Глава 228.



Перед расссветом 26 ноября Рокоссовский приказал Катукову поддержать танками контрудар 8-й гвардейской стрелковой дивизии и вернуть оставленные панфиловцами накануне вопреки приказу Жукова позиции. У Катукова под рукой было два десятка танков и несколько рот мотопехоты. 35 единиц техники ожидали ремонта в депо, развёрнутом в шести километрах от передовой. Катуков сформировал две ударные группы. В каждую вошли пять танков и рота мотопехоты. Такого рода группы действовали теперь с обеих сторон. Сплошного фронта не было. Стороны вели маневренную борьбу компактными мобильными группами, при этом потери атакующих войск фон Бока существенно превышали потери ведущего стратегическую оборону Жукова.

Утром группа капитана Голубева (он сменил во главе мотострелкового батальона выбывшего по ранению старшего лейтенанта Передерия) повела наступление на Сысоево, Никольское, Максимовку. Этой группе удалось достичь лишь тактического успеха.

Вторая группа, возглавляемая начальником химической службы капитаном Морозовым, оказалась удачливее. Выбив небольшой немецкий гарнизон из Духанино, танкисты с ходу ворвались на окраину Степаньково. Впереди шёл танк старшего сержанта Лещишина. Лещишин стрелял из пушки, снаряды заряжал прибывший накануне с пополнением комиссар Ищенко. От скопившихся в танке пороховых газов комиссар с непривычки угорел, но виду старался не подавать и продолжал подносить снаряды. На окраине деревни в башню ударил снаряд противотанковой пушки. Лещишин спрятал танк за большой скирдой сена и вёл огонь, выскакивая из-за скирды то слева, то справа. Так, маневрируя около скирды, он привёл к молчанию четыре противотанковых пушки, после чего ворвался в деревню, догнал немецкий грузовик с пехотой, опрокинул его и раздавил гусеницами. Остатки немецкого гарнизона бежали в Куртасово.

Разведка, высланная в Куртасово капитаном Морозовым, обнаружила в деревне тридцать танков и батальон мотопехоты.
Соваться в Куртасово Морозов не стал. Полк панфиловцев и мотострелки Морозова заняли круговую оборону в Степаньково. Танки Морозов поставил в засадах. Капитан не сомневался в том, что противник будет контратаковать.

Генерал Катуков действия Морозова одобрил и послал ему на помощь три танка КВ под командой старшего лейтенанта Бурды.

На подходе к Степаньково Бурда, не евший уже сутки, втянул носом воздух. Из глубины заснеженного леса пахнуло горячим супом из картошки и свиных консервов. Старший лейтенант проглотил слюну и тщательно запомнил место и направление ветра. Спустя полчаса в лес нагрянули автоматчики капитана Морозова. Прогнав немецких поваров, они притащили в Степаньково немецкую полевую кухню. Супа хватило на всех.

27 ноября противник сосредоточился в лесу вокруг Степаньково. Утром следующего дня на деревню посыпались мины. Затем Степаньково атаковали 27 танков с пехотой. В цепях следующей за танками пехоты выдвигалась противотанковая артиллерия. Завязался жестокий бой. Экипаж КВ лейтенанта Стрижевского поджёг два танка и расстрелял восемь противотанковых орудий. Снаряды били в броню КВ со всех сторон, но тяжёлый танк продолжал переползать от укрытия к укрытию, ведя огонь то из-за полуразрушенного дровяного сарая, то из-за кустов на опушке заснеженного леса. Наконец танк Стрижевского загорелся, и командир приказал экипажу покинуть машину. Механик-водитель, покинувший танк последним, на ходу обернулся. Мотор танка работал и, судя по всему, не был повреждён. Предоставив остальным членам экипажа бежать в глубину леса, механик-водитель полез обратно в танк. Внутри было полно дыма, но пламя полыхало только снаружи. Танкист хладнокровно развернул башню в сторону деревни и выпустил один за другим все оставшиеся в боекомплекте снаряды. После этого он сел за рычаги, включил третью скорость и вскоре нагнал своих на лесной тропинке. Здесь, уже не опасаясь взрыва боекомплекта, все вместе принялись забрасывать пламя снегом и наконец погасили его.

На этот раз не повезло экипажу сержанта Молчанова. Броня его КВ была пробита тяжёлым снарядом. Из бака протекло и воспламенилось горючее. Командир получил рану осколком. Экипаж покинул горящую машину и вынес командира с поля боя.

Встретив сильный отпор в Степаньково, немцы вернулись в Куртасово. Через полчаса прилетели 18 бомбардировщиков и, построившись в круг, стали с воем пикировать на лес, где прятались в засадах танки Катукова. Отбомбившись, немецкие пилоты улетели, и танковая атака на Степаньково повторилась. Она тоже была отражена. На окраине деревни осталось ещё четыре горящих немецких танка. Под покровом ночи полк панфиловцев оставил деревню и вместе с танкистами отступил в Духанино.

Не добившись оперативного прорыва на волоколамском направлении, фельдмаршал фон Бок снял с этого направления 2-ю танковую дивизию и ввёл её в прорыв, образовавшийся севернее Истринского водохранилища, где 3-я танковая группа достигла значительных оперативных успехов, вышла к Твери и прорвалась к Москве с северо-запада через Клин, Солнечногорск и Фёдоровку.

Чтобы помешать Катукову перебросить танки на решающее направление, три десятка "Юнкерсов" бомбили позиции танкистов не переставая. Зенитчики сбили три "Юнкерса". Один из сбитых самолётов рухнул на территории бригады. На месте падения нашли обуглившийся труп пилота с двумя оплавленными железными крестами на груди. После бомбёжек в наступление перешла, расчищая себе путь залпами реактивных установок на гусеничном ходу, дивизия СС "Рейх". Это был последний резерв фон Бока. Все немецкие газеты печатали карту Московской области, с часу на час ожидалось сообщение о падении Москвы.

В ночь на 29 ноября бригада Катукова получила приказ отойти на новый рубеж обороны по линии Каменка, Баранцево, Брехово. До Москвы было теперь 40 километров. Таким путём Рокоссовский консолидировал 16-ю армию, сокращая линию фронта и сближая опасно растянутые фланги. За две недели немецкого наступления бригада Катукова уничтожила 106 немецких танков, 16 тяжёлых и 37 противотанковых орудий, 55 единиц колёсной техники, 51 мотоцикл, 13 дзотов, 27 пулемётных и 15 миномётных гнёзд и три батареи установок залпового огня. Танкисты разбили до трёх полков пехоты.
Потери Катукова за это же время составили 33 танка, из них только семь машин сгорели безвозвратно, остальные 26 были отремонтированы.