Двадцать дней, и все - в пустоту!.. Двадцать дней, и все - вхолостую!..Ни-че-го не написано, есть от чего придти в отчаяние...
Обед закончился довольно быстро. Через десять минут две посуды из-под первого и из-под второго с незначительными остатками оказались пустыми.
По правилам больничного бомонда (а может быть - по больничным правилам) начинался послеобеденный тихий час. Но ложится - не хотелось. Если ляжешь, то непременно уснешь, а спать под лучами жаркого дневного солнца не хотелось. Хотелось просто пересидеть этот тихий час.
Вышел в коридор, сел в самое дальнее кресло, затылок уложил на спинку. В открытую створку окна проникал чуть прохладный июльский ветер.
И вот когда тихий час стал подходить к своей середине, из глубины женского отделения двинулось, очень медленно, некое создание. Оно двигалось очень медленно, но уверенно, почти не касаясь руками стены, и в метрах пяти от меня остановилось.
А надо вам сказать - создание оказалось сверх - маленьким, сверх – худеньким, с маленьким личиком и головкой, неопределенного возраста, в халате с зелеными разводами. И смотреть на создание прямо и долго казалось рискованно. Казалось, что оно рассыплется от прямого и долгого возраста на составные части. И вот оно остановилось уже в трёх метрах от меня, и между нами завязалась дружеская беседа.
- Вы пересекли границу! - грозно сказал я, стараясь запугать создание. Там - я махнул в сторону женского отделения - одно отделение, а здесь - я указал себе под ноги - другое.
Создание, видимо - в свое оправдание что-то залопотало.
- Вы шпионка?
- Да, я шпионка! - ответило создание довольно твердо.
«Ишь ты - девушка юморит», - мелькнуло у меня в голове.
- Вы пообедали?
- Да, а вы?
- Не хочется.
- Ну, так нельзя, а то ходить не сможете.
Она что-то залопотала. Что - не разобрал.
- Говорите громче.
- А вы работаете? - видимо, повторно она задала вопрос.
«Какое создание попалось любознательное!» - подумалось.
- Где?
Я назвал место работы своей юности.
- А у вас нет никакой книжонки - почитать. Вы не бойтесь - я не зачитаю, через два дня меня выписывают - так что-нибудь полистать новенькое.
- Вы скажите своим - пусть принесут! - закинул я пробный шар.
- Хорошо скажу!
"Живет в семье не одна", - подумалось в третий раз.
Создание качнулось.
- Осторожно, идите отдыхать.
Навстречу уже шла медсестра.
- Зачем вы здесь? Идите в палату!
И, поддерживаемое медсестрой, создание побрело в родное отделение.
Глаза мои в полудрёме то открывались, то закрывались, и я - честно признаюсь - в какой-то момент пропустил - когда были глаза открыты или закрыты во время беседы, а тут ещё сверху пришло напутствие: "...Пишите, пишите, пишите - и так много потеряли, используйте каждую свободную минуту, даже лежание в больнице используйте для творчества! Капельницы, уколы, таблетки, безусловно - хорошо, но хотелось бы большего", - после этих слов мои глаза открылись окончательно.
*** *** ***
...Три листика, три листика! - пропел про себя Удальцов - ерунда, шутка, пустячок! Забавно, но из этой штучки, если посидеть можно попробовать что-нибудь сделать! - аккуратно сложив, спрятал листики в карман рубашки.
" Ну, братцы, прощайте! До встречи на Канарах!
- Никодимыч, счастливо! Больше не попадайся!
Махнув рукой в дверях, вышел в коридор. Медсестер на посту не оказалось, и благодарственные слова оставил при себе.
В Москве уже вторую неделю стоит жаркая погода и в коридоре слонялись больные - полуголые, в одних шортах, загорелые, белокожие, с татуировками и без оных, с животами, с животиками, с обвислыми, почти женскими, грудями. Так мужское отделение реагировало на московскую жару. Открытые створки окон почти не приносили облегчения.
Ещё спиной, напоследок Удальцов услышал: "Кто взял ключи от ванной?" (Вообще-то есть расписание, но ввиду жаркой погоды омовение теперь происходило ежедневно).
И вниз, вниз, по ступенькам - вниз.
В больнице он лифтом не пользовался. Как ни привольно - по-больничному, было лежать и болеть, но всё-таки хотелось домой. Но теплого домашнего угла уже не существовало...
- За последние десять лет - шесть раз мини-инсульт. Пожалуй, многовато... И за что эта чертова болячка так полюбила меня? Не курю уже лет двадцать, выпиваю, ну, принимаю на грудь - считанное количество раз, а вот нервы... Довольно часто срываюсь... "
В этом месте автор запнулся - тяжело задышал и зачесал в затылке - уж больно коряво стало получаться. "Надо со временем переделать. Но только со временем!"
*** *** ***
Семья Ивантеевых собиралась на летний отдых в подмосковный семейный пансионат. Он, Вячеслав - станочник-универсал, работающий на маленьком металлическом заводике. Она, Глафира, неприлично располневшая после родов женщина средних лет - медсестра той самой больницы. Сын, Петруша, двенадцатилетний ученик московской школы.
Сосновый бор, лес, рыбалка, ночные купания, тишина - все эти обещанные удовольствия не состоялись. Сидели, так сказать, на чемоданах, но запланированный отпуск сорвался.
Ивантеев, при деньгах, возвращаясь домой, решил на радостях срезать путь, сделать его покороче. Пошел темными дворами. Но короткий путь оказался не совсем удачным - получил битой по голове от неизвестных злоумышленников и, потеряв при этом и деньги и мобильник, долго лежал без сознания. Лишь случайный прохожий, обнаружив его, вызвал скорую помощь.
Глафира получила разрешение ухаживать за мужем и теперь приходила каждый день утром и уходила только после ужина. Восстановление Вячеслава проходило трудно. И, когда сам Удальцов загремел с мини-инсультом, то Вячеславу только с неделю как разрешили ходить. Жена, Глафира принимала самое активное участие...
- Пойдем в ванную - я тебя помою!
- Ты меня три дня назад мыла!
- А я ещё хочу! Жарко, душно, а ты должен у меня выглядеть свежим и бодрым!
- Я сам помоюсь!
- Я тебе помоюсь! Голова закружится, упадёшь, ударишься - и добавят срок. Тебе это надо?...
... - Как я без тебя измучилась, извелась!...
- Прекрати, бесстыдница! Закрой окна!
- Чем? Своим телом?
Водяные капли бежали по мокрой спине, на миг задерживались, и, заканчивая свой бег, исчезали.
*** *** ***
- Ну, девушки, и сегодняшняя ночь та ещё... Третьего тяжелого привезли!
- А у меня всё тихо, даже мои любимые бабушки-старушки спят!
- Ритка, почему у всех - трудно, а у тебя легко?
- А я такая, а я такая! - затанцевала Рита, - ой, какой хорошенький!
- Ты что, шалая, больных разбудишь!
- Ничего с ними не случится. Проснутся - опять заснут! Смотрите - как парень оклемается - звоните! Буду учить его ходить!
- Ступай училка, и без тебя есть кому учить!
- Ну, девки, всё - бегу к себе! Пока!
- Пока! Хорошей ночи!
- Взаимно!
*** *** ***
- Авдей Савельевич, можно к вам?
В дверях кабинета зав. отделением стояла Рита.
- Можно, только по-быстрому. Я сейчас уезжаю.
- Авдей, дай мне неделю за свой счет. Вот заявление.
- Ты что, Маргарита! Отделение - в "запарке". Пошла черная полоса. Свободных коек не хватает. Мошкина и Мушкина в декрет ушли. Из опытных остались ты и Вячеслава. А ты - в отпуск!
- У меня мужик заболел!
- Ты же незамужем!
- Мы с ним не расписавшиеся живем.
- Да-а. Ин-те-ресно... И что с ним?
- Ушел в штопор...
- Попросту говоря - запил... Ну а ты здесь при чем? Вызывай скорую, отправляй в больницу.
- Я умею выводить, только ненадолго хватает
- Маргарита, сколько лет знакомы, а такие диковинные вещи про тебя узнаю впервые.
- Вот такая я. Ну, как, Авдюша, даёшь?
- Нет, и не проси!
- Авдей, ты меня знаешь, если мне надо, я своего добьюсь, просто будет дольше по времени!
- Маргарита, вот теперь правду говоришь! Хорошо, давай бумагу!
- Спасибо большое, спасибо, Авдюша! За мной - коньяк!
- Вот только, пожалуйста, без этого.
*** *** ***
- Девки, к больному из 235-й кто-нибудь приходит?
- Ритка, уймись! Не по Сеньке шапка...
- Я только спросила - кто ходит к нему? Или я непонятно выразилась?
- Понятно, понятно! Не заводись! По выходным ходит невеста, молодая, красивая, с ногами... Всё при ней...
А в остальные дни его выгуливает и ночами сидит Нюша. Подрабатывает здесь сиделкой.
- Что за Нюша?
- Девчушка, два месяца как училище кончила.
- А знаю... Рыженькая такая! Ну, всё, девки, побежала! Спасибо за информацию!
- Смотри, Ритка, попадешь в историю!
- Ничего, девушки, прорвемся!
*** *** ***
... Вот мы и дома! Сколько я пробыл в больнице?
- Почти два месяца без одной недели.
- А где Петруня?
- Отправила к родителям, пусть хоть немного отдохнет, а то весь издергался - "как папка? Как папка?"
- Он подрос?
- Ты что обалдел? Мы же приходили к тебе четыре дня назад, гуляли вместе.
Вячеслав шлепнул себя по лбу: "Ах, черт, верно!"
- Вот как залежался ты у меня... Надо срочно приходить в норму!
Глафира перевела дыхание.
- Хотелось бы, Вячеслав, кое-что выяснить. Там, в больнице, я не стала поднимать этот разговор. Так вот я спрашиваю тебя, Вячеслав, как мы будем жить?
Глафира вопросительно посмотрела на мужа.
Вячеслав пожал плечами.
- Как? Обыкновенно! Всё пойдет своим ходом, своим чередом, по-старому.
- Нет, Вячеслав, по-старому уже не получится. С пьянкой теперь надо заканчивать. И так врачи тебя еле подняли - так удар на тебя подействовал. Глаз скривился, и левая рука плохо слушается. Правда, врачи обещали постепенное улучшение. Для этого надо разрабатывать руку.
- Зря ты так. Ну, выпили с ребятами, отпуск отметили, я долго не сидел.
- Да -а, разило от тебя как от пивной бочки, повозиться с тобой пришлось изрядно!
- Интересно!
- Очень! Теперь никаких ни Васек, ни Колек, ни Гришек. Беру всё в свои руки! А то: "Глафирушка, я посижу с ребятами, постучу в домино, поиграю в карты. Если что - крикнешь". Благо столик под окнами. Уходил трезвый, приходил - спотыкался в дверях, но без запаха.
- Ну, пошло... Я думал - жена приготовила бутылочку. Со встречи сядем, выпьем, поговорим, попоем, а тут...
- Приготовила и вкусный обед, и бутылочку. Только учти - больше стопки не получишь. И обещай: вне дома - ни с кем.
Вячеслав сердито сопел носом.
- Я жду!
- Обещаю!
- Молодец! Мойся и - за стол!
После сытного обеда Вячеслав, немного осоловевший, вышел на балкон. "Хорошо... Всё кругом близкое, родное, а вон ту девятиэтажку закончили уже без меня... Сейчас бы покурить...
- Страдаешь?
За спиной Вячеслава стояла жена.
- Курить хочешь?
- Хочу!
Глафира протянула сигареты.
- С курением надо тоже завязывать, только не сразу, а постепенно. Легко начать - бросить трудно. Врачи правильно сказали: "Лучше выпить водочки". Понятно?
- Понятно!
И оба задымили, радостные и счастливые.
(Продолжение следует)
|
