Короткий поводок
Короткий поводок
В школьные годы занимался я легкой атлетикой, а точнее, спринтом. Вроде получалось у меня бегать на короткие дистанции. Длинные пугали морально – не было привычки долго терпеть дискомфорт от усталости. То ли дело спринт – зарядил волевой жакан, выстрелил и все дела. Единственное, что меня расстраивало – очень редко я призовые места занимал. Впрочем, физрука нашего, а по совместительству тренера, это ничуть не смущало. Он, когда меня на «город», или на «область» выставлял, был уверен, что в первую четверку я обязательно попаду.
А за девушек от нас всегда в межшкольных соревнованиях по бегу выступала Катя Шевцова. Она и в спринте была чемпионкой, и в стайерском беге на первых ролях.
Вот как-то сижу я на трибуне городского стадиона, болею за школу. А сам уже занял свое законное четвертое место в беге на стометровке. Тут как раз начинается забег девушек на 200 метров, и по первой дорожке Катя должна бежать. Я еще подумал тогда, что никогда не наблюдал ее бег вот так, с трибуны…
Все шесть бегуний рванули со старта в единый миг. Но взгляд мой к нашей спортсменке прирос, и почему-то вдруг в голове – не в обиду, конечно, Кате – Ершов подсуетился:
«…Кобылица молодая,
Очью бешено сверкая,
Змеем голову свила
И пустилась как стрела…»
Я прогнал, эту грубую ассоциацию поганой метлой. Лошади, конечно, бывают поразительно гармоничны, особенно в скачке, здесь же в лице Кати присутствовала сама Грация – богиня, у которой внутренняя красота проявляется в движении. Но постепенно мое восхищение красотой бега Кати стало улетучиваться, уступая место анализу техники. Я невольно стал сравнивать ее бег со своим.
«Ага, – подумал, – ведь она бежит только на передней части стоп, практически на носках! Я наверняка так бежать не смогу… Потом – руки не разгибаются. Они согнуты в локтях. Я же вообще не помню, что делаю с руками во время бега. И колени, да, колени… Как высоко она поднимает колени! А шаг какой широкий!..»
Катя, как и ожидалось, прибежала первой, опередив основную группу метров на пять. Мне бы порадоваться ее успеху, но абсолютно противоположные чувства вкрались в душу – отчаяние, разочарование... Понял, почему я всегда в середнячках. Нет у меня элементарного представления о правильной технике бега. И еще я понял, что не смогу уже переучиться, хоть трупом лягу. Да и бегать мне осталось с полгода, а потом: прощай, школа!
Короче говоря, пошел я с этими мыслями к тренеру. Он меня внимательно выслушал, не перебивал. А потом говорит: «Саня! Откровенность за откровенность… Хороший ты парень, но и меня пойми – мне с тобой возиться не с руки. Екатерина во взрослый спорт пойдет, а ты ведь, небось, в университет поступать намылился… И сейчас ты бегаешь просто в свое удовольствие, так же?»
Такие речи, конечно же, меня возмутили. Говорю ему: «Что же это получается, Виктор Александрович, вы меня нарочно ничему не учили. Мол, бегай, Саня, как бегаешь с малолетства…И все потому, что нет у меня перспективы? Так?»
«Почти так», – отвечает.
«Как это почти?» – спрашиваю.
Он доверительно мне руки на плечи положил и говорит: «Дай слово, что разговор между нами останется».
«Даю слово, – говорю, – Виктор Александрович».
Ну, он мне, как на духу все и выложил. Оказывается, что еще год назад, когда я только бегать начал, приходил к нему мой отец и слезно его просил меня от спорта отвадить. Мол, мне надо по его стопам идти – в химию, а я безответственно трачу время на глупости. Ну, Виктор Александрович пошел ему навстречу таким вот оригинальным способом. От спорта я, конечно, не отвратился, но понял всю его бесперспективность для себя…
«А чего вы себе кого-нибудь другого не взяли, – спрашиваю. –Почему вы сразу меня не выпроводили? Ведь повод всегда можно найти?»
«По двум причинам, – говорит. – Первая – никто из старшеклассников, кроме тебя, бегать не хочет. Вторая – у тебя природный талант к бегу. Ты без всякой техники в серьезных соревнованиях практически всегда в первой четверке. Ну, мне самому, как специалисту, интересно было за тобой наблюдать…»
Короче говоря, расстались мы с ним отнюдь не врагами. Бегать, понятно, я бросил, причем навсегда.
А Катина спортивная судьба тоже как-то не сложилась. Уже будучи студентом-химиком, я узнал, что вышла она замуж, родила двойню и на спорт крест положила.
И тогда уже другие строки с тем же началом мне пришли в голову, пушкинские:
«Кобылица молодая,
Честь кавказского тавра,
Что ты мчишься удалая?
И тебе пришла пора;
Не косись пугливым оком,
Ног на воздух не мечи,
В поле гладком и широком
Своенравно не скачи.
Погоди тебя заставлю
Я смириться подо мной,
В мерный круг
Твой бег направлю,
Укороченной уздой!»
Получается, и на Катю и на меня у судьбы по короткому поводку нашлось – далеко не убежишь.
1978 г. (ред. 2019 г.)
|
