Глава 1

Мне всегда нравились сказки. До шести лет мне их читали мама и бабушка, а потом, когда я овладел техникой чтения, сам стал знакомиться с творчеством сказочников мира. Увы, но для такого усидчивого читателя, как я, писателей такого жанра оказалось маловато, и к двенацати годам я начал дописывать то, что не успели сочинить они. Свои творения я испытывал на младшей сестрёнке, которая охотно слушала, каждый раз требуя продолжения.

В юридической академии, в которую я поступил, скуки ради, меня приняли в драмкружок в качестве ведущего. Довольно часто, забыв текст, я начинал импровизировать на свободные темы, зрители охотно слушали меня, даже аплодировали, а некоторые считали, что гвоздем программы являюсь именно я, а артисты – просто заставка.
Ближе к окончанию, после одного из таких представлений ко мне подошёл стильно одетый мужчина и представился Фобосом. Без каких либо предисловий «спутник» Марса предложил мне подработку в какой-то лево-правой политической партии. В то время я был далёк от политики, поэтому скромно поинтересовался:
- Какую конкретно работу я должен выполнять?
- Свою, любимую, - не мигая мелкими глазёнками, ответил работодатель, – красиво метлой мести.
- Дворником, что ли?
- Мы занимаемся политикой, а не постановкой комедий, наши инструкторы введут вас в курс дела, а дальше, я думаю, вы разберётесь с вашей аудиторией.

Надо сказать, что добавку к стипендии мне положили неплохую, поэтому через пару дней я получил «корочки» с надписью: «Партия «БЕЛЫЕ БЕРЁЗЫ» ХОПУГО ЛЕВ ЛУКИЧ ПОМОЩНИК ДЕПУТАТА».
Членам «берёз» я пришёлся по душе, и сразу после получения диплома автоматом был зачислен в штат подведомственной партии юридического бюро. Строгий костюм, галстук, чёрные лакированные туфли, деловая причёска сделали меня типичным политиканом, мозолящим глаза не одной сотне тысяч телезрителей.
В мои обязанности входило сопровождение депутата Воровченко и выступление от его имени, что-то вроде пресс секретаря. Фобос готовил тексты выступлений, которые обычно не отличались друг от друга. Крестьянам я обещал землю, студентам – бесплатное обучение, больным – дешёвые медикаменты, очередникам и военным – жильё. Горожанам – снижение тарифов на коммуналку, разгром коррупции, полное уничтожение криминала и прочие несбыточные вещи. Мне задавали вопросы, но, обученный опытными инструкторами, я мастерски парировал выпады правдолюбов и конкурентов.

Ближе к тридцати годам меня внесли в списки на голосование. Всё правильно: я не мог постоянно существовать «подберёзовиком» и находиться на вторых ролях. Каждый подмастерье мечтает дорасти до мастера, а каждый карьерист боится оказаться на каторжных работах в карьере.
Честно говоря, мне не нравились политические интриги, а особенно сленг, который употребляли сотрудники. Так, после внесения моей фамилии в список кандидатов, Фобос хлопнул меня по плечу, обнажая две обоймы металлокерамики:
- Ну, что, Лёва, с тебя причитается, теперь ты – одномандатник!
Осведомленный об ином значении корня этого русского слова, я старался не употреблять его в разговоре. Совсем другое дело «одномандатница», которая баллотируется по одномандатному округу - тут всё ясно. Или, например, дебаты. Иногда участвуя в той или иной телепередаче, я должен был доказать оппоненту, что сказка нашей партии лучше любой другой сказки, что, голосуя за «берёзы», избиратель попадёт прямиком в мир изобилия, свободы и справедливости.

Товарищи по партии давно построили особняки, приобрели движимость и недвижимость, отжали процветающий бизнес, завели ворох любовниц, поэтому, пытаясь достичь соответствующего статуса, я начал восхождения на политический олимп. Когда люди интересовались о моём месте работы и должности, меня так и подмывало ответить: «Детский писатель», а в реальности, низко опустив голову, я сообщал:
- Слуга….
- Как, слуга, вы, наверное, шутите? Слуг давно нет.
- Слуга народа…
Мне было так стыдно произносить эти слова, ведь я мечтал о славе сказочника, а стал обычным слугой.

Будучи студентом, я удивлялся внесению множества поправок в один и тот же закон, а само слово «поправка» сильно раздражало, напоминая процесс диссимиляции. А тяжёлое существительное «лобби» рисовало в моём воображении исполинов с бычьими черепными коробками. На самом деле, всё, чего добивались «лобби», являлось заказом определённых бизнес структур.
Самое интересное, что народ к этим поправкам не имел никакого отношения - изменение законодательства никоим образом не затрагивало интересов трудящихся. Торговые, автомобильные, таможенные, налоговые, алкогольные, табачные лобби шли в Думу, словно ходоки к Ленину, а наш наличный капитал рос, как на дрожжах. Когда я поинтересовался у Фобоса о причинах столь активной работы с законами, он, как всегда, хлопнул меня по плечу и хитро улыбнулся:
- Лёва, чем больше неразберихи в Конституции, тем больше у нас бабла.
- Но, ведь мы слуги народа и должны отстаивать его интересы. Нас избрали и доверили великое дело.
- Да, это всё только на бумаге, а на деле все старые законы, да и свежеиспечённые выражают интересы правящей верхушки. Много ли поправок, которые мы приняли, реально работают?
- Немного.
- Вот именно. Однако, халява вечно продолжаться не может, поэтому наша задача на сегодняшний день – выловить как можно больше денег в мутной политической воде и свалить за границу. Или, на худой конец, остаться, но залечь на дно. Пойми, сегодняшний депутат – это бандит высшей квалификации. Справедливости захотел? Тогда, иди, работай, зарабатывай честным трудом. В конце концов, мы не исполнительная власть, наше дело – создание законов, а контроль над их выполнением дело других структур.

Действительно, жизнь моих сотрудников в корне отличалась от жизни простолюдинов. А мне, как живущему в волчьей стае, ничего не оставалось, как спрятать свои либеральные мысли в долгий ящик и серьёзно заняться улучшением личного благосостояния. Я прекрасно понимал, что понятие «депутатская неприкосновенность» существует только в теории. На самом деле, по указу сверху, тебе могут выразить недоверие, прищучить, прижать к ногтю, или, просто, убрать. Судьба предоставляла мне уникальный шанс достигнуть финансовой стабильности и материального благополучия. Взвесив все «за» и «против», я решил скопить начальный капитал. А потом, когда закончится мой депутатский срок, завести бизнес, платить налоги, и, вообще, жить честно, как все нормальные люди.
Скоро совесть перестала мучить меня, я полностью влился в коллектив, имитируя бурную политическую деятельность. Когда мой валютный счёт стал приближаться к шестизначной цифре, Фобос как-то заметил:
- Коллега, если хочешь, чтоб тебя уважали, купи особняк или добротный дом в престижном месте. Некрасиво, когда «Мерседес» представительского класса подъезжает к обшарпанной панельной хрущобе. Не будь скрягой - пользуйся дарами народа, ты же его слуга и все твои средства – это плата за твой непосильный труд. Прими её, как благодарность за круглосуточную заботу о нём.

Слова, сказанные Фобосом, не пропали зря – через недельку я приобрёл загородный домик, площадью шестьсот квадратных метров плюс пятьдесят соток приусадебного участка. Выполненный в готическом стиле, особняк радовал глаз красной черепичной крышей, высокими арочными окнами и остроконечными башенками. Я был не в восторге от качества внутренней отделки, а об участке, огороженным временным деревянным забором, и говорить не хотелось. Кучи песка, глины, ямы только раздражали нервы, вынуждая искать дополнительные средства для решения жилищного вопроса. На помощь пришёл депутат Фишман, по кличке Деймос.
- Не беде, Лёва, - заверил он, - на это есть специально обученные люди – менеджеры по интерьеру и ландшафту.
Деймос наделил меня нужным телефонным номером, и я, выкроив пару свободных минут во время фракционного перекура, набрал его. Через пару секунд деловой женский голос украсил линию:
- Холдинг «Золотые стены».
- Действительно, золотые, - повторил я, думая о стоимости кирпичной коробки особнячка. - Мне нужен менеджер по интерьеру и ландшафту.
- В одном лице?
- Можно и в двух, - это не столь важно.
- Такие, к сожалению, сейчас на выезде, есть только в одном лице.
- По интерьеру?
- Нет, по ландшафту.
- На безводье и рак рыба, давайте хотя бы этого.
- На какое время вам назначить консультацию?
- На девять вечера, я продиктую адрес.
- К сожалению, нашему специалисту не подходит это время.
- Ничего, пусть не стесняется, я не кусаюсь.
- Вы не поняли, на это время у него запланирована другая деловая встреча. Если вы не против, он может проконсультировать вас через час.
Я взглянул на часы.
«За час успею, если не будет пробок. Если не будет…»
Выручил всё тот же Фобос.
- Ну что, друг сенатора Фишмана, переговорил с «Золотыми стенами»?
- Да, - виновато ответил я, - через час встреча, а моя машина без мигалки.
- Не беда, бери мою - Арсентий доставит тебя хоть на край света.

Было стыдно пользоваться льготой на проезд, ведь все участники дорожного движения куда-то спешили. Среди них были «неотложки», пожарные, автомобили МЧС, а депутата пропускали, потому, что для нашего же удобства мы создали себе такой закон. Подразумевалось, что я спешу сделать жизнь народа прекраснее, а не еду заниматься собственным бизнесом, встречаться с любовницей, друзьями – авторитетами и милицейскими генералами.

Патриции и плебеи. Из покон веков в человеческом обществе существовали два лагеря – одни работали, другие властвовали. Удивительно, что за тысячу лет отношения между классами не изменились - они просто приняли другую, не столь броскую окраску, этакую неброскую, завуалированную форму.
Через стекло авто я видел сотни злобных глаз, смотревших на «мерин» с красно-синим флажком на капоте. Я прекрасно знал, о чём думают эти люди, но ничего не мог поделать с этим, что-то изменить. Народ позволил нынешним руководителям прийти к власти, надеясь на их красивые обещания, а в итоге, получил то, чего и следовало было ожидать – наглую, ничем неприкрытую антидемократию.

К семи вечера мы были на месте. Я вышел из машины и огляделся: несколько особняков – призраков, моих соседей, тяжело смотрели на меня пустыми глазницами окон. У кого-то уже был свой хозяин, а кто-то терпеливо дожидался своего богатея-счастливчика. Где-то гулко залаял «волкодав», в окрестном лесу раздался выстрел охотника, завыла сирена, оповещая округу о возвращении очередного «хищника» в своё логово.
Город патрициев раскинулся на нескольких гектарах, с одной стороны упираясь в хвойный лес, а с другой – в озеро. Хозяева «заработали» на такое великолепие, им посчастливилось переиграть многих плебеев, чтобы подняться на пьедестал жизни и возвыситься над жалким человеческим муравейником.
Чем больше я страдал, тем меньше совесть грызла меня. Самым болезненным было то, что я не мог поделиться с богатеями-соседями своими мыслями, рискуя снискать дурную славу. Внутренний голос подсказывал мне, пробираясь в каждый уголок сознания:
«Ты – хозяин жизни, счастливчик, поэтому разделяй и властвуй! Не трусь, спокойно переступай через трупы, не жалей нищих и убогих, не обращай внимания на чужие беды. Думай только о себе».

- Лев Лукич, я перекрыл два шоссе, чтобы вы оказались здесь вовремя. Стоила ли игра свеч? – водитель спустил меня с небес на землю.
- Стоила, - раздался низкий мужской голос позади нас.
Арсентий инстинктивно потянулся к наплечной кобуре.

Кобура, оружие, лицензии на оружие, телохранители, счета в зарубежных банках, оффшоры, электронные сейфы…Когда-то мы не знали подобных слов, во всяком случае, в обиходе не употребляли. А сейчас эти понятия на слуху, они востребованы и актуальны, как никогда. «Честно» заработанные и цинично награбленные денежки надо как-то сохранить, приумножить, а если повезёт, уцелеть и передать состояние следующим поколениям. Увы, не всем это удаётся – кто успел спрятаться на ранчо в Латинской Америке или в лондонском замке, а кто-то застыл в полный рост в камне и бронзе, так и не успев воспользоваться кровно заработанными денежками.

- Я – ландшафный дизайнер, представитель «Золотой стены», - поспешил представиться мужчина высокого роста и крепкого телосложения. – Меня зовут Станислав.
- Прекрасно, я бы хотел решить вопрос благоустройства усадьбы.
- За ваши деньги мы превратим в реальность ваши даже самые амбициозные планы. К этому респектабельному особняку я бы посоветовал ландшафт и благоустройство усадеб древней Македонии.
- Мне это ничего не говорит. Объясните, как вы планируете преобразить участок.
- Через неделю мы создадим дизайн-проект, в который входит устройство альпинария, сухого ручья, цветников, посадка деревьев по периметру. Озеленение, мощение дорожек и площадок из натурального камня, монтаж системы садового освещения, установка малых архитектурных форм: арок, перголы, мостика, трельяжей и подсветки.
- Не много ли?
- Это стандартный набор. К вашему приезду я измерил участок, набросал план, по вашему желанию наши специалисты составят трёхмерное изображение участка.
- А сметная стоимость?
- Простите, как вас зовут?
- Лев Лукич.
- Лев Лукич, я уверен, вашей жене понравится наша работа, тем более, что холдинг предоставляет десятилетнюю гарантию долговечности и качества выполненных работ.

А вот жены-то у меня как раз не было. Учёба, карьера, потом политика. Как-то не доходили руки. А ведь он прав, чёрт подери: избушке требуется хозяйка и прислуга. Жена родит наследников, а прислуга поможет с хозяйством и воспитанием детей.
- Нет у меня жены, Станислав, - ответил я после короткого раздумья.
Дизайнер улыбнулся, взял под руку и отвёл в сторону.
- Я помогу вам, Лев Лукич: моя жена работает в туристическом агентстве. Для знатных холостяков она организовывает туры «Всё включено».
- В смысле еды?
- Нет, Лев Лукич, там, именно там вы сможете найти себе женщину на час, день, месяц, и даже на всю жизнь.
- С чего вы решили, что я знатный холостяк?
Стас хитро улыбнулся, украдкой взглянув на мой автомобиль:
- Считаю ваш вопрос неуместным.

Когда деловая беседа закончилась, дизайнер с деловым видом взглянул на часы и протянул визитку:
- Лев Лукич, давайте так: если надумаете отдохнуть с пользой для себя, приходите прямиком к нам в гости.
- Прямо таки в гости? Разве я не могу обратиться в агентство вашей жены?
- Можете, но вы прекрасно знаете нашу страну и людей, населяющих её, а дома нам никто не помешает.
Станислав убедил меня, доходчиво объяснив, что депутаты - как белые вороны, у всех на виду и каждый их шаг – лишняя пища для охотников за информацией.
- Хорошо, Стас, если надумаю, обязательно свяжусь с вами.

Стас позвонил через неделю, объявив сметную стоимость работ по ландшафту и благоустройству усадьбы. Сумма оказалась неподъёмной, во всяком случае, пока. Я сослался на срочные дела и обещал перезвонить, а потом думские хлопоты захлестнули меня с головой – в итоге я забыл о его предложении.
В канун нового года депутат от ультраправых, Проныра Алексей, предложил мне отдохнуть на средиземке за государственный счёт:
- Лев Лукич, требуется только твоё согласие, и уже завтра к вечеру мы будем на Кипре. Для нас «Всё включено».
И тут я вспомнил ландшафтного дизайнера, номер телефона которого я быстро нашёл в своём сотовом и сразу набрал его. Вызов пошёл, но трубку долго не снимали. Было утро, хотя и не совсем раннее, я подумал, что люди ещё спят, и хотел уже отменить вызов. Но в ту же секунду сонный бархатный голос ещё спящей львицы заставил меня напрячься:
- Кому нечего делать в такую рань?
Мои швейцарские показывали 10:30. В принципе, для «сов» такое время суток действительно является ранью, поэтому я не удивился, настроившись вытерпеть бурчание абонента:
- Извините за столь ранний звонок. Мне нужен Станислав.
- Цыплёнок, - послышалось в трубке, - какой-то петух хочет тебя…
Слово «петух» я, конечно, расценил, как вид домашней птицы, кукарекающей на заре.
- Курочка, - продолжала петь трубка, - спроси, как зовут петушка и что он хочет.
Женский голос, не меняя тембра, такта и размера, промурлыкал:
- Муж сейчас занят. Представьтесь, я передам вашу просьбу.
- Я – Хопуго Лев Лукич.
- Цыплёнок, это какой-то хапуга. Отшить его?
- К-кто? Х-хапуго? Д-дай трубку. Лев Лукич?
- Да, да, Стас, это я. У нас с завтрашнего дня думские каникулы, и я хотел бы воспользоваться услугами вашей жены.
- Какими услугами?
- «Всё включено».
- Ах, простите, не проснулся ещё. Приезжайте завтра к нам, там и решим.
- Завтра? Нет, Станислав, я звоню из машины и еду прямиком к вам. Диктуйте адрес.
- Ну…я, это….знаете….
- Что, не можете сейчас уделить мне внимания?
- Нет, Лев Лукич, приезжайте, мы с нетерпением вас ждём.

Переступив порог квартиры дизайнера, я сразу понял смысл невнятные звуков Стаса в ответ на мою просьбу о немедленной встрече. Комната, в которую меня пригласил полуголый хозяин так и говорила: «Извините, не ждали». Стас скинул с кресла на пол гору женских вещей и виновато произнёс, низко опустив голову:
- Хотели сделать ремонт, но…
- Ну что, мурзик, приехал твой депутат? – раздался за стеной женский голос.
- Да, и уже сидит в твоём гардеробе.
В комнату вошла жгучая брюнетка.
- Познакомьтесь, Лев Лукич, это Пенелопа, моя жена.
- Вы шутите, - улыбнулся я, с восхищением рассматривая телефонную хулиганку, - неужели у вас такое имя?
- Да, я гречанка, - расплылась в улыбке женщина, откинув назад невысохшие локоны волос.
- Вы соответствуете сказочному персонажу: Пенелопу я представлял именно такой, как вы.
Стас, тем временем, копался в ворохе одежды:
- Пенелопа, где моя майка и рубашка?
Женщина мигом извлекла требуемые вещи из-под дивана.
- Вот они.
- Как они там оказались? – возмутился Стас, виновато озираясь на меня.
Женщине надо было подыграть мужу, но она и не думала лукавить, пробираясь, как танк сквозь «ежи»:
- Ты уже неделю туда их заталкиваешь, когда раздеваешься. Кстати, где телефон? Мне срочно нужно позвонить в Афины.
Стас ловко выудил трубку радиотелефона из расписной туфли:
- Вот он.
- Как он там оказался?
- Милая, мне надоело тратить драгоценное время на поиски телефона, который ты везде бросаешь - я нашёл ему постоянное место.
- В моей туфле?
- У неё, всё равно, нет пары.
Мне настолько был интересен семейный диалог, что я даже забыл о цели визита. Перед моими глазами разыгралась театральная сценка, невольным зрителем которой я стал. Главную роль играла, конечно, женщина. Её огромные чёрные глаза метали искры, брови хмурились, изгибаясь дугой, грудь двигалась, подтверждая каждое сказанное слово. Густые волосы падали, закрывая лицо, женщина каждый раз эффектно поправляла их и прижимала руки к массивным бёдрам, рвущимся на волю сквозь облегающий халат. Я внимательно следил за ней, а Пенелопа, словно я был человеком-невидимкой, продолжала «наезжать» на Стаса, активно жестикулируя руками. Супруги искали вещи, но после вопроса, начинающего со слова «где», искомый предмет сразу находился среди гор тряпок, покоящихся островками-пирамидками на лакированном паркете. Складывалось впечатление, что супруги прекрасно ориентируются в такой обстановке, и такой «порядок» прекрасно устраивает обоих.
- Пенелопа, я, между прочим, по делу, - я попытался обратить на себя внимание, выдвинувшись на «сцену».
- Конечно, но я не могу говорить с вами о делах в домашнем халате. Стас, ты не видел моего нижнего белья?
- Оно запуталось в простыне.
Пенелопа мигом «выловила» два предмета женского туалета, развернулась в пол-оборота, небрежно сбросила халатик и переоделась, сверкнув аппетитными ягодицами. Затем начались поиски верхней одежды, которые заняли две минуты. Женщина грациозно, как ездовая лошадь, перешагивала через пирамидки, а мужчина, словно навигатор, направлял её в нужном направлении. Когда Пенелопа облачилась в светлый брючный костюм, я обратил внимание, что он не был смят, хотя и лежал, не Бог весть, где.
- Цыплёнок, выйди - пришли ко мне, а не к тебе.
Стас тот час же исполнил приказ супруги - чувствовалось, что Пенелопа верховодит семейной ячейкой.
- Так значит, вы хотите завести серьёзные отношения с дамой? – без вступления спросила Пенелопа, заняв единственный свободный стул.
- Если эта дама, такая же, как вы.
- Вы это серьёзно?
- Вполне - мне нравятся женщины, подобные вам. Скажите, в каких уголках планеты они обитают?
Я удивился своей откровенности.
- Тур на две недели, но стоит недёшево. Вы готовы оплатить наличными?
- Сколько?
- Три тысячи долларов.
Я открыл портмоне и отсчитал тридцать «кать» .
- Неплохо! Вы начинаете мне нравиться.
- В смысле?
- У вас деловой подход. Стасик, принеси бланк контракта и ручку!
- Где ручка?
- На полке рядом с зубными щётками.

Продолжение тут ://zelluloza.ru/register/194/