. Его прибытия ожидали к полудню. Следовательно, у меня есть несколько часов, чтобы выпутаться из этой сложной ситуации".
Бенч решил ни с кем не говорить, дождаться приезда настоящего сенатора и уж потом уйти незамеченным. Одно только озадачивало его – каким образом он возвратит себе собственный облик и как вернется назад в свое время? Тому, каким способом он переместился в будущее, было только одно разумное и научное объяснение – где-то в лесу посредством электромагнитных полей открылся портал времени. Через эти самые ворота Августин и рассчитывал пройти обратно в свое время, при условии, что ему посчастливиться найти их. Однако планы его были нарушены Харлисоном.
- Машина уже ждет вас, сенатор.
- Машина? А куда, собственно, едем?
- Ах да, я же забыл зачитать список запланированных для посещения мест. Первым делом вы поедите в мэрию, где вас ждет мэр Крэфорт. После этой встречи состоится пресс-конференция. Потом намечены поездка в Рассел Хилл и открытие нового спортивного комплекса. Обед состоится в резиденции мэра, затем посещение университета, встреча с генералом Эдисоном и осмотр военной базы. Ужин с офицерами и в заключение концерт.
- Тоже на базе?
- Нет-нет, – улыбнулся Харлисон, приняв это за шутку. – Концерт, конечно же, состоится в Бартон-холле.
- У вас есть расписание и на завтра?
- На завтра? – изумился работник мэрии. – Ах вы хотите узнать час отбытия. Вероятнее всего, после завтрака, в девять часов.
- Ясно. Тогда не будем задерживать эскорт.
- Сенатор Уилсон, я так и не успел спросить вас – где ваше сопровождение? Почему вы оказались вдруг на площади, да еще и без охраны?
- Хотел проверить, как вы подготовлены к экстремальным случаям.
- Признаюсь, это оказалось для нас неожиданностью, но, думаю, мы с достоинством вышли из положения. Не так ли, сенатор?
- Верно, Харлисон. Вы достойны похвалы, и я непременно замолвлю словечко о вас при встрече с мэром.
- Благодарю, сэр. Рад стараться, – лицо Харлисона засветилось при этой новости. Похвала сенатора Уилсона могла принести ему долгожданное повышение по службе.
Желая угодить сенатору, Харлисон больше не стал расспрашивать его о причинах внезапного появления на площади, да и вообще перестал интересоваться подробностями приезда сенатора в город.
- А ваш пресс-секретарь? Когда он приедет?
- Боюсь, что сопровождать меня он не сможет.
- В таком случае, если вы пожелаете, мы можем предоставить вам в качестве пресс-секретаря одну из работниц мэрии.
Бенч посчитал, что такого рода помощник в предстоящей встрече ему понадобится, поэтому не раздумывая согласился. Он добрался до машины и был удивлен, когда рядом с ним села девушка привлекательной наружности. Аромат ее сладких духов вскружил Августину голову, и он с вожделением взглянул на спутницу.
"Натуральная блондинка, с голубыми глазами и великолепной фигурой. Она просто мечта! – мелькнула мысль у Бенча. – Нет, о чем это я думаю? Надо выбраться из этой ситуации, а я разглядываю тут красотку. Хотя, признаться, она настолько хороша собой, что не грех не только полюбоваться, но и помечтать…" – мысли его были прерваны обращением блондинки.
- Доброе утро, сенатор Уилсон. Меня зовут Бонни Томсон. Мне было велено исполнять обязанности вашего пресс-секретаря.
- Очень приятно, миссис Томсон.
- Мисс Томсон, – поправила она, и еще больше заинтересовала собеседника.
Машина тронулась, и вскоре эскорт достиг места назначения. Сенатора встретил мэр Крэфорт и другие политические деятели страны, приехавшие в Форт-Нельсон по этому случаю. После приветствий гость и мэр прошли в приемную залу, где должна была пройти официальная часть этой встречи.
Августин был растерян и взволнован. Ему еще никогда не доводилось бывать на таких мероприятиях. Он не тревожился бы так, если знал заранее тему разговора. Даже краткое сообщение мисс Томсон не прояснило ситуацию. Очутись он в аналогичном положении только в своем времени, то нашел бы что сказать, но в будущем все было несколько иначе. Августин сомневался в себе и в решениях, которые видимо, надлежало принять. Однако отступать было поздно. Малейшие колебания выдали бы его. Только терпение и наблюдательность могли выручить его из сложной ситуации.
Усевшись за большим овальным столом, мэр Крэфорт начал свою вступительную речь. Выслушав его, Бенч стал постепенно вникать в суть происходящего. Сенатор Уилсон прибыл в Форт-Нельсон, чтобы заключить договор, который обсуждался в ходе его предыдущих визитов в Канаду.
- Мы составили ранее оговоренный договор, и если у собравшихся здесь нет возражений, предлагаю перейти к основной части нашей встречи.
Бенч облегченно вздохнул – никакой речи не требовалось. Правда, чувство это продлилось недолго. Тревога снова вернулась в сердце студента – он не знал, как подписать документ.
"Эх, была не была, – подбодрил он себя. – Не выдавать же себя из-за такого пустяка".
Когда принесли две небольшие дощечки, на которых с первого взгляда ничего не было, Бенч даже испугался. Он понятия не имел, как управиться с этим. К счастью, мисс Томсон, как пресс-секретарь, вовремя исполнила свою задачу и выручила его. Однако каким образом нужно было подписывать появившийся электронный договор, он не ведал. Исподволь глянул на мэра и, проследив за ним, повторил его действия. Оказалось, что в современном мире не пользовались ручками. Достаточно было приложить указательный палец правой руки – и подпись готова. Столько волнений Августин пережил прежде, чем понял, что притворяться сенатором не так уж сложно.
Пресс-конференция также прошла без проблем. В основном на вопросы журна-листов отвечал мэр Крэфорт, а Бенч только широко улыбался и отшучивался на те вопросы, на которые не знал, как ответить. В общем, корреспонденты и репортеры остались довольны встречей. Они не прочь были продолжить пресс-конференцию, но Крэфорт сообщил, что у сенатора Уилсона жесткий график и он вынужден покинуть мэрию.
Мэр проводил сенатора до машины, где тот пожелал сопроводителя в лице мисс Томсон. Крэфорт понятливо улыбнулся и велел позвать девушку. Бонни была удивлена желанием сенатора, но не выразила своего недовольства. Тотчас спустилась вниз и заняла место рядом с сенатором. Бенч прочитал в глазах девушки изумление, которое она всячески старалась скрыть. Однако она не испытывала к нему неприязни, отчего Августин стал более общительным. Она была польщена особым вниманием сенатора к ней. Томсон не думала, что своей внешностью произведет такое сильное впечатление на гостя. Вскоре чувство изумления у девушки сменилось симпатией и причиной тому были обаятельная внешность Энди Уилсона и остроумие Августина Бенча. Уже по прибытии в Рассел Хилл у мисс Томсон сложилось положительное мнение о своем спутнике.
В Рассел Хилл намечалось открытие спортивного комплекса. Этот пункт составленного графика оказался легко осуществимым. Все, что требовалось от сенатора, это осмотреть комплекс и высказать свое мнение обо всем увиденном.
Они вернулись в апартаменты сенатора через час. До обеда оставалось еще немного времени, и Уилсон решил отдохнуть.
- Останьтесь, мисс Томсон, – попросил сенатор, когда увидел, что та собирается покинуть комнату.
Бонни вернулась, и смущение ее не ускользнуло от глаз сердцееда.
- Я слушаю вас, мистер Уилсон. Чем могу помочь?
- Не называйте меня так. Для вас я просто… Энди, – сбивчиво произнес Бенч, вспомнив о своем новом облике и имени.
- Но я не могу допустить такой фамильярности.
- Забудьте этот официальный тон, – улыбаясь, сказал Августин. Он таким пылким взглядом посмотрел на девушку, что та даже сконфуженно заерзала на диване. – Вы кажетесь мне напряженной. Расслабьтесь, я вас не съем.
Бонни заулыбалась, пытаясь всячески скрыть свое волнение, и заставила себя взять эмоции под контроль.
- Вы о чем-то хотели спросить? Или, быть может, вам нужна какая-то информация? Вы только скажите, и я тотчас…
- Бонни, вы сидите, словно на иголках, – заметил Бенч и, поднявшись с места, подошел к мини-бару. Он окинул взглядом имевшиеся в наличии спиртные напитки и выбрал виски. Налил немного для себя и мисс Томсон, добавил в стаканы льда и поднес девушке. – Выпейте, это поможет вам успокоиться, – сев рядом с ней, заверил он. Томсон вся затрепетала, очутившись так близко к сенатору. – Пейте, Бонни, это уймет вашу дрожь и притупит чувство неприязни ко мне.
- С чего это вы решили, что я дрожу и испытываю неприязнь к вам?
- Ваш внешний вид говорит сам за себя.
Замечание заставило Томсон собраться с силами, да и выпитый напиток придал ей некоторую уверенность, которая снова ослабла, стоило сенатору вновь заговорить.
- У вас красивые глаза, Бонни. Вам это, наверное, очень часто говорят. Да и кожа, словно нежнейший шелк.
Девушка вздрогнула, почувствовав на своей щеке прикосновение пальцев сенатора. Хотела как-то отстраниться, но запоздала с решением. Мужчина с охотничьим азартом набросился на свою добычу. Рука его проскользнула ей под юбку, и Бонни вскрикнула от неожиданности. Она попыталась отстраниться от сенатора, но он был уж слишком напорист. Прелюдия зашла бы куда дальше, если бы не пощечина, отрезвившая пылкого студента.
Действия мисс Томсон совпали с приходом Харлисона, который без объяснений понял, что происходило тут, за закрытыми дверьми. Бонни выскользнула из объятий сенатора и буквально вылетела из комнаты. Харлисон, сделав вид, что ничего не заметил, учтиво обратился к гостю.
- Эскорт готов отвезти вас в резиденцию мэра.
Августин поначалу был немного сконфужен и даже покраснел. Но хладнокровие быстро вернулось к нему, и он с беспечной небрежностью кивнул Харлисону и вышел из комнаты.
Проводив сенатора до машины, Харлисон вернулся в дом.
- Где Томсон? – спросил он у первого попавшего ему человека из персонала.
- Точно не знаю, кажется, на втором этаже.
Харлисон торопливо поднялся и, расспрашивая попадавшихся ему на пути людей, выяснил местонахождение Бонни. Без тени смущения он ворвался в женскую уборную. Томсон стояла у умывальника, всхлипывая и обливаясь слезами. Ее истерика вызвала негодование у Харлисона. Он с озлобленным видом подошел к ней и неожиданно дал пощечину. Девушка, схватившись за щеку, ошеломленно отпрянула назад.
- За что? – подавленно спросила она.
- А ни за что, просто так. Ты же размахиваешься руками где попало и поднимаешь руку на кого попало. Так почему же и мне не практиковать твои методы?
- Я ни в чем не виновата… Он набросился на меня…
- Прямо-таки набросился? Дура! Он же просто флиртовал. Ничего трагичного тут нет. Стоит ли из-за такого пустяка поднимать руку на государственного деятеля? Тебе, вероятно, не дорога твоя работа?
- Нет, что вы, мистер Харлисон. Я не хочу лишиться работы.
- Ну так сделай все, чтобы загладить свою вину.
- Загладить? – задыхаясь от возмущения, переспросила Бонни. – И вы предлагаете смиренно отдаться этому подлецу?
- Молчи, мерзавка! За этот поступок тебя можно, не раздумывая, уволить. Но я более чем снисходителен и даю тебе второй шанс. Используй свое обаяние и верни расположение сенатора Уилсона, в противном случае можешь подать заявление об уходе.
- Но, сэр, как вы можете толкать меня на такое преступление?
- Глупая, это не преступление, а вознаграждение. Не каждой служащей посчастливится понравиться высокочтимому гостю до такой степени, чтобы он, забыв о всякой предосторожности, набросился бы на нее.
- Тоже мне великая привилегия. Пусть ее удостоится кто-нибудь другой, только не я.
- Как вижу, честью своей ты дорожишь больше, чем карьерой. Что ж, не стану переубеждать тебя. Раз твой здравый смысл уступает место эмоциям, то держись за эту ветхую соломинку, но не забудь обдумать и обрисовать себе свой завтрашний день. Представь, каким у тебя будет будущее, уступи ты желанию сенатора, и каким оно станет, когда ты покинешь свой пост и примкнешь к числу заурядных женщин.
- Это шантаж.
- Напротив, это дружеский совет. Поступай, как знаешь, только взвесь сперва все "за" и "против" и только потом прими окончательное решение.
Харлисон покинул помещение, оставив девушку в сильном смятении. Ей не хотелось уступать эротическому капризу иностранного чиновника. Однако выдвинутое ей условие было уж слишком жестким и категоричным, чтобы иметь возможность его избежать. Взвесив, как советовал Харлисон, все "за" и "против", Бонни решила согласиться на легкий флирт с сенатором Уилсоном, но ни в коем случае не позволять ему излишеств в обращении с ней.
В это же самое время Августина терзали угрызения совести. Он полагал, что девушка с такой броской наружностью была легко доступной. Произошедший инцидент открыл ему глаза – Бонни не была похожа на его знакомых, и это возвысило ее в глазах Бенча.
"Нужно иметь кристально чистое сердце и мужественность, чтобы противостоять самому сенатору, – размышлял Бенч, анализируя поведение мисс Томсон. – Как-то нехорошо получилось. Я вел себя как последний дурак. Набросился на девушку, как варвар. Цивилизованные люди так не поступают. Надо бы загладить свою вину. Принесу ей свои извинения – и дело в шляпе. Но я не хочу оставлять у нее неблаго-приятные воспоминания. Постой! Ты думаешь, что будешь жить здесь вечно? Тебе нужно вернуться обратно в свое время, а еще принять свой собственный облик. Эх, не надо было уходить из того самого здания, где работал заговорщик-злодей. Откуда же я знал, что попаду в такую переделку? Нужно было тотчас пойти в полицию. Как же! И тебя, признав виновным, упекли бы вместе с тем злодеем в одну камеру. Необходимо самому разобраться во всем. Где же настоящий сенатор? Почему он еще не приехал? Вероятно, с ним что-то случилось в пути или же он просто задержался и скоро прибудет в город. Тогда-то, думаю, мне крышка".
Машина остановилась во внутреннем дворе резиденции мэра. Крэфорт с супругой встретили своего почетного гостя и пригласили в дом. В гостиной собрались видные государственные деятели и близкие Крэфорту люди. После непродолжительной беседы гостей пригласили в столовую, где был накрыт роскошный стол. Место во главе стола занял почтенный гость. По правую руку от сенатора уселся Крэфорт с супругой, по левую – профессор Грегори Дайвисон, ректор форт-нельсонского уни-верситета. Рядом с ним расположился Альберт Гофман, вице-мэр, напротив сенатора сидела Лидия Питерсон, посол Соединенных Штатов в Канаде.
Августин не мог себе представить, как сильно изменилась кулинария его родного края. Культура обслуживания за столом также претерпела кардинальные сдвиги. Если прежде гостей обслуживали самые лучшие слуги, то сейчас этот сервис осуществлялся совсем иным способом. Для того чтобы приступить к очередному блюду, каждый из гостей мог нажать на кнопочку возле себя и тарелка перед ним опускалась вниз и тут же на смену ей появлялась другая, с новым блюдом. Для Бенча это было необычным, но он довольно быстро научился управлять механизмом стола.
Во время обеда главной темой разговора были предстоящие выборы в Соединенных Штатах. Крэфорту было интересно: "Кто же больше всего претендует на кресло президента?" На этот вопрос Бенч не знал, как ответить. Он даже не ведал, кто был действующим главой государства, не говоря уже о том, чтобы обсуждать кандидатов на этот пост.
- Не могу точно утверждать, кто именно заслужил это право, но каждый из кандидатов достоин занять президентское кресло.
- Вы уходите от вопроса, сенатор. Вам же наверняка известно, кому надлежит стать следующим президентом. Вы хотя бы намекните.
- Все решают избиратели, – с улыбкой произнес Уилсон, и его ответ вызвал смех среди собравшихся.
- Ну, так бы сразу и сказали, что это большая тайна, – лукаво улыбаясь, сказал мэр.
- Никакой тайны, все станет известно по окончании последнего тура, – серьезно посмотрел на него сенатор.
Крэфорт ничего не ответил, только бросил изумленный взгляд на посла. Лидия была из тех дипломатов, которые умело скрывали свои мысли за широкой улыбкой. Когда ее о чем-либо спрашивали, она смело высказывала свое суждение, но это же самое откровение утром носило один характер, днем другой, а вечером все принимало совсем иной оттенок. Сопоставив ее последующие ответы с утренним заявлением, можно было определенно сказать, что слова эти произносил либо сумасшедший, либо чрезвычайно тонкий политик. Верить ей было крайне неблагоразумно и даже опасно. Самый проницательный человек не смог бы прочитать по выражению лица и взгляду Лидии, о чем она думала. Крэфорт на собственном опыте испытал изворотливость этого дипломата, поэтому хорошо знал, что честного ответа от нее он не дождется. Он полагал, что сможет как-то вытянуть необходимую ему информацию у сенатора Уилсона, но оказалось, что и тот был человеком крайне осторожным.
Мэр, осознав, что своим жгучим желанием узнать исход предстоящих выборов создал напряженную атмосферу, постарался исправить свою оплошность и внести веселье. Он шутил, рассказывал анекдоты из мира политики и при этом всячески пытался не перегнуть палку. Профессор Дейвисон, ближайший родственник супруги мэра, поддержал Крэфорта и поведал несколько ярких случаев из своей студенческой жизни. Эти истории были более всего интересны Августину.
- Кто бы мог подумать, что мои сокурсники готовили мне такую подлянку.
- А их не наказали за это? – полюбопытствовал Бенч.
- Все бы обошлось для них, если бы Мелисанда, та самая девушка, из-за которой я попал в такую переделку, не пожаловалась в ректорат. Провинившихся собирались исключить из университета. Я решил заступиться за них, ведь они хотели только подшутить. Ректор, выслушав мою объяснительную, задумал и меня исключить. За меня заступилась Мелисанда. Эта пылкая блондинка с великолепнейшей фигурой и очаровательным лицом, можно сказать, обворожила мистера Робсарта и он, отчислив остальных, оставил меня в университете.
- Выходит, вашей ученой степенью вы обязаны мистеру Робсарту.
- Скорее Мелисанде и ее убедительной внешности, – поправил Дейвисон, и слушатели рассмеялись.
После обеда сенатору надлежало поехать в университет, и профессор Грегори Дейвисон, как ректор этого учебного заведения, составил гостю компанию.
Как только эскорт отъехал от резиденции мэра, Крэфорту пришло сообщение от секретаря.
"Сенатор Уилсон задерживается до четырех часов дня по непредвиденным обстоятельствам, и в связи с этим приносит свои искренние извинения".
- Что за тарабарщина? – изумился мэр и тотчас связался со своим секретарем. – Что это за послание ты мне прислал?
- Понятия не имею. Оно пришло несколько минут назад.
- Здесь какая-то ошибка. Ведь сенатор Уилсон уже в Форт-Нельсоне. Мы только что обедали с ним.
- Вероятно, произошла путаница, – предположил секретарь.
- Или же это не сенатор Уилсон.
- Не понял. О чем это вы?
- Тот, кто сегодня был у меня в гостях, не сенатор Энди Уилсон. Это и объясняет его внезапное появление на городской площади.
- Что если это сообщение послал какой-то злоумышленник? Представьте, сэр, какой скандал вызовет ваше грубое отношение с сенатором. Это может привести, если даже не к полному разрыву, то к ухудшению взаимоотношений между нашими государствами.
Объективность суждений секретаря заставила Крэфорта повременить с решением о разоблачении. Сперва необходимо было прояснить ситуацию и уж потом действовать. Надо было дождаться четырех часов дня, и тогда все прояснилось бы.
В то время как мэр Крэфорт обдумывал, каким образом поступить, лжесенатор доехал до университета и принял участие во встрече с учащимися. Выступили самые блестящие студенты и наиболее видные профессора университета. Слово также предоставили и гостю. Речь его была краткой, но глубокозначимой. Он отметил большой вклад в развитие и усовершенствование наук как преподавателей, так и учащихся университета. Августин говорил это исходя из собственного опыта, и речь его пришлась к месту. Встреча прошла в довольно теплой атмосфере, и сенатор Уилсон, так же как и профессор Дейвисон, остался доволен.
Следующим пунктом назначения Энди Уилсона была военная база. Здесь царила совсем другая атмосфера. Место походило больше на колонию строгого режима, чем на военную базу – высокая ограда с дозорными пунктами и строгий контроль происходящего вокруг. Бенч, припоминая о таких местах в своем времени, отметил про себя, что в будущем военным базам станут уделять больше внимания.
Сенатора Уилсона встретил генерал Эдисон. Это был человек с внешностью, соответствующей его профессии: подтянутый, с военной выправкой, со строгими чертами лица, проницательными и суровыми серыми глазами. Голос его был жестким и повелительным, полным самоуверенности и твердости духа. Он выглядел моложе своих шестидесяти лет, что было следствием правильного, сбалансированного образа жизни. Генерал Эдисон внушал страх своим подчиненным и уважение начальству. Даже Августин стал несколько робким при встрече с этой яркой персоной.
Сенатора препроводили в помещения недавно отстроенного корпуса. Во время показа Бенчу стало ясно, что база эта принадлежала военно-воздушным силам Соединенных Штатов, и сенатору Уилсону было поручено оценить происходящие изменения на базе.
Все увиденное глубоко потрясло Бенча. Техника и оборудование на базе было немыслимых предназначений. Все это являлось новшеством современного мира и человеку из прошлого они казались еще фантастичными.
Осмотр оружейного отсека доставил Августину удовольствие, так как он специализировался в этой сфере. Ознакомление с этой частью военной базы заняло около часа. После этого гостя проводили в столовую, где ему надлежало поужинать с офицерами.
Как только все уселись за столом, к генералу Эдисону подошел майор и что-то тихо сообщил. Тот, утвердительно кивнув, встал из-за стола и, извинившись, отлучился ненадолго. Вернулся генерал через несколько минут и выглядел отчего-то задумчивым. Если прежде этот мрачный человек наводил на окружающих страх, то сейчас его лицо вызывало просто трепет. Это изменение в главнокомандующем не осталось незамеченным и Августином.
Ужин прошел в напряженной атмосфере. Офицеры полагали, что настроение генерала связано с неприятностями по службе. Но Бенч принял эти перемены на свой счет.
"Неужели настоящий сенатор прибыл в город? – с опаской думал он. – Тогда нужно сматывать удочки. Надо же было во время приезда Уилсона оказаться именно здесь. Ведь с военной базы сложнее убежать. Есть только один выход – притвориться больным".
Бенч закашлял и сидевшие рядом офицеры, подумав, что он поперхнулся, поспешили помочь ему. Но их попытки не принесли облегчения сенатору. Он сильно покраснел, схватился за горло и повалился на пол. Он настолько естественно играл внезапный приступ асфиксии, что у офицеров не возникло подозрений. Однако, к большому огорчению Августина, они не вызвали неотложку, а перенесли его в лазарет.
Так как происшествие с сенатором случилось на военной базе, то было решено не разглашать этого общественности. Военный врач поспешил помочь сенатору. Он сделал инъекцию, которая должна была устранить приступ и принести облегчение пациенту. Продолжать сцену удушья было бы глупо и небезопасно, и Бенчу пришлось сменить репертуар.
Доктор Орландо предложил сенатору провести медицинское обследование и выяснить причины внезапного приступа асфиксии.
- Вы совершенно правы, доктор. Мне необходимо обследоваться, и по возвращении на родину я обязательно обращусь к врачу.
- Я имел в виду провести обследование здесь. У нас новейшая медаппаратура и вся процедура не займет много времени.
- Благодарю вас за предложение, доктор, но вынужден отклонить его. У меня тя-желый график и нет ни минуты для отдыха. Время моего пребывания в Форт-Нельсоне ограничено, поэтому никак не могу согласиться на обследование. Испробуем вашу чудо-технику как-нибудь в другой раз.
- Дело ваше, сенатор Уилсон.
Поблагодарив еще раз доктора Орландо, Бенч поспешил покинуть базу. Однако у входа в медицинское отделение он встретил генерала Эдисона. Вид у него был таким же, как и в столовой, и это не предвещало Бенчу ничего хорошего. Подле него находился майор Джейсон, исполняющий обязанности секретаря. Стройный, видный молодой офицер занимал этот пост вот уже несколько лет и хорошо знал о привычках и строгом нраве генерала. Ему было известно, чем так озабочен Эдисон, поэтому он старался держаться как можно ближе, чтобы в нужную минуту поддержать его.
- Как ваше самочувствие, сенатор Уилсон? – поинтересовался Эдисон, пристально глядя на гостя.
- Спасибо, генерал, я в полном порядке. Доктор Орландо – отличный специалист. Я уж подумал, что мне конец, но, как видно, еще не время встречаться с предками, – Бенч, несмотря на свое глубокое волнение, заставил себя улыбнуться.
- Надеюсь, этот инцидент не оставит неблагоприятные впечатления о нашей встрече?
- Что вы, генерал? Как можно! Вы оказали мне самый радушный прием. И я непременно отмечу в сенате ваши заслуги перед отечеством. А сейчас прошу простить меня, но мне нужно успеть на вечерний концерт. Вы не проводите, генерал?
- Да, конечно. Это наш долг, – с притворной вежливостью отозвался Эдисон.
Они вышли из лазарета и направились к машине, ожидавшей сенатора. Бенч простился и уехал. Он облегченно вздохнул, когда эскорт выехал за пределы военной части. Он полагал, что не выберется оттуда благополучно. Поведение Эдисона зародило в нем новые подозрения. Вероятно, появились какие-то проблемы, не касающиеся сенатора Уилсона, а Бенч принял их на свой счет. Он упрекнул себя в чрезмерной предосторожности, и даже трусости. Вся эта сцена с удушьем показалась ему невероятно смешной. Одного не мог он понять: почему настоящий сенатор Уилсон так и не приехал в Форт-Нельсон?
- Я не понимаю, генерал, почему вы его отпустили? – изумленно смотрел на отдаляющийся эскорт сенатора майор Джейсон.
- Он всего лишь марионетка в этом спектакле. А нам нужны не актеры, а сценаристы и продюсеры. Если мы задержим этого жалкого актеришку, то инициатор останется на свободе и вычислить его будет сложно.
- Можно было и актера попытать, тогда и вся правда стала бы известной.
- Пытки – это пережиток средневековья. Даже современными методами – всякими инъекциями и прочей ерундой, узнаешь не так много, как обычным наблюдением.
- Но что если этот актер-заговорщик достигнет своей цели и посягнет на жизнь настоящего сенатора?
- Этого не случится. Я предпринял меры, чтобы устранить угрозу покушения.
- Если цель заговорщиков – убить сенатора, то никакая охранная система не сможет гарантировать его безопасность.
- Нет, ты не понимаешь, Джейсон. Сенатор Уилсон уже в городе, но о приезде его знают лишь немногие. Уилсона будут держать под строгим надзором. Его выход на арену действий полностью отменяется. Пусть этот простофиля-актеришка сыграет свою роль до конца. Ведь завтра утром он должен будет уехать. Тогда-то мы и выясним, кто он и где скрываются его сообщники.
- Замечательный план, генерал. Однако надо учесть, что о прибытии Уилсона может стать известным его сообщникам и тогда весь план рухнет.
- Такой оборот дел я также предусмотрел. В эскорте этого фигляра поехал и наш человек – лейтенант Теккерей. Он будет следить за лжесенатором и докладывать мне о каждом его шаге.
Августин, ни о чем не подозревая, продолжал выдавать себя за сенатора Уилсона. После военной базы ему надлежало поехать на вечерний концерт в Бартон-холл. Однако прежде чем отправиться туда, он пожелал немного отдохнуть в выделенных ему апартаментах. Водитель передал желание Уилсона сопровождающим их машинам и они, изменив направление, поехали в другую часть города.
У входа в здание сенатора встретил Харлисон. Он выглядел немного взволнованным.
- Что произошло? Вы же должны были поехать в Бартон-холл? – спросил он.
- Я хотел немого передохнуть.
- Ах, вот оно в чем дело? – протянул понятливо работник мэрии. – А я-то уж подумал, что произошло нечто ужасное и непоправимое.
- С чего бы это вдруг? – пытливо взглянул Бенч на говорящего.
- Просто мне так показалось, – несколько растерянно отозвался тот. – Что может произойти такого экстраординарного в нашем Форт-Нельсоне? – сбивчиво спросил он.
Поведение Харлисона показалось странным Августину. Его скованность и опасливый взгляд указывали на одно – от настоящего сенатора Уилсона появились какие-то вести. Это открытие встревожило Бенча. Он не подал виду, но начал обдумывать варианты бегства. Молодой человек пожалел, что ввязался в эту авантюру злодея-заговорщика и невольно стал его сообщником.
"Расскажи я о произошедшем сразу, то не попал бы в такое трудное положение. Ну, ничего, не такое еще видывали. Придется туговато, но непременно выпутаюсь", – подбадривал себя Августин.
Он уединился в спальной комнате, снял с себя обувь и лег на кровать. Минут десять лежал в задумчивом оцепенении. Он искал лазейку из паутины лжи, сплетенную его словами и поступками, в которую сам же и угодил.
"Если им стало известно, что я не сенатор Энди Уилсон, почему же они не арестовывают меня? – думал Августин. – Есть только два объяснения их поступкам – либо они только подозревают, либо им уже все стало известно, и они хотят подыграть мне, чтобы вычислить моих сообщников. Безусловно, ни один здравомысля-щий человек не совершит такого в одиночку. У него непременно должны быть товарищи-сообщники, – заключил Бенч. Эта мысль подала ему идею. – Что если выдать этого самого заговорщика из лаборатории? Навести ищеек на его след – пусть и разбираются с ним. Нет-нет! Тогда и мне не миновать наказания. Хотя если хорошенько спланировать побег, то можно успешно добраться до лаборатории злодея и вернуть себе прежний облик. Тогда уж меня никто не узнает. А что потом? Остаться в этом городе? – спросил он сам себя. – Никоим образом! Надо отправиться в лес, найти там портал времени и вернуться обратно в прошлое. Сделать это, конечно, будет сложно, но для целеустремленного человека с сильными мыслями нет ничего невозможного. А что если вернуть себе собственную внешность и остаться в этом времени? – внезапно возникла у него мысль. – Не стоит этого делать. Здесь я никто, меня даже не существует в банках данных. Кем же я буду, оставшись тут? Одно дело – спланированное путешествие во времени и совсем другое – угодить в будущее нечаянно. Моя учеба, моя карьера, мое будущее – все это осталось в прошлом. Надо уметь прожить достойно жизнь в своем времени ведь неудачи и успехи путешествуют вместе с нами, где бы мы ни находились…"
Его раздумья были прерваны стуком в дверь. Это Харлисон явился напомнить, что концерт в Бартон-холле скоро начнется.
Августин ничего не ответил. Обулся, подправил одежду и привел в порядок волосы. Всмотрелся в свое отражение в зеркале и признался самому себе, что внешность сорокалетнего Энди Уилсона не только привлекательна, но и не лишена лоска. Представительный дипломат ничуть не походил на неряшливого студента магистратуры. И Августин подумал, что если ему не удастся вернуть себе свою внешность, то он будет не прочь возвратиться обратно в прошлое в нынешнем облике. Это, правда, вызвало бы некоторые трудности, но пластические операции творили и не такие чудеса.
Оставив эти спутанные и сбивчивые размышления о будущем, Августин зашагал по анфиладам комнат и, спустившись вниз, направился к автомобилю.
- А мисс Томсон будет на концерте? – спросил он, садясь в машину.
- Мисс Томсон? – удивился Харлисон и, вспомнив об утреннем происшествии, лукаво улыбнулся. – Да, она будет там. А что? – пытливо посмотрел он на собеседника.
- Ничего. Просто спросил.
- А-а, ясно. Ну, тогда желаю вам приятного времяпрепровождения.
От апартаментов, выделенных иностранному сенатору, до Бартон-холл было недалеко. При желании этот путь можно было пройти и пешком за несколько минут, но такому высокопоставленному гостю не положено было разгуливать по городу пешком, не только из соображения безопасности, но и этики.
У входа в Бартон-холл собрались репортеры и фотографы. Приезд сенатора Уилсона вызвал ажиотаж среди папарацци. Фотографы старались запечатлеть его в самой выгодной позе, а репортеры с операторами так и рвались за пределы ограждений, чтобы получить ответ хотя бы на один вопрос. Охрана сенатора не позволила даже приблизиться к нему, не то чтобы о чем-либо спросить.
В фойе Бартон-холл собрался весь цвет Форт-Нельсона. Среди элегантно одетых мужчин и женщин Августин различил лицо только нескольких знакомых ему персон – мэра Крэфорта с супругой, профессора Грегори Дейвисона, посла Лидию Питерсон, генерала Эдисона и, конечно же, Бонни Томсон. В вечернем платье она выглядела привлекательней, чем в деловом костюме. Взгляд их встретился, и Бонни тотчас отвела глаза, не желая показать свое внимание к нему. Краска смущения залила щеки девушки, и она постаралась скрыться с его глаз за внушительной фигурой генерала.
Мэр встретил сенатора с радушной улыбкой. Он препроводил почетного гостя в смежную залу, где они сели в одну из многочисленных лож округлой формы с четырьмя креслами внутри. Как только гость и чета Крэфорт разместились в ложе, она тронулась с места и медленно поднялась в воздух. Плавно полетела по просторному помещению и заняла свое место в воздушном пространстве. Августину все это было в новинку, и он с большим интересом наблюдал за происходящим в концертном зале.
Концы огромного помещения с высоким сводом тонули в полумраке. Внизу на полу можно было различить большой круг, вокруг которого горели маленькие огоньки – это была сцена. Вскоре воздушное пространство концертного зала заполнилось такими же летающими ложами. В темноте их можно было распознать по сигнальным огням. Панель навигации лож находилась за пределами зала. Опытные концертмейстеры управляли парящими ложами и распределяли их в помещении вокруг сцены. Они же отвечали за световые эффекты во время выступления артистов.
Свет в зале полностью потух, и спустя мгновение яркое свечение вырвалось со сцены и устремилось до самого потолка. Постепенно желтоватое сияние сменилось светло-голубоватым, и на этом фоне появились миллионы мигающих огоньков. Зазвучала тихая музыка, настолько упоительная, что проникала в душу слушателя. Она звучала отовсюду, разливалась подобно полноводной реке и вселяла в сердце восторг, смешанный с невероятным блаженством.
Августин никогда прежде не слышал такой музыки. По лицам сидящих рядом он смог понять, что они также были в восторге. Звуки музыки немного стихли, и послышался нежный женский голос. Божественная песня разливалась по всему залу, яркими фейерверками возносясь эмпирею и увлекая с собой каждого слушателя. Как только звуки мелодии и человеческого голоса слились в единое целое, вниманию зрителей предстала третья часть гениальной постановки – анимация. Свет, исходивший от сцены, начал изменяться и принимать различные фантастические формы. Благодаря иллюзиону концертмейстеры добились невероятного эффекта. Самые смелые человеческие мысли не могли предвосхитить фантазию организаторов анимационного представления. Восторгом и эмоциями зрители этого чудесного концерта поделились только в антракте.
Во время антракта высокопоставленный гость и мэр Крэфорт уединились в выделенной им комнате для отдыха. Миссис Крэфорт не прошла вместе с ними, решив оставить мужчин наедине.
Осмотрев помещение, обставленное в стиле ретро, Августин уселся в кресло с вырезными ножками и бархатной обивкой. Крэфорт внимательно следил за ним. Когда их взгляд встретился, мэр тут же отвел глаза и Бенч заприметил напряженность на лице мужчины.
"Неужели и он подозревает меня? – подумал Августин. – Конечно же, знает, – шепнул ему разум. – Если Харлисону это известно, то и Крэфорт сведущ. Чего же они ждут?" -Ну, как вам сегодняшнее представление?
-Впечатляющее зрелище.
-Да, Настасья Флеминг умеет приподнять человеку настроение.
-Божественный голосок! Даже ангелы позавидовали бы ее таланту.
-Она с таким же энтузиазмом отзывалась и о вас. Прошлая ваша встреча оставила в ней неизгладимые впечатления, – со смешком заявил мэр.
-Правда? Я не прочь повидаться с ней вновь.
-Это можно устроить.
-Пригласите ее после концерта ко мне.
-Не сомневаюсь, что и сегодняшняя встреча станет для Настасьи незабываемой, – с намеком произнес Крэфорт. – Я слышу звонок. Пора вернуться в зал.
Они вышли из комнаты и прошли в концертный зал. Садясь в свое ложе, Августин заметил неподалеку мисс Томсон и, не удержавшись, пригласил ее сесть в их ложу. Бонни застыла на мгновение в нерешительности, потом, вспомнив угрозу Харлисона, послушно проследовала в ложу и заняла кресло рядом с сенатором. Крэфорт с супругой сели в другую ложу, решив не мешать, и это взволновало Бонни. Она считала бы себя защищенной в их присутствии, а сейчас ей предстояло остаться с сенатором наедине до окончания концерта.
Ложа поднялась вверх и, облетев залу, заняла свое место. Вслед за ней в темноте помещения появились и другие сигнальные огоньки лож. Как только зрители заняли свои места, представление началось.
-Великолепное зрелище, не правда ли? – обратился Бенч к своей спутнице.
-Да, – застенчиво ответила та.
-Настасья замечательная певица, единственная в своем роде.
-Верно.
-Есть, конечно же, и заслуга композитора и музыкантов, но главное – это профессионализм солистки.
-Согласна.
-Какое исполнение, такая и судьба у песни.
-Точно.
-Да и концертмейстеры умело рассчитали всё. Не легкая это задача – спланировать такую анимацию. Подобная работа требует не только умения, но и опыта.
-Безусловно.
-Бонни, вы, наверное, возненавидели меня после того необдуманного поступка?
Вопрос его застал девушку врасплох. Она не сразу нашла что ответить.
-Я не смею ненавидеть вас.
-Не смеешь? Что же препятствует тебе? Нет, не говори, я, кажется, все понял и без объяснений – страх потерять должность, не так ли?
Откровение сенатора изумило Томсон, и она долго не сводила с него глаз.
-Каждый может ошибиться, – наконец ответила она.
-Но мое влечение к тебе это не ошибка! – взяв ее за руку, пылко произнес мужчина.
-Простите, сэр, если я чем-то обидела вас.
-Нет-нет, это мне следует попросить прощение за тот необдуманный поступок. Знаю, я испугал тебя, но ничего не мог поделать с собой. Твоя красота вскружила мне голову. Я полюбил тебя с первого взгляда.
Бонни никак не ожидала услышать признание. Она даже в изумлении своем отпрянула от Бенча. Огоньки беспокойства и страха заиграли в ее голубых глазах. Попыталась высвободить свою руку, но мужчина крепко сжимал ее.
-Сэр, я знаю, мои слова могут показаться вам несколько грубоватыми. Но я не вправе заводить с вами роман, даже имея на то все основания и желание. Мы люди различных миров. Вы – сенатор, а я – простая служащая мэрии…
-Если бы мое положение было иным, ты обратила бы на меня внимание? Не верю! Женщин привлекает только неистощаемый кошелек.
-Я не отношусь к этой категории женщин. Для меня самое главное – это мои чувства. Я не хотела все это говорить, но вы вынуждаете меня.
-Ради бога! Никаких принуждений! – отпустил он руку девушки. – Если вы ищете в жизни своего единственного, то я не стану становиться на вашем пути. Смелей! Ищите его с полным энтузиазмом. Может, и найдете. Только не давайте слишком много свободы своим чувствам. Они могут ввести вас в глубокое заблуждение и принести разочарование.
-Как бы то ни было, сэр. Я предпочитаю сама выбирать.
Наступило продолжительное молчание. Бонни не смела взглянуть на сидящего рядом сенатора. Он выглядел хмурым. Мрачно смотря на мерцавшие огни, он сидел неподвижно минут десять. Потом вблизи послышалось тихое пощелкивание и Уилсон отчего-то встрепенулся. Его подергивание привлекло внимание Томсон. Она посмотрела на него и вскрикнула от увиденного. Лицо сенатора стало пепельным от боли, губы дрожали и были в крови.
-Сенатор, что с вами? – взволнованно спросила Бонни.
Уилсон что-то прохрипел, глаза его закатились, веки дрогнули и сомкнулись. Пронзительный крик Томсон заглушил звонкий голос Настасьи Флеминг, и звуки музыки стихли. В соседних ложах появилось волнение. Зрители хотели узнать, что произошло.
-Помогите! – кричала Бонни. – Кто-нибудь! Умоляю, помогите! Сенатор Уилсон! Его убили… – произнесла она и упала без чувств.
В зале начался переполох, зрители требовали немедленно спустить их вниз. Началось движение лож, и первым приземлилась ложа сенатора. Служащие Бартон-холл устремились к ней, чтобы разобраться во всем и обнаружили неподвижно сидящего сенатора и бесчувственную девушку рядом. Одежда Уилсона была вся в крови, он был бледным и походил на покойника.
-Он жив. Ранение серьезное, но есть шанс, что сенатор выживет, – заявил штатный медработник Бартон-холл.
-В больницу его! Немедленно! – скомандовал мэр.
Сенатора со всей поспешностью увезли в больницу. Бартон-холл оцепила полиция и все, кто были там в тот вечер, подверглись тщательному осмотру и допросу. В особенности полиция расспрашивала очевидицу произошедшего Бонни Томсон. С трудом пришедшая в себя девушка все еще пребывала в шоковом состоянии. Она сбивчиво отвечала на вопросы и тем самым навлекла на себя подозрения. Ее, правда, не арестовали, но взяли под наблюдение. Когда очередь дошла до мэра Крэфорта, дело приняло совсем другой оборот.
-Как это раненый человек не сенатор Уилсон? Кто же он тогда? – не понял инспектор Фокс заявление мэра.
-Это человек с внешностью Энди Уилсона, который выдавал себя за него.
-Это же саботаж! Как вы могли принимать и оказывать почести самозванцу?
Тридцатишестилетний Джеральд Фокс за всю свою практику не встречал подобного случая. Он никак не ожидал услышать такое, да к тому же от должностного лица.
-Мистер Крэфорт, откуда у вас возникли подозрения, что этот человек не настоящий сенатор Энди Уилсон.
-У нас не возникло никаких подозрений. До недавнего времени мы полагали, что имеем дело с Уилсоном. Вы, вероятно, знаете, что приезд сенатора был назначен на полдень. Однако в утренние часы он внезапно появился на городской площади. Увидевшие его прохожие позвонили в мэрию и сообщили нам об этом. Работник, которому было поручено встретить сенатора, выехал на место, и вскоре гостя разместили в выделенных ему апартаментах. После ознакомления с программой дня человек, выдававший себя за Энди Уилсона, начал официальную часть приезда – встречи, пресс-конференции и прочее.
-Когда же у вас возникло подозрение, что это самозванец?
-Никаких подозрений у нас не возникло бы, если не сообщение, полученное в полдень. Энди Уилсон задерживался по особо веским причинам и должен был приехать только к четырем часам дня.
-Почему же вы не задержали лжесенатора и не выдали его полиции?
-Я хотел так поступить, но не смог этого сделать по двум причинам: во-первых, обед, на котором присутствовал этот человек, уже закончился, и он уехал из моей резиденции, во-вторых, мне запретил это делать генерал Эдисон.
-А при чем тут он? – не понял Фокс.
-Когда в Форт-Нельсон приехал настоящий сенатор Энди Уилсон, самозванец пребывал на военной базе. О случившемся я тотчас сообщил генералу, предоставив ему решить эту щекотливую и в то же время опасную ситуацию. Он велел мне увезти настоящего сенатора в безопасное место, а самозванцу продолжать оказывать все почести. Генерал хотел вычислить тех, кто стоял за этим самым лже-Уилсоном. Эдисон полагает, что тот действует не в одиночку. Вот и вся история.
-Ясно. Вы свободны, господин мэр. А мне предстоит разговор с генералом Эдисоном.
Фоксу казалось, что беседа с генералом будет плодотворной, но он ошибся. Как только тот вошел в комнату, Фокс по выражению его лица понял, что разговор предстоит нелегкий. Генерал выглядел сердитым, хотя и старался казаться хладнокровным.
-Генерал Эдисон, позвольте представиться – инспектор Фокс. Я хочу…
-Мне плевать, кто ты и что ты хочешь, – грубо отрезал военный. – Что за дешевый спектакль ты здесь устроил? Мне необходимо выехать отсюда по срочному государственному делу. А твои молодчики оцепили здание и никого не выпускают отсюда. Я приказываю, чтобы мне немедленно вернули свободу! – стукнул он кулаком по столу, за которым сидел инспектор.
Однако агрессивно настроенный генерал не вспугнул Фокса. Он надменно и нагло улыбнулся.
-Здесь не полигон, генерал. Нечего кричать и размахивать кулаками. В силе только мои приказы, и вы обязаны подчиниться им.
-Послушай-ка меня, неоперившийся петушок: таких, как ты, я в исправительную сажал за дерзость в обращении к старшему по званию.
-Не сомневаюсь. Но мы не на военной базе и вы не мой начальник. Так что оставьте свои угрозы, сядьте и проясните-ка ситуацию с Энди Уилсоном.
-Это вам Крэфорт разболтал? – покраснел Эдисон со злости. – Я так и знал, что ему нельзя доверять.
-Не стоит обвинять его за сотрудничество с полицией.
-Это дело государственной безопасности и полиция тут ни при чем.
-Здесь произошло покушение, а вы говорите, что полиция ни при чем.
-Сами как-нибудь разберемся.
-Ваше бездействие может стоить кому-нибудь жизни.
-Не я стрелял в него.
-Но вы мешаете нам разыскать преступника.
-Ищите его сколько хотите, но меня в это дело не впутывайте.
-Значит, содействовать нам вы не станете?
-Пока вы здесь лясы точите, самозванец может быть, уже сбежал из больницы. Что если этот фигляр только притворялся подстреленным? Разве сложно инсценировать покушение? Может, это был ловкий трюк, чтобы безнаказанным выбраться из положения? Очевидно, ему стало известно о том, что настоящий сенатор уже в городе. Поэтому его сообщники придумали сцену покушения, чтобы спасти своего товарища-актеришку. Теперь ты понял, насколько опасно мое заточение тут?
Фоксу пришлось признать, что в словах генерала скрыта доля правды, поэтому, противореча изначально принятому решению, ему все же пришлось отпустить Эдисона. Но этим инспектор не ограничился. Он послал в больницу своего помощника, приказав ему следить за раненым.
Инспектор допрашивал других очевидцев, когда поступил вызов от его помощника.
-Как это раненого нет в больнице? – изумленно вскрикнул Фокс. – Майкл, а ты уверен, что находишься в той самой больнице?
-Никаких сомнений! Его должны были привезти сюда, но здесь его нет.
-Я скоро буду там, – заявил инспектор и зашагал к выходу. – Джейкоб, скажи Виктории, пусть допросит остальных и отпустит их по домам, – велел он лейтенанту, встретив его в фойе. – Да и еще! Работников Бартон-холл это не касается. Они останутся тут до моего приезда, я сам хочу поговорить с ними, – решил Фокс, подумав, что к этому происшествию каким-то образом причастен кто-то из них.
Довольно быстро Фокс преодолел расстояние от Бартон-холл до больницы. Встретился с помощником у входа и спешно подошел к медбрату в регистрационном отделении.
-Час назад сюда должны были привезти мужчину средних лет с серьезным ранением.
-Опять вы? – недовольно посмотрел худощавый медработник на приземистого, чернокожего полицейского, помощника Фокса. – Я же, кажется, ясно дал понять, что никакого раненого мужчину к нам не привозили. Вам что, нужна письменная расписка? Такой мы не выдаем, и потому прошу не мешать мне работать.
Его высокомерный тон пришелся не по нраву Фоксу и он, нагнувшись над информационной стойкой, схватил медбрата за ворот и одним рывком поднял его с места.
-Послушай-ка меня, глиста голодная, я тут по делу и сильно рассержусь, если ты не будешь мне содействовать. Понял или нужно еще лучше объяснить?
-Да, понял-понял, отпусти только, – недовольно потребовал медбрат.
-Так-то лучше. А теперь отвечай: в больницу поступал вызов в последние два часа?
Медбрат взглянул на монитор и дал положительный ответ.
-Только вашего искомого субъекта среди этих трех пациентов нет, если, конечно, у него не было приступа ревматизма, гастрита или не начались предродовые схватки.
-Может, из-за напряженки вы перенаправили вызов в другую больницу?
-Мистер полицейский, вероятно, забыл, что мы не частная клиника, а центральная городская больница. Мы способны принимать до тридцати пациентов в час, а в экстремальных случаях, к примеру, во время стихийных бедствий или же в военное положение – и до семидесяти больных. Так что, поступи к нам вызов о ранении, мы непременно выслали бы на место медиков. Будут еще вопросы? – нетерпеливо спросил он, явно желая избавиться от стражей порядка.
-Какая больница ближе других расположена к Бартон-холл?
Медбрат умолк ненадолго, разглядывая карту города.
-Наша больница.
-Дай-ка мне список всех городских стационаров, – велел Фокс, и медбрат переслал изображение со своего компьютера на телефон инспектора.
-Что еще, господа? Полагаю, я ответил на все интересующие вас вопросы?
Фокс, ничего не ответив, кивнул помощнику и торопливо направился к машине.
- Вызови Грэга, пусть поедет в эти медпункты и выяснит, не привозили ли туда этого самого лжесенатора. Тебе я поручаю связаться с управлением дорожной полиции, пусть перепроверят записи городских дорожных камер и выяснят, куда поехал реанимобиль из Бартон-холла. А я вернусь обратно в Бартон-холл – что-то мне подсказывает, что этого самого самозванца никуда не увозили.
-Как? Его раненого держат в здании?
-Неизвестно, ранен ли он вообще. Все это кажется мне одной большой политической авантюрой.
-В таком случае надо поторопиться. Как бы авантюристы не улизнули, вклинившись в ряды приглашенных.
Фокс, рассудив, что замечание помощника вполне справедливо, поспешил обратно в Бартон-холл. Большинство зрителей уже покинуло здание, и это огорчило инспектора. Но стоявшие у входа полицейские заверили его, что всех, кто уехал, они хорошо знали в лицо, так что никакой подозрительный субъект не мог пройти мимо них. Это немного успокоило раздосадованного инспектора, но ненадолго. Подозрительных типов среди остальных зрителей, покидающих здание, также не оказалось. Да и допрос работников не принес никаких результатов. Отпустив всех допрошенных, инспектор Фокс и его люди приступили к осмотру места преступления.
-Выстрел произвели отсюда, – осматривая концертный зал, заключил инспектор. – Кто занимает это место? – спросил он охранника Бартон-холл.
-Никто. Во время представлений здесь не сидят. Этот контрольный пункт используется на репетициях анимационного представления.
-Следовательно, кто-то знал об этом месте и пробрался сюда во время концерта.
-Это невозможно. Двери зала во время концерта закрываются.
-Значит, он прошел сюда во время антракта. Надо просмотреть записи камер, может, на них мы что-нибудь найдем.
-Исключено! Эта часть зала не включена в обзор камер слежения.
Заявление охранника расстроило планы инспектора. Нужно было искать другой путь к разоблачению злоумышленников.
-Я хочу посмотреть ту самую ложу, в которой сидел сенатор, – Фокс утаил от охранника, что раненый человек был не Энди Уилсоном.
Они спустились вниз и прошли к той части зала, откуда осуществлялась посадка в летающие ложи. Найдя ту, в которой был в тот вечер сенатор, инспектор начал осмотр. На одном из четырех кресел он обнаружил кровавое пятно.
-Вызови экспертов, Виктория. Пусть определят, кому принадлежит эта кровь.
Молодая энергичная женщина тотчас исполнила приказ старшего по званию, и несколько минут спустя на место прибыла группа экспертов. Пока они работали, инспектор просматривал записи, отснятые внутренними камерами с различных точек концертного зала.
Первая часть концерта для сотрудника полиции прошла безынтересно. Сидящие в ложе мэр Крэфорт с супругой и лжесенатор изредка обменивались впечатлениями после очередной песни. После антракта с самозванцем в одной ложе очутилась Бонни Томсон, подпавшая на допросе под подозрения Фокса.
Сидящие в ложе о чем-то беседовали. Но вот мужчина взял девушку за руку и что-то ей пылко объяснял. Собеседница выглядела сперва растерянной, потом испуганной и под конец, осмелев, что-то высказала мужчине, после чего тот отпустил ее руку и стал почему-то грустным. Непродолжительное время смотрел на анимации, потом встрепенулся и схватился за грудь. Заметившая его движения девушка вскрикнула, начала звать на помощь и упала без чувств. Ее призыв вызвал переполох в зале. Концерт был приостановлен, и ложи одна за другой начали подлетать к посадочному пункту.
Возле ложи сенатора появилось несколько человек – работники Бартон-холл и мэр Крэфорт. Спустя несколько минут приехали медики.
"Так быстро они не могли появиться", – подумал Фокс, наблюдая за действиями медработников. Он хотел разглядеть их лица, но внезапно запись прервалась, и изображение снова появилось только спустя несколько секунд. Однако ж медиков уже не было. Сбой в работе камер охранник объяснил следующим образом.
Свет отчего-то выключился, сработали запасные генераторы, но для включения камер понадобилось время. Очевидно, в этот самый промежуток медработники и увезли раненого.
Просмотрев запись камер наружного слежения, Фокс обнаружил, что на реанимобиле не было номерных знаков. А в момент, когда он отъехал от здания, камеры не работали из-за сбоя в энергосистеме, так что определить даже направление, в котором они уехали, оказалось невозможным.
"Заговорщики всё продумали, – рассерженно думал Фокс. – Я буду не я, если не раскрою это запутанное дело".
Инспектор вернулся в концертный зал и, узнав, что эксперты уже уехали, также покинул Бартон-холл.
Время было уже поздним, но, несмотря на это, Фокс поехал в полицейский участок, чтобы разобраться во всех полученных сведениях и постараться связать их воедино. Только он доехал до участка, как ему поступил вызов от эксперта.
Должна огорчить тебя, Джерри. Мы сделали анализ крови на идентификацию ДНК и внесли результаты в поисковую систему банка данных. После чего мы получили запрос…
-Короче, Пэт, кто этот человек, которого ранили?
-Кровь принадлежит сенатору Энди Уилсону.
-Не может быть! Пэт, ты понимаешь, что это значит?! – поразился Фокс. – Это значит, что сенатора Уилсона ранили и похитили у всех на глазах. Поговорим потом, Пэт.
Фокс незамедлительно связался с резиденцией мэра Крэфорта.
-Добрый вечер, мистер Крэфорт.
-Инспектор Фокс, вам, кажется, и дня мало.
-Простите за поздний звонок, но дело не терпит отлагательств. Где сейчас находится тот самый Энди Уилсон, которого вы считаете настоящим?
-В надежном месте.
-Думаю, человек, которого вы так скрываете, и есть самозванец, а тот, кого подстрелили, – настоящий сенатор.
Наступила продолжительная пауза. Крэфорт никак не мог переварить услышанное.
-А вы уверены?
-Я только что получил результаты экспертизы – кровь, обнаруженная в ложе, принадлежит Энди Уилсону.
-Здесь, наверное, какая-то ошибка, ведь сенатор Уилсон находится уже на военно-воздушной базе под наблюдением генерала Эдисона.
-Благодарю за сведения, мэр. Простите за беспокойство.
Фокс поспешил на базу, решив, что сможет разоблачить обманщика в облике сенатора Уилсона. Однако инспектору пришлось немало понервничать, прежде чем его пропустили на территорию базы. С ним встретился майор Джейсон.
-Что за спешка, инспектор Фокс? Почему это вы не можете потерпеть до утра? – сонно спросил майор.
-У вас здесь находится человек, выдающий себя за сенатора Энди Уилсона.
-Что значат ваши слова? – Джейсон был посвящен в случившееся в Бартон-холле.
-Я хочу повидаться с генералом Эдисоном.
-Приходите завтра. Сейчас уже поздно.
-Я не на посиделки к нему пришел, а по важному делу.
-Завтра…
-Завтра будет поздно! – повысил голос Фокс, и его настойчивый тон поколебал решимость майора.
-Ну, хорошо, я постараюсь организовать встречу с генералом, но ничего не обещаю.
Генерал Эдисон сильно рассердился на секретаря, узнав о его своеволии. Пропускать на базу чужих людей, да еще среди ночи – было настоящим преступлением.
-Дело чрезвычайной важности. До утра никак не могло подождать, – попытался оправдаться Джейсон. – Инспектор Фокс утверждает, что человек, который находится у нас, совсем не тот, за кого выдает себя.
-Джейсон, ты что, напился или спросонок перестал соображать? Выпроводи этого инспектора да поживей!
-Не могу. Он требует встречи с вами.
-Вот еще новость! Если каждый проходимец будет требовать встречи со мной, то мне и спать не следует. Выставь этого копа за ворота, а будет сопротивляться – примени силу. Слышишь, Джейсон? Мне чужаки на базе не нужны.
-Понял, генерал. Никаких чужаков!
-Ступай и не смей больше тревожить меня по пустякам.
Джеральд Фокс был возмущен грубым обращением с ним, хотел воспротивиться, но благоразумно уступил и покинул военную базу, решив отложить встречу с генералом. Одно было хорошо – человек на базе, будь он даже самозванцем, никуда не сможет уйти до самого утра. "Если под их наблюдением находится самозванец, то похищенному сенатору грозит опасность", – думал Фокс.
Он решил переговорить с Майклом и Грэгом и узнать о продвижении дел.
-Только что я получил отчет из центра дорожной полиции. На шоссе Аляска был обнаружен реанимобиль без номерного знака.
-Отлично! Свяжись с диспетчерской, пусть объявят всем патрульным.
-Будет сделано!
Фокс и сам поспешил в указанном направлении. Когда он был в пути, с ним связался Грэг.
-Я обнаружил больницу, где произошла пропажа реанимобиля.
-Что значит пропажа? Его угнали?
-Нет, из гаража ее вывез штатный водитель, но он до сих пор не вернулся.
-Как его зовут?
-Нейл Корриган.
-Замечательно! Проверь, есть ли что-нибудь на него.
-Уже проверял, он чист как стеклышко.
-Что ж, даже на солнце есть пятна. Найдем и его грешки. Мы напали на след водителя. Он на шоссе Аляска, покидает город. Скоро этот безупречный человек будет у нас в руках.
Инспектор отключился от связи и, свернув на нужное шоссе, поехал следом за преступниками.
-Мы нашли их, Джерри, – услышал он голос Майкла по рации.
-Не упускайте их из виду. Я скоро прибуду. Без моих указаний ничего не предпринимать.
-Ясно, ждем тебя.
Фокс прибавил скорости и вскоре увидел две патрульные машины, неотступно ехавшие за реанимобилем. Ему понадобилось меньше трех минут, чтобы догнать их.
-Реанимобиль без номерного знака, притормози у обочины, – произнес Фокс по громкоговорителю. Но водитель не подчинился, а включил все спецсигналы на своей машине — сирену и маячок. – Притормози у обочины, говорю! – повторил полицейский.
-Я тороплюсь на вызов, – ответил водитель реанимобиля также по громкоговорителю.
-Проверка документов займет меньше минуты.
-Никакого контроля, я тороплюсь!
-Останови машину, не то худо будет.
Однако водитель не подчинился требованию полицейского.
-Переходим к плану "Б" – решил инспектор. – Высылайте вертолет!
Не прошло и десяти минут, как полицейский вертолет показался в небе над магистралью.
-Перережь ему дорогу, Блейк! – скомандовал Фокс пилоту. – Будешь стрелять по моей команде.
Вертолет полетел вперед, развернулся, повис в воздухе и неожиданно открыл огонь по стремительно приближающейся машине.
-Прекратить огонь! – крикнул Фокс по рации, но было уже поздно.
Водитель реанимобиля хотел увернуться, но на высокой скорости не справился с управлением. Руль вырвался у него из рук, он не смог выровнять машину, и она, перевернувшись, заскользила по мостовой.
-Вот дурак! – в бешенстве крикнул инспектор пилоту. – Ты убил их, недоумок! Убирайся отсюда, пока я не придушил тебя!
Патрульные машины остановились невдалеке от разбившегося реанимобиля, и полицейские бросились к месту происшествия. Вскрыть дверцу машины оказалось нелегко. Была опасность взрыва, но стражи порядка, ставя под угрозу собственную жизнь, постарались извлечь находившихся в машине людей. Первым им удалось вытащить наружу раненого человека, находившегося в кузове фургона. Он был привязан к каталке и пребывал в бессознательном состоянии. Стоило подключиться к спасению второго человека, как вдруг кто-то из присутствующих крикнул:
-Горючее! Берегитесь!
Взрывная волна отбросила полицейских. Пламя охватило кабину, и спасти зажатого между сиденьем и рулем водителя не удалось.
Вызвали пожарных и скорую помощь. Раненого доставили в госпиталь Святого Патрика – самое близкое медицинское учреждение к месту происшествия.
Сенатора Уилсона тотчас отправили в операционную. Фокс также прибыл в больницу. После двухчасовой операции пациента перевели в реанимационное отделение.
-Как его состояние, доктор? – спросил инспектор у хирурга.
-А вы кто? Родственник?
-Инспектор Джеральд Фокс, – представился тот.
-Что я могу сказать вам, инспектор? Состояние пациента тяжелое, он потерял много крови, да к тому же ушиб голову. Даже не знаю, выживет он или нет, но будем надеяться на лучшее.
-Доктор, вы должны сделать все возможное.
-Я и так делаю все, что в моих силах.
-Нет, вы не понимаете. Его жизнь и смерть дело государственной безопасности, – заявил Фокс и, понизив голос, добавил: – У меня есть все основания считать его сенатором Энди Уилсоном.
Медик даже бровью не повел.
-Будь он даже императором Австрийским, я ничего больше не смог бы сделать для него.
-Могу я повидать его?
-Нет, не сейчас.
-А когда же?
-Он в коме.
-Ну так сделайте что-нибудь.
-Инспектор Фокс, возьмите себя в руки. Я понимаю, у вас был трудный рабочий день. Я посоветовал бы вам выпить успокоительного.
-Не нужны мне ваши успокоительные. Я и так спокоен!
-По-вашему внешнему виду этого не скажешь. Уже четыре утра, отправляйтесь домой, отоспитесь и приходите завтра.
Фоксу пришлось признать правоту слов медика. Он неохотно поехал домой, оставив дежурить у палаты сенатора одного из полицейских. По дороге инспектор, вспоминая все события дня, пытался анализировать ситуацию. Когда сенатора увозили из Бартон-холл, медработников было двое, а в реанимобиле нашли только одного из них. Следовательно, другой каким-то образом успел сойти с машины или же он вовсе не садился в нее. Если так, то этот самый тип попытается вновь посягнуть на жизнь сенатора. "Что если тот раненый вовсе не сенатор, а самозванец? Может, Эдисон прав? – зародилось в нем сомнение. – Но ведь анализ ДНК показал, что он и есть Энди Уилсон. Тогда получается, что сенаторов двое и оба с внешностью и генетическим кодом Энди Уилсона. Но такого быть не может! Если даже техника способна придать одному человеку внешность другого, то это еще не значит, что и мышление у него изменится. Хотя если припомнить опыт прошлых лет, обнаружится, что мышление человека изменяли с помощью медикаментов. Нелегко будет определить, кто из этих двух настоящий сенатор Уилсон"…
-Могу я повидаться с сенатором Уилсоном? – спросила молодая особа у медсестры из справочной госпиталя.
-С сенатором Уилсоном? – изумилась та.
-Его вчера ночью привезли сюда раненого.
-Вчера действительно привозили раненого, но кем он был, нам неизвестно.
-Как его самочувствие? Где он сейчас?
-Он в реанимации. О состоянии его здоровья мне ничего неизвестно.
-А кто его лечащий врач?
-Доктор Шиллер. Но его сейчас нет в больнице. Он приедет только к десяти часам. Вы можете подождать его или прийти попозже.
-А нельзя повидаться с сенатором?
-Еет, в реанимацию посетителей не пускают. Вы сможете навестить больного в том случае, если его переведут в обычную палату, да и то с разрешения врача.
Девушка уныло вздохнула и, сев на диванчик в холле, решила дождаться прихода доктора Шиллера. В томительном ожидании она провела там с полчаса, потом заходила по коридору, рассматривая электронный информационный стенд. Затем прошла в кафетерий, расположенный в конце коридора и, купив стаканчик кофе, села у окна. Глядя на прохожих во дворе больницы, она прождала еще полчаса. Собиралась вернуться обратно в фойе, как вдруг в кафетерий вошли молоденькие медсестры, привлекшие ее внимание. Вид у них был усталым, но настроение приподнятым. Они сели за соседний столик и заговорили о происшествиях ночной смены.
-Я что-то устала, Луиза.
-Немудрено, Энн, мы всю смену работали без передышки. Вчера была сумасшедшая ночь.
-Верно. Столько больных к нам еще никогда не поступало.
-И самым тяжелым из них был тот красавец с черной шевелюрой и мощным сложением.
-Луиза, когда это ты успела разглядеть его сложение?
-Я присутствовала на операции. Тогда-то и разглядела его. Симпатичный, нечего сказать. Чем-то похож на сенатора… как его там? Не помню, как его звать – то ли Уильямс, то ли Уилсон? – Девушка, сидящая за соседним столом, насторожилась при упоминании этого имени. – Ох, и досталось же ему, – продолжала Луиза. – Ранение было серьезным, да еще и автокатастрофа, в которую он попал по пути в больницу.
-Господи! Что за напасти могут приключиться с человеком в один день. А как он сейчас, после операции?
-Неважно. Я за ночь, наверное, раз десять наведывалась к нему, состояние по-прежнему остается тяжелым. Бедняжка впал в кому и надежды на его выживание практически нет.
Девушка у окна побледнела при этих словах.
"Я должна повидаться с ним. Увидеть его прежде, чем он умрет", – решила Томсон.
Медсестры покинули кафетерий, и Бонни решила проследить за ними. Они вошли в комнату для медперсонала и, переодевшись, ушли. Томсон проникла в ту самую комнату и, найдя там униформу сотрудниц больницы, живо переоделась. Подошла к зеркалу и, посмотревшись, осталась довольна своим видом. "Теперь мне не нужно ни у кого спрашивать разрешения. В таком виде меня никто не узнает и не разоблачит", – подумала она. Скрыла лицо под медицинской маской и отправилась в поисках реанимационного отделения. Оно находилось этажом выше, и на его поиски ушло не так много времени. Томсон прошла в отделение и заметила у двери одной из палат полицейского.
"Больше уверенности и меньше страха", – подбодрила себя девушка.
Полицейский, завидев медсестру, не стал ей препятствовать. За прошедшую ночь в палату не раз заходили, чтобы проведать пациента, поэтому приход медсестры не вызвал у него подозрений. Пройдя в палату, девушка застыла на мгновение в нерешительности. Тишину, стоящую в помещении, изредка нарушали звуки медицинской аппаратуры. Простояв с минуту, Бонни с опаской приблизилась к больничной койке. Взглянула в лицо мужчины и прослезилась. Она отчего-то почувствовала себя виноватой в случившемся.
-Мистер Уилсон, вы слышите меня? – взяв его за руку, позвала Томсон. – Мистер Уилсон, прошу вас ответьте мне… откройте глаза… Вам еще предстоит столько сделать… Не умирайте, прошу вас…
Томсон встрепенулась, когда в палату вошел санитар. Она притворилась занятой работой. Приблизилась к аппаратуре и с серьезным видом начала просматривать показания. Собиралась уходить, как вдруг заметила подозрительные действия санитара. Стоя спиной к девушке, он что-то искал в тумбочке. Бонни решила не уходить, пока не выяснит, что нужно санитару. Она пристально следила за ним, и это вывело мужчину из себя. Он резко приблизился к койке и начал живо извлекать все трубочки из организма больного.
-Что вы делаете?! – воскликнула Бонни. – Вы же убьете его.
-Его надо немедленно доставить в операционную.
-Почему? Ведь состояние его стабильное.
-Я не врач, не мне судить. Мне велено немедленно доставить его в операционную.
-Но… он же… – нерешительно заговорила Бонни и, подумав, что надо уйти, пока ее присутствие не было обнаружено, направилась к двери.
Только она потянулась к дверной ручке, и вдруг почувствовала, как что-то тяжелое обрушилось ей на голову. Из глаз словно брызнули искры, потом все погрузилось во мрак…
Бонни проснулась от боли. Кто-то шлепал ее по щекам, рукам и громко звал. Она приоткрыла веки и никак не могла понять, где находится и кто стоит рядом.
-Бонни Томсон! Объясните, что тут происходит? Как вы сюда попали и почему на вас одежда медсестры?
Томсон вся затрепетала, узнав этот грубый и повелительный голос.
-Инспектор Фокс, – прошептала она. Посмотрела на него испуганными глазами и умолкла, боясь что-либо произнести.
-Что вы тут делаете, Томсон? Я жду объяснений!
-Инспектор, не кричите так. Вы разве не видите, бедняжка не в себе, – заступилась за Бонни медсестра, приведшая ее в чувство.
-Мне все равно, в каком она состоянии. Может, она всего лишь притворяется. Где сенатор, Томсон? Где он?
Бонни присела и взглянула на койку – она была пустой.
-Он только что был здесь, – ошеломленно проговорила она. – Санитар, должно быть, увез его в операционную.
-Увезти-то он точно увез, да вот только не в операционную. Что вы тут делали в этой одежде?
-Я пришла навестить сенатора.
-А может, помочь похитить его?
-Нет-нет, я не причастна к этому похищению, – попыталась она оправдаться.
-Это мне еще придется выяснить. А сейчас нужно найти сенатора. Фрэд, как выглядел этот санитар? – обратился инспектор к дежурному, выставленному у палаты.
-Я толком не разглядел, – пунцовый от сожаления отозвался тот. Проворный санитар оглушил также и его.
-Я знаю, как он выглядит, – вмешалась в разговор Томсон. – Низкорослый, плечистый, с темными глазами, неприглядными чертами и глубоким шрамом на левой щеке.
Описание Томсон помогло инспектору. Он знал одного человека с такой внешностью. Это был Войд Пирсон, директор Института высших технологий. Он вел уединенный образ жизни, и замкнутость его порой вызывала подозрения у полиции. Однако прежде не было ни единой причины усомниться в его честности. Но сейчас истинное лицо Пирсона раскрылось. Он слыл жестоким человеком и, зная эту его характерную черту, инспектор Фокс поспешил с отбытием. С собой он взял только своего помощника Майкла.
Пока они были в дороге, Войд Пирсон успел достичь Института высших технологий, который находился на окраине города. Доставив Августина в свою лабораторию, он прошел в комнату с многочисленной техникой. Он хотел устранить причину своих беспокойств – человека, вставшего на его пути и расстроившего его блестящие планы. Однако прежде чем прикончить Бенча, он намеревался вернуть ему прежний облик, чтобы в случае каких-либо подозрений оставить в тайне его новейшую технику по изменению человеческой внешности.
Дотащив бесчувственного подопытного до "камеры превращений", Пирсон подключил свою аппаратуру. Пока чудо-техника работала, он сменил одежду санитара на свое обычное серое одеяние и уничтожил униформу. Пирсон был настолько занят, что не заметил подъехавшую к зданию полицейскую машину.
В выходные в Институте никого не было. Стражи закона беспрепятственно прошли внутрь здания и начали поиски. Они предполагали, что кабинет директора находится на самом верхнем этаже. Однако его там не оказалось. Чтобы выиграть время, полицейские решили продолжить поиски раздельно. Проверить второй этаж выпало инспектору Фоксу. Здесь он нашел только одну дверь. Направился к ней, бесшумно прошел внутрь и начал осмотр помещения. В смежной комнате Фокс заметил движение. Он спрятал оружие, чтобы не вспугнуть подозрительного субъекта. Ни о чем не подозревающий Пирсон вышел из смежной комнаты и застыл, увидев незнакомца в своей лаборатории. Беглый взгляд и изменившееся выражение лица Пирсона выдали его тревожное состояние. Но, несмотря на смятение, охватившее его, он спросил ровным голосом:
-Как вы сюда попали? Посторонним вход воспрещен.
-Я инспектор Фокс. У меня к вам несколько вопросов. Где вы были сегодня утром, мистер Пирсон?
-Здесь, в своей лаборатории.
-Вы можете доказать это?
-Конечно. Если хотите, можете посмотреть записи камер слежения. Они расположены по всему зданию и круглосуточно фиксируют все, что происходит в помещениях.
Предложение Пирсона несколько поколебало прежнюю решимость инспектора. И он подумал, что это Томсон одурачила его. "Она же и есть заговорщица!" – решил он и собирался было уходить, но внезапный стук, раздавшийся в комнате, задержал его.
-Что это? – оглядываясь по сторонам, спросил Фокс.
-Это моя аппаратура, – солгал Войд, старательно скрывая вспышку волнения.
Его ложь раскрылась, когда в комнате раздался призыв о помощи, сопровождающийся громкими стуками. Инспектор тут же извлек оружие и направил его на Пирсона.
-Только не говори, что это голос твоей аппаратуры. А ну-ка открывай дверцу, – велел он, полагая, что тот скрывает сенатора в стенном шкафу.
-Пожалуйста, – улыбаясь, ответил Войд.
Подступил к своей тайной аппаратуре, замаскированной в виде стенного шкафа, и открыл дверцу. Наружу вывалился молодой человек в нижнем белье и прозрачном дождевом плаще. На нем был пояс с охотничьим пистолетом и ножом. Вид у него был растерянным. Он с любопытством осмотрелся по сторонам и, заметив человека с оружием, вздрогнул и с поднятыми руками попятился назад.
-Не стреляйте! Я ни в чем не виноват.
-Это еще кто такой? – в недоумении спросил Фокс.
-Это мой племянник Августин.
-Что он делал в шкафу, да еще и в таком виде?
-Он чудной у нас, так сказать, мальчик со странностями.
-Не верьте ему! Он все лжет! Я не племянник ему, – отдалился тот от Войда. – Он безумный ученый-злодей. Превратил меня в сенатора Энди Уилсона и приказал занять его место, а потом, видимо, решил убить меня.
-К стене! Живо! – крикнул Фокс.
-Вы же не станете верить россказням безумного мальчишки?
-Не слушайте его…
-К стене! Оба!
-Но я тут ни при чем. Честное слово! Я стал жертвой бесчестной игры этого заговорщика…
-Еще одно слово и тебе конец! Руки за спину и лицом к стене!
Бенч поняв, что оправдаться будет сложно, воспротивился требованию полицейского. Извлек свой охотничий пистолет и взял Пирсона в заложники.
-Брось оружие, легавый, или я прикончу его!
-Спокойно, паренек. Ты же не станешь стрелять в собственного дядю?
-Он мне не дядя! Бросай, говорю оружие! – нервно выкрикнул Бенч.
-Ну, хорошо-хорошо, только без глупостей. Смотри – я медленно кладу оружие на пол. Видишь, я не обманываю тебя.
-Оттолкни его ногой и отойди от двери.
Фокс неохотно подчинился. Отошел чуть в сторону и открыл путь человеку с заложником. Но Бенч не собирался тащить с собой заговорщика. Приблизившись вместе с ним к двери, он оттолкнул Пирсона и тот, пролетев несколько метров, рухнул на пол. Теперь у Августина было два человека под прицелом.
-Не делай глупостей, Августин. Если ты невиновен, тебя оправдают.
-Заткнись, легавый! – прикрикнул Бенч. – Мне не нужны ни ваша жалость, ни оправдания. Вы и ваше время осточертели мне. Я не желаю задерживаться тут.
Августин бросился к двери, выбрался в коридор и побежал к лестнице, той самой, по которой он спустился вниз, впервые очутившись в этом здании. Помчался по ступенькам и побежал к центральному входу.
-Стой! Стоять! – крикнул Майкл, вышедший в фойе из мирротранса.
Однако Августин не подчинился и, вырвавшись наружу, бросился в направлении леса. Майкл побежал следом за ним. Он подумал, что это один из заговорщиков. Приказал ему остановиться, и когда тот не подчинился, взял его на прицел. Нажал на курок, но рука его в последний миг взлетела вверх. Благодаря своевременному вмешательству Фокса беглец уцелел.
-Он нужен мне живым. Скорей беги на второй этаж, там, в лаборатории в наручниках лежит истинный зачинщик этого заговора.
Майкл понятливо кивнул, и они разбежались в разные стороны. Последние слова Августина заинтересовали инспектора. Решимость и отчаяние юноши указывали на его искренность.
"Он либо сумасшедший, либо действительно пришелец из будущего", – заключил Фокс после раздумий.
Августин не знал куда бежать. Он видел человека, преследовавшего его, и старался поскорее избавиться от него. Он планировал найти в лесу портал времени, и присутствие полицейского там было нежелательно. Чтобы избавиться от него, Бенч свернул с тропы. Маневр удался! Полицейский исчез из поля зрения. Однако Августин и сам запутался. Он не знал, каким образом найдет эти самые "Ворота Времени". Битый час он скитался по лесу в поисках невиданного. Добрался до берега реки, умылся и присел передохнуть. "Где же этот чертов портал? – устало подумал он и стал осматриваться, пытаясь найти искомый объект. Местность эта показалась ему знакомой. – Погоди-ка! Это же то место, где я удил". Он взглянул на вершину холма и узнал ту площадку, где разбивал палатку. Обрадованный открытием он побежал к холму. Достиг, наконец, открытой площадки и обнаружил там человека в плаще, лежащего на земле. Свернувшись калачиком, он мирно спал. Присмотревшись к нему, Августин содрогнулся и попятился назад.
-Это же я! – воскликнул он потрясенно. – Но как это возможно? Есть только два объяснения происходящему – либо это игра воображения, либо злая шутка Времени. Что же произойдет, если этот человек, похожий на меня, проснется? Проснется! Ну конечно! Я сплю! И все, что происходило со мной, всего лишь сон! Есть только один способ прояснить ситуацию – разбудить самого себя! Вставай, Августин! Просыпайся!
-Ни с места! – услышал он голос позади себя – это был инспектор Фокс.
Бенч почувствовал как нечто твердое уперлось в его спину.
-Руки за голову! Медленно и без глупостей! Выкинешь что-нибудь – пеняй на себя.
Августин подчинился. Поднял руки и сложил их на затылке – все как требовал того полицейский. Фокс снял с задержанного пояс, на котором висели нож и оружие. Извлек охотничий пистолет из кобуры и вынул магазин – он оказался пустым.
-Где же патроны?
-Их у меня не было, дома забыл.
-Ты что, больной? Ходишь с пустой пугалкой и берешь заложников. За такие шуточки тебе придется ответить. Пошли, возвращаемся в город. Вздумаешь бежать –пристрелю! Понял?
-Нет.
-Тугодум, что ли?
-Я никуда не уйду, пока не разбужу самого себя.
-Что за чушь несешь?
-Разве ты не видишь тут спящего человека?
Фокс взглянул туда, куда указывал молодой человек, но там никого не было.
-Не хитри, паренек. Это тебе не поможет избежать правосудия.
-Как же так? Я его вижу, а ты нет?
"Неужели это оптический обман? – подумал Августин. – Может, это иллюзия? Мираж? Или альтернативное зрение, способное увидеть память поля? Есть только один способ выяснить правду".
Августин бросился на землю и свалился на человека, которого считал самим собой. Он решил, что таким образом сможет разбудить себя. Нервы у Фокса сдали, и он выстрелил. Эхо выстрела разнеслось по округе, вспугнув лесных птиц.
Бенч, вздрогнув от неожиданного громкого звука, присел. Огляделся – а полицейского рядом нет. Да и того другого Августина тоже. И это означало одно –он, наконец, проснулся!
-Это был сон! Жуткий, продолжительный кошмар. Слава Богу, я проснулся! – радостно подскочил он на ноги. – Надо же было увидеть такой невероятный сон! Кому расскажу – никто не поверит, – и он облегченно вздохнул.
Плащ его был мокрым от дождевой воды. Встряхнув, его, Августин начал осматривать свои вещи, пытаясь отобрать то, что уцелело после проделок гризли. Нашел и надел свои часы с компасом. Охотничий нож и пистолет также уцелели. Бенч хотел положить пистолет в кобуру, но сперва решил проверить магазин. Извлек его и поразился увиденному – там было пусто.
-Что за чертовщина! – пораженно произнес он. – Наверное, совпадение, – успокоил он себя.
Августин решил дойти до родного города, придерживаясь берега реки. Прошагал несколько ярдов, потом взглянул на часы. Было восемь часов утра, но не время так поразило Бенча, а стрелка его компаса. Она вращалась вокруг своей оси с невероятной скоростью.
-Что за… не может быть… – ошеломленно прошептал он, вспомнив, что эту же картину видел в своем сне.
Потрясение оказалось настолько сильным, что Бенч с несколько минут стоял как вкопанный, невидящим взглядом уставившись на компас. Потом отчего-то сердце его наполнилось непостижимым и неоправданным страхом, и он побежал, подгоняемый ужасом. Добежал до места, где должна была быть охотничья тропа, но так и не обнаружил ее. Он продолжил путь и добрался до большого дуба. Завернул направо и заметил впереди просвет среди деревьев. Ринулся туда, быстро преодолел расстояние и замер в великом изумлении – его взору предстал великолепный город, выросший там, где еще вчера была густая растительность.
-О нет! Нет-нет! Не может быть! – потрясенно произнес Бенч. – Это уму не постижимо! Это же тот самый город. Неужто все начнется по новой? Но я больше не хочу становиться объектом опытов. А что если это снова только сон? Проснись, Августин! Просыпайся! – он зажмурился несколько раз, решив, что таким образом сможет заставить себя пробудиться, но безуспешно – окружающий мир не исчезал. И только тогда Августин понял, что это больше не сон!