Глава 91.


Реакция генерала Подласа и командования Юго-Западным фронтом на сдачу Тима 3-м воздушно-десантным корпусом была бурной и сопровождалась оргвыводами.

Корпус перестал существовать и был преобразован в 87-ю стрелковую дивизию. Командиром дивизии был назначен полковник Родимцев. Подполковник Шафаренко остался во главе своей бригады, преобразованной в 96-й стрелковый полк. Капитан Самчук ушёл на повышение начальником Оперотдела штаба дивизии, его сменил во главе штаба полка капитан Смолин. Комиссара полка, выбывшего после тяжёлого ранения ещё при отступлении из района Сум, сменил политрук одного из батальонов.

Генерал Подлас приказал Родимцеву немедленно контратаковать и вернуть Тим.

Десять суток подряд раз за разом возобновлял свои контратаки полковник Родимцев. Несколько раз десантники завязывали рукопашную на окраине города, и всякий раз противник превосходящими силами вытеснял их обратно и пытался преследовать, развивая успех.

25 ноября настала очередь полка Шафаренко идти на штурм города. Накануне прошёл обильный снегопад. Со своего НП командир полка хорошо видел выделяющиеся на белоснежном фоне занесённого снегом пригорка чёрные коробки руин на окраине города.

После артподготовки батальон десантников капитана Прошо бойко поднялся из траншеи и устремился бегом по склону пригорка, стреляя на ходу. Метнув гранаты, десантники ворвались в немецкую траншею, перебили всех, кто там находился, и, не задержавшись в траншее, скрылись в лабиринте улочек, ведущих к центру города.

В это время с левого фланга полка поступил тревожный сигнал.

- Атакован батальоном пехоты с ротой танков и пятью САУ, - докладывал начальник штаба, находившийся на НП левофлангового батальона.

- Какие действия предпринимаете?

- Отходим. Видите дым? Это горят два танка, подбитые нашим арьергардом. Прошу нанести по этому ориентиру удар гаубицами.

На этом связь с левофланговым батальоном прервалась, а в тылу у командира полка на шоссе Тим - Воронеж послышалась оживлённая перестрелка из автоматического оружия и над расположением штаба полка одна за другой взлетели две белые ракеты.

Связи со штабом не было. Положение становилось весьма серьёзным. Командир полка отправил взвод разведчиков со связистами в тыл и в ожидании их возвращения погрузился в раздумья.

Из раздумья его вывел телефонный звонок. Звонил полковой инженер лейтенант Паршин из штаба полка. Штаб был атакован с тыла ротой немецких автоматчиков. Лейтенант Паршин возглавил оборону штаба и отразил атаку. Прибытие взвода разведчиков решило исход боя. Автоматчики противника были окружены и добиты. Штаб был спасён. Командир полка вновь сосредоточился на происходящем в городе, где в это время тоже сделалось жарко. В бинокль было хорошо видно, как по заснеженному полю отступают выбитые из города поредевшие цепи десантников.

С наступлением темноты командир полка приказал капитану Прошо, в батальоне которого осталось 60 человек, внезапной ночной атакой без артподготовки отбить траншею на окраине города и там закрепиться до прибытия подкреплений.

Капитан Прошо выполнил приказ. Немедленно последовала контратака противника. В призрачном свете осветительных ракет из города выползли немецкие танки, за ними шли автоматчики. Встреченные гранатами и бутылками с коктейлем Молотова, танки отошли, а немецкую пехоту отсекли перекрёстным огнём пулемётчики, укрывшиеся среди каменных руин на флангах.
Контратака была отбита. За ней в течение ночи последовали ещё две. На этот раз противник контратаковал большими силами. Выбив капитана Прошо из траншеи, он преследовал его по шоссе на Воронеж и с ходу захватил деревню Прилепы.
Полковник Родимцев получил очередной разнос из штаба 40-й армии и приказ восстановить положение и не позднее 3 декабря доложить о возвращении Прилеп.

Ночь на 3 декабря выдалась морозной и безлунной. Облачившись в белые маскхалаты и встав на лыжи, десантники Шафаренко словно тени подошли к Прилепам, над которыми одна за другой взлетали немецкие осветительные ракеты.

Две красные ракеты, выпущенные одна за другой, стали сигналом к атаке. Гарнизон был застигнут врасплох. Было взято 40 пленных и была захвачена трофейная техника.

Отбить у немцев Тим дивизии Родимцева так и не удалось. Не удалось и удержать Прилепы. Сильно поредевший полк Шафаренко был отведён в армейский резерв для пополнения. В резерве полк простоял трое суток. Получив новенькое зимнее обмундирование и проведя с прибывшим необстрелянным пополнением занятия по ориентированию на местности, Шафаренко снова повёл полк к передовой. 40-я армия получила приказ активными действиями обеспечить правый фланг перешедшего в контрнаступление Юго-Западного фронта. Генерал Подлас приказал дивизии Родимцева отбить у немцев Щигры.

Погожим утром 11 декабря полк Шафаренко, наступающий в первом эшелоне, получил приказ захватить железнодорожную станцию Мармыжи. Два батальона лыжников во главе с капитанами Прошо и Власенко уже приближались к станции, когда на них с душераздирающим воем спикировали 15 "Юнкерсов". Когда дым рассеялся, на залёгших десантников двинулись 30 немецких танков. Лыжники, не выполнив приказ, возвратились восвояси. Танки последовали за ними и нагрянули на позиции полковой артиллерии. Развернув орудия на стрельбу прямой наводкой, артиллеристы с трудом отразили нападение. Одно орудие было раздавлено, половина личного состава орудийных расчётов выбыла из строя. Ночью повалил густой снег.
Под прикрытием снегопада лыжники Шафаренко ворвались на станцию Мармыжи. За ними по пятам следовала артбатарея.
Танки противника были расстреляны артиллеристами в упор. Ни уйти со станции, ни контратаковать танки не могли: на морозе у них не завелись моторы. Над станцией высоко поднялось зарево пожара: взрывались склады с боеприпасами. К утру десантники зачистили дворы, избы и погреба. Полк Шафаренко выполнил приказ.

Наступление 40-й армии на Щигры затянулось. Противник, солдаты и офицеры которого не получили зимнего обмундирования, забаррикадировался в деревнях у деревенских печей и там яростно оборонялся. Деревни были превращены немцами в маленькие крепости, прикрытые ледовым крепостным валом и минными полями. Эти крепости приходилось осаждать по всем правилам осадного искусства, и у сапёров 40-й армии в эти дни было много работы.

Так встретил полк Шафаренко новый 1942 год. За три дня до новогодней ночи полк перешёл к обороне на достигнутом рубеже. В ознаменование декабрьских успехов на Калининском, Западном и Юго-Западном фронтах на многие соединения, их командиров и личный состав пролился наградной дождь. Не стала исключением и 87-я стрелковая дивизия. О неприятном эпизоде под Тимом никто уже не вспоминал, и менее всего маршал Тимошенко. 87-я стрелковая дивизия была преобразована в 13-ю гвардейскую и получила 10 февраля гвардейское знамя. Подполковник Шафаренко стал полковником. В конце февраля он простился со своей дивизией, сдал полк и явился по вызову в управление кадров Юго-Западного фронта. Там он узнал, что в Москве принято решение доверить новоиспечённому гвардии полковнику формирование новой, 25-й гвардейской стрелковой дивизии. Формирование проводилось под Клином. Туда и вылетел полковник на самолёте У-2.