Мориц бежал. Вещи упакованы, жена и маленький Виктор сидели в машине. Сборы были спонтанными, в спешке, но, кажется, Мориц ничего не забыл. Он уже стоял у входной двери, как зазвонил телефон. Громко и настойчиво, требуя поднять трубку. Несколько долгих секунд Мориц стоял в нерешительности. Неизвестно, что толкнуло его наконец подойти к аппарату, возможно врожденная аккуратность, привычка прилежного ученика к порядку. “Але! Мориц Хорвиц слушает,”- сказал он. Тревожный голос на другом конце прокричал: “О, Боже! Мориц! Как хорошо… Ты в опасности! Слышал что случилось? Бомба!.. Наш Гектор! Трагедия!.. Взрыв! В кровавые клочья! Люди сходят с ума! Они хотят твоей крови! Винят во всем тебя! Собирается толпа! Они уже перекрыли выезды из города! На дорогах вооруженные безумцы! Полиция не может их остановить! Спасайся!..”
Мориц узнал в нервном собеседнике своего старого школьного друга, а теперь полковника немецкой армии, Германа Тотта. До войны они часто виделись, дружили семьями, но затем Герман ушел на фронт, и долгие четыре года они поддерживали связь лишь письмами, открытками на дни рождения и Рождество. Затем полковник Тотт был тяжело ранен под Курском, отправлен в долгосрочный отпуск на излечение, и с середины осени жил в их маленьком городке. “Мориц! Слушай меня внимательно!”- кричал Герман в телефон: “Твой единственный шанс спастись- добраться до меня. Здесь ты будешь в безопасности! Бери Сару и Виктора и как можно скорее- ко мне домой!” Мориц лихорадочно соображал. То, что народ решил совершить самосуд, не входило в его планы. Черт, как быстро все произошло! Он думал, что имеет в запасе несколько часов… “Ладно! Герман! Мы будем у тебя через двадцать минут!” Мориц бросил трубку и выскочил на улицу. Дверь запирать он не стал. Зачем? Погромщики все равно ее снесут.
Белый “Опель” несся на большой скорости к окраине города. Мориц Хорвиц думал, как все это произошло. Задавался вопросом: правильный ли он сделал выбор. Нет, не сейчас, а два дня назад, когда узнал, что в город приезжает его старый друг, герой Рейха генерал Гектор Штуре…
Мориц и его семья остались единственными евреями в небольшом курортном городке на северной границе Австрии. То, что молодчики Гимлера их не трогали, было связано с дружбой господина Хорвица с двумя известными людьми- уважаемым в здешних краях Германом Тоттом и блистательным генералом Штуре. Они защитили его своей опекой. Жители относились к национальности семейства Хорвицев довольно лояльно, травли не было. Цветочная лавка Морица процветала. Вот и этой весной сорок четвертого был большой спрос на ландыши, альпийские ромашки и прочие дети Флоры. Добропорядочные бюргеры не замечали ужасов войны. Как и каждую весну в мирных, беззаботных Австрии и Баварии царило возвышенное оживление. Но иногда в лавку Морица заходили не только глупые влюбленные. Мориц Хорвиц был борцом сопротивления, членом ячейки “Свободной Германии”, организации, поставившей себе целью свержение фашистского режима. Задачей Морица было получать и отдавать людям, говорящим пароль секретную корреспонденцию от Янека, идеолога борьбы. Мориц надеялся на большее. Он жаждал крови гитлеровских ублюдков. Не раз и не два просился он доверить ему миссию по ликвидации фашистских офицеров, отдыхающих на курорте. Но Центр отказывал. Они считали, что Мориц способен быть лишь живым почтовым ящиком. Что ж, он докажет, что Янек ошибался. Имя Морица еще станет известным, фашисты будут трепетать перед ним! Неделю назад Морицу поручили новое задание. Ему оставили на временное хранение мину, предназначенную то ли для начальника гарнизона, то ли для какого-то бургомистра. Мелко! Слишком мелко! А Янек все шлет и шлет свои письма, надеется деморализовать немецкую армию. Глупец! Люди считают его героем, но чего он достиг? Результат- ноль. Мориц знает, как действовать. У него есть план, просто надо дождаться своего часа.
И вот момент настал! Завтра в город приезжает с Итальянского фронта командующий шестой танковой дивизией генерал Гектор Штуре. Тот самый грозный Штуре, которого так бояться союзники. Надежда Рейха. Пропаганда Геббельса сделала из него живую легенду. Генерал Штуре осенью тридцать девятого успешно громил поляков, затем в июне сорокового заставил капитулировать французский гарнизон в одном из крупных фортов линии Мажино. После в ходе Североафриканской кампании он не раз и не два стремительными атаками прорывал фронт англичан и заставлял их отступать. Во время боев в Италии дивизия Штуре противостояла превосходящим силам англо-американского экспедиционного корпуса. Хитрыми маневрами генерал запутывал противника, всегда уходя из под удара, и сам нанося удар в наиболее уязвимых местах. Вот кого надо взорвать! Гибель Штуре нанесет непоправимый урон моральному духу немецких войск.
Этим утром улыбающийся Гектор вошел в цветочную лавку и обнял Морица: “Старина! Как я рад тебя видеть! Рассказывай, как жизнь, как здоровье? Как дела у Сары? А Виктор? Ему должно быть уже пять?” Звонкий здоровый смех молодого генерала наполнил помещение. Улыбаясь в ответ, Мориц с ненавистью подумал: “Сволочь! Стараешься казаться дружелюбным! Но для тебя мы все евреи, низшие существа! Мы живем здесь только благодаря вашей милости!” Хорвиц предложил Гектору сесть на веранде и выпить по стаканчику вина. Генерал отказался. Он отпустил водителя и сегодня сам был за рулем. Дома еще не был. Утром отметился в части за городом и сейчас едет к семье. По дороге увидел цветочный магазин и решил остановиться. Купить Марте корзину цветов и заодно повидать старого друга. Мориц увидел в этом перст судьбы. “У меня есть кое-что специально для тебя! И притом совершенно бесплатно! Нет, нет! И не думай возражать! Ты же герой Германии! Узнав, что такие люди покупают у меня цветы, люди кинутся ко мне в лавку. Неплохая реклама.” Мориц ушел в подсобное помещение, достал корзину ландышей, взял из тайника мину, привел в боевое положение и положил под цветы.
“Когда ты встретишься с Мартой,”- сказал Мориц растроганному Гектору на прощанье: “Брось корзину к ее ногам- лучшее доказательство любви!”
“Вряд ли он доедет до дома,”- думал Мориц глядя вслед удаляющемуся автомобилю: “Любая кочка на дороге- машину тряхнет, и генерала Штуре разнесет на части! Ну что же и мне пора поторопиться!”
“Опель” Харвица остановился у ворот особняка Тотта. Герман уже ждал их: “Скорее, скорее внутрь!” Припарковав автомобиль в саду семья Морица вошла в дом. И тут Мориц понял, что что-то не так. В доме были солдаты. Они схватили Морица и его жену в тесном коридоре под руки и потащили в гостиную. Мориц не поверил своим глазам- там его ждал Гектор Штуре. Генерал был жив. Тонкое аристократическое лицо пересекали свежие царапины, мундир был слегка изорван и грязен, но никаких серьезных ранений не было. Если не считать его волос… Еще в цветочной лавке, когда Гектор снял фуражку, рано начавший лысеть Мориц не без зависти заметил какие шикарные черные, как деготь, волосы у генерала. Теперь же они были с заметной проседью.
Старый друг не бросился на Морица. Он мрачно посмотрел на него и промолчал. Неизвестно каким чудом ему удалось доехать до дома и не взлететь на воздух. Но это было так. Когда генерал подкатил к дому, его маленькая дочь Лиза сидела на площадке, где раньше был теннисный корт, и играла в куклы. Гектор обнял ее. “Папа, это мне?”- спросила дочь про корзину с цветами: “Ой, как здорово, ландыши!” Генерал достал цветы из машины: “Поиграй пока, а я пойду поздороваюсь с мамой!” Девочка запустила ладошки в корзину, Гектор еще раз улыбнулся ей и направился к дому. В дверях он еще раз обернулся и посмотрел на Лизу. И тут раздался взрыв… Огненный шар вырос из корзины и проглотил маленькую девочку в белом платье, ее кукол, и толкнул Штуре с крыльца в грязь. Стекла в доме вылетели… Раздался женский крик…
В зал вошел полковник Тотт и еще кто-то в белом халате. По видимому врач. В руках у эскулапа был большой коричневый саквояж. К этому времени Мориц, его жена и сын сидели в креслах и были крепко накрепко привязаны к ним ремнями. За спиной у каждого, даже у пятилетнего Виктора, стоял солдат. На другом конце большой гостиной сидел мрачный Гектор Штуре. “Вот все и готово! Знакомьтесь- это доктор Блюм. Тот самый.” Генерал и доктор обменялись кивками головы. “Я рассказал ему, и доктор любезно согласился нам помочь. В его саквояже все, что нам нужно. Не торопитесь, доктор,”- это Тотт обратился уже к Блюму: “Начните с мальчика, затем переходите к женщине, и последним займитесь мужчиной. Я хочу, чтобы он все видел.” Доктор подошел к столу и стал выкладывать скальпели, какие-то странные щипцы и другие хитроумные приспособления, шприцы, иглы, металлические шарики и многое другое. “Времени у нас много,”- улыбнулся Тотт Морицу: “Я думаю, что старина Мориц расскажет нам все, что мы хотим узнать. Что уже готово? Приступайте доктор, пожалуйста!” Тотт отошел в сторону. Зрачки Морица Хорвица расширились- доктор Блюм со шприцем в руках направлялся к плакавшему Виктору. Штуре отвернулся к окну и закурил. Такова была ошибка Янека.