ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



ХОД КОНЁМ 2

Автор:
Автор оригинала:
Dody Dow
ХОД КОНЁМ 2
1. ТЕСТЬ

Следующий день начался так же скверно, как закончился этот богатый на невезуху день. Даже хуже – пожаловали в гости тесть с тёщей с утра пораньше. Казалось бы, выходной день, лежи себе, отдыхай, наслаждайся старостью, так нет, прутся по гостям в такую рань. Когда после звонка в дверь, на лестничной площадке раздалось знаменитое: «Рота подъём!», Клава хоккейным приёмом - лёгким движением бедра - столкнула меня с кровати на пол и сонным голосом произнесла:
- Иди, открывай, папа пришёл.
Я, молча, поплёлся к двери.
- Здорово, зятюха!- заорал с порога бывший прапорщик. Я представил, как его проклинают в этот момент все жильцы нашего подъезда и на душе сразу стало легче. Даже придержал тестя в дверях – пусть и другие насладятся незваными гостями.- Ну, что соскучились за папкой? - ревел он на весь подъезд, - Рады, небось?
«А уж как соседи рады сейчас, - злорадно подумал я,- не всё же мне одному такое «счастье».
- Та шо ты стоишь, как дневальный на тумбочке? – продолжал горланить весёлый папаша. – Заходи уже и будь как дома!
Я посторонился, он уверенно прошёл мимо меня, следом за ним проследовала тёща, придавив меня сначала животом, потом сумками и уже войдя, протянула их мне со словами:
- Повыгружай это на кухне, сынок. Мы кабанчика закололи, мяска свеженького привезли, колбаски и сальца немножко.
Это «немножко» я поднял с большим усилием.
- Вы всего кабанчика упаковали, мама? – поинтересовался я.
- Поделили по-братски, - вместо тёщи гаркнул зять.- Нам жирного нельзя, не выбрасывать же.
- Ты бы, батя, лучше маме сумки помог нести, - упрекнул я тестя, - мама чуть не надорвалась от такой тяжести.
- Сумки носить мне по Уставу не положено. Ты лучше выгружай, а то назад унесу. А вот и красавица наша появилась. Иди, моя рыбонька, обними папу.
Из спальни в стоптанных тапках, в старом застиранном халате и с причёской, за которой в очередь выстраиваются огородные пугала, шаркая, выплыла заспанная Клава и сонно повисла на отце.
- Вот до чего жену ты довёл, Лёха, - шутливо пожурил меня тесть, - совсем заездил бедную – засыпает на ходу. Не мальчик уже, пора бы угомониться. А кстати, какая у нас с тобой сегодня, зятёк, будет культурная программа?
- А вы к нам на долго? – вдруг встрепенулась при этих словах Клава. Значение слов «культурная программа» она понимала очень хорошо.
- Не волнуйся, доченька, чайку попить успеем, - успокоил тесть, - неделя пролетит, ты даже не заметишь,- он весело рассмеялся.
Тут надо сделать отступление и рассказать, как у меня с тестем наладились отношения, благодаря именно культурной программе, и я его даже зауважал, и где-то там в глубине души даже полюбил. Случилось это тогда, когда прапорщика Петренко вытурили из армии. До этого момента я тихо ненавидел тестя, как и всё его семейство, и старался как можно меньше с ним общаться. Но однажды он ввалился к нам в дом на изрядном подпитии и заявил тоном, не терпящим возражений, будто я был арестантом у него на гауптвахте:
- Пять минут на сборы и в строй!
Клава открыла рот для возражения, но бравый прапорщик оборвал:
- Разговоры в строю! Получишь наряд вне очереди! У нас сегодня с зятем грандиозная культурная программа по распорядку, - и в мою сторону: - Время пошло, боец! Форма одежды парадная! Боевую задачу поставлю на плацу. А то ходят тут, шпионы всякие, локаторы развесили…О-о, не глаза, а перископы, - это он опять дочери.- ТЗК – труба зенитная командирская называется,- потом снова мне: - Молодец, боец, вложился в нормативец, а то был бы тебе песец. Ха-ха-ха! Пошли на выход.
Уже во дворе он меня проинформировал:
- Дали коленом под зад прапорщику Петренко! Всё! нет больше прапорщика Петренко, отобрали у него тюрьму, а самого как паршивую собаку выбросили на помойку. И есть теперь вольный стрелок Петренко и хочет он это дело отметить. А кто у меня самый родной человек?
«Только не я », - мелькнуло у меня в голове.
- Правильно, ты!- он притянул меня к себе и поцеловал в засос.- Я сегодня выбил отступные, - он похлопал себя по карману, - попробовали бы не дать… Пустим их на святое дело – на баб.
- Так мы за подарками нашим жёнам? - разочарованно догадался я.
- Ну, вот ничего святого в тебе не осталось, Лёха! – возмутился глава семейства.- Бабы – это там, где водка, деликатесы и масса удовольствий, а не посуда, постный борщ и кислая рожа. У тебя есть на примете злачное место? – Видя, что я замялся, продолжил: - Ладно, сегодня веду я, а твои тылы пусть пока побудут в резерве.
И он решительно повёл меня в гастроном, где набрал водки, закуски, конфет и большой шоколадный торт. Причём всё это должен был нести я, так как «дедушке» этого делать по Уставу не полагалось. Затем гордой походкой последовал в родную часть, я с полными пакетами добра засеменил за ним. Пройдя с километр, он сжалился над умирающим зятем, сказал: «дохляк» и последние пять километров мы проделали на такси. На КПП он вытащил из пакета одну бутылку водки, отдал опешившему лейтенанту с повязкой на рукаве со словами «это отступная», продолжил, чуть ли не строевым шагом, следовать выбранному им маршруту. Бетонная дорожка привела нас в роту связи на женскую половину. Здесь прапорщик Петренко, как оказалось, был свой в доску. Тогда я понял, что значит поговорка «седина в бороду, а бес в ребро». Но это нормальному человеку зайдёт под ребро бесёнок, сводит его куда-нибудь налево и вернёт обратно. Моему тестю одного беса мало, ему подавай целый батальон. Встретили нас связистки так, как не встречают самых близких родственников. Пожалуй, так встречают только безнадёжных должников, которые неожиданно вдруг пришли рассчитаться по долгам. И связистки взяли с нас всё сполна, с такими процентами, что любой банкир в сравнении с ними покажется Санта Клаусом. Что они с нами вытворяли… Если взять мою Клаву, Люську с третьего этажа и секретаршу шефа – они на фоне этих извращенок будут выглядеть сборищем ни на что не способных девственниц. Сначала мы пили, потом разошлись по отдельным комнатам - тесть в одну, я в другую, потом поменялись комнатами, потом оказались в оной, потом снова пили… потом уже ничего не помню.
Утром нас одели и нежно выпроводили за пределы части. Нам-то что, а у девчат служба. Пьяные и весёлые мы в обнимку с тестем зашагали вдоль длинного забора воинской части. Вдруг тесть остановился, посмотрел мне в глаза и заплетающимся языком произнёс:
- Да ты, я вижу, совсем лыка не вяжешь зятёк. Нам надо освежиться. Тут недалеко есть хороший ставочек. Пойдем, окунёмся, а то неудобно с такими рожами по городу ходить.
Я хотя и пьян был, но из этих слов понял, что мальчишник только начинается. В мутном сознании промелькнуло строгое лицо Клавы, но тесть, предугадывая мои мысли изрёк:
- О Клавке даже не думай, ты мужик или кто?
- Кто? – робко поинтересовался я, поскольку даже в таком состоянии Клава внушала страх.
- Ты теперь мой соратник, так сказать, товарищ по оружию и не должен никого со мной бояться. Не таких, как твоя Клавка обламывал! Я Афган прошёл с войсковой разведкой, духи трепетали при упоминании фамилии Петренко! А как трепетали передо мной арестанты?! А?!
«Ну, понесло папашу, теперь не остановишь», - подумал я. Но тесть остановился и сказал, поворачиваясь к забору:
- А давай отольём, а то уже не в моготу. Оскверним забор ВЧ из которой меня как собаку…
Я с удовольствием поддержал компанию. Когда уже закончили, тесть заметил вдали двигающийся нам на встречу автомобиль и как-то странно оживился:
- А ну-ка, Лёха скидай штаны, скидай, я потом объясню. Делай как я.
Он спустил брюки, оголив зад, я последовал его примеру. Мне было по фигу и даже забавно. Когда УАЗик подъехал совсем близко, тесть выставил задницу, приняв позу буквы Г, и похлопал по булкам обеими руками, поигрывая при этом ягодицами.
- Давай, Лёха, приветствуй командира части. Это он сволота меня уволил.
Я радостно повторил все движения папаши. В окне автомобиля промелькнуло багровое лицо с выпученными глазами и перекошенным ртом. Бывший прапор водрузил на задницу свою фуражку и постарался скрюченной рукой отдать последнюю честь бывшему начальству. Машина прибавила газу и быстро скрылась, а мы долго не могли придти в себя от хохота. По дороге тесть рассказал мне причину изгнания его из части. Я многое понял. Оказывается к переменам в стране и в армии самыми подготовленными оказались прапорщики. Они продавали всё, что покупалось и жили совсем неплохо, так как сидели на складах с провиантом, оружием и другими материальными ценностями. Прапорщик Петренко оказался не в таком выгодном положении, но сдаваться бывшему афганцу было не к лицу:
- И вот что я тогда подумал: раз в стране и армии можно устраивать бардак, то почему бы на гауптвахте не устроить бордель?
Дела пошли быстро в гору. Содержащимся под стражей солдатам в «наказание» за отдельную плату стали поставлять девочек не самого тяжёлого поведения. Вскоре от желающих попасть на «губу» не было отбоя. Кривая нарушений воинского Устава стремительно поползла вверх. Захаживали даже старшие по званию, и даже гражданские лица. Петренко брал не столько ценой, сколько количеством, давал возможность заработать связисткам, прачкам, поварихам, которым постоянно задерживали выплату зарплаты. И этим снискал всеобщую любовь и уважение сослуживцев. Но командир части, генерал-майор Тупицин, по прозвищу Тупой, не мог смириться с тем, что какой-то там прапорщик живёт лучше гарнизонного руководства. Прапорщик Петренко первым попал под сокращение.
- Ну, ничего, - подводил итоги тесть, - на домик за городом я собрать успел, даже ещё останется. Сейчас моя Мартира ведёт переговоры с хозяином. Будем брать, будем брать.
Мартира – это моя тёща, так-то её Мартой Ивановной зовут, но тесть посчитал это имя из области сельского хозяйства («А то ещё подумают, что я на корове женился» - объяснял в последствии тесть) и переименовал на артиллерийский манер. Так мы дошли до пруда, который находился совсем недалеко от воинской части. Людей было мало, стоять в очереди за разливным пивом нам не пришлось. Тесть полез в карман кителя за деньгами, чтобы расплатиться и вместе с бумажником достал ядовито-красные стринги.
- Ну, Любаха! – не скрывая восхищения, воскликнул он, разглядывая яркую принадлежность женского туалета. – Её работа, больше некому. Не может простить моей шутки. Каждый раз что-нибудь эдакое подбросит. Надеется, что Мартира найдёт и поквитается за неё. Старого чекиста не проведёшь!
- А как же вы над ней подшутили, что она трусами жертвует? – поинтересовался я.
Тесть одним глотком осушил бокал, протянул его для новой порции и спокойным голосом сказал:
- Да один раз я презерватив проколол.
- И что?
- Теперь мстит, вот что.
- Пива больше нет!- рявкнула продавщица и захлопнула окошко ларька перед носом тестя.
- Вот они, быбы! Ну, никакого чувства юмора - одна женская солидарность. Видать тоже через это прошла? Налей ещё по бокалу и мы уйдём.
Уговаривать пришлось долго, пока не подтянулись другие страдальцы и мы через подставных лиц взяли ещё по паре бокалов отвратительного, но так необходимого для больной головы, пойла.
А когда полегчало, тесть послал гонца из местных алкашей за водкой и жизнь снова стала налаживаться. Потом пошли купаться и тестю взбрело в голову примерить стринги.
- Сзади трошки режет, а спереди как нормальные плавки, - сделал вывод тесть и ринулся в воду. Я последовал за ним, стесняясь своих семейных трусов.
Потом позагорали, после ещё выпили пива и у тестя снова проснулся инстинкт самца, поскольку к тому времени народу на пляже собралось достаточно много и наш воспалённый мозг стал снова реагировать на молодые, обнажённые, загорелые тела местных красавиц. Я старался не отстать от тестя, шагая рядом в надежде завести многообещающее романтическое знакомство. Со стороны, видимо, мы представляли собой забавное зрелище: один - метр семьдесят ростом в семейных трусах и второй - под два метра в ярких стрингах. Женщины шарахались от нас как от извращенцев. В конце концов, нам это надоело, и тесть сделал вывод:
- Здесь нас не любят, пойдём в тенёк вздремнём, а потом я поведу тебя туда, где нам будут рады и где ты ещё, я уверен, не был.
На том и порешили…Проснулись, когда над головой сияли звёзды, было холодно и комары вовсю наслаждались нашей пьяной кровью.
- Рота, подъём! – разорвало тишину над прудом.- Лёха, вставай, а то самое интересное проспишь.
Самым интересным оказался стриптиз-бар.
- Конкурирующая фирма, - пояснял тесть, когда мы подошли, - открылся совсем недавно, но уже развернулись вовсю. Переманили у меня самых лучших работниц. Но теперь я этому даже рад. Пошли, Лёха, не робей, я с тобой!
Вход оказался платным, но тесть уважал чужой бизнес, поэтому оставил даже на чай. В баре было мрачновато, сильно накурено и довольно-таки тесно. Тесть выделялся не только военной формой, но и внушительными габаритами в разношерстной толпе посетителей. Протиснувшись, мы всё же нашли столик не далеко от маленькой сцены с блестящим шестом, на котором уже извивалась полуголая девица. К нам тут же подскочил услужливый официант и протянул меню.
- Убери эту тетрадку, мальчик, - барским тоном проговорил тесть, - принеси нам бутылочку водки и мяса побольше в расчёте на мою комплекцию и минералку. В общем, я тебе доверяю, накорми нас, сынок, мы проголодались.
Не успел исчезнуть официант, как к нам подсели две симпатичные мордашки в коротеньких юбочках в полной боевой раскраске.
- Не угостят ли нас мальчики коктейлем?- томно с надеждой в голосе пропела одна из них.
- И два коктейля! – рявкнул вдогонку гарсону тесть.
Такт начался заключительный этап нашей культурной программы. Мы быстро освоились в компании двух весёлых подружек, которых, казалось, знали всю жизнь, к тому же спутать по именам их было невозможно, так как у обеих было одно имя на двоих – Лена. Мы хорошо выпили, закусили, потанцевали, косясь то на подружек, то на обнажённых танцовщиц. Всё шло замечательно: уже решили куда пойдём после бара, кто с кем проведёт ночь, а если мы захотим, то и поменяться партнёршами не проблема, и цена всех устраивала… Но на беду одной из подружек захотелось выкурить косячок. Вторая её поддержала. Из вежливости предложили нам. Лично я никогда не пробовал курить травку, за тестя не знаю, не уверен. Но выглядеть «деревней» в глазах продвинутой молодёжи нам не хотелось и мы с видом, будто это нам не впервой, радостно откликнулись на предложение. Я курил не спеша, в душе опасаясь побочного эффекта, а тесть, как мне показалось, был знаком с травкой и раньше. Минут через десять всё и началось. Заиграла медленная томная музыка, призывая стриптизёршу к откровенному танцу. Но на этот призыв откликнулась не одна стриптизёрша. Папа рванул с места, бросив китель на спинку стула, на ходу расстёгивая рубашку, походкой зомби подошёл к сцене. Легко преодолел метровое возвышение (вот что значит отменная физподготовка) и оказался возле шеста лицом к лицу с танцовщицей. Та на мгновение опешила, так как узнала в смельчаке бывшего своего шефа, но работа есть работа, - закружилась вокруг шеста. Тесть стал выделывать, как ему казалось эротические движения, скинул пошлым движение рубашку, медленно по-стриптизерски стал расстёгивать брюки. Когда новоявленный Тарзан от них избавился, зал ахнул, оценив по достоинству ядовито-красные стринги. Пока тесть танцевал, я в обнимку сидел с Ленками и наслаждался захватывающим зрелищем.
- Это мой батя!- гордо объявил я подружкам.
Зрелище понравилось всем присутствующим в зале, кроме охранников. Они не разделили восторг публики, забывшей обо всём на свете,- не часто увидишь волосатого мужика в стрингах, выделывающего па у шеста. На танцовщицу уже начали смотреть как девушку из подтанцовки. Два крепких парня из внутренней охраны попытались заломить тестю руки и стащить со сцены. Силы были явно не равными… для охранников. Папа в мгновение ока скрутил обоих парней, завязал их немыслимым узлом вокруг шеста и продолжил свои дикие танцы уже на телах беспечных секьюрити.
- Десантник, - потягивая косячок, пояснил я подружкам, гордый и тестем и собой.
Публика аплодировала триумфу танцора стоя. Рейтинг заведения после такого выступления грозил зашкалить. Если бы какая-то сволочь из обслуги не вызвала усиленный наряд милиции. Тут уж досталось всем, кто не успел вовремя смыться. Спас положение подоспевший военный патруль. В тесте проснулся прапорщик Петренко и он подчинился старшему по званию и сдался в руки родной комендатуры.
Утром очнулись мы в родных стенах папиной гауптвахты. Когда в камеру зашёл старлей Задорожный, тесть радостно бросился к нему со словами:
- Василич, представляешь, какой мне приснился кошмар: будто меня уволили.
- Да-а-а, - сочувственно протянул старлей, - здравствуй прапорщик Белкин.
- Ты чё, Василич, перебрал? Я – Петренко!
- Да-а-а, - не обращая внимания на реплику, снова протянул Задорожный, - надо лечить, белка – вещь серьёзная, сама не убежит. Тебя как, в санчасть отправить или народными средствами?
- Конечно народными. Что эти доктора могут понимать в наших делах?
- Тогда делаем так: сейчас мы тебя быстро опохмеляем… Кстати, кто это с тобой?
- Зять.
- Зятя тоже. И через чёрный ход переправляем в нейтральную зону. Дальше на такси - домой, и сидите тихо. Если бы не твоя форма, то сидел бы ты сейчас в КПЗ и думал, как возместить причинённый ущерб заведению и моральный ущерб ментам. Но главное даже не это. Звонил наш Тупой из дома, ему уже доложили, орал дежурному так, что слюной забрызгал. Обещал научить тебя честь отдавать. Сказал, что личное оскорбление может простить, но оскорбление жены – никогда. Ты уже и до жены генерала добрался?
- Значит не кошмар, - вздохнул тесть, - то есть кошмар, но не приснился.
- Ага, начинаешь соображать потихоньку. Ну, а жена Тупого тут при чём?
- Это мы вчера с зятем штаны сняли и сраками честь отдали ему, когда он на машине ехал. Видать не один ехал - с женой. Теперь надо драпать. Лёха, подымайся, похмеляться дома будем. Спасибо, Васильич, ты настоящий друг. Я твой должник.
- Ладно тебе, Задорожный добро помнит. Ты меня сколько раз выручал.
Домой мы добрались без приключений. Ущерб, причинённый стрипбару, тесть возместил своей работой, возглавив службу охраны заведения, где работал до недавнего времени. Уж больно он понравился хозяйке, которая и с милицией уладила все вопросы. А я после того случая сильно зауважал тестя, стал называть его батей. Это единственный человек в родне, которому я иногда бываю искренне рад.
Но не в такую же рань, чёрт бы его побрал!

II.ОПЕРАЦИЯ «КОМПРОМАТ»
Эти выходные тесть собрался погостить у нас, пообщаться с внучкой, но узнав, что нашу дочь мы отправили в детский лагерь отдыха на целый месяц, расстроился на целых десять минут. Потом после завтрака успокоился и сказал:
- Отправили дитя в концлагерь и довольны. Но ничего, мы и там её найдём. Нет такой тюрьмы, из которой бы Петренко не вытащил свою внучку.
- Что ты такое говоришь, папа? – возмутилась Клава. – Какой концлагерь, какая тюрьма? Очень хороший лагерь, элитный, с творческим уклоном. Завтра воскресенье, можете проведать внучку и ты сам убедишься, что замечательный лагерь и место очень хорошее и воспитатели опытные.
Тесть спорить не стал. Жена и тёща пошли «прогуляться» по магазинам, а мы с тестем продолжили застолье. Только женщины ушли за порог, тесть начал жаловаться на жизнь:
- Эх, Лёха, ну и скрутило меня. Как ушёл из охраны, так сразу впал в депресняк, как говорит молодёжь. На третий день ощутил застой в крови джигита. Пробовал погонять кровь с Мартирой, так она говорит, что ей этого давно не надо. И вот натура: сам не гам и другому не дам. Пришлось у друга зав. подсобным хозяйством по дешевке кабанчика прикупить и под предлогом поделиться с вами, вырваться в мир цивилизации. Теперь вся надежда на тебя, Лёха, придётся тебе расплатиться за кабанчика.
- Каким образом?
- Организация культурной программы за тобой. Ты просто обязан протянуть руку помощи тестю. Включай мозг и быстро соображай, где можно найти нормальную женщину. Под нормальной, ты понял, я имею ввиду безотказную и не слишком страшную.
- Да есть у меня тут подруга на третьем этаже, Люська… Но тут такое дело…
И я рассказал за вчерашний поход к соседке, про то, как по балкону перелез к соседу, как тот меня выручил и про шантажиста Федьку, который требует сто баксов. Тесть хохотал во время всего рассказа, а когда я ему продемонстрировал «кино» по мобильнику, думал, придётся вызывать скорую. Отсмеявшись, тесть потребовал водки. Выпили по стопке, помолчали, тесть о чём-то задумался, а потом весело сказал:
- А ведь твой папарацци гений! Сто баксов он заработал честно. Я тебе больше скажу. Наливай! Он меня на мысль навёл.- Чокнулись, выпили, крякнули, закусили огурцом, тесть продолжил: - Надо на Клавку компромат состряпать.
- Это как? – Я даже испугался резкого поворота мысли тестя.
- Сейчас поясню на собственном примере. Когда я ещё в Афгане служил, один чудак, который на мэ, написал мне письмо, дескать твоя марта гуляет с моим школьным дружком Славиком Анохиным. Но письма-то от Мартиры шли обычные: люблю, целую и прочая дребедень. Почти год меня терзали сомнения. Когда приехал в отпуск, я не к Мартире пришёл, а к этим героям-любовникам. Допросил обоих с пристрастием, за брехню этому чудаку выбил пару зубов, друга Славку не тронул, потому что оказалось не за что. Но письмецо сохранил. И до сих пор храню. А знаешь почему? Потому что умный! После того как только Мартира начинала меня попрекать за левые походы, я доставал письмо и говорил, что у меня документ имеется о её похождениях, когда я там кровь проливал. Люди, мол, зря не скажут, дыма без огня не бывает. Действовало безотказно, как автомат Калашникова. Вот и тебе нужно иметь убийственный компромат на Клавку. Она тебе только…а ты: цыц, шалава! И компромат на стол.
- Что-то я не пойму, батя, к чему всё это?
- А к тому, чтобы нам никто не мешал, нужно устранить препятствия раз и навсегда. Доверься мне, я в разведке служил. Зови своего папарацци.
Долго искать Федьку не пришлось, он сидел во дворе и как будто поджидал меня:
- Ну что, дядя Лёша, понравилось кино? Принесли гонорар?
- Понравилось, понравилось, пошли со мной.
- А бить не будете?
- Нет, успокойся, пошли ко мне.
- Я видел как тётя Клава ушла, - сказал Федька шагая за мной.- Нет, если для вас это много, я могу в рассрочку брать и можно в нашей валюте.
- Иди уже, благодетель.
Тесть скептически оглядел подростка, как бы сомневаясь в его таланте, но потом весело сказал:
- Это хорошо, что ты маленький, хорошо спрятать можно.
- За киднепинг большой срок дают, - испугался Федька, полагая, что его собираются похитить.- Я согласен на половину гонорара.
- Это он чего сейчас говорил? – обратился ко мне за переводом тесть.
- Думает, что мы его сейчас в багажник запихнём и завезём куда-нибудь, пояснил я.
- А-а, нет, наоборот, мы тебе заработать предлагаем. Значит, слушай сюда, нужно на нашу Клаву компромат снять. Мы тебя где-нибудь запрячем, а ты заснимешь её с каким-нибудь ухажером.
- С каким таким ухажёром, батя? – у меня полезли глаза на лоб.
- Эти детали мы обсудим чуть позже.
- Нет, ты поясни на счёт ухажера. Это же не только моя жена, но и твоя дочь.
- Не, ну я знал, что зять у меня туповатый, но не до такой же степени. После всё объясню. Не собираюсь я твою Клавку ни кому подкладывать, не боись. Лучше давай подумаем, где будем этого шпиона прятать.
Тут оживился «шпион» Федька:
- Ну, вы совсем отстойные пацаны. Если нужно кого-то зафиксировать тайно, совсем не обязательно кому-то сидеть в шкафу или под кроватью. Для этого есть технические средства.
- А где мы их возьмём? – растерялся тесть.
- Давайте сто десять гривен и будет вам всё необходимое оборудование.
- Что за странная такса такая? – удивился я.
- Меньше, чем за сотню Ванька Жихарь аппаратуру не даст, а десять процентов – мои комиссионные, - пояснил Федька.- Давайте деньги и через час у вас будет установлено оборудование для тотальной слежки.
Тесть, не раздумывая, дал мальчишке деньги и тот быстро исчез. А тесть приступил ко второму этапу операции:
- Теперь нужно найти подставу. Думаю, сосед твой Петрович подойдёт.
- Петрович? – удивился я.
- А что тебя смущает. Во-первых, мужик толковый, в шахматы играет – дай бог каждому, я ни разу у него не выиграл, а в части мне равных не было. А чего ты улыбаешься? Каждый шахматист может ходы наперёд просчитывать и артистом должен быть хорошим. А во-вторых, он уже, как мужик, не опасен и это главное. Пофлиртует с Клавкой немножко, хорошо, если в щёчку чмокнет. Нам этого будет достаточно, чтобы держать её после этого в узде. Зови Петровича.
- Не получится, - возразил я, - он Клаве в отцы годится. Она на него не поведётся. Да и он…
- Я что-то не понял, кто руководит операцией? Бегом марш за Петровичем.
Пришлось подчиниться. Через минуту сосед уже сидел с нами за столом.
- Ты в каких войсках служил? – сразу стал брать быка за рога тесть.
- Вообще-то я белобилетник, - робко ответил Петрович.
- Подходит, - резюмировал стратег, - белобилетники – народ ушлый. Чтобы от армии отмазаться в то время нужно было ого-го какое мастерство иметь. Это тебе не то, что сейчас – заплатил и гуляй себе. Короче, Петрович, нужна твоя помощь.
И он стал объяснять соседу его задачу, которая заключалась в следующем: прийти к Клаве, когда она будет одна, войти к ней в доверие, пофлиртовать с нею, желательно чмокнуть и любезно простившись, уйти.
- А зачем это надо? - поинтересовался сосед.
- Лёха, наливай, а то без ста граммов, боюсь, не поймёт.
Выпили по рюмке водки и тесть продолжил:
- Нам нужно заиметь на Клавку компромат, чтобы она Лёху не третировала при каждом удобном случае. Мы это зафиксируем и предоставим как улику. Понял?
- Понять то я понял, но уж больно у Клавы рука тяжёлая, как бы ни нарваться…
- Не дрейфь, Петрович, мы тебя в обиду не дадим. Тебе только нужно вспомнить молодость и проявить свой артистический талант. Ну, давай ещё по одной. Потом объясню детали операции.
Тесть долго и нудно объяснял, что и как нужно делать соседу, тот, наконец, не выдержал и сказал:
- Хватит учить, я тебя и сам научу. Обеспечьте меня презентом в виде коробки конфет и бутылки коньяка, а остальное я сделаю сам.
- Годится, - согласился тесть.
На том и порешили. Петрович ушёл, а вскоре появился Федька с каким-то коробком.
- Вот, - сказал он, запыхавшись, - то, что нам надо. Дядь Лёш, давайте вашу симку.
- Чего? – не понял я.
- Давайте свой мобильник – сам разберусь.
Он вынул из мобильника сим-карту, вставил её в небольшой коробок, к коробку присоединил какие-то провода с маленькой камерой на конце, затем достал свой мобильник и сказал:
- Говорите ваш номер.
Я продиктовал цифры, он набрал и через минуту протянул свой мобильник нам:
- Работает, запись пошла. Смотрите на экран.
- Ну, Джеймс Бонд! – восхищённо воскликнул тесть, увидев своё изображение на экране федькиного мобильника.- И звук есть?
- А то! – гордый собою, Бонд продемонстрировал нам фрагмент записи с нашими изумлёнными лицами.- Видите, всё очень просто. Осталось только замаскировать камеру. Где будем устанавливать, на кухне, в спальне, в зале?
- Остановимся на кухне, - предложил я.
- Да, думаю, кухни будет, достаточно, - согласился тесть.
Федька, как заправский специалист, установил камеру на полке, где для красоты стояли фарфоровые фигурки – ёмкости для специй. Показал нам, как пользоваться устройством. Проверили ещё раз работоспособность. Остались довольны все.
- Но за аренду моего мобильника нужно будет платить двадцатку за сутки, - подытожил мастер шпионских дел, - желательно за двое суток вперёд.
- Вот молодёжь, - с восхищением в голосе сказал тесть, - с голоду ни за что не помрёт.
- Только запомните, что заряд аккумулятора не безграничен. Не более трёх часов непрерывной съёмки. Поэтому в целях экономии, можно периодически отключать или перейти на покадровый режим, но тогда уже без звука.
Теперь оставалось ждать удобного случая. Удобный случай тесть устроил на следующий день, отправив тёщу в лагерь к внучке, а меня демонстративно взял на свою «культурную программу», чтобы как можно больше разозлить Клаву.
- Не сердись, доця, - нарочито успокаивал он дочь, - мы навестим моих старых друзей, посидим, водочки попьём. Будут только мужики. Мальчишник, так сказать. А ты отдохни от нас.
И мы вышли, но прежде чем уйти, заглянули к соседу.
- Через часок можешь начинать действовать, - заговорщически шепнул ему тесть.
Чтобы совместить приятное с полезным, мы решили свою шпионскую деятельность продолжить в уже знакомом нам заведении. Я не бывал там с того самого времени, когда мы с тестем провели незабываемые минуты. Это уже не был просто стриптиз-бар. Заведение значительно расширилось и приобрело солидный вид как снаружи, так и внутри. Днём это был обычный ресторан, девочки отплясывали после десяти вечера. Людей днём было мало, и мы заняли свободную очень уютную кабинку с круглым кожаным диваном. Заказали выпивку и хорошую закуску, устроившись поудобнее, включили шпионскую аппаратуру. На экране ничего не происходило. Кухня была пустая.
- Рано, - решил тесть, - отключай, Петрович ещё не пришёл. Подождём.
Время зря не теряли, выпили, закусили и снова включили. Петрович уже был на задании. Картинка была чёткая и звук очень приличный.
- Вот такие вот дела, Клава, - давил на жалость сосед, - день рождения, а хоть бы одна собака вспомнила. А мало ли я для них добра сделал? Все бросили меня, хотя бы открытку прислали.
Клава участливо кивала головой, а Петрович продолжал с надрывом в голосе:
- Веришь, Клава, хотел покончить собой, чтобы им всем стыдно было…
- Да бог с вами, Иван Петрович, что вы такое говорите? – всплеснула руками Клава.
- Вот и я подумал, что не по-христиански это. А к кому мне ещё пойти, как не к тебе. Одна ты у нас такая добрая и сердечная. Ты-то понимаешь, каково оно быть брошенным и забытым, не то что мои детки. Разлетелись и забыли того, кто их вырастил, выкормил, воспитал и выучил. Как жену похоронил, даже в сторону женщин не смотрел – о детях всё думал. И не старый ведь был, мог как другие в водку удариться или по женщинам в загул уйти. Терпел. А теперь вот сижу один как пёс и не с кем даже выпить за моё здоровье в мой день рождения. Поддержи меня, соседка, в трудную минуту. Давай по маленькой за мои семнадцать лет.
Мы так увлеклись, слушая Петровича, что даже о водке забыли, если бы он сам не напомнил.
- Правильно, поддержать надо, - сказал тесть, наполняя рюмки.
Клава тоже проявила солидарность и выпила залпом рюмку коньяка. А Петрович стал ещё красноречивее и почти без изменений пересказал какой-то мексиканский сериал, выдав его за историю своей нелёгкой жизни. При этом не забывал наполнять ёмкость коньяком. Клава слушала, открыв рот и когда до чувствительной части мозга добралось спиртное, проронила горькую женскую слезу.
- Куда там Штирлицу, - не скрывал восхищения тесть.- Нам с тобой, Лёха, ещё учиться и учиться. Вот, гляди, гляди, уже по голове гладит мужика, а тот уже вон в грудь уткнулся и рыдает. Уже оба рыдают. Сейчас и я разрыдаюсь. А ты, Лёха? Э…Э… Петрович, держи себя в руках, мы так не договаривались… Ты зачем халат расстёгиваешь?
Как будто тот мог слышать возмущения тестя и видеть бурю моего негодования. Обратной связи предусмотрено не было. Ничто не мешало соседу шарить своими лапами по груди моей жены. Эти движения плавно перешли в страстный поцелуй.
- Чего это он, - глядя на меня, проговорил обескуражено тесть, - мы же условились на поцелуй в щёчку, не больше.
- Эх, батя, батя! – у меня не было слов, чтобы выразить все мои эмоции.
А тем временем Клава сгребла щуплого Петровича в свои объятия и поволокла вон из кухни. Такого развития событий не мог предугадать даже такой стратег как мой тесть.
- Куда?! – заорал он так, что перепуганная официантка, приняв это на свой счёт, подскочила к нам в мгновение ока.
- Что-то ещё изволите? – пролепетала она.
- Быстро счёт и такси вызови. Да побыстрее, Лидочка! – рявкнул тесть, не отрываясь от экрана мобильника.
Но экран отображал только стол с пустой бутылкой коньяка. А со спальни можно было слышать не двусмысленные звуки… Мы рванули на выход. Минут через двадцать перепрыгивая через ступеньки влетели на площадку второго этажа и я всунул ключ в замочную скважину в надежде застукать любовников на горячем. Но не тут- то было. Замок был поставлен на защёлку. Клава не проявила беспечности.
- Клавка, гадюка, открывай! – загорланил я, дико тарабаня в дверь, удивляясь своим свирепым интонациям в голосе.
В ответ была тишина. Я снова начал осыпать дверь кулаками.
- Открывай, мерзавка, по-хорошему, я всё равно всё знаю!
На шум начали подтягиваться любопытные. Соседка с первого этажа покачала головой и возмущённо сказала:
- Вот наградил бог соседушками, ни дня покоя от них нет.
Тут не выдержал тесть и проявил свои лучшие командирские качества:
- Быстро все разошлись по казематам, мать вашу!
Я перешёл уже на соседа:
- Петрович, кобель паршивый, вылазь сам, а то укорочу тебе жизнь на те два дня, что тебе остались.
Я ещё что-то кричал, но тут вдруг открылась дверь соседа и в проёме появился Петрович собственной персоной с самым невинным выражением лица и с тем же белым конём в руках.
- А вы чего шумите, ребята? – какая непосредственность в выражении лица и в голосе, какое спокойствие и самообладание – всё как по-Станиславскому.
У тестя отвисла челюсть, он замычал и, разводя руками, переводил взгляд с соседа на нашу дверь и обратно. Он ничего не понимал, но я-то понял, что сосед успел перебраться через балкон к себе. Как же, проходили!
- Ну, Петрович, - прорычал я, - сейчас ты у меня узнаешь, как нарушать контракт.
- Заходите, сыграем партейку, - источал миролюбие старый ловелас.
- Пойдём, сыграем, - согласился тесть, - сейчас я сыграю партию на твоих рёбрах, это я делаю гораздо лучше, чем играю в шахматы.
И буквально занёс соседа в его квартиру. Я последовал за ним и закрыл плотно за собой дверь.
- Имею право на последнее слово! – завопил Петрович.- Я не виноват, давайте всё объясню.
- Давай, только покороче, - сказал тесть, - а то нам ещё с Клавкой предстоит разбираться. Как ты мог, мы же договорились: лёгкий флирт, поцелуй в щёчку и адью. А ты?
Петрович вдруг присел на стул и разрыдался. Мы были обескуражены. Бить плачущего мужика не поднималась рука.
- Мужики, - всхлипывая заговорил Петрович, - у меня семь лет не было женщины. А тут женщина, и какая! Вам меня не понять, у вас жёны есть, вы в любой момент можете вспомнить, что вы мужики. А я-то думал, что уже и не мужик вовсе. Ну не удержался я, ну убейте меня, если вам от этого станет легче. Зато я буду знать, что умру мужчиной. А тебе, Алексей, так скажу: дурак ты. Разве Люська может сравниться с Клавой? Живёшь и не понимаешь своего счастья. А оно рядом. Когда останешься один как я, когда семь лет одни только шахматы, то поймёшь меня, а сейчас… Да что там говорить, не поймёшь ты.
- А я вот понимаю, - заговорил тесть.- Мне уже скоро шестьдесят, а без бабы через неделю сдохну. Без бабы это не жизнь. А тут целых семь лет.
- Что же теперь нам с этим со всем делать? – мне уже самому стало жалко пожилого соседа.
- А ничего не делать, - ответил мудрый тесть. – Мы сами хороши. Заварили эту провокацию, а теперь ищем виноватых.
- Между прочим, батя, это твоя идея была на счёт компромата, - не удержался я от упрёка.
- Согласен, беру на себя этот грех. А кто не без греха? Можете завалить батю камнями! Ну что, собственно, такого страшного произошло? Все живы, здоровы, все на местах. Помнишь, Лёха, я тебе про письмо рассказывал. Когда прочитал, думал, приеду, убью свою Марту. И ты думаешь, поднялась бы рука, даже если бы она мне рогов наставила? Только увидел её – забыл и о письме и о том придурке, который его написал. У нас в армии, если бы все обращали внимание на шашни своих жён, то были бы одни холостяки. Но решать тебе, зятёк, как быть дальше. Я бы на твоём месте не торопился с выводами, взвесил бы степень своей вины в этом деле, учёл смягчающие обстоятельства.
- Лёша, - заговорил Петрович, - если хочешь, набей мне морду, может быть тебе станет легче, но Клаву не обижай, она не виновата. Я подпоил её, а пьяная баба, сам понимаешь…
- Да пошли вы все, - махнул я рукой, - как с больным заговорили, ей богу. Если посчитать, сколько я Клаве рогов наставил, то твои козлиные рожки, Петрович, затеряются в этом лесу. Не будем тут разыгрывать дешёвую трагедию.
- Вот и правильно, сынок, - тесть даже обнял меня за плечи, - давай дождёмся Марту с пионерлагеря, а то, боюсь, Клава нам после такого шума не откроет, а потом придём, прикинувшись пьяными, мол, что с пьяных дураков возьмёшь, ну пошумели с пьяну, с кем не бывает. Прощения попросим, и всё будет нормально. А сейчас, Петрович тащи водку, будем доходить до кондиции. Всё должно выглядеть натурально.
Спектакль мы доиграли до конца. А на следующий день проводили родителей. Оставшись с женой вдвоём, прятали друг от друга глаза. В душе, как ни странно, у меня к ней зародилось какое-то новое, еще не понятное чувство, я как будто увидел нас обоих со стороны. Вечера мы не дождались. Такого в наших интимных отношениях не было ещё ни разу. В тот день я понял, что Петрович был прав: разве может какая-то там Люська сравниться с моей Клавой!



Читатели (767) Добавить отзыв
Каким идиотом надо быть, чтобы лезть на жену после адюльтера?! Существует закон природы, что от постороннего самца самка "залетает" намного вероятнее, чем от постоянного!
17/03/2012 22:59
От DODY DOW
Совершенно верно! А вторую часть закона это знаете? Дети всё равно получаются похожими на постоянного самца.
18/03/2012 11:25
А потом удивляются: почему внуки - мулаты?!
25/04/2012 13:51
<< < 1 > >>
 

Проза: романы, повести, рассказы